***
Проведя точное сканирование одинокой горы с задействованием всех сенсоров корабля, Умник без труда нашёл указанное на древней карте место. Оно представляло собой расположенную прямо на горном склоне ровную площадку весьма немалой площади — более чем достаточную для посадки орбитального челнока раза в два большего, чем имелся в распоряжении экспедиции. К площадке от самого подножия горы вела длинная, несколько раз обвивающийся вокруг горы тропа. Когда Умник показал полученные данные Ворчуну, тот сильно нахмурил лоб. Эта площадка была единственной на всем склоне горы, обладающей достаточными размерами, чтобы на неё можно было приземлится на чём-либо помимо реактивного ранца. Тропа, ведущая к ней, также обладала существенными размерами. Для тайного хода это было чересчур заметное место. Нехорошее предчувствие Ворчуна, тем не менее, не заставило его отказаться от намеченного плана. Собрав шесть своих самых доверенных гномов, в числе которых были Весельчак, Умник и Скромник, Ворчун твёрдо вознамерился приземлиться на площадку и найти тайный вход в недра горы. Разумеется, перед вылетом с корабля гномы хорошо подготовились. Несмотря на анализ атмосферы планеты, было решено подстраховаться, исходя из предположения, что кислород в недрах горы может отсутствовать, либо её воздух будет подвержен одному из видов химического заражения. Поэтому все участники предстоящей миссии были снаряжены герметичными и, на всякий случай, бронированными скафандрами. На шлеме каждого располагался мощный фонарь. Древнюю карту погрузили в специальный, полностью прозрачный, но герметичный контейнер, чтобы, с одной стороны, ею было удобно пользоваться, а с другой она была надёжно защищена от потенциально враждебной внешней среды. Не смотря на то, что никакого сопротивления разумных или не разумных существ на поверхности не предполагалось, ввиду полного отсутствия таковых, гномы на всякий случай взяли с собой оружие. Шестеро из семи вооружились стандартным абордажным набором — дробовик, пистолет, и конечно же топор — куда же гному без топора? Однако, в отличие от своих соратников, Скромник предпочёл из огнестрельного оружия ограничиться одним лишь пистолетом, а вместо топора пристегнул к перчаткам длинные и острые металлические когти. Из всех участников миссии Скромник славился самой скверной репутацией, поэтому абсолютно все считали его необоснованно жестоким. Гномы поговаривали между собой, что даже своих товарищей по команде он может рассматривать в качестве потенциальных жертв. Однако его отличные боевые навыки были достаточно веским основанием для Ворчуна, чтобы не только сохранить этого гнома в команде, но и сделать его одним из участников первой миссии вглубь горы, которую он намеревался возглавить.***
Спуск с орбиты прошёл без особых затруднений, так же как и полёт в нереально спокойной атмосфере. На удивление, ни в верхних, ни в нижних слоях полностью отсутствовал боковой ветер. Казалось, воздух на этой планете абсолютно статичен. На борту челнока, помимо семерых участников экспедиции, присутствовали также два пилота и бортовой техник, считывающий данные приборов. Когда летательный аппарат снизился и занял оптимальную высоту, техник несколько раз проверил показания и был немало удивлён. Всё, что он знал о строении планетарных атмосфер, говорили ему, что такого просто не может быть! Элементарное вращение планеты должно было создавать пусть и не очень значительные, но всё же воздушные потоки. Но ни один из контрольных приборов корабля не уловил даже намёка на боковой ветер в течении всего полёта. Когда склоны горы уже были видны через лобовые стёкла кабины, пилоты включили режим торможения. Казалось, есть все основания ожидать посадку без малейших затруднений. Пилоты уже визуально обнаружили ту самую разведанную с орбиты площадку на которую предполагалось приземлиться как вдруг… Резкий порыв бокового ветра чуть было не прервал их экспедицию преждевременно. Челнок бросило с такой силой, что Ворчун успел подумать об аварийной эвакуации с воздушного судна. Однако в следующий момент пилоты, бывшие мастерами своего дела, сумели совладать с ужасающей мощью стихии. Несмотря на усиливающуюся турбулентность они посадили челнок на намеченную ранее площадку, хотя и слегка промахнулись в сторону от центра, из-за чего упавшая аппарель заканчивалась всего в паре ярдов от края обрыва. Ворчун тихо, чтобы никто не слышал, выдохнул и вытер пот со лба.***
После того как гномы покинули челнок, их ожидало сразу несколько поводов для удивления. Первым и самым простым была абсолютная ровность площадки на которую они приземлились — словно она специально для этого и предназначалась. Вторым был открывшийся с края обрыва вид на огромные, почему-то совершенно не видимые с орбиты, руины древнего города, которые начинались примерно в десятке миль от подножия горы и занимал по площади многие сотни, если не тысячи квадратных миль. — Кажется, мы нашли тот самый город Дейл, — заметил Весельчак, глядя на открывшуюся взору величественную картину. — Как наши сенсоры могли не обнаружить такой огромный архитектурный комплекс? — не веря своим глазам вопросил Умник. Ворчун не знал, что на это ответить. Он не мог объяснить причину, но всё происходящее ему очень сильно не нравилось. И, похоже, Скромник полностью разделял его недобрые предчувствия. Пока Умник продолжал с недоумением разглядывать руины города, Весельчак и Скромник приступили к исследованию территории. В шлемы участников экспедиции было вмонтировано устройство голосовой связи, поэтому они могли спокойно общаться между собой, не издавая при этом в окружающее пространство практически никаких звуков. — Мне кажется или эта площадка слишком ровная, чтобы быть естественной? — спросил