Наруто. Явление косы Смерти

POV Хатаке (Узумаке) Наруто Сознание и контроль над телом возвращались с огромным трудом. Лучший медик столетия явно знала свое дело и нанесенным ударом погрузила в новое для меня состояние между беспамятством и бодрствованием. Я не мог ни пошевелиться, ни провалиться во внутренний мир, чтобы взять контроль над чакрой уже оттуда. Объятая энергией молнии ладонь как-то хитро перегрузила как нервную, так и чакро-систему, оставляя мне лишь возможность вращать глазами в промежутках между накатывающими волнами темноты. Мозг сходил с ума от поддельных и противоречащих друг другу сигналов, а ток силы по тенкецу сбоил и прерывался. Собственно, на понимании этого очень обобщённого списка эффектов мой контроль над ситуацией и заканчивался. И несмотря на то, что ощущений сосватанного тела хватало, чтобы вычленить отдельные аспекты состояния, сделать ничего более я не мог – не хватало знаний в соответствующих областях. Хотя если посмотреть на Шизуне, скрючившуюся на полу выброшенной на берег креветкой, то становилось ясно – даже наличие знаний тут могло не помочь. Время в таком положении тянулось издевательски медленно, но, что удивительно, даже за несколько часов на полу тушка не ощущалась затекшей или поврежденной. Дым, которым помещение было затоплено от пола до потолка, почти рассеялся, и лишь маленькая его часть все еще клубилась среди стропил и лежней, удерживавших крышу. В какой-то момент тьму погруженного в тишину банкетного зальчика разорвал первый луч солнца, попавший в здание внутрь сквозь вентиляционное окошко. Проскользив через остатки дым, подсветив танцующую в воздухе пыль и врезавшись в пол, он ознаменовал начало нового дня. Сразу после этого, словно по волшебству (а может быть и не «словно», некоторые вещи были за рамками моих знаний, так что может так и было задумано изначально) вся наша троица жертв коварной молодящейся блондинки начала оживать. Первым зашевелился Джирайя. С моего места на полу его было плоховато видно, но даже так напоминало это выход медведя из спячки. Он захрапел, затрясся всем телом, заставив вибрировать стол и даже напольное покрытие, и с надрывным стоном начал подниматься над столешницей. – Цуна-а-аде! Какого хрена! – волна жажды убийства накрыла всю гостиницу и думаю несколько близлежащих районов. В своем углу захрипела Шизуне, наконец заполучившая возможность распрямиться. Перекатившись на живот, она начала вставать, чтобы тут же рухнуть, придавленная яки учителя. Я же не успел сделать лишних опрометчивых движений и лег на спину. Почувствовав, что ток чакры потихоньку приходит в порядок, тут же потянулся к источнику и, раз тут не от кого было, скрываться пустил по чакро-каналам энергию Лисы. Волна снежно белого пламени прокатилась по телу, смывая остатки чужой техники, заодно прикрывая меня от всплеска, м-м, эмоциональности сенсея. – О-о-ох, что это было… – Касание Райдзина, – ответила Шизуне на мой брошенный в воздух вопрос, – медицинская техника А ранга, ее используют на тяжелораненых бойцов, дабы не дать им убить себя от болевого шока. Она одновременно парализует и при этом обращает имеющиеся энергетические излишки на восстановление организм… Договорить она не смогла потому, что раздался хлопок, и рядом с ней оказался разгневанный Джирайя. Воздух вокруг него потрескивал от переизбытка концентрированной чакры, а стоило тяжелой широкий кисти мужчины лечь на девичье плечо, как запахло тлеющей тканью. Он вновь это сделал! Большую часть времени старик, казалось бы, намертво срощен с образом придурковатого балагура, но как только того требует ситуация он являет миру свое истинное лицо. Лицо одного из Легендарных Шиноби. – Шизуне-тян, – голос его звучал холодно и сурово, – сейчас и для тебя, и для твоей наставницы очень