Дети Вороньего Камня

Глава 3 Библиотечный клуб I Ник ходил взад-вперёд по комнате, как тигр по клетке, чувствуя, что в каждую секунду может самовозгореться. Прижатый к уху телефон издавал только противные длинные гудки, а это значило, что Старгер либо дрых, либо подло и бессовестно сбежал, несмотря на уговор. Верить хотелось в первое, потому что на часах было девять утра, а ранней пташкой детектив не выглядел. Феникс злился не только на него, но и на себя. Надо же быть таким идиотом, чтобы обещать позвонить и не спросить телефона! Он понял, как промахнулся, только когда прибежал домой. Естественно, возвращаться было поздно, но ни один детектив не отступит перед такой мелочью. И Ник не отступил, хотя и пожалел, что у него нет связей, скажем, в полиции. Он с полчаса провалялся на кровати, глядя в потолок и пытаясь придумать способ вызнать номер старгеровского мобильного, когда его вдруг осенило. Домашний телефон. В двадцать первом веке, когда для того, чтобы позвонить, достаточно сунуть руку в карман, стационарные телефоны стали пережитком прошлого, о котором легко забыть. Но всё-таки они остались, как остался и номер. Остальное было делом техники: сбежать вниз, в гостиную (тихо, чтобы не разбудить мамика), пролистать телефонный справочник и найти предыдущих хозяев старгеровского логова. Ник частенько проезжал на велосипеде мимо этого дома, чтобы забросить Алекса к Финчам, если родители куда-то уезжали, а с младшим сидеть было лень, так что он хорошо запомнил фамилию, написанную белыми буквами на красном почтовом ящике – Франклин. И вот, теперь, трубку никто не брал. - Ну, давай, просыпайся! – нетерпеливо прикрикнул Ник, и телефонная трубка, будто услышав его, щёлкнула. - Да, - сварливо раздалось оттуда. Судя по хрипоте в голосе, детектив действительно только проснулся и пребывал от этого не в самом благодушном настроении. - Доброе утро, мистер Старгер, - Феникс изо всех сил старался говорить вежливо, но мстительные нотки в голосе скрыть не сумел. – Вы же не пьяный, да? - На ваше счастье, мистер Шеобанн, нет, - в голосе мужчины явственно слышалось разочарование. Он хотел ещё что-то добавить, но слова прервал длинный приступ кашля. - Какого хрена... ты звонишь в такое время? - Я же обещал позвонить, помните? Нормальные люди к девяти идут на работу, а вы теперь работаете на меня, поэтому рабочий день у вас уже начался! – Ник подумал и решил, что совсем уж издеваться себе дороже. - Ну, хорошо, можете позавтракать, я даже составлю вам компанию. Хотите, захвачу вам что-нибудь? А то у вас кроме закуски к пиву наверняка ничего нет. - Может, ты ещё скажешь, когда мне по нужде ходить? А не пойти ли тебе сначала в... - Артур снова закашлялся. - Чёрт... Сегодня я не настроен на совместный завтрак. Если тебе так неймётся, давай встретимся чуть позже...часа через полтора тебя устроит, цыплёнок? - Я не цыплёнок! Какого чёрта ты меня так называешь?! И что с тобой такое? Здоровые люди так не кашляют, а больной детектив мне не нужен… но у нас дома был сироп от кашля и леденцы. И не кашляй на меня, когда я приду - это первое условие нашей совместной работы! - Его очень легко выполнить: не доставай меня по утрам, и будет тебе счастье, - с раздражением донеслось из трубки. - Давай, говори, что ты там ещё хотел, а если только потрепать языком от нечего делать, тогда пока до половины одиннадцатого. - Я хотел сказать, что с вашей стороны было невежливо не дать мне визитку с номером телефона. Непрофессионально. Вы точно детектив? - А ты точно хочешь найти этого маньяка? Знаешь, вчера ничто не говорило, что, проспавшись, ты не поменяешь решение, а я этого не люблю, - рассудительно соврал своему нанимателю Артур. Он специально не дал Шеобанну свой номер мобильника и не стал ему напоминать о сделке, потому что тешил себя надеждой на то, что настырный юнец отвяжется, и поэтому детектив был весьма разочарован, услышав сейчас в трубке звонкий голос Ника. - Но раз ты сегодня напрягся и нашел мой номер, значит настроен серьезно. Тогда можешь получить мою визитку и взглянуть на лицензию, если не веришь на слово. - О… - Феникс послушно проглотил всю навешанную на уши лапшу. Как бы он ни презирал Старгера за некоторые высказывания и образ жизни, детектив непостижимым образом умел внушать уважение. – Будьте уверены, я всё проверю! Так что до половины одиннадцатого! - До половины, - коротко попрощался Артур и первый повесил трубку. «Так долго ждать!» - чуть ли не вскричал Ник, но сдержался, тем более что и кричать было уже некому. Дома ему оставаться категорически не хотелось, и он решил всё же прогуляться к расщелине. Глупо было думать, что там остались какие-то следы, но это она притягивала Ника так же как убийцу, по распространённому мнению, тянет на место преступления. Увидеть его при дневном свете, понять, что ничего страшного нет – это был болезненный соблазн, и Феникс не смог устоять. Отец был в кабинете, мама спала, поэтому он смог выскользнуть незаметно. Единственное, чего он опасался – знакомые. Несмотря на рождественскую спячку, новость об Алексе быстро разнеслась, и выслушивать соболезнования было попросту больно. Будто Лепрекон умер. Нику повезло – попадались ему в основном незнакомцы, то ли застрявшие в городке туристы, то ли ищущие, где опохмелиться горожане – взгляды у таких людей одинаково пустые и блуждающие. Погода была мерзкая: быстрый, злой ветер кидал в лицо колкую снежную крупу, и спрятаться от него на пляже было некуда. В расщелине, правда, не так задувало, и Ник, стуча зубами, присел на корточки у кромки воды, как Старгер той ночью. Зеленоватый камень, набегающие ледяные волны, пригладившие песок… ничего. Как он и думал. - Что-то потеряли, молодой человек? - раздался сверху чужой голос. Ник вздрогнул, едва не свалившись в воду. Вскочив, он обернулся к взявшемуся из ниоткуда человеку. На камнях стоял пожилой мужчина в черном пальто, замотанный в длинный серый шарф. Ростом он не намного превышал Ника, но за счёт худобы казался ещё длиннее. Под мышкой старик сжимал элегантную трость из тёмного дерева со стальным набалдашником в виде собачьей морды. Ветер трепал короткие седые волосы, в которых застряли снежинки, из под очков весело поблескивали серо-зелёные глаза, удивительно яркие, несмотря на то, что их обладателю явно перевалило далеко за шестьдесят. Аккуратной бородкой, уверенной осанкой, одеждой, в которой было всё подобрано от и до со вкусом и изяществом, он походил на почтенного университетского преподавателя философии, по ошибке выбравшего Рейвэнстоун местом своего отдыха. Мужчина со сдержанным любопытством разглядывал Феникса, словно интересный экспонат на выставке в музее. Минуту назад рядом никого не было, и тут этот… Мерлин. Сравнение пришло внезапно, и Феникс не был уверен, откуда оно взялось. Мерлина обычно изображали с длинной бородой и в остроконечной шляпе, а этот дед выглядел хоть и старомодно, но на отшельника точно не был похож. И всё-таки было в нём что-то мрачное. Неестественное. - Нет, сэр, – Ник лучезарно улыбнулся. Даже слишком лучезарно, будто его застали на месте преступления. – Как вы незаметно подошли! Вы турист? - Это всё ветер и снег. И шум моря. Подходящая погода - и никаких шагов уже не слышно, особенно когда мысли витают далеко, мой юный друг. Признаю, это было в высшей степени неосторожно с моей стороны, и покорнейше прошу простить, если напугал, - церемонно извинился старик и окинул долгим взглядом припорошенный снегом пляж, серые тучи, свинцово-стальное море, тяжело перекатывающее волны. – Ах, если бы турист, - он с сожалением вздохнул. – Об отдыхе приходится только мечтать - столько дел, которых не переделать, а доверить их кроме себя некому. Излишний перфекционизм порой доставляет массу неприятностей, но от него никуда не деться и приходится любоваться на такую красоту лишь урывками, что даже самому себе за это стыдно. - Э... Что? - Ник не понял ни слова. Дед говорил так, будто прибыл на пляж из века восемнадцатого-девятнадцатого. Но это почему-то звучало не забавно, а настораживающе. - Прошу прощения, молодой человек, у всех стариков есть привычка заговариваться. Не обращайте внимания, - он снова повернулся к Нику, и в глазах мужчины промелькнула едва заметная тень насмешки. Тень эта Фениксу не понравилась, и он хотел было уйти, но что-то его удержало: - Скажите... - осторожно начал он, подбирая слова. - Вы здесь часто гуляете? - Я приехал сюда только вчера, но уже успел оценить этот пляж - красивое место, - с удовольствием поделился впечатлением словоохотливый дед. - Милый городок, такой спокойный. Сразу посещает заманчивая мысль купить здесь домик и уйти на покой, но потом вспоминаешь о работе, и всё возвращается на круги своя. - Вы ещё работаете? - Ника это удивило. Старик был на вид одного возраста с Бабушкой Шеобанн, а она давно вышла на пенсию и переехала жить к старой во всех смыслах подруге. - Приходится. Когда тебя некому заменить, то никто не обращает внимания на возраст. С другой стороны, в этом есть и свои плюсы: приятно чувствовать, что ты ещё кому-то нужен и на что-то способен... Конечно, я же забыл представиться, в последнее время я слишком рассеянный... Профессор древней истории и письменности Уильям Вейр. Надеюсь, вы меня простите за то, что не подаю вам руку, но прыжки по камням это уже не для моих костей, - он смущённо улыбнулся. Профессор истории - ну, точно! Если не Мерлин, тогда дед - прямо вылитый отец Индианы Джонса. Но пожимать ему руку почему-то не хотелось, и Феникс остался на месте, с любопытством разглядывая профессора. - Если интересуетесь королём Артуром, вам южнее. У нас не очень с легендами, - вежливо ответил он. - А я, насколько слышал, здесь все-таки есть одна. Как же там было... - он поднял взгляд к небу, беззвучно шевеля губами. - Ах, да... "...и кожа ее была белая, как морская пена, волосы - золотые, как рассвет, а глаза - синие и холодные, как звёзды". Весьма занятная вещь, скажу я вам, сейчас как раз занимаюсь расшифровкой трех прелюбопытнейших манускриптов того времени, - с легкой иронией произнес старик, не сводя глаз с собеседника. Ник поежился - то ли под его взглядом, то ли от ветра: - Значит, гуляли по развалинам? Там ничего нет, только башня немного сохранилась. Кажется, его разбомбили во время второй мировой... Или первой. А откуда вы знаете эту легенду? Она совсем не популярна. - Ищущий да обрящет, имеющий уши да услышит - старые, но всё ещё актуальные слова. Пожалуй, люди в древности были умнее, чем сейчас, хотя принято считать обратное, - профессор вздохнул и оперся на трость. - Да, это случилось во время второй мировой, при весьма интересных обстоятельствах... - он на мгновение погрузился в раздумья. - Вам, молодой человек, как и большинству местных жителей, легенда не представляет интереса - только не подумайте, что я ставлю это в упрёк, ни в коем случае! У вас наверняка есть куда более важные заботы чем, как это говорится... полузабытые байки, способные заинтересовать только такого любителя древностей, как я. Нику не понравился намёк, профессор говорил снисходительно, будто считал его глупым или поверхностным: - Не понимаю, при чём тут ум, - Феникс даже не позаботился скрыть обиду. – Что такого умного в этой легенде? - Иногда за старыми историями скрывается гораздо больше, чем кажется на первый взгляд, нужно только постараться это найти - я имел ввиду только это, и ни в коем разе ваши способности... хотя они тоже весьма занимательны, надо сказать, и заслуживают отдельного разговора, - профессор лукаво подмигнул, а потом, словно спохватившись, взглянул на наручные часы. - Прошу прощения, кажется я с вами заболтался, а работа не ждет. Спасибо, что выслушали назойливого старика, и приятной прогулки, - он учтиво кивнул и повернулся, снова подхватив подмышку трость. - Ч… что?! - до Ника не сразу дошёл весь смысл слов, и на несколько секунд он будто окаменел, но уж когда до него дошло… - Подождите! С трудом удерживая равновесие, Феникс взбежал по камням, за дедом, который вот только что скрылся за выступом. Бесполезно – профессор как сквозь землю провалился. С досады Ник по-детски топнул ногой. Дед наверняка был каким-то старгеровским дружком, детектив ему всё разболтал… но зачем этому «Мерлину» тогда дразниться? Фениксу стало жутковато. Получается, за ним действительно следили? Но кто и почему? «Следили…» - он окинул взглядом пустой пляж. Отсюда, с возвышения, он был виден как на ладони. Набережная была чуть выше – подойди кто-нибудь к парапету, он обязательно увидел бы, что внизу что-то происходит. Какой маньяк будет насиловать жертву в таком месте, особенно в дождь и снег? Да и если бы всё происходило прямо там, одежда осталась бы. Если извращенец не забрал её с собой. Конечно, всё могло случиться в машине. Удобно ведь подъехать по набережной и избавиться от трупа, сбросив его сверху в расщелину. Но, во-первых, трупа не было, - маньяк проверил бы, умер Алекс или нет… «Жертва, а не Алекс», - мысленно сказал себе Ник. – «Надо называть его «жертва». Если я буду думать про Лепрекона вот так, как про кусок мяса, меня стошнит». Он попрыгал на месте, стараясь согреться, - ветер с моря был здесь ещё злее. У жертвы не было переломов рук и ног – только рёбер, значит, версия с машиной тут, наверное, не подходит. Да и кто станет выбрасывать труп на мелководье? Значит, всё происходило где-то в