***
Мёртвенно-белый свет фонарей освещал узкие, косые аллеи внутри парка, нагоняя тоску на и без того мрачные деревья и здания, обступавшие парк со всех сторон. В пятнах этого света то и дело мелькал юноша в сером. В его руках чернело продолговатое тело дробовика. Он то и дело вскидывал его, готовясь выстрелить, и прежде чем опустить его, он выжидал, отчаянно надеясь, что всё происходящее с ним – не более чем психозный сон. Ибо на самом деле ему хотелось отказаться, отречься от той цели, которую ему обозначил дух. Ему было так привычнее: странствовать по своему пустому сознанию, плюнув на реальность, которая и так просочилась в этот мир, породив в нём ужасы, в коих была её подоплёка и издёвка. Даже несмотря на аварию, несмотря на свою неспособность ходить, даже то, что он пожизненно заперт в лечебнице, ничего не поменялось. Он был тем же Саймоном Хенрикссоном, просто в немного изменившихся обстоятельствах. Раньше он бесцельно бродил по улицам Стокгольма в реальности, ища в них душевного спокойствия и умиротворения. Но вместо них он нашёл лишь боль и чёрное отчаяние. После этого он стал странствовать по Стокгольму своего сознания, отбиваясь от монстров и расправляясь с неугодными. Всё зависело от него. Он был сам себе героем. А теперь? Казалось, само мироздание пошло против него, отнимая у него последнюю возможность для услады своей избитой души. Теперь он должен был идти куда-то и делать что-что. Лишь бы спастись. Зачем ему это? От чего ему спасаться? Он инвалид без ног, которому суждено сгнить в четырёх стенах. Ему не нужен этот мир. И он не собирался туда возвращаться, поскольку смысла в этом для него не было... Мысли Саймона то и дело вновь и вновь возвращались к своему духу-"спасителю". Почему он стал потакать ему? Нечто в нём есть какая-то сила, придающая надежду на то, что ещё что-то можно изменить? Изначально ведь парень даже не намеревался идти навстречу странному существу. Но от короткого разговора с Ридзом в нём, кажется, слабо затлела надежда. Едва-едва, но сам факт ошеломлял. Давно забытая, брошенная на самое дно надежда вновь требовала от него двигаться вперёд и выполнить свою задачу, хотя хотелось совсем другого... Хотелось бесцельно слоняться по этим чёрным закоулкам, отстреливая одно отродье за другим и быть героем самому себе, ожидая, когда наконец по ту сторону сознания сгниет и обратится в прах бесполезное тело, за которым он перестал ухаживать с момента аварии, просто потому, что нет смысла благоустраивать руины. Можно было днями напролёт скитаться по кошмарам своего собственного происхождения, ни о чём не думая и не ища чего-то, и возвращаться в реальность лишь по крайней нужде. Впрочем, туда и не хотелось возвращаться, ибо реальность для него была наихудшим из кошмаров, ведь в ней нельзя было заставить ноги двигаться, просто потому, что можно, придумать оружие в руке и растерзать монстров, окруживших его со всех сторон. Монстров в человечьем обличье, притворяющихся докторами, медсёстрами, пациентами. Но факт оставался фактом: после каждого разговора с духом в юноше укреплялась странная уверенность, будто он способен "сказку сделать былью". Так он двигался вперёд, хотя часть его требовала не делать это, ибо вера во всё хорошее в нём давно слегла, умерев от чумы депрессии. Но желание спастись парадоксальным образом перевешивало, генерируя нервные импульсы, заставляя мышцы сокращаться и двигаться в нужном направлении. От своих размышлений и рефлексий Саймону сделалось гадко. Господи, о чём он думает?! Всё это было давно и безвозвратно выброшено! Дико хотелось закурить, но когда парень полез в карман и не нащупал там сигарет, он едва не заскрипел зубами от злости. Но делать было нечего: в руках верный дробовик, на лице привычное угрюмое выражение, в душе непонятная надежда. С таким комплектом Саймон дошёл до конца парка и миновав небольшую подворотню вышел к месту, одно название которого поднимало из памяти болезненные, тошнотворные воспоминания.***
Дверь отворилась с омерзительным скрипом и Саймон оказался на улице Парк Вэй, по другую сторону которой простирался до боли знакомый сквер Уоспет Гарденс. Решив, что не стоит оттягивать неизбежное, он посмотрел направо. Прямо перед автомобилями, забаррикадировавшими улицу, виднелась большая лужа уже давно засохшей крови. И всё. — Э? — Только и смог издать юноша, предварительно взметнув вверх свои брови и выпучив глаз. Неспешно, крадком он подобрался к кровавому пятну, темневшему на подсвеченном фонарями асфальте. Сюда упала его подруга Софи. Вернее, упала не она, а вымышленная Софи. Настоящую он убил и изуродовал собственными руками. Она это заслужила... Помотав головой, Саймон снова тупо уставился на кровавое пятно, словно ожидая, что оно ответит, куда пропало тело Софи. Но как и прежде, ответом ему была