Гипоаллергенный

— Я правильно понимаю: Вас похитили, и Питер поехал следом за этими людьми, одним из которых был его бывший партнёр. Сделал это Ваш помощник потому, что у Вас есть аллергия, и Вы можете умереть от соприкосновения с человеческой кожей без инъекций. Произошла авария, Вам ввели инъекцию, после чего Вашего помощника избили, а затем Вы избили своего же похитителя? Я всё правильно поняла? — тихо проговорила женщина возле больничной койки. — Именно так. — Мда…мистер Старк. Я не знаю, хлопать мне от восхищения или посадить вас на двое суток в камеру под следствие. — Понимаю, как это всё выглядит со стороны, но и вы меня поймите. Меня похитили, а ваша машина просто стояла в ряду, дожидаясь, когда закончится пробка. Что, если бы я был смертельно ранен? — Мы по протоколу не можем активно гнаться за похитителями. Чаще всего им нужен выкуп, иначе похищение не имеет смысла. Действовать следует осторожно, мы же не думали, что Вы будете избивать до полусмерти того, кто собственно и решил Вас похитить, а Вы… — она перевела взгляд на лежащего Питера, — кретин. Вы осознаете, насколько рисковали? — Он бы умер без инъекции. Я не мог оставить это на волю случая. — Ваша аллергия правда существует? Она задокументирована? — Я могу показать записи своего лечащего врача. Мне действительно невыносимо ощущать человеческие прикосновения, кроме прикосновений моего помощника. Я ему доверяю и не чувствую приступов удушья, но это скорее исключение. — То есть это психологическая реакция? — Именно. — Тогда, возможно, я немного погорячилась, Вы не кретин, Питер, но повели себя всё равно безрассудно, зная наверняка, что Ваш бывший парень скорее всего нападёт. — Я же сказал, что я не мог просто оставить это. Я понимал, что всё закончиться плохо, но разве я мог позволить умереть человеку? Вы бы поступили иначе на моём месте, скажите честно? — Нет. Я бы поступила так же, — женщина слегка улыбнулась. — Вы передали в суд иск, мистер Старк? — Один да, но похоже, будет и второй. — Этот Бек доставил Вам много беспокойства. После того, как он придёт в норму, мы заберём его. Похищение, нападение, там наберётся на десять суток. У Вас будет достаточно времени, чтобы собрать документы для второго иска. Пока что рядом с ним побудет дежурный, чтобы Бек не сбежал. Вам же я выпишу штраф за нападение и нанесение увечий, на первый раз обойдемся им. Хорошо? Тони мягко кивнул в ответ, дверь тихо закрылась, и вот они остались вдвоём. Питер слегка потупился. — Я не лез в драку, но теперь полезли Вы. Значит, тоже будете рисовать картину. Это справедливо. Мужчина нежно рассмеялся в ответ, погладив пальцами его ладонь. И ведь не поспоришь, заявление имело смысл. — Будем отдуваться вместе. Нарисуем одну картину. — — Нечестно. Надо рисовать две, и раз Вы дали мне образец, то я в праве сделать тоже самое. Я тут даже погуглил, что мне нравится. Хочу вот это, — Питер достал второй рукой телефон из-под подушки и, открыв сохраненные фото, повернул экран к Старку. Мужчина прыснул со смеху, увидев чёрный холст, на котором остались отпечатки задницы. Рядом стоял величайший художник, который, похоже и оставлял эти самые отпечатки. — Повешу в своей комнате. Это будет моё личное достояние. — Ну нет…нет. — Как Вы там говорили? Ах да. «Я не преследую цели тебя унизить или загнать в рамки, а пытаюсь навести на ряд правильных мыслей». Вот. Мне нужен холст с задницами. Это очень важная мысль, которую Вы ещё должны постичь. — Ты ужасен, — он улыбнулся с нежностью и сжал ладонь паренька немного сильней. — Я знаю, хозяин. — Ты звал меня по имени в тот день. Я слышал тебя. — Я боялся, что Вы можете умереть. — Представь, что я и сейчас могу умереть. Сделай это ещё раз. — Вы снова манипулируете? — парень ответил ему мягкой улыбкой. — Мне это очень важно. Я действительно хочу сблизиться с тобой, но на той дистанции, которую изначально создал сам и которую поддерживаешь