Что-то ты худой для борща

Кровь медленно стекала по его рукам, оставляя бордового оттенка след и с некоторыми временем и вовсе засыхая на некоторых участках уже светлой, от нездорового образа жизни, кожи. На полу валялись некоторые пренадлежности, а стены были серыми и не ремонтированными — старыми, с уже давно, кажется, снятыми обоями. В правой руке юноши был окровавленный инструмент — длинный, отражающий свет, которого и так было немного в этой каморке, негнущийся нож с хорошо заточенным острием, что вовсе был предназначен не для того, чтоб совершить столь аморальный поступок. Такой инструмент обычно был приспособленный к разделке скота. Зачем. Зачем он это сделал? И какие были его мотивы? Не понимаю, ничего не понимаю. Ничего. В комнате не находилось ничего кроме него, а то, что находилось рядом, уже не было похоже на того клона. Устрашающее месиво из плоти и органов, уже не походившее на того, кто ранее мог что-то делать, ни о чем не задумываясь и не думая о дальнейших последствиях, даже не представлявший что может с ним случится. На его месте мог оказаться кто угодно, и если честно, лучше бы это был я. Лучше бы вместо того чтоб жить в этом страхе, казавшимися уже до ужаса бесконечным и невыносимым, я бы выбрал смерть, которую я и без того боюсь до ужаса. Это страх неизвестности. И только если быть предельно внимательным, можно было понять, что это существо, что находились в нескольких метрах от меня, когда-то входило в категорию таких же клонов, как я, и им являлось..Таким же живущим, эмоциональным… Это так страшно — видеть такое. И сколько не пытаться забыть. Ох, вы даже не представляете, как я мечтаю стереть себе память, я бы отдал всё, действительно всё чтобы забыть и жить спокойной жизнью. Жить так, как будто все опять хорошо. Но на самом деле никогда и не было хорошо, но это было той самой последней каплей всего этого хаоса, происходящего вокруг меня и давящее до сих пор, оставляя за собой невыносимый звон в ушах, и тошноту. Лишь бы я просто не проявлял излишнее любопытство в тот миг, может, всё было бы намного лучше? Но уже ничего не остановить и не изменить. Я — участник, и я свидетель. И всё-таки, всё равно потом будет всплывать тот самый момент в голове, как он с кровью на лице заметил меня в проёме этой старой и скрипучей двери с давно сломанным скважиной. От одного лишь его проницательного взгляда проносились мурашки по коже, потолок начинался казаться низким, а пространство ужасающе узким. Он улыбался, пока у меня всё внутри сжималось, болела голова в районе висков и кажется, будто, был отчетливо слышно биение собственного сердца и темнело в глазах. Уже было невозможно обладать с самим собой, лишь от одного его пребывания в этой комнате нахлынул страх, казалось, что это будет длится бесконечно. Он начал подходить ко мне медленно, улыбаясь ели натянутой улыбкой. Он улыбался так, что казалось, что он сейчас заплачет, возможно, он и сам знал об этом, но как можно больше старался не поддавать ввиду. Но я понимаю, я вижу и знаю, что это далеко не та улыбка счастья, что можно было заметить ранее. В его глазах считывалось разочарование в самом себе и огромный страх. И как бы я не старался, тревога также обладала мной и я только делал неосознанные мелкие и медленные шажки назад. — Хэй, Зонтик! Ты же не боишься меня, нет? — Спросил он, протягивая руку на которую попало меньше всего каплей крови, а все внутри меня будто вздрогнуло. Я уверен, он находился в похожем на моё состоянии. — Нет, я не б-боюсь.- Я заикался, было действительно страшно, но в глубине сознания я понимал, что тот не сделал бы это специально, этому явно должна была быть веская причина… Я хочу верить в это, но не хочу разочароваться если это не так. Я постараюсь быть тем, кто сможет ему помочь, но только если.. Если бы только не моё любопытство..