глухая, жуткая тишина, от которой сводило внутренности. Никаких следов поблизости не наблюдалось. Как и монстров. Небеса беспечно мерцали звёздами, а ветки деревьев скрывали от глаз очередную тайну. "Не за этим ли Ридз отправил меня сюда?" пронеслось в голове Саймона, пока тот разглядывал пятно, не забывая время от времени оглядываться вокруг, ощущая что-то зловещее в катастрофической близости от себя. Может, труп ожил и превратился в некое жуткое порождение, с коим ему предстоит сразиться? Шум, донесшийся со стороны сквера заставил парня рывком вскинуть дробовик в направлении звука и начать до слёз вглядываться во тьму и до звона в ушах вслушиваться в тишину. Решившись, он направился ко входу в сквер, то и дело резко оглядываясь и тяжело дыша. Впереди, за воротами, в темноте угадывалось нечто массивное и высокое, но это была не статуя, поскольку оно двигалось. "Великан?" Подумал Саймон, взяв фигуру на мушку. При более тщательном рассмотрении обнаружились отличия от тех существ, которых он звал великанами. Тёмный силуэт, хоть и был значительно выше юноши, но был более приземистым и мускулистым, что делало его непохожим на худощавых, высоких тварей. Поудобнее уперев приклад в плечо, Саймон стал медленно приближаться к силуэту. Ему оставалось пройти самую малость, чтобы получше разглядеть незнакомца, как вдруг раздался звук, который своей резкостью и омерзительностью снёс царящую в сквере тишину, которую почему-то не тревожили его старые друзья. И после этого звука парень окончательно удостоверился, что пришёл куда надо. Треск ломаемой кости. И не один. Этот единственный шум, нарушивший тишину, повторялся и повторялся, сливаясь с самим собой, и создавая жуткую симфонию. Саймон не стал медлить, и прицелившись в силуэт, выстрелил. Нечто даже не шелохнулось, а вместо этого обернулось и предстало перед шокированным юношей во всей своей красе. Эта тварь была красного оттенка и действительно походила на мускулистого человека ненормально больших размеров. Только у уродца не было лица, только странное подобие рта, больше походящее на маску, а вместо живота у твари вовсе отсутствовал, заменённый большим количеством фиолетовых не то трубок, не то внутренностей, которые соединяли верхнюю и нижнюю части чудовища. Парень попятился назад, не сводя с монстра глаз и сжимая в пальцах верный дробовик. Выстрел. Перезарядка. Выстрел. Безрезультатно. Красный гигант даже не шелохнулся, стоя на месте, как в оцепенении. Разве что в том месте, где у людей находится живот, что-то засветилось красным... Едва стоило Саймону укрыться за кустом, и присев на колено, начать заряжать дробовик непослушными пальцами, как над его головой пронесся красный луч, аннигилирующий всё на своём пути. Юноша даже не нашёл в себе сил выругаться, когда он с отчаянным воплем повалился на землю. Этот гад был куда опаснее всех, кого он встретил ранее. Гадкое и забытое чувство собственной никчемности и слабости перед лицом страшного и неизвестного с новой силой разрасталось в нём, как и тогда, когда он только-только наткнулся на "своих" монстров. Но теперь ему был брошен новый вызов. И он был не готов к нему. Но и отступать он себе не позволил. Рывком встав, Саймон почувствовал, как дрожит земля. Великан нёсся на него, как товарный поезд, занеся для удара кулак, и издавая мычащие звуки. Парень вовремя отскочил в сторону, и когда монстр пролетел мимо, пытаясь зацепить недруга, всадил в оппонента четыре разряда дроби. Но эффекта это не возымело. Ни визуальных, ни фактических ранений в гиганте не прослеживалось. Тот уже развернулся и заново понёсся на своего обидчика, ещё более яростно мыча, словно бык на корриде. И снова промахнулся, всадив кулак в землю вместо человека в сером. Удар получился такой силы, что земля дрогнула, а юноша потерял равновесие и плюхнулся оземь. Издав некий восторженный звук, монстр занёс ногу, намереваясь раздавить наглого смертного. В последний момент Саймон откатился и так быстро, насколько он мог, поднялся на ноги. Он хотел было вскинуть дробовик навстречу твари, и тут же понял, что выпустил его из рук во время падения. Гигант расправил руки и пошёл на него, готовясь насмерть сжать противника насмерть в своих объятиях. — Блять! — Только и смог выругаться парень, убегая в сторону памятника. Монстр преследовал его неспешно, ибо без оружия у мальчишки не было шансов и его погибель была лишь вопросом времени. Добежав до памятника и спрятавшись за ним, Саймон стал судорожно соображать, что делать дальше. Конечно за пазухой ещё был пистолет, но от него толку всё равно не было, ибо эту тварь не брала дробь. Он начал бешено вращать глазами, надеясь найти поблизости хоть что-то, что помогло бы ему одолеть гиганта. Однако когда за памятником послышался топот и статуя разлетелась на осколки от мощного