VI сезон. Глава IV «Прощальный привет»

      Настроение на поляне царило не слишком радужное. Проснувшись наедине со своим котёнком, Нецу самолично убедилась, что на ногах она здесь одна. Макото присоединилась к лежачим и тоже задремала, зверинка, обойдя все палатки, не нашла ни единой души, с кем можно было поговорить. Записка, оставленная рядом с ней, не подняла настроения. Нецу поворошила затухающий костёр, посмотрела с опаской на пасмурное небо и, вздохнув, пошла к палатке Кошки, до которой уже добралась голодная Звёздочка.       Бродившие по лесу нагрянули все вместе и неожиданно. Нецу по второму кругу обходила больных, когда тишину разорвали голоса. По узенькой тропинке, единственному проходу к поляне, друг за другом шли Ворона, Мисао, Мамору, Таики и остальные искатели еды. У всех в руках что-то было. Парни тащили огромные охапки хвороста, Мисао и Ворона несли в покрывале целую гору грибов, Рей держала в руках горку прошлогодней перемёрзшей клюквы, а Чибиуса даже отыскала на ветке гнездо с тремя яйцами. Нецу радостно встретила их, начала помогать, расспросила обо всём, что было во время её сна. Девушки на ходу всё ей рассказали, объяснили, что остальные пошли в деревню на поиски одежды. Потом, поставив кипятить воду, все решили, пока нет Вахо, заглянуть к Ятену. Вид друга, больше походящего на мертвеца, чем на живого, словно порыв ветра, затушил разгоревшиеся огоньки радости. Решив, что, чем скорее придёт Вахо, тем будет лучше, Мисао поспешила послать сигнал Усаги. Оставалось только приготовить обед из того немногого, что они отыскали в голодном весеннем лесу.       Ближе к часу на поляне собрались все. Вахо сразу юркнула под полог Ятена, а девушки начали выкладывать свою добычу, намного превосходящую богатством принесённое из леса. Скоро был приготовлен довольно сносный обед, и бедные скитальцы уплетали за обе щеки деревенское мясо, хлеб и овощи. Никто из лежащих под покрывалами не проснулся. Сброшенный навес Макото подняли и натянули на место. Начинало накрапывать.       – Ладно, ночь мы тут провели, – проговорила Кошка, доев кусок бутерброда и отряхнув колени. – Что дальше? Нет вариантов телепортироваться?       – Тише, – нахмурилась Мисао, бросив взгляд на палатку Ятена. – Девчонка там?       – Она у Ами, – сказала Минако. – Вахо поручила ей что-то сделать.       – Ну, тогда она нас не слышит, – махнула рукой Кошка. – Так что?       – Мы не сможем телепортировать четверых, – покачала головой Принцесса Метеор. – Их просто раздавит, а наш круг прорвётся.       – Короче, погибнем все, – усмехнулась Харука. – Неплохо.       – Харука! – негодующе произнесла Усаги.       – Пусть все выздоравливают. Мы подождём, – сказал Мамору. – Но кто-нибудь знает, где мы вообще находимся? Я, например, представления не имею.       – А что, если спросить у них, что это за деревня? – предложила Хотару. – И какой город ближе всех?       – Да, нужно будет узнать, – кивнула Рей. – Честно говоря, место очень странное. Когда-нибудь видели грибы в середине апреля? Или поляну, на которой на несколько градусов теплее, чем в остальном лесу? Да ещё старушка эта странная. Ведёт себя так, как будто всё знает…       – Да, да, – согласно закивали остальные. – Ты тоже заметила?       – Вспомните, почему мы сюда попали! – сказал вдруг Таики. – Портал открыл кулон Чибиусы. Вещь волшебная, значит, знала, куда посылала нас. Почему она выбрала именно эту деревню?       – Может, он просто выбрал первое безопасное место и открыл проход, – возразила Ворона. – Почему нет?       – Он не мог выбрать! Портал открывается только если чётко знать точку назначения.       – Хочешь сказать, цепочка умеет думать? – подняла брови Харука.       – Это мой оберег, – подала голос Чибиуса. – Мама дала мне его, чтобы древняя сила Луны охраняла меня. Поэтому он помог мне выбраться, да и вам всем. Иначе бы мы погибли.       – Я не вижу поводов думать, что он специально выбрал это место, – пожала плечами Усаги. – Давайте лучше думать, что делать с дождём.       Все подняли головы. На поляну снова опускался липкий туман. Как и прежде он был тёплым, но не настолько, чтобы в нём купаться. Девушки решили собрать все свободные покрывала и создать из них что-то вроде огромного навеса. Костёр накрыли перевёрнутым котелком, хворост затащили под пышные рябины. Покрывал насчитали одиннадцать штук, Мамору с Таики развесили их на нижних ветвях дубов и осин и забрались под них вместе с девушками. Перед глазами серели четыре палатки со спящими друзьями. Дождь моросил всё сильнее.       – Вот так и сдашь экзамен на ориентирование, – вздохнула Нецу.       – А ты что, изучаешь такие вещи? – подняла брови Рей.       – Да, она на нашей планете этим занимается! – сказала Сирена. – Причём профессионально. Вот уже почти закончила обучение. Последняя проверка осталась.       – Здорово… – проговорила Усаги, рассеянно поглаживая настороженно принюхивающегося котёнка. – Теперь тебе обеспечена отличная оценка.       – Ну да, – хмыкнула Нецу. – Теперь я точно знаю, что мокрое дерево не горит, в лесу можно не умереть с голода, и обыкновенные покрывала вроде этих не промокают даже под сильным дождём.       Девушки подняли головы и оглядели серую ткань. Раньше они даже не задумывались над этим странным явлением.       – В них, наверное, не совсем обычная ткань, – проговорил Мамору. – Я заметил, в этой деревне наряду с бытовыми предметами проскальзывают современные устройства…       – Ну, всё это тебе вряд ли поможет находить север и юг, – усмехнулась Мисао и обхватила руками колени. – Вот кончится дождь, возьмём тебя и пойдём на поиски какой-нибудь речки или пруда, чтоб рыбы наловить. Будешь нас обратно выводить, если заблудимся.       – Запросто, – вздёрнула подбородок Нецу.       – Послушайте, у меня предложение, – подняла руку Чибиуса. – Давайте все наконец назовём свои имена. А то половина из нас называет друг друга прозвищами сейлоров, и для посторонних людей это звучит довольно странно.       – Чибиуса, ты просто гений! – воскликнула Минако. – А я и не замечаю, как называю Кошку Кошкой, а Ворону Вороной…       – Как я раньше не подумала! – проговорила Усаги. – Воины-звери, вы же тоже как-то называете себя на Безоаре!       – Ну, конечно, называем! – засмеялась Сирена. – Мы думали, вам это неинтересно.       – Да я как-то и забыла о них, – пожала плечами Ворона. – Но если хотите…       – Значит, слушайте, – передвинулась вперёд Нецу. – Кошка у нас Юнами. Она раньше часто меняла псевдонимы, мы большее время проводили в облике воинов. Но сейчас уже полгода придерживается одного. Он ей больше всех нравится…       – Это моё имя! – оскорбленно проворчала Юнами. – Настоящее, такое же, как и у всех вас!       – Конечно, конечно, – успокоила её Нецу. – У Вороны помните, да, какое имя на Земле было?       – Акара Карасума, – с расстановкой проговорил Таики. Девушки удивлённо повернулись к нему. – Я просто помню фамилии из списка жюри на конкурсе певиц. Ятен мне его показывал перед тем, как сесть на своё место.       Упоминание о Ятене холодным облачком пронеслось по лицам, и Нецу поспешила продолжить:       – Ну да, Акара. Она его и на Безоаре использовала, но после конца войны почему-то резко невзлюбила. И всё это время мы зовём её Сари.       – Сари, – повторила Усаги, чтобы запомнить. – Юнами и Сари. А Сирена как же?       – А со мной проще простого, – улыбнулась Сирена. – Моё имя так и звучит: Сирена.       – Точно! – сказала Чибиуса. – Зачем тебе другое имя, когда и такое существует?       – Ну, а меня вы знаете, как зовут, – развела руками Нецу. – Я первый раз взяла это имя на Земле и с тех пор не собираюсь от него отказываться.       – Понятно, – промолвила Мичиру. – Сирена, Нецу, Юнами и Сари. Все запомнили?       – Да!       – А как же быть с вами? – Сецуна повернулась к Принцессе Метеор. – Вам тоже нужно какое-то обычное имя. А то я в деревне и не знала, как к вам обращаться.       – Но у Принцессы никогда не было другого имени, – растерянно проговорил Таики. – Мы всегда называли её так…       – Ну, ничего, – улыбнулась Принцесса. – Раз уж такие дела творятся, нужно и себе простое имя придумать. Все сейлор-воины перевоплощаются в обычных людей и начинают жить так, как они. Имена необходимы.       – «Синдром снятых матросок»… – с задумчивой улыбкой пробормотала Мисао.       – Думаем, девочки! – сказала Усаги, сморщив лоб. – Нужно придумать хорошее имя.       – Может… нет. А может… Нет, не подходит… – бормотала Минако.       – Слушайте, вам ничего не подходит! – потрясла головой Харука и сверкнула зубами в улыбке. – Прямо какая-то неповторимая личность…       Воины-звери понимающе переглянулись между собой. От Принцессы не ускользнули их взгляды.       – Говорите, – сказала она и прищурила глаза. – Я вижу, вы что-то придумали.       – У нас есть вариант, – повернулась Юнами. – Так переводится слово «метеор» на одном из древнейших языков нашей планеты. Он, кстати, слегка похож на ваш.       – Ну и какой же? – нетерпеливо произнесла Минако.       – Оноко, – ответила Ворона.       Несколько мгновений все молчали, прислушиваясь к звучанию имени. Потом Принцесса улыбнулась и пожала плечами:       – Пусть будет Оноко.       Девушки радостно загалдели, делясь мнениями, перечисляя вновь всех наречённых простыми именами. Потом кто-то громко шикнул. Все обернулись к поляне и увидели, как Вахо выходит из палатки Ятена. Не успев даже задуматься или сказать что-либо друг другу, воины бросились из-под навеса к ней и окружили старушку плотным кругом.       – Ну что, как он?       – Что скажете?       – Пожалуйста, скажите, что всё хорошо…       – Когда он очнётся?       Вахо подняла руку, и голоса стихли. Из палатки высунула голову Фино и так несчастливо на них посмотрела, что у Усаги чуть не остановилось сердце. Лицо у старушки было хмурым, губы плотно сжаты. Она вздохнула и проговорила:       – Плохо дела, детки. Плохо. Не может он вернуться к нам, мешает что-то. Я уже чего только не переделала, все сроки прошли… Теперь только от него всё зависит. Я ничем помочь не смогу.       Она печально опустила глаза и пошла вперёд мимо оцепеневших воинов. Дальше, дальше, почти дошла до деревьев… Первым очнулся Таики, вздрогнул и отчаянно прокричал:       – Как это не сможете? Что от него зависит?       Вахо остановилась и через плечо пояснила:       – Он сейчас всё равно, что в темноте бродит. Если доищется, свет найдёт – выкарабкается.       В полном молчании она отвернулась и скрылась за деревьями. Несколько мгновений девушки стояли неподвижно, потом медленно повернулись и посмотрели на палатку. Ятен… Он не может… он не имеет права…       – Давайте зайдём к нему, – хрипло предложила Рей.       – И что? Разбудим? – хмуро спросила Сари.       – Можно попросить вас об одолжении? – чуть слышно произнесла Принцесса Метеор. – Я хочу побыть там… одна… не будете пока заходить?       – Конечно, конечно! – со слезами на глазах проговорила Сирена. – Девочки, пойдёмте! Там, кажется, Макото проснулась.       Принцесса скрылась за серой тканью, а все остальные нетвёрдым шагом приблизились к соседнему пологу, где, и правда, проснулась Макото.       – О, привет! – весело воскликнула она. – Как вас много! Все в порядке? Мне намного лучше.       