◦°˚✧˚°◦
Подойдя к их с Кинном спальне, Порш открыл двери и прошёл внутрь. Кинн, обнажённый по пояс, стоял у окон. В тот момент, когда Порш вошёл в комнату, Кинн протянул новенькому в резиденции телохранителю стакан с недопитым виски. При виде Порша телохранитель вздрогнул, а в глазах его застыло смятение. Порш мгновение стоял неподвижно, всё тело словно окаменело. Но постепенно его душа наполнилась холодной яростью. Подойдя к телохранителю, он вырвал стакан с виски у того из рук и швырнул на пол. Пролившийся алкоголь забрызгал стекло окон. - Вон, - угрожающе произнёс Порш, почти не размыкая губ, застывшему в растерянности телохранителю. Тот бросился прочь, и через несколько секунд в спальне его уже не было. Порш решил, что завтра же передаст этого парня под жёсткий надзор Кена. Уж Кен быстро объяснит новенькому негласные законы этой семьи и, возможно, даже спровадит его с каким-нибудь поручением далеко и надолго. - Вот, значит, как? Решил соблазнить телохранителя, зная, что я точно приду и увижу это? Да как ты смеешь, Кинн... - гневно проговорил Порш. - Твои десять минут давно истекли, Порш. Как ты смеешь заставлять меня так долго дожидаться тебя? - насмешливо сказал Кинн, надевая рубашку. - И не бесись. Никого я не соблазнял. Мне лишь хотелось помучить тебя, как ты мучаешь меня уже почти две недели. - Даже если не соблазнял, о самом факте присутствия этого парня в нашей спальне ночью узнают, - вскипел Порш. - Учти, Кинн, я не допущу, чтобы надо мной смеялись, а уж тем более – чтобы меня жалели. Таким он нравился Кинну ещё сильнее. Глаза Порша сверкали, тон голоса был твёрдым, интонация неуступчивой. Кинн цокнул языком и с упрёком произнёс: - Так почему же ты вдруг презрел свою клятву передо мной в день заключения нашего брака и уже две недели отказываешься занять своё законное место в нашей постели? Я клянусь, что всегда буду верен тебе, Порш, но лишь в том случае, если ты будешь утолять мою страсть, как и обязан делать. В противном же случае я оставляю за собой право спать с другими. Кинн говорил совершенно не всерьёз, но после почти двухнедельного воздержания ему хотелось хоть как-то уколоть Порша, чтобы того проняло, и он перестал, наконец, вести себя по-дурацки. - Только рискни! - ощетинился Порш, но затем, всё же поняв, что Кинн просто его провоцировал, расслабился. Кинн спокойно и пронзительно посмотрел ему в глаза. - Порш, что происходит? Я всего лишь добиваюсь от тебя уступки моим законным требованиям. А ты... ты любишь меня, хочешь меня, но почему-то внезапно стал противиться нашей сексуальной жизни. Ещё раз тебя спрашиваю: что происходит? Порш отвёл взгляд в сторону. Кинн тяжело вздохнул. - Знаешь, даже если бы я действительно задумал изменить тебе... из этого всё равно ничего не получилось бы, - сказал он. - После тебя секс с любым другим человеком был бы просто пародией на то, чем он должен быть. Порш, с какой стати мне может понадобиться другой парень, если у меня есть ты? Зачем мне даже смотреть на других парней, когда я люблю лучшего из них? Может, всё дело в этом? Ты считаешь, что я тебе изменил, и поэтому наказываешь меня? - Нет, - оспорил Порш. - Может, кто-то меня оболгал, наврал про несуществующего любовника? - допытывался Кинн. - Нет, - вновь оспорил Порш. - Тогда в чём дело? - не сдавался Кинн. - После всех твоих туманных отговорок я начинаю чувствовать себя этаким маниакальным эгоистом, предъявляющим к тебе невыполнимые требования. Порш покачал головой. - Прости, Кинн, я не хотел. С твоим “эго” всё в порядке, у тебя нормальное здоровое самолюбие, - голос его стал спокойнее, а выражение лица смягчилось. Кинн прошёлся по спальне, рассеянно проведя рукой по своим волосам. - И что же я должен думать, Порш? - со вздохом поинтересовался он. - Ты столько дней отталкиваешь