◦°˚✧˚°◦
Зайдя в туалет и закрыв за собой дверь, Вегас окинул Кинна придирчивым взглядом. - Кинн, ты думаешь головой? Или чем-то другим? - нахально поинтересовался он без предисловий. Кинн повернулся к нему, сразу поняв, что тот слышал либо часть его разговора с Поршем, либо разговор полностью. Что-то в Вегасе никогда не изменится. - Значит, своенравный волк наконец-то решился полакомиться гордым лисом? - усмехнулся Вегас. - Не собираюсь осуждать тебя за это, Кинн. Лично для меня никаких границ не существует, даже около родственных. Но я всегда думал, что эти границы существуют для тебя. Вот уж не знал, что ты можешь позволить страсти ослепить себя. Надеюсь, этого ещё не произошло. Кинн сжал зубы и досчитал до десяти. Он не будет реагировать на эти выпады. - Мой тебе совет: не лезь к нему, - продолжал Вегас. - Только навредишь. - А ты, значит, хочешь защитить его от меня? - всё же разозлился Кинн. - И что, по-твоему, я ему сделаю? - Сам знаешь, - Вегас прошёл к зеркалу, всмотрелся в своё отражение и лениво поправил на себе рубашку. - Что заставило тебя думать, что наш гордый Порш примет твои поползновения, когда ты не свободен? - Я не думал, я надеялся, - сухо ответил Кинн, тоже повернувшись к зеркалу. - Значит, это не желание рискованной интрижки с “братом”, да? - Вегас криво улыбнулся. - Невероятно, мои давнишние подозрения подтвердились... Ты влюблён в Порша. Кинн бросил на него быстрый взгляд. Как Вегас ухитрялся читать в сердцах людей? Это всегда злило в нём больше всего.◦°˚✧˚°◦
Собираясь уже уезжать, Порш вдруг увидел, как из подъехавшей к бару очередной машины с телохранителями выскочил Таван. И, к сожалению, встречи с ним избежать не получилось. Какое-то время Таван, подбежав именно к нему, подробно расспрашивал о происшествии в баре, а Порш устало отвечал ему. Потом Таван нахмурился и с минуту в молчании созерцал внешние разрушения бара. - Какого хрена Кинн вообще стал приезжать к тебе чуть ли не каждый вечер? - недовольно спросил он, вновь переведя взгляд на Порша. - О чём вы разговаривали? Или ты выполнял таким образом стереотипные обязанности бармена-психолога? И Таван заиграл бровями. Выглядело это так, будто на лбу у него извивались две гусеницы. Порш усмехнулся. Эти гусеницы мигом свалились бы с лица Тавана, если б тот узнал, чем конкретно он сегодня занимался с Кинном. Затем из бара вышел Кинн, Таван бросился к нему и... и Порш перестал усмехаться. Приступ ревности настиг его мгновенно. “Любовники ли они до сих пор? - попытался определить он, невольно рассматривая их. - Помнится тогда, в Корее Таван говорил, что Кинн забил на секс с ним...” В любом случае, сегодня Кинн упоминал о самообладании по отношению к нему, а не к Тавану. Так что вряд ли речь шла о воздержании. Или же Кинн найдёт себе ещё кого-то для утоления сексуального голода? Может даже... давно находил. Думать обо всём этом было крайне неприятно. Но когда Порш постарался подумать о чём-нибудь другом, на него ливнем обрушились воспоминания о вспышке страсти с Кинном. Рельефные мышцы груди, сильные жилистые руки, упругий живот... всё это Порш ощущал тогда даже через одежду Кинна. Ощущал в непосредственной близости от себя. Внезапно осознав, что слишком долго смотрит уже не на Кинна и Тавана, а на одного лишь Кинна, Порш тяжело сглотнул. И всё равно не смог оторвать от него взгляд. Кинн заметил это. Огонь моментально мелькнул в его глазах, приглашая Порша – нет, скорее, подзадоривая, бросая вызов. Порш заставил себя переключить внимание на Тавана, однако добился этим лишь того, что туман ревности снова застлал глаза, рисуя в воспалённом воображении одну единственную картину: Кинн и Таван, жадно прильнувшие друг к другу на простынях. Дышать стало так же больно, как и думать об этом. После сегодняшних событий подобные мысли ранили гораздо глубже, чем раньше. Наконец, отвернувшись от разрывавшей сердце сцены, Порш расстроенно вздохнул. В последние дни его душа напоминала чашу, до краёв наполненную эмоциями, и вот сегодня часть содержимого выплеснулась через край, а как справиться с этим, Порш не представлял.◦°˚✧˚°◦
