***
...а после этого разговора он умер. Руслан откидывается на кровать вместе со своим уже исписанным на десяток страниц дневником и устало пялится в потолок. Он точно не забыл записать основные события? В любом случае, позже дополнит. Россия не мог сказать, что разбит, не был и уничтожен морально. Он сам, через боль и усилия, воспитывает себя. Грех было жаловаться. Да, пройти через смерть было чертовски непросто. Осознать труднее, особенно, если умер при этом на руках... у второй половинки? Сложно до сих пор точно осмыслить свои чувства к американцу. Да и к тому же, он действительно совсем недавно, можно сказать, воскрес. Умирать было больно. Федерация, оглядываясь назад, и теперь может сказать, что кажется, был готов к этому. Может, опыт предшественников каким-то образом сказался и на нём. Наследственное ли? Российская империя, которого убил собственный сын, СССР, проигравший из-за отсутствия веры в него и более четкого плана, предательства народа и своих же республик. А теперь и Россия, чья смерть, возможно, послужила ресурсами для всего континента. А сейчас у Романова оставался только он сам. Он и его воспоминания. Если покопаться в памяти, то точно можно будет найти помощников в этом деле. И Федерация не может позволить себе закрыться, сойти с ума, как случалось с некоторыми странами в будущем. Он точно не даст себе умереть внутри, а потом мучиться, догнивая каждый день. Беловолосый видел таких, чей взгляд не выражал ни единой мысли, а ум не цепляла ни одна идея. Они еще ходили, двигались, ели, шутили и смеялись, непринужденно болтали с психологом и становились активнее всех на групповом сеансе, а потом приходили домой и грызли себя, пожирали свои лучшие качества дурными мыслями, развивали в себе невольную слабость и бесхарактерность. Он не такой, не хочет быть таким. Хочется жить и процветать. Если не изменит свой стиль жизни, рискует попасть в ту же ситуацию. Россия старался жить в тени, мучая себя домыслами, и куда всё это привело? Нет уж, на этот раз всё будет по-другому. И начнет спектакль он со своего избавления от бессмысленных обязательств, которые страны повесили на него в прошлой жизни на приближающемся экологическом форуме.***
Федерация смотрит по сторонам, до сих пор удивляясь, как мало на самом деле меняется интерьер здания ООН. То, каким место оставалось в его воспоминаниях, каким оказалось на деле, и каким стало в будущем — картинка один в один. Правда, насчет будущего он частично преувеличивает. Технически, организации пришлось переехать в новое здание после теракта, разрушившего здание — это событие он тоже постарается предотвратить. Он проходит в зал с трибунами, сразу же подмечая знакомые лица. Руслан думал, что в нем поднимется злость на неприятелей или он не сдержится и налетит с объятиями на тех, кто оставался с ним до конца. Больше всего боялся варианта, где его бы могла накрыть паническая атака. Но ничего из этого не было. Более того, Романов чувствовал азарт. С каждым шагом к месту, где уже заранее стояла табличка с его флагом и названием представляемых территорий, всё больше и больше тянуло вступить в бой, пусть и открытый. Весь пыл на мгновение испаряется, а сам Россия судорожно вдыхает воздух, когда видит вошедшего в зал с противоположной стороны Америку. Алекс, не изменяя себе, был в неофициальном, но достаточно строгом образе, а солнечные очки — на этот раз в золотистой-белой оправе — привычно покоились на блондинистой макушке, готовые в любой момент прикрыть взор небесно-голубых глаз. Мало кто знал, но из-за постоянной работы с документами в не самой полезной для здоровья обстановке, глаза американца иногда были весьма чувствительны к свету. Джонс действительно использовал их, чтобы скрыть часть лица и чаще всего мешки под глазами. И вовсе не для сокрытия подлинных эмоций, как многие любили воображать — в большинстве случаев он просто спал. Штаты скучающим взглядом обвел собравшихся и занял своё место, расположенное отдаленно от остальных воплощений, что в общем-то не было удивительным — американец не особо любил вступать в обсуждения, за редким исключением, и предпочитал наблюдать за всем со стороны. Закулисные игры всегда казались куда интереснее. Вне зависимости от того, кто победит в публичном споре, в конце концов всё произойдет так, как планирует Джонс. Руслан