Обещанные принцы

Джолисс рассматривала огромный череп Балериона Черного Ужаса, который — если можно так сказать — украшал просторную комнату, граничащую с бальным залом, где беззаботно кружились люди. Подумать только, за стеной играла музыка, молодые и не очень молодые люди вовсю наслаждались жизнью, строя глазки прелестным дамам, а здесь, совсем рядом расположились останки самого монструозного создания, которого только видывал Вестерос. Представив, как дракон выглядел, будучи во плоти, девушка ощутила благоговейный страх, странное и в то же время приятное чувство. Неудивительно, что большинство Таргариенов страдают под тяжестью своего непомерного эго. Джолисс подумала, что, если бы ей покорилось такое чудовище, она бы тут же посчитала себя королевой бренного мира, а может даже богиней, с каким удовольствием она бы направилась тогда к Заливу Работорговцев и сожгла бы там все до основания. Хм, если подумать Эймонд еще неплохо держится, учитывая, что он владеет теперь уже самым большим из существующих драконов. Она нахмурилась. Эймонд отказался выполнить ее просьбу, и снести к херам собачьим рабовладельческие устои в проклятущем Эссосе. Конечно, его можно понять, он спас ее жизнь, но не собирался становиться мессией для всех остальных. Разрушитель оков — это явно не про него, хотя чего удивляться, тот кто никогда не был рабом, не поймет, какого живется тем, кого ценят не больше обычной вещи. — О, милая Овчарка! — раздался позади голос Эйгона. — Снова выбежала погулять? А кто же тогда сторожит мою милую … — он до сих пор не знал, как правильно называть Хелейну, сестра? Жена? — ээ, принцессу. — Твое веселое высочество, вижу ты уже навеселе, — ответила девушка, завидев не совсем прямостоящего Эйгона. — Еще бы, я с утра прикладывал все усилия, чтобы соответствовать твоему обращению. — Как предусмотрительно. — Что-то ты не очень разговорчива сегодня, обычно ты не ограничиваешься двумя словами. Может тебе хвост прищемили или косточку забыли кинуть? Эйгон был прав, воспоминание о «доме», отбивало все желание участвовать в словесных баталиях, но принц не отступал, он походил на фехтовальщика, который размахивает своей тонкой, жалкой саблей и даже не замечает, что соперница вооружена широким двуручным мечом, способным разрубить человека на части. — Может ты так громко лаяла, что язык прикусила? Или подавилась яйцами кого-нибудь бедняги, которому не повезло с тобой пересечься? Джолисс вздохнула. Этот Эйгон вообще способен заткнуться? Или единственный шанс заставить его замолчать — всучить бутылку с пойлом? Может поэтому никто из семейства не возражает против его пристрастия к алкоголю, им просто осточертело слушать эту непрекращающуюся болтовню? — Я думала, тебе не нравится, когда я разеваю пасть и облаиваю тебя, как натуральная сука, — раздраженно ответила она, стиснув зубы. — Хотя, мне по барабану, что ты там думаешь, я не хочу тратить время на бесполезного, жалкого пьяницу. — Эй. Это было грубо, — возмутился принц. — Ты в курсе, что я могу отрезать тебе язык за такое? — Язык мне нужен, с помощью него я доставляю удовольствие дамам, очень приятно слышать их стоны, хотя тебе откуда об этом знать? Ты небось даже не знаешь, как выглядит лицо девушки, которой нравится заниматься с тобой любовью. Эйгон оторопел, все-таки привыкнуть к такому вольному, презрительному обращению довольно сложно. Принц вообще не должен к подобному привыкать. Что о себе возомнила эта мелкая юнкайская стервозина?! Люди обычно хотя бы пытаются быть учтивыми, понятное дело — лицемерят, но все же. — Ты слишком громко тявкаешь псина, думаешь покровительство Эймонда и Хелейны спасут тебя, если я прикажу разлучить твою хорошенькую голову с телом? — Как мило, что ты считаешь меня хорошенькой. Пойду блевану от счастья. Она и правда хорошенькая, а язык делает ее еще более терпкой и острой. Как блюдо за Узким морем. Однажды ему довелось съесть живого поперченного осьминога, борьба шла не жизнь, а насмерть, либо ты проглотишь мерзкую тварь, либо она присосётся к горлу и удушит тебя. Вкус мяса был отвратительный, но вкус победы, как никогда сладок. Забавно, что разговор с Джолисс навеял на него подобные воспоминания. Пожалуй, ее вкус будет гораздо лучше осьминожьего. — Ты такая кусачая, Овчарка, тебе не помешает носить намордник. — А тебе не помешает протрезветь. Серьезно, я даже ни разу не видела тебя без бутылки. Или, наоборот, выпей больше и упокойся уже. — Ты желаешь смерти своему принцу? — Во-первых, ты не мой принц, а во-вторых — да. Эйгон подскочил ближе, схватив ее за горло. Он не знал, чего хочется больше заткнуть ее поцелуем или придушить руками. В обоих случаях она замолчит. — Никто не разговаривал со мной в подобном тоне, — прорычал он, но совсем уж беззлобно. — Тебе нравится? — удивилась девушка, в его глазах, так похожих на Эймонда, плескались эмоции далекие от гнева. — Мне нравится твой острый язычок, его можно использовать вместо наконечника для стрел, а можно для более приятных целей. — У меня не только язык острый, — она опустила взгляд, и принцу пришлось последовать за ней — к его животу прижимался клинок кинжала. — Советую держать свои шаловливые ручки при себе, дорогой принц. Я слышала тебе нравится развлекаться со всякими лордами, так вперед, обнажай свою шпагу перед заинтересованной публикой. Хватка на шее только усилилась. — Стерва. — Блядун. Ее взгляд вовсе не был игривым, как изначально подумал Эйгон. Девушка смотрела на него, почти также, как он смотрел на тарелку с извивающейся морской тварью. Пальцы разжались сами собой, и он отступил. — Чем же я заслужил твою искреннюю любовь, дорогая Овчарка? — вопрос почему-то казался необычайно важным, она не может простить тот случай с Хелейной? Или возможно стоит прекратить называть ее овчаркой и псиной? — Действительно хочешь знать? — усмехнулась девушка. — Не боишься? Правда ранит куда сильнее клинка, — она покрутила в руках кинжал, не спеша убирать его в ножны. — Валяй, овчарка. Твое рычание — услада для моих ушей. — Как скажите, ваше высочество, — она вздохнула, а затем устремив пронзительный взгляд на парня заговорила. — С самого первого дня, когда я увидела твою пьяную брезгливую морду я почувствовала отвращение. И как видно, интуиция меня не подвела. Единственное, что ты умеешь делать — это хлебать свое пойло. Я задалась вопросом, отчего же пытается убежать наш принц, живущий во дворце, окруженный семьей и достатком? Оказывается, малыша не любит отец, видите ли, он совсем не обращает внимания на своего обалдуя-сына, конечно, я бы предпочла поменяться с тобой отцами, но что я могу понимать в семейных делах? Эйгон сглотнул, сладкого в ее речах было мало. Но он продолжил слушать, не меняя насмешливого выражения лица. Что вообще может знать эта сучка? — Буду честна, моя неприязнь вызвана завистью, — призналась Джолисс. — Я бы отобрала твою жизнь, если бы могла. Я бы с радостью сняла твое лицо, как это делают жрецы