Оминис пришел в кабинет истории магии первым. Вчера вечером у него было слишком много дел, чтобы подготовиться к занятию, поэтому с утра пришлось позавтракать наспех и выделить оставшееся время на изучение материала. Возможно, если бы Себастиан тоже был хоть на каплю заинтересован в благополучии их общей подруги, вдвоем они быстрее бы докопались до правды, но нет, Сэллоу предпочитал бегать по свиданиям. Вчера он вернулся перед самым комендантским часом и выглядел до жути злым. Что ж, Оминис тоже был зол на него, поэтому узнавать, что у того случилось и сочувствовать делам любовным, когда есть проблемы поважнее, ему не хотелось. В конце концов, больше, чем на Себастиана, Оминис сердился только на себя. Он потратил весь вечер, но так и не нашел достаточно веской причины, чтобы обычно малоэмоциональная девушка так себя изводила, хотя разгадка казалась близкой. За завтраком все было в порядке, значит что-то случилось по дороге на урок, или же конкретно на нем. Рассматривая только эти два варианта, уже можно было предположить, что делать дальше. Конечно, еще была совиная почта, с которой могло прийти плохое известие, но совы по коридорам не летают, так что Катарина либо получила бы письмо раньше, либо этот вариант можно было смело исключить.
Начать Оминис решил так называемого опроса свидетелей. Он был знаком с не очень большим количеством когтевранцев, а найти среди них тех, кто знал Катарину казалось невозможной задачей. Однако в конце концов, он добился кое-каких успехов. Розе и Дора отправили его к старшим девочкам. Одна шестикурсница, имени которой он не знал (зато она знала Катарину, успех), видела, как та после завтрака пошла куда-то с Вайленом. Тыкнув, что называется, пальцем в небо, Оминис оказался прав — Вайлена он нашел в библиотеке с помощью миссис Пергам. Этот ужасно застенчивый мальчик оказался четверокурсником и хорошим другом Катарины (ага, кончено, про которого она ничего не рассказывала. С другой стороны, а много ли она вообще рассказывала?). Вайлен действительно ушел вместе с девушкой с большого зала, прошел с ней несколько коридоров и их пути разошлись. Да, тогда она была в полном порядке. Да, он полностью уверен. Нет, он не помнит на какой урок она шла. К своему стыду, Оминис и сам не знал расписания Когтеврана. Зато знала Анна. И пока он ждал ее ночью с астрологии, понял, как сейчас выглядит со стороны. Не для дежурных, которые могут его тут поймать, а как раз для Анны.
У близнецов Сэллоу почему-то сложилось мнение, будто Оминис влюблен в Катарину. Началось это скорее всего с Себастиана на многострадальном третьем курсе. Тогда что не вечер, то парад презрения к «той когтевранке с чар». Сколько оскорбительных слов в ее адрес выслушал тогда Оминис от Себастиана, сколько претензий. И ладно проблема была бы только в чарах, но нет, Сэллоу пытался находить недостатки в каждом ее движении, в каждом вздохе. Казалось бы, Себастиан никого так еще не ненавидел. Это сказало Оминису многое. В один из подобных вечеров, чтобы подтвердить свои догадки, Оминис попросил друга рассказать ему, как выглядит Катарина. Красочное описание Себастиана подтвердило его предположение. А вот просьба Оминиса уверила Сэллоу в том, что именно он и влюбился в когтевранку. На самом деле этой путаницы можно было легко избежать, просто поговорив откровенно друг с другом. И Оминис много раз продумывал, как бы мог развиться этот диалог, и как он мог пойти на пользу Себастиану, развязав ему руки. Но вся правда заключалась в том, что и сам Оминис получал преимущества от этого заблуждения друзей. Никто из близнецов и не догадывался о его влюбленности в Анну. Так было лучше для него. Он не хотел потерять их дружбу.
И вот сейчас Оминис сидел в астрологической башне и дожидался Анну с урока для того, чтобы узнать у нее расписание Катарины. Он не расскажет ей, зачем оно ему. Конечно, если Анна узнает, что с подругой что-то случилось, то не успокоится, пока не докопается до правды, но если бы Катарина этого хотела, то рассказала бы ей сама. Оминис не имеет права это делать. Пусть лучше Анна лишний раз уверится в том, что он влюбленный идиот-романтик. Это необходимая ложь, и вот он уже знает, что во вторник утром у Катарины была травология.
Это все было вчера. Сегодня же перед своей историей магии Оминис успел найти в коридорах профессора Чесноук, но она не смогла точно ответить, видела ли вчера Катарину на занятии. Что ж, в какой-то мере это был тупик. Профессор вполне могла и не заметить тихую ученицу на уроке, если сильно была увлечена своей лекцией. Постепенно кабинет истории магии стал наполняться скучающими голосами студентов, уже готовых продремать ближайшие три часа. Стул рядом с Оминисом заняли.
