Золотой крест - собственность государства!

Большие руки с широкими ладонями чуть ли не каждую секунду энергично шевелились, словно их обладатель пытался обнять всю улицу. Но, так как обладатель их простой смертный, ведь все эти громкие титулы и богатства в сокровищницах волнуют лишь таких же смертных, а божествам все смертные одинаковы, обнять улицу у короля воинственного королевства чьё название давно стало матерным словом, не вышло. Геральд, юный король самого древнейшего королевства в мире попытался изобразить улыбку, но вышло слабо, натянуто. Мешало и солнце, то и дело попадающее в глаза, и жук, нагло ползающий по носку сапога. И вообще было как-то жарко, а одежда стала неудобной ещё с того момента как Геральд вышел на улицу. Уильям Крумвель закашлялся, и это должно было звучать как тихий, осторожный кашель, предназначенный для того, чтобы Геральд прекратил улыбаться так словно его щеки тянет в сторону неведомо откуда появившееся на его дне рождения троюродная тётушка. Но к сожалению прозвучало это как предсмертный хрип, громкий, режущий слух похлеще звона стекла, и сделало улыбку юного короля ещё шире и более кривой. — Гя Крах-х, гвлекй гкрль и гвйн! — речь короля с Востока звучала грубо, похожей на рёв вепря. Крумвель склонился к уху Геральда, усы дипломата пошевелились. — Я полагаю, вам нужно представиться. Геральд с минуту смотрел на Уильяма, с всё той же нелепой улыбкой, в глазах юного короля отражалась паника, да не просто отражалась, Уильям мог видеть как в голубой радужке, вокруг черного зрачка, бегает целый отряд маленьких королей, и каждый панически кричит и машет руками в надежде что хоть кто-то придёт на помощь. К сожалению, надеждой на спасения короля был именно Уильям Крумвель. Конечно, Уильям был дипломатом, говорил на нескольких языках и прекрасно знал этикет. Он мог бы научить обезьяну различать какая вилка для чего нужна, и разумеется мог бы договориться с… Крахом, этим дикарём. Но дипломатия не работала под палящим солнцем, когда лоб неистово потел, а усы надоедливо чесались каждую секунду. Но увы, договариваться о союзе с Крахом необходимо снаружи, ведь такие воины как он не особо любят помещения, где вдоволь не помашешь мечом. — Этго гкрль Грлд! Грон град гзнкмству гс гвами гвш гвлечств! — Уильям сжал плечи юного короля стальной хваткой, отмечая как его пальцы впиваются в тёмно-синюю жесткую ткань рубашки юноши. Не будь они на важной встрече, Уильям бы посетовал на плохой выбор ткани. — Я помогу только с переводом, союз необходим нам, но с королем договориться может только король. — шепчет дипломат юному королю и поспешно отходит на целых два шага, а когда Геральд растерянно тянет руку к Уильяму, совсем как в детстве, когда выпрашивал рассказать истории, мужчина совершает третий, решительный, а главное самый широкий шаг. Убежать, как в детстве юного короля, к сожалению было нельзя. Крах вытащил испортившееся мясо из сумки и озадаченно что-то пробормотал, глядя на Геральда и тряся рукой с мясом в его направлении. Юный король на негнущихся ногах поспешил к Краху, вытягивая вперёд руки, но остановился, чуть не споткнувшись, когда Уильям окликнул его. — Он хочет выбросить протухший ужин! Геральд, что вы собрались делать?! — юный король озадаченно смотрел то на дипломата, то на коллегу-короля. — А… — Геральд отошел под внимательным взглядом Краха. — Полагаю, он может выбросить его… Туда? — Уильям и Крах повернулись, рассматривая место на которое указывал Геральд. И возможно так выпали звёзды на небе, карту которого нарисовал какой-то астроном-недоучка, ещё и проливший на неё вино, но последним пристанищем для протухшего мяса вселенная в виде указательного пальца Геральда выбрала пышную клумбу с ярко-красными розами. Мясо стремительно полетело в самый центр клумбы по наводке сильных и опытных рук Краха, прежде чем Уильям смог возразить, ведь за этой клумбой ухаживал ранимый судья Готфрид, который в плохие дни своих любимых розочек мог раздавать смертные приговоры налево и направо. Даже тем, кто не являлся подсудимым. Шуршание лепестков приглушило шлепанье мяса о землю. С обреченным и пустым выражением лица Уильям Крумвель наблюдал за слабым покачиванием растений, и покачивание роз, их яркий красный цвет ввели его в транс, и казалось дипломату древнейшего королевства в мире, что он слышит удар колокола, точно перед тем как усопшего погружают в землю. Однако из раздумий о грядущем тёмном будущем, уготованном им руками разгневанного судьи Уильяма вырвала речь Краха, которую пришлось поспешно переводить, заметив напряженное выражение лица мужчины. — Он говорит что у нас слишком