на автомате медленно двигается к своему месту, понимая, что со стороны откровенно пялится на политического оппонента, однако ничего не может с этим поделать. В конце концов, Романов знал Алекса не как мирового гегемона или достойного наследника англосаксонской семьи, а как настоящего гения и трудоголика, помнил блондина не властолюбивым эгоистом, каким считал когда-то, а щедрым и заботливым супругом. Ну и большим лжецом, конечно. Ладно, к этому они ещё обязательно вернутся. Единственными воплощениями, с которыми блондин был хоть немного близок — его младший брат Канада и Япония — подопечная еще со времен окончания Второй мировой. Если русский правильно помнил, замкнутый характер во многом объяснялся пренебрежительным отношением Британии к своим колониям в прошлом и высоким уровнем интеллекта у американца. Ладно, сейчас ему не до любовных интрижек. Что у Китая, что у Штатов был один большой минус — упрямый и неуступчивый характер, из-за которого часть стран по-прежнему их презирали. Вот с них-то Руслан и начнет. Но на работе сосредоточиться вновь не получалось — мысли то и дело возвращались к американцу. Урок прошлой жизни показал, что проблемы есть даже у самых успешных. Если в этой жизни у них всё сложится, то сможет ли Росс хоть как-то повлиять на зависимость Джонса от всеобщего контроля? Россию, признаться, в прошлом подобное поведение раздражало. Америка часто запирался в своем кабинете и не выходил из него сутками, разбираясь с документами и разрабатывая новые планы, пока Федерация, нуждающийся в его компании и искренне обеспокоенный состоянием блондина, находился снаружи. Однако теперь, оглядываясь назад, беловолосый его прекрасно понимал. С недавних пор также начал усиленно работать и избегать лишнего общения. Прошлый Россия одиночества боялся, нынешний им наслаждается. — Собрание начинается. Просим всех занять свои места, — громко объявляет механический голос на нескольких языках через динамики. Федерация наконец приходит в себя и отрывает взгляд от Штатов, что давал какие-то указания персоналу и немного нервно поправляет табличку перед собой. И вот куда делась его стремление активно поучаствовать в заседании? Несколько стран ЕС с Британией, как главные инициаторы встречи, активно начинают задвигать что-то про зеленую повестку, пугать собравшихся глобальным потеплением, загрязнением окружающей среды, её спасением. Романов скучающим взглядом наблюдает за этим показучничеством, перед глазами мелькают таблицы, схемы, непонятно откуда берующиеся статистики, видеоролики. Веки сами по себе начинают слипаться. Его безумно тянет спать. Боже, ему так каждое заседание теперь переслушивать по второму кругу? Он же и так знает, что будет дальш-…а, ну да. Кажется, теперь он прекрасно понимает Алекса. Великобритания замолчал, выжидающе уставившись на него. Федерация уставился на него в ответ. За попытками не дать себе уснуть, он совсем пропустил, что там сказал сейчас англичанин. — Российская Федерация? Беловолосый уже было хотел зевнуть от скуки и безразличия, но ему помешали десятки взглядов, направленных на него. — Простите, ночь выдалась насыщенной, вот и немного расстерян. И Руслан даже не обманывает, учитывая сколько звонков своим людям и указаний пришлось сделать за последние несколько суток. Шень в непонимании оборачивается на него с передних рядов. Неужто подумал, что он до сих пор не смог отойти после их ночи? Русский улыбается, Ли слишком высокого о себе мнения. Он из интереса вновь смотрит на соседнюю часть трибун: Штаты хмурился, наблюдая за ними. Руслан хотел улыбнуться еще шире. Джонс, оказывается всегда к нему что-то чувствовал. Алекс такой милый, когда ревнует. Потребовалась вся воля, чтобы сделать вид неких колебаний. Образ страны, искренне верящей в их общее стремление поменять мир к лучшему, в силу договоренностей и принципы демократии давался легко. Спасибо прошлой жизни. Иронично, как когда-то истинное лицо стало маской, а старый, но верный образ равнодушия и высокомерия к окружающим оказался новой личностью. Теперь он мог позволить платить обидчикам той же монетой. — Руслан, мы поинтересовались, не желаешь ли ты стать первым, кто воплотит в жизнь «зеленую программу»? — Франция снисходительно улыбаясь, в успокаювающем жесте сжала его плечо, надеясь, что так он даст положительный ответ. Её