другом месте, и Лепрекон, то есть Алекс, то есть жертва, сбежал. «Нет, какая-то ерунда», - все эти тайны, загадки, и невозможность ничего понять раздражали Феникса так, что ему опять стало тепло. Это был опасный знак, но в такую погоду – очень своевременный. «Он не мог сбежать, он был при смерти. Его бы догнали. И откуда тут убегать? Почему в расщелину? Любой нормальный человек побежал бы в город, к людям. А лепрекон всё-таки нормальный». - Аааа, не могу больше! У меня уже голова болит! – обиженно крикнул он морю, выпуская гнев и мгновенно согреваясь. На кончиках пальцев уже занимались язычки пламени… - Э, нет-нет-нет! Только не сейчас! Кыш! Огонь не слушал его, медленно поднимаясь по руке. - Так. Я спокоен, – Ник закрыл глаза, стараясь успокоиться на деле, а не только на словах. – И я сейчас не вспыхну, как факел. Я просто развернусь и пойду к Старгеру, – Он попытался разбудить чувство вины перед детективом, вспомнить, как больно тому было от ожогов… как ни странно, это подействовало - огонь исчез так же тихо и незаметно, как появился. Но надолго ли? На всякий случай, Ник решил сегодня не думать больше слишком много. Думать должен его детектив, а он, Феникс, будет просто контролировать. И, если что, Старгер проконтролирует его самого. Ник поднялся к набережной по узенькой тропинке, и только обогнув большой валун, увидел поворот. Ну конечно! Дед не исчезал никуда, он просто свернул! Теперь, впрочем, его было уже не догнать, и Феникс очень-очень сильно постарался не злиться по этому поводу. А ещё – по поводу того, что из-за огня ему вдруг захотелось убежать к Старгеру и спрятаться за его сутулую спину. Будто детектив был каким-нибудь Рэмбо, который всё знает и ничего не боится! - Бесит! – раздражённо пожаловался Ник неизвестно кому, но всё-таки ускорил шаг. Не потому что ему так хотелось увидеть заспанную рожу Старгера, а потому что у того было одно неоспоримое достоинство – алкоголик отлично умел варить горячий кофе. II Артур не собирался дожидаться своего нанимателя. Эта мысль у него возникла сразу, как только он опустил телефонную трубку, потом укрепилась, когда детектив брился, и превратилась в окончательную и бесповоротную убеждённость, когда он занялся сменой повязки. Видеть сегодня Шеобанна не было никакого желания, а давать номер мобильника тем более. Артура совсем не радовало то, что после этого несносный юнец начнет названивать по всяким пустякам. Если вчера вечером детектив был лишь удивлён случившимся, то сегодня, когда звонок мальчишки окончательно убедил Артура, что это не было похмельной галлюцинацией, место недоумения быстро заняла злость. Он не хотел заниматься этим делом и не нуждался в дополнительных причинах, чтобы просто послать юнца, но сделать это оказалось не так-то легко. Сказать "я отказываюсь от договорённости" внезапно стало непосильной задачей, и определить причину этого Артур был не в состоянии, что только усиливало раздражение. Интуиция подсказывала, что он где-то допустил ошибку, и последствия её скоро не замедлят проявить себя во всей красе. Поэтому сегодня ни о каком Шеобанне не могло идти и речи. Времени до назначенной встречи оставалось ещё много, и Артур планировал улизнуть из дома задолго до появления мальчишки. В первую очередь он собирался заглянуть в участок и снова поговорить с сержантом; пусть детектив не испытывал от этой мысли восторга, но сотрудничество с полицией в расследовании было бы весьма кстати. Однако перед этим следовало сделать ещё кое-что. Недокуренная сигарета упала в пепельницу. Он достал мобильник и, полистав длинный список номеров, остановился на одном из них, нажав кнопку вызова. Трубку взяли довольно быстро. - Привет, Майкл. Узнаёшь меня? - поинтересовался Артур, не дожидаясь приглашения к разговору. - Кто это говорит? - донеслось оттуда с раздражением. - Не придуривайся, Майкл, ты ещё не в том возрасте, чтобы страдать склерозом. Хотя с мозгами у тебя всегда были проблемы, - детектив с комфортом устроился в кресле. - Я думал, ты поменял номер телефона. - Эээ... Артур? Чёрт возьми, но столько времени прошло... - растерянно произнес собеседник и добавил с опаской. - Тебя... тебя уже выписали? - Давным-давно, и, поверь, ты последний человек, кому бы я стал звонить из дурдома. Я в здравом уме, твёрдой памяти и прескверном настроении. А знаешь, почему? Прошло всего каких-то три года, а ты уже забыл старого приятеля, нехорошо. Если бы не моя отставка, сидеть бы тебе вечно в инспекторах. Ты должен быть мне благодарен, мистер суперинтендант столичной полиции, - Артур усмехнулся. - Кстати, мои поздравления с новой должностью. - Я даже отсюда слышу фальшь в твоём голосе. Как ты узнал, что меня повысили? - полицейский был сама настороженность. - Что тебе нужно? - Просто внимательно слежу за новостями. Что нужно? Тоже, что и остальным: выдоить из старого знакомого с его нового высокого поста одну небольшую услугу. - Я не бюро услуг. Послушай, Артур, у меня куча дел, и, честно говоря, мне плевать на твои проблемы. Если ты во что-то вляпался, выгребайся сам, только не надо меня в это втягивать, - торопливо и с холодком произнес суперинтендант, защищаясь. В его голосе появились заискивающие нотки. - Я рад, что ты... выздоровел и всё такое. То, что случилось, было так… странно, ты действительно был не в себе... Но пойми меня правильно... - Послушайте, как он заговорил с высоты новой должности, а когда-то и рта без разрешения не мог раскрыть! - насмешливо фыркнул Артур. - Майкл, можешь засунуть в задницу свои оправдания. Мне нужно всего лишь немного информации. А если ты мне её не предоставишь, твоё начальство получит очень интересные сведения о похождениях их нового суперинтенданта в молодости: вымогательство денег, крышевание наркопритонов и борделей... - вкрадчиво добавил он. - Кстати, ты до сих пор предпочитаешь шлюшек не старше пятнадцати или твои вкусы изменились? - Сукин сын... - полицейский задохнулся от возмущения и выкрикнул, словно пролаял, - если узнают про меня - узнают и про тебя! Ты первый втянул меня в это дело. - Ну, надо же, соблазнили невинного младенца. - насмешливо протянул Артур. Сколько бы лет не прошло, а Майкл Кеннинг так и остался любителем переложить ответственность на чужие плечи. - Мне уже не тепло и не холодно, а вот тебе терять гораздо больше. - Ублюдок... - суперинтендант скрипнул зубами с досады, - так что за информация тебе нужна, надеюсь, не список наших агентов под прикрытием? - с раздражением, за которым скрывался страх, поинтересовался он. - Нет, всё не так серьезно, можешь не трястить за свою шкуру, - Артур представил, как бывший подчинённый покрылся нервной испариной в своем дорогом костюме, сидя в прохладном кабинете, и ему стало смешно. - Мне нужны сведенья о детях, пропавших в Корнуолле, и о всех заведенных по этому поводу делах. - Дети? Зачем это тебе? - озадаченно поинтересовался Кеннинг, боясь поверить своим ушам. Его бывший начальник любил дурные шутки, и старая привычка подозревать во всем подвох сработала мгновенно. - Хочу найти одного любителя присунуть малолеткам. - С каких это пор ты заинтересовался подобными вещами? - полицейский все ещё не был уверен, говорил ли детектив правду, но надежда на это возрасла многократно. - Тебя же в полиции никогда ничего не интересовало, кроме денег и азарта, - осмелев, ехидно констатировал он. - Знаешь, в последнее время я озаботился спасением души. Помощь детям - богоугодное дело. - Твоей душе, Старгер, спасение не грозит, ты это прекрасно знаешь, вспомни хотя бы Джеймса Кэрри, - Кеннинг готов был рассмеяться. - Понятия не имею, о ком ты говоришь, - Артур демонстративно подавил зевок. Он прекрасно помнил, кого имел ввиду его бывший подчинённый, но не хотел поднимать эту тему - он сделал то, что сделал, и нельзя было сказать, что испытывал из-за этого сильные угрызения совести. - Лучше запиши приметы предполагаемых жертв: мальчики и девочки, возраст от девяти до двенадцати, худые и невысокие, волосы светлые. Изнасилование, пытки, убийство. Период... хмм... для начала - год. - Звучит весьма отвратно. Ты что, из альтруизма занялся ловлей серийников? - полицейский был явно озадачен. - Заткнись. Я вам тут статистику улучшаю, да ты меня на руках носить должен. - "Вам"... быстро же ты запамятовал о старой доброй службе, Артур, - Кеннинг усмехнулся. - После полутора лет на нейролептиках и мать родную забудешь. Ладно, я перезвоню тебе позже. Надеюсь, за это время ты найдешь то, что мне нужно, и поторопись, мне эта информация нужна ещё вчера, - детектив отключил вызов. Артур ещё некоторое время сидел неподвижно в кресле, обдумывая, правильно ли он назвал приметы. Детектив был уверен в двух вещах: в том, что насильник проживал в этом городе, и, что его жертв было больше, чем две. Об этом говорили предусмотрительность и уверенность убийцы, его движения, действия и слова, лишённые всякой суетливости, и имеющие вид некого отработанного ритуала - определённо, этот ублюдок уже проделывал подобное не один раз и успел наловчиться. Сомнительно, правда, чтобы это всё произошло в Рейвэнстоуне, не подняв слухов, и Артур терялся в догадках, правильно ли он назвал в качестве охотничьих угодий графство Корнуолл, на месте него вполне мог оказаться Лондон или любой другой город. Но с чего-то надо было начинать. - Чёрт, - часы показывали без десяти десять, пора было смотаться, пока не нагрянул Шеобанн. Артур бы не сильно удивился, если бы его несносный наниматель заявился раньше времени - мальчишка не очень походил на человека, обременённого терпением, поэтому следовало поторопиться. Детектив нехотя выбрался из кресла, поморщившись - даже под повязкой боль от ожога давала о себе знать - и вышел в прихожую, на ходу натягивая куртку. В такую погоду он предпочёл бы вообще остаться дома, но предстоящая встреча с Шеобанном перевесила неприятные ощущения от сыплющегося за шиворот снега, и Артур вышел наружу, заперев входную дверь - людей, страдающих излишним любопытством, в Рейвэнстоуне хватало, и искушать их было непредусмотрительно. Однако далеко идти за сержантом Картрайтом не пришлось - только детектив прикрыл калитку и потянулся за сигаретой, разглядывая припаркованную у его соседок напротив неизвестную машину, как дверь их дома распахнулась, и оттуда вышел сам вышеназванный сержант в компании двух пожилых дам. "Надо же, как мне несказанно везет", - не иначе, как настырный полицейский с утра пораньше побежал проверять его алиби и явно получил гораздо больше того, что хотел. Выглядел Картрайт изрядно потрепанным красноречием двух старух, навалившихся на него с двух сторон, и трещавших без умолку на своем отвратительном диалекте. Артур, выросший в Брикстоне, районе Лондона, где значительная часть населения к англичанам не имела никакого отношения, давно привык к самому разнообразному коверканью языка, но местный акцент почтенных жителей Рэйвенстоуна ставил его в тупик. Чтобы понять, о чём болтают самые старые завсегдатаи пабов, надо было приложить усилие. - …и мы понимаем, что это очень деликатное дело, но допросите его так же, как всех остальных, - наседала на беднягу пухлая кубышка в рюшечках и потёртом меховом манто. Дурацкая фетровая шляпка и выбивающиеся из-под неё кудряшки делали её похожей то ли на королеву-матушку, то ли на Матушку Гусыню, - в общем, на какую-то матушку точно. - И не забудьте про мистера Старгера, он крайне, крайне подозрительный человек! – поддакивала длинная, с лошадиным лицом «учительница». У каждого, наверное, была в школе такая: крашеный перманент, уродливые старомодные очки… только эта ещё и молодилась – из-под мышастой ветровки торчали уже лет тридцать как непривлекательные джинсовые ноги. Говорили старухи громко и Артура пока не заметили: - Раз уж вспомнили про Старгера, - «матушка» игриво хлопнула несчастного Картрайта перчатками, которые держала в руке. – Мальчишку Шеобаннов, старшего, конечно, тоже проверьте. Он точно замешан! У меня чутьё! Мой муж, он был офицер, служил на флоте, крейсер «Королева Анна», прекрасный был корабль… ну так вот, муж всегда говорил: «Кларисса, у тебя чутьё как у охотничьей собаки! Ты просто мисс Марпл!» Старые ведьмы радостно захихикали. - Почему? – вымученно полу-спросил полу-взмолился сержант. - Почему мисс Марпл? Ну как же, у неё ведь тоже было… - Нет, нет! Почему вы думаете, что Феникс Шеобанн замешан? Кажется, именно ради этого вопроса гарпии его и оседлали – Артуру даже со своего места было видно, как заблестели у них глаза. - Понимаете, - начала «учительница», тиская длинными, узловатыми пальцами сумочку. – Неловко об этом говорить, но бедненького Алекса никто в семье не любил. - Отпустили одного среди ночи! – поддакнула офицерская вдова. - Старший брат мог хотеть от него избавиться. И скорее всего в сговоре со Старгером, потому что у них точно… ну вы понимаете… - она вытянула губы, произнося вкусное, неприличное слово манерно, с французским акцентом. – Интрижка. Это так ожидаемо! Феникс даже в школе всегда был слишком манерным, а уж в Лондоне богема его совсем развратила! Кларисса выглянула случайно в окно, с биноклем, понаблюдать за чайками, и увидела такую картину! Интрижка! - Ну, сами знаете, - бабушка-божий одуванчик даже не покраснела. – Что можно ещё подумать, когда видишь, как двое обнажённых мужчин… - Каких мужчин? - с самым невинным видом произнес "подозрительный человек", его