сейчас ты — это невозможно. Ты вновь отчаянно бросился меня спасать, даже зная наперёд, что всё может закончиться плохо. Не говори, что это был твой долг, это с самого начала было куда больше, чем просто долг. Питер тяжело вздохнул и перевёл взгляд на руку, которая сжимала его ладонь в захвате, крепко сплетая пальцы вместе. Это как будто история про тех самых лобстеров, которые, находя самого подходящего, не желают разжимать клешни. Сказка, разумеется, но какая трогательная. Губы едва заметно задрожали и глаза до противного увлажнились. Возможно, он пожалеет об этом однажды, а может, и не пожалеет вовсе. Это могло показать лишь время и память, которая отказывалась удалять даже самые противные воспоминания из сознания. Оставалось лишь надеяться, что рядом с Тони таких воспоминаний будет совсем немного, что ему не будет больно и так страшно, как было когда-то. Губы задрожали куда сильнее и крупицы горячих слёз противно скатились вниз по щекам. — Тони. Мужчина до щемящего нежно посмотрел на него в ответ. От такого взгляда на душе разлилось совсем уж противное тепло, вырвавшее из груди едва слышный хрип. Старк потянулся вперёд, ласково прижавшись губами к веку, одаривая его новой волной тепла, теперь уже ощутимой физически. Его будто бабочка крылом поцеловала. Ещё один поцелуй коснулся солёной щеки. Мужчина подцепил пальцами оцарапанный подбородок и запечатлел новый поцелуй, уже на губах, самый солёный из всех, что у него когда-либо были. Необычайно нежный и чуткий, Тони осторожно расцепил пальцы и забрался рукой в мягкие волосы на загривке, перебирая их, поглаживая и совсем слегка сжимая. По телу скользнула сладкая нега, приласкала его и забралась в самые кости. Питер тихо всхлипнул в поцелуй, жмурясь ещё сильнее. Он присел на кровати, куда более жадно впиваясь пальцами в плечи в надежде выжать из этого прикосновения всё, что только можно. Больше, куда сильнее, ярче, свирепо. Парень оплёл его руками, стремясь сильнее вдавить в себя, не отпуская и не давая толком вздохнуть, будто это в самый последний раз и других таких разов попросту не будет. — Малыш, малыш, притормози, ты напираешь слишком сильно, — хрипло выдохнул Старк, задыхаясь. Да разве это он напирал? Это так, слегка надавливал. Видимо, решив продемонстрировать, что такое настоящий напор, Питер потянул его сильнее на себя, усаживаясь на чужие бедра и ничуть не стесняясь, повалил Старка на злосчастную койку, вклиниваясь в приоткрытый рот с жадностью человека, оставшегося в пустыне без капли воды. Теперь пришёл черёд Тони беспомощно всхлипывать под тем желанием, которым его одаривали с лихвой. Парень поддел пальцами пару пуговиц на воротнике и жарко впился губами в открытую кожу шеи, вырвав ещё пару загнанных вздохов. Вот так, ещё совсем немного и он точно сдастся. Питер отвёл вторую руку назад, скользнув к пряжке ремня, забрался под него пальцами и обхватил уже возбужденный член, лаская его и вновь вторгаясь в рот, не дал ни единого шанса отступить или спрятаться. — Малыш, — раздался совсем низкий всхлип. — Мне не нужно превосходство, мне нужен ты, Тони. Можешь повалить и трахнуть меня, я совсем не буду против. Ты правда очень нужен, мой хозяин. Сложно было его осудить, тут у любого бы слегка сдвинулся бы кран. Поэтому парень мягко приземлился обратно на койку спиной, ощущая чужой вес и тепло тела, которого так долго искал последние пару дней, сейчас отчаянно оплетая мужчину руками и ногами, вдавливая в себя, задыхаясь и жмурясь под россыпью поцелуев. Жадные руки обняли его спину, стараясь двигаться осторожно, будто он сделан из хрусталя. Наконец-то угодив в объятия этих самых рук, утопая в них с восторгом, мягко всхлипывая. Больничную рубашку задрали до самой груди и поцелуи вдруг остановились. Питер осоловело приоткрыл глаза. Тони будто протрезвел после знатной попойки, из глаз постепенно исчез морок удовольствия, когда он заметил