важно, чтобы ты честно ответила на вопросы. И я очень прошу отвечай прямо на то, что я спрашиваю. Хорошо? – К-х-х, да, – видимо саннин сковывал ее свой силой, так как слова довались ей через силу. – В первый день встречи Цунаде сказала, что знает про смерть Сандайме Хокаге. От кого она это узнала, если годами избегает пересечений с сообществом шиноби? Молчание молодой женщины рода Като было недолгим. – Кабуто… Он назвался Якуши Кабуто. – Кабуто? – переспросил Джирайя, тут на помощь Шизуне пришел я. – Якуши Кабуто, беловолосый очкарик с мерзкой гнилостной аурой. Один из агентов Орочимару, дезертировавших вовремя недавнего нападения. Предположительно один из бывших бойцов корня, но это только догадки. Его биографию очень хорошо вычистили изнутри архивов. – Понял. Где и когда вы встретились? Передавал ли он что-либо, вспоминай хорошо, это очень важно. – Мы встретили его за несколько дней до встречи с вами по дороге в Танзаку. Не знаю, как они нас нашли, но он буквально ждал учителя стоя на дороге. Кабуто заявил, что является посланником Орочимару-саннина, и у его господина есть предложение для Цунаде Сенджу. Перед исчезновением он передал письмо. – Что. Было. В этом. Письме, – чеканя слова, выдавил сеннин. – Он предлагал Учителю исцелить его руки в обмен на воскрешение Сенджу Наваки и Като Дана. И дал ей неделю на размышление. Неделю, которая истекла этой ночью… – на последних словах голос моего спарринг партнера совсем затух. – Собирайтесь оба, выступаем сейчас же. Критически важно их найти. Он наконец отпустил побледневшую Шизуне, на лице которой за время разговора выступила испарина. Раздав приказы, он попытался выйти из помещения, но, не доходя до дверей, его повело, и мне пришлось его ловить. – Старик, ты-то в порядке? Может стоит попридержать коней? Мы не знаем, чем эта милая старушка тебя накачала. – Все в порядке, Наруто. Я знаю эти эффекты, может быть, она и поменяла формулу, но несильно относительно того, что я помнил. Пока что чакра меня не слушается, но построюсь привести себя в порядок. Я расслабился. Не ожидал, что она способна на такое. От того вдвойне важно их настичь. Учитель пожертвовал жизнью, чтобы остановить предателя, и, как сказали очевидцы, Печать бога смерти, отняла у него пусть не жизнь, но руки. Да, он все еще силен и имеет кучу фокусов в рукаве, но уже и близко не так опасен без возможности складывать печати. Если же Цунаде вернет ему руки, то все окажется зря, а бы предпочел добить его раненым. – Не вернет. И ты знаешь это не хуже меня, из желудка Шинигами нет обратного пути, даже богам и демонам не найти его. Обращение к Цунаде-оба-сан всего лишь жест отчаяния! И к тому же ты не говорил, что теперь хочешь убить его. – Ты прав, но не до конца. Действительно ей не под силу вернуть то, что отняла сама смерть, но вот вернуть ему часть сил. Для этого навыков Цу-чан может и хватить, особенно с такой-то мотивацией, ксо! А Орочимару… Я считал его своим первым другом, боевым товарищем и признавал в нем достойного кандидата на пост Каге, но он предал, растоптал и оставил позади все это. Но этого ему не хватило, и он пошел дальше, переступив черту, которую ни один колдун-нин, ходящий под этими небесами, не должен переступать, а потому я убью его и любого, кто встанет между мной и моим правосудием. Даже если это будет Цу-чан, – обрубив последнюю фразу, он замолк, заставив Шизуну-сан вздрогнуть. На протяжении всего этого разговора мы продолжали движение, только наращивая темп, благо со «скрытым» отступлением проблем не было. Демарш бойца S ранга напрочь выбил дух из всех смертных в округе, позволяя нам исчезнуть никем не замеченными. Но теперь перед нами стояла непростая задача – выследить нукенина и пошедшую на встречу с ним старушенцию. К счастью, на нашей стороне