Она действительно выглядела более живо и уже без посторонней помощи смогла сесть. Девушки опустились рядом на мокрый мох, Мамору с Таики куда-то отошли. Макото осторожно потянулась и удивлённо оглядела окружающие лица, словно впервые увидела.       – А что это у вас такие кислые мины? – спросила она и насторожилась. – Что-то не так? Кому-то хуже?       – Ятен так и не проснулся, – тихо проговорила Нецу.       – Не проснулся… – повторила Макото, словно не понимая смысла слов. – Как не проснулся?       – Вот так, – развела руками Мисао. – И старушка уже не знает, что с ним делать.       – Ужасно… – прошептала Макото. – Но… нужно же что-то делать… Нельзя же…       – Всё зависит только от него, – тихо сказала Сецуна, крутя в пальцах какую-то травку. – Если у него хватит сил, он очнётся. Она так сказала.       Девушки подавленно замолчали, никто не знал, что сказать, как утешить друга, если и сам не в силах был отогнать от себя тревогу.       Дождь шёл уже не на шутку сильный. Крупные капли разбивались о ветви, тонули в мягком мху, загоняли холод в незащищённые озябшие тела. Небо так потемнело, что казалось, будто скоро наступит ночь. Усаги подняла голову и увидела тоненькие паутинки молний между серыми тучами. Как похоже на то небо… откуда они пришли вчера… убежали в последний момент, уверены были, что спаслись, что всё теперь в порядке… А оказалось…       Из пелены струй внезапно вынырнула Вахо с охапкой каких-то ветвей в руках. Она и не думала покидать их, а просто ушла в лес, чтобы что-то собрать. Девушки, увидев её, почувствовали неожиданную радость. Теперь эта старушка внушала им единственную надежду на лучшее. Если она рядом, всё будет хорошо. И не важно, откуда эта странная уверенность…       А Вахо тем временем, увидев их, переменилась в лице и воскликнула:       – Вы чего тут сидите?! Такой дождь идёт! Я для этого с вами возилась, чтобы снова заболели? А ну быстро под навес!       Девушки послушно вскочили с мест, оступаясь и поскальзываясь, побежали к своему навесу. Вахо проводила их взглядом, забралась к Макото и отстегнула от пояса небольшой бурдюк с лечебным молоком.       В палатке Ятена было тихо. Взгляды, словно намагниченные, сами поворачивались к ней, Минако вообще села туда лицом и не отрывала глаз. Чибиуса, постоянно вздыхая, сжимала в руках кулончик. Усаги же, словно замороженная, неподвижно сидела и смотрела в одну точку. Между навесов несколько раз промелькнула фигурка Фино. Вахо вышла от Макото и направилась к Сейе. Дождь превращался в ливень, ткань над головами едва выдерживала напор воды.       Где Мамору? – отчуждённо подумала Усаги. – Где они с Таики? У Ами? Или гуляют под дождём? Мамору утешает его, просит верить в лучшее? Он всегда был добрым… Всегда помогал другим, несмотря на свои проблемы и неприятности… Усаги опустила голову и поняла, что не может думать ни о чём, кроме Ятена. Он умирает… Он медленно умирает… Ему неоткуда взять сил, чтобы жить… Никто не поможет ему, даже Принцесса… Усаги вздрогнула и подняла глаза. Эти слова проносились в её голове, но их словно нашёптывал кто-то другой. Что это? Она бы так не подумала! Никогда! Но почему она абсолютно уверена в том, что всё это правда?       Покрывала колыхнулись, под дождь вышла Принцесса Метеор и направилась к их навесу. Девушки проследили глазами, как она подошла и безмолвно, не смотря ни на кого, села рядом. Никто не стал задавать вопросов. Все знали, что она ответит. * * *       В три часа кончился дождь.       