— Доброе утро.
— Доброе, Катарина. Рад что ты пришла на урок, — она усмехнулась.
— Не смогла бы пропустить такое интересное времяпрепровождение. Я в порядке, не переживай.
— Катарина, можно тебя на пару слов? — к их парте подошла Констанция, когтевранка. — Я бы хотела обсудить наше вчерашнее домашнее задание по астрологии.
— Вы можете сесть здесь, — Оминис уступил место девушке, — я пока пойду, найду Себастиана.
Сэллоу нашелся быстро, он врезался в Оминиса на входе в класс. Вид он имел слегка растрепанный. Каштановые волосы торчали во все стороны и явно нуждались в расческе, а мешки под глазами могли свидетельствовать только о недосыпе, длиною в несколько дней. Что ж, если это заметил даже Оминис с помощью своего не самого лучшего заменителя зрения, то стоит признаться, Себастиан имел отвратительный вид.
— Оминис? — Себастиан первый пришел в себя. — Тебя не было на завтраке.
— Может это потому что ты на него опоздал?
— М, возможно. Ну у тебя все в порядке? Как подготовка к истории магии? — голос Себастиана звучал как-то растеряно, ни капли его обычной самоуверенности и это настораживало.
— У меня все хорошо. Почему ты спрашиваешь?
— Да так, переживаю за тебя. Я вообще за всех переживаю.
— И за Катарину? — Себастиан встрепенулся от этого вопроса.
— В большей мере, — Сэллоу уселся на парту, встал, намотал пару кругов вокруг своей оси и опять сел на чей-то стол. — Послушай, почему она опять села с тобой? — Оминис вопросительно поднял брови. — Я имею ввиду… да, конечно, вчерашний вечер ни к чему ее не обязывает, для нее это был акт дружеской поддержки, не более. Но я почему-то все равно думал, что она… глупости, не важно. Она всегда сидит с тобой на всех общих уроках, так что ничего удивительного.
— Себастиан, прерви свой поток бессвязной речи и объяснись. С кем ты провел вчерашний вечер?
— С Катариной, конечно же. Ты вообще видел в каком она состоянии вчера была?
— Нет, Себ, не видел. Напоминание. Я слепой, — Себастиан пробормотал себе под нос извинения и покосился на Катарину. Оминис это не видел, но мог предположить причину паузы. — Хочешь сесть с ней? Я уступлю место.
— Не думаю, что она этого хочет. Мне кажется, она меня боится.
— Ох, Мерлин, Себастиан, что ты натворил?
— Я? Ничего. Но я думаю, что кто-то все-таки что-то натворил.
— Твои догадки как всегда максимально точные, Себ. На самом деле я тоже попытался узнать, что произошло, но добился немногого, хотя и это может помочь.
Парня прервало появление профессора Бинса, вылетевшего, как всегда, прямо из школьной доски. Учитель разогнал всех учеников по местам, и Оминис с Себастианом молчаливо согласились продолжить этот разговор после лекции. А пока что у парня была одна теория, которую стоило проверить. Констанция забрала пергамент с домашним заданием по астрономии и освободила его парту, Оминис аккуратно присел на свое место.
— Готова к уроку? — прошептал он соседке по парте.
— Как к этому вообще можно быть готовой? Разве что не спать всю ночь, чтобы сейчас с пользой провести время.
— Общение с Себастианом плохо на тебя влияет.
— И на тебя. Я видела тебя вчера в астрономической башне после отбоя.
— Оу, — он замялся, — были некоторые дела.
— Боги, Оминис, не надо искать оправданий, только слепой не увидит, что ты по уши влюблен в Анну, — тут пришло ее время неловко замолкнуть, — извини. Я просто хотела сказать, что это очевидно. При чем для всех, кроме Анны. И наверно Себастиана? Мы никогда не говорили об этом.
— Себастиан думает, что я влюблен в тебя.
— Почему?
— Там интересная история…
— Разговоры, мистер Мракс.
— Прошу прощения, профессор Бинс, — и уже шепотом добавил Катарине, — потом когда-нибудь расскажу. Могу проводить тебя до чар, у тебя же чары следующие, правильно?
— Чары. Только я на них не пойду.
— Опять берешь пример с Себастиана?
— Не вижу смысла тратить время на изучение того, что я и так знаю.
***
На следующий день, в четверг, первым уроком в расписании Слизерина стояла астрономия вместе с Гриффиндором, то есть занятие переносилось на ночь. По очевидным причинам. Так что у Оминиса и Себастиана было полно времени до травологии для того, чтобы обсудить всю информацию, которую они смогли раздобыть. Вышло не густо. Если сказать откровеннее, ничего полезного. Уже в который раз Оминис подумал, что зашел в тупик в своем расследовании, но кажется этим утром кто-то подмешал ему в чай Феликс Фелицис.