Скромник. Умник отвлёкся от завораживающего пейзажа и присоединился к двум другим гномам, исследующим место приземления. Ворчун последовал за ним. — Возможно, это место когда-то и использовалось в качестве посадочной площадки, — предположил Умник. — Если так, то почему я не вижу ворот ангара, через которые мог бы пройти хоть сколько-то габаритный челнок? — заметил Ворчун. Тем временем Весельчак направился к склону горы. Его внимание привлекло небольшое тёмное углубление в неровной скальной породе, напоминающее пещеру. Оно было темным и чтобы рассмотреть его, гному пришлось включить фонарь. То, что он увидел… — Эй, я тут кое-что нашёл! Думаю вам нужно на это взглянуть, — обратился он к остальным участникам по внутренней сети. — Что там у тебя? — поинтересовался Ворчун, быстрым шагом направляясь к своему подчинённому. — Как только пришёл Смауг, наши предки в спешке покинули Эребор, ведь так? — вопросил Весельчак. — Так гласит легенда, — по общей связи вмешался в разговор Умник, также пожелавший оценить находку своего приятеля и потому идущий к нему быстрым шагом. — Тогда кто нарисовал вот это? — Вопросил Весельчак включив фонарик своего шлема на полную мощность. В углублении находилось две металлические плиты, в которых даже с первого взгляда было нетрудно узнать очертание входных ворот. Каждая из двух дверей была разделена горизонтальной линией на две части, образуя таким образом четыре квадрата. В каждом из них была отчётливо видна выгравированная в металле сцена. Сцены сверху вниз и слева на право изображали общий сюжет. Первая из них изображала, как над городом, расположенным рядом с одинокой горой, из образовавшегося в небе водоворота туч появляется огромный дракон. На гравировке он был размером чуть ли не больше одинокой горы. Вторая сцена — дракон сжигает пламенем из своей пасти расположенный рядом с одинокой горой город. В третьей сцене дракон врывался в недра горы через парадные ворота и лишь его хвост виднелся наружу. В последней сцене одинокая гора была изображена в разрезе, причём дракон в её недрах восседал, положив хвост параллельно телу и подняв голову таким образом, чтобы его нос почти выходил за пределы отмечающего склоны горы контура. На его теле при этом был изображён символ, аналогичный тому который был нарисован золотым цветом на карте. Первым что-то понял Умник. Он молча указал пальцем на место, в которое на последнем изображении выходила пасть дракона, а затем попросил у Ворчуна карту. — Если верить этому рисунку, прямо за этой дверью находится пасть дракона, — обескураженный абсурдностью собственных выводов промолвил Умник. — Это похоже на ловушку, — лаконично озвучил общие догадки Скромник. — Ловушка это или нет, это место было домом наших предков и Король полвека назад, отдал нам совершено недвусмысленный приказ! — не выдержав напряжения заявил Ворчун. Он сам не мог понять, почему ведёт себя столь не осторожно. В его разум уже начали закрадываться мысли, что решение высадиться в подозрительной местности без разведки и глубокого сканирования, довольствуясь лишь скудными данными корабельных сенсоров с орбиты, было более чем необдуманным решением. И всё же какая-то неведомая сила продолжала гнать его вперёд. Списав всё на нетерпение, вызванное растянувшимся на полвека путешествием, Ворчун достал из специального чехла тот самый ключ и после краткого обследования стальных ворот без особого труда обнаружил в них замочную скважину. Вставив ключ, Ворчун отпрянул от неожиданности. Ворота сами по себе начали распахиваться, пока наконец путникам не предстала уходящая куда-то в глубь горы укутанная вязкой тьмой лестница с длинными ступеньками. Вытесанные из камня абсолютно гладкие серые ступеньки были настолько широкими, что для преодоления одной гному требовалось сделать несколько шагов. Заметив это Умник обратил внимание также и на высоту открывшегося прохода, которая составляла не менее дюжины футов. Это было на порядок больше, чем требовалось даже самому высокорослому гному. Тьма лестницы словно поглощала весь свет, а потому даже включенный на полную мощность фонарь Весельчака не мог проникнуть дальше пары десяткой ярдов. Казалось, за определённой границей яркость света начинает резко падать, скрывая всё, что находится за ней. Скромник, инстинктивно почувствовав какую-то необъяснимую тревогу и чувство опасности, занял боевую стойку вытянув свои боевые когти. Ворчун испытал странную гамму чувств — простое «не нравиться мне это всё» постепенно трансформировалось в его разуме в очень, очень плохое предчувствие. В тоже время, какое-то непонятное внутренние стремление гнало его вперёд — окунуться в тёмные недра одинокой горы, сделать шаг во тьму по этой огромной лестнице и узнать, наконец, что же их ожидает. Умник, всеми силами пытался сохранять спокойствие, но чем дольше он вглядывался в тёмную бездну уходящей в бесконечность лестницы, тем больше его здравый рассудок уступал место воспоминаниям о тёмных древних легендах. — Не нравиться мне это всё! — почти дрожащим голосом озвучил Весельчак то, о чём все думали, но до сих пор никто не осмелился сказать вслух. «Да какие же мы гномы, если так боимся темноты подземелья! Неужели многие века, проведённые в странствиях между звёзд окончательно избавили нас от инстинктов обитателей горных тоннелей?» С такими мыслями Ворчун, желая наглядно показать остальным пример, быстро шагнул на первую ступеньку тёмной лестницы. Тогда он совершенно не обратил внимания, что слова в его голове прозвучали голосом, очень похожим на его собственный, но всё же отличающимся. Так словно кто-то очень умело, но одновременно нарочито небрежно старался его подделать. И что голос этот исходил из глубин окутывающей лестницу тьмы.