удара, поиски пришлось прервать. Дальше юноша действовал инстинктивно: схватив в руку осколок и не глядя метнув его в сторону, где предположительно находился великан, он побежал прочь в сторону улицы. Очнулся парень уже в подъезде. До боли знакомом подъезде. Убедившись, что тварь сюда не влезет, он побрёл наверх прихрамывая и постанывая. Где-то на улице раздосадовано мычал великан, негодуя из-за упущенной добычи. Но Саймону было уже глубоко пофигу. Взобравшись на самый верх, толкнув дверь уже знакомой квартиры и войдя внутрь, он плюхнулся на кровать. Замешательство воцарилось в его душе. "Этого от меня хотел Ридз?" "Что это за тварь?" "Почему он не предупредил меня? Он не знал сам? Что я должен сделать? ЧТО? ЗАЧЕМ ЭТО ВСЁ?" Саймон зарылся лицом в ладони, пытаясь привести мысли хоть в какое-нибудь подобие порядка. В голове то и дело металлически позвякивало, сигнализируя о головной боли. Оторвав руки от лица, парень начал массировать виски пальцами, надеясь унять молот, неустанно колотящий по темени. Наконец самочувствие более-менее нормализовалось. Саймон открыл глаза и уставился уже знакомый интерьер. Здесь ничего не поменялось с последнего визита. Даже свет лампы, освещавшей кухню, ни на йоту не потускнел. Поняв, что тягостными размышлениями он только осложнит свой дальнейший путь, юноша поднялся с кровати и направился к разбитому окну. Отсюда парк, освещённый яркими фонарями, был как на ладони. Но что удивительно, в нём не было ни единого следа гиганта. Саймон осторожно подошёл к краю и глянул вниз. Никого. Он отошёл назад прежде, чем его ноги начали бы подкашиваться от высоты и воспоминаний о том, что здесь случилось. Глубоко вдохнув воняющий сыростью осени ветер, парень начал аккуратно пробираться по карнизам на крышу, стараясь не смотреть вниз. Вот он прыгает на следующую крышу, пошатываясь и вздрагивая от грохота черепицы. Вот впереди другая крыша, освещённая одиноким фонарём. В тени стоящего на крыше трансформатора угадывается что-то бесформенное. Это вполне мог оказаться мешок с мусором, но наученный горьким опытом юноша достаёт пистолет. Одно попадание, и монстр, устроивший засаду, издав что-то невнятное, отползает из своего укрытия. В свете фонаря его видно прекрасно: тот же красный оттенок, что и у гиганта, две лапы, каждая из которых увенчана большим клыкообразным когтем, туловище, по форме напоминающее торс человека, короткая толстая шея без головы. Существо передвигалась ползком, сгибая лапы, отчего была довольно медленной. Решив рискнуть, Саймон резко метнулся на крышу, где ползала тварь и не останавливаясь, прыгнул на карниз соседнего дома. На удивление, всё прошло гладко, и парень прошёл по карнизу до лестницы, ведущей на то самое место... Звёзды были рассыпаны по небосводу, словно крупицы сахара по тёмному столу. Ветер здесь был невероятно жесток, пробирая холодом даже сквозь тёплую толстовку. Хоть отсюда и нельзя было разглядеть весь Стокгольм, сияющие вдали городские огни внушали что-то вроде возвышенности над остальным миром. Поёжившись от очередного порыва ветра, Саймон осмотрелся. Здесь было пусто, темно и тихо. Инстинктивно он устремил свой взор на край крыши. Здесь всё и случилось. — Я хочу уйти. Убраться от всего этого. — Юноша осёкся. На фоне золотистого света проступал синеватый силуэт. — Здравствуй, Саймон. — — И тебе неулыбчивый привет. —***
Всё повторялось вновь. Снова он сидит на краю и смотрит туда, вдаль, на сияние во тьме, внушающее ложную надежду на то, что всё наладится. Только теперь его вместо Софи по левую руку от него левитирует синий мешочек с красными точками-глазами. — Что... Я должен сделать? — Юноша наконец решает прервать тишину. Голос у него смиренный и спокойный. У него нет сил ругаться. Он устал. — Извини меня, Саймон. — Отвечает дух. — Я сам не рассчитывал, что всё так обернётся. Эти твари оказались куда коварнее и злее. — — Вот оно что... — Юноша немного удивляется такой благосклонности духа. — Но ты не дал конкретного ответа. Я... Я просто хочу, чтобы это закончилось... — Речь заканчивается протяжным зевком. — Я надеялся, что посещение мест, где ты сталкивался с болью и схватки с уродцами, порождёнными тьмой твоей души, выпустят тебя из порочного круга. — Продолжал повествовать дух. — Но я ошибся. Признаться, я впервые столкнулся с настолько серьёзной проблемой... — — Ты не знаешь, что делать дальше? — Чёрные и красные глаза пересекаются взглядами. Дух долго молчит. — Нет... — В ответ юноша лишь устало откидывается. На языке вертится один вопрос: Ради чего тогда это всё? — Хотя... — Неспешно начинает дух. Юноша возвращаться в изначальное положение и внимательно смотрит на него. — Тебе придётся повторить свой путь. — Голос у духа серьёзный и напряжённый. — В смысле? — Недоумевает юноша. — Лишь дома ты в безопасности. —