Многоликого бога, и стала бы тобой. Твой отец не бил тебя, и не принуждал заниматься грабежом. Твоя мать заботится о тебе, ты не увидишь, как она сношается со всяким сбродом ради куска хлеба. Твои братья хоть и не говорят этого в лицо, но не раздумывая рискнут жизнью, чтобы спасти твою пропащую шкуру. Ради меня так поступил только Эймонд, единственный на всем белом свете, а он ведь мне совсем чужой. Твоя жена — добрая, прекрасная женщина, которую не способен любить разве что полнейший идиот, а твои дети… Ты вообще, когда видел их в последний раз? Страдаешь от равнодушия отца, а сам не лучше чем он, даже хуже, он по крайней мере делом был занят. Насмешка тем временем сползала с губ принца, так же стремительно, как с губ юнкайки вылетали слова. — У тебя, даже хренов дракон есть! Дракон!!! Что тебе еще нужно??? Ты помнишь вообще о нем, или бедняга зачах уже в своей пещере? — как можно не ценить дракона? Этого уж точно понять невозможно. Что там вообще твориться в голове у этого полудурка? — У тебя почти идеальная жизнь, а ты предпочитаешь смотреть на нее сквозь пьяную дымку. Я не понимаю тебя. Ты — блядский Таргариен, плевать кто что думает о тебе, и чего от тебя ждет. Ты можешь хоть раз посмотреть на себя не глазами разочарованных родителей, а своими собственными? Или, если тебе настолько насрать, может я смогу помочь? Одно слово, и я прекращу твои мучения. Ты даже не заметишь. Она вдруг оказалась очень близко, прижимая к его горлу нож, но принц не испугался, даже тогда, когда острие слегка прорезало плоть, пуская струйку крови. Никто не разговаривал с ним в таком тоне, никто не говорил ему таких слов. Никто не предлагал ему такого простого решения. Джолисс увидев смятение в его глазах отпрянула, он правда раздумывает над ее предложением? Какой идиот. — Знаешь, я передумала. Не хочу марать руки о такого жалкого неудачника. Сделай одолжение, напейся напоследок и упади в ближайшую канаву. Но перед этим хоть раз взгляни на своих детей, будет о чем вспоминать, когда отправишься в ваше седьмое пекло. * Джейс был приятно удивлен оказанным приемом, если не считать единичного инцидента с Эймондом, все проходило, как нельзя хорошо. Разумеется, он ожидал возможной стычки, ведь несмотря на то, что прошло уже много лет, их взаимная неприязнь никуда не делась. Принц знал, что и королева не испытывает к нему теплых чувств, но нужно отдать ей должное — держалась она превосходно. Как и принцесса Хелейна. Хотя здесь, вероятно, все дело в добром нраве девушки, она явно не из тех, кто может мастерски скрывать свою неприязнь, скорее всего принцесса в принципе неспособна испытывать к кому-то подобных чувств. Неудивительно, что Элия немедленно нашла с ней общий язык, и пообещала навещать ее как можно чаще, ведь Хелейна слыла местной затворницей, редко покидавшей свою башню. На самом деле то, что она вышла на дневной прием уже многое говорит об ее желании поприветствовать родственников. Но бал, конечно, она решила пропустить, слишком шумно, к тому же такое скопление танцующих людей в одном помещении — явно не лучшая обстановка для сильно беременной женщины. Как ни странно, с Эйгоном им пересечься так и не удалось. На прием он не пришел, да и сейчас в бальном зале сложно было высмотреть его беловолосую макушку, возможно это к лучшему, его язык тоже никогда не отличался сдержанностью. А вот Дейрон производил приятное впечатление, пожалуй, среди братьев он казался наиболее открытым и дружелюбным, сразу видно — воспитывался отдельно. Удаленность от Королевской Гавани пошла ему на пользу. Иначе (Джейс в этом не сомневался) юный принц стал бы точной копией хмурого, противного Эймонда, или веселого, противного Эйгона. Вариантов не шибко много. — Здесь так красиво! — улыбнулась Элия, осматривая бальный зал и гостей, разодетых в свои лучшие платья. — Здорово, что мы приехали, правда Рейна? — Конечно, — энтузиазмом в голосе девушки даже не пахло, она мечтала поскорее попасть в обсерваторию, очень надеясь, что ее упоминание не было всего лишь уловкой, чтобы заманить незадачливую принцессу в обитель страждущих женихов. Джейс задумался, он бы хотел, чтобы сестра выбрала себе мужа по велению сердца, однако никто не отменял поисков союзников. Ему предстояло определить, кому из представителей благородных домов будет предоставлена честь заполучить руку принцессы, а также возможность пребывать на стороне королевы Рейниры в случае возможного конфликта. Но пожалуй, один вечер можно посвятить своей прекрасной супруге. Принц посмотрел на Элию и улыбнулся, она была ослепительно великолепна, также как на первом совместном балу, в теперь уже любимом Браавосе. — Может ты согласишься со мной потанцевать? — он протянул руку, глядя в чудесные карие глаза. — С радостью, — от взгляда Джейса до сих пор пробирала дрожь, это вообще нормально? ** Корсеты определенно проклятье всех девушек. Неудобные, непрактичные, призванные сводить с ума всех зрячих мужчин. Они так четко обрисовывают талию и так аппетитно выделяют бюст, что не восторгаться подобной красотой просто невозможно. Ценители женской красоты должны сказать «спасибо» законодателям мод, ибо они дали возможность, вполне легально любоваться дамскими прелестями, при этом не чувствуя себя извращенцами, подглядывающими за ширму. Эймонд не думал, что будет ненавидеть корсеты, ведь раньше принц, как и все, находил их весьма интригующими. Но вот он разговаривает с Элиантой Беркли, и всеми силами пытается не смотреть на ее грудь, которая так соблазнительно подчеркивается оборками лифа. Увидев подругу издалека, и приметив как хорошо сочетается светлое платье с ее кожей и волосами, он даже не предполагал, что обнаружит такой потрясающий вид. Принц едва не захлебнулся собственными слюнями, и если бы не рядом стоящий Дейрон, смешливым покашливанием приведший его в чувства, то он наверняка бы еще долго пребывал в оцепенении. К сожалению, не только он один оценил старательность леди Марианы Беркли, которая все же уговорила дочь поменять выбранный ранее наряд на что-нибудь более красивое и привлекательное. Поскольку девушка, чувствовала вину, за то, что поздно вернулась из госпиталя, она решила согласиться — вполне себе терпимый обмен, тишина и спокойствие в доме, на какое-то там платье. Эймонд же увидев рядом с ней Флорента и Болтона ощутил прилив негодования. Что за хрень?! Ее поклонники что — голова гидры, отрубишь одну, появятся две? Но даже если бы на следующий день, вместо двоих стало четверо, он бы все равно не отказался бы от удовольствия уничтожить каждую их них. Воспользовавшись своим, несомненно, главенствующим статусом, Эймонд пригласил Элианту на танец, буквально уведя ее из-под носа двух неудачливых кавалеров. — Ты потрясающе выглядишь, —наконец произнес он, глядя в прекрасные зеленые глаза, усилием воли удерживая взгляд на месте. — Благодарю, мой принц, — улыбнулась девушка, слегка смутившись. — Ты тоже выглядишь превосходно. То, что она решила