тёмная фигура нависла над изящной калиткой. Дом мисисс Розуотер и мисс Бланк стоял ровно напротив старгеровского и представлял собой полную противоположность: старое, но аккуратное и ухоженное строение из тёмного кирпича с окнами, выкрашенными белой краской, увитой плющом оградой и многочисленными клумбами цветов летом и рождественскими гирляндами - зимой. Припорошенный утренним снежком он выглядел мило и уютно, чего Артур не мог сказать об их обитательницах. - Доброе утро миссис Розуотер... мисс Бланк, - впервые за несколько месяцев поздоровался он со своими соседками, фальшиво улыбнувшись с жизнерадостностью голодного хищника, на глаза которого попалась пара овец. - О, сержант, я как раз хотел с вами поговорить... или вы слишком заняты сейчас? От старгеровской улыбки старушки увяли так же быстро, как их призовые розы от первых холодов. - Кора, Кора, мы опаздываем в библиотеку! – засуетилась Матушка Гусыня, поспешно натягивая перчатки. – Было очень приятно поболтать, сержант, не забывайте, допросите его как всех! - Перед законом все должны быть равны, - поучительно вставила долговязая Кора. – И развратники, - уничтожающий взгляд на Артура. – И священники. Всего доброго, детектив. - Всего доброго, миссис Розуотер, мисс Бланк, - услышав слова прощания, полицейский сразу оживился, и кислая улыбка на его лице растаяла. - А, мисс Бланк, одну минуту... Вы точно уверены, что видели его именно в то время, вы не могли ошибиться? - Ну что вы, я точно вам говорю! Я специально посмотрела на часы - очень уж это выглядело подозрительно, - немного оживилась «учительница». Не дождавшись подругу, миссис Розуотер открыла калитку и попыталась как можно быстрее прошмыгнуть мимо Старгера. Воспользовавшись тем, что сержант отвлекся и не смотрел в его сторону, Артур преградил ей дорогу. - Минутку вашего внимания, миссис Розуотер, - глядя на неё сверху вниз, тихо и вкрадчиво произнес частный детектив, от улыбки на его лице не осталось и следа. - Если ты, старая курица, вместе со своей облезлой подружкой ещё раз кому-нибудь хоть слово вякнете про то, что видели вчера, сержант Картрайт узнает, как вы зарабатываете себе прибавку к пенсии. Выгодно ведь держать антикварный магазин, если иногда туда заглядывают интересные личности и приносят интересные вещи, которые не появляются в инвентаризационной описи. Тебе всё ясно? - Кора! Кора! – плаксиво крикнула несчастная миссис Розуотер. - Идём скорее! Она оттащила подругу от Картрайта и быстро засеменила с ней по улице, жалуясь на ходу. С того места, где стоял Артур, можно было расслышать только «уголовник» и «глаза бесстыжие». Частный детектив с некоторым сожалением посмотрел им вслед; то, что его соседки занимаются скупкой краденого, Артур узнал довольно давно. Он только жалел, что истратил единственный козырь против гарпий ради ерунды. Сплетни о себе его мало беспокоили, но детектив сомневался, что Шеобанн горел желанием просветить весь Рейвэнстоун о том, заключил сделку с самым неприятным типом в городе и, вдобавок, страдает гомосексуализмом. "Чёрт возьми, Феникс, ты мне уже обязан за охрану твоей репутации", - мысль о чужом долге, как ни крути, была приятной. Сержант подошел сзади: - Что случилось? - недоуменно вопросил он, глядя, как торопливо по улице семенили две фигуры. - Не знаю, кажется, они вспомнили, что опазывают, - Артур равнодушно пожал плечами. - А вы хотели с ними ещё поговорить, сержант Картрайт? - Пожалуй, не сегодня, - он с невольной благодарностью взглянул на частного детектива, но потом ехидно улыбнулся. - А что вы хотели, мистер Старгер? Позавчера ночью вы не проявляли инициативу в разговоре, а тут такая перемена... Расставшись с бабками, молодой сержант быстро оклемался, распрямил плечи и приосанился, невольно пытаясь дотянуться до роста собеседника. Сам Энди был немаленький, и беседовать с людьми выше себя ему приходилось нечасто, а тем более теперь, когда нужно было стоять, а не сидеть на стульях в участке. - За сутки я успел немного пораскинуть мозгами, - Артур достал сигарету, игнорируя насмешливо-удивлённый взгляд полицейского; видимо, тот дал волю воображению, вдохнолённый фразой мисс Бланк об интрижке. Нет, в следующий раз с парочкой старых перечниц не стоит церемониться, нужно просто свернуть их морщинистые шейки. - И пришел к выводу, что обвинение в педофилии и убийстве ребенка - слишком экстравагантное украшение для моей репутации. Я же для вас весьма перспективный подозреваемый, не так ли? - Я не имею права разглашать подобную информацию, - официально и холодно улыбнулся полицейский, с вызовом взглянув Артуру в глаза. – Значит, вы всё-таки решили заняться личным расследованием, – задумчиво произнёс Картрайт, он не спрашивал, а утверждал. - Поэтому предлагаю объединить усилия. Я знаю, я тебе не нравлюсь, ты мне тоже, но проще работать сообща, чем вставлять друг другу палки в колеса, Энди, – без обидняков начал детектив, раскуривая сигарету. - Ваш старший инспектор занят больше своим выходом на пенсию, чем всем остальным, и у такого сержанта, как ты, есть хороший шанс показать себя. Я могу тебе в этом помочь, и заметь, почти бесплатно – всего лишь за возможность обмена информацией. Если этот ублюдок всё-таки попадётся, можешь даже не упоминать фамилию Старгер в своих отчетах. - Хмм... - Картрайт заколебался, хмуро разглядывая кончики начищенных до блеска туфель. В раздумьях он забыл даже возмутиться по поводу того, что детектив обращался к нему по имени, как к соседскому мальчишке, а не представителю закона. – Звучит интересно, но почему-то это предложение очень смахивает на подкуп должностного лица, - он подозрительно прищурился. - Ха. А у вас интересные ассоциации, сержант. Довольно редко встречаются, - Артур усмехнулся, разглядывая полицейского, как археолог, обнаруживший новый вид вымерших динозавров. - Но если вам не нравится такая формулировка… Я, ваш потенциальный маньяк, на которого нет ни одной улики, кроме подозрений, предлагаю сотрудничество. Неплохая возможность беспрепятственно следить за мной все двадцать четыре часа в сутки, не так ли? А если я окажусь невиновным, вы опять же ничего не теряете. Ну, так как, сыграем, сержант? – детектив протянул ему руку. Картрайт колебался не больше минуты. - Сыграем, - он крепко пожал её. Достаточно было взглянуть в мрачное и непроницаемое лицо частного детектива, чтобы сразу понять, что эта договорённость не дает никаких гарантий и обещаний, но полицейский на них и не расчитывал. Он просто обязан был выяснить, не эти ли руки в перчатках потрудились над ребенком Шеобаннов, и использовал бы для этого любую возможность. - Кстати, вы оказались правы насчёт ваших соседок, позавчера вы обеспечили им бессонную ночь, - Картрайт усмехнулся. - Что самое интересное, они видели тогда не только вас. Якобы в то же самое время, по улице проходил преподобный Трейси, хотя ещё накануне, примерно за неделю до праздничной службы, объявил себя больным, и её пришлось проводить другому священнику. Вы представляете себе, преподобный! - сержант фыркнул - Чего только старухам в голову не придёт, но проверить всё равно нужно. Я сейчас собираюсь заехать в церковь, может, заглянем туда вместе, раз такое дело? - Я не против, - Артур потушил сигарету. Бабки оказали ему услугу, но благодарить их за это он не собирался, даже если этот подозреваемый оказался бы тем, кем нужно. Сержант направился к машине, но остановился, взявшись за дверцу. - Скажите, а зачем к вам вчера приходил Шеобанн? - на лице полицейского появилась ехидная улыбочка. - Я бы не сказал, что вы знакомы... хм... близко. - Просто мальчишка с недосыпа решил, что я маньяк, и пришёл разобраться, схватить преступника собственными руками, так сказать. Потом он, конечно, сообразил, что погорячился, но теперь он считает, что мне обязан. Спасение брата и всё такое... правда, мне от этого не легче, потому что юнец кого угодно достанет своей назойливостью. - Да что ты говоришь?! – раздалось у него за спиной. Феникс не имел привычки подкрадываться, но на этот раз подошёл как можно тише. Так, послушать, из-за чего это Старгер смотался из дома раньше положенного. "Чёрт", - детектив медленно обернулся и мрачно взглянул на своего нанимателя - для появления тот выбрал далеко не самое удачное время. - А как тогда, по-вашему, это объяснить, мистер Шеобанн? Сержант, вон и тот в недоумении, - Артур прищурился. - Сделайте одолжение, растолкуйте. Ник был слишком зол, чтобы играть по его правилам. Для начала, ему нужно было высказаться. - Ты сбежал! – Он обвиняюще ткнул в Старгера пальцем. – Мы же договорились! А ты меня обманул! Я специально пришёл раньше, так и думал, что ты попробуешь свалить! - Кажется я все ещё нахожусь здесь, если ты не успел этого заметить, - невозмутимо оборвал его Артур, чувствуя, как его охватывает раздражение. Мальчишка не хотел его ни понимать ни слушать, а объяснять ему ещё раз, изображая дурака перед полицейским, детектив не собирался. – Но как видишь, обстоятельства изменились, так что или жди меня здесь, или залезай в машину и молчи... вы не против ещё одного пассажира сержант? - Нет, - Картрайт только покачал головой, с интересом наблюдая за перепалкой. Ник тоже не был настроен спорить, поэтому просто буркнул: "лучше не зли меня", и уселся на заднее сидение. Сержант, - видимо, полицейский, - был ему смутно знаком и ассоциации с ним были неприятные. Ну конечно. Тот самый детектив, который его допрашивал. Тот самый, который дал ему пощёчину на берегу. - Кстати... - Ник подался вперёд и опёрся локтями на спинки сидений. - А куда мы едем? - В церковь, - ответил Артур, не поворачивая головы. - А у тебя были какие-то планы? - Единственный план был выпить у тебя кофе, а то холодно... В церковь? Зачем? - Затем, - детектив не стал вдаваться в подробности при Картрайте, глядя на его повеселевшее лицо – похоже, версия про обязанного Шеобанна не сработала. Артур подарил Фениксу мрачный взгляд, который красноречиво говорил о том, что детектив больше не собирается распространяться на эту тему. - Значит, ты... Значит, сержант кого-то подозревает? - Ник вовремя скрыл оговорку. Спроси он, кого подозревает Артур, и полицейский точно понял бы, что Ник нанял детектива. Хотя кто не понял бы? Зачем иначе Старгеру таскать с собой старшего брата жертвы? Торопливость, впрочем, Ника подвела. Он услышал только самый конец разговора, иначе бы знал, что изображать непричастность к Старгеру перед ним необязательно. - Вас, кажется, зовут Картрайт. - Ник повернулся к сержанту. - Это вы меня ударили на набережной? И допрашивали, кажется, вы… Вы уже кого-то подозреваете? - Да, мистер Шеобанн, приношу за это извинения, - тон был совсем не виноватый. Полицейский завёл машину и аккуратно выехал на дорогу. - Пока ещё рано говорить о подозрениях, - он с любопытством взглянул на Ника в зеркало, разница между тем растрепанным юношей на пляже и этим, выспавшимся и причёсанным, была большая, - но расследование не стоит на месте. Каким бы ловким не был этот ублюдок, мы сделаем всё, чтобы его поймать, - уверенно пообещал он. - Смотрю, вы с мистером Старгером нашли общий язык, вы были знакомы раньше? - невинно поинтересовался Картрайт. Вопрос предназначался обоим его пассажирам, но сидящий рядом с ним Артур молча отвернулся, оставив Шеобанна отдуваться одного. Он был зол на то, что Феникс испортил все его старания, и не собирался помогать ему на этот раз. Ник задумался. Врать не имело смысла, но ему казалось, что правда может как-то навредить: - Почему вы думаете, что мы раньше были знакомы? - чуть напряжённо поинтересовался он. - Ну, судя по всему, у вас сегодня была назначена встреча... да и манера разговора, - сержант внимательно взглянул на Ника, - всё говорит о том, что вы знаете друг друга. Лично меня не интересуют чужие тайны, - он усмехнулся. - Но в свете произошедших обстоятельств, всё выглядит несколько странно, не правда ли? Поэтому лучше бы сразу прояснить все нюансы. - Мы познакомились в сочельник на пляже. Я никогда раньше не видел мистера Старгера, но я общительный и легко схожусь с людьми. Наверное поэтому мы быстро подружились. - Ник напрягся ещё больше. - Вы меня в чём-то подозреваете? - Нет, что вы, просто это моя работа - уточнять детали, - сержант остановился на светофоре, пропуская людей, и вырулил на следующую улицу, ведущую к церкви. Город ожил после праздника, и на тротуарах появились люди, рыскающие по магазинам в поисках выпивки и недостающих продуктов, или просто гуляющие после рождественского веселья - целые сутки в четырех стенах наедине с родственниками вымотают кого угодно. Рождество прошло и пора было глотнуть свежего воздуха. III Церковь находилась почти в самом центре Рэйвенстоуна: маленький островок умиротворения посреди людской суеты, который окружали деревья и высокая железная ограда. Это было самое старое здание в городе, которое за всё время своего существования ни разу не оставалось без внимания людей. Построена она была на месте часовни святого Селевана и пережила всё: нормандских баронов, Корнуолльское восстание при Генрихе VII, восстание из-за реформации и прочие волнения среди переменчивых человеческих душ и судеб - но так и осталась стоять, как непоколебимый символ человеческой веры, над которым даже время не имело власти. Без малого девятьсот лет жители Рейвэнстоуна, приходили в эту обитель Господа со своими печалями