меня и... ты просто превратился в вечно торопящегося делового парня, который никогда не сбавляет темп жизни настолько, чтобы муж успел его обнять. У тебя нет времени даже на поцелуи, а ещё ты настолько устаёшь от своего напряжённого темпа жизни, что, рухнув ночью в постель, тут же засыпаешь. Или делаешь вид, что засыпаешь. Все наши разговоры стали крутиться только вокруг бизнеса. Ты словно стал каким-то новым Поршем, который выглядит и разговаривает как Порш, мой любимый Порш. Только я больше тебя не понимаю и поэтому пребываю в растерянности. К тебе новому не прилагается инструкция, и я не знаю, как с тобой обращаться. Что я ни делаю, ничто не срабатывает. Кинн невесело усмехнулся, замер посреди спальни и обратил свой взор на ночной Бангкок за окнами. - Прежний подход больше не работает, потому что у тебя пропало чувство юмора, - хмуро продолжил он. - Романтика тоже не годится, потому что ты не позволяешь даже приблизиться к тебе. Между нами возник невидимый барьер. Порш опустил взгляд и заметил, что непроизвольно сжал пальцы в кулаки так сильно, что побелели суставы. - Кинн, я по-прежнему люблю и хочу тебя, - только и смог сказать он. - Ты хотя бы представляешь, что я чувствую? - словно не слыша его, спросил Кинн. - Наверное, ты чувствуешь себя плохо, - тихо предположил Порш. - Как в аду, - подтвердил Кинн. - Я часами извожу себя вопросами, что случилось, что не так. Может, я слишком страстный или, наоборот, недостаточно страстный? Может, я слишком часто хочу заниматься сексом или, наоборот, слишком редко? Может, обстановка в спальне слишком спокойная или, наоборот, недостаточно спокойная? Может, моё тело перестало тебе нравиться? Или размер пушки? - Пха-ха, вот ты серьёзно сейчас? - Порш невольно рассмеялся. - Да, вот что приходит мне в голову, Порш, - проворчал Кинн, словно оправдываясь. - Я могу опираться в своих суждениях только на сигналы, которые ты посылаешь. А в моём переводе они означают всё то, что я уже перечислил. - Чёрт, ну про такое-то мог бы сразу спросить, - с досадой пробормотал Порш. Кинн хмыкнул. - Думаешь, не боялся услышать, что тебя больше не устраивает размер моей пушки? Впервые за последние дни они рассмеялись вместе. Это оказалось, как всегда, приятно. Но когда смех стих, Кинн вновь посерьёзнел. - Я не поднимал все эти вопросы, потому что, в самом деле, боялся ответа, который мог услышать, - объяснил он. - Кинн, ты ошибся, и очень сильно. Клянусь тебе, нет у нас с тобой подобных проблем, - искренне заверил его Порш. - Ты – потрясающий муж во всех отношениях. - Возможно, но именно так я воспринимал ситуацию, - Кинн пожал плечами. - Все мы, в основном, руководствуемся в своих действиях не реальными фактами, а собственной их оценкой. - Напрашиваешься на комплименты? - усмехнулся Порш. - Что, если да? - Кинн посмотрел ему в глаза. - Ты ведь можешь мне их сделать? - Определённо могу, - хохотнул Порш. - Так вперёд, - поторопил его Кинн. - Я хочу быть уверен, что понял всё правильно. - Кинн, за одни только твои поцелуи не жаль и жизнь отдать, - Порш игриво улыбнулся и перешёл на шёпот. - Тело у тебя просто великолепное, иначе не скажешь. И ты уж точно обладатель впечатляющего размера пушки! - Какое облегчение, - улыбнулся Кинн. Вновь рассмеявшись, они, наконец, эмоционально расслабились. - Чёрт подери, прости, Кинн. Мне жаль, что ты так воспринял всю эту ситуацию, - Порш на миг зажмурился, поёжился и прерывисто вздохнул. - Я надеялся избежать такого разговора и резво кое-что провернуть. - Провернуть что? - требовательно спросил Кинн. - Порш, я в полном ступоре. Порш помолчал, сунул руки в карманы своих брюк и прислонился спиной к окну. - Если я скажу, что всё ради тебя, ты поверишь? - едва слышно протянул он в итоге. - Что конкретно – ради меня? - уточнил Кинн. - Не могу