поиграть в учтивость, не очень способствовало успокоению. Фраза «мой принц» нередко слетала с прелестных девичьих губ, когда в фантазии он наслаждался ее податливым телом. Принц искренне надеялся, что полученные впечатления не заставят его протягивать себе руку помощи. Ибо это уже совсем ни в какие ворота. Он прочистил горло, отгоняя нелепые мысли. — Все в порядке? — поинтересовалась Элианта, заметив его напряженность. — Да. Все отлично. — Мм, — задумчиво промычала девушка, закусив губу. О боги, за что такое наказание? Он сглотнул, уставившись на ее восхитительные губы, которые она с такой сосредоточенностью покусывала. Надо подумать о чем-то другом. «Ее ротик кажется таким соблазнительным, как было бы здорово проникнуть туда языком… Нет! Почувствовать ее жар и вкус, услышать волнительный стон…» Он стиснул зубы. «Прижать ее к той стене, чтобы не было шанса сбежать, упиваться потрясающим поцелуем… Хватит! Запустить руки под платье, ощутить тепло и нежность ее кожи… Так. Так. Храмы! Храмы на Острове Богов в Браавосе. Что там за храмы?» Он сосредоточился на воспоминаниях. «Храм Владыки Света, Черно-белый дом, Храм Великого Пастыря, Заморская септа, Храм Владыки Гармонии…» Он с удовлетворением заметил, что жар потихоньку отпускает его. Но вдруг Элианта облизала губы, заставив Эймонда позабыть о всяких глупостях. В самом деле, какие еще храмы, когда тут такое? Она определенно испытывает его терпение, с этим платьем, с этими губами… он чуть сжал пальцы, что Элианта несомненно почувствовала, она взглянула на него, несколько неуверенно и наконец заговорила. — Ты не рассказывал о своих приключениях в Эссосе. Мысли об услышанном, не покидали ее голову весь день, и она понятия не имела, как к ним подступиться. Не хотелось, чтобы ее слова прозвучали грубо или, как допрос. Хотя ответы получить было важно. — Ничего особенного там не происходило. — Мм. А как же Джолисс? Принц вздохнул. Он не собирался делиться с подругой всеми подробностями своего путешествия по Эссосу, посчитав детальный рассказ о приключениях чересчур тяжким испытанием для ее нежных ушек. Слишком много крови и … Джолисс. Но видимо, что-то поведать все же придется. — Джолисс была рабыней в Юнкае, собственный отец обращался с ней, как с вещью, он заставлял ее грабить и избивал, стоило ей отказаться. При этих словах глаза Лео расширились от ужаса, ей вдруг стало стыдно за свои не самые лестные мысли в ее адрес. Бедная девочка, сколько же ей пришлось пережить! — Я освободил ее. И вскоре она спасла мне жизнь. — Каким образом? — насторожилась Элианта, чем он там занимался в своем Эссосе, если потребовалось спасать ему жизнь??? — Отравленный клинок. Она достала противоядие. И тогда я решил, — продолжил парень, как ни в чем небывало, игнорируя обеспокоенный взгляд Беркли, — что раз уж ей некуда идти, было бы не плохо иметь такого верного человека рядом с сестрой. Она действительно очень любит Хелейну. — И это ты называешь «ничего особенного»? — В итоге же все закончилось хорошо. — Эймонд, мы ведь друзья. Такими словами разве что стены его покоев исписаны не были, настолько часто он их себе повторял. Особенно когда мысли увлекали в совсем не дружеское русло, вряд ли считается нормальным мечтать о друге, который нежится в твоей постели. — Ты можешь рассказать мне все, что происходит в твоей голове. Неужели ты думаешь, я буду осуждать или испугаюсь? Ты — мой друг, и я очень ценю то, что между нами есть, ты ведь понимаешь? — Лучше, чем кто бы то ни было. Друг, друзья, дружба — такие прекрасные слова, но, когда твое сердце изнывает от глупых, неуместных чувств, они похожи на гвозди, которыми забивают крышку гроба, где все еще трепещет надежда. * Эленда наблюдала за танцующими парами, с беспокойством высматривая лорда Старка, не хотелось бы пропустить его появление, особенно когда поблизости нет леди Корнуэлл. Может найти ее и ходить рядом, чтобы во время очередной атаки северянина прикрыться ею, как щитом? До сих пор растерянное лицо бедняги на приеме, вызывало множество положительных эмоций. Все-таки леди Аманда не только щит, она еще и неумолимо разящий меч. Эленда улыбнулась. Хорошо, что хоть от своей матушки удалось скрыться. Она бы точно не позволила так спокойно стоять, размышляя о разных глупостях. Она взглянула на леди Мариану, которая беседовала с Кейном Хорнвудом и Агатой Корнуэлл. Довольно милая пара, похоже Хорнувуду действительно понравилась Агата, что неудивительно, даже не особо дружелюбная Эленда находила ее очаровательной и смышленой. Возможно, они могли бы даже подружиться, разговаривать с ней оказалось очень приятно. Хм, если Агата выйдет замуж за Хорнвуда, то отправится на Север, где живет… Она поджала губы. Кто только не живет на этом Севере! Девушка перевела взгляд на Элоизу, которая ворковала со своим принцем, и Мартином Хайтауэром. Возвратившись домой после приема, ей не плохо так досталось подушкой по голове. Разлохмаченные волосы и запыхавшееся, покрасневшее лицо было недостаточной местью за предательство и доносительство врагу, но на какое-то время Эленда удовлетворилась. — Это не я! — возмутилась Элоиза, сдувая растрепанные пряди с лица. — А кто? Разве не ты так усердно сталкивала нас лбами во время турнира? — У тебя нет доказательств, сестра. А пока нет доказательств, ты не можешь меня обвинять. — Мы живем в стране с абсолютной монархией, здесь нет презумпции невиновности. — Я не поняла, что ты сказала, но это печально, что ты не веришь своей любимой сестре. Что ж, возможно Элоиза права, в конце концов, есть еще матушка, которая с радостью передаст хоть целую коробку данных о своих дочерях любому подходящему жениху. Но угрызений совести почему-то не возникало, в последние дни младшая уж слишком сильно раздражала Эленду. — Можно пригласить вас на танец? — раздался знакомый голос, в котором отчетливо слышалась улыбка. Пекло! Задумавшись, она проворонила приближение Старка! Или это он подкрался, так незаметно? Каков … волчара! — Нет, — мгновенно ответила девушка, даже не удостоив его взглядом. — Вы действительно отказываетесь? Это ведь не соответствует правилам этикета, что скажет ваша матушка? — усмехнулся Криган, очевидно не собираясь сдаваться. Нормы поведения в светском кругу всегда вызывали у Эленды желание закатить глаза настолько, чтобы увидеть собственный мозг. Кто вообще придумал эти бессмысленные предписания? Она вздохнула. Матушка значит? — Я бы с удовольствием приняла ваше приглашение, лорд Старк, вот только, к сожалению, я не могу чихать и танцевать одновременно. — Чихать? — Да, видите ли, у меня серьезная аллергия на мужланов, апчхи! — она прикрыла нос рукой. — Такая досада. Боюсь даже Недели не хватит, чтобы с ней справиться. — Вы слышали, — догадался Криган. — Разумеется, я слышала. Вы так громко делились своими планами, что вас должно быть слышала половина присутствующих. — Леди Эленда, я… — Не стоит, лорд Старк, я прекрасно понимаю, вы — хранитель Севера, у