длинные пальцы прошлись по спине ко второму плечу. Россия едва заметно вздрогнул от отвращения. Это было похоже на холодную змею, скользящую по шее добычи, чтобы в подходящий момент её задушить. Федерация медленно поднял голову и снова встретился взглядом с Китаем. Посмотрев в его затягивающие будто в бездну темно-карие, почти черные, глаза, парень сразу же отвел взгляд. Жутко. Он помнил, как его предал Китай. Безжалостно, быстро и в самый неподходящий момент. Вместо этого Россия глянул на серба, что испуганно смотрел на него, а затем на Беларусь и Сирию, устроившегося рядом с ней. Оба сидели прямо, с достоинством, прятали нервозность за видом уверенности и серьезности. Беловолосый улыбнулся. Эта троица даже в самой сложной ситуации верила в него. Это, наверное, их и погубило. В этот раз он этого не допустит. — Спасибо за предоставленную возможность, господа. Я, конечно, рад, что могу стать примером для остальных в этом вопросе, — Россия продолжает мягко улыбаться, собирая со стола свои документы. Англичанин скривил свои губы в редкой ответной улыбке, собираясь объявить о конце собрания. — Вы надежный партнер, Федерация, — шепчет он. Россия хмыкает. Теперь тошнит от их общества ещё сильнее. — Однако я вынужден отказаться, — добавляет РФ, наблюдая прекрасную реакцию стран Европы. Штаты, к разочарованию русского, даже бровью не повел, продолжая спокойно листать папку. — Что ты сказал? — Великобритания хмурится, явно не ожидая такого ответа. — Сказал, что не соглашусь на эту программу, — Россия встает из-за стола, а за ним и Беларусь с Сирией, которые будто бы и не удивлены таким поведением союзника. — Я восхищен Вашим стремлением к благополучию природы, но методы, которые предлагает ЕС, для меня неприемлемы. Они понижают объемы производств, ставят под риск мою экономику, рискуя повысить, как минимум, безработицу. Франция с Германией хотят что-то возразить, но Китай их опережает: — Я полностью поддерживаю позицию Российской Федерации в этом вопросе. По залу проходится новая волна потрясенного шепота. Индия с Турцией встают следом, также выражая согласие. — В конце концов, гигантское мусорное пятно плавает не у наших берегов, — саркастично подмечает серб, ни чуть не стесняясь публики. — Я уверен, как только Великобритания с остальными покажут нам, как их программа работает на практике, мы тут же последуем за вами в том случае, если всё будет хорошо. Россия как можно тише задвигает свой стул на место, направляется к выходу, не мешая остальным странам начать спорить, и торжествует. Вот и посыпались сказки о важности экологии в ближайшие годы. В следующий момент он чувствует на себе уже знакомый изучающий взгляд. Америка часто так смотрел на него в прошлом, когда оба пытались привыкнуть к обществу друг друга, а после и к чужим привычкам в повседневной жизни. Они вечно спорили, где должно висеть кухонное полотенце. Эх, жаль, что Штаты уже заметил, что он ведет себя по-другому. Опять Джонс весь вечер будет корректировать свои планы. Что ж, сейчас русскому главное — не оборачиваться.***
Парень теперь начинает понимать, почему Союз так опекал детей и не подпускал их на встречи с другими воплощениями. Как он не замечал такого отношения окружающих к нему раньше? Это так странно. — Руслан? Услышав аккуратный стук, беловолосый тут похлопал себя по щекам, чтобы в быстром порядке привести себя в чувства и закрыть папку, положив ее в нижний ящик стола. Никому, особенно китайцу, не стоило видеть его намечающиеся планы. Китаец зашел ещё до того, как парень успел далеко отойти от стола. Пришлось поспешно обернуться, облокотиться о поверхность стола и сделать вид, будто бы ничего не было. — Шень? Давно не виделись. Азиат все еще был одет в черный костюм с вышитыми национальными золотисто-красными узорами у рукавов. Выглядел, как всегда, с иголочки. Несмотря на то, что люди и некоторые воплощения описывали его как чертовски красивого, русскому тот казался скорее дьявольски загадочным. Он никогда не мог понять хода его мыслей, и это пугало. — Ты выглядел каким-то расстроенным, поэтому я забеспокоился и пришел проведать тебя. К тому же, вел себя не как обычно. Россия приподнимает уголки губ вверх, мысленно упрашивая самого себя держаться и подыгрывать. Прошло не так много времени с его возвращения, оставаться в рамках