пока ответить, - замялся Порш. - Но, обещаю, через пару дней я возмещу тебе всё время воздержания. С лихвой. - Хн, многое зависит от того, как именно ты будешь вести себя в постели... - начал было Кинн, но, поймав на себе негодующий взгляд Порша, поднял вверх руки в капитулирующем жесте. - Впрочем, давай остановимся на твоей формулировке. Итак, через пару дней? - Да, - Порш кивнул. Кинн, доверяя ему безоговорочно, улыбнулся и подался вперёд, чтобы скрепить их пакт поцелуем. - Нет! - Порш резко отшатнулся от него, выпучив глаза. - Придётся начинать всё сначала, если ты просто дотронешься до меня! - Какого чёрта, Порш? Ты даже поцеловать себя не позволишь? - Кинна опять начало напрягать происходящее. - Такое чувство, что ты вычитал о какой-то забытой сексуальной практике в одной из книжек Вегаса, и теперь готовишься к ней. - Ты всё узнаешь, Кинн, но позже, - настаивал Порш. - И вообще... я сейчас слишком зол на тебя из-за твоей выходки с телохранителем. - Помнится, злость приносила нам немало удовольствия, - поддразнил его Кинн. Порш почувствовал, что слабеет. “Чёрт бы побрал твой хорошо подвешенный язык, Кинн!” - мысленно выругался он. Кинн всегда был мастером экспромта. Он знал, что сказать и как преподнести это нужным образом. Неудивительно, что Кинн годами остаётся королём преступного мира Бангкока. Даже когда дело не доходило до вооружённых столкновений, ни у кого всё равно не было никаких шансов устоять перед его бархатным голосом с плавными модуляциями, которым Кинн виртуозно владеет. - Ты слышал меня, - сердито бросил Порш, не особо-то гордясь своей стойкостью, от которой сам же и страдал. Кинн сжал руки в кулаки, но решил согласиться. - Значит, через пару дней. Порш снова кивнул. - А не обманешь меня? - поинтересовался Кинн, вспомнив, к какой хитрой уловке прибёг Порш во время игры в карты. - Если опять попытаешься воспротивиться... - Через пару дней! - раздражённо повторил Порш, перебив его. После чего направился к выходу из спальни. Кинн с недовольством смотрел ему вслед – за эти две недели ужасно надоело отпускать Порша от себя. На пороге Порш вдруг обернулся и озадаченно пробормотал: - Его ведь даже симпатичным-то не назовёшь. Кинн расхохотался. Порш приревновал его к новичку-телохранителю. “Поделом ему”, - с мягкой мстительностью подумал Кинн. Ведь Порш в последнее время вёл себя так, будто ему можно было решительно всё, а Кинну же – ничего.◦°˚✧˚°◦
Утром следующего дня Порш вошёл в конференц-зал, приблизился к Кинну и, не ходя вокруг да около, заявил: - Кену требуется твоё разрешение, чтобы отправить Прана с поручением в Чиангмай. - Кого? - не понял Кинн. - Новенького телохранителя, - пояснил Порш. Кинн даже бровью не повёл. Ему и в голову не пришло оспаривать подобный приговор Порша для парня из охраны. Пусть отправляет этого неудачливого Прана куда пожелает. - Разумеется, - улыбнулся Кинн. И вдруг поймал себя на том, что Порш уже давно мог бы обращаться к нему с любой просьбой. Поршу ни в чём не было бы отказа. - Порш, - позвал Кинн, когда тот уже развернулся, чтобы уйти. - Что? - откликнулся тот. - Ты – мой муж, - спокойно напомнил Кинн. - Я хочу, чтобы ты вернулся в нашу постель. Я тебя люблю. Поэтому спи со мной. В одной постели. Никакого секса и прикосновений, раз тебе пока так угодно. Мы просто будем спать вместе, просто будем рядом. Порш сначала засомневался, но потом кивнул. - Хорошо, - согласился он.◦°˚✧˚°◦