вас есть не так много времени. Но тогда вам следует воспользоваться моим сегодняшним советом, и обратить внимание на леди Корбей или леди Корнуэлл. Вам даже недели ждать не придется. Сможете вернуться в Винтерфелл хоть завтра. — Мне нужны вы. — А мне нужны бухгалтерские посиделки с моим старшим братом, но увы. — Я обычно получаю то, что хочу. — Несомненно, если это булочка на завтрак. С людьми все гораздо сложнее. — Неужели вы не понимаете, у вас нет выбора, — при этих словах он так страстно и неумолимо на нее посмотрел, говоря, что она никогда от него не отделается. Однако, к несчастью, Эленда поняла слова иначе. — Вы чрезмерно самоуверенны, вы что думаете, я не смогу очаровать одного из этих глупых мальчишек? — искренне возмутилась девушка, в самом деле, что за хамство! — Я не это имел в виду… — Правда? — она усмехнулась. — Вы правы, я слишком засиделась, пора влиться в общество. Загибайте пальчики, лорд Старк. Она заметила проходящего мимо молодого человека, и решила опробовать свои чары на нем. «Как же его зовут?» она точно видела эту глупую физиономию на арене во время турнира. — Сир Гарольд! — воскликнула она максимально мягким и нежным голосом. — Как приятно вас видеть! Она подошла к удивленному рыцарю из Долины, и приветливо улыбнулась. — Леди Беркли! — на самом первом балу он пытался пригласить ее на танец дважды, но каждый раз она отвечала, что обещана другому кавалеру. — Я … тоже рад. — он поцеловал ее руку, не замечая пробирающего до костей взгляда Хранителя Севера. — Вы отлично выступали на турнире, я искренне болела за вас. — Благодарю, миледи. Хотите потанцевать? — С удовольствием, обожаю танцы! * Рейна сидела в саду, сквозь кроны деревьев, наблюдая за звездами. Потанцевав танец с Тиландом Ланнистером и найдя его чрезмерно болтливым, она осторожно, чтобы не вызвать подозрений, улизнула подышать свежим воздухом. Еще два месяца таких балов и приемов… с ума сойти, как такое можно вынести? Она безумно скучала по тишине своей комнаты и по шуму Драконьего камня, ведь там его создавали не музыка и толпы незнакомых людей, а любимые братья, которых она жаждала увидеть. В самом деле, шумные Эйгон и Визерис, звонкий Джоффри и драконы, что порой разрывали пространство грозным рыком были куда предпочтительней, так называемого «веселья». — Я не помешаю? — уже знакомый голос раздался откуда-то сверху, и Рейне пришлось задрать голову, чтобы увидеть улыбающегося кузена. — Нет. Я рада тебя видеть. Девушка прислушалась к внутренним ощущениям и с удивлением обнаружила, что компания принца действительно ее не напрягает. Даже странно, учитывая их недолгое знакомство. — Снова прячешься? — Эм. Всего лишь дышу свежим воздухом. Хотя, пожалуй, я буду дышать им до окончания бала. — Ты забавная, — по-доброму засмеялся Дейрон. — Обычно девушки любят танцы. — Обычно парни любят девушек, которые любят танцы. Почему ты не в зале? — Решил подышать свежим воздухом. Она улыбнулась. Дейрон вновь подумал, что такой милой и нежной улыбки, пожалуй, не встречал ни у одной представительницы прекрасного пола. — Расскажешь, чем любят заниматься принцессы, которым не нравятся балы? И Рейна рассказала. Она так увлеченно говорила о звездах, о созвездиях, о научных открытиях в области астрономии, что Дейрону показалось, будто он попал на лекцию в Цитадели. На самую увлекательную и интересную лекцию из всех, что ему когда-либо приходилось слышать. Кто бы мог подумать, что блестящие точки в ночном небосклоне могут таить в себе столько загадок, что это целые миры далекие, но не менее реальные, чем тот, в котором они обитают. — Удивительно… я даже никогда не задумывался о подобных вещах. — Я тоже… мама впервые рассказала мне о звездах, она подарила мне атлас с созвездиями, и мы вместе выискивали их на небе. Она вспомнила, как Лейна сидела на крыше пентошийского замка, разглядывая карту, ветер ворошил ее густые белоснежные волосы, она была безумно красивой, словно валирийская богиня, сошедшая с небес. Улыбка Рейны сделалась печальной. — Я помню, как однажды мы взлетели в небо на Вхагар, звезды казались такими близкими и поразительно яркими… Девушка вдруг помрачнела и немедленно встала, отряхивая свое платье. — Прости. Мне все же стоит вернуться. Элия и Джейс расстроятся, если я пропаду надолго. — Конечно, — Дейрон вскочил, — Если хочешь, мы можем полетать на Тессарион… как-нибудь. Принц неожиданно смутился. Он никогда не был покорителем девичьих сердец, но в любой компании, мужской или женской, он всегда чувствовал себя непринужденно. Так что странная робость обескураживала. — Буду рада. Девушка мило улыбнулась. Дейрон — не его брат, он не стал бы красть у нее нечто настолько ценное. * — Правда? — засмеялась Эленда, слушая наиглупейшую историю лорда Флорента. Семеро, какое тяжкое испытание улыбаться и быть учтивой с недалекими кавалерами, которые пытаются впечатлить ее слащавыми комплиментами (несомненно вычитанными в какой-нибудь тупейшей книге по джентельменскому флирту), и рассказами об их умениях махать мечом и охотиться. Пожалуй, только мрачная физиономия лорда Старка придавала ей сил продолжать весь этот фарс. Было так приятно наблюдать за его лицом, отражающим все оттенки ревности и злости. В который раз? Кажется в пятый. Девушке пришлось вытерпеть общество целых пятерых потенциальных женихов, ради того, чтобы доказать самоуверенному болванчику, что ей ничего не стоит окрутить одного из многочисленных мужчин в этом зале. Эленда даже не задумывалась почему ей доставляет такое наслаждение видеть недовольство северянина, наверное, все потому, что он — непроходимый осел. — Простите, но следующий танец леди Эленда обещала мне, — вдруг влез в разговор Криган, которому очевидно надоело загибать пальцы, считая ее кавалеров. Эленда возмутилась, собираясь сказать, что лорду Старку не помешало бы прочистить уши, потому что ничего подобного она отродясь не произносила. Но Флорент так быстро ретировался, что девушка не успела оглянуться, а ее руку уже сжимает горячая ладонь северянина. — Вы чрезмерно упрямы, милорд, и похоже совсем не умеете проигрывать. — Я считаю это своими достоинствами. — Боюсь, так думаете только вы. Заиграла музыка, как назло, очень медленная. — Хм, кажется, для этого танца нужно стоять чуть ближе, — он положил руку на ее спину и притянул к себе, так что она чуть не влепилась в его грудь. — Вы такой галантный. На севере, что учат танцевать по-особенному, может быть вместо девушек, вы тренируетесь на бревнах? — она хотела отстраниться, но куда уж там, крепкие объятия Старка не давали свободы для маневров. Она вздохнула и положила руку на его плечо, позволив вести танец. — Вы прекрасны, леди Эленда, — произнес он с придыханием, это действительно было так, рассматривая ее со стороны, он еще сильнее убедился, насколько хороша будущая леди Старк. — Как и большинство девушек в этом зале. Не находите, что все мы выглядим несколько одинаково? — Я вижу только вас. При