At the bottom of the abyss

Боль. Парня пригвоздило к земле настолько сильно, что он не мог нормально раздуть лёгкие, чтоб вздохнуть. Он чувствовал на кончике языка горький, металлический привкус собственной крови, от чего Ллойд морщится, но это маленькое действие отзывается болью во всём теле. Он хрипит, когда глаза медленно тяжелеют. "-Вставай!" - кричит голос, словно издалека, и его словно кто-то начинает трясти. Парень мычит, ну, вернее, пытается, потому что не выходит ни звука. Так странно, не чувствовать собственных голосовых связок... "-Очнись! Поднимайся! Ну же!" "Как же надоели, дайте спокойно полежать!" - Хотелось в ответ крикнуть Ллойду. Ему просто надо поспать... всё как обычно пройдёт. Ллойд чувствует, как кто-то берёт его руку в свою, ощущая жар ладони в своей. Он слышит, как-будто ему что-то кричат, а Ллойд так и не может разобрать, что именно. Сосуды горла сузились, а он так и не пытался встать с земли. "Просто нужно отдохнуть... я сейчас"... Ему казалось, что на полу рассыпали маленькие осколки от бутылки, которые впивались в спину, разрывая кожу, вызывая дрожь. Вдох. Вновь тихий хрип. Приснится же такое... Чёрт, что-то давит... сверху, снизу, он не может понять. Просто неудобно... больно. Больно? Пробует пошевелится. Нет. Результата нет - Ллойда словно парализовала. Работа Ниндзя всегда требовала полного владение своим телом, но сейчас Ллойд не чувствовал его. Как ни странно - нет. Его тянет ко дну. Медленно, не торопясь, затягивая в ил. Ему страшно? Хотя, нет. В нос ударил запах гниения и серы, когда боль постепенно начала отступать на второй план. Парень хочет поднять руку, зажать нос, лишь бы не чувствовать отвратительного запаха, но не смог. Не мог больше. Хоть глаза и были открыты, перед Ллойдом всё плыло, словно по чёткому, выведенному с особым старанием рисунку кто-то мазнул кисточкой с толстым слоем воды, из-за чего фон медленно начал растекаться от контакта с жидкостью, с каждой секундой становясь всё неразборчивее и неразборчивее, вскоре после чего совсем потухают. Темнота. Такая пустая, но от неё же тело скрючивается в судорогах от неизвестности, пугающих всех без исключения. Темнота - такая пустая, холодная, словно ладонь, покрытая коркой льда коснулась нежной кожи шеи, сжимая с начала не очень сильно, а потом начиная сдавливать, в попытках удушения. Веки устало затрепетали, медленно прикрываясь. Ллойд судорожно дёрнулся, испуская свой последний выдох...

***

Харуми опиралась рукой о пол Кристальной башни. Звуки взрывов и стонов боли уже давно прекратились, но сейчас для блондинки всё потеряло смысл. Она видела, как губы Ллойда шевелились, будто он хотел что-то сказать, или просто вдохнуть, та не знала. Сейчас была именно та ситуация, когда она полностью потерялась. Ллойд сидел перед ней, облокотившись а камень, с трудом дыша. Бледная кожа залита кровью, капилляры местами лопнули, а с губ медленно капали капельки слюны. Сколько лет прожито - и вот Харуми достигла "цели" - Зелёный Ниндзя прямо сейчас умирал, на её глазах. Вот только чувствует она не радость и гордость - опустошение, смешенное с паникой. Ниндзя обступили вокруг смотря на брата заплаканными, переполненными ужасом глазами. -Г-Гармадон? Мастер Ву? - прошептала Харуми, дёрнув голову влево. - Его ведь можно вылечить? Можно?! - Я боюсь, что нет. Уже ничего не сделаешь. - Шёпотом ответил Мастер, вытирая слёзы. Гармадон сделал шаг вперёд, положив руку Айстер на плечо, встряхнув. Та лишь отчаянно замотала головой, сжимая руку Ллойда в своей. Кожа ужасно холодная. У Ллойда всегда были тёплые руки. Всегда. Нет... Девушка в отчаяние трясёт его за плечо, словно стараясь этими жестами вылечить все раны и вернуть жизнь в парня. Ноль реакции. - Вставай! Поднимайся! - срывая голос кричит Харуми, когда слеза потекла по её лицу, касаясь золотого ги блондина. Злость, непонимание, боль... Злость на саму себя за беспомощность. - Очнись! Открой глаза! Ну же! Вновь тормошения. Глаза жгут от непролитой влаги, но блондинка не смеет давать хоть какую-то слабину. Не перед всеми. Девушка просто стирает пальцем пятна с кожи, кривя губы. Волна тошноты подкатывает к горлу. Боль. Мама, папа, Император, Императрица, Хатчинс, Ллойд... всё это её вина. Её чертова вина, но она не хотела признаваться в этом самой себе. Если бы она передумала, всё пошло бы по другому. Не было бы столько жертв, если бы она не повела себя как эгоистка. -Харуми, - говорит Гармадон, сжимая её руку в своей. - Пойдём. - Нет. - шепчет девушка, мотая головой, со всей силы вцепившись в руку Ллойда. - Руми, пойдём. - уже настойчивее произносит он. - Я не пойду. - отвечает она, когда ещё одна слеза оставила на грязном лице светлую дорожку. - Я не пойду, не пойду, не пойду! С каждым произнесённым словом становилось тяжелее, и голос сорвался на истеричные нотки. - Ллойд, борись! Возвращайся! Прошу тебя! - ещё один крик слетает с губ, а руки пытаются обнаружить слабые толчки в районе запястья. Их нет. Ни намёка. Ллойд был мёртв. Нет. Нет. Нет, нет, нет... В голове пульсировала лишь одна фраза. Точнее - одно слово. Маленькое, но сильное. Харуми хотелось кричать настолько громко - чтобы услышал весь мир, чтоб её поняли, приняли. И она пыталась. Она пыталась спасти Ниндзя, спасти Ниндзяго, Ллойда. Неудача следовала за ней попятам. Ей ужасно хотелось вырвать из себя сердце словно Данко, но вот не для того чтоб облегчить путь другим, а чтоб обрести бесчувствие. Чтоб закрыть эту боль, перестать ощущать то, что ощущает она. Слёзы текли по её лицу, только вот теперь Айстер не пыталась их стереть. Гармадон что-то говорил ей на ухо, пытаясь успокоить, но она не слышала. Белые пятна плыли прямо перед глазами девушки, от чего зрение становилось нечётким. Грудь тяжело вздымалась, а сердце отвечало за каждый маленький вдох. - Нет, дайте мне остаться... я хочу остаться! - кричит она, пытаясь вырваться. - Его уже не вернёшь, - спокойно отвечает Они, вновь пытаясь схватить Молчаливую за руку. -Харуми, это бессмысленно. - Я знаю! - кричит она настолько громко, насколько может. - Жизнь это не только смысл! - Хватит. Прекрати. - Хмурится её бывший начальник, присаживаясь рядом. Не помня себя, она прижимается к нему, всхлипывая. Потеряла. Потеряла навсегда. И виновата в этом только она. Судьба никого и никогда не жалеет. Мама, папа, пожалуйста, не забирайте его у меня... - Не смогла. - шепчет Харуми, задыхаясь от воздуха, переполняющего лёгкие. - Я пацана не сберегла...