Ночью они медленно разделись, глядя друг на друга. Каждому из них было нелегко держать под контролем свои эмоции. Когда Порш остался в боксерах и футболке, Кинн хрипло сказал: - Дальше тебе лучше не раздеваться. Порш кивнул и был рад, что Кинн тоже остался в боксерах и футболке. Вот только футболка Кинна слегка задралась, и Порш откровенно залип на нём взглядом. Залип на одном из его самых любимых местечек на теле Кинна – чуть ниже пупка, – где начинала разворачиваться полоска волос. Кинну всегда так нравилось, когда Порш целовал его в это место, нравилось, когда... Взгляд Порша поспешно метнулся к лицу Кинна и наткнулся на его насмешливую улыбку. Мысленно Порш убеждал себя отвернуться, чтобы не сорваться, не поддаться искушению, но... это было выше его сил. По крайней мере, смотреть на Кинна было можно. Кинн, словно слыша его душевные метания, понимающе улыбнулся, обволакивая медленным и сладким, как тёплый мёд, взглядом. Порш ощутил волнующее покалывание во всём теле. А Кинн ещё и был возбуждён – чтобы убедиться в этом, Поршу достаточно было одного быстрого взгляда на его боксеры. Порш и сам был возбуждён. В конце концов, как вообще можно не возбудиться, когда Кинн так смотрел? И именно из-за того, какой рискованный оборот принимала ситуация, Порш всё-таки сумел отвернуться, опасаясь, что может сдаться и позволить Кинну то, чего и сам хотел больше всего на свете. Снова почувствовать Кинна внутри себя – и к чёрту Танкхуна с его грёбанным ритуалом. Порш так сильно хотел Кинна... Однако Порш отвернулся и сдержался. “Моей выдержке надо поставить памятник”, - мрачно подумал он. Но порадовался, что до проведения ритуала осталось совсем немного времени. Потому что находиться рядом с Кинном вот так, совершенно к нему не прикасаясь, было невыносимо. Несколько таких сцен, как та, что разыгралась пару мгновений назад, и решимость растает. Кинн выключил в спальне свет. Накрывшись одеялом, они, как всегда, сразу же повернулись лицом друг к другу. На лице Кинна отразилась сложная гамма чувств. В глубине его глаз горел огонь, они жадно смотрели на Порша, впитывая каждую чёрточку его облика. Волосы Порша спутанными прядками спадали на лоб, а губы выглядели так, словно готовы ко всему, что приходило на ум при виде них. - Ты сегодня много работал, Кинн, - прошептал Порш. - Тебе нужно поспать. - Не хочу, - отозвался тот. Но глаза Кинна говорили обратное. Было заметно, что держать их открытыми стоит ему немалых усилий. Деловые поездки, встречи и почти двухнедельное воздержание требовало слишком большого напряжения, и Кинн отчаянно боролся с усталостью. - Тебе необходимо отдохнуть, - убеждал его Порш. - Не денусь я от тебя никуда, Кинн. Я вёл себя тупо все эти дни, признаю. Но скоро ты узнаешь, в чём причина, поверь. - Я разозлюсь? - прямо спросил Кинн. - Ух... наверняка, - с губ Порш сорвался смешок. - Уже предчувствую, как ты надерёшь мне задницу. - Что ж, пожалуй, всё это, в самом деле, не игра с твоей стороны, - хмыкнул Кинн. - Несколько часов, одна ночь – ещё куда ни шло, это ещё можно расценить как игру. Но две недели? Не знаю, почему ты так мучаешь нас обоих, но, судя по всему, у тебя есть веская причина. - Да, очень, - подтвердил Порш. - И... спасибо, что так доверился мне, Кинн. - Ты играешь не по правилам, - сонно пробормотал Кинн. - Но как приятно снова чувствовать тебя рядом... Это всегда приятно. - Спи, Кинн, - вздохнул Порш. Не прошло и нескольких минут, как по ровному дыханию Кинна стало ясно, что тот отказался от борьбы и уснул. Но Порш не спал. “Никогда больше не куплюсь на уговоры Танкхуна быть его сообщником в потусторонних делишках”, - пробурчал он мысленно. Танкхун заверял его, что он почувствует несказанное удовлетворение, когда Таван, наконец, покинет мир живых. Однако Порш в этом сомневался. Потому что... Какая работа могла требовать большей отдачи и приносить большее удовлетворение, чем труд над успехом собственного брака? Что могло быть лучше, чем спать с Кинном каждую ночь? Ничего. Порш действительно не мог придумать ничего более заманчивого. “Кинн сумел проглотить свою гордость и откровенно поговорил со мной вчера, - с улыбкой подумал Порш. - А