этих словах по спине поползли дурацкие мурашки. Вот же тупость! Но он как будто решил добить ее окончательно, поэтому слегка наклонился и зашептал у самого уха: — Вы станете моей, Эленда. Я обещаю. Горячее дыхание и слова вызывали в душе настоящий переворот. Он был так близко, что ощущался жар его тела, прикосновение его рук словно обжигали огнем, но отстраниться не хотелось, скорее наоборот. — Вы… вы слишком самоуверенны, — наконец выдавила она, борясь с наваждением. — Я говорю правду, — теперь он внимательно осматривал ее слегка покрасневшее лицо, и приоткрытые, влекущие губы. — Вы ведь тоже хотите этого, не так ли? Его глубокий голос и близость отдавались внутри сладостным эхом. Она чуть крепче сжала его плечо, такое массивное и широкое, что хотелось обхватить его сильнее. Старк почувствовал это ее желание, и прерывисто задышал, ему померещилась более интимная обстановка, где она могла бы сжимать его плечи, пока он… — Что-то мне не хорошо, — задыхаясь проговорила Эленда, отпрянув от мужчины. — Здесь слишком душно. Нужно проветриться. Простите. Она быстро отошла и устремилась к выходу, Старк собирался последовать за ней, но, к сожалению, Эленда схватила за руку младшую сестру, которая попалась на пути, и утащила ее за собой. Младшая Беркли явно не ожидала такого вмешательства в ее разговор с Мартином Хайтауэром, а ведь они только только остались одни! — Эй, эй! В чем дело? Ты решила обзавестись однорукой сестрой? — Элоиза покрутила запястье, которое только что чуть не оторвала Эленда, они оказались в саду, где можно было вдоволь возмущаться, не боясь быть услышанной. — В зале ужасно жарко, абсолютно нечем дышать, — ответила девушка, запыхавшись. — Я надеялась, что моя любимая сестра составит мне компанию. — Любимая сестра с удовольствием бы так и сделала, нужно было всего лишь попросить, а не заниматься членовредительством. — Прости. — Прощаю, — Элоиза прищурилась. — Жарко говоришь? Вероятно, во всем виноват лорд Старк, многие находят его чрезмерно горячим. Может поэтому зима так долго и не наступает - хранитель Севера мешает холоду прорваться? — Твое остроумие походит на дубинку, которой размахивает неловкий ребенок. А все из-за бестолковых любовных романов, которые ты так рьяно читаешь. Забиваешь голову всякой ерундой. — Помнится, ты сама мне рекомендовала побольше читать. — Да, но есть полезные книги, а есть это. От них ты становишься совсем несносной. — Неправда. Романы помогают мне лучше разбираться в людях и видеть, когда они заблуждаются, отказываясь принимать свои чувства. Как ты, например. Он же нравится тебе. — Вот еще. — А ты нравишься ему. — Это его проблемы. Элоиза усмехнулась. Пожалуй то, что происходит в жизни ее сестер, не менее интересно, чем то, что описывается в романах. Глупышки так отчаянно отрицают свои чувства, что становится даже неловко. Ну, и много ли ума им прибавили их ученые книжки, которыми каждая упивается с такой гордостью, если они даже в себе разобраться не могут? * Мартин Хайтауэр был слегка озадачен, ураган «Эленда» так стремительно унес его собеседницу, что первую минуту он лишь беспомощно хлопал глазами. К счастью, вскоре он разглядел своих любимых племянников в компании очередной сестры Беркли. — Это леди Крейн, — уверенно сказал Эймонд. — Вовсе нет! — возразил Дейрон. — Она, она! — засмеялась Элианта. Троица смотрела на стоящую у противоположной колонны молодую, темноволосую женщину с безмерно привлекательной фигурой. Вот уж кому точно не нужен корсет, чтобы обозначить свои преимущества. Ее выдающиеся данные бросались в глаза сами по себе, даже Элианта не могла не оценить такую красоту. — Это точно леди Крейн! — повторила Беркли. — Догадываюсь, на что вы оба уставились, но я, помимо прочего, хорошо запомнила ее лицо, когда в прошлый раз Дейрон сыпал комплиментами. Дело было чуть больше четырех лет назад в Староместе. Лорд Хайтауэр устроил очередной прием, пригласив в Высокую башню всех знатных господ, среди которых оказалась дочь лорда Крейна — Филиция. Ей было около двадцати, и она считалась самой красивой невестой во всей южной части Простора. Что было вполне закономерно, ведь помимо милого личика, она обладала фигурой, от которой у всех присутствующих мужчин текли слюни. Даже шестнадцатилетний Дейрон не стал исключением. Он имел неосторожность восхититься достоинствами леди Крейн находясь в компании Эймонда, Мартина и Лео. Принц всего лишь сказал, что Филиция красива, не вдаваясь в подробности, поскольку рядом стояла Элианта, но парни хорошо понимали, чем именно впечатлился юный сердцеед, поэтому засмеялись и стали подначивать его сделать глупость. — Я не подойду к ней! — уперся Дейрон, покраснев. — Ты же сам сказал, что она красивая. Так вперед! — Нет! — Бросьте, парни, малыш просто испугался, — вдруг заговорила Лео. — Он еще не дорос до таких тетенек. Ему бы молочка на ночь и в кроватку. Да? — Ну ты! Смотрите и учитесь! — Дейрон гордо задрал голову и уверено пошел вперед. С каждым шагом его смелость убавлялась. Она старше, она безумно привлекательна, а у него только только начинало получаться общаться с ровесницами без дрожи. Но отступать нельзя. «Я покажу, какой я малыш!» — Леди Крейн, — обратился принц к девушке, но стоило ей устремить вопросительный взгляд на юношу, как все слова вылетели вон. Осталось только благоговение перед ее несравненными… — Я … я хотел сказать, что восхищаюсь вашими округлостями, — выпалил Дейрон быстрее чем успел подумать. — В смысле выпуклостями. Лицо леди Крейн становилось все краснее и краснее от гнева, а Дейрон в ужасе обнаружил, что его язык словно бы отсоединился от мозга и теперь безудержно несет кошмарную чушь. — В смысле выпирающими достоинствами… Смачная пощечина, наконец, заставила его заткнуться. — Хам! — воскликнула девушка возмущенно, и поспешила убраться подальше, зато Дейрон, несмотря на то, что готов был умереть со стыда, провалившись в самые глубины подземелья, отчетливо слышал заливистый смех своих товарищей. Какие же они все-таки свиньи! — Может ты подойдешь поздороваться и заодно восхитишься ее Большими, Выразительными… глазами? — усмехнулся Эймонд. — Или Пышными... ресницами? — поддержала Элианта. — Объемными… локонами? — Выдающимися… талантами? — Это не леди Крейн! — воскликнул принц отчаянно. Мартин подошел к ним как раз в этот момент, он оглянулся, чтобы понять, куда устремлены взгляды ребят, а затем понимающе улыбнулся. — Это что, леди Крейн? Дейрон ужасно покраснел, а Элианта вдруг звонко рассмеялась, поспешив однако заглушить звук ладонью. — Да ну вас, — пробурчал принц нахмурившись. Мартин с любопытством уставился на девушку. Очаровательный смех и улыбка… Кого же она напоминает? — Прошу прошения, миледи. Мы не встречались раньше? Ваше лицо кажется мне ужасно знакомым… Дейрон позабыл о собственной обиде, выпучив глаза уставившись на Хайтауэра. Эймонд уже что то собирался сказать, но Элианта его опередила. — Правда? — удивилась она. — Вы