прошлого поведения было сложно. Но отказываться от поддержки китайца в свете грядущих перемен — самоубийство. Они нужны были друг другу, чтобы выжить. — Ты слишком хорошо меня знаешь. Спасибо за беспокойство. — Ты недоволен тем предложением сотрудничества с Турцией? — о, русский помнит этот этап своей жизни. Он еще отыграется и на турке в том числе. — Можешь быть откровенным со мной. — Нет, — Романов неловко посмеивается, — как и планировали, поеду в скором времени к нему лично. Ты прав, стоит наладить с ним связь, — пытается придумать как перевести тему так, чтобы у азиата не возникало лишних вопросов. — Я просто переживал о наших... отношениях. Я не привык к такой близости, не знаю даже, что и думать. Шень явно принимает эту фразу на свой счет с довольством. Наверное, его план по предательству назревал уже в эти годы, так что такая реакция от русского вполне подходила ему. — Так давай попробуем ещё раз, и ты точно решишь, нравится ли тебе вносить в наши отношения некие привилегии или нет? Я бы однозначно ответил утвердительно, потому что упускать кого-то вроде тебя по-настоящему грешно. Ты потрясающий. Китай приближается медленно, тихо и четко проговаривая каждое слово, добавляя в интонацию особой мягкости, словно гипнотизируя. Азиат останавливается напротив, опирается руками о стол по обе стороны от русского, что заставляет мышцы на лице последнего еле заметно дрогнуть в отвращении и вжаться поясницей в дерево еще сильнее. Судя по всему, со стороны реакцию воспринимают, как смущение и некий призыв к действиям, потому что уже в следующее мгновение Шень жадно сжимает ладонями его бедра, сажает на стол и тянется к нему за поцелуем. Россия нервно выдыхает и отворачивает голову, тем самым давая доступ к своей шее. Поцелуев он точно не вынесет. Была ещё одна вещь — нужно было срочно посоветоваться с приближенными людьми и рассчитать новые планы в Москве. Руслан планировал отложить поездку на восток. Но как это сделать без подозрений? — Дело не в этом, — произносит Федерация, пытаясь отвлечься от настойчивых поглаживаний и мокрых дорожек на шее. — Я не знаю начет нас... но эта поездка... Я бы хотел повременить с ней, — поцелуи резко прерываются, беловолосый все ещё чувствует горячие дыхание на шее. Его сейчас внимательно слушают. — Турция кажется таким далеким для меня. Я не смогу часто видеться с тобой, пока буду там, и боюсь, что мне будет ужасно одиноко, — Руслан мысленно уже получает оскар. — Почему тебе будет одиноко? Турция неплохой. Просто предложи создать союз. Тайные договоренности между воплощениями — частое явление, — Руслана опять тянет на смех. Да он так гарем целый создаст. Сначала Америку супругом сделал, затем Турцию, чтобы уже после падения турка, новым суженным стал Китай? Да пошли все лесом...сибирским. — Но, если тебе будет комфортнее, можешь перенести поездку. Ты будешь постоянно на связи со мной. Правда, в это же время там планируются морские учения с Нато, — Россия улыбается. Это ему и надо. — Если о чем-то станет известно, можешь звонить мне, — азиат отстраняется, с интересом поглядывая на него. — Быть может, вы поладите с Турцией настолько, что он станет тебе кем-то большим. Россия горько усмехается. У него уже был тот, кому он отдал всего себя, как бы не хотелось этого отрицать. — Это ничего для меня не значит. Если бы у меня была возможность, я бы остался с тобой. Федерация сам не ожидал, что может так красиво вешать лапшу на уши. Как говорится, с кем поведешься, того и наберешься. Спасибо влиянию Америки в прошлой жизни. — Для меня большая честь, что есть тот, кто так заботится обо мне. Китай довольный таким ответом улыбнулся. Похоже, русский дал ему ответ, который он хотел услышать. Шень ласково провел рукой по щеке Федерации, пока последний покорно прикрыл глаза, словно зверушка, которую гладит хозяин. Даже ему неизвестно, когда рука, так нежно гладившая его по лицу и внутренней стороне бедер, превратится в жесткую и беспощадную. И хотя России до сих пор удавалось держать некоторые страны на своей стороне, он лучше других знал, что, если Китай сочтёт нужным, оставшееся окружение мгновенно ополчится. Федерация сдерживает рвущиеся протесты и соленую влагу под закрытыми глазами и послушно ложится на поверхность стола, позволяя китайцу накрыть себя собой. Это будет очень долгий вечер.