Заботливая мамочка-ведьма

Кипящие острова – место загадочное и пугающее. Самые разные существа населяют эту удивительную местность. Демоны, феи и те, о ком так противно говорить Филиппу. Ведьмы. Совсем недавно они с Калебом познакомились с настоящей ведьмой, чье имя было Эвелин. Она увела старшего брата на Кипящие острова, заманив своей магией. Сейчас же Филиппу приходится бродить по этой магической местности, чтобы спасти своего брата от лап этой кровожадной ведьмы. Он точно не знает сколько уже недель, а может даже месяцев провел тут, но поиски были безуспешны, по крайней мере до сегодняшнего дня. Филипп, наконец, смог найти тех, кто слышал об этой ведьме и распускал слухи о том, что она встречается с человеком. От этих сплетен его глаза расширились, не желая верить в то, что он слышал. Но слухи на то и слухи, что они часто бывают неправдивы. Они также сказали, где примерно должна жить Эвелин, что было гораздо полезнее, чем информация о ее личной жизни с его братом. День уже подходил к концу. Солнце начало уходить за горизонт, но Филиппу было совсем не до отдыха. Он заглядывал в каждое окно дома, пытаясь узнать в каком конкретно доме прячется эта зловещая ведьма. Спустя какое-то время он наткнулся на нужный дом. Эвелин сидела на кровати рядом с Калебом, который что-то увлечённо ей рассказывал. Ведьма смотрела на него нежными глазами и внимательно слушала его болтовню. Филиппу стало интересно, что же там такого рассказывает его брат, он подошëл поближе к окну. Слова Калеба стали понятнее и он говорил о... нем? Филипп прекрасно слышал, как брат рассказывает ведьме о детстве, как они остались сиротами и Калебу пришлось взять опеку над младшим братом. Он рассказывал об этом с такой любовью в словах, но постепенно это сошло на грусть. — Я просто очень скучаю по нему, Эвелин, может это было все неправильно, просто сбегать, нам нужно было попробовать ему все объяснить, а вдруг он бы понял меня, а сейчас я даже не уверен, в порядке ли он — в уголках глаз стали накапливаться слезы, на что Эвелин подвинулась к нему поближе и обняла со спины. От этого монолога Филиппу захотелось ворваться в дом и прокричать "Я здесь! Со мной все в порядке!", но действия ведьмы насторожили его. — Тише, тише, любимый — от последнего слова ведьмы Филипп закатил глаза — Я уверена, что он в порядке, он уже не тот маленький мальчик, за котором нужно приглядывать, кроме того, ты можешь вернуться к нему в мир людей, когда пожелаешь, но знаешь, как это может быть опасно с его ненавистью к ведьмам — Эвелин нежно поцеловала его в шею, отчего Калеб слегка дрогнул. — Да… — медленно промолвил он, — Наверное ты права — Филипп наблюдал, как его брат спускает руки ведьмы ближе к своей паховой области, что вызывает в глазах Филиппа недопонимание, — Эвелин, я хочу сейчас... — Конечно, мой мальчик, я сделаю это — они будто понимали друг друга с полуслова, что вызывало у Филиппа огромное отвращение, но он все еще не понимал, чего они хотят. — Ты так долго заботился о своем младшем брате, а тебе никто не оказывал такую заботу — Эвелин горячим дыханием дотронулась до уха возлюбленного, начиная расстегивать его брюки — поэтому я позабочусь о тебе — она будто промурлыкивая эти слова, чем вызывала отчаянные вздохи Калеба. Филипп начал покрываться краской, догадываясь о том, что они будут делать сейчас. Он наблюдал за тем, как ведьма поглаживает его брата и шепчет скорее всего что-то очень грязное на ухо, ведь Калеб весь извивается, желая больше прикосновений и слов. — Будь хорошим мальчиком для своей мамочки — единственное, что смог расслышать Филипп, видя как ткань, закрывающая пах его брата сползает вниз, оголяя член. — Да, мамочка... я буду... буду — тяжело дыша проговаривал Калеб, когда рука ведьмы водила по его члену. — Хорошо... тогда