знаете, мне постоянно говорят нечто подобное. Наверное у меня просто лицо такое, очень распространенный типаж. Непохоже, что Мартин удовлетворился ответом. Да еще и сборное трио так ярко выделялось на общем фоне, Эймонд поспешил исправить положение, и отвести угрозу самым буквальным способом. — Леди Беркли, может согласитесь потанцевать со мной еще раз? — спросил он, протягивая руку. — С радостью, ваше высочество! — улыбнулась Элианта. Эймонд на мгновение застыл. В самом деле, какие еще леди Крейн с их непревзойденными достоинствами, если одна только улыбка Элианты Беркли способна сшибать с ног? * В другой части замка уже давно царили тишина и спокойствие, которые очень контрастировали с весельем бального зала, как два параллельных мира, что никогда не пересекутся. Комната малышей Таргариенов соседствовала с покоями Хелейны, поэтому почти каждую ночь она приходила сюда, чтобы полюбоваться спящими близнецами. Принцесса сидела на мягком диванчике, прямо напротив кроваток, где раскинув ручки и ножки, подобно маленьким звездочками, сопели Джехейрис и Джехейра. Они были такими сладкими и очаровательными, что Хелейна еле воздерживалась от умилительных возгласов. Вдруг скрипнула дверь и в спальню вошел Эйгон. Девушка опешила, ее добрый муж посещал эту комнату лишь однажды, и то когда спьяну перепутал ее со своей. — Что ты тут делаешь? — зашептала Хелейна, боясь разбудить детей. В ее голосе слышалось беспокойство, все-таки в последний раз, когда они остались наедине, у нее случилась паническая атака. Но приглядевшись, она обнаружила, что принц если не трезв, то по крайней мере не настолько пьян, чтобы распускать руки. Она выдохнула. — Решил навестить детей. — просто ответил он, усевшись рядом. Эйгон впечатлился словами Джолисс. Он был близок к тому, чтобы согласиться на смерть. Какая разница жив он или мертв, если кроме борского вина в его существовании нет никакого смысла? Но было бы обидно умереть, так и не увидев собственных детей. Нет, конечно он знает, как они выглядят, ну или знал. Дети так быстро растут, что за ними не уследишь. Но сейчас, наблюдая за их милыми спящими личиками, он вдруг подумал, что впервые видит их по-настоящему. — Они похожи на тебя, — вдруг произнес он. — Такие же красивые. Хелейна удивилась. За все двадцать три года своей жизни она не слышала от брата ничего хоть отдаленно смахивавшего на комплимент. — Ну, наверное они похожи на нас обоих. — Они уже говорят? — Только простые слова. Интересно, как звучат их голоса? Вот этого он точно не помнил. Хелейна вдруг ойкнула, схватившись за живот. — Ты что рожаешь?! — в ужасе прохрипел Эйгон, вот уж чего точно никогда не хотелось бы видеть. — Нет. Будь пожалуйста потише, — зашептала Хелейна взглянув на кроватки. — Прости, — он облегченно вздохнул. — Ребенок пинается. — И часто он так делает? Удивление на лице мужа, заставило девушку улыбнуться. Сразу понятно — отец двоих детей. — Довольно часто. — Больно? — Совсем нет, даже наоборот, — она осторожно взяла его руку и приложила к животу. — Чувствуешь? Эйгон ощутил легкий тычок и вздрогнул, однако ладонь не убрал, ожидая следующего толчка. Было так странно, его сын, еще не родился на свет, но уже вовсю двигался и шевелился, как настоящий человек. — Он очень шустрый. — Эймонд тоже так говорит. Эймонд заходил проведывать сестру и племянников гораздо чаще своего непутевого братца. Умиление на его серьезном лице — явление необычайно редкое, но когда дело касалось детей Хелейны и ее ходящего ходуном пузика, оно становилось чуть ли не перманентным, по крайней мере до того момента, пока его нога вновь не переступит порог комнаты. Джолисс находила подобные перемены пугающими, а Хелейна невероятно прелестными, она была уверена — когда придет время, Эймонд станет чудесным отцом. Но принцесса не думала, что когда-нибудь увидит такие эмоции и на лице Эйгона. Но вот он сидит рядом, в комнате их детей, и глупо ухмыляется, не убирая руку с ее обширного живота. Они еще поговорили какое-то время о детях, прежде чем Хелейна ушла к себе. Пожалуй ей еще не приходилось так долго и душевно беседовать с собственным мужем. А Эйгон впервые в жизни засыпал с улыбкой на лице, к которой, вот чудеса, не имел отношение алкоголь. Такого не бывало… ну, с детства наверное, когда ему еще не позволяли так фанатично опустошать бочки с Арбора. Однако утром его воодушевление быстро улетучилось, и уж тем более оно не могло противостоять бокалу вина, который сопровождал его завтраки вот уже десяток лет. **** Дни пролетали очень быстро, особенно после приезда Элии. Лео не могла нарадоваться — в одном городе пересеклись любимая сестра, лучший друг и обожаемая работа. Пожалуй, опасения касательно поездки в Королевскую Гавань были напрасными. Сложно представить более счастливую пору ее жизни. Беседы с принцессой, а также совместные семейные обеды, регулярно устраиваемые матушкой, приносили настоящее удовольствие. Элианта ближе познакомилась с Джейсом, и нашла его очень милым и приятным человеком, а как он смотрел на свою жену! Из-за одного только взгляда Лео могла полюбить зятя всем сердцем. Правда в общении с Эймондом они обычно избегали упоминаний о Веларионе, хотя принц больше не пытался словесно задеть племянника, и старался удерживать свое желание помахать бастардовым мечом, перед его носом, отношения их не улучшились. Оба источали холодное презрение и отстранённость. Но, пожалуй, это все же лучше открытой вражды и перепалок. Однажды сестры в полном составе, если не считать самую старшую, прогуливались по саду Красного замка. Они много времени проводили вместе, поскольку Элия всей душой стремилась узнать Эленду и Элоизу, с которыми увы, была знакома не так уж хорошо. Элианта могла сказать тоже самое об Эльвире, так уж вышло, что одна двойняшка была ближе к старшей, а вторая к младшим сестрам. — Есть вести с Севера? — поинтересовалась Элианта, раздумывая над тем, что неплохо было бы когда-нибудь лично поговорить с леди Конрад. — В последнем письме она написала, что видит смерть короля. — Я тоже вижу смерть короля, — ответила Эленда. — Сколько ему лет? Сотня? Учитывая его болезнь, я удивлюсь если он протянет до зимы. — Эленда! — воскликнули хором Беркли. — Что? Только не говори, что ты, которая так хорошо разбирается в медицине, предречешь ему долгую и счастливую жизнь. Элианте было нечего возразить. Его смерть можно лишь ненадолго отсрочить, и облегчить боль, что она и делала с помощью передаваемых Эймонду настоек с лечебными травами. — Наша Эленда, как всегда, полна оптимизма, — усмехнулась Элоиза. — Наша Элоиза, как всегда, полна легкомыслия, — не осталась в долгу Эленда. — Что еще она пишет? — игнорируя перепалку сестер, продолжила Элианта. Элии потребовалось немного времени, чтобы собраться с мыслями, видимо принцы Драконьего камня менее шумные, чем их термоядерные сестры. Лео улыбнулась вспомнив, как первое время пребывания в Солнечном, сходила с ума от создаваемого