— Пожалуйста, ты можешь выбрать себе любое свободное место у стола, — Оминис не мог видеть так далеко, с кем говорила профессор Чесноук. Но он явно слышал возбужденный голос Анны неподалеку.
— Себ, что происходит?
— Хотело бы я сам знать.
— Нет, я буквально хочу знать, что происходит. Я не вижу.
— Оу, извини. Там Катарина. Кажется, она будет заниматься с нами травологией.
— Вместо своих полетов?
— Знаешь ее расписание? — Оминис был уверен, что друг сейчас вопросительно выгнул бровь.
— Пришлось узнать для одной научной работы, — Себастиан прыснул.
***
— Место встречи изменить нельзя?
— Оминис? — Катарина подскочила на ноги, откладывая книгу, которую читала. — Я не слышала, как ты вошел.
— Себастиан наконец решил смазать механизмы крипты. Да и ты, кажется, была слишком сильно увлечена. Интересное чтиво?
— Более чем. «Маленькие женщины».
— Про гоблинов и эльфов?
— Э, скорее про детей. Это магловская книга.
— И ради магловской книги ты опять решила прогулять урок в крипте? Иногда мне кажется, что вы не перестали соревноваться с Себастианом. Теперь вот решаете у кого будет больше пропусков перед СОВ.
— Оминис! Не тебя меня осуждать, ты тоже тут!
— Потому что у меня полеты, от которых я освобожден. Ничего не вижу, помнишь? — она цокнула языком. — А у тебя сейчас уход за магическими существами и я не вижу ни одной причины прогуливать предмет, который тебе всегда нравился.
— Но она есть! — Катарина начала повышать голос и Оминису показалось, что она опять близка к слезам.
— Так расскажи.
Но Катарина молчала. Молчала настолько долго, что надоело стоять. Они присели на импровизированные лавочки, которые когда-то вместе с близнецами соорудили из деревянных ящиков и чьих-то старых пледов (они не принадлежали никому из них, просто как-то тут появились). Настолько долго, что некоторые огарки свечей успели догореть. И, если она и собиралась вернуться к чтению, то сейчас в любом случае уже было слишком темно. Но она этого не делала. Просто молча смотрела в пол.
— Хорошо, — Оминис вздохнул, — тогда давай я тебе кое-что расскажу. Я потратил на это некоторое время и хоть не до конца уверен в своих выводах, но вот, что я выяснил. Ты была на астрологии с Пуффендуем во вторник и с нами на истории магии в среду, то есть на какие-то уроки ты ходишь. В четверг ты пришла на нашу травологию, пропустив свои полеты, что говорит о том, свое занятие с профессором Чесноук во вторник ты пропустила не по своему желанию. И вот сейчас ты снова тут. У меня нет расписания Гриффиндора, но есть мое и Пуффендуя, благодаря Анне. Как ты можешь понять, сопоставить было не сложно, — Оминис подался ей навстречу. — Попытаешься опровергнуть?
— Это было бы глупо с моей стороны. Ты и так уже догадался обо всем, не так ли?
— Не совсем. Мне не хватало причины, и вот до меня наконец-то доходит. Хотя тут больше заслуга Себастиана. Он заметил, что ты боишься его, — она встрепенулась.
— Я его не боюсь, — глубокий вздох, — боюсь, но не его.
— Можешь не продолжать, если не хочешь. На пятом курсе Гриффиндора всего четверо парней. Просто назови имя.
— Нет… нет, нет, Оминис, не надо. Я просто… то, что случилось. Это я во всем виновата. Если бы я не отошла от одногруппников, этого бы не произошло, это моя вина. Мне так стыдно, — она уронила голову на руки, — этого можно было бы избежать, если бы я не была такой дурой.
— Имя, Катарина, — он слышал, как в его голосе появились те самые стальные нотки, которые он всегда слышал у родителей, и которых и сам боялся, но мрак уже начал клубиться в груди.
— Нет, Оминис, я не могу. Это все моя вина. И я не хочу, чтобы об этом кто-то знал.
— Мы не можем оставить это просто так.
— Можем. Можем, потому что это касается только меня. И я хочу, чтобы ты поклялся, что будешь молчать.
— Я не могу, Катарина. Пойми же, я хочу тебе помочь.
— Не нужна мне ничья помощь, я и сама в состоянии за себя постоять. Поклянись, что никто не узнает. Не заставляй меня накладывать на тебя Обливиэйт, — Катарина уже кричала и была близка к истерике. Оминису больше ничего не оставалось.
— Клянусь.