Проводив машину с Поршем внимательным взглядом из-под опущенных ресниц, Кинн повернулся к продолжающему виснуть у него на руке Тавану, и устало расправил плечи. Судя по всему, отделаться от него сегодня не суждено. Но, возможно, это даже к лучшему. Кинн отлично видел, какие испепеляющие взгляды бросал на Тавана Порш. Если бы взгляд мог убить, бедный Таван уже лежал бы замертво на земле. Но это, опять же, хорошо. Не мёртвый Таван, а реакция Порша. Кинн не сомневался, что это либо приведёт к тому, что Порш навсегда выбросит его из головы, либо к совершенно противоположному. Разумеется, Кинн рассчитывал на второй вариант. Позже, уже находясь дома, его вызвал к себе отец. - Что происходит между тобой и Поршем? - едва спросив о самочувствии после стрельбы в баре, сразу перешёл к другому вопросу Корн. - Стоит мне захотеть поужинать с тобой и спокойно поговорить о делах, как я узнаю, что ты уехал к нему в бар. И так вечер за вечером. Не припомню такого раньше. А то, что тебя попытались там убить, – оно и не мудрено, ведь твои вечерние передвижения по городу стали предсказуемыми. “Блеск. Отец уже сделал какие-то выводы”, - Кинн мысленно вздохнул. Затем оторвал взгляд от шахматной доски, на которой рассматривал итог последней партии между отцом и Чаном, и удивлённо посмотрел на первого. - Между мной и Поршем? - переспросил он, выигрывая время. - Не увиливай, Кинн, - осадил его Корн. - Всё отлично, - осторожно ответил Кинн. - Я просто чувствовал, что перегружаю себя делами, поэтому стал чаще заезжать в бар и расслабляться, пробуя новые коктейли Порша. Однако вскоре у меня не будет слишком много свободного времени. Я говорил, что смог утрясти возникшие проблемы с грядущей сделкой?.. - Я, конечно, не всевидящ, - вдруг усмехнулся Корн, - но я и не абсолютно слеп. Ты и Порш... Вы относитесь друг к другу далеко не как братья. И это началось не вчера. Мне следовало поговорить с тобой об этом ещё несколько лет назад. Это было так неожиданно, что Кинн приоткрыл от изумления рот. - Если я вёл себя как-то не так, из-за чего ты решил... - нарушил он затянувшуюся паузу. - О, пожалуйста, не думай, что я не могу отличить влюблённость от братской симпатии, - Корн насмешливо посмотрел на него, откинувшись на спинку кресла. - Не говоря уж о том, что вы росли на моих глазах. Я прекрасно понимаю, почему вы двое лет с пятнадцати свели своё общение к минимуму, а в последнее время, напротив, стали активно общаться. Причина в обоих случаях одна и та же. Полагаю, вам обоим было нелегко все эти годы, но Поршу всё же труднее. Он осознал свои чувства ещё в ранней юности, а вот ты – совсем недавно. - Па... - Кинн растерянно потёр виски, соображая, что сказать. - Я ведь просто беспокоюсь о вас обоих, - поспешил уверить его Корн. - Ты так уверенно сейчас сказал о чувствах Порша, но лично я в них совсем не уверен, - пробормотал Кинн. - Сегодня у меня с ним, кажется, всё закончилось, не начавшись. И в любом случае... решение этого вопроса пока лучше отложить. Мне действительно вскоре предстоит отдать много сил бизнесу и... - Много сил тебе предстоит отдать, обманывая всех вокруг, что тебя ничто не гнетёт, - спокойно возразил Корн. - Точно ли справишься? И добавил: - Мне бы хотелось, чтобы ты, наоборот, поскорее решил вопрос с Поршем. Потому что чем скорее ты решишь это, тем скорее я начну подготавливать Нампын и Чаяпата к объявлению о ваших отношениях. Кинн взволнованно на него посмотрел. - Па... - Что? - Корн даже не стал слушать его возражения. - Даже не пытайся убедить меня, что с Поршем – это у тебя не всерьёз. Я дольше тебя живу на свете, сын. И если уж ты на что-то с ним наконец-то решился, значит, не отступишь. Или я тебя совсем не знаю. - Пусть так, но... В ближайшее время точно не о чём будет объявлять, - вяло отмахнулся Кинн. - Порш хочет открытых отношений. Вот так сразу. Меня это, конечно, обрадовало, но одновременно и удивило, поставило