и радостями. И сейчас, когда полицейский, частный детектив и молодой студент шли по небольшой уютной аллее между деревьями, церковь гостеприимно распахнула перед ними двери, как старый, исполненный жизненной мудрости человек, который встречает своих детей с неизменным вниманием и снисходительностью. Само здание было не очень велико: одноэтажное, с высокой башней-шпилем, но древний, истёртый веками камень внушал невольное уважение - в этих удлиненных готических окнах, широком коренастом фундаменте и стенах жила и дышала сама история. Внутри здание, казалось, было больше чем снаружи, массивные колонны подпирали устремлённый ввысь арочный потолок, сквозь яркие витражи пробивался тусклый дневной свет, создавая мягкую, уютную атмосферу. "Совсем неплохо для отпущения грехов", - усмехнулся про себя детектив, пропуская вперёд сержанта. Он решил пока предоставить инициативу ему - нет смысла задавать одновременно одни и те же вопросы. Феникс, видимо, ради разнообразия, молчал. Картрайт нравился ему в разы меньше, чем Артур, и болтать при нём совсем не тянуло, тем более что к ним уже торопился капеллан Уоттс. Ник давно уже не был в церкви, но капеллан выглядел так же, как и пять, и десять лет назад: грузный, седой дядька с бульдожьими щеками. Лицо у него всегда было такое красное, что, казалось, он сейчас лопнет, если не ослабить стоячий белый воротничок. - Уфф… уфф… - пропыхтел он, подойдя к Картрайту. Уоттс ко всему прочему был ещё и одышлив, так что каждая его фраза сопровождалась пыхтением, будто внутри у капеллана работал паровой котёл. – Сержант Картрайт, давненько вас не видно… уф, и тебя, юный Николас, очень жаль твоего брата, очень жаль… А вы поздно… служба-то уже и закончилась… - Я Феникс, - Ник невольно поморщился, даже не удостоив его более вежливым ответом. Уоттс знал всех в округе не хуже артуровых соседок, но его упорно называл «Николасом». «Потому что тебя, сынок, так крестили, уфф…» - Добрый день, мистер Уоттс, - вежливо поздоровался сержант, со скрытой снисходительностью глядя на грузного капеллана. Спортивный и подтянутый, полицейский был уверен, что в этом возрасте уж он-то себя не запустит. - Простите, но мы не на службу. Мне нужен преподобный Трейси, скажите, он здесь? - Ффф… - Капеллан задумался, полностью проигнорировав возмущение Ника. – После утрени ушёл, так и не приходил. Совсем, наверное, плох… уф, а такой молодой… А это не мистер ли Старгер? Уф, пожаловали, наконец… вы заходите почаще. Желательно по воскресеньям, хохохо! Феникс едва не рассмеялся, но поймал на себе укоризненный взгляд святого Селевана с витража и только тихо фыркнул. Хохотал капеллан точь-в-точь как Санта Клаус. - Спасибо за приглашение, но я не верю в Бога, - Артур оторвался от созерцания внутреннего убранства церкви и отошёл, словно разговор не представлял для него интереса. - А его вчера не было на рождественской службе? Он что, заболел? - Картрайт, недовольно сощурившись, попытался вернуть себе внимание капеллана. С присутствием Старгера он кое-как смирился, но Шеобанн, по его мнению, здесь был совсем ни к чему, полицейский уже начал жалеть, что согласился взять его с собой. - Хронические мигрени… уфф, – ответ Артура капеллана явно расстроил, но настаивать он не стал, только печально-печально глянул на Стагера, отчего ещё больше стал похож на бульдога. - Врач его наблюдает… а вы если что-то передать… так я запишу. - Не ночью же он ходил к врачу, – подал голос Ник. – Что это вообще такое, мигрени? Устав стоять, он сел на деревянную скамью и теперь, от нечего делать, листал плохо отпечатанный молитвенник в синей обложке. Ему было скучновато, он ожидал чего-то… другого. Интересного допроса, как в детективах, с хорошим и плохим полицейским, а Картрайт и Уоттс только тянули кота за хвост. - Это головная боль, - сержант недовольно взглянул на Ника и протянул капеллану визитку с номером телефона. - Передайте ему, чтобы он мне позвонил, как появится. Мне нужно задать ему несколько вопросов. Так, ничего особенного, но сами понимаете, во всём должна быть точность. А он вам не сказал, куда ушел? Капеллан бережно принял визитку. - Не сказал… сказал только, что вернётся к вечеру…Вы… уф, из-за того бродяги беспокоитесь? - Какого бродяги? - сержант нахмурился. - Какой-то неизвестный, оборванный, грязный, молодой вроде бы, но у наркоманов этих не разберёшь… уфф, думал, он в бесплатную столовую… а он не стал есть, ушёл… и несколько раз приходил… но ничего не просил, только спрашивал, где преподобный… а потом исчез, и вот, нету… не дай Бог замёрз. Ночь холодная была, ох, холодная… - Уоттс задумался вдруг, будто припоминая что-то. – И звонил ещё. Да, припоминаю, звонил. Просил преподобного к телефону… уфф… может и не он, но голос похож… преподобный ещё сразу же слёг потом, но это неделю назад было… Да… слёг… совсем заболел… стал рассеянный, что-нибудь у него спросишь… а он переспрашивает. Телефон зазвонит – вздрагивает… Потом вроде выздоровел, а всё равно… - Очень интересно, - полицейский оживился и вытащил блокнот и ручку. – А как выглядел этот оборванец?.. Может, вы слышали, о чём они говорили по телефону? Ник, на заднем плане, испустил тяжкий вздох. Он не хотел быть невежливым, это как-то само собой получилось. Уоттс глянул на него с явной укоризной. - Ну-ка, юный Николас, помоги мне… Собери молитвенники… пожалуйста. - Я Феникс, - снова буркнул Ник, но послушался. Делать всё равно было нечего. - Волосы длинные, небритый… - монотонно начал капеллан, когда он отошёл подальше, к алтарю. - Шапка какая-то помойного цвета, куртка на вате, и запах от него был как от трупа… уффф. Шарф был клетчатый, да. Это точно помню. Такой, как шахматная доска… а чужие разговоры я не слушаю, так-то меня воспитали… Ох, вспомнил ещё. Он всё трясся, как от озноба. Я ему даже вынес аспирин, так он уже убежал… - Весьма любопытно... - Картрайт строчил в блокноте, вид у него был заинтересованный. - Я разберусь с этим, мистер Уоттс, не беспокойтесь. Не забудьте передать преподобному мою просьбу. Попрощавшись с капелланом, сержант подошел к Артуру: - Сейчас мне нужно в участок, - он недовольно взглянул на часы. - Вот вам моя визитка. Позвоните, если… если узнаете что-нибудь. - Обязательно, - Артур машинально сунул её в карман. Он отстраненно прислушивался к разговору полицейского с капелланом, запоминая детали, но пока ничего конкретного не прояснилось. Болезнь - очень лёгкое оправдание для того, чтобы спокойно посвятить свободное время личным делам, не терпящим огласки. С другой стороны, гарпии могли и ошибаться, детектив хорошо запомнил, с каким ядом они отзывались о священнике. Со старух станется увидеть в подозрительном незнакомце всякого, кто им не по нраву. Но причем здесь тогда бродяга? Артур в совпадения не верил. Чтобы всё прояснить, нужно было найти священника, только вот где его искать... Ехать к нему домой? Однако уходить детектив не спешил, нужно было выяснить ещё кое-что: - Красивая у вас в городе церковь, мистер Уоттс, - в этом Артур даже не покривил душой, - тихо и спокойно, приятно здесь находиться. Похоже, я опрометчиво отказался от посещений - это было моей ошибкой, - присев на скамью, он с интересом обвел взглядом залу. Ник от удивления даже выронил молитвенник. Ну и Старгер! Ну и змея! Только что был суровым, угрюмым типом, и вдруг стал такой лапочкой! - Тут обычно больше народу, тебе бы не понравилось! - Он бухнул стопку книг на крайнюю скамью, поближе к капеллану. – Он очень угрюмый, мистер Уоттс, и вообще грешник. Уоттс зафыркал, как большой, добрый морж: - Все мы грешные… уфф, юный Николас. И никогда не поздно встать на путь исправления… никогда не поздно! Вы, мистер Старгер, заходите, когда душа пожелает… тут вам всегда рады… - Обязательно зайду, - охотно пообещал детектив и мрачно взглянул на Феникса. "Ещё раз встрянешь - будешь жалеть", - пообещали юноше его глаза. - Было бы интересно поговорить со священником... кажется, последний раз я это делал сто лет назад... Кстати, мистер Уоттс, а что за человек, ваш преподобный Трейси? - невинно поинтересовался Артур. - Мне показалось, что местным, особенно представителям старой закалки, он не очень нравится. - Местным представителям… уфф… вообще никто не нравится, - капеллан сразу понял, о ком речь, и взглянул на Старгера уже с откровенной симпатией. – А преподобный Трейси хороший человек. Делает всё, что в силах… проповеди у него… уфф… трогательные. Заметно, что был писателем раньше… или поэтом, чего не знаю… того не знаю, но искра божья… искра божья, понимаете! Артур понимающе кивнул, соглашаясь, только мысли его были заняты другим. Капеллан говорил искренне - детектив это чувствовал, но он не привык полагаться на мнение других людей, предпочитая свое собственное. - Он же недавно получил приход в этом городе? Тяжело ему, наверное. Привычки людей крепче камня, просто так не перешибешь. - Привычки? – Уоттс грузно опустился на соседнюю скамью и, достав из кармана платок, вытер со лба испарину. – Что это вы такое говорите… уфф. У нас всё больше тяготеют к высокой церкви, так издавна сложилось, и преподобный не возражает… может быть, кто-то в его проповедях нашёл… уфф, что-то двусмысленное, но никогда он ничего не перешибал, с чего это вы взяли? Нет-нет, преподобный Трейси не из таких… не из… уф… реформаторов. - Значит, вам с ним повезло, а то молодые любят наводить свои порядки, - многозначительно произнес Артур, но не глядя в сторону своего юного спутника, хотя эта фраза предназначалась ему. - Ладно, приятно было познакомиться, мистер Уоттс, - детектив с удивлением отметил, что ему действительно было приятно, - я обязательно зайду сюда ещё как-нибудь. Он поднялся со скамьи и направился к выходу. Ник, успевший снова заскучать, тут же бросился за ним, махнув капеллану на прощание: - Пойдём в следующее воскресенье к мессе, Артур? – ехидно осведомился Феникс, закрывая за собой дверь. Тяжелая ладонь опустилась Шеобанну на затылок, взлохматив волосы. Детектив был зол, и стоило только двери закрыться, отделяя их от внимательных глаз капеллана, Артур с радостью дал волю раздражению, пусть даже совсем чуть-чуть - он сдержался, хотя приложить хотелось от души. - Запомни, Феникс, если хочешь ходить вместе со мной: когда я разговариваю, держи язык за зубами, или будешь расследовать изнасилование своего брата самостоятельно. - Эй! – Ник схватился за голову и отскочил от него, как ошпареный. – Заткнись! Не смей говорить об этом вслух! И не смей бить меня, понял?! – Он чувствительно заехал Старгеру кулаком в плечо, но тут же снова отбежал на пару шагов, прикрыв лицо рукой. Почему-то ему казалось, что в следующий раз Артур ударит именно туда. - Здесь никого нет. Надо же, какая забота о конспирации, когда не надо, - проворчал детектив, уже жалея, что сдержался, потому что количество злости не уменьшилось. Он поправил куртку на плече, видя, как сжался Шеобанн, ему сразу захотелось врезать ещё раз. - Но ты понял мои слова, больше я повторять не буду. - Что я тебе сделал? Почему ты на меня обижаешься? Ты точно обижаешься, я же вижу! - Потому что ты идиот, который не понимает намеков, - Артур достал сигареты, с сожалением отметив, что пачка была почти пуста. - Я всё утро пытался спасти твою репутацию, что надо заметить, совсем не входит в мои обязанности. Даже сказал Картрайту, что расследую дело по личной инициативе, а ты тут со своими репликами не к месту. "Да что ты говоришь!", "Он очень угрюмый, мистер Уоттс", - детектив передразнил Ника писклявым голосом. - У меня не такой голос! – обиделся Феникс. – И что не так с моей репутацией? - Две старые ведьмы, мои соседки, видели, как ты вчера разгуливал по моему дому голым, и успели снабдить сержанта пикантными подробностями, - Артур закурил. - С бабками я разобрался, но что теперь думает Картрайт, я не представляю. Тебе нужно молиться Богу, чтобы полицейский оказался не болтливым парнем, иначе твоя мамка скоро узнает, что её сынок крутит шашни с самым неприятным типом в Рейвэнстоуне и вдобавок должен ему круглую сумму. Ник сердито ругнулся. Он так и знал, что полевой бинокль миссис Розуотер остаётся смертельным оружием даже двадцать пятого декабря. Он привык, что из-за характера и манеры поведения его часто принимают за гомика, но было всё равно обидно. Разве могут простые люди понять артистическую натуру? Он актёр, ему можно быть манерным и эксцентричным. Да, один раз он попробовал по пьяной лавочке со знакомым парнем с потока. Один единственный раз! Было немного странно, но ничего особенного. Ничего настолько прекрасного, чтобы заниматься этим постоянно. И он ведь не поехал со знаменитым режиссёром, Гленом Митчеллом, который пригласил его, обычного студента, к себе домой! А ведь это открыло бы такие возможности! Может, Митчелл даже сделал бы из него звезду… Конечно, режиссёр был толстый и старый, и, может, в этом было дело, но Ник абсолютно точно не считал себя голубым. Ему нравились стройные, мягкие, вкусно пахнущие девушки, а не тощие, прокуренные, злые мужики. - Да мне всё равно! – На самом деле ему не было ох как не всё равно, но говорить Феникс старался нарочито небрежно. Старгер, кажется, и так считал его маменькиным сынком, незачем было его в этом убеждать. – Так что мог бы и не стараться! И можешь дуться дальше, но тогда я не скажу тебе, как найти священника раньше, чем Картрайт. - Да я уже забыл. В конце