я так протупил...” Он понял, что вместе им гораздо лучше, чем по отдельности, даже если из-за грёбанной подготовки к ритуалу в их сексуальной жизни был вынужденный перерыв. Впрочем, в любой семье, где оба супруга заняты таким опасным бизнесом, как у них, а в родственниках ходит такой безумный чертяка, как Танкхун, проблемы неизбежны. “И если Кинну хватило смелости встретить трудности во всеоружии, то неужели мне не хватит?” - размышлял Порш, глядя на спящего Кинна. Затем осторожно придвинулся к нему чуть ближе и поцеловал воздух рядом с макушкой Кинна. Тот не проснулся. Кинн не проснулся даже на рассвете, когда Порш вылез из-под одеяла и, приведя себя в порядок, покинул спальню. Сегодня Танкхун наконец-то проведёт ритуал.◦°˚✧˚°◦
- За что это дядя удостоил нас такой чести? - усмехнулся Порш. - Обалденный подарок. Сверкающий чёрный лимузин, который приехал за ними в назначенное время, был роскошнее их собственного лимузина. И он был такой длины, что, казалось, заднее сиденье, где Кинн и Порш разместились, отделяло от шофёра расстояние в полрайона. - Ты удостоился такой чести, потому что ты мой муж, Порш, - усмехнулся Кинн в ответ. - А я удостоился такой чести, потому что я – его сын. Кроме того, отца очень радует количество успешных сделок, которые мы с тобой заключаем. - Не лопни от самодовольства, - насмешливо поддел Порш, но в его голосе звучала нежность. Хитро прищурившись, он подался вперёд и поцеловал Кинна в щёку. Кинн понял всё без слов. Лишь сказал: - Расскажешь мне завтра. - Завтра? - удивился Порш. - Сегодня – секс, - жёстко подчеркнул Кинн. - Завтра – разговор о том, чем ты там втайне от меня занимался эти чёртовы две недели. От осознания, о чём именно придётся рассказать Кинну, Поршу поплохело. Что, если Кинн не просто разозлится, а придёт в настоящее бешенство, узнав, что его муж и его брат окончательно упокоили Тавана? В таком случае, конечно, тем более хорошо, что Таван упокоен. Так Кинна вскоре перестанет терзать разъедающее душу желание мести. Впрочем, ещё раз поразмыслив над этим, Порш пришёл к выводу, что Кинн, возможно, вообще уже и думать забыл о Таване. Хотя Кинн, скорее всего, всё равно разозлится. Не из-за упокоения Тавана, а из-за того, что Порш согласился быть помощником Танкхуна в данном деле, чем лишил Кинна законного секса на целых две недели. “Однако даже если Кинн будет злиться, - подумал Порш, - это не отменит того факта, что он настолько мне доверяет, что перестал допытываться после одного единственного разговора о причинах моего поведения. Кинн примет любое моё решение, раз когда-то решил, что я достоин самой высокой степени доверия”. - Смотри, что тут есть, Кинн! - сменил тему Порш, нарочито беспечно радуясь, как мальчишка, когда обнаружил кнопку, открывающую люк в крыше. - А вот и бар, чтобы мы не страдали от жажды. Он продемонстрировал Кинну раздвижную панель, за которой скрывался бар с изобилием напитков. Затем принялся нажимать наугад всевозможные кнопки. - Чёрт, надеюсь, я ничего не сломал, - хохотнул Порш. - Не хотелось бы портить подарок дяди в первый же вечер. - Мы можем себе это позволить, - заявил Кинн снисходительно-высокомерным тоном, который, как он точно знал, всегда раздражал Порша. Дождавшись его свирепого взгляда, Кинн усмехнулся и продолжил: - Наши доходы в этом месяце просто неприлично высоки. - Да уж, не сомневаюсь, - фыркнул Порш, а потом, кое-что вспомнив, рассмеялся. - Дядя подшучивает надо мной, говоря, что ты блестяще руководишь делами, а я блестяще руковожу тобой. - Хн, и какую же награду ты желаешь получить за то, что блестяще руководишь мной? - пророкотал Кинн ему в самое ухо. - М-м-м... наверное, тебя самого, - с тягучей страстностью ответил Порш. Кинн склонился к его губам, и Порш обнял его за шею. - Я уже говорил тебе, что