в тупик из-за... ситуации с Таваном. В итоге Порш отказывается даже попробовать быть со мной, пока я живу с Таваном. - А ты не можешь с ним расстаться, - понимающе протянул Корн. - Он должен быть тут, в доме. - Должен, - кивнул Кинн. - Порш злится и... и он слишком гордый. Но во мне тоже есть гордость. Возможно, я уеду на какое-то время. - Уезжай. Уезжай... если уверен, что сможешь разлучиться с ним надолго теперь, - с хитрецой подчеркнул Корн. Застыв, Кинн нахмурился, удивлённый его замечанием. - Если думаешь, что не смогу, то ты глубоко ошибаешься, - сказал он, посмотрев отцу в глаза. - Так докажи это. Уезжай прямо сейчас, - самодовольно усмехнулся Корн. - Я ничего никому не должен доказывать – ни тебе, папа, ни кому бы то ни было ещё, - ровно произнёс Кинн. - Наглый мальчишка, - Корн покачал головой, но в голосе явственно слышалась гордость за своего сына, за те черты характера, что ему импонировали.◦°˚✧˚°◦
Встав под расслабляющий поток воды в душевой кабине, Кинн запустил пальцы в волосы, и неожиданно нащупал запутавшийся в них крошечный осколок стекла. Вспомнив о том, почему тот там очутился, он яростно отшвырнул осколок в сторону. Кинну захотелось что-нибудь сломать, разбить – всё, что угодно, лишь бы прекратить сумбур в мыслях. Всё, что угодно, но только не вспоминать, как Порш тянется за очередным поцелуем. Как стонет. Как выгибается в экстазе. Кинн изо всех сил грохнул кулаком по стенке душевой кабины. Одна только мысль о том, как он будет трахать Порша, жёстко вбивая его в дорогую ткань простыней или в мягкий диван, в пушистый ворс ковра или просто и без изысков прижав к стеклу окна, заставляла Кинна терять всякое подобие контроля. Думать о Порше как о ком-то недоступном становилось всё труднее. Кинн чувствовал себя так, словно Порш уже принадлежал ему, однако тот был не его. “Постарайся пока даже не давать мне надежды, Порш, - подумал он, - иначе я непременно воспользуюсь моментом”.◦°˚✧˚°◦
- Танкхун не проболтался тебе, о чём хочет со мной поговорить? - уныло поинтересовался Порш у Пита, который вёз его на машине в семейную резиденцию. Прошёл всего один день после случившегося в баре Йок. Порш только-только начал собирать себя по кусочкам, как за ним вдруг заехал Пит и сообщил, что Танкхун желает его видеть. А желания Танкхуна – негласный закон. Даже если бы тот не являлся медиумом, Порш всё равно поехал бы, пусть его и корёжило от вероятности снова увидеть Кинна и Тавана вместе. - Нет, он ничего не объяснил, - рассеянно отозвался Пит. Порш взглянул на него. Он сидел на заднем сиденье машины, но даже отсюда мог видеть, что Пита что-то мучает. - Всё в порядке, Пит? - с искренним беспокойством спросил Порш. С Питом он сдружился давно, почти сразу после того, как тот пополнил ряды телохранителей Танкхуна. Они быстро нашли общий язык и наедине общались без какого-либо официоза. - Послушай, если тебе нужно дружеское плечо, я всегда рядом, - добавил Порш, не дождавшись от Пита ответа. - Но, если тебе нужен мой совет, для начала неплохо бы ввести меня в курс дела. Пит натянуто улыбнулся, бросив на Порша взгляд через маленькое зеркало в салоне машины. - Забей, Порш, - сказал он. - Я просто накручиваю себя по пустякам. Порш фыркнул, не поверив ни на секунду. А ещё припомнил жизнь Пита в изменившемся мире. Порш, разумеется, никогда не мечтал о том, чтобы Пит сошёлся с Вегасом. Однако его мечта о Кинне включала в себя и то, чтобы все вокруг них тоже были счастливы. И, как оказалось, Питу для счастья нужен был Вегас... Сложив два и два, Порш улыбнулся. - Могу я задать тебе откровенный вопрос, Пит? - небрежно начал он. - Валяй, - Пит нервно хохотнул. И Порш спросил: - Ты давно тайно встречаешься с Вегасом? Пит выдержал этот вопрос достойно, лишь с мягким укором посмотрев на друга. - В общей сложности... четыре месяца, - тихо ответил он. - Четыре месяца! - выпалил Порш, от шока даже повысив тон голоса. - Звездец, Пит! Почему вы не встречаетесь открыто? Четыре месяца тайных встреч. Ты, должно