концов, это меня не касается, - Артур небрежно пожал плечами. - Откуда ты знаешь, куда ушел священник? - Знаю, потому что я не одиноко пьянствую дома, как некоторые, а общаюсь с людьми. Значит, теперь я тебе нужен, и я больше не идиот? – Ник бросил на него ехидный и лукавый взгляд. - Хмм... - Артур задумчиво затянулся сигаретой. - А ты какой хочешь ответ услышать, цыплёнок, честный или приятный? - Я хочу, чтобы ты перестал меня так называть. Потому что вот это действительно звучит так, будто у нас что-то есть. – «Цыплёнок» снова попрыгал на месте от холода и пошёл к выходу из ограды. - Я учту это, - Артур усмехнулся и вышел за ним следом. - И… какой ответ был честный, а какой – приятный? – Услышав этот сухой смешок, Ник почему-то расслабился. Обиженный Старгер его изрядно напрягал. - Честный - ты мне совсем не нужен, а приятный... я искренне рад за твой здоровый образ жизни. Хоть в чём-то он пригодился. Феникс вздохнул, тяжело и устало, будто Артур был упрямым ребёнком, а он – заботливым родителем: - Нужен, потому что я приведу вас к священнику раньше полиции. Этот Картрайт мне всё равно не нравится, он ударил меня по лицу… Мимо проехал одинокий пустой автобус. Вернее, почти пустой: сидящая у окна темноволосая девушка внимательно, не отрываясь, смотрела на Ника. Глаза у неё были голубые и холодные, как лёд. - По лицу… - повторил Феникс, провожая автобус взглядом, но тут же встрепенулся. – И мне пришла в голову одна мысль, сегодня утром, когда я наткнулся на вашего странного приятеля. Старого такого профессора. - Какого профессора? - Артур сбавил скорость ходьбы, приноравливаясь к походке своего спутника. Детектив искренне удивился - последний его приятель закончился три года назад. - Кажется ты сегодня перемёрз на свежем воздухе. Ник замедлил шаг: - Мы были на пляже, и он сказал, что знает о моих способностях. Я думал… - голос его зазвучал чуть испуганно. – Я думал, это ты ему рассказал… - О таких вещах не говорят даже близким людям, потому что тебя примут за психа, - Артур невольно усмехнулся, вспомнив проведённое им в лечебнице время, но это воспоминание быстро вытеснило другое, более свежее – чёрный мерседес с тонированными стёклами, который торчал вчера под его окнами. - Любопытно... – только и произнес вслух детектив. - А как он выглядел? - Как старый дед. В чёрном пальто. С тростью. Худой, с бородкой… быстро ходит, – Ник поднял на него почти жалобный взгляд. – Что теперь? Он будет меня шантажировать? Или это какая-то тайная организация... может, за мной следят! Может, Алекса пытались убить, потому что думали, что он двигает предметы! – он вцепился в старгеровский рукав, как утопающий в соломинку. – Что если это какие-нибудь… сумасшедшие охотники на ведьм или ещё что-то такое? - Не трещи, - Артур поморщился и стряхнул уцепившиеся за куртку пальцы. - Если этот тип на самом деле такой подозрительный, и тебе это не привиделось, он ещё всплывет. Вот тогда и посмотрим, шантажист ли он или просто спятивший старикашка. Только в одном ты точно ошибаешься - твой брат в коме не из-за охотников на ведьм. - Почему маньяк не может быть охотником на ведьм? Священнику вполне подходит, кстати, – уверенность Старгера производила на Ника просто волшебный успокаивающий эффект. – Кстати, когда я был на пляже, я подумал, что мы ведь не знаем, где пытались убить Лепрекона. То есть… - Феникс наморщил лоб, подбирая слова. – Он лежал в воде, в расщелине, но как он туда попал? Вернее, откуда? - Просто не может быть и всё, у него только два побуждающих мотива: злоба и нестояк в штанах, - отрезал Артур. - Очень легко он туда попал - его принесло море. - Как у него может быть нестояк, если он… сделал такое? – Говорить об этом было попросту противно. Даже думать было противно. – И где он это сделал? И зачем выкинул Алекса в море живого? - Всё очень просто, дети - самая лёгкая добыча, с ними легко справиться, легко запугать, и на их фоне даже самый задохлик, у которого проблемы с девушками на уровне сунуть-вынуть, может почувствовать себя героем, - нехотя пояснил Артур, не желая вдаваться в подробности. - Сделал он это в каком-нибудь бесхозном помещении в районе залива, - детектив изобразил мыслительный процесс. - Потом Алекс сбежал, упал в воду и только благодаря этому остался жив. Других вариантов нет. - Как он мог сбежать? Он был избит, со сломанными рёбрами… - Ник почувствовал, как в глазах защипало. – Его бы сразу догнали. - Случиться могло всё что угодно. Иногда обстоятельства складываются весьма странно, - увильнул от прямого ответа Артур и отвернулся - утешать людей он никогда не умел и не горел желанием научиться. Но Нику сейчас и не нужно было утешение. Единственное, что он мог сейчас сделать – искать. Теперь, когда появились первые проблески, ему стало легче. - Тогда после библиотеки мы пойдём искать это твоё «бесхозное помещение в районе залива»! – объявил он. – И мне нужен будет термос с горячим чаем. - Думаю, ты там ничего не найдешь. Этот тип весьма осторожен и вряд ли оставил на блюдечке улики. Разве что ты хочешь полюбоваться на место действия, - Артур бросил сигарету, метко попав в урну. Он не видел смысла возвращаться и ещё раз осматривать домик из-за любопытства Шеобанна. - Скорее всего, это место уже нашли полицейские и опечатали. - Вам просто лень туда идти, - скептически глянул на него Феникс. – Признайтесь, вам лень мёрзнуть зимой на пляже и вы выдумываете отговорки! - Да, мне лень, потому что это бессмысленная трата времени, - Артур ухватился за подкинутый вариант объяснения. - Ты убедишься в этом, когда мы туда придем. Ник был непреклонен: - Вот именно! Я хочу убедиться сам! Поэтому мы пойдём искать это место. - Ну, как знаешь, я предупреждал. Только потом не жалуйся, если отморозишь себе выступающие места, - проворчал детектив. - Кстати, в палату к твоему брату выставили охрану? - Наверное… - Нику стыдно стало говорить, что с тех пор он ни разу не был у брата. И даже с мамиком толком не виделся. Он тяжко вздохнул и подумал, что они, наверное, считают его бессердечным. Отец – уж точно. - Я хочу его увидеть. - А? – Это было неожиданно. – Зачем? - Скажем так, маленькая сентиментальность. Твой брат - славный парень, а я всё же не настолько бездушный человек, - нехотя, словно признаваясь в тайных грехах, пробормотал Артур, хотя сам в этот момент находился в большом сомнении относительно своих слов, потому что они были сплошным враньем. По собственному желанию он бы сейчас не приблизился к Алексу даже на расстоянии выстрела, но детектив просто обязан был узнать, видел ли мальчишка нападавшего, а для этого существовал только один способ, пусть даже не совсем приятный. Артур спрятал в карманы руки, затянутые в перчатки. - Хотелось бы это сделать побыстрее... и без сопровождения твоих родителей - думаю, они будут не очень рады видеть меня в качестве посетителя. Что-то в его голосе насторожило Ника. Будто Старгер слишком много врал, и, под конец, не справившись с таким обилием лжи, выдал себя. - Он же в коме. И мама всё время с ним, - холодновато ответил Феникс, прикидывая, долго ли ещё до библиотеки. Ему не хотелось пускать детектива к брату, будто тот мог… Мог что? Навредить Лепрекону? Старгер не стал бы этого делать. Если только он правда не замешан… Ник исподтишка глянул на Артура снизу вверх, пытаясь разглядеть на его жёстком и равнодушном, будто высеченном из камня, лице, правду. «Почему он меня иногда так пугает?» - Феникс снова вспомнил рождественскую ночь. Ощущение пустоты и одиночества, ощущение смерти… но почему от Старгера? Почему от его волчьих глаз? Завидев в конце улицы знакомое красное здание библиотеки, Ник неосознанно ускорил шаг. - Ты же сам говорил, что он спрашивал про меня, - Артур заметил в голосе Шеобанна настороженность и отругал себя за неаккуратность. Он должен был во чтоб это ни стало попасть в палату мальчишки, а для этого нужно было как-то уговорить его брата. На крайний случай оставался вариант сделать всё через сержанта, но привлекать к этому Картрайта детектив стал бы лишь в самом крайнем случае. - Если боишься, что я его украду, то можешь пойти вместе со мной. Сам-то ты у него давно был? - Вас это не касается! – сердито бросил Ник, почти бегом припустив к библиотеке. Ему не хотелось больше говорить об этом, не нравился животный страх, который его вдруг охватил. Не нравилось бояться Старгера. - Дерьмо, - Артур ругнулся сквозь зубы, но догонять Шеобанна не стал, только с удивлением посмотрел ему вслед. Вроде бы он не сказал ничего такого, и даже был более вежлив, чем обычно... может в этом дело? Скорость изменения настроения у его нанимателя раздражала тем, что детектив пока не мог к ней приноровиться. Он постоял недолго и неторопливо двинулся вслед за Ником. IV Сколько Ник себя помнил, библиотека была в Рейвенстоуне центром общественной жизни. Она размещалась в Доме Редли - трёхэтажном викторианском здании, похожем на малогабаритный замок. Джейсон Редли, разорившийся аристократ, в девятнадцатом веке продал его местному мэру, тот разместил в восточном крыле библиотеку, и с тех пор существенно ничего не изменилось, разве что теперь, в двадцать первом веке, западное крыло оккупировали различные клубы, а на заднем дворе выросла пристройка – концертный зал. С основанием библиотеки образовался и Библиотечный Клуб – общество местной интеллигенции, занимавшееся чем угодно: от благотворительных ярмарок и концертов до литературных чтений. Библиотечный Клуб был так же незыблем, как Дом Редли, - менялись только участники, традиции же оставались прежними. Например, ежегодный спектакль, всегда один и тот же – «Хозяйка Вороньего Камня». Какое отношение старая рейвенстоунская легенда имела к Рождеству, было неясно, но нынешний президент клуба, Ричард Клэренс (по совместительству ещё и отец Милли), и слышать не хотел о том, чтобы поставить что-то другое. Ему, впрочем, и не перечили. Ник не мог представить своё детство без «Хозяйки Вороньего Камня». Это была такая же неотъемлимая часть Рождества, как подарки и специальные выпуски сериалов. Правда, в отличие от них, она означала, что праздники подходят к концу. Он был в этих чувствах не одинок. По традиции, все более-менее способные дети от пяти и до пятнадцати играли, обычно в массовке, сыновей и дочерей Луайне, потом – стражников или мирных жителей, а те, кто был поталантливее, выбивались на главные роли. Репетировать начинали задолго до Рождества, прерывались на двадцать четвёртое, но уже двадцать пятого репетиции снова начинались – мистер Клэренс любил, чтобы всё было идеально. Он был единственным режиссёром «Хозяйки…», а теперь, видимо, и единственным кандидатом на роль Бриана. Издалека заметив его высокую, поджарую фигуру в распахнутом пальто и элегантно повязанном шарфе, Ник даже загрустил, вспомнив, что лет десять эта роль принадлежала здоровенному мистеру Холидэю – хозяину лодочной станции. В доспехах он выглядел как самый настоящий средневековый воин, а вот мистер Клэренс упал бы, наверное, под их тяжестью. Отец Милли был у крыльца не один: там, к удивлению Феникса, переминался с ноги на ногу весь основной состав: скучающая над айфоном Милли в коротенькой шубке, нетерпеливая пухленькая Эмилия Финч со своей прыщавой шестнадцатилетней Элен, качок Джим МакРейн, бронзовый от автозагара, что зимой выглядело особенно нелепо, и десяток детей, с визгом носящихся друг за другом. Их матери, под предводительством неразлучных гарпий Бланк и Розуотер, недовольно сбились в кучку у дверей, а мистер Клэренс, судя по активной жестикуляции, пытался их развлечь. - … стражники должны подойти попозже, - донёсся до Ника раздражённый голос миссис Финч. – Но где носит мистера Кейна, понятия не имею! Мы тут сейчас с холоду околеем, извините за резкость, и детей попростужаем! - Всё хорошо, милая Эмми, - нарочито весело увещевал её мистер Клэренс. – Уж кому-кому, а детям, кажется, совсем не холодно, посмотри, как они веселятся! Дух праздника, милая Эмми, он всех согревает! - Пап! – явно замёрзшая Милли зло зыркнула на отца. – Ты опять говоришь как этот… из романа Оливера Твиста. - Диккенса, моя дорогая, Диккенса! – поправил её ничуть не обиженный Ричард. – Почему бы тебе не поболтать с Элен? Ей с нами, стариками, совсем скучно. - Как-нибудь потом, - процедила Милли, бросив на кругленькую, мешковато одетую Элен презрительный взгляд, но, обернувшись на дорогу, тут же засияла и замахала рукой. - Ник! Ники! Ээй! Ник тоже замахал в ответ. Здесь, в людном месте, от его страха не осталось и следа. - Твоя подружка? - над плечом юноши нависла мрачная фигура детектива. - И что это за хреново сборище, у них что пикет в честь защиты прав макулатуры? - Артур скептически рассматривал столпившихся под дверью людей и кисло скривился. Мамашки, дети и недавние гарпии - этот контингент был самым худшим, что можно было представить. - Во-первых, бывшая подружка, - Феникс заметно приободрился. - А во-вторых, ты уже год тут живёшь и должен бы знать про «Хозяйку Вороньего камня»… Арти. "Ах ты мелкий гадёныш...", - Шеобанна захотелось задушить здесь и немедленно, Артур всегда ненавидел это сокращение до зубовного скрежета. - Я тебя убью. Потом, когда заплатишь мне деньги, - холодно и задумчиво произнес детектив, разглядывая здание библиотеки. "Хозяйка вороньего камня"... что-то было в этом знакомое. Артур слегка поднапряг память и вспомнил, что