Он просто друг.

Сидя в полном одиночестве на кровати и тихо шмыгая носом, Узи давно потеряла ход времени. Плечо сильно ныло от боли, и, казалось, никакие обезболивающие средства не помогут. Примерно час назад Хан спас свою дочь из опасных лап одного из демонтажников, что не только перебил его товарищей по работе, но и притронулся к самому ценному, что было у мужчины – его единственной дочери. Выстрел неоново-зелёного цвета задел полностью левое плечо и дошёл до середины груди гада, что заставило его отойти на приличное расстояние от жертвы. А пока монстр регенерировал утрату, Хан схватил на руки дочь и убежал домой, закрыв за собой третью дверь, и включил аварийный режим. Впервые за всё время Узи была благодарна отцу, что подумал не только о своих дверях. Местные врачи подлатали плечо девушке, и всё, что ей оставалось делать — это просто ждать, когда всё утихомириться. Сказать, как ей было стыдно перед всеми — это ничего не сказать. Узи хотела как лучше для всех, хотела, что бы в ней наконец увидели героя, а не бунтующего подростка с недостатком внимания. Но что теперь? По всей колонии паника из-за демонтажников, что пробрались в эко-пункт, и единственная надежда на дальнейшую жизнь – ее отец с очередной дверью. — Какая же я идиотка... — пробормотала Узи и только сильнее прижала колени к груди. — Вот кто меня просил? Лучше бы сидела дома и спала... Шмыгнув носом, девушка вытерла слёзы об запястье. Взглянув на свою рану, что походу начала кровоточить, Узи посмотрела в сторону рабочего стола, где лежала аптечка с новым бинтом. Ноги дрожали, как и руки. Но надо вставать. Ещё немного потупив, Узи снова вытерла слёзы и встала с кровати. Ватные ноги дали о себе знать, поэтому, оперевшись о кровать, чтобы не упасть на пол, девушка неудачно облокотилась. Жгучая боль, как ток, прошла сквозь хрупкое тело, и с визгом Узи рухнула на пол, схватившись рукой за рану, что только сильнее начала кровоточить. Издав болезный стон, девушка медленно села. Последние силы покинули её, и всё, что оставалось делать — это сидеть на полу и надеяться, что собственная кровь не дойдёт до пола, тем самым испачкав его. От белого бинта ни осталось и следа, но кого это волнует? Тихо плача на полу, Узи снова прижала ноги здоровой рукой к груди и уткнулась лицом в колени. Она так хотела перестать быть в тени своего отца, да и его внимания тоже хотелось. Девушка понимала, что если всё обойдётся, то её точно выгонят из колонии, и снаружи закончится её история. От одной мысли об этом хотелось спрятаться в самом укромном месте и никогда не вылезать, чтоб уж точно все забыли о ней, как о сне, что приснился только что. В комнате было темно, а единственный источник света — лампочки на рельсотроне — горели зелёным, оповещающим о полной готовности к выстрелу. *** — Своим эгоизмом ты подвергла опасности весь бункер. Тебе не стыдно?! — кричал Хан, смотря в потухшие глаза дочери. Узи не смотрела на отца, только в пол. — Если бы мы вовремя не закрыли вторую дверь, то те твари ворвались бы в наше убежище. Ты наказана. Я запрещаю тебе подходить к входным дверям и конфискую твою опасную игрушку. И вот наконец девушка посмотрела в сторону отца. — Что?... Только посмей! — рыкнула Узи на Хана. — Я его собирала на протяжении нескольких месяцев! Я тебе глотку разорву, если ты его тронешь. Хан не успел забрать рельсотрон с пола, так как Узи подорвалась с места и, прижав оружие к собственной груди, отвернулась на 180°. От резкого движения плечо начало болеть, но что поделать, если накануне стоит целостность твоего первого удачного творения. Хана не на шутку это обеспокоило. — Если не хочешь сделать наши отношения хуже, то уйди. — неожиданно произнесла девушка, отойдя к кровати. Промолчав на заявление Узи, Хан посмотрел на неё опечаленным взглядом и, наконец, вышел из комнаты. Он прекрасно понимал состояние своей единственной дочери. Сейчас её будут ненавидеть все, её жизнь ухудшится, и, не дай бог, она надумает сбежать. Такого нельзя допустить. Да, Хан в роли отца никогда не преуспевал, а после смерти жены и вовсе забыл о маленькой дочурке, окунувшись по уши в работу. Он прекрасно понимал, чего она добивается всеми этими действиями и на какие жертвы готова пойти ради малейшего внимания отца. *** Постояв ещё минуту у кровати и полностью убедившись, что её в ближайшее время не потревожат, Узи положила оружие на пол, а сама легла на краешек кровати, накрыв себя пледом. Да, определённо, эта ночь больше никогда не забудется – уж слишком много событий: и окончание работы над рельсотроном, и знакомство с демонтажником, и сразиться с тем же демонтажником два раза, чуть не проиграв ему свою жизнь. Да, это было круто, но, к сожалению, будущее не кажется таким весёлым. И как она будет в школу ходить в конце концов? Ей там пройти не дадут. От раздумий девушку вывел стук в дверь. — Я сказала тебе проваливать отсюда. — воскликнула Узи. — Это Тед, можно войти, Зи? — раздался спокойный голос за дверью. Сказать в каком шоке прибывала несколько секунд девушка – это ничего не сказать. Быстро соскочив с кровати и подлетая к двери, девушка чуть не сбила парня этой самой дверью. — Тед, что ты тут делаешь?! — пытаясь нормализовать дыхание, протораторила Узи. — Я узнал, что случилось, и сразу пришёл к тебе. Тебе сейчас наверно тяжело. Может поговорим, я составлю тебе компанию. — Я психованный подросток, что требует к себе внимание, Тед. Просто уходи. Оставь меня в покое. — ответила Узи, снова входя в комнату. Тед явно не расслышал последнее предложение, войдя за знакомой следом. — Зи, я просто хочу, что бы ты знала – я буду на твоей стороне и помогу, если будет нужно. — Тед, разве тебе есть до меня дело? Посмотри на меня. Я бунтующий подросток, у которого на уме только свои безумные идеи, с которым никто никогда не захочет дружить. Если бы не слава моего отца, то на мне живого места не осталось ещё в первый год учёбы. — ответила девушка, откинувшись на спинку стула, прикрыв уставшее лицо рукой. — Да и вообще, чего это ты так себя ведёшь? Как только узнал, что я сделала, сразу побежал лелеять. Мне это не нужно, уйди. Пожалуйста. — последнее слово Узи прошептала себе, нежели парню. Но Тед не хотел сдаваться. Подойдя к девушке, парень чуть наклонился и легко обнял Узи за плечи. Прекрасно зная о травме плеча, он пытался не дотрагиваться до ранения. Узи вздрогнула от такого жеста и начала пихать друга в сторону, подальше от себя. — Я же тебе говорил, тебе к лицу бинты. — так нежно произнёс Тед на ухо подруги. Да так, что та не выдержала. Под больные подзатыльники и кучу нецензурных слов парень вышел из дома Дорманов. А после этого, Узи ещё долго сидела за столом, пытаясь успокоить своё неугомонное сердце.