гула, особенно когда к девчачьим голосам присоединялся визгливый голос леди Марианы, создавалась ощущение, что она очутилась в птичнике, настолько лютый стоял там гомон. — Маленький Джон слегка приболел. — Что с ним? Нужна помощь? — сразу вскинулась Элианта. Джона она тоже не видела. Нельзя сказать, что подобно Элии, она имела слабость к детям, но познакомиться с племянником до того, как тот вымахает в здоровенного дядю, было бы совсем неплохо. — Пишет обычная простуда. На Севере такое часто бывает, я сообщу, если понадобится помощь. — А как ты туда доберешься? — решила поинтересоваться Эленда. — Наш маленький племянник состариться успеет, пока ты доедешь до Снежных Врат. — Что за глупый вопрос, Эленда? — улыбнулась самая младшая. — Конечно же ее отвезет наш одноглазый принц, он не откажется от удовольствия провести время с прекрасной леди Элиантой. — Опять ты за свое, — покачала головой Лео. — Я чего-то не знаю? — решила подыграть Элия. — Принц Эймонд с ума сходит по нашей сестрёнке, на турнире он так сильно отделал ее поклонника, что тот теперь вынужден весь оставшийся сезон пролежать в кровати, а ведь матушка возлагала на него такие надежды, даже в Хайгарден собиралась! — Как интересно, и почему же я ничегошеньки об этом не слышала? Элия слегка прищурилась, глядя на сестру, в такие подробности ее не посвящали, видимо не зря она с пятнадцати лет кидала амурные намеки в адрес их «дружбы», как чувствовала. — Я здесь не причем. Просто у Элоизы богатое воображение и явная тяга к написанию любовных романов, — вздохнула Элианта. В мальчишеской компании такие разговоры сведены к минимуму, а если и присутствуют, то в качестве подтрунивания, никто всерьез не занимается сводничеством. Эх, хорошо быть мальчишкой. — На вашей свадьбе я потребую извинений за эти слова. И первый кусочек торта, — не отступала Элоиза. — Боюсь, тебя ждет разочарование. — А тебя ждет принц, — Элоиза улыбнулась и замахала рукой, привлекая внимание двух младших Таргариенов. Эймонд и Дейрон обсуждали в саду неуместную склонность последнего к дочери Порочного принца. Королева Алисента успела десять раз пожалеть, что наговаривала на бедную Элоизу Беркли, лучше бы сын по-прежнему увивался за ней, ведь замена оказалась гораздо хуже. — Это мое дело. С каких пор ты поддерживаешь матушку в таких вопросах? — возмутился Дейрон. — Просто не делай глупостей, — вздохнул Эймонд. Эта ярмарка — сплошной стресс. Начиная его собственным помутнением рассудка, вызванным очаровательной подругой детства, и заканчивая семейными сложностями, которые с каждым днем выходят на новый уровень. — Тебе тоже самое могу посоветовать, брат. О, кстати, не твоя ли там девушка? — Она вовсе не … — Эймонд забыл договорить, потому что вид Элианты в лиловом платье оказался куда более завораживающим, чем он мог предположить. — Ну да, ну да, — усмехнулся Дейрон. Они весьма сердечно поприветствовали сестер Беркли. Эймонд старался держаться непринужденно, что было весьма не просто, учитывая, горячий сон, так не вовремя вспыхнувший в его памяти, сон, где он уже встречался с Элиантой Беркли при гораздо более волнующих обстоятельствах. С этим срочно нужно что-то делать, так и мозоли на руках натереть недолго. — Ваше высочество! А мы как раз о вас вспоминали! — беззаботно заявила Элоиза, заставляя сестер занервничать, все надеялись, что она не станет упоминать обстоятельства их разговора, хотя от младшей можно ожидать чего угодно. — Элианта, говорила, что очень хочет изучить садовый лабиринт, а я ответила, что в этом деле просто обязан помочь принц Эймонд, вы ведь выросли в замке, и наверняка знаете, как там ориентироваться, не хотелось бы, чтобы сестренка безвозвратно заблудилась. Дейрон поджал губы, чтобы не рассмеяться, Элоиза как всегда в своем репертуаре, потрясающая девушка! — Так и есть. Совпадение невероятное! — пролепетала Элия, быстрее чем Лиа успела возразить. Только Эленда молчала. После того, как она на собственной шкуре испытала своднические таланты младшей сестры, ее энтузиазм касательно подобных вещей разительно поугас, и если раньше она с удовольствием бы похихикала над недоуменным лицом Элианты, то сейчас девушка испытывала лишь сочувствие и желание запустить в Элоизу подушкой. Может носить ее с собой, чтобы каждый раз, когда сестра начнет раздражать, немедленно пускать в ход? Глядишь и перевоспитать получится. — С удовольствием исполню это желание, — ответил Эймонд. — Вы очень любезны, ваше высочество, — отозвалась Элианта, улыбнувшись. Она подхватила принца за руку и направилась к лабиринту, словно так и планировала. — Если ты попробуешь провернуть нечто подобное со мной и лордом Старком, — пробурчала Эленда на ухо сестре, — я подсыплю в твой ужин слабительное, и приглашу в гости Мартина Хайтауэра, послушать оркестр доносящийся из уборной. — Это жестоко! — ужаснулась Элоиза. — Не сомневайся, я так и сделаю. * — Прости Элоизу, — проговорила Элианта, как только они отделились от компании. — Она просто не знает, куда деться со скуки, поэтому пытается свести всех со всеми. — Я думаю нам повезло, что она нацелилась на нас двоих. — И правда. Если бы на твоем месте был бы, например сир Флорент, я бы ее утопила. Стоило вспомнить его длиннющий монолог об охоте, разделывании кроликов, оленей и прочей живности, как мороз проходил по коже. Он был из тех, кто интересовался лишь самим собой, абсолютно не слушая собеседника, возможно ему и жена нужна была только ради круглосуточно доступных ушей. — У вас был девичник? — Своего рода. Мы обсуждали потенциальных женихов, невест и прочие глупости. Элия спрашивала не приглянулся ли мне кто, боюсь теперь, придется терпеть натиск не только матушки, но еще и обеих сестер, хорошо хоть Эленда держит нейтралитет. — Ну, так и? Тебе приглянулся кто-нибудь? — принц старался не замечать, как ускорилось его сердцебиение. Он даже остановился, уставившись на подругу, благо они уже вошли в лабиринт. — Ты серьезно хочешь об этом поговорить? — улыбнулась девушка. — Помнится раньше мы не особо стремились обсуждать дела сердечные. — Почему бы и нет? Особенно учитывая навалившуюся ярмарку. — Нет. Мне никто не приглянулся. Честно говоря, я совсем не прочь последовать своим старым планам и превратиться в лесную ведьму, которая внушает страх и почтение. — Тебе было четырнадцать, когда ты впервые заговорила об этом, — засмеялся Эймонд. — До сих пор так думаешь? — Чем больше я нахожусь среди благородных господ, тем больше понимаю, что такая жизнь не по мне. Я буду отвратительной хозяйкой и женой. Сам подумай, вместо забот о муже и поместье, я буду читать, делать лекарства и скакать по деревням, чтобы лечить людей. Я никогда не откажусь от этого, как и ты не откажешься от Вхагар. Какой лорд согласится терпеть такое? Я бы не согласилась. Так что вероятно, я умру старой девой в окружении котов, но до самой смерти я буду заниматься любимым делом, поэтому меня все устраивает. Эймонд внимательно вглядывался в