его соседка две недели назад приглашала его участвовать в какой-то любительской пьесе на Рождество. Кажется он был тогда не пьян и даже не с похмелья, поэтому отказал в самой мягкой форме. Неистощимая фантазия провинциалов Рейвэнстоуна всегда подкидывала подобные сюрпризы. - Меня больше интересует, с чего ты решил, что в этой толпе идиотов должен присутствовать и священник? К слову, я его здесь вообще не вижу. Обещание убить было таким убедительным, что Ник слегка побледнел: - И… и нечего так реагировать, я просто в шутку тебя так назвал, за «цыплёнка». Если ты из-за этого… - он нервно сглотнул. – Чёрт, почему тебе обязательно быть таким жутким?! - Я тоже пошутил, а ты что, поверил? Ты слишком впечатлительный, - невозмутимо парировал детектив и нехотя двинулся к библиотеке. Запугивать Шеобанна детектив не планировал и не рассчитывал на подобный эффект, но он пришелся весьма кстати. - Но ты так и не сказал, почему ты так уверен, что здесь должен быть священник. - Он в этот день обычно приходит договариваться о том, в чью пользу будет благотворительный спектакль, - буркнул уязвлённый Ник. – Приносит список семей. Это тоже вроде традиции, жуткий ты злобный х… тип. - Похоже, сегодня он решил ей изменить, - они подошли уже достаточно близко к собравшимся у дверей людям, и Артур замолчал, с неохотой оставив при себе еще пару язвительных замечаний и ловя устремленные на них любопытные взгляды. «Забастовщики» притихли, не зная, как реагировать на незваных гостей. Старгер был чужим, и поэтому здороваться с ним никто не спешил, а Феникс был отмечен клеймом горя и обратиться к нему - значило искать слова для соболезнований. Кроме того, он пришёл со Старгером. Впрочем, мистер Клэренс, как президент, быстро взял всё в свои руки, и, сдержанно улыбаясь, подбежал к Нику: - Феникс, мальчик мой! Не ожидал тебя тут увидеть. Тебя и… м… мистера Старгера, если я не ошибаюсь? – он вопросительно взглянул на Артура. - Не ошибаетесь, - сухопарую фигуру Клэренса детектив едва удостоил вниманием, его интересовали только «забастовщики». Артур пробежался внимательным взглядом по лицам присутствующих, задерживаясь на излишне любопытных – самые нестойкие из них сразу опускали глаза и отворачивались. С особым злорадством детектив отметил, как испуганно-возмущенно переглянулись между собой мисс Бланк и миссис Розуотер, тотчас сделав вид, что заняты чрезвычайно интересным разговором о прополке рассады. - Только мне уже пора. Дела не ждут, - это был уже намек Шеобанну о его ложных сведениях. Священника среди столпившихся людей не было. - Мистер Клэренс, а преподобный Трейси не приходил? - быстро спросил Ник, видя, что волк уже собирается удрать в своё логово. Он даже с трудом поборол искушение удержать Старгера за рукав. - Пока нет, но мы можем подождать его вместе, в тепле… - Ричард развёл руками и сердечно улыбнулся, так, что все морщины, казалось, собрались к глазам. Ник не раз отмечал, что мистер Клэренс как-то староват для отца Милли, и думать об этом всегда было неловко. – Если, конечно, мистер Кейн всё-таки придёт. У его тётушки проблемы со здоровьем, вы понимаете. Я, кстати, очень рад, что вы пришли, мистер Старгер. Мне хотелось бы с вами кое о чём поговорить, но не здесь, не на улице. - Хорошо... мистер Клэренс. У меня найдется для вас время, - нехотя согласился детектив, послав Нику взглядом обещание разобраться с ним позже за такую подлость. Президент Библиотечного клуба, почтенный врач и владелец частной стоматологической клинике был известен в Рэйвенстоуне всем, и даже Артур был наслышан о его активном участии в жизни города. На всяких собраниях, посвящённых благотворительности, литературным чтениям и праздничным мероприятиям, мистер Клэренс бывал едва ли не чаще, чем в собственном доме и на работе, а, значит, разговор с ним сулил только одно – очередную попытку привлечь нелюдимого детектива к общественной жизни. Артур сомневался, не слишком ли эта большая цена за сомнительную возможность встретить священника, которого и так легко выловить в церкви. К ним, цокая сапожками по каменным плитам, подошла недовольная, съёжившаяся от холода Милли: - Мистер Старгер, вы умеете взламывать замки? – сходу спросила она, буравя Артура недовольным взглядом. – Вы же гангстер или что-то вроде того. А ты, Ники, бесполезный, но всё равно лапочка, что пришёл. Детектив обернулся на голосок девушки. - А вам нужно что-то взломать, мисс? - холодно осведомился он, разглядывая изящную фигурку и кукольное личико. В этот момент на парковку въехал и резко затормозил невзрачный темно-синий Фольксваген-седан сомнительной новизны, хотя, судя по новенькой полировке, все ещё тщательно лелеемый своим хозяином. Из него выскочил невысокий худой мужчина и, хлопув дверью, торопливо перебежал дорогу. Однако когда он увидел собравшуюся у дверей толпу людей, шаги его замедлились, и приветственная улыбка на губах завяла. Вид у него был несколько растрёпанный: джинсы, черный свитер и куртка надеты в спешке, темные волосы взъерошены, и к бритве этим утром он явно не прикасался. - А вы уже все здесь? - рассеянно поинтересовался опоздавший, разглядывая стоящих людей с заметной надеждой найти хоть одного отсутствующего, но потерпел в этом поражение. Растерянное выражение его лица быстро сменил внимательный взгляд, оценивающий шансы избежать неприятностей, но эта возможность испарилась, когда замёрзшие «забастовщики» разразились потоком недовольных возгласов. - Извините, я... задержался, - он только улыбнулся, безоговорочно признавая свою вину и пропустив перед собой резвящихся детей, попытался как можно быстрее проскользнуть мимо возмущённых людей к дверям бибилиотеки. - Не переживайте так, мистер Кейн! – крикнул ему вслед Ричард. – Нам всем полезно было подышать свежим воздухом. Идёмте внутрь, господа. – Он вклинился между Ником и Артуром, как бы подцепив обоих на буксир. – Бедняга Эндрю, принимая во внимание его обстоятельство, даже как-то неловко бранить за опоздание. Кстати, Феникс, зачем вам нужен преподобный Трейси? - Не мне, мистеру Старгеру, - на этот раз, Ник решил спихнуть все объяснения на своего детектива. – Я пришёл передать извинения от родителей. Они не смогут прийти, но мама перешьёт платье Ингерн, она пообещала. Мистер Клэренс нахмурился: - Ингерн! У нас нет Луайне, мальчик мой! Без неё всё бессмысленно. Ах, да, мистер Старгер, наверное, не в курсе. Думаю, на правах президента Библиотечного Клуба, я должен его просветить. – Ричард пропустил спутников в тёплый холл, но тут же снова пристроился к Артуру. Холл безусловно производил впечатление: высокий потолок с лепниной, стены, обшитые дубовыми панелями, приглушённый свет и широкая мраморная лестница посредине. Величественное спокойствие Дома Редли не могли поколебать ни звонкие детские голоса, ни топот ног – это место так долго было библиотекой, что звуки, казалось, умирали тут сами собой. Ричард слегка коснулся старгеровского локтя, направляя детектива вглубь зала, мимо висящих на стене картин. Ник, обделённый вниманием и немного недовольный, тащился за ними. - Я надеюсь, моя история поможет вам скоротать время до прихода святого отца, - начал Ричард, не давая Артуру и рта раскрыть. – Вы видели развалины на берегу? Это форт Рейвенстоун, крепость Вороньего Камня, как его ещё называют. Убей меня Бог, если я знаю этимологию этого названия, да, впрочем, это и не важно. Главное, что в форте, веке в двенадцатом, произошёл прелюбопытный случай! – он откашлялся и торжественно начал голосом доброго сказочника. – Давным-давно, когда форт Вороний Камень ещё защищал Корнуолл от угрозы с моря, жили в нём удалые воины под предводительством юного Талейна, и не было им равных на всём полуострове. Однажды ударил в проливе шторм, который длился три дня и три ночи, а когда на четвёртый день тучи рассеялись, стражники нашли на берегу прекрасную деву в дорогих одеждах, благородную и царственную на вид. Кожа у неё была белая, как морская пена, волосы - золотые, как рассвет, а глаза - синие и холодные, как звёзды. Дева назвалась Луайне, дочерью короля ирландского, и рассказала, что везли её в жёны нормандскому герцогу, но корабль попал в шторм, и все погибли. Несмотря на трагическую историю, в Нормандию она не спешила, и чем дольше пребывала красавица в форте, тем страннее становились воины: они забросили пиры и ратные игры, стали бледными и холодными, как трупы, и слушались новую Хозяйку Вороньего Камня беспрекословно. Только один, самый старый ратник, Бриан Сломанный Меч избежал чар. Он был стар, держался уединённо, и говорили, что меч в его ножнах давно сломан. И тогда Хозяйка бросила его в темницу, где он и томился всеми забытый. К концу первого года колдунья понесла. Она рожала детей, как кошка котят, и росли эти дети не по дням, а по часам - бледные, златокудрые и холодные, они заполонили крепость, и к тому времени стало совсем ясно, что Хозяйка Вороньего Камня - фэйри, прибравшая к рукам форт. К началу второго года воины колдуньи начали взимать с деревни Рейвенстоун непосильную дань и забирать в рабство детей. – Ричард остановился перевести дух. - Кхм, простите. Давно уже не рассказывал эту историю. Так вот, у Талейна, молодого воеводы из форта, была невеста – юная Ингерн, помогавшая на кухне. Ингерн не стерпела то, что колдунья увела у неё жениха – она подняла народное восстание и освободила Бриана из темницы. Старый рыцарь наточил заржавелый меч, и, прокравшись в покои колдуньи, снёс ей голову. Тут же исчезло проклятье, воины очнулись от чар, а многочисленные дети Хозяйки бросились из форта кто куда, и много их пало под мечами и секирами, но многие успели спастись. И когда воины ворвались в опочивальню ведьмы Луайне, они не нашли ни её головы ни старого ратника – только безжизненное, обезглавленное тело. – Он помолчал. - Собственно, на этой легенде и основана наша пьеса. Как вам, мистер Старгер? - Весьма любопытно, - Артур изобразил на своём лице вежливый интерес, обдумывая, как бы поскорее избавиться от цепкого внимания президента Библиотечного Клуба. Назойливая предупредительность мистера Клэренса раздражала, в его улыбающемся лице подозрительному детективу померещилось что-то фальшивое, отчего сводило зубы. Из-за нелюбви к лишним прикосновениям Артур при первой возможности увеличил разделяющие их расстояние, предупреждая явное желание словоохотливого собеседника подхватить его под руку. - Но я не любитель древностей. Настоящее, на мой взгляд, куда как более привлекательно. И отвратительно. Клэренса его реакция не смутила: - Но это самое прошлое вдохновляет наше настоящее! – Он обвёл широким жестом картины. Их было три, они висели в хронологическом порядке. Первая была Нику близко знакома – «Луайне, соблазняющая Бриана», копия, конечно. Две другие он помнил с детства, но никогда особенно их не разглядывал. – Взгляните на эту картину! Это история чувственности, соблазнения, извечной борьбы мужчины и женщины. Посмотрите, сколько желания и страсти в Луайне, сколько отвращения в Бриане… Они жили, у них тоже было своё настоящее, и они, по сути, ничем не отличаются от наших современников. Он отошёл к следующей картине. Ника она почему-то всегда пугала, даже сейчас, хотя он не понимал, в чем дело. «Дети Луайне» - золотоволосая женщина, играющая на арфе в саду, и вокруг неё, заняв всё пространство картины от одного края до другого – толпа детей. Разнополые, разных возрастов, от совсем маленьких карапузов до юношей и девушек, но все похожие на мать, все одинаковые, с застывшими лицами и напряжёнными, недетскими взглядами. Только Луайне, одна Луайне смотрит из-под ресниц сверху вниз живо и высокомерно, как победительница. - А это полотно? – Ричарда был уже не остановить. Он явно дорвался до свежего слушателя и не собирался так просто его отпускать. – Тоже Дэвид Уотермэйр, как и первое. Неоклассик, художник, поэт, непризнанный, увы, но взгляните на эти лица, мистер Старгер! Прошлое? Ха! Вглядитесь в эти личики, в эти позы. Они сидели в саду, слушали, как мать играет на арфе, но когда мы вошли, они обернулись к нам. Следят за нами. Тот молодой человек, похожий на Феникса, девочка с куклой, этот взъерошенный мальчик на переднем плане – все, все они существуют здесь и сейчас, в настоящем, пусть и нарисованные на картине. Не подумайте, что я сумасшедший, мистер Старгер, но я уверен – они смотрят на нас, они знают, что мы здесь. – Он сделал выразительную паузу и зачем-то добавил. - Что вы здесь. - Знаете, мистер Клэренс, я не слишком разбираюсь в искусстве, а в чужом воображении тем более. Я не вижу на этом холсте ничего из того, о чём вы рассказали, - Артур подошёл близко к картине, так что ровное изображение расплылось на отдельные мазки и мелкие трещинки на засохшем масле. Он снял одну перчатку и осторожно прикоснулся пальцами к холсту. «Копия», - сразу уверенно всплыла мысль, за секунду до того, как детектив рухнул туда, где сквозь щели в ставнях просачивался ледяной сквозняк, под ногами скрипели подгнившие доски, а в углах поселилась сырость и паутина... и запах... этот мерзкий запах... Картинка была бледной и размытой, как старая поблекшая фотография, но чужие ощущения сохранила удивительно четко. Такие, как этот смрад. И отчаяние. Несомненно копия, но очень хорошая, сохранившая отпечаток оригинала, как негромкое, но все ещё уловимое эхо. - Знаете о чём мне говорят эти дети и