Принятое предложение

"Долохов был приличная и в некоторых отношениях блестящая партия для бесприданной сироты Сони..." Графиня объясняла это своей приёмной дочери, призывала её к благоразумию, просила успокоить тревожное материнское сердце. Наташа же, невзирая на строгие замечания матушки, со слезами на глазах умоляла Соню отказать "этому Долохову", стоявшему за дверьми и ожидавшему ответа. Соня замуж за Долохова идти не хотела. Никакие уговоры не могли бы заставить её переменить решение, если бы... Если бы она точно знала, что Nicolas по-прежнему любит её. Если бы он был добр и ласков с ней, как раньше. Но разлука изменила многое, и Николай, кажется, позабыл своё детское увлечение Соней. Коленька вырос, теперь он – Николай Ильич, красавец-гусар и всеобщий любимец. И развлечения, и круг общения у него подобающие его новой жизни. А что Соня? Она всё та же. Обидно и гадко было ей от собственных мыслей и намерений. Но расстройство из-за Николая было сильнее неприязни к замужеству не по любви, поэтому девушка, не обращая внимания на слезы Наташи и радостные восклицания матушки, вышла в гостиную и приняла предложение Долохова стать его супругой. Следующие несколько недель прошли для Сони как в тумане, какими-то обрывками. Был Долохов, он прижимался горячими сухими губами к ее руке и что-то говорил про благословение батюшки. Девушка не слушала, лишь вымученно улыбалась и слабо кивала своей хорошенькой головкой. Была графиня, она время от времени плакала, прижимала Соню к мягкой груди, пахнущей жасминовыми духами, крепко обнимала и целовала. Была Наташа, она не в силах была держать обиду на любимую сестру и вскоре начала прилагать все усилия, чтобы развеселить её. Был Николай, он горячо и искренне поздравлял Соню с такой удачей, уверял её, что Фёдор Иванович – замечательный, благородный человек и что он, несомненно, будет ей прекрасным супругом. После этого разговора девушка проплакала несколько часов, заперевшись в комнате под предлогом головной боли. Потом шили приданое. Были бесконечные примерки, разговоры про фасоны и ткани, ленты и кружева, про то, где и у кого лучше шить, в каком месте купить и заказать. Видя Сонину отрешённость и безразличие к нарядам, все решения принимали графиня с Наташей. Их волновало апатичное состояние девушки, но графине такое поведение казалось естественным для молодой невесты, а чуткая Наташа боялась потревожить или, ещё хуже, расстроить сестру своими вопросами. Наступил день венчания. Было самое начало весны, но ничего в природе не предвещало её появления. Было по-зимнему темно, а дом кипел уже с четырёх часов утра. И хозяева, и прислуга – все беспокоились, бегали по комнатам и лестницам, что-то искали, приносили и уносили, чистили, выбирали и спешно переделывали. Соню одели, причесали, пощипали за щеки, (всем этим руководила Наташа, считавшая в тот миг свадебные сборы сестры смыслом своей жизни), посадили в роскошную карету, украшенную цветами и запряженную четвёркой белоснежных лошадей, и повезли в церковь. Соня, не поднимая головы и глядя в пустоту, застыла, как античная статуя. Лишь кончики её тоненьких пальцев, облаченных в белые перчатки, тревожно вздрагивали и теребили шуршащую фату. "Наташа, кажется, сказала что-то про цветы... Нужно переспросить?.. Замедляемся... Неужели приехали?.." Карета остановилась, девушку под руку вывели на улицу. Ее тут же ослепило белое морозное солнце. Соня, щурясь, судорожно вдохнула холодный, щекотавший щёки воздух. Внезапно стало тепло и сумрачно, запахло ладаном и духами. Вошли в церковь. Илья Андреевич, моргая повлажневшими глазами, взял Соню под руку и повел к алтарю, легонько кивая и улыбаясь по сторонам. Девушка чувствовала, как дрожит его ладонь. "Как долго и как медленно нужно идти... Как много народу..." – думала Соня, страшась взглянуть хоть на кого-нибудь, особенно на стройную высокую фигуру, облаченную в парадный мундир. Девушка смотрела под ноги и чувствовала, что у неё горят уши. Ей было горько, что она выходит замуж не по любви, что её сердце принадлежит другому, и что этот другой её совершенно не любит. Она совсем не рада! А все эти люди так счастливы и взбудоражены. Вот справа толпа мужчин, одетых как Долохов. "Должно быть, его друзья" – сообразила Соня. Мысли у неё текли вяло, и всё куда-то не туда, приходилось думать о чем-то отвлечённом, чтобы не расплакаться или не убежать. Ей то хотелось, чтобы церемония поскорее закончилась, то наоборот, чтобы не начиналась вообще. Наконец, алтарь. Вот под руку стоит жених, её жених. Она решила, что не будет смотреть на него как можно дольше, до последнего. Долохов же только на мгновение увидел девушку и с трудом отвел взгляд. Она была удивительно хороша в белом подвенечном платье, в фате, бледная, с дрожащими чёрными ресницами и порозовевшими щеками и мочками ушей. Она казалась ангелом, сошедшим с небес и явившимся Долохову за его немногочисленные добродетели. Соне до этого не приходилось бывать на церемонии венчания, и она не знала, должно ли всё проходить так долго. Она послушно делала то, что от неё хотели, держалась скромно и благородно, чем доставляла всем присутствующим большое удовольствие. Все считали этот брак донельзя удачным. Граф с графиней радовались, что Соню они передали в надёжные руки. Гости любовались красотой и молодостью пары, тем, как они подходят друг другу. Друзья Долохова не без зависти радовались за своего товарища, ухватившего такой красоты невесту. Даже Наташа, так и не смирившаяся с этой свадьбой, испытывала невольный трепет и глубокую нежность, глядя на сестру и её жениха. Конечно, она полюбит Долохова, потому что он муж Сони. Она будет делать всё, всё чтобы её любимая сестра была счастлива!