слабые стены, и это упрощает штурм королевства… — Геральд хмурится и озадаченно смотрит на Уильяма. — Он так и сказал. — пожал плечами Уильям, совершенно не понимая обеспокоенности юного короля. При отце Геральда, короле Джеймсе, войны начинались именно по инициативе Джеймса. И защищаться, соответственно, не приходилось никогда. — А зачем ему говорить о нападении, если он приехал заключать союз? — Геральд прищурился, с подозрением рассматривая Краха, из-за чего старший король осматривает самого себя, а то мало ли, вдруг у него выросла новая конечность и поэтому юный король так на него смотрит. — Скажи ему что мы только начали работу над их укреплением! Крах покивал, слушая Уильяма, поправил свою сумку на плече. Старший король приблизился к младшему, сделав всего два больших шага, не напрягаясь. Воин ведь! — Работу стоит ускорить. — Уильяму показалось, что его сознание куда-то уплывает, пребывая в таком же шоке, как и его душа. А бедный Геральд и вовсе побледнел и забыл как дышать. Никто не ожидал что Крах способен говорить на их языке. А теперь выясняется, что они могли оскорбить его своим нервным поведением. — Ну не стоит так пугаться! Я полагаю, мой советник предупредить вас не успел о том, как я люблю шутить. — Крах смеётся, запрокинув голову, и смех его подобен лаю. — А теперь я бы предпочёл обсудить более важные вопросы! Уильям только и делал, что моргал, глядя в след королям. Геральда, словно на привязи, к собственному замку, обняв за плечо, вёл Крах. Раз король воинственной страны способен говорить на их языке, то это значит не было смысла Уильяму стоять под палящим солнцем? — Будь проклят тот день, когда ты умер, Джеймс. — простонал Крумвель, поправляя свой парик, скрывающий страшную лысину тайну своего владельца, и чувствуя, что его лоб сильно вспотел. Итога встречи ждало оба королевства в полной тишине с затаённым дыханием, изредка тишину прерывал звон монет перебегающих из ладоней жителей в мешочки для ставок. — Я вижу как юный, бедный наш король Геральд лежит на полу, весь окровавленный, а перед ним… Перед ни-им! — Дзен предсказатель вскинул руки и быстренько зашевелил всеми пальцами, на которых было множество колец с разными камнями. Толпа зевак поддалась вперёд, и кому-то не повезло поймать ртом муху. Видимо и чьи-то матери были предсказательницами, когда говорили закрывать рот. — Ну не томи! — возмущённо крикнул какой-то фермер, тряся кулаком. — Дальше то что будет?! — А дальше шесть сотен. — невозмутимо отвечает Дзен, падая на стул, и вытягивая ноги. — Каких сотен? — в широкие глаза зевак можно было бы наложить полную порцию каши, ведь глаза их стали как тарелки. — Золотых. — рассматривая кольца, которые вряд ли можно было бы получить честным трудом предсказателя, сказал Дзен. Даже сверчки были поражены наглости предсказателя, и тишину не нарушал никто. Грозный фермер медленно поднялся с земли, подвернул рукава своей старенькой рубахи. — А ну, — фермер сплюнул на землю, и злобно глянул на Дзена. — Валите его. И начался хаос. Бедную повозку провидца тут же бросились штурмовать разгневанные люди, и гнев их был так велик, что они даже не замечали что стали драться между собой. Переговоры Геральда и Краха шли весь день и всю ночь, и на утро, к облегчению обеих сторон, оба короля вышли в свет, с гордостью объявляя о союзе. Крах покинул древнейшее королевство на новенькой лошади, из конюшни самого Геральда. Уильям выловил своего короля сразу же, как появилась возможность, и схватив под руку, повёл во внутренний двор замка, сильно потянув Геральда за собой на повороте, когда вдалеке заметил приближающегося к ним священника Генри. — И что же вы так долго обсуждали, и почему это король Крах бросил своего коня?! — протараторил дипломат, желая поскорее всё узнать. — У него болел… — Геральд бормотал что-то невнятно и неуверенно глядел под ноги. — Не важно. Болело у него, и всё. Вот я ему и дал одну из своих лошадей, сказал, может получше будет. Читать лекции о невнятной речи Уильяму было лень, да и не это сейчас волновало дипломата. — Хорошо, оставим это на потом. — Геральд скривился от такой перспективы. — Не нужно так морщиться. Лучше скажите, как же вы к соглашению пришли? — Мы договорились вместе нападать на другие королевства, если нам они не понравятся… — то, насколько беззаботно сообщил об этом Геральд, напомнило Уильяму о покойном, и самим дьяволом проклятом, Джеймсе. Что отец, что сын! Уильям сглотнул и почувствовал что его парик грозился пропасть точно так же, как и его волосы однажды. Будь проклят тот день, когда Уильям Крумвель стал советником и дипломатом короля Джеймса Неистового!