Особенная любовь Тесеуса Саламандера

      — Я дома, — объявил Тесеус, когда зашел в в дом. Закрыв за собой входную дверь, он осмотрел помещение осторожным взглядом.       Вместо Ньюта, обычно встречающего его по первому зову, Тесеус встретился с тишиной, и такой расклад ему не очень приглянулся. Может, его брат слишком увлекся готовкой, предполагая, что он совсем скоро придет с работы? Когда Тесеус пересек гостиную, на кухне никого не оказалось. Едой, откровенно, тоже не пахло.       Тесеус вернулся в коридор, попутно снимая с себя темно-синее пальто,и вешая его на крючок рядом с дверью. Затем он наклонился, чтобы развязать шнурки на ботинках, а потом, вдруг, замер в этой же позе. Он обратил внимание на подставку для обуви и заметил, что его совсем недавно купленные черные, лакированные туфли, стоят не на своём привычном месте; левую кто-то почти вытащил, а правая и вовсе лежала на боку, около стены, между комодом и проходом на кухню.       Бросив расшнуровывать ботинки, Тесеус дотянулся до туфли, что лежала рядом с комодом и взглянув на нее, крепко сжал ее пальцами. Так он иногда сжимал руку Ньюта, если тот, по его мнению, делал что-то неправильное.       Туфля оказалась погрызанной с одной стороны и рваной с другой, что свидетельствовало только о том, что здесь не обошлось без животных любимого братца. Сколько раз он говорил ему тщательнее следить за ними? Раз, два, а может и три. Тесеус обладал высоким терпением, но, когда дело касалось чего-то действительно серьёзного, его нервы сдавали. И Ньют, как никто другой, должен был это знать. Он выпрямился, и с туфлей в руках направился исследовать дом в поисках брата, которому теперь отнюдь, он бы не позавидовал.       —Ньют? — позвал он обычным твердым тоном, но, если бы Ньют мог его услышать, он бы понял, насколько фальшиво звучит этот зов. Проще говоря, ничего хорошего он не сулил.       Тесеус зашел в спальню, которую выделил ему Ньют, и которая по праву называлась ЕГО спальней. Очевидно, здесь брата быть не могло, но Тесеус лишний раз пробежался глазами по комнате, вдруг, где-то здесь засело одно из животных. К счастью и одновременно, к сожалению, Тесеус никого не обнаружил. Зато услышал скрип в соседней комнате.       Он спокойно дошел до спальни Ньюта, и заглянув внутрь, мог наблюдать, как посреди комнаты стоит чемодан, из которого поднимался Ньют. Заметив его, Саламандр - младший плотно закрыл свой чемодан и отодвинул ближе к кровати.       — Я не слышал, как ты пришел, — тихо вымолвил Ньют и выпрямился во весь рост. — Кое-кто опять попытался сбежать, но мне удалось разобраться с этим.       Тесеус медленно моргнул, делая шаг вперед. Появившиеся складки около бровей, дали Ньюту четко понять — Тесеус не в самом лучшем настроении. Не мог же он разозлиться только из-за того, что он не встретил его? Его взгляд невольно переместился на руку Тесеуса, в которой тот сжимал туфлю или то, что от нее осталось.       — Как ты будешь объяснять мне вот ЭТО. — он вытянул руку, демонстрируя испорченную обувь. — Вероятно, это сделал кто-то из моих животных. Я исправлю.       Ньют потянулся за пазуху, чтобы достать свою волшебную палочку, но Тесеусу эта затея не понравилась. Ему было не нужно, чтобы Ньют исправлял свои косяки, ему было необходимо, чтобы он их осознавал.       — Убери палочку обратно.       — Ч-что?       — Я сказал тебе убрать палочку обратно.       Без лишних слов, следуя просьбе брата, Ньют прячет палочку, и встречается с Тесеусом взглядом, задаваясь немым вопросом: а что дальше?       — Хорошо. А теперь ответь мне на вопрос. Как ты это исправишь, не применяя магии?       Ньют замешкался, понурив взгляд в пол. Да никак.       — Я не думаю, что это возможно.       — Похвально, что ты это понимаешь. Но это не решает проблемы. Ты ведь знаешь, что это мои новые туфли, которых я купил совсем недавно.       — Д-да. Но при помощи магии это легко исправить.       — Представь, что магии нет. Есть только испорченная тобою обувь.       Ньют смирился с тем, что его старший брат, мог выкинуть нечто подобное, и ему почти никогда не удавалось ускользнуть от глупых расспросов.       — Я мог бы... дать тебе денег. — в голосе Ньюта уже подкрадывалась нотка страха.       — Бренд распродал сезонную коллекцию около месяца назад. Боюсь, сделать заказ на новые уже не выйдет.       Некоторое время Ньют изучал взглядом пол. Тесеусу снова удалось пробудить в нем чувство вины, и он в самом деле тщательно подбирал варианты решения незадачи. Ему никогда не приходило в голову мыслей о том, что Тесеус делает это нарочно, когда очевидное было на лицо. Тесеусу не нужна причина, по которой он возглавит правосудие над младшим братом, он найдет ее сам, даже там, где ее нет.       Он наблюдал, как Ньют, с идеями в голове, неуверенно двинулся в его сторону и остановился на расстоянии меньше, чем вытянутая рука.       — В мастерской их приведут в порядок. — Ньют вытянул из руки Тесеуса испорченную туфлю и оглядел ее, вспоминая, кому из животных принадлежит такой размашистый прикус.       От заявленного предложения челюсть Тесеуса сжалась, превращаясь в волчий оскал, губы поджаты, брови опущены.       Ньют находил всевозможные способы избавления от своего наказания, которое было в общем-то не наказанием, а личным пристрастием, впрочем, чтобы он не придумывал, исход всегда будет один.       Рука Тесеуса мелькает в пространстве между ними. И на этот раз он наносит удар прямо в нос. Ньюту показалось, что он видит звезды, и вдруг... все становится размытым. Его глаза слезятся. Слезы текут по его щекам, и по лицу струится кровь.       Тесеус на мгновение замер. Какая-то часть его, где-то глубоко внутри, отчаянно пытается прислушаться к голосу в голове. Остановиться, попытаться успокоиться и снова принимать рациональные решения. Но эта маленькая, крошечная часть его слаба, по сравнению с мощной яростью, все еще кипящей внутри него.        Тесеус снова смеется. Смех переходит во вздох, когда его лицо смягчается. Он улыбается, но это не добрая улыбка. Улыбки вообще нет. Сейчас он серьезен и целеустремлен. Он подходит к Ньюту, который уже с небольшого расстояния почувствовал его преобладание в этом доме. Сейчас в Тесеусе не было доброты. Был только холод. Он смотрит сквозь Ньюта, как будто смотрит на врага. Его палочка направлена на его тело.       — Достаточно. — его голос холоден. Как холод зимней бури.       Из конца палочки, направленной на грудь Ньюта, вырывается зеленый поток магии. Стремительное скопление ненависти поражает точку направления и пронзает до ломки в костях. С губ Саламандера — младшего не вышло ни звука. Падая на серый ковер, Ньют сжал ладонь в кулак, для того,чтобы совладать с болью и не разозлить брата ещё больше. Хотя больше было некуда. В этом Ньют убедился уже через пять секунд, когда сильная и цепкая хватка грубых пальцев прицепилась к его волосам, и впилась в голову. Он поморщился от боли, продолжая играть в молчанку. В конце концов, Тесеусу не нравилось, что он молчит и очень быстро потерял к этому всякий интерес.       Спальная, до недавнего времени, превратилась в комнату пыток.       Тесеус опускает руку, в которой держит палочку, и ему требуется чуть больше пяти секунд, чтобы прийти в себя и увидеть, к каким последствиям привела его пылкость. В глазах меркнет, рука слабеет, палочка падает на пол.       — О, Мерлин... Ньют...       Словно взвесив на шею тяжелый камень, Тесеуса тянет вниз. Он приземлился на ладони. В глазах штурмует страх, смешанный с ненавистью, на этот раз к себе.