Sub rosā

— Алло? Нет, Хаку, я в последнее время сильно занят. Пожалуйста, не напирай. Когда появится свободное время — позвоню сам. Мужчина бросил трубку, оставив брюнета в полном бешенстве. Вот уже месяц как директор Т. навещает его только чтобы заняться сексом и потом оставить с чувством покинутости. Брюнет чувствовал, что дело близится к расставанию. Директор Т. подозвал к себе одного из своих приближённых. — Казуха, у тебя есть машина? — Да, господин. — Отлично. Я скину тебе адрес, езжай туда, купи по дороге какой-нибудь букет и подарки, ну что там люди обычно дарят своим вторым половинкам. Скажи, что это от меня. Деньги я переведу, только с подарком не оплошай. Смотри, если мне пожалуются, что подарок был дерьмовым, пеняй на себя! А, и ещё, — мужчина протянул Казухе подарочный сертификат ювелирного дома на кругленькую сумму, — подберите там что-нибудь ему. Сейчас у меня нет времени с ним возиться. У Казухи от раздражения покраснело лицо. — Хотите использовать меня как няньку для вашего любовника? — Какие-то проблемы? Ты знаешь о том, чего другие не знают, и выполняешь ту работу, которую другим не поручить. За это я тебя и ценю, понимаешь, о чём я? — тон мужчины был спокойный, но в нём ярко читалась враждебность. — Сделаю всё в наилучшем виде, — произнёс Казуха самым покорным тоном, на который он был способен. Через двадцать минут он уже мчался на машине в сторону самого роскошного цветочного магазина, который выдала ему гугл–карта. Доехав до пункта назначения, он, входя в магазин, сходу обратился к продавцу: — Соберите мне неприлично большой букет из самых популярных сейчас цветов. И дайте того большого плюшевого зайца с бантом на шее. Хаку ходил по огромной комнате особняка директора с бокалом вина в руках, периодически посматривая на окно на всю стену. Всё-таки в глубине души он надеялся, что директор приедет. Вдруг он увидел свет фар в темноте улицы. Убедившись, что машина едет в сторону здания, он с нетерпением побежал вниз, в сторону главного входа. Тогда он не обратил внимания на то, что машина не была похожа на директорскую. Услышав, как в ворота звонят, он сразу же нажал «открыть». Возможно, не послушав голос на другом конце трубки, он совершил роковую ошибку. Когда раздался звонок уже в дверь, он с нетерпением открыл и её, но, вопреки своим ожиданиям, увидел Казуху с огромным букетом в одной руке, и ещё более огромным плюшевым зайцем в другой. Брюнет был в недоумении. Неужели это директор Т. сообщил ему адрес этого места? — Добрый вечер, господин Хаку. Президент Т. попросил меня передать вам все эти подарки, — Казуха вежливо улыбнулся, ожидания, пока Хаку предложит ему войти, чтобы он смог поставить всё это на пол, либо в любое место, которое заблагорассудится брюнету. Хаку был шокирован. Нет, не этим сюрпризом, и даже не тем, что у директора хватило наглости «откупаться» от него, посылая к нему своего подчинённого с подарками, а тем, насколько глупо и опрометчиво поступил мужчина. Во-первых, теперь Казуха знал адрес особняка, места, где они с директором проводят время в тайне от его мужа! Во-вторых, этот идиот его даже не предупредил, что пошлёт к нему кого-то из их компании, чтобы он смог хотя бы заранее принять блокаторы запаха. — Господин Хаку, — голос блондина звучал гораздо мягче, чем обычно, — куда мне всё это поставить? Чуть приоткрыв дверь, он впустил блондина внутрь. На подарки ему было плевать, он пригласил блондина, чтобы поговорить. Ему срочно нужно придумать способ, как заставить того хранить тайну о его поле. Когда блондин прошёл в помещение, он сказал ему оставить всё на полу. Выполнив то, что ему сказали, Казуха начал выжидающе смотреть на брюнета. — Не знал, что вы омега, господин Хаку, — прервал тишину Казуха, пытаясь поддерживать свой обычный темп дыхания. Эта реплика раскрыла и его собственный пол, однако, Хаку бы всё равно догадался по его расширенным зрачкам и участившемуся дыханию. — Ты и не должен был, — холодно ответил Хаку. Казуха недолюбливал его и с самого начала воспринимал Хаку как шлюху директора. Но если бы в этот момент его попросили выбрать только одного человека, с которым бы ему пришлось заниматься сексом до конца жизни, он без раздумий бы выбрал Хаку. Он всегда считал рассказы про «своего альфу/омегу» бредятиной, но, блять, вот она, чистая биология. Он стоял и рассматривал омегу так, будто впервые его увидел. — Я никому не скажу, — тихо произнес блондин и быстро направился в сторону двери. Хаку нагнал его и схватил за руку. — А ну стой! Брюнет на мгновение вздрогнул, увидев алые щёки и робкий взгляд блондина. — Господин Хаку, могу я идти? Вы меня… смущаете, — сказал Казуха, отворачиваясь. Кажется, Хаку сам смутился от осознания того, как сильно его запах действовал на Казуху. Но в этом был и плюс: по такой яркой реакции Хаку безошибочно мог сказать, что перед ним стоял альфа. Замявшись, блондин достал купон из внутреннего кармана пиджака и протянул брюнету. — Вот. Директор Т. просил меня выбрать что-нибудь вместе с вами, но… — голос блондина, как и его дыхание, стали ещё более глубоким. Поняв, что пытается сказать Казуха, брюнет его сразу прервал. — Ладно-ладно, можешь идти, я разберусь с этим! Когда дверь после ухода Казухи захлопнулась, Хаку вздохнул с облегчением. Щёки его горели, а сам он не находил себе места от досады. — Чёрт бы его побрал! Хаку сел на кресло, устало прикрыл глаза ладонью и подождал, пока сбитое тревогой и злостью дыхание не выровнялось. В клубах и других подобных заведениях слышать специально не до конца приглушённые чужие запахи это норма, с этим сталкивался каждый взрослый человек. Однако, когда это человек, которого ты привык видеть только как «бесполого» коллегу… Теперь Хаку видел в Казухе представителя другого пола, от того и смутился. Не привык он видеть его в таком свете. Казуха вдавливал педаль газа, чтобы не думать о том, что только что оставил самого желанного для себя человека одного скучать в этом огромном пустом особняке. А если ещё и учесть, что они с директором в последнее время почти и не видятся, то Хаку сейчас наверное… Казуха сжал руль и приоткрыл окно. Разные мысли и образы против его воли мелькали в его разгорячённой голове, снова и снова восстанавливая в памяти дурманящий запах брюнета. Сегодня сосредоточиться на работе ему было трудно, как никогда.