крупные отметины на животе и ребрах, больше напоминающие крупные бутоны пионов. Это могло бы быть даже красиво, если бы только это не были синяки. Синяки, оставленные чужими ногами. — Мне не больно, продолжай. Всё в порядке. — Нет, всё совсем не в порядке, — он слегка нахмурился. — Да я же говорю, всё хорошо, мне не больно! Мужчина перевёл на него строгий взгляд и слегка нажал пальцами на ребра, Питер поморщился в ответ, и это, разумеется, не могло не укрыться от внимательных глаз. Тони тяжело вздохнул в ответ и плавно опустил больничную рубашку вниз, а затем обошёл койку с другой стороны, стащил с ног обувь, а с плеч пиджак и забрался в кровать, удобно устраиваясь рядышком на боку. — Тебе нужно отдыхать, отоспаться как следует, принимать лекарства. — Я бы расслабился, если бы ты снова не обломал мне всё! — парень слегка толкнул его рукой в плечо. — Меня никогда так не обламывали, как обламываешь ты. Раз за разом. Это просто возмутительно! — Мой щеночек сердится. — Щеночек скоро превратиться в Куджо. Тони мягко рассмеялся в ответ и украдкой потёрся носом о скулу этого фыркающего, едва ли не рычащего «щеночка». — Знаешь как мы поступим? — он приподнялся на локте и умилённо посмотрел на паренька. — Пока ты лежишь здесь, будем считать, что у тебя отпуск. — Отпуск под капельницами с уколами и таблетками? Где тогда мои красивые медбратья? Почему никто не предлагает мне наклониться ради приятного укола в попку? Что это за отпуск такой? — Для тебя отпуск это съёмки порно? — Нет, есть ещё вариант с морем, коктейлями, вечеринками и жаркими тусовками в кругу друзей и ящика рома. Ещё трава. Ведро травы. — То есть или порно, или тусовка в стиле регги? — Именно. — Тогда меняем план. Идея такая: у тебя и правда тут будет отпуск, пока ты лежишь в больнице. Не знаю насчёт красивых врачей, но пару медбратьев я найти могу. Правда при условии, что никого из них ты трогать не будешь. Можно только смотреть. Этакий пикничок с «подай-принеси». — Если это такая шутка, то я уйду вместе с капельницей в другую комнату. — Ты сам сказал, что представляешь свой отпуск именно таким. Я тебя за язык не тянул. — Ну, — парень слегка потупился, — я не думал, что это будет воспринято всерьёз. Хотя насчет моря я не шутил, как-то так я бы и хотел отдохнуть. Танцевать, пить, рассказывать страшилки перед костром, курить траву, засыпать на рассвете в кругу друзей. Тони тихо улыбнулся в ответ. — Может вместо красивых полуголых медбратьев ограничимся одним гением? — Питер коротко поскрёб пальцами пуговицу на дорогой жилетке. — Ты хочешь, чтобы я приносил тебе еду, сидел рядом и читал вслух, а ещё бегал за всем, чего тебе захочется? — Звучит очень заманчиво, — пробормотал он, — если бы не одно «но», работу никто не отменял. Было бы глупо требовать нечто подобное. Я согласен на вечерние посещения, даже без беготни. Достаточно пункта с чтением, он самый заманчивый и наименее проблематичный. — Ты любишь, когда тебе читают вслух? — Все любят. — И что читать? — Эротические сказки. — Ты неисправим. — «И сказала бабушка: дерни за ствол, дверка и откроется» — Ты кретин, — не без улыбки проговорил Старк. — Можно ещё Лавкрафта, но эротичные сказки лучше. — С каких неожиданных сторон ты открываешься, — мужчина слегка приподнял бровь, — Сказки на ночь с ощущением мурашек, бегущих по спине. Это твой выбор? — О да. Уверен, в твоём исполнении его истории будут ещё более жуткими. Это комплимент. — В таком случае функции «принеси-подай» оставим для Хэппи, он очень переживал за тебя и вряд ли будет сильно против побыть твоей нянькой на недельку, главное не наглей. — Даже не планировал. — Питер, я задам тебе один вопрос, на который ты можешь не отвечать, если не хочешь. Улыбка парня плавно растаяла, он уже предчувствовал, какой именно вопрос мог задать ему Тони. Знал, что он ему совсем не понравится. Других вопросов с такой необычной постановкой обычно не