Костёр возобновили, с покрывал стряхнули воду и повесили просушить над огнём. Потом все почти насильно заставили себя поесть и по очереди начали заходить в палатку Ятена. Рей, Минако, Сирена, Кошка, Нецу… Усаги не участвовала в этом, она лежала под рябинами на животе и задумчиво наблюдала за парой паучков, вьющих паутинку. Девушки, бледные и огорчённые, выходили из-под полога Ятена и направлялись к другим лежачим, чтобы отвлечься, посмотреть на тех, чья жизнь уже вне опасности. Ами просыпалась ненадолго, Вахо покормила её, дала лекарство и снова заставила уснуть. К ней заглядывали и отходили. У Сейи же наоборот было полно народа – он наконец пришёл в себя. Правда жар никак не уменьшался, Вахо сказала, что вышла только половина яда, и температура уменьшится не скоро. Усаги тихо вздохнула и почувствовала, как рядом кто-то сел.       – Твой друг проснулся. Ты не хочешь его навестить?       Фино. Она сидела рядом, опершись спиной о дерево и смотря куда-то в небо. На тоненьком запястье блестел браслетик. Усаги приподняла голову и оглянулась через плечо. Из палатки Сейи доносились радостные голоса, по ткани метались чёрные силуэты. Усаги опустилась и снова уставилась на паучков.       – Там и без меня палатка сейчас порвётся, – сдержанно сказала она. – Мне там не поместиться.       Фино удивлённо подняла брови, но ничего не сказала. Усаги снова вздохнула.       – Как там Макото?       – Она лучше всех, – ответила Фино. – Уже спокойно сидит, даже порывалась встать, но Вахо не позволила. С ней м-м… Хотару и такая… с чёрными косичками…       – Кошка… – машинально произнесла Усаги и вздрогнула. – Ой, то есть Юнами! Её зовут Юнами.       – А она, и правда, похожа на кошку, – улыбнулась Фино. – У неё такая кличка? Я слышала несколько раз.       – Угу, – пробормотала Усаги.       Фино посмотрела на неё, отвела голову и печально вздохнула.       – Ну вот, последние уходят…       – Что? – не поняла Усаги.       – От того беловолосого парня. Последние заходили два его друга. Остальные уже все там были. Они, кажется, идут сюда… А нет, они пошли к той рыжей женщине.       Усаги скосила слегка глаза и увидела Принцессу Метеор, одиноко сидящую на небольшом бревне под дубами. К ней действительно подошли Мамору с Таики. Понадобилось слегка напрячь голову, чтобы вспомнить, как они окрестили Принцессу. Оноко. «Метеор» на одном из звериных языков…       – Оноко, – проговорила Усаги. – Её зовут Оноко.       – Она так беспокоится за этого мальчика, – задумчиво проговорила Фино. – На невесту она не похожа. Но и на маму тоже. Может быть, она его сестра?       – Нет, – качнула головой Усаги. – Не сестра.       – Понятно, они просто друзья, – пожала плечами девочка. – А чем вы занимаетесь, когда живёте в городе? Вы где-то учитесь? Или работаете?       Усаги повернула голову и положила щёку на локоть. Серые глаза смотрели с нескрываемым интересом и жаждой побольше узнать. Не хотелось обижать девочку…       – Мы учимся, – медленно проговорила Усаги. – Я, Макото с Ами, что лежат в палатках, и Рей с Минако, что сейчас у Сейи, учимся в одном классе. Да, Сейя, Таики и Ятен тоже с нами учатся. Они вообще всегда вместе, они сводные братья. Мы с ними одноклассники… И ещё они, между прочим, работают. Они самая популярная в стране группа под названием «Три звезды».       По лицу Фино видно было, что она в жизни не слышала такого названия. Но это понятно. Если бы здесь были телевизоры… Или хотя бы радио…       – Здорово! – сказала девочка. – Вам повезло, да? Что такие популярные учатся в вашем классе. Но я смотрю, они нормально с вами общаются, как с равными.       – Мы и есть равные, – проворчала Усаги. – Просто их крутят день и ночь по телевизору, приглашают во всякие передачи, берут интервью… Ты понимаешь, что это значит?       – Только по рассказам, – призналась Фино. – Но я представляю себе это.       – Это хорошо. Так вот, они поют такие обалденные песни… – Усаги закатила глаза. – Все девушки по ним с ума сходят. Кроме нас, конечно. Мы их лучшие друзья.       Фино обвела взглядом поляну.       – Значит, все с длинными волосами – это певцы. Тот с каштановыми – Таики, а с чёрными, твой жених… Мамору?       – Правильно, – кивнула Усаги.       – Я скоро всех запомню. Немного осталось. – Фино поёрзала на месте. – А когда вы вернётесь, они снова будут петь?       – Конечно, будут. Таики будет писать стихи, Сейя играть и петь…       Слова вдруг застряли в глотке. Фино повернулась и обеспокоено оглядела её лицо. Что это за чувство? Будто что-то душит…       – Всё хорошо? – тихонько спросила девочка.       – …а Ятен сочинять музыку! – твёрдо закончила Усаги.       – Конечно, – тихо проговорила Фино. – Так и будет. Они все будут петь, я не сомневаюсь.       Усаги с благодарностью на неё посмотрела и вдруг ощутила непреодолимое желание сходить к Ятену. Просто оказаться рядом, посмотреть на него, убедиться, что он… что он жив.       Она поднялась на колени и увидела, как Вахо выгоняет всех из палатки Сейи. Девушки выходили и шли к пологу Макото, садились рядом с покрывалом на мокрый мох. Никто сейчас не захочет оказаться в одиночестве. Так и с ума можно сойти. Усаги поразмышляла немного и встала на ноги. В висок противно кольнуло, но головокружения не возникло. Усаги тряхнула головой и направилась к палатке Ятена.       Покрывало в сторону, и вот знакомая картина перед глазами. Ятен в совершенно той же позе, закутанный по горло, одна рука выглядывает из-под ткани, – Вахо, наверное, слушала пульс. Усаги осторожно пробралась к нему и опустилась рядом. Как же беззащитно он выглядит. Обычно уложенные белые пряди беспорядочно растрёпаны, волосинки торчат во все стороны, падают на глаза, на щёки. Губы плотно сомкнуты, но на лице застыло какое-то растерянное детское бессилие. Усаги тихо потянула покрывало вниз с груди, открылась белая майка с круглым вырезом. Возле правой ключицы маленькая, но глубокая ранка. Не заметила Вахо? Или не помогли лекарства? Усаги наклонилась, пытаясь услышать дыхание. Ниже. Ещё ниже. Потом просто положила голову ему на грудь и услышала, как в глубине тяжело стучит сердце. Медленно, монотонно, иногда срываясь, пропуская один толчок… Она могла бы вечность провести здесь, только слушая, как оно стучит, умоляя биться дальше, не останавливаться…       Снаружи царила странная тишина. Усаги подняла голову, прислушалась и на четвереньках подползла к выходу. Отвернув слегка покрывало, она увидела девушек, сидящих в небольшом тесном кругу. У всех были удрученные лица, слова говорили неохотно, обрывками. Кто-то, похоже, даже плакал. Усаги прикусила губы и отпрянула назад. Почему-то ей не захотелось туда идти.       Она вернулась к изголовью Ятена, села совсем рядом и начала безотрывно на него смотреть. Хоть бы ресница дрогнула… Или кожа не была бы такой белой…       – Даже не думай умирать. Я тебя с того света достану, – тихо проговорила она.       Ткань вздулась от порыва ветра, и Усаги, вспомнив слова Вахо, поспешно подтянула покрывало наверх, закутала Ятена до подбородка, взяла руку и содрогнулась. Ладонь была ледяной, она словно прикоснулась к камню. И такой же белой, как снег. Усаги передумала убирать её под покрывало и попыталась согреть в своих руках. Тщетно.       – Что же делать… Что делать…       На секунду ей показалось, что у Ятена дрогнули брови, но потом она поняла, что это пробежала тень, терзаемой ветром палатки. Усаги протянула руку и провела пальцами по бледному лбу, поправляя чёлку.       – Вахо сказала, что ты бродишь в темноте… Не можешь найти выход… Я, кажется, понимаю тебя, у меня было почти то же самое, когда Берил забрала кристалл сердца. Но дорога сама вывела меня к свету, я почти не думала над этим. Честно говоря, я почти ничего тогда не понимала. Просто шла, шла…       Усаги вздохнула, продолжая гладить белые прядки волос. Снаружи раздался явственный всхлип. Горло снова стало сжиматься, что-то невидимое пыталось перекрыть дыхание. Усаги кашлянула и сдавленным шёпотом проговорила:       – Мы все тебя ждём. Ты должен найти выход, это же в твоих силах, я знаю. Ты прошёл такой тяжёлый путь, столько вытерпел… помог справиться с Берил… Я просто не перенесу, если… если с тобой что-то случится… Ты должен, Ятен!.. – голос постепенно креп, обретал звучание, рука опустилась на покрывало и скомкала его в кулак. – Пожалуйста… Ты должен помочь мне объяснить всё Сейе… Ты должен вернуться в Токио, вернуться в школу, ты… Ты не спел ещё столько песен!..       В наступившей тишине Усаги послышался тихий вздох. Она резко наклонилась вниз, и вдруг висок пронзила боль, в глазах полыхнуло, и словно разлилась чёрная краска. Чувствуя, как сердце бьётся прямо в голове, Усаги покачнулась, упала на руку и, пошатываясь, попыталась рассмотреть хоть что-то остекленевшими глазами. Зрение передавало лишь темноту, палатка, Ятен – всё пропало… Потом мелькнуло что-то ярко-белое. Что-то живое, Усаги показалось, она ощутила даже его тепло. И вдруг так же внезапно с громким звоном всё прекратилось. Она сидела на коленях, опершись рукой о мягкий мох, и смотрела прямо перед собой на серую ткань палатки.       – Что это было…       Перед глазами ещё плавали цветные круги, но боли не было, тело снова обрело устойчивость. Наверное, это последствия раны. Надо будет рассказать Вахо…       Усаги внезапно ни с того ни с сего поперхнулась, бросилась вниз и схватила руками ладонь Ятена. Нет, не показалось! Под кожей струилось тепло, отступил тот пугающий мертвенный холод. Усаги вскинула округлившиеся глаза и впилась ими в бледное лицо. Пальцы с силой сжали руку Ятена.       – Ну же… – прошептала она. – Ну давай… подай хоть какой-нибудь знак…       Ветер с ужасной силой затрепал палатку, края приподнялись над землёй, залетали, затрепыхались в воздухе. Снаружи послышались испуганные возгласы, шорох шагов, встревожено мяукнул котёнок. Усаги с ужасом подскочила, ей показалось, что пальцы в её ладонях снова начали холодеть.       – Ятен! Ятен! Держись, Ятен! – вне себя закричала она, слова потонули в гуле ветра. – Ятен…       И тут она явно увидела, как дрогнули чёрные ресницы…       Усаги с размаху опустилась на мох и застыла, не отрывая глаз от лица Ятена. Прошло несколько секунд, ветер внезапно стих. Показалось… – с горечью пронеслось в голове. Но в следующий миг все мысли испарились и оставили после себя лишь пустоту. На бледном лице загорелись такие знакомые ярко-зелёные огоньки. Ятен приоткрыл глаза. Взгляд сперва потерянный, потом более сфокусированный медленно обвёл потолок самодельной палатки, спустился на стены, ниже, левее и наконец остановился на оцепеневшей Усаги. Брови чуть-чуть приподнялись, а губы с трудом, но всё же шевельнулись.       – Не надо… не плачь…       Правда, было поздно, по щекам Усаги ручьями лились слёзы, синие глаза засверкали, словно полные кусочков стекла. Всё, что копилось, что держалось внутри все эти дни, наконец прорвалось наружу. В зелёных глазах отразилось беспокойство. Ятен попытался пожать её руку, но смог лишь слабо пошевелить пальцами.       – Не плачь… всё хорошо… – голос звучал очень тихо, но без хрипоты, мягко и ровно.       Усаги схватила обеими руками его ладонь, прижала своему лбу и в голос разрыдалась. За покрывалами раздались взволнованные голоса, кто-то закричал, мох яростно зашумел под заметавшимися по нему ногами.       – Кто там? Там Усаги?       – В чём дело?..       – Зайдите!.. Пожалуйста, зайдите… я не смогу… я не выдержу…       – Скорее!..       Ткань дёрнулась в сторону, и показалось бледное напуганное лицо Фино. Широко распахнутые серые глаза остановились на Усаги, потом на Ятене, расширились ещё больше, и девочка молниеносно пропала. По всей поляне разнёсся её взволнованный тонкий голосок:       – Проснулся!!! ОН ПРОСНУЛСЯ!!!       