Эффект самозванца

Майлз не сразу понимает, что что-то изменилось. Питер всегда был слишком заботливым, и поначалу это даже не выглядит подозрительно. Питер притаскивает ему завтрак в редкий выходной, отшибает от него слишком настойчивых врагов, когда они работают вместе, и приносится с другого конца города, когда его зажимают так, что самому не выбраться. Таскается с ним на выставки и аттракционы, если им обоим удается выкроить время между патрулированием города, работой и учебой, повседневными делами и банальным сном. Словом, ведет себя почти как обычно. Его даже не сразу настораживает, что Питер и ЭмДжей снова расстались — у них в принципе отношения с маркировкой «все сложно», не то чтобы это произошло как-то внезапно и без очевидных предпосылок. И он точно не строит никаких планов по этому поводу. Его чувства к Питеру — вряд ли новость, ну, для кого-либо, кроме самого Питера, мама, например, все поняла, едва увидев их рядом, потому что — он всю жизнь был фанатом Человека-паука, очевидно, что, познакомившись с Питером, разделив с ним одну на двоих тайну, рано или поздно фанатское обожание переросло бы в нечто большее, потому что Питер — буквально воплощение всего лучшего, что есть в человеке. И он совершенно точно натурал, так что — наслаждайся дружбой и молчи. Поломать то, что у них есть сейчас, Майлз точно не хочет. Вряд ли Пит разозлится, конечно, но неизбежная неловкость в отношениях не стоит того. Словом, очередное четырнадцатое февраля они оба встречают совершенно свободными. Даже отъявленные мерзавцы в этот день залегали на дно — может, их просто тошнило от обилия сердечек вокруг, может, даже у них была совесть — и можно почти расслабиться, сосредоточиться на мелочах вроде снимания кошек с деревьев и раздачи автографов. Примостившись на краю крыши, Майлз дышит на пальцы, пытаясь отогреть. Может, для города редкое затишье и благо, но когда не приходилось носиться от одного преступления к другому, зимой было как-то невесело. — Вот ты где, — за его спиной на крышу приземляется Питер. Майлз приветственно взмахивает рукой, не оборачиваясь. Найти его на самом деле не проблема — разномастные бандиты почему-то исключительно полюбили его похищать, и после второго такого инцидента, закончившегося травмами, Майлз согласился на трекер в костюме. Правда, настояв на том, чтобы эта штука была обоюдной. Так что они всегда знали, где находится другой. В поле его зрения появляется картонный стаканчик, от которого ощутимо веет теплом. Разумеется, ярко-розовый и в сердечках, но найти сегодня в городе другие было бы действительно затруднительно. Питер пожимает плечами. В другой руке у него второй такой же. — Как тебя только фанатки не порвали, — Майлз забирает стаканчик. Благословенное тепло сразу же начинает отогревать его закоченевшие пальцы. Внутри карамельный латте с таким количеством сахара, что это почти неприлично, но энергия на морозе лишней не бывает. — Думаю, все прекрасно понимают, что второй для тебя, — Питер нервно улыбается. Как будто за словами есть подтекст, но Майлз не тешит себя напрасными надеждами. Просто день такой, завтра это повсеместное романтическое безумие закончится, и все будет в порядке. — Майлз, я… Мне надо с тобой поговорить. — Ага, — Майлз перебирает пальцами по стаканчику. Сейчас ему тепло. Понять бы, из-за кофе или из-за того, кто его принес. Нет, правда, войти в кофейню сегодня — это подвиг для такой знаменитости, как Человек-паук. И это для него? — Давай поговорим. Что случилось, Пит? — Майлз разворачивается к нему всем телом. — Еще не случилось. Но может. Майлз может без лишней скромности сказать, что он, наверное, знает Питера лучше всех. Они проводят вместе почти круглые сутки, весь спектр возможных реакций на любой раздражитель прошел мимо него так или иначе. И сейчас — сейчас видно, что Питер практически в панике. — Эй, — Майлз подступает ближе, аккуратно касается его плеча. Что бы там ни случилось или случится, они справятся с этим. Вместе. — Ты же знаешь, что я всегда на твоей стороне? Ты можешь мне доверять, Пит, — Питер вцепляется дрожащими пальцами в его предплечье, сжимает так, что было бы, может, больно, но Майлз способен выдержать и большее давление. Тем более — это Пит. Все еще слишком нервный для того, чтобы что-то было в порядке. — Ну, в чем проблема? — Проблема, — тихим эхом откликается Питер, на мгновение прикрывая глаза. — Это проблема, да… Это может все изменить… — Что бы там ни было, — Майлз беспечно пожимает плечами. — Я не стану относиться к тебе хуже. Что ты натворил, Пит? — он старается сделать тон как можно легче, потому что… Ну, потому что это Пит, причем нервный Пит, и надо его успокоить, прежде чем… Питер внезапно оказывается непозволительно близко, Майлз чувствует его дыхание на своей коже, а потом его мозг натурально отключается, потому что… потому что не может этого быть, может, в кофе что-то подмешали, время теперь дурное, может, это вовсе не он, может, его снова похищают прямо сейчас, потому что… Кофейно-сладкие обкусанные губы на его губах, все еще дрожащие пальцы на его плечах, странное ощущение пробегающей по позвоночнику дрожи, и… Когда Питер медленно отстраняется, он только и может, что бессмысленно моргать. — Пит… — Прости, — Питер кусает губы, отшатываясь. — Прости, я не… не должен был… Майлз даже не успевает ничего сказать или сделать — Питер срывается с места с такой скоростью, что становится размытым красно-синим