задают. — Ты ведь знал наперёд, что стоит тебе только залезть в фургон ко мне, как Бек скорее всего полезет в драку. У него был повод, он злился. Зачем ты пошёл на это? Зачем поставил под угрозу своё здоровье? Питер тяжело вздохнул в ответ, вновь потеребив пальцами одну из пуговиц. — Я по своей природе очень отчаянный человек и страдаю от глупой преданности. Как собака. Я на очень многое готов пойти ради тех, кто мне дорог, и именно эту черту моего характера частенько использовали против меня же. Я привязываюсь и страдаю всем сердцем, уже не имея шансов отвязаться. Всегда был предан своим друзьям, иногда помогал им в ущерб себе, чтобы они были счастливы. Я мог уставать, мог болеть, но никогда не мог оставить их в беде. Поэтому я не способен был долгое время оставить Квентина. Когда он страдал из-за работы я был рядом, когда он страдал из-за семьи, я тоже был рядом. Твоей жизни угрожала опасность и, даже зная, что скорее всего пострадаю сам — я не мог оставить тебя одного. Такова моя добрая натура, я будто самый дружелюбный сосед в доме, который старается никого не бросать, но люди злые чаще всего. Мою доброту принимают за слабость. Не совершай этой же ошибки, я добр не потому что слаб, а потому что ты мне небезразличен. — Я так и подумал. — Тогда зачем спрашивал? — Хотел услышать самое важное — я тебе небезразличен. — Не думал захватить какую-нибудь страну? У тебя есть все задатки злого гения. — Нет, не хотел. — Nein. Ты это хотел сказать? — Нет, вовсе не это. Питер почти невольно начал сотрясаться в приступе смеха. Тут просто невозможно было устоять. — А ну прекрати хихикать. — Ja, mein Führer! — Я тебе сейчас задницу начищу. — Ach ja, mein Führer! Nimm mich! — Откуда, чёрт возьми, ты знаешь немецкий? — Я люблю Рамштайн.

***

Приятно было чувствовать такую заботу к себе. У Питера набралось достаточно посетителей и целая коробка гадкой, но чертовски вкусной еды. Парень довольно прожевал бургер и блаженно прикрыл глаза, поглядывая на Неда и ЭмДжей. — Брат, я тебе кое-что принес, — весело оскалился друг, нырнув во внутренний карман куртки и осторожно вытащил пару косяков. — Ты с ума сошёл? — зашипела девушка. — Мы в больнице! — Ой, кто бы говорил? — А мартини с водкой у тебя там в кармашке нет? — улыбнулся Питер, запрятав по косяку за каждое ухо. — Есть. Я тебе в фляжку налил. — Да ты совсем, что ли? У него капельница стоит, судя по всему после внутреннего кровотечения, а ты ему фляжку с алкоголем притащил? — Прикрой нас, ЭмДжей, мы на балконе покурим. — Ты пострадал, Бек отделал тебя, как котлету, я не стану потворствовать вашей дурости. — Это Бека отделали, как котлету, а я ещё более-менее. Он лежит в палате за углом и похож на сгнивший помидор с опухшей рожей. — Серьёзно? — она слегка нахмурилась. — Кто его так? — Тони. — Ого…я хочу это увидеть. Питер мягко подтолкнул своего друга в сторону балкона и закрыв следом дверь, устроился поудобнее на стуле. Товарищ встал рядом. Сладковатый запах анаши поднялся вверх, стремясь к приоткрытому окошку. Парень блаженно замычал, прикрыв глаза и потянулся рукой вперёд к протянутой фляжке. Может, у него и правда отпуск? Потому что вряд ли у этого было какое-то другое объяснение. Он сделал ещё пару затяжек и глоток из фляжки, запивая бургер, заедая траву. — Ты же знаешь, что я тебя очень люблю, да, Нед? — Не подлизывайся, — отозвался он с улыбкой. — Послушай, возможно меня подвёл слух, но ты правда назвал своего начальника по имени? Парень сделал ещё несколько глотков, предпочитая отмалчиваться, чем говорить правду. Нед смотрел на него, точно коршун на вкусную мышку, быстро смекнув, что к чему. Теперь в его голосе звучало недоумение: — Неужели всё так серьёзно? Не как с Уэйдом? — Если бы. — Я думал у вас маленький дежурный романчик, какие быстро начинаются и так же быстро заканчиваются. — Я тоже так думал вначале, а теперь понимаю, что чем дальше всё идет, тем