сегодня вечером ты выглядишь ужасно аппетитно? - промурлыкал Кинн. - Что тебе очень идёт этот новый костюм? - Отвечаю по порядку. Нет. Да, - Порш смаковал вкус его губ. - Ты тоже отлично выглядишь, мой король, и на вкус хорош. И костюм тебе очень идёт, а я никогда не мог устоять перед тобой в костюмах винных оттенков, ты меня просто с ума сводишь. - Какая жалость, что ты не проболтался об этом раньше, - шепнул Кинн. - Тогда этих дурацких двух недель не было бы. Разговор был прерван долгим поцелуем. - Чёрт, Порш... я словно не целовал тебя целую вечность, - горячо выдохнул Кинн. Порш подмигнул. - Так сильно соскучился? - У тебя ещё хватает наглости и, главное, смелости дразнить меня? - искренне удивился Кинн. - Похоже, ты совсем не беспокоишься за свою задницу. А зря. Кинн ещё крепче обнял Порша и продвинул язык глубоко в его рот. Когда они, наконец, оторвались друг от друга, чтобы глотнуть воздуха, Порш прошептал: - Знаешь, а я польщён, Кинн. Мы состоим в браке уже пять лет, а ты всё ещё мной не пресытился. - Такое невозможно в принципе, - прошептал в ответ Кинн, касаясь губами его шеи. - И если ты опустишь руку пониже, сможешь сам убедиться, насколько мы тобой не пресытились. Порш рассмеялся. - Кинн! - воскликнул он с наигранным негодованием. - Хорошо-хорошо. Насколько я тобой не пресытился, - поправил себя Кинн. - Тш-ш, - шикнул Порш. - Водитель услышит. Кинн повернулся к панели управления и нашёл кнопку, поднимающую перегородку, отделяющую их от водителя. - Вот, я обо всём позаботился, - теперь уже Кинн подмигнул Поршу. - Кстати, насколько помню, нам ещё не приходилось заниматься сексом в лимузине. Не представляю, как мы это упустили. Надо наверстать. - Пф-ф, ха-ха-ха... ах-м-м... - Порш то стонал, то смеялся, пока Кинн целовал его в губы и гладил его тело через одежду своими ладонями. - Кинн, веди себя прилично... Шофёр всё равно может услышать... м-м-м... Однако, вопреки своим словам, Порш, не думая, что делает, сбросил с себя ботинки и обтянутой тонким носком ступнёй погладил икры Кинна. Кинн усадил его в угол мягкого, обитого дорогой кожей сиденья, и Порш вновь обвил руками его шею. - Нет, мне определённо нравится этот костюм и рубашка, - вкрадчиво проговорил Кинн. Костюм на Порше был чёрным, а рубашка – из чёрной полупрозрачной органзы, сквозь которую просвечивали соски. Пуговицы охотно поддавались ловким пальцам Кинна. - Мне нравится, как шуршит наша одежда, - добавил он. - Порш, ты когда-нибудь замечал, какой это сексуальный звук – шорох одежды? - После двух недель воздержания всё кажется сексуальным, - со смехом ответил Порш. - Слушай, нам всё же не следует прямо тут... Протест Порша прозвучал не очень убедительно, потому что руки Кинна уже сжимали, мяли и поглаживали его бёдра, ягодицы, спину и грудь. Искусные пальцы Кинна быстро довели член Порша до состояния болезненного возбуждения даже через одежду, а потом Кинн склонил голову и взял один его сосок в рот. Кинн теребил сосок языком, чертил вокруг него невидимые спирали, своими ласками доводя Порша до грани помешательства. Дрожа от нетерпения ощутить под пальцами обнажённую кожу Кинна, коснуться его члена, Порш на ощупь стал расстёгивать непослушными пальцами его рубашку. А, наконец, расстегнув, с наслаждением заскользил ладонью по груди мужа. Тем временем, Кинн сдёрнул с Порша брюки, после чего скользнул руками вверх, добрался до края его боксеров и погладил обнажённую кожу рядом с ними. Лаская Порша, Кинн, как всегда, и сам получал не меньшее наслаждение, чем дарил. Потом его пальцы прокрались выше. Когда руки Кинна скользнули в боксеры и накрыли член Порша, оба они одновременно охнули. - Чё-ё-ё-ёрт, Кинн... о, да... - Порш задыхался от долгожданных ощущений. - Как же мне нравится касаться тебя вот так... и вот так... - горячечно