быть, уже готов свихнуться... - Даже не представляешь, насколько ты не далёк от истины, - с грустью согласился Пит. Он знал, что бесповоротно спятил, словно заразившись безумием от своего босса. Пит как будто обрёл ещё одну личность в себе, и тот милый, дружелюбный Пит, каким его привыкли все видеть, и тот боец и убийца, каким он был на заданиях, оставались за дверьми номеров мотелей, куда входил уже другой Пит, жаждавший удовольствий со своим любимым человеком. И что бы Вегас с ним ни делал, тело Пита всегда откликалось. - Расскажешь? - осторожно спросил Порш. - Ну... - Пит вздохнул, припомнил всё, что происходило между ним и Вегасом в последнее время, и вдруг разозлился. - Я сказал ему, что готов уйти из основной семьи и стать его личным телохранителем, а он заявил, что в этом, цитирую, “нет необходимости”! И ещё с хитрой улыбкой подмигнул! Прикинь, подмигнул! Будто знает нечто такое, чего я не знаю. Гад самонадеянный... Как он смеет считать, что моё согласие само собой разумеется? Словно я должен быть благодарен за то, что он вообще снизошёл до меня! Такой самонадеянности я ещё никогда не встречал. Вновь посмотрев на Порша, он заметил, что тот по какой-то причине широко улыбается. - Успокойся, Пит, - Порш закатил глаза. - Зачем же так взъерошивать перья от возмущения? Пит крепче сжал руль машины одной рукой, а другую руку приложил к своему лбу. - Если ты когда-нибудь влюбишься, Порш, учись на моих ошибках, - проворчал он. - Не подставляй шею, если точно уверен, что на неё упадёт топор. Порш мысленно подивился способности Пита не замечать очевидного. - Лично мне ближе другая философия: лучше любить и потерять, чем не любить вообще, - задумчиво проговорил Порш. - Это говорит человек, у которого никогда не вырывали и не растаптывали сердце, - Пит опять погрустнел. - Иногда мне кажется, что... что Вегас опять замышляет что-то против основной семьи. И это его туманное “нет необходимости” сразу приобретает совсем другой смысл. Порш вдруг вспомнил, как в детстве он с Кинном и Вегасом играл на крутой площадке, построенной специально для них во дворе семейной резиденции. Они с Кинном всегда придумывали игры, а Вегас соглашался, но всё равно был сам по себе, как дикий зверёк. Его мысли и побуждения принадлежали только ему. Интуитивно Вегас настораживал Порша уже тогда. Возможно, поэтому он в то время редко оставлял Кинна и Вегаса вдвоём. Опасался, что Вегас просто пришибёт Кинна лопаточкой и закопает трупик в песочнице. - А ещё этот Таван... - снова заговорил Пит и раздражённо выругался. - Похоже, скоро он даже перестанет скрывать, что клеится к Вегасу. И если насчёт того, что задумал Вегас, я ещё сомневаюсь, то вот насчёт того, что задумал Таван... Он ведёт себя подозрительно и постоянно куда-то катается на машине, не беря с собой телохранителей. Я говорил об этом господину Кинну, но ему как будто всё равно. Вчера Тавана почти весь вечер дома не было. Причём старается улизнуть сразу после того, как куда-нибудь уедет господин Кинн. Не понимаю я безразличия господина Кинна к подобному поведению своего парня... - Какая же хрень, - только и сказал Порш в ответ. Собственный голос он услышал словно со стороны. Звучал спокойно, почти отрешённо. Скорее всего, из-за шока: по спине полз ледяной холод. - Вот именно, - закивал Пит, заехав в гараж. - Я уже столько раз докладывал о разных странностях Тавана, но господин Кинн даже слушал со скукой. - Ну и дела, - выдавил из себя Порш. - Держи меня в курсе событий, хорошо? Когда Таван снова соберётся улизнуть дома, позвони мне, Пит. - Зачем? - не понял тот, остановив машину и заглушив мотор. - Я хочу проследить за ним, - глубоко уйдя в размышления, на автомате пробормотал Порш. - Возможно, мне удастся добыть такие доказательства, которые мой муж точно не сможет проигнорировать. И покинул машину, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не побежать. Кажется, он догадывался, зачем его позвал Танкхун... - Твой муж? - изумлённо переспросил Пит в тишине машины.