сильнее я проваливаюсь в чувства. Мне страшно, я боюсь, что всё может закончиться так же, как с психом Квентином. Я не хочу страдать опять. — Кто тебе сказал, что ты обязательно будешь страдать? Может, всё будет хорошо? — Мне фатально не везёт на мужчин. У всех какие-то бзики есть. — А у мистера Старка какие бзики? — То есть то, что он не может трогать людей, для тебя недостаточный бзик? — хмыкнул парень, выпустив новую струйку дыма. — Согласен, но он не кажется сумасшедшим. — Квентин тоже был душкой. Такой милый, очаровательный, классический абьюзер, сахарный вначале, жёсткий как металлочерепица в конце. — Логика железная. Раз один такой, то все такие. Скажешь тоже. — Хорошо, если я ошибаюсь. Дверь приоткрылась и ребята быстро попрятали самокрутки за спины под тяжелым взглядом Хэппи. Мужчина втянул носом, будто собака, и вдруг проговорил: — Знакомый запах, что это? — Это сигареты. — Вы курите в больнице? — Нет, — улыбнулся Питер. — Мы не в больнице. Мы на балконе. — А ну быстро отдавайте то, что спрятали! — Ну нам же не пять лет. Честное слово. — Живо, иначе мне мистер Старк голову оторвёт. Питер насупился уже совсем недовольно, потушил несчастный косяк об тапочек и протянул мужчине. Нед сделал ровно так же, выдавая с головой всё своё житье в отдалённых гетто далекой юности. Хэппи, по счастью, ничего о гетто не знал, и почему те тушили сигареты об подошву тоже. Забрав бычки, он бросил косой взгляд на фляжку. — Я доложу об этом. — Пока я здесь, мне ничто не угрожает. Ха! — Оштрафуют тебя, будешь знать. — Мда…если и правда оштрафуют, то скоро буду как мистер Старк, затворником без радостей. — О чём ты толкуешь? — Да так, ни о чём, — отмахнулся он, протянув фляжку. — Кто курит и пьёт в больнице, м-м-м? — раздался до боли знакомый голос. Питер издал короткий нервный смешок, ну всё. Ему конец. В последней надежде откреститься, парень показал в сторону своего товарища. — Это Нед. Я не при делах. — Чувак! — он коротко прицокнул языком, достав, как будто в насмешку, ещё один косяк. Тони с явным недовольством посмотрел на двух ребят и медленно закачал головой. — Траву куришь в больнице, Питер? — Да что вы все привязались? У меня рёбра болят, ещё руки и ноги, мне больно, я очень-очень страдаю. — Враньё чистой воды. Ты не страдаешь. — Ой, руку свело. Ох! — протянул артист больших и малых театров, мягко завалившись на бок. — Как больно. Мне так больно! — Актёр. — Я очень страдаю. — Мне позвать медсестру, чтобы она тебе вогнала в задницу клизму? Тогда станет легче? — Тони украдкой улыбнулся. — Не надо, мистер Старк. — Так тебе же больно, ты страдаешь. — Клизма не облегчит моих страданий, зато немного печенья и кофе очень бы помогли мне, притупили бы боль душевную и телесную. Понимаете? — он приподнял поистине страдальческий взгляд. — И правда актёр, — хихикнул теперь уже Хэппи. Дверь вновь тихо приоткрылась и на пороге появился на сей раз Стивен. Стрэндж с удивлением оглядел лежащего на полу балкона Питера, стоящего возле него пару человек и друга, сидевшего рядышком на стуле. В воздухе витал знакомый запах. — Вы анашу курите в больнице? — Клевета. Это гашиш. Стивен перевёл тяжелый взгляд на Тони. В нём читалось недовольство, ещё немного недовольства и ещё капля сверху. Врач прикрыл за собой дверь и подошёл ближе к виновнику всей это заварухи. — Я не буду рассказывать об этом завотделением только потому, что ты на регулярной основе спасаешь моего друга, сейчас даже получил серьёзные травмы, но если я увижу ещё раз, как Вы занимаетесь чем-то подобным… — Бек похож на кусок мяса, охереть мистер Старк его отделал! — проговорила прибежавшая девушка. — Хм. Здравствуйте. Стивен вновь глубоко вздохнул и повернулся обратно к Питеру, уже готовый продолжать свои наставительные речи, но парень отмахнулся, осторожно поднимаясь на ноги. — Ладно, хорошо, я понял. Никаких каннабиноидов в больнице. А сок