Неизбежность

Трек: Электрофорез — Алкоголь мой враг. И Санзу делает так, как хочет: приезжает в место, где девочки, ночные бабочки, всегда ему рады. Бар, принадлежащий ему одному. Тёмный, загадочный и ужасающий. Именно такая душа Харучиё. Чёрная и давно сгнившая, как этот район. Лишь блестящая вывеска оповещает о том, что сквозь лучи темноты всё ещё течёт едва ощутимая ниточка жизни. Санзу входит, не церемонится и толкает всех, кто встаёт на пути. Бармен мгновенно предлагает начальству любимый коктейль — жаль не Молотова — который обжигает мужское горло. Вслед за виски мужчина принимается за любимые косяки, которые помогают ему раствориться, слиться с пространством и остаться незамеченным. Стать пустотой. Санзу щёлкает пальцами, к барной стойке подходит официантка. Шоколадные длинные локоны, свисающие вдоль плеч, придают ей невинный манящий вид. Карие глаза создают ощущение страха. Но Харучиё не предаёт этому значения, потому что так происходит всегда. Из раза в чёртов раз. Когда он пытается забыться, раствориться. Она лишь хитро улыбается, скользит глазами по его телу, а затем, поставив поднос на барную стойку, прикасается своими аристократичными пальчиками к мужской щеке. Санзу будто с цепи срывается. Хватает барышню за запястье, тянет вслед за собой. Дама послушно шагает, не противится. Она немного сжимает пальцы его ладони. Несколько минут спустя они уже оказываются в комнате. В помещении царит романтическая атмосфера: горят свечи, пастель застелена красными простынями и чёрным балахоном. Харучиё замыкает дверь, пока дама не спешит раздеваться. Она лишь прижимает его к стене. У них небольшая разница в росте, поэтому ей почти не нужно задирать голову, чтобы поцеловать его. Шатенка делает это чувственно, горячо и так сладко, что Харучиё подаётся, неожиданно для самого себя, расслабляется. От дамы пахнет ванилью и терпким виски, который ощущается ещё и на губах. Пухлых, манящих. Санзу спускается ладонями вниз, проводит пальцами по выпирающим рёбрам, целует в шею. Девушка стонет от сладкого прикосновения к каждому участку её кожи, запрокидывает голову, открывая вид на хрупкую шею, обнажая ключицы, за которые Санзу хватается зубами, кончиком носа он вдыхает её навязчивый и почти знакомый запах. Или уже знакомый? И тут она вдруг отстраняется, глубоко и рвано дыша. Её карие глаза блестят в темноте. Один её взгляд заставляет орду мурашек пройтись по мужской травмированной спине. И когда это он стал таким чувственным? Когда успел податься её сладким чарам, позволил управлять собой? Почему сейчас, когда он должен накрутить её волосы на кулак и трахать, словно в последний раз, он лишь заглядывает ей внутрь, умоляя распахнуть двери души? Но барышня лишь так мягко шепчет, что Санзу готов раствориться. — Выпьем? — На лице у обоих загорается хитрая ухмылка. И спустя почти мгновенье она возвращается с двумя бокалами и бутылкой алкоголя в руках. Харучиё усаживается на мягкую постель, расставляет ноги чуть шире. Приглашает её к себе на колени, хотя мог бы прямо сейчас заставить её давиться своим членом. Девушка опускается на его ноги, словно перо. Такая лёгкая и нежная, такая ощутимая и нужная ему сейчас. Наркотик кружит голову. Её ангельский образ плывёт перед глазами. Её мягкие черты лица вновь и вновь ускользают, растворяются. И он больше не хочет. Не хочет спать, хочет быть, хочет целовать. И как к такому ублюдку как он, в разум вдруг постучалась совесть? Нет времени размышлять. Нежные женские ручки касаются скул, притягивают чуть ближе и заставляют сомкнуть губы вокруг стекла, испить из чаши алкоголя. Горько и хорошо. Вот только… что-то не так. явно что-то идёт не так. Санзу понимает, что не может рассмотреть чётких линий даже собственного тела. Он машет руками, а те лишь с долгой задержкой рассекают пространство в его глазах. И теперь она похожа на демона из преисподни. Она скалится и мерзко смеётся, а затем Санзу чувствует резкий удар, боль от которого, увы, не задерживается. Резкое чувство пронзает челюсть и Харучиё валится на пол под её невыносимый шёпот. — Сладких снов, сукин сын. *** Трек: girl in red — girls. Ирэн только что вышла из салона. Чтобы приступить к миссии, нужно полностью изменить внешность. Сменить всё, что может выдать её прежнюю. Её настоящую. И она делает это, не размышляя. Её рыжие локоны скрыл тёмный коричневый оттенок. Карие глаза уже не