женщина? - после минутного молчания, Артур незаметно перевел дыхание и повернулся к Ричарду. - Их автор страдал излишней впечатлительностью и не в меру развитой фантазией, и из-за этого плохо кончил. Он повесился в тесной комнатушке на пыльном чердаке полуразвалившейся хибары с единственным окном, откуда открывался вид на вонючий рыбацкий рынок. И страдая от безденежья и недоедания, он ни за какие сокровища в мире не прикоснулся бы к рыбе, потому что её запах, с раннего утра пропитывающий воздух, был ему ненавистен. - Э... Простите? - озадаченно переспросил Ричард. - Тоже интересуетесь Уотермэйром? - Нет, - детектив сделал невозмутимое лицо, надевая перчатку. - В первый раз о нем слышу. Ник за его спиной рассмеялся, стараясь разрядить обстановку: - У мистера Старгера просто такие шутки. Несмешные. - О, - Мистер Клэренс изобразил улыбку. - У вас богатая фантазия, Артур, и вы несомненно образованный человек, потому что немногим известно, что Дэвид Уотермэйр действительно повесился. Кхм. Думаю, вам легко будет представить Бриана, - Он перешёл к следующей картине. Мрачный рыцарь с обнажённым мечом застыл в раздумьях над спящей женщиной, раскинувшейся на белой постели. - Его последний бой, последнее искушение. Конец легенды. Больше этого человека никто никогда не встречал Я вижу его как наяву - норманн или англичанин, но скорее, норманн. Вряд ли он был так стар - думаю, ему было лет сорок, в те времена это была уже старость. Он бежит от чего-то или кого-то в далёкий, богом забытый форт, живёт отшельником, но без сомнения он был храбрым, героическим человеком. - Странно, вы первый кто говорит, что у меня есть фантазия. Все обычно отмечают её отсутствие, - детектив приподнял бровь и скептически хмыкнул, бросив взгляд на картину. - Если вам так нужно моё мнение, мистер Клэренс... Храбрые бегут в первых рядах, первые лезут под пули и первые дохнут, а потом их мамочкам присылают посмертные награды. Будь этот тип на портрете на самом деле таким, он бы попросту не дожил до своих лет. И ничего героического нет в том, чтобы, прокравшись втихомолку, убить спящую женщину, он просто максимально облегчил себе задачу. Это обычный хладнокровный расчёт человека, чьё основное ремесло - чужая смерть. Этот ваш Бриан был умным, хитрым и жестоким, но далеко не героическим. Ричард смотрел на него с улыбкой, но его серые, будто подёрнутые ледком глаза, больше не улыбались. Скорее, в них таился расчётливый интерес. Будто Старгер был таким же ценным экспонатом, как эти картины. - Вы неплохо разбираетесь в людях, Артур, браво. Кстати, вам очень пошли бы доспехи, но, увы – приглашать вас участвовать я не буду. Боюсь, что это бесполезно, наша Луайне отказалась выступать в последний момент, – он вздохнул. – В этом году всё наперекосяк! - Я могу сыграть Луайне, - вдруг сказал Феникс. Сказал даже быстрее, чем подумал. Ему не хотелось, чтобы спектакль сорвался, это значило бы, что в мире нет вообще ничего постоянного. Так что оставался единственный вариант. - Ты? – Ричард был удивлён, но мысль явно показалась ему занятной. – Но, Феникс, во-первых, ты мужчина, а во-вторых… - Мистер Клэренс, я двадцать лет хожу на этот спектакль и знаю все реплики наизусть. И в женщину меня переодеть будет несложно, я ведь не Джим, у меня, скорее, андрогинная фигура. Ну, мне так говорили. - Хмм… - Ричард отступил на шаг, окинув Ника внимательным взглядом. – Смелый подход. И, в то же время, классический, в традициях средневекового театра. Что ж, я дам тебе шанс! Если у нас с тобой убедительно получится сцена с Брианом и Луайне, спектакль спасён. Но мальчик мой, ты уверен, что это уместно? Сейчас, когда в твоей семье горе… Ник пожал плечами. Когда дело касалось театра, он как-то не задумывался об уместности. Сцена была его жизнью, там он чувствовал себя как дома, а что думают об этом люди… какая разница? - Я же профессионал. Будущий, но всё равно профессионал. Когда у актёров что-то не ладится, ну, знаете, вроде проблем в семье, они ведь не имеют права уходить со сцены. Некоторые даже умирают там, но отыгрывают весь спектакль до конца, – Он немного смущённо уставился в пол. – Об Алексе есть кому позаботиться. А о роли Луайне – нет. Так что я нужнее здесь, правда? - Золотые слова, мой юный друг! – мистер Клэренс, казалось, готов был прослезиться. – Твоя мать наверняка будет тобой гордиться, она тоже всегда обожала театр. Вот… - он порылся в портфеле и достал потрёпанную книгу. – Сценарий. Там все необходимые пометки. Переоденься, если нужно, порепетируй сам… Прошу прощения. Мистер Клэренс, придердживая портфель под мышкой, ловко выудил из брючного кармана вибрирующий телефон. – Да? Преподобный Трейси? Нет, что вы, я только пришёл. Разумеется, я вас подожду! Нет, что вы, всё в порядке, такой уж сегодня день, и я ни в коем случае не обижаюсь. Кстати, вас тут хотят видеть… нет, вы вряд ли его знаете. Заодно и познакомитесь. Всего доброго. - Па-ап! – крикнула сверху Милли, перегнувшись через перила. – Хватит ездить по ушам мистеру Старгеру, пойди лучше, порепетируй с детьми, они сейчас весь зал разнесут! - Иду, моя хорошая! – Ричард безрадостно вздохнул и негромко добавил. – Иногда совсем как мать. Тебе, Феникс, чертовски повезло, что вы расстались. – Он снова широко улыбнулся и заторопился по лестнице. – Жду вас в зале! Дождавшись, пока он уйдёт совсем, Ник выдохнул: - Кошмар какой-то. Мистер Клэренс тебя, кажется, обожает. - Кажется... - Артур пренебрежительно хмыкнул. - Я в этом сильно сомневаюсь. Распинался он тут не из-за того, что проникся ко мне большой любовью. Ощущение фальши в словах президента Библиотечного Клуба только усилилось, детектив проводил мрачным взглядом долговязую фигуру, поднимающуюся по лестнице. Сейчас он бы многое отдал за то, чтобы узнать причину столь пристального внимания мистера Клэренса. Артур нехотя отодвинул эти мысли - священник сейчас был важнее. - Правильно, что бросил эту малышку. А то потом бы началось: "Ники, сегодня мы идем на приём к Колдвеллам, надень, пожалуйста, тот серый пиджак, который мы купили на прошлой неделе в Сохо, он придает тебе солидности", - насмешливо передразнил он бывшую пассию Ника. - А вас жена почему бросила? - не остался в долгу Феникс. - Потому что грозились убить, когда она звала вас «Арти»? - Нет, - равнодушно произнес Артур. - Просто ей надоело постоянно меня ждать. Такой ответ тебя устроит? - Ждать? Потому что ты детектив? - Нику вдруг стало его жалко. Может, Старгер пьёт и злобится, потому что ему одиноко? - Подробности тебя не касаются, - отрезал Артур, мрачно глядя на Шеобанна. - Лучше думай о своем брате. Раз ты решил играть в пьесе, я так понимаю, наша совместная прогулка к пляжу сегодня отменяется? - Ещё не знаю, кстати... - Ник подошёл ближе, просительно заглядывая ему в глаза снизу вверх. - Ты мне не поможешь? - Помочь в чём? - холодно переспросил детектив, подозревая подвох. - Почитаешь со мной роль? Ну пожалуйста, Артур, тебе всё равно нечем заняться! - Насмешил. Да я лучше пойду ещё раз поболтаю с папочкой твой бывшей подружки, - пренебрежительно отмахнулся от него детектив. - У тебя же здесь толпа знакомых, что, не из кого выбрать? - Но все заняты своими делами! Ну Артур, не будь таким злобным хоть раз в жизни! - Взгляд Ника стал таким нежным, что им можно было торты украшать. - Если стесняешься, пойдём куда-нибудь, где нас никто не увидит. - Просто не хочу чувствовать себя идиотом, - детектив поморщился. Выражение лица Феникса ясно говорило, что мальчишка не отцепится, пока не получит желаемое. Что-что, а при великой нужде Шеобанн становился непробиваемо упрямым, это Артур понял ещё с их первой встречи. - Ты так в детстве у мамки сладости выпрашивал? Ник обиженно отвернулся: - Я ничего не выпрашиваю, а у тебя, видимо, комплексы. Но тебе и не надо будет играть, просто читать реплики и смотреть, хорошо ли играю я! - Это не комплексы, а дело принципа - я не участвую в подобном дерьме. Но ты ведь так просто не отстанешь... - с недовольством вздохнул детектив. - Ладно, один раз я тебе пожертвую. У меня сегодня хорошее настроение. - Это - хорошее?! - Ник сомневался в этом настолько искренне, что даже не скрывал этого. - Будешь переспрашивать и оно превратится в плохое. Феникс вздохнул. Со Старгером было так сложно! Он никогда ещё не сталкивался с таким угрюмым и высокомерным типом, но приходилось терпеть. Он провёл детектива по лестнице, потом служебными коридорами, пока не нашёл то, что искал - маленькую комнатушку с реквизитом. Такой мрачный чулан как раз подходил мрачному Старгеру. Ник осмотрелся, вытащил на середину стул и решительно выключил свет. - А свет-то зачем? Ты же говорил, я должен читать, а у меня не кошачье зрение, - Артур скептически осмотрел помещение. - Ты бы ещё что-нибудь поменьше нашел. Чем тебя не устроил холл? - В холле негде сесть, а для этой сцены нужно, чтобы Бриан сидел. - В голосе Ника зазвучали командные нотки. - Зажги свечи, тогда не будет темно, зато добавит антуража. Читай со страницы сорок шесть, и с выражением, если можно. А я пока пойду переоденусь! И чтобы к моему приходу ты хорошо ориентировался в тексте! - Пошёл на хрен, - одобрил его рекомендации Артур. - Не задерживайся с переодеванием, а то я долго ждать не собираюсь. - И тебе спасибо, старый хрыч, - не остался в долгу Ник. - Но свечки зажги, увидишь, как будет здорово! Пока! Он вылетел из комнаты как на крыльях. Репетиции, переодевания, грим, запах талька и пудры... Боже, как ему этого не хватало! И, почему-то, хотелось, чтобы никому не нужный бедняга Артур понял, как это всё чудесно. - Миссис Розуотер! - крикнул Ник, разбивая тишину библиотеки и заглядывая в каждую дверь. - Мисс Бланк! Мне нужно платье Луайне, корсет, парик и туфли! Ээй! Большинство открытых комнат были пусты и ответили презрительным эхом нарушителю спокойствия. Первые признаки жизни появились только в помещениях, ближе к самому концертному залу: по коридорам сновали озабоченные мамочки, нагруженные кипами реквизита, из самого зала доносились визги и смех детей, усталый голос мистера Клэренса и недовольный Милли - в общем, помещение приобрело свой привычный в эти дни вид, наполнившись радостной атмосферой суеты, напряжённой работы и мелких ссор, которые всегда сопутствуют ответственным мероприятиям, где принимают участие много людей. В этот раз источником беспорядка стала гардеробная с одеждой для спектаклей, ей уже много лет бессменно заведовали неразлучные мисс Бланк и миссис Розуотер, и каждый из многочисленных актеров от мала до велика избегал с ними ссориться, опасаясь получить потом в благодарность от мстительных старушек костюм не по размеру, с пятном или расходящийся в самый неподходящий момент ширинкой. Но, похоже, в этот раз кто-то осмелился бросить им вызов, потому что возмущённые голоса самых известных ведьм Рейвэнстоуна далеко разносило по коридорам эхо, привлекая любопытных. - ...нет, это возмутительно! - причитала миссис Розуотер. - Куда смотрит мистер Клэренс! - Ты права, Лисси, подумать только, этот мальчишка-Шеобанн будет играть Луайне! Каково бесстыдство! - вторила ей мисс Бланк. - Мистер Клэренс в курсе, он сам ему разрешил, - с нотками усталости и раздражения спорил с ними мужской голос. - Можете уточнить у него, только сначала отдайте мне одежду Луайне, мистер Клэренс попросил меня отнести её Шеобанну. А мне ещё его надо найти... и вообще, я тороплюсь. - Ах вы торопитесь, мистер Кейн, а вот сегодня днём это было не очень заметно! - ядовито подначила его мисс Бланк. - Вот именно, я вся промерзла, а это вредно для моих суставов! - пожаловалась миссис Розуотер. - Я кажется уже несколько раз извинился... - Но моим суставам от этого не легче! - Тогда, прошу прощения, больше ничем не могу им помочь, образование у меня не медицинское, - с шутливым сожалением парировал Кейн. - Ты только послушай его, Кора! - Мистер Кейн, опять вы со своими шуточками? - вступилась за подругу "учительница". - Вы нахальный, безответственный и испорченный молодой человек! И как миссис Блэкбридж только взяла вас на работу, ума не приложу. Какой же из вас библиотекарь? Думаете, я забыла, как вы напугали Клариссу своим дурацким чучелом на Хэллоуин? А ваши прочие выходки? Сомнительные компании, хулиганство, воровство, - гарпия язвительно перечисляла обвинения с интонацией судьи, выносящего приговор по самым тяжёлым преступлениям. - Это же безобразие! - Господи, всё это было сто лет назад, - бибилиотекарь устало вздохнул. - А насчет чучела... мне было десять, я перечитал Фрэнка Баума и вообразил, что миссис Розуотер – ведьма, и покупает у старого аптекаря Роджерса живительный порошок... Я уже столько здесь работаю, а вы всё никак не можете привыкнуть, мисс Бланк. Я конечно не могу говорить от имени миссис Блэкбридж, но, возможно, она решила, что я внесу некоторое оживление в размеренную жизнь библиотеки, - насмешливо заключил он. - Это не смешно! - Послушайте, мисс Бланк, я отсюда не уйду, пока не получу вещи Луайне, - уже с большим раздражением произнес Кейн. - Чего вы взъелись на беднягу Шеобанна? Женщины в театре стали играть только с семнадцатого века, а до этого мужские и женские роли исполняли одни мужчины. Не вижу здесь ничего криминального. - Ничего криминального? Это же разврат! Мальчишка Шеобанн совсем про стыд забыл... Вот, держите ваше платье! - презрительно процедила мисс Бланк. - Эй, поаккуратнее... к