можно? — Можно. — Отлично, Нед, можешь мне в следующий раз принести сок? — Могу, — он слегка кивнул. — Тебе ананасовый или томатный? Питер слегка прищурился, в попытке решить, чего он больше хотел: кровавую Мери или все-таки пино-коладу. — Ананасовый. — Хорошо, брат. Тони пришлось прикусить губы, чтобы спрятать улыбку. Их шифровка казалась ему до невероятного очевидной. Правда лишь для него, Стивен шутки не понял, а Хэппи не вникал. Стрэндж поманил Питера к кровати и парень тихо плюхнулся на койку. — Так, а теперь все выйдите. Мне нужно побыть с Питером наедине. Небольшая толпа помощников, друзей и активно переживающих нехотя скользнула к дверям, когда створка закрылась, Стивен присел на край кровати с тактичной медлительностью, как и полагалось врачу. — Я правда не так уж плохо себя чувствую. Да, не идеально, но жить буду. — Тони мне рассказал, что вы частенько дрались с этим Беком. Я должен поинтересоваться, как часто это происходило? — Последние пару лет, раз в три-четыре дня, в основном когда он был расстроен или недоволен чем-то. — Похоже, он частенько был «расстроен», да? — Очевидно, что да, — улыбнулся он как-то слишком неуместно дружелюбно. — Тебе нужна помощь? — Вы что, тоже хотите его избить? — Я не хочу его бить. Это не совсем в моих интересах, я имел в виду немного другое. Может тебе нужна психологическая помощь? — Послушайте, — вздохнул парень, наконец присев в кровати, — я понимаю, Вы хотите помочь, но у меня гипертиместический синдром с подкреплённой особенностью к эйдетизму, я ничего не могу забыть, даже если захочу. Психологи не работают с такими пациентами, я могу только продолжать жить дальше, стараясь просто не смотреть назад. Вот и всё. — Так вот для чего Пеппер спрашивала меня о гипертимезии. Она тобой интересовалась. — Да, — он слегка сожмурил глаза. — Ну и парочка из вас с Тони. Один ничего не может забыть, второй не способен касаться людей без риска для собственной жизни. Я немного удивлён, нет, даже ошарашен. — Почему? — Возможно, потому что никогда не видел вживую людей с таким синдромом, как у тебя. Как ты преодолеваешь пороги воспоминаний? Мне известно, что люди с гипертимезией умеют раскладывать в своей памяти по коробочкам всё, что видели, как бы структурируя информацию. — Так и есть. — С моей точки зрения то, что Тони может трогать лишь тебя, отражает вашу интересную химию. Он доверяет тебе, а ты доверяешь ему. Я бы хотел попросить тебя быть осторожным. Питер приподнял брови почти неосознанно в накатившем удивлении и мужчина поспешил прояснить. — Нет-нет, ты не совсем правильно понял. Я не могу сказать, что мой друг представляет реальную угрозу для твоей жизни, как тот же Квентин Бек. Я хотел попросить об осторожности в ваших рабочих отношениях. Ты не можешь забыть всё, что видел, а он не может пока нормально взаимодействовать с другими людьми. Вы, очевидно, очень сблизились. Ни по какой другой причине мой друг никогда бы не полез в драку и уж тем более, не был бы настолько агрессивен. Он легко мог ограничиться вызовом полиции и попытался бы разнять вас, но похоже, он переживает за тебя по-настоящему, больше чем просто за своего подчинённого. Понимаешь, к чему я веду? — О-о-о, — протянул парень очень стараясь изобразить на лице замешательство. — Вы думаете, он хочет со мной настоящих отношений? — Именно. Поэтому если тебе это неинтересно или неприятно, то я бы на твоем месте постарался дистанцироваться. — Что же мне делать? — парень задавил в себе улыбку. — Он очень привлекательный. Стивен прищурился в ответ, вглядываясь в чужое лицо. Питер всеми силами пытался сохранить лицо спокойным, в надежде не выдать рвущийся наружу смех. Прикалываться над этим человеком было поистине весело. Стрэндж оказался вовсе не кретином, к несчастью самого Питера. — Ты мелкий негодник, подшучиваешь надо мной. — Вовсе нет, — он всё же не сдержался и коротко прыснул носом. — Я тут распинаюсь, пытаюсь