встань на четвереньки и жди меня — она прикусила ухо возлюбленного и медленно отстранилась, позволяя принять ему нужную позу. Филипп наклонился ближе к земле, когда заметил, что Эвелин идет в сторону окна, из которого он подглядывал. — Что такое, дорогая? — поинтересовался Калеб, заметив ее пристальный взгляд в окно. — Просто убеждаюсь, что мы в безопасности и за нами нет слежки, мне послышался шелест травы — от этих слов у Филиппа поджались ноги, ведь вот-вот его могли раскрыть. — Возможно это был просто ветер — пытался отвлечь ее Калеб — к тому же твой мальчик хочет внимания, мамочка. — Филипп был зол на брата, за такие мерзкие и непристойные слова, как он считал, и при этом благодарен, ведь это заставило ведьму отойти от окна. — Возможно и ветер, но безопасность не помешает — она отвернулась от окна, но с помощью простого движения пальца закрыла шторы, что помешало Филиппу видеть происходящее, но не слышать. — Что ты предпочтешь сегодня: пальцы, растения, мерзопакость или может даже язык? — последнее слово звучало так горячо, что у ведьмы скорее всего была язвительная ухмылка, которая бы заставила Калеба покраснеть до ушей, хоть Филипп не мог до конца понять, что хочет сделать эта мерзкая ведьма. — Давай сначала... пальцы, а потом... будет видно — слова звучали прерывисто, будто его поглаживают по самым чувствительным местам, что заставило Филиппа вздрогнуть. Через пару секунд послышался щелчок, будто что-то открыли и какая-то жидкость начала выливаться с бульканьем из емкости. Филипп знал, что мир ведьм более продвинутый, чем его, но многие вещи он считал совершенно нелогичными и странными. Зачем, когда делаешь то, о чем он не позволял себе даже думать, использовать какую-то непонятную жидкость, которую он не мог видеть, но мог слышать, как от нее Калеб шипит "Холодно" — Я собираюсь ввести первый палец, готов? — подслушивающий все еще не мог понять, куда и для чего она хочет вводить свои пальцы — Да..., пожалуйста, мамочка, я не могу ждать... — с хныканьем ответил ей Калеб, после чего послышался стон. Младшему брату было стыдно слышать это: как его старший брат, который всегда был примером для подражания, заботился о нем, воспитывал его, сейчас находится с дьявольским отродьем и позволяет себе делать с ней такие непристойные вещи. Он слышал как Эвелин добавляла всë больше и больше пальцев, от чего Калеб все громче всхлипывал. Но через пару мгновений что-то изменилось. Раздался громкий стон, громче, чем предыдущие. — Черт, да, прям вот тут, мамочка... — пробормотал он, отчего Филипп оцепенел. " Черт" значит... его старший брат, который привел его в религию окончательно отрекся от нее, произнеся это слово. — Смотри-ка, как ты изгибаешься только из-за моих пальцев, да, "охотник на ведьм"? Нравится, когда мамочка-ведьма трахает твою задницу? — она словно мурлыкала эти слова. До Филиппа дошло, что конкретно они делают и от этого хотелось блевать. Как же противно было это осознание, что Калеб позволяет ведьме использовать себя, для ее грешных фантазий. Но он даже не подозревал, чья эта фантазия на самом деле... — Да, мамочка-ведьма... я такой плохой охотник... накажи меня... — после этих воплей раздался шлепок и стоны стали громче и прерывистей. — Я уже скоро... а мы ещë не использовали твою магию… — было слышно, как голова Калеба упала на подушку. — Ничего, у нас может быть ещë второй раунд, а сейчас кончи нетронутым. "Второй раунд"? Этого Филипп уже бы не выдержал, поэтому он встал с земли и направился в ту пещеру, где ночевал в последнее время. Он напоследок обернулся, посмотрев на дом этих двух голубков печальными глазами. Но услышав продолжительный громкий стон, на его лице появилась гримаса отвращения. Кажется он знает, чем займётся завтра. Нужно лишь заточить кинжал.