Мгновения никто не осознавал смысла прозвучавших слов. Потом все безмолвной толпой ломанулись в палатку.       Все подпорки, покрывала полетели в разные стороны. Пятнадцать человек в пух и прах разорвали палатку и окружили Ятена, который со слабым удивлением взирал на происходящее. Мамору поспешно поднял и прижал к себе рыдающую Усаги, Чибиуса мгновенно опустилась на её место. Волна безумной радости прокатилась по девушкам, воздух сотрясли сумасшедшие крики:       - ОН ЖИВ!.. ОЧНУЛСЯ!.. ЯТЕН!!..       Все, кто стоял в первом ряду, бросились на колени, начали наперебой что-то говорить, другие напротив не могли вымолвить и слова, Минако с Сиреной, как и Усаги, расплакались. Белый котёнок, перемахнув через спины и головы, подскочил к Ятену и начал энергично обнюхивать его лицо. Ятен слабо улыбнулся и попытался отвернуть голову от тычущегося мокрого носика. Окружающие рассмеялись и вдруг пошатнулись в стороны – кто-то усиленно проталкивался к больному.       – Вы что творите? Зачем сняли навес? Здесь слишком…       Вахо пробилась в первый ряд и удивлённо застыла. Звёздочка повернула к ней голову и тихонько, пятясь назад, отошла. Девушки ожидающе смотрели на старушку.       – Проснулся! – всплеснула руками Вахо. – Проснулся!       Она быстро просеменила к самой тяжёлой «сове», опустилась рядом и начала быстро осматривать всё, что было под руками. Лоб, веки, глаза, шея, грудь, плечи – пальцы лекарки в минуту пробежали свой путь и метнулись к бутыли на поясе.       – На, пей! Пей скорее, я так ждала, когда ж ты пить уже сможешь…       Она приподняла слегка его голову и приложила к губам бутылку. Ятен, видимо, не имея сил на вопросы и возражения, послушно глотнул несколько раз. Девушки, стоящие вокруг, ничего не говорили, а только счастливо вздыхали и лихорадочно переплетали пальцы. Принцесса Метеор прижимала руку к груди, Таики стоял рядом и поддерживал её. Нецу сидела на корточках и сжимала в объятьях шею котёнка, также выжидающе смотревшего на Вахо.       – Ну вот, – Вахо поднялась и заткнула пробку. – Теперь тебе спать надо.       Девушки изумлённо посмотрели на неё, а потом возмущённо загалдели наперебой:       – Как это спать? Опять?!       – Он только проснулся!!!       – Да тихо вы! – усмехнулась старушка и проворно размотала тряпку на одной из бутылок. – Теперь всё хорошо будет, головой могу поручиться.       – Но… может лучше…       – Сон – лучшее лечение! – Вахо присела, аккуратно сложила тряпочку и положила Ятену на лоб. – Не бойтесь. Если он сам выкарабкался, то уже туда не вернётся.       Верилось слабо. Но девушки поверили. Они вставали, по очереди говорили что-то больному или просто счастливо вздыхали и отходили в сторону. Мамору с Таики начали водружать на место палки, на которых держались покрывала. Вахо, искоса посмотрев на стоящую рядом Усаги, отошла к своей сумке. Чибиуса что-то шепнула Ятену и отбежала. У того уже закрывались веки. Усаги опустилась на колени и заглянула в полуоткрытые зелёные глаза.       – Что тут творится?.. – еле слышно прошептал Ятен с тенью улыбки.       – Я тебе всё расскажу, – уверила его Усаги. – Очень скоро. Ты проснёшься, наберёшься сил, и я всё-всё расскажу.       – Обещаешь? – в голосе прозвучало едва уловимое лукавство.       Усаги тихо рассмеялась и кивнула:       – Обещаю…       Ятен улыбнулся и опустил веки. Заснул… Усаги поднялась на ноги, сделала шаг назад, ещё один. Вахо всё ещё возилась в тени со своей сумкой. Усаги посмотрела на неё, постояла секунду и быстро вернулась к больному. Присев на корточки, она протянула руку и взяла ладонь Ятена. Всё будет хорошо. Теперь всё будет хорошо. Внутри разливались спокойствие и безмятежность. Пальцы ощущали живое разгорающееся тепло…