тебе всё объяснить, а ты… — Вы очень милый, я не смог устоять перед соблазном. — Вы два сапога — пара. — Простите, — улыбнулся парень, — Не волнуйтесь, я позабочусь о вашем друге и не собираюсь его обижать. Честно-честно. Это совсем не в моих интересах, особенно учитывая, как сильно этот человек переживал из-за разрыва с миссис Поттс. Разумеется, я не могу обещать, что всё будет как в Дисней, с «жили долго и счастливо», в жизни так не бывает, но я точно не собираюсь делать его несчастным. — А как вы будете сочетать работу и отношения? — Это не проблема. У меня уже был опыт работы на того, с кем я жил. Работа — это одно, отношения — другое. У меня нет жёстких амбиций и гонора, я правда умею разделять эти понятия. Так что тут проблем не возникнет. — Я рад это слышать, что ж, теперь я могу осмотреть тебя. — Но вы не мой лечащий врач. — Это не помешает Тони допытывать меня о том, всё ли с тобой хорошо. К тому же он полагает, что мы тут именно проводим осмотр. Давай всё сделаем, как полагается, — он достал из кармана пару чистых перчаток. Питеру пришлось приподнять больничную рубашку, чтобы мужчина мог осмотреть синяки. Стивен мягко нажал рукой на его бок и парень болезненно скривился в ответ. — Насколько больно? — На четвёрку. — Вижу, что гематомы сходят, сильные повреждения мои коллеги устранили, так что через неделю, может быть, две ты сможешь вернуться домой. — Что я буду делать тут целых две недели? — Будешь отдыхать. — А пораньше вернуться домой никак нельзя? — Нет, нельзя. Ты должен полностью восстановиться, маленький зайчонок. Твой безумный любовник избил тебя так, что вызвал внутреннее кровотечение в брюшине. Это не шутки. — Ха, ему тоже досталось. Меня это очень успокаивает. — Ты сердитый, — улыбнулся Стивен, внимательно оглядывая его тело, и остановился взглядом на тонком шве у плеча, — откуда это? — Это я упал на бутылку после нашей недавней стычки с ним же. Подруга меня немного подлатала. — Она работает в скорой? — Как поняли? — Фельдшеры используют обычные нитки, а не хирургические. Неплохая работа. Край довольно аккуратный. — А вы хирург? — Был, раньше, — он вновь украдкой улыбнулся, перчатки с хлестким шлепком слезли наконец с рук, — до аварии. Сейчас я диагност. — Звучит круто. Вы во всех болячках разбираетесь и можете прям точно определить, что с человеком? Выкрикивайте: «это волчанка!» — Нет, — мужчина мягко рассмеялся, — такое бывает только в сериалах. Хотя иногда в дома пациентов приходится идти, чтобы брать образцы, но делаю я это сам и только с их прямого согласия. В окна не залезаю, через заборы не прыгаю. — Что сподвигло Вас вернуться обратно после аварии? — Тони Старк. Он умеет убеждать, а иногда делает это так, что не остаётся выбора. — Согласен. — Что ж, теперь когда мы всё выяснили, может, позвать твою команду поддержки. — Девочки с помпонами и в юбочках меня бы устроили, но вместо них за дверью стоят эти странные ребята. Я их не знаю. Стивен вновь мягко рассмеялся качая головой. Он вдруг кое-что понял. Тони явно не хватало в обществе незатейливого шутника, под стать себе. — Позову этих незнакомцев, они как-то подозрительно трутся около палаты. Может, познакомиться хотят. Питер проследил долгим взглядом за вновь вернувшимися людьми. ЭмДжей казалась самой подозрительно довольной, улыбалась так, будто сорвала настоящий джекпот. Девушка плюхнулась на койку рядышком и проговорила: — Мэй приедет. Я ей позвонила, всё рассказала. — Что? — слегка опешил Питер. — Зачем ты рассказала? — Ты в больнице, она должна была знать. — ЭмДжей… — он с тяжелым вздохом прикрыл глаза. — Что такое? Что не так? — Она думает, что я до сих пор работаю в Оскорп, счастлив, здоров и у меня всё хорошо. Я им ей годами врал, а тут ты говоришь, что они приедут в больницу? Что я ей скажу? Мне даже поселить её негде! — Этот вопрос мы урегулируем, — незатейливо проговорил Старк. — А твоя тетя симпатичная?