так выделяются на фоне её волос, но какая разница? Ведь через пару месяцев она опять сменит цвет волос, имя и место жительство. Сожжёт мосты, разорвёт связь с прошлым и будет строить в настоящее. Ирэн видит несколько пропущенных от Риндо и спешно перезванивает, оповещая его о том, что всё хорошо. И когда она в последний раз так переживала за кого-то? Наверное, в то мгновенье, когда в последний раз видела родителей. Она ждёт Хайтани, изящно поправляя юбку изумрудного платья длиной чуть ниже колен. Лямки непослушно ползут вниз по плечам. Нужно было брать на размер больше. Но как только Ирэн начинает на себя злиться, Риндо заставляет её отложить злость на саму себя в долгий ящик. Он предстаёт перед ней таким идеальным: выглаженная чёрная рубашка с рукавами три четверти, зауженные джинсы того же оттенка и солнцезащитные очки. В лучах солнца поблёскивают наручные позолоченные часы. Риндо рассматривает её, наслаждается. Запоминает каждое мгновенье, каждую секунду, которую Ирэн ему дарит. Нет, отдаёт. Отдаёт, но так легко и ласково, что самой приятно. — Нравится? — Она кружится перед ним, демонстрируя свои изменения. Рин широко улыбается, кивает. Кажется, его щёки краснеют не из-за солнца. — Прогуляемся? У меня для тебя кое-что есть. — Ирэн вопросительно вскидывает одну из бровей с хитрой улыбкой. Когда в последний раз она чувствовала себя любимой? Как давно кто-то относился к ней также хорошо, как он? Как же ей хочется прямо сейчас избавиться от прошлой жизни, проложить дорогу в светлое будущее и, схватив Риндо за руку, утащить за собой. Ведь одной ей там не места. Кольт соглашается, не раздумывая. Через полчаса пути они входят в городской парк, где парочки, подобные им, ходят за ручку, обмениваются тёплыми взглядами и ласковыми поцелуями. Ирэн чувствует себя неловко. Ведь ей никогда не приходилось пребывать в подобной обстановке. Она ведь…наёмный убийца. Но как только сильная рука Рина ложится на её хрупкое плечо, мысли улетучиваются, оставляя место лишь чувствам. Они уходят подальше от всех, к пруду, где можно вдвоём покормить уток, насладиться обществом друг друга, отворить двери в потаённые местечки души. Но Кольт собирается разрушить эти планы. Она замечает недалеко фонтан и шагает к нему. Слышит неспешные шаги позади, а затем хитро улыбается. Но не подаёт виду, не позволяет ему догадаться о том, что она собирается сделать. Кольт садится на бортик и чувствует, как капли воды касаются её кожи. Хайтани усаживается рядом, натягивает очки на лобную зону и смотрит на любимую с желанием знать ответы. Та лишь говорит, что немного устала, а затем поднимается. Рин делает тоже самое, после неспешно идёт вперёд, предвкушая, каким будет вечер. Но Ирэн рушит эти планы. Едва сдерживая смех, словно ей снова двенадцать, она набирает в ладони пены и немного воды из фонтана и подбегает к любимому, прикладывает ладони к его спине, смеётся, когда Рин вскрикивает от неожиданности. — Ты что делаешь?! — Он оглядывается, пытается разглядеть, что же она сделала. А Ирэн лишь хохочет, словно дитя. — Ты слишком горячий, остынь! — Кольт трясёт ладошками, избавляясь от остатков воды. Риндо морщится, а затем хитро улыбается, делает шаги вперёд. Ирэн, поняв, что он собирается сделать, отступает, а потом и вовсе бежит, не оглядываясь, и хохочет. Спустя некоторое время игра в «догонялки» прекращается. Риндо уже готов поймать озорницу, когда та делает то, что заставляет Рина потеряться: целует. Так сладко, нежно и чувственно. Каждый раз Ирэн делает это, словно в первый и последний раз. И делает так Кольт не спроста. Ведь каждый раз действительно может стать последним. Ох, Риндо, как бы мне хотелось сейчас не молчать, а болтать обо всём, что творится в моей жизни без умолку. Она закрывает глаза, зарывается кончиками пальцев в его длинные волосы, наслаждается поцелуем. Риндо кладёт ладони ей на рёбра, гладит и спускается ниже к талии. Прикасается к ней так, словно она — хрусталь, который разобьётся, прикоснись ты к нему неправильно. Ирэн отстраняется и заглядывает в его аметистовые глаза. Когда-нибудь я обязательно тебе всё расскажу. Обязательно покажу тебе свою душу с другой стороны. Я знаю: ты не отвернёшься, примешь меня такой, какая я есть, даже несмотря на то, какая прогнившая и пустая она по ту сторону, как омерзительная и отвратительная бы она не была, ты будешь рядом. Я знаю. Я чувствую.