все еще была куноичи, сопровождавшая объект интереса на протяжении последних десяти лет. – Шизуне! Было ли в письме указанно место встречи? – Нет, но она несколько раз ходила смотреть сначала на замок Танзаку, а потом его руины. – Что ж, отправимся туда – зацепок у нас не так много, стоит с чего-то начать. …………….. Рассвет на руинах Старого Замка Танзаку Три человека застыли на развалинах деревянной крепости под лучами бледного утреннего солнца. Оно еще не успело прогреть землю, а потому среди гор строительного мусора властвовали прохлада, запах дерева и утренней росы. Женщине, стоявшей внизу и смотревшей вверх, были видны лишь силуэты двух мужчин, но большего ей было и не нужно, по одном голосу она могла бы дополнить важную для нее часть картины. Сейчас рядом с молодым парнем, помогающим ему держаться на ногах, стоял мужчина с длинными прямыми волосами, алебастрово-белой кожей и золотыми глазами, разделенными вертикальными веретенами зрачков. Наверняка на нем его любимая туника того отвратительного болотного цвета, утилитарные серые штаны и этот аляповатый пояс, сделанный из симэнавы – веревки, сплетенной из рисовой соломы. Сколько раз он за жизнь объяснял весь символизм, который он вкладывал в этот предмет? Не счесть. Только, пожалуй, она могла бы отметить, что сейчас от него не исходила это казавшаяся вечной и вросшей в саму суть его естества аура пренебрежения и превосходства на окружающими. Он был ранен и слаб, а руки, некогда-то сильные и могучие, двумя безвольными плетьми висели вдоль тела. Мужчине тоже не нужны были глаза, чтобы рассказать кто перед ним, все же они оба во многом люди привычки. Внезапно это запустило тревожную мысль в голове. Вдруг погнавшись за молодостью и здоровьем тела, он постарел духом? Вдруг его разум уже не так остер, как раньше, а он даже не заметил? Пообещав себе вернуться к этому вопросу, позднее Змеиный мудрец решил сосредоточиться на делах. – Я в тебе не сомневался, Цу-тян. Твоя любовь к брату и Дану естественно оказались сильнее смерти каких-то там предрассудков! Ну так что ты решила? – Твои руки будут излечены, насколько это возможно в твоей ситуации, но… помимо основного условия ты поклянешься оставить Конохагакуре но Сато в покое! – Без проблем, Тс-с-су-у-у-чан. Я уже и так потерял слишком многое на этой поганой деревеньке. Давай же! Чем быстрее начнем, тем быстрее ты увидишься с любимыми! И вас-с-с ждет целая вечность вместе. Мужчина и женщина начали сближаться, те едва ли два десятка шагов, разделявших их в любой другой ситуации, не были бы расстоянием достойным упоминания — вот только в этот раз все было по-другому. Десять шагов. Десять лет с последней встречи. Целая жизнь, оставшаяся позади. Память чувства эмоции — все это важно для любого человека, но идущий дорогами силы рука об руку со смертью должен быть готов в любой момент отказаться от них. – Начинай! – голос Змеиного мудреца трепетал от предвкушения. Какое-то время последняя Сенджу просто смотрела пустыми глазами на протянутые к ней искалеченные руки Орочимару. – Хорошо. Сначала возник едва заметный контур из тончайших нитей чакры, заключивший внутрь цельной сферы ладони Принцессы Слизней и руки нукенина от кончиков пальцев до середины плеча. Еще мгновение спустя раздался характерный звук, сопровождающий медицинские дзюцу, звук постепенно начал перерастать в гул, а едва заметная точка фокуса силы обратилась пышущим энергией ураганом чакры. Шар разрастался, а Цунаде разводила ладони все шире и шире, давая технике занять все больший объем. – Остался последний шаг, Орочимару-кун, сведи руки так близко к ядру техники, как только сможешь. Время замедлило ход, напрягая все силы, он сдвигал ладони так, чтобы вцепиться ими в самый центр всего этого повисшего в воздухе конструкта, но