ее лицо, и обнаружил, что она говорит вполне серьезно. Он не знал радоваться ему или грустить, ведь с одной стороны можно не опасаться появления соперника, а с другой… Другой стороны нет, если, конечно, он не решится рискнуть их дружбой. — А тебе? Приглянулся кто-нибудь? Может быть леди Баратеон? — тон Элианты казался беспечным, но где-то внутри, заскрежетало волнение, ей не хотелось делить Эймонда с кем-либо еще. — Леди Баратеон бесспорно хороша, но не настолько, чтобы жениться на ней. Я вполне могу обойтись и без супруги. Мы можем исполнить наши клятвы. Вместе. Помнишь, ты старая лесная ведьма, а я старый драконий наездник с трясущимися руками? — Конечно я помню, — улыбнулась Элианта, это обещание вечной дружбы поддерживало ее в период разлуки и уныния. — Однако в Вестеросе много прекрасных барышень, не думаю, что тебя хватит надолго. — Поверь, мне важна только ты. Девушка заморгала. Боже, если не знать подоплеки их отношений, то действительно может показаться, что у него есть чувства. Неудивительно, что сестры обманываются. — Серьезно. Я могу пообещать, что не стану мужем другой женщины, если ты пообещаешь, что не станешь женой другого мужчины. Элианта замерла. Ей хотелось спросить не шутит ли он, но судя по глубокому пронзительному взгляду, стало понятно, что нет. Где-то в глубине души, она отчасти понимала, что друзья не должны обещать друг другу подобных вещей. Эта странная клятва не принадлежать никому, была насквозь пропитана неуместным собственничеством и чем-то гораздо более глубоким, чем обычная дружба. Но такова их связь. Разве можно позволить кому-нибудь разрушить ее? Конечно нет! Поэтому, глядя в его завораживающий голубой глаз, она задала единственный вопрос, который имел для нее значение: — На мизинчиках или на крови? Эймонд громко выдохнул. То, что она согласилась будоражило. Переворачивало все внутри. Почему-то вспомнился свадебный обычай в Древней Валирии, где жених и невеста после произнесения клятв, делали небольшой порез в левом уголке губ, а затем скрепляли брак поцелуем, вкушая кровь и сладость друг друга. Это значило, что отныне он принадлежит ей, а она — ему, и никто не смеет посягать на их связь, ни смертные, ни боги. Он с большим удовольствием осуществил бы этот ритуал прямо сейчас. Ее губы манили, притягивали к себе с огромной силой, как же сложно было устоять на месте. Возможно он бы подался бездумному порыву, если бы их вовремя не окликнул голос брата. **** Мартин Хайтауэр так и не смог купить нужную книгу. Спасение Элоизы Беркли и встреча с Лорентом Тиреллом в прошлый раз, совсем вытеснили у него желание рыскать по лавкам в поисках творения архимейстера Нориуса. Но сегодня, когда наконец удалось выбраться из дворца, он просто обязан был ее отыскать, иначе светские развлечения вновь поглотят парня с головой, и тогда можно забыть о пользе вынужденного отпуска. Видно боги решили поиздеваться над его стремлением к знаниям, потому что стоило ему зайти на территорию рынка, как буквально перед ним упала в обморок рыжеволосая женщина, ее глаза закатились, а все тело начало трясти. Мартин не растерялся, он немедленно кинулся на помощь, подложив под голову бедняжке свой плащ, и чуть наклонил ее набок, чтобы не задохнулась, ослабив при этом обмотанный вокруг шеи шарф. На лицо все признаки падучей болезни: судорога, плотно сжатые челюсти, пробивающаяся пена у рта. После завершения припадка, нужно сразу же доставить ее в госпиталь. Припадок длился две минуты, ему пришлось отгонять столпившихся людей, чтобы был доступ к свежему воздуху. Как только судороги прекратились, он поднял женщину на руки и отправился в ближайший госпиталь. Лео как раз заканчивала перевязывать сломанную руку несчастного кузнеца, когда в ее палату втащили женщину, пребывавшую в бессознательном состоянии. — Вероятно припадок падучей болезни, — сообщил помощник — Рик Кортис. — Ее принес мужчина. Говорит судорога длилась две минуты. Элианта вскочила, принявшись осматривать больную. Прощупала пульс, проверила дыхание, открыла веки. Изучила на предмет повреждений и гематом, ведь во время припадка есть большая вероятность получения опасных травм, от падения, от неконтролируемой тряски. Женщина оказалась в порядке, по крайней мере видимых повреждений не обнаружилось, вероятно за сохранность нужно благодарить мужчину, который весьма умело уберег несчастную от возможных осложнений. Сейчас нужно привести ее в сознание, опросить и дать восстанавливающие настойки, если такие припадки для нее явление частое, то и противосудорожные препараты тоже обязательны к приему. К сожалению, падучая болезнь не слишком поддается лечению, ее можно ослабить, но не избавиться полностью. Лео слишком увлеклась поиском ран, поэтому не сразу обратила внимание на довольно знакомое лицо женщины и рыжую копну волос, похожих на оранжевое облако. Это ведь та самая квартийка, которая предсказала Эймонду божье око! Которое то ли озеро, то ли солнце. Видимо иногда, медицинская помощь нужна всем, даже жрицам. Девушка поднесла к носу пациентки пахучую нюхательную смесь, такой аромат кого угодно приведет в чувство. Вполне ожидаемо, квартийка очнулась, но вдруг ее глаза стремительно побелели, она вновь затряслась, схватив за руку Элианту, так крепко, что наверняка останутся синяки и прохрипела глубоким пробирающим голосом: — Чистейшая любовь пробудит великое зло, и если пламя не станет единым, мир навеки окунется во мрак. После она бессильно упала на кушетку, продолжая бормотать свое предсказание. Пришлось дать ей успокоительное, чтобы смогла поспать. — Ты слышал, что она сказала? — спросил Рик. — Какую то глупость, — отмахнулась Лео, пытаясь унять дрожь. — Там мужчина ждет, желает узнать как она. — Я схожу, — захотелось скорее уйти, кажется Элианта начинала побаиваться дурацких пророчеств. Она вышла в коридор и наткнулась на Мартина Хайтауэра. Что же за день сегодня такой?! Хотя теперь понятно почему с женщиной не случилось ничего ужасного, Мартин знал, как нужно действовать. Она невольно восхитилась его отзывчивостью и умением оказывать первую помощь. — Лео? Лео Дорвел? — сразу же узнал Хайтауэр. — Не могу поверить, что это… Он замер, стоило девушке поднять глаза. Что сказать, никакой парик и бакенбарды не спасут, если человек отлично узнал твое лицо до превращения. — Леди Элианта??? — опешил он. — Леди Элианта это вы? — Мартин… — Это вы! — воскликнул он ошарашено. — Это всегда были вы! — Тише, пожалуйста, — она оглянулась по сторонам, к счастью все были слишком заняты, чтобы обращать внимание на непонятные возгласы. — Не могу поверить… — он смотрел на ее лицо со смесью шока и восхищения. Разве такое возможно? Она… удивительная. — Я расскажу. Только не здесь. — Я зайду за вами вечером. — он широко улыбнулся и затем, наконец, покинул госпиталь. Девушка потрясла головой. Вот засада! Мартину, конечно можно верить, но если все продолжится в таком духе, ее секрет станет достоянием всего Вестероса!