пятном, быстро исчезающим с горизонта. Майлз глубоко вздыхает, закрывая глаза. За что ему это все? На звонок Пит ожидаемо не отвечает. Это, на самом деле, так в его духе — совершить что-то самоубийственно-безумное и потом переживать экзистенциальный кризис в одиночестве. Вот только на этот раз позволить ему нельзя. Майлз щелкает по кнопке, включая трекер. Он совершенно не намерен позволить Питеру сбежать от него и от разговора. Ему и эти две минуты форы позволять нельзя было, накрутит же себя как всегда. Если — если он это всерьез — а он это точно всерьез, иначе бы, во-первых, не удрал, во-вторых, Пит в принципе не тот, кто шутит подобными вещами — то — если Майлз упустит его сейчас, то будет полным идиотом. Питер продолжает не отвечать на звонки — они оба одинаково упрямы, и он не перестает пытаться — и тоже использует трекер, и Майлзу приходится погоняться за ним несколько часов, прежде чем удается загнать в угол на самой верхушке недостроенного здания на отшибе, откуда сразу не удрать. Майлз аккуратно ступает по засыпанному строительным мусором полу. Кое-где этого самого пола вообще нет, так что надо быть вдвойне осторожнее. Есть, конечно, вариант действительно рухнуть вниз, и тогда прижавшийся к стене Питер, который и впрямь сейчас выглядит как загнанное животное, точно кинется за ним, но это нечестно. Им нужен просто разговор. — Пит? — Майлз останавливается на приличном расстоянии — так пока кажется правильным. Питер и так напуган до смерти, нужно оставить ему хотя бы немного пространства. — Поговорим? — Мне жаль, — Питер отводит взгляд. — Неа, это так не работает. Ты не можешь поцеловать меня и просто сбежать. — Мне жаль. — Была причина, ведь так? — Майлз аккуратно, тщательно следя за реакцией, подступает ближе. — Сегодня вроде не было сообщений о нападениях суперзлодеев, но кто его знает, что распыляют в этих торговых центрах для увеличения продаж… Ты чего-то надышался, так? — конечно, до дрожи хочется, чтобы так — не было, но нельзя исключать никакие варианты. Тем более — ему нужно, чтобы Питер заговорил. Да, немного нечестно, но провокация тоже хороший вариант в чрезвычайной ситуации. — Если и так, то «чего-то надышался» я два года назад, потому что… Майлз, я знаю, что не должен был, это было глупо импульсивно, и я… Предполагается, что я старший, я должен… я вообще не могу быть вариантом для тебя, я и так никогда не прощу себе, что втянул тебя в эту жизнь, где ты постоянно в опасности, я должен был защищать тебя, а не… — Пит, притормози, — Майлз качает головой. Он услышал достаточно. Он слишком хорошо знает, как мыслит этот человек, главную мысль он уже понял. Теперь надо просто его вовремя заткнуть, пока этот монолог не ушел в дебри самоуничижения. И, кажется, Майлз знает, как это сделать. — Ты не втягивал меня в это. Это был мой выбор, не смей мне в нем отказывать. Быть Человеком-пауком — мой выбор. Разделять с тобой эту ответственность каждый день — мой выбор. И полдня гоняться за тем, кто не подумал уточнить, не исполнил ли случайно мою мечту и просто удрал — это тоже мой выбор. — Что? — Попробуй на этот раз от меня не сбегать, — он подходит вплотную, кладет ладони на чужие плечи — Питер крупно вздрагивает, но остается на месте — и Майлз прекрасно чувствует, что паника никуда не делась, скорее возросла, и может только надеяться, что не устроит ему сердечный приступ или что-то вроде. Главное еще, не устроить его себе же, ага. Потому что взять и поцеловать героя своего детства, по совместительству парня, в которого ты влюблен уже черт знает сколько времени — легко только в смелых мечтах. Это Питер избавляет их обоих от мешающих масок — быстро оглянувшись по сторонам и убедившись, что они действительно наедине — подается ближе и закрывает глаза, чуть кивая. Это разрешение на, по сути — все, потому что Питер ему доверяет, и — самое ужасное, что только можно придумать, это обмануть такое доверие. Майлз прикасается к его губам так осторожно, как только может. По позвоночнику снова проходит странная теплая дрожь, а Питер вдруг отмирает, притягивает его к себе осторожно, скользя руками по спине, и превращает простое касание губ в полноценный очень нежный поцелуй. — Романтичный придурок, — Майлз прислоняется к нему лбом. — Сколько времени ты это планировал, чтобы психануть в самый ответственный момент? — А? — Питер смаргивает и выглядит очень удивленным. — Вот не говори мне сейчас, что даже не заметил, что за окном День Святого Валентина. Пит, ты притащил мне кофе с сердечками, даже ты не мог не обратить внимание на то, какое все вокруг розовое. — Ладно-ладно, да, я виноват, — Питер тихо смеется, чуть заметно прижимаясь ближе. — Хотелось чего-то особенного, потому что — ты особенный. Просто… Тебя это совсем не беспокоит? Я старше тебя. — Я совершеннолетний, — Майлз пожимает плечами. — И мне все равно, сколько тебе лет, пока это ты. Знаешь, все думал, как сказать, что по уши в тебя влюблен, но был уверен, что мне не светит. Ты же… ну… — Нет, меня не беспокоит, что ты парень, — мягко улыбаясь, Питер потирается кончиком носа о его. — Сколько же времени мы потеряли… — День еще не закончился. Можем попробовать наверстать. — Ты что, приглашаешь меня свидание? — Питер склоняет голову к плечу. — Кто-то же должен, — Майлз отступает на шаг и протягивает ему ладонь. — Позволь мне побыть джентльменом, Пит, и купить тебе кофе. Питер кивает, отступая от стены. И вкладывает пальцы в его ладонь.