этому не суждено было случиться. Свист выпущенных кунаев прервал концентрацию великой куночи всего на секунду, но этого хватило беловолосому очкарику, чтобы оказаться за спиной своего Господина и изо всех сил дернуть его назад. Такие моменты напоминают, что иногда даже самые сильные люди могут пострадать от куда более слабых индвидуумов. – И как это понимать, Кабуто? – процедила бывшая Большая Змея Скрытого Листа, рассматривая свои изодранные в кровь об ограничительную сферу руки. – Видимо Ваша сенсорика тоже пострадал после того боя, Господин. Посмотрите сами, Господин, и все станет понятно, – блеснув очками, шиноби, теперь уже красовавшийся символом Звука на протекторе, кивнул в сторону так и оставшейся стоять на месте целительницы. Техника, нарушенная вмешательством из вне, уже начала распадаться, и целые комки сгустившейся чуть ли не до жидкого состояния чакры опадали на землю. Стоило новому кусочку коснуться почвы, как та начала пениться и плавиться под воздействиями очевидно совсем не исцеляющей энергии. – Мне не хватает навыков для понимания природы этой техники, но я ясно ощутил переизбыток инь чакры в ней… – завершил предатель свой доклад. – Мд-а, а вот я прекрасно узнаю теперь, что это. А ты далеко продвинулась в своих исследованиях после боя с Ханза Саламандрой. Восстановить на уровне энергий возможности яда Великой Черной Саламандры, сила желез которой до этого покорилась лишь лидеру Аме. Все же ты гениальна, Цу-чан, жаль только, что решила предать меня и нарушить наш договор. И это после всего, что я тебе пообещал! Неужели ты не хочешь увидеть Наваки и Дана? Под ногами внучки Первого Хакаге уже образовалась, целая ванночка с кипящей словно кислотой чакрой. Несколько секунд она продолжала рассматривать свои руки, сжимая и разжимая кулаки. А потом забившись мелкой дрожью обхватила себя, до треска сжав зеленоватую ткань халата. – Хочу ли я вновь увидеть Наваки и Дана? Ах-ха-ха-ха! Да дня не проходит без мыслей о них. Сомнения, скорбь, борьба, все это висит на мне цепями, стягивающими грудь. Еще месяц назад мне казалось, что я душу дьяволу продам за возможность подержать на руках Наваки, потрепать его непослушные волосы, увидеть улыбку. Дан… За еще одну ночь с тобой, одно касание теплых губ, за лишние десять минут разговора я была готова платить всем, что у меня есть… – Тогда что ты тут устроила, тупоголовая идиотка?! – совершенно непривычно для себя вскипел потерявший равновесие сеннин. – Но мне повезло… Я… Я наконец годы спустя смогла услышать своих любимых. Сквозь смерть и время понять их мечту, их стремление. Я была бы последней дрянью, наплюй я на их выбор и их жертву, принесенную во имя Скрытого Листа. Мне повезло встретить мальчика, живущего совсем другими идеалами, в совсем иной реальности, чем они, но при этом то, ради чего они боролись, живет и горит в нем. Так что, Орочимару-кун, спасти тебя – человека, принесшего столько горя и боли в наш родной дом, будет самым настоящим предательством. Так что жалею я сейчас только об одном. – И о чем же, если не секрет? – спросил так и не вернувший самообладание мастер чакры. – О, уж точно не для тебя, Орочи. Я жалею, что с тобой не получилось по простому варианту, и твой ручной песик оттащил тебя «от края», а значит… Придется по старинке забить вас обоих насмерть кулаками. А заодно и пресечь распространение этой мерзкой нечестивой техники на кой-то ляд, придуманной моим двоюродным дедом. Вместе с последней фразой она размазалась в воздухе и сразу же нанесла удар в точку, где только что стояли ее цели, обращая камень, землю, брусчатку и остатки строений в прах. Противостояние саннинов началось! ………….. POV Хатаке (Узумаке) Наруто Когда мы прибыли к развалинам старого замка стало понятно, что мы опоздали. Руины