***
Ну, удача существует даже в условиях зомби-апокалипсиса. Когда они оказались на окраине города и наткнулись на какую-то заправку, Скар было хотел пройти мимо, потому что… Ну что они там могут найти? Бензин? Но Кадзуха потащил его туда с особым упорством, словно эта заправка была его родным домом. — Что мы тут забыли? — скучающе говорит Скар, толкая стеклянную дверь с табличкой «Закрыто», на которой маркером криво дописано «на время конца света». Очень остроумно. Но, к его удивлению, забыть тут действительно было что. — Так как заправки не располагают большой посещаемостью, вероятность наткнуться тут на зомби меньше, а найти что-то полезное — больше, — говорит Кадзуха, исчезая где-то за кассой. — Я не был уверен, но надеялся, что нам все же повезет на нее наткнуться, — Скар кидает на него короткий взгляд. — Как видишь, повезло. — Почему ты не сказал мне? — вырывается у него против воли, и от своего стыда он спешит скрыться за стеллажом со снэками. Рвано выдыхает. Кадзуха молчит около минуты, и Скарамучча было надеется, что тот его не расслышал. Но, видимо, везет не всем. — Ты, кажется, не хотел со мной разговаривать, разве нет? — спрашивает парень этим своим раздражающим будничным тоном. Будто говорит о погоде. — С чего ты взял? — Скар хочет вырвать себе язык, потому что толку от него никакого, только мешает. — Каждый раз, когда я пытался завести диалог, ты меня игнорировал, — Скарамучча досадливо шипит и выходит из своего укрытия — найти что-то полезное все равно нужно. — Вот я и подумал, что нет смысла тебе что-то говорить. — Но это ведь касалось нашей жизни, — Скар протяжно вздыхает, но продолжать не решается. — Мне кажется, ты не сильно-то за нее борешься, — замечает Кадзуха, деловито разбирая полки за кассой. Скар замолкает, держа в руках бутылку воды. — В каком смысле? — настороженно спрашивает он. — Ну, — Кадзуха ведет плечом, залезая под кассу. — Пару дней назад у кого-то случился нервный срыв, я прав? Нет. Да ну нет. Не должен был Кадзуха этого видеть. Он не должен был это видеть, потому что Скар сам отчаянно старается вытравить это из головы. — Да пошло оно все! Скарамучча отпинывает топор подальше от себя. Тот с отвратительным звуком отъезжает к ближайшему фонарному столбу, остановившись в дыму асфальтной пыли. Скар устал. Сильно устал. — Ненавижу, ненавижу! Голос у него тихий, глухой, почти не слышный, как галлюцинация. Кадзуха ушел на квартал вперед, осматривая территорию, и Скарамучча резко ответил, что останется позади. Сам же решил противоречить своему плану — не расходиться. У него внутри все кипело, пузырилось и бурлило, как в жерле просыпающегося вулкана. Они идут уже невесть сколько. Невесть куда. Невесть зачем. Днем на улицах настораживающе пустынно, напряжение тяжелым воздухом оседает на легкие. А ночью несусветно холодно, почти до онемения. Они нормально не ели уже несколько дней, а воду растягивают на самые тяжелые случаи. Когда уже перед глазами все плывет, а ноги еле держат. Скар устал. — Ну эту вашу жизнь! — выкрикивает он без страха, что откуда-то из дома на него выпрыгнет зараженная тварь. — Хватит! Я так больше не могу! На последнем слоге голос неожиданно срывается, отчего Скарамучча только обессилено рычит и садится на корточки, уткнувшись носом в колени. — Лучше бы я умер еще в самом начале, — бормочет он, не поднимая головы. — Ничего бы не изменилось. Я бы только меньше мучался! — он рывком поднимается и пинает ногой лежащий рядом камень, отчего пыль легкой дымкой поднимается перед глазами. Скар застывает. Шумно выдыхает через нос. Поднимает топор из травы, пробившейся сквозь щели в асфальте, и спешит догнать Кадзуху. Не дай архонты за ними