нему ещё должны быть вещи: туфли, пояс... хм... что-то ещё... - Корсет, - подсказал от двери Ник. Ему было одновременно стыдно и любопытно подслушивать разговор, касающийся непосредственно его. И приятно, что Кейн, с которым они были едва знакомы, его защищал. Не то чтобы Эндрю ему очень уж нравился, но он был не старый, не скучный, подходил ко всему спокойно и с юмором. – Чтобы фигура выглядела женственнее и не смущала миссис Розуотер. И возьмите плащ, пожалуйста, а то я боюсь, что плечи будут казаться слишком широкими. Кейн обернулся на голос. Он уже не выглядел таким потрёпанным, как при первом появлении, похоже, за это время успел привести себя в порядок. Исключение составляло только плохо выбритое лиц - в библиотеке исправить это упущение было нечем. Эндрю можно было отнести к двум типам мужчин: к тем, для которых отращивание пивного живота является непосильной задачей, и к тем, чей истинный возраст очень сложно определить. Невысокий худощавый библиотекарь легко мог сойти как за однокурсника Ника, так и за преподавателя его университета – всё различие сводилось лишь к стилю в одежде. Только внимательный наблюдатель бы заметил, что Кейн слишком сухощавый и жилистый для двадцатилетнего и давно уже расстался с юношеской мягкостью и округлостью черт. Ни шириной плеч, ни выдающимися внешними данными библиотекарь похвастать не мог, но всё же привлекал внимание: у него были тёмно-каштановые волнистые волосы, немного отросшие из короткой стрижки, из-за чего длинная чёлка постоянно падала на глаза; бледная кожа того типа, что с трудом переносит загар; худое подвижное лицо с узким подбородком и заострёнными чертами; прямой нос. Однако самой отличительной и запоминающейся особенностью были глаза - тёмно-зеленые, с лукавым блеском, они превращали всё в насмешку, будь это любое невинное замечание, слова сочувствия или доброжелательная улыбка от чистого сердца. - О, мистер Шеобанн, вы как раз вовремя, - обрадованно и с облегчением поприветствовал библиотекарь Ника, совсем не смутившись того, что сам возмутитель спокойствия мог слышать подробности разговора. - Мистер Клэренс просил вам передать, что он скоро закончит с детьми и хочет порепетировать с вами, - Кейн задержался взглядом на лице Феникса и нахмурился, а потом, повернувшись, крикнул вдогонку старушке. - Эй, миссис Роузотер, и к плащу не забудьте парик! - Что за «эй», молодой человек! Я вам что, лошадь?! – возмутилась старушка, но, тем не менее, полезла за париком. – Никакого уважения к старшим! Ник не удержался и подмигнул Эндрю, когда она отвернулась. На него вдруг нашло какое-то игривое, детское настроение. - Мистер Кейн, поможете мне затянуть корсет? – попросил он, специально, чтобы посмотреть, как старые перечницы будут фыркать и закатывать глаза. Библиотекарь бросил на него несколько озадаченный взгляд, но удивление его длилось только несколько секунд: - Хмм... почему бы и нет? - он усмехнулся. Ник покраснел, чувствуя, что просить о таком, наверное, странно. Ему вдруг чертовски захотелось оказаться в Лондоне, в Академии, где такой вопрос точно никого не удивил бы. - Наверное, вас о таком нечасто просят, да? - он рассмеялся, стараясь скрыть смущение. - Честно говоря, вообще впервые, - билиотекарь сохранил невозмутимость, словно не заметив замешательства юноши. - Вот ваш реквизит, - миссис Розуотер плюхнула перед ними на стол охапку требуемых вещей, смерив их негодующим взглядом. - Спасибо за труды, миссис Розуотер, мисс Бланк, вы - чудо, просто королевы доброты и благожелательности, - Эндрю невинно улыбнулся и, подхватив одежду Луайне, заторопился к выходу, выталкивая Ника. Вслед им понеслись возмущенные возгласы гарпий. Когда гардеробная оказалась на безопасном расстоянии, улыбка на лице мистера Кейна растаяла, сменившись облегчением. Переложив туфли в левую руку, он развернулся и согнул кисть в неприличном жесте, адресованном старым гарпиям. - Вот старые ведьмы, совсем спятили! Какая их сегодня муха укусила? - с раздражением пожаловался он, хотя вопрос, скорее, был риторическим. Ник не удержался от смеха. Эндрю, - называть его «мистером Кейном» было даже как-то странно, - напоминал ему сокурсников. От него шла та же самая аура беззаботности и веселья, и ей невозможно было сопротивляться, так и тянуло на всякие шутки и проделки. - Они это из-за всех: из-за меня, из-за вас, из-за Старгера… Милли! Миллисент, вооружённая ящичком с гримом, помахала им от двери в конце коридора. Такой собранной и целеустремлённой Феникс её редко видел, и первое, что пришло ему на ум: «рассталась с парнем». Это была приятная мысль, и она была бы ещё приятнее, если бы ему, Нику, не пришлось сейчас стоять перед бывшей девушкой в женском платье. В такой одежде сложновато чувствовать себя полностью успешным. В гримёрке было полутемно – горели только тусклые бра на стенах возле большого ростового зеркала и лампочки возле трельяжа, на котором Милли как раз раскладывала кисточки. - Может, ты выйдешь? – предложил Ник, расстёгивая куртку. - С чего это? – Миллс бросила на него хмурый взгляд через плечо. – Я буду тебя красить. - Я сейчас, вроде как, буду раздеваться. И зачем меня красить? Порепетировать можно и без грима! - Потому что надо посмотреть, как ты будешь выглядеть накрашенным. Не исключено, что как шлюха. Не корчи из себя примадонну, Ники, и снимай штаны уже. Что я там не видела? – Милли наморщила носик, и тут Феникс понял, почему она бесится. Бог с ним, с парнем – Луайне! Она хотела играть Луайне, а бывший пришёл и испортил ей всё веселье. Это было даже неловко. Ник никогда не соперничал из-за ролей с девушками. С парнями – сколько угодно, но с девушками – никогда. Он и не пробовал раньше женские роли! Зато, одно он знал точно: не стоит ссориться с человеком, накладывающим тебе грим. - Прости, Миллс, я не хотел тебя обидеть. – Он покаянно улыбнулся, вылезая из джинсов. – Просто вокруг все суетятся, все на нервах… давай, не хмурься! Ты такая милая, когда весёлая! Ну, улыбни-и-ись! Ради меня. - Улыбнусь, когда увижу тебя в корсете. – Милли стояла к нему спиной, но он по голосу чувствовал, что выиграл. И замечательно. Феникс встал лицом к большому зеркалу и закрыл глаза, вспоминая слова роли. Он знал пьесу чуть ли не наизусть, помнил, что должна делать Луайне в этой сцене, как двигаться, но внезапный страх опозориться перед мистером Клэренсом и остальными смешал мысли. Нельзя было этого допускать. Ник открыл глаза, последний раз глядя на своё отражение, словно прощаясь с ним. Нельзя было больше бояться. Боятся только актёры, сам персонаж не боится быть собой, а он должен стать именно персонажем. - Мистер Кейн? – позвал он и немного нервным движением подтянул боксеры. – Я готов. - Эндрю. Можешь звать меня по имени, а то я чувствую себя пятидесятилетним, - библиотекарь, невозмутимо занятый расшнуровкой корсета, снисходительно наблюдал за их перебранкой. - Так... кажется, я разобрался с этим устройством, - он подошел к Нику сзади и ловко обернул его талию. - Подержи его, сейчас я зашнурую. - Эндрю… идёт! Можете звать меня… - Так, - вклинилась Милли. – А сейчас закрой глаза и помолчи. Она размазала по щеке Ника тональный крем. Её собственный, с таким знакомым запахом ванили… Всё, что делала Миллс, было приятно до мурашек по коже. Фениксу всегда нравилось гримироваться, но сейчас её лёгкие прикосновения будили воспоминания. Им было весело вместе, у них был чудесный секс, им все завидовали… иногда Нику хотелось это вернуть. Неплохо, конечно, когда на тебя вешаются шикарные столичные девицы, но Милли была у него первой во всех смыслах. Такое не забывается. А ещё, если бы он остался после вечеринки… - Оу! – жёсткие косточки корсета больно впились ему под рёбра, лёгкие сдавило, будто в гигантском кулаке. – Эндрю… зачем так туго?! - Извини, кажется я перестарался... думал, слишком слабо получилось, - Кейн виновато принялся ослаблять шнуровку. - Так лучше? Господи, как их раньше женщины носили, это же сплошное мученье. - Их же не так крепко утягивали… - Ник выдохнул. – У вас такие сильные руки для библиотекаря… даже удивительно. - Ты шутишь. Да я подтягиваюсь с трудом, - пренебрежительно хмыкнул Кейн. - Всегда был далек от спортивных достижений... так, готово, - он отошел и полюбовался проделанной работой. - Кажется, неплохо получилось. Феникс не знал, хорошо получилось, или нет, но из вежливости кивнул. Смотреть на самого себя в корсете было странно. Создавалось ощущение неправильности, но, вместе с тем, по спине бегали такие же приятные мурашки как от прикосновений Милли. Запретное и приятное одновременно. Экстравагантность на грани фола и изучающий взгляд Эндрю… - Так, Ники, одевайся, - Миллс заметно подобрела, наверное, потому, что выглядел он всё-таки скорее смешно, чем экстравагантно. – Только смотри, не испачкай платья своей рожицей! - Тогда зачем ты меня сначала красила? – Буркнул Ник, втискиваясь в белое нижнее платье. - Потому что нет времени красить тебя потом, зайка. Мистер Кейн, со шнуровкой я справлюсь сама, тут же не надо тянуть. – Она одарила Эндрю нежной улыбкой. – А ты закрой глаза, откроешь, когда надену на тебя парик, так будет интереснее! Феникс покорился. Так и правда было интереснее: запах пыльноватого бархата, непривычное ощущение свободы и «недоодетости», хотя два слоя ткани скрывали голые ноги, такое же непривычное ощущение от туфель на небольшом, но всё же каблуке, тяжесть парчового пояса… - Ну как, Эндрю? – весело спросил он, стараясь скрыть неловкость и ребяческое возбуждение. – Насколько я плох? Билиотекарь, только что непринуждённо болтавший и шутивший, неподвижно замер, и его улыбка стала застывшей, стеклянной, словно выражение лица не поспевало за эмоциями. - Ээ... этого не может быть! - он шагнул к Нику, неверящим взглядом пристально изучая его, и натянуто рассмеялся. - Восхитительно! Ты похож на одну из моих сестер в юности, прямо одно лицо, а она красавица. Мы случайно не дальние родственники? - Мы же из одного города, наверное, мы все тут родственники, - Ник смущённо, и, вместе с тем, довольно рассмеялся. - А теперь... Можете помолчать? Немного. Мне надо сосредоточиться. - Конечно, - Кейн понимающе улыбнулся. - Мне вообще пора ехать. Раз моя помощь больше не нужна, пожалуй, я пойду. Удачной репетиции... до свидания, мисс Клэренс. Вернее, до вечера, - попрощавшись, он вышел из гримерки. *** - Ничего себе! Ты, конечно, красавчик, Ники, но не думала, что из тебя можно сделать такую девчонку! – Милли закончила шнуровать платье и, осмотрев Феникса критическим взглядом, ещё пару раз мазнула по его щекам пуховкой, и, подумав, прыснула на платье собственными духами. – Нет, правда, просто роскошно, мне даже не по себе… - Заткнись, Миллс! – это прозвучало слишком грубо, но честно. Больше всего сейчас Нику хотелось побыть одному, настроиться. Это была, пока что, самая сложная роль в его жизни, кто бы мог подумать, что он вообще столкнётся с таким испытанием в провинциальном любительском недотеатре! – Иди отсюда. - Ладно, ладно! – Милли скорчила рожицу. – Мог бы хотя бы похвалить мою работу! Как нарепетируешься, скажи папе. Она вышла, и из углов полутёмной комнаты наконец-то выползла тишина. Ник вдохнул и выдохнул несколько раз, так, как его учили, закрыл глаза и повернулся к большому ростовому зеркалу. Он представлял, как меняется его тело, как из гибкого и твёрдого оно становится мягким и податливым. Меняются мысли и желания, меняется голос и жесты – даже кровь течёт по-другому, сердце бьётся в другом ритме… Он открыл глаза. Феникса Шеобанна больше не было. В зеркале отражалась юная девушка, чуточку бледная, тонкая и изящная. Черты её лица можно было бы назвать резковатыми для женщины, но они придавали ей властность и нечто неуловимо хищное. Густые золотистые волосы сплошным потоком падали на плечи, тёмно-зелёное бархатное платье плотно охватывало почти мальчишескую фигуру, подчёркивало маленькую грудь и узкие бёдра, спускалось до пят крупными мягкими складками. Руки, небольшие и холеные, прятались в длинных, широких рукавах, и лишь когда девушка двигалась, можно было рассмотреть девственно белую ткань нижнего платья, выглядывающего из-под бархата. На ней не было никаких украшений, только тяжёлый парчовый пояс на талии, и узкая, отливающая мутным золотом диадема. Луайне – Хозяйка Вороньего Камня. Нет. Ещё не хозяйка. Чтобы владеть этими местами по праву, ей нужно подчинить своей воле ещё одного человека. Всего одного. Она любила мужчин, она могла очаровать любого из них, и только один не поддавался – хитрый старый волк, смотрящий на неё, как на ведьму – Бриан. Сегодня она хотела дать ему последний шанс сдаться добровольно и готовилась праздновать победу. «Мы всегда получаем, что хотим и кого хотим». Она осмотрела себя со всех сторон и медленно, лениво улыбнулась, в который раз признавая свою красоту как неизбежность. Даже в самой себе она возбуждала желание – никакой воин не смог бы устоять… Она медленно облизнулась, уже видя перед собой жалкого Бриана, поверженного Бриана, Бриана, овладевающего её телом, пока она проникает в него куда глубже, овладевая его разумом… - Ники! – раздался за дверью голос Милли. – Ты там не заснул? - Иду, - отозвалась девушка и вышла, захлопнув за собой дверь гримёрки. Её отражение замерло, провожая её долгим, задумчивым взглядом, затем повернулось и ушло за край рамы.