стали, х-м, еще более руинированными? Внутренний двор, изначально сохранявший свой первоначальный вид, был перепахан добрым десятком кратеров разного размера. А в центре всего этого безобразия вообще красовалась «ванночка» диаметром в два метра, заполненная кислотой. Тем не менее следов присутствия наших целей здесь и сейчас или хотя бы поблизости не обнаруживалось. Одно лишь зеленое порванное хаори ветер гонял по земле. Но даже так Джирайя ощутимо приободрился, оглядев всю картину целиком. – Фу-у-ух, ну как минимум Цунаде-чан не поехала головой, не поддалась на уговоры и не стала лечить этого ублюдка. Скорее всего мать на старости лет решила погеройствовать, – зацикленность местных на старости на самом деле поражало, да многим не везло, но кто-то уровня тройки саннинов может прожить сотни лет, если не убьется об кого-то, конечно, – и скорее всего здесь наша любительница большой дубины только разминалась. – Джираяй-доно, – впервые с момента отбытия из гостинцы заговорила Шизуне, – не то, чтобы я сомневалась в Вашем анализе, или не верила бы в Учителя, но почему Вы считаете, что она не могла его вылечить, а он сразу после этого напал? – О, девочка, поверь если бы он мог снова применять техники и складывать печати, этой кучкой ямок, – обвел он рукой десяток кратеров, – мы бы тут не ограничились. Поговори с Наруто на досуге, если любопытно, он с командой уже дрался с Орочимару. На это Шизуне смогла только выпучить глаза. – Ага, мерзкая тварь пробралась на Чунин Шикен, еле отбились. Ее смогло ранить всего две вещи: комбинированная техника огня и ветра с каждой компонентой из А рангового списка техник, усиленная огнем хвостатого зверя, и одна клановая техника, чуть не стоявшая мне жизни. – Угум! Так что будь у него доступ пусь к трети техник своего арсенала, тут бы уже горел сам воздух. Он не из тех, кто в случае опасности печется о законах или сопутствующем ущербе. Поэтому надо продолжать поиск думаю дальше все пойдет быстрее! И действительно дальнейшее преследование шло куда как легче, ведь Орочимару и Цунаде, сражаясь, оставляли за собой своеобразный «след из хлебных крошек» в виде череды разрушений. Но расстоянии между нами очевидно сокращалось, к моменту, когда преследование привело нас к городской окраине, меты стычек уже были свежее и еще даже дымились. К несчастью, вместе с городской застройкой кончилась и наша удача, ведь за пределами города, не будучи зажатыми ландшафтом улиц, они могли пойти куда угодно. – Черт! И что дальше? Мы же почти их настигли!? Стоило мне договорить, как по земле прошелся толчок, а в нескольких километрах от нас в воздух взмыли тонны земли. Губы Джирайи растянулись в кровожадном оскале. – А я, кажется, знаю куда нам надо! – сорвавшись вперед, мы старались не упустить из виду облако песка и пыли, высившееся над землей. Бег продолжался еще двадцать минут, и еще трижды за это время проходили ударные волны, вот только каждая следующая была слабее предыдущей, и к моменту нашего прибытия положение дел было явно не в пользу Цунаде. На изрытой техниками равнине Сенджу стояла на коленях перед Орочимару и этим уродцем Кабуто, раны на ее теле стремительно заживали, но она тяжело дышала и явно испытывала сложности в противостоянии. Ее враги тоже не избежали ран, но в целом, сражаясь двое против одного, вели в счете. Это на самом деле настораживало. Я прекрасно знаю, насколько сильна может быть Старушка, что же случилось? Допустим, Кабуто сильнее чем я думал, скорее всего Джонин… Эх-х, жаль, что так и не удалось оценить его боевой стиль на экзамене на чунина. Еще раз осмотрев поле боя, я наконец разглядел ключик к этой загадке – Якиши вспорол себе руку и облил собственной кровью лицо Цунаде. Паразит сыграл на ее гемофобии! Так как мчались мы не скрываясь, наше появление