увяжется хвост. — Допустим, — он нехотя соглашается, сложив руки на груди. В рюкзаке уже успели оказаться какое-то печенье, две бутылки воды и с десяток батончиков. Набор небольшой, но это уже достижение. — Дальше-то что? — он старается держаться невозмутимо, но в груди все клокочет от мысли о том, что Кадзуха видел его приступ и молчал ровно до этого момента. Зачем? — Да ничего, — доносится издалека голос Кадзухи. — Просто не хотелось бы, чтобы ты закончил свою жизнь суицидом… О, нашел! Кадзуха выныривает из-за кассы с пистолетом в руке. Другим, не тем, что был у него с собой. — Откуда.? — Работники магазинов часто держат оружие за прилавком в качестве самообороны, — коротко объясняет напарник, крутя оружие в руках. Поймав на себе недоуменный взгляд, он закатывает глаза. — Архотны, ты что, никогда просто так не гуглил, где найти оружие по время постапокалипсиса? — Скар медленно качает головой. Кадзуха ведет плечом и успешно делает вид, что ничего не слышал. — В какой-то степени это было моей главной целью… Надо же, тут даже все патроны! Скар поднимает палец, собираясь было что-то сказать, но Кадзуха направляется к выходу. — Ну, из еды я все же кое-что собрал, пойдем, — говорит он, поправив на плече лямку рюкзака, который неделю назад откопал в каком-то магазине одежды. Скарамучча коротко кивает и рассеяно идет за ним. В голове навязчиво крутится мысль, что у Кадзухи теперь есть два гребанных пистолета.***
— Я тебе говорю, лучше туда. — Да с чего бы? — В той стороне находится метро, это самое опасное место. Карта, которую нашел Кадзуха на заправке, была действительно удачным приобретением. Держа ее с двух концов, они уже полчаса стоят на месте, пытаясь разобраться, куда идти. Серое инадзумское небо нависает над ними комьями, пыль стоит в воздухе статично, почти нечем дышать. Честно, Скар даже не уверен, что они правильно определили стороны света. Но другого варианта ориентирования у них нет, поэтому остается довольствоваться тем, что есть. В итоге после спора, медленно перерастающего в перепалку, Скар нехотя соглашается обойти потенциальное метро и свернуть в другую сторону. — С чего ты вообще взял, что в метро зараженных больше? — спрашивает Скарамучча просто так. За последние сутки он все же решил, что молчать — не самый лучший выход. А то нервы у него не железные, могут снова сдать. — Я же говорю, гугл в помощь. — Ты что, смотрел топ десять или типа того? — Не то чтобы, скорее, просто читал сводку про- — На помощь! Оба мигом замолкают. — Я что, со стеной разговариваю?! Скар и Кадзуха обмениваются настороженными взглядами и медленно оглядываются, пытаясь найти источник звука. Человеческий голос где-то в округе просит о помощи. Это точно не галлюцинация? Скар сглатывает, медленно вертя головой по сторонам. Аккуратно достает топор из рюкзака и никак не может понять, откуда идет голос, пока Кадзуха не дергает его за рукав и не тыкает куда-то вдаль. Туда, где около какого-то дома теснится груда обломанной стены. — Эй! Ты ведь не мог так далеко уйти! Ау-у-у! Кадзуха и Скар медленно кивают. Да, звук точно оттуда. Ладонь сильнее сжимается на рукояти топора. Сначала Скарамучча делает рассеянный шаг назад, собираясь было уходить, но его тормозит Кадзуха. Пригвождает своим кроваво-рубиновым взглядом, словно пытка. Одни губами шепчет: — Мы что, просто пройдем мимо? — А что нам еще делать? — кричащим шепотом отвечает Скар. Все это со стороны, должно быть, выглядит довольно комично: вряд ли незнакомец, находящийся в десяти-пятнадцати метрах от них, сможет их услышать. — Вдруг он вообще заражен? — он хмурится, сведя брови к переносице. Кадзуха хмурится, в алых глазах разворачивается