шептал ему Кинн, целуя в губы и не прекращая прочих ласк. - Восхитительно... Пальцы Кинна ощупывали, заново исследовали, поглаживали... Порш откинулся головой назад, вжимаясь ею в кожаную обивку, и прикусил нижнюю губу, чтобы экстаз не прорвался наружу криком. Реакция Порша лишь ещё сильнее воспламенила Кинна. Он отдёрнул руки и стал лихорадочно расстёгивать свои брюки. Их страстное совокупление было стремительным, с минимумом предварительных ласк и использованием смазки. Оба понимали, что совершают нечто крайне непристойное, и эта мысль возбуждала обоих до дикости. Риск быть в любую минуту обнаруженными, опасность испортить парадную одежду, смятую и зажатую между их напряжёнными телами, – всё это только подогревало их возбуждение. Кинн обхватил упругие ягодицы Порша и рывком посадил его на себя. Ударяя и вращая бёдрами, Кинн задвигался в неистовом ритме, входя в Порша глубокими сильными рывками. Оргазм наступил внезапно, подобный мощному беззвучному взрыву, одновременно сотрясшему их тела. Кинн с низким грудным рыком удовлетворения уткнулся лицом в шею Порша, обдавая его разгорячённую кожу обжигающим дыханием. Порш с не менее удовлетворённым стоном бессильно уронил руки. И так же одновременно оба расхохотались. - Да что б я сдох, что мы натворили? - пытаясь восстановить дыхание, всё ещё посмеивался Порш. - Кинн, отодвинься хоть немного, и я попробую привести всё в порядок. - То, что мы натворили, – это всего лишь небольшая закуска перед тем, что ещё сегодня предстоит, - зловеще пообещал ему Кинн. - Как только вернёмся с вечеринки домой, я отдеру тебя гораздо безжалостнее. - А если я попрошу пощады? - голос Порша предательски дрогнул от новой волны возбуждения. - Ты никогда не просишь пощады, мой развратный муж, - ласковая, хищная усмешка Кинна была поистине демонической. Затем он поднял голову и выглянул в окно – к счастью, окна в лимузине были затемнены. - Поторопись. Кажется, мы скоро приедем, - сказал он. - У нас в запасе минуты три, не больше. Порш выругался. - Не может быть, какого чёрта... Привести одежду в порядок удалось довольно быстро, но Порш никак не мог найти один ботинок. Только встав на четвереньки и пошарив под сиденьем, он, наконец, отыскал пропажу. - Порш, я потерял запонку, - в голосе Кинна слышалось волнение, ведь, в конце концов, они ехали на вечеринку, где будет полно их деловых партнёров. - А, вот она... Нет, это мы, похоже, что-то тут сломали... - Вот она, Кинн, - нервно хохотнул Порш. - Я только что нашёл твою запонку своей пяткой. Как бы она не продырявила мне носок. Кинн вставил запонку на место, заправил рубашку в брюки и поправил пиджак. - Не забудь застегнуть молнию на брюках, - ехидно посоветовал Порш. У Кинна помялся отворот пиджака, и Порш расправил его, пожертвовав частью времени, которое требовалось, чтобы привести в порядок свои взлохмаченные волосы. Расчёсываться было уже некогда, и Порш просто наскоро пригладил самые спутанные пряди волос. Лимузин подъезжал к зданию элитного загородного клуба. Посмотрев в окно, Порш увидел, что под навесом их прибытия дожидается небольшая группа встречающих. Лимузин плавно остановился. - Кинн, как я выгляжу? - с тревогой спросил Порш. - Так, как будто только что занимался со мной сексом, - довольно произнёс Кинн. - Кинн! - Порш стукнул его кулаком в плечо. - А что? Ты же сам спросил, - Кинн рассмеялся и ободряюще взял его за руку. - Взгляни на эту ситуацию иначе. Все будут завидовать нам. Сомневаюсь, что многим из них по дороге сюда удалось перепихнуться. Порш тоже рассмеялся. - Я люблю тебя, Кинн, - с чувством выпалил он. - А я люблю тебя, Порш, - серьёзно сказал Кинн. Водитель обошёл вокруг лимузина и открыл заднюю дверцу. К вящему смущению встречающих, господин Кинн и господин Порш были застигнуты целующимися.