не было секретом ни для одной из сторон. – Вот это день, да, ах-ха-ха-ха! – засмеялся Орочимару, – вся наша троица снова вместе, с нами наши ученики. И какая честь, неужели вы все собрались тут ради меня? Джирайя, постепенно сместившись так, чтобы закрывать собой парализованную панической атакой подругу, не остался в долгу. – А что изменилось, Орочи? Раньше ты был более чем холоден к общественному вниманию, при том, что купался в нем денно и нощно. – Все течет все меняется, может быть, годы бок о бок с тобой берут свое, и я проникся этой литературщиной, м-м? – Да, ситуация книжная. Мы оба ранены, обо не можем выложить все что есть, и при этом, – новая порция жажды убийства, теперь уже выпущенная не сдерживаясь, однозначно намеренно волнами начала расходиться от Эро-саннина, – страх как хочу тебя убить. – Так может быть и решим все это раз и на всегда? Кабуто, пока мы будем выяснять наши давний спор, прибери тут мусор. Кучиесэ но Дзюцу! – Кучиесэ но Дзюцу! Пространство дрогнуло в одно мгновение, исторгнув из себя вырванную призывом гигантскую жабу, вооруженную танто, и фиолетового змея, не уступающего земноводному габаритами. Без лишних слов призванные звери и их призывали переместились в сторону сразу на триста метров и начали сражение там. Я, в свою очередь, обнажил клинок и занял место сенсея между Цунаде и Кабуто. – Ой-ой, Кабуто-кун! Вот мы и встретились! Все так расстроились, что ты ушел, не порадовав нас хорошим боем тогда. Сегодня тоже начнешь нести чушь и сбежишь? Давай я даже преследовать тебя не буду, беги. – О-о-о, мою благодарность Орочимару-сама не измерить, мне тоже жаль, Наруто-кун, что мне пришлось уйти, как того требовал план. Я бы с куда большим удовольствием освежевал ту девку из Облака, чем сброд, легший под нож для прорыва нагов на стадион. Но и так неплохо вышло, правда, же? И так что мы имеем. Он ранен в бою с бабулей Сенджу, на лицо какое-то нарушение моторики. Так же рана на правой руке, и скорее всего «отсушена» нога, если судить по тому, как он распределяет вес тела. Но ощущение опасности все еще сильно, а значит нельзя терять бдительность. Клинок – в одной руке, и расенган – в другой. Наношу диагональный удар мечем, который Кабуто блокирует своим скальпелем чакры. Мда, рана на руке не мешает ему призывать эти чакра-конструкты, поэтому он тут же в ответ рассекает расенган. Шлаковая энергия от сорванной техники раскидывает нас в стороны, давая лишь секунду передышки перед следующей сшибкой. Удар. Парирование скальпелями. Подсечка. Разрыв дистанции. Черчу печать взрыва пальцем прямо в воздухе. Уходит от взрыва под землю с помощью техники сокрытия крота. Знакомая сеть лезвий из чакры столь же привычно наматывается на расенган. Каждый наш следующий обмен ударами теснит его, и он это прекрасно понимает. Еще немного и я сниму его голову с плеч! – Хей, дружище! А откуда ты знаешь все эти о-очень знакомые техники? Тебе так и так не победить в честном бою, так хоть просветишь напоследок. – Так какой тут секрет. Эта дура вместо того, чтобы создать новый фундамент для клана, сама оставила в госпитале Конохи все записи, даже очень сомнительные. И ты прав, в таком состоянии в честном бою мне не победить, так что смотри, что еще я там выучил! Киндзюцу! Игла боли! Он поднял руку и выставил палец, направив его в Цунаде! Что это за техника!? Всего лишь фраза и палец? Восприятие ускорилось, и в форсаже я видел, как его рука до локтя начала усыхать, а в великого целителя уже рвался поток темно-зеленой почти черной энергии. Нарушить технику? Не успеваю. Блокировать? Не уверен, что выйдет, мне не известна природа техники. Остается только оттолкнуть ее в сторону. Мгновенный шаг. Толчок. Боль. Даже не смотрю вниз, ведь и так прекрасно чувствую, что в груди на месте