хтонический ужас. — Ты что, опять хочешь сбежать? Скар отшатывается. По спине табуном бегут мурашки. Помоги. Он вздыхает, поджимает губы и на деревянных ногах двигается в сторону обвала. — Эй! Только не говори, что специально меня игнорируешь! — по мере приближення голос становится все громче, и Скарамучча почти морщится — уж больно звонкий. Он аккуратно ступает по бетонным обломкам, покрепче перехватив топор. Останавливается, когда после очередного шага слышит возмущенное шипение. Скар опускает голову вниз. — Ну можно было и поаккурат… Ой. В ответ на Скара снизу вверх смотрят удивленно распахнутые аквамариновые глаза. Таких, кажется, вообще нет в природе. Не существует такого цвета. В условиях блеклого зомби-апокалипсиса уж точно. Даже серое, пепельное небо отражается в них так, будто кто-то выкрутил яркость на максимум, аж глаза слепит. — Эм… привет? — из-за спины выходит Кадзуха, неуверенно махнув рукой. — Да… Здравствуйте, — парень под обломками медленно кивает, растерянно переводя взгляд с Кадзухи на Скара и обратно. На щеке — след от пыли, словно боевой раскрас. Джинсовка, вероятно, когда-то предусматривала светло-голубой цвет, но теперь походит скорее на грязный синий. Больше всего с толку сбивали две косички, разметавшиеся в разные стороны, которые были выкрашены в чистый, ярчайший бирюзовый цвет. — Ну-у-у-у, раз уж на то пошло… Не поможете? — он растягивает губы в неловкой улыбке. Скар краем глаза видит, как удивленно на него смотрит Кадзуха. Парень между тем делает глубокий вдох и начинает чудовищно быстро тараторить. — Понимаете, тут такое дело, мы просто с моим другом разделились, пока проверяли территорию, я пошел сюда, а он в другую сторону, и вот я тут иду, а тут стены хлипкие, видите, вот, я и глазом моргнуть не успел, как — бац! — и меня завалило, я бы мог выбраться сам, но нога застряла, а плиту эту никак не сдвинуть, поэтому не могли бы вы- Парень иступлено замолкает, захлопнув рот. Скар, наступив одной ногой на плиту, косвенно накрывающую парня, ставит локоть на колено и протягивает к лицу парня руку с топором. Тот так и сжимается от накатившего страха. Подцепив обухом чужую щеку, Скарамучча принимается методично и сосредоточенно осматривать чужое лицо, вертя его в разные стороны. Кадзуха было собирается его остановить, но Скар коротким взглядом призывает не вмешиваться. В аквамариновых глазах, кажется, со скоростью гоночного болида пролетает вся жизнь, он медленно сглатывает. Кажется, он даже задержал дыхание. — Покажи руки. — чеканит Скарамучча, и парень судорожно протягивает ему тонкие ладони. Скар медленно обводит их взглядом, — бледные, почти скульптурные пальцы, — а затем одним рывком отстраняется, закинув топор на плечо. — Он чист, — говорит, поворачиваясь к Кадзухе. — Видимых следов заражения нет. Парень шумно выдыхает, нервно рассмеявшись. — А, так вот в чем дело… Хух, — он криво улыбается, подняв взгляд на Скара. — Нет, конечно, я не заражен, меня еще никто не кусал, — на чужом побледневшем лице аквамарины кажутся пугающе кислотными, будто неоновые фонари. — Да-а-а, ну ты и напугал! Я уж было успел подумать, что ты- Тут парень внезапно замолкает, смотря куда-то сквозь Кадзуху и Скарамуччу. Он кажется каким-то удивленным и одновременно напуганным. Изламывает брови домиком и еле заметно качает головой. За спиной слышится твердый шаг, мелкие камешки катятся по беттоным плитам, шурша. Парень едва не изгибается дугой, обессилено вытянув руку вперед. — Сяо, не надо! Обернуться Скар не успевает. Слышится глухой стук, болезненным эхом отражающийся в голове. Вся картинка перед глазами вмиг пропадает, погружая все в топкую темноту, будто кто-то выключил свет.