сердца аккуратно вырезанная дыра с опаленными краями. Иронично, ведь именно от такой раны умер Кизу. Так, надо собраться, черт, почему я еще не вернул свои силы. Даже прошлый я мог сражаться без сердца и регенерировать. Надо довести дело до конца, раз уж начал. Поворачиваюсь и вижу полные шока глаза Цунаде. – З-з-зачем! – буквально кричит она сквозь заикание и тремор. – К-хф, – черт, тяжело говорить, еще и легкие задеты, – ну так, как же, бабуля, хороших боевиков у Скрытого Листа много, а, кх-х, такой целитель как ты. Один. – Не нужно было… – крик сменился шепотом. – Но это, бабуля, не думай! Пари я наше не проиграл смотри! – собираю все доступные духовную силу в кулак и использую единственную технику поддержки известную Блэк Стару. Очищение души. Получился даже не удар, а скорее толчок, но волна света прокатывается по сфере ее души, сжигая тьму и гниль боли и безумия. По плачущим глазам Шизуне понятно, что она тоже это увидела. – Не нужно было… – снова шепот. Улыбка. Темнота. …………………… POV Сенджу Цунаде – Не нужно было… – Не нужно было… – Не нужно было… Как заведенная повторяю высохшими губами. В моих руках холодеющее тело ученика Джирайи, в нескольких сотнях метрах я уже слышу его животный крик, сопровождаемый чем-то грандиозным. Но меня не волнует это. Для меня сейчас важна лишь эта утекающая сквозь пальцы жизнь. – Не нужно было… Не знаю, что со мной. Я залита его кровью, но привычного за многие годы тремора нет. О Ками, неужели это шанс. Господи, если ты пощадил меня всего лишь, чтобы спасти его, спасибо. Руки снимают с шеи амулет деда и вешают на шею Наруто. – Не нужно было… Рядом хохочет этот змееныш, он уже рядом. Я спиной к нему, под его хохот чувствую, как наносит мне удар, отрубающий руку. А вот это некстати. Активирую заложенное в амулете исцеляющее колдовство, оно должно стабилизовать его состояние, пока я готовлю операционную. – Не нужно было прикрывать меня. Ведь я Сенджу. И раны плоти ничто для меня, – сковывавшие меня многие годы цепи рвутся. Печать на лбу горит. С хрустом и чавканьем из обрубка вырывается новая рука и тут же отправляет этого мелкого подонка в полет. – Шизуне, присмотри за Наруто, пока я… Как он там сказал? Выношу мусор. …………………. POV Девятихвостая Да, они возвели надежную тюрьму. Мир ее вмещающий рушится, а ее стены не шелохнутся. Обычно беззаботное море бушевало как в семибалльный шторм, а титанические платформы рушились. Идиот. Он опять подставился, и в этот раз серьезней чем прежде. Хорошо, что я предполагала такое, и мы, м-м, готовились. Боль от той запретной техники велика, он даже тут не может находится в сознании. А значит, надо помочь. – А ведь я просила… Просила не рисковать, именно когда ты в прошлый раз столкнулся с этим змеемордым ублюдком. Подхожу к прутьям моего узилища. За годы нашего сотрудничества они стали достаточно широки, что я могу спокойно даже голову просунуть, но это не то, что мне нужно. Тонкие женские руки с легкостью приподнимают тело и обнимают прямо сквозь преграду. В этот раз поочередно прокусываю оба запястья, из них начинает литься черная кровь, смешиваясь с целым потоком исторгаемым недрами клетки. Она бурным горным ручьем вливается прямо в сжимаемого в моих отбытьях мальчика. Тряска и разрушение мира остановилась практически мгновенно. – А я говорила, что в следующий раз я сделаю все, чтобы разобраться с этой угрозой. Хорошо, что теперь я могу больше, а он меньше. Так что спи, моя надежда, а я… А я пока побушую немного. …………. Шизуне следила за состоянием Наруто, как и повелела учитель. С учетом того, что основную работу делал амулет Первого, то ничего сложного. Хотя самое удивительное, что он в принципе жив без сердца и части легких. Так думала Шизуне, пока глаза Наруто не распахнулись, явив нечеловеческие глаза.