Системная ошибка

      Утро начинается не с кофе. Точнее, Йохан Снайдер даже не замечает, как глубокая ночь превращается в ранние пять часов. Он сидит за ноутбуком, рядом лежат документы, тетради, недописанный отчёт и стоит кружка с давно остывшим кофе. Весомые причины для самовыпила. На экране зависшая надпись загрузки, которая никак не может сохранить презентацию, грозясь просто безвозратно вылететь. Голубые глаза просто разбегаются, смотря на непроверенные стопки тетрадей четвёртого и третьего курса, а также шестилистный отчёт для начальства. Документы даже не берутся в счёт – на них Йохан забил ещё в начале года.       Устав от происходящего, Йохан идёт обновлять свой кофе. Он идёт по скрипучим половицам, шатаясь, а тёмная жидкость в кружке так и норовит разлиться по полу. Первая пара у него в девять, отсюда вытекает вопрос: поспать хотя бы три часа или доделать работу? Кажется, живя в Японии, Йохан перенял привычки жителей этой страны, так как он без раздумий отдал предпочтение второму варианту. Ну, или он просто, как всегда, делает все в последний момент. Тоже имеет смысл.       Добравшись до совсем маленькой кухни, он поставил чайник на плиту, а сам поплёлся в ванную комнату. Раз уж спать Йохан не собирается, то неплохо привести себя в более-менее божеский вид. В зеркале на него смотрел точно ходячий мертвец — под глазами залегли темные круги, которые вскоре окажутся под плотным слоем тоналки, волосы живут своей жизнью, слишком бледная кожа. С судорожным вздохом, Йохан плеснул себе в лицо ледяной воды. Затем в ход пошли всякие штучки за уходом для лица – масочки, крема, очищающая пенка и прочее. Почистил зубы, расчесался, протёр и надел очки. Вот и все, теперь в отражении не потрепанный жизнью преподаватель био факультета, а прекрасный и обаятельный мужчина в растянутой футболке. Сила косметики и мудрёных штук для ухода.       Шоркая по полу своими пушистыми тапками с ушками зайчика, Йохан вернулся к закипающему чайнику. Выключив огонь, он кинул пару чайных ложек растворимого кофе на дно кружки и залил его кипятком. Коробка с сахаром пустовала ещё со вчерашнего вечера, поэтому приходилось довольствоваться кислым мармеладом и горьким напитком, не то чтобы Йохан жаловался на это. Между прочим, мармелад напоминал ему о Ёшино и теплых воспоминаниях, прожитых вместе с его бывшей женой. Она всегда и везде подкладывала ему эту сладость: в карман куртки, под подушку, в кошелек и много куда ещё. Йохан находил это забавным и милым.       Закинув последнюю мармеладку в рот, Йохан заглянул в холодильник.       — Так, что тут у нас? — пробормотал он себе под нос, немного щурясь от резкого света, — вчерашний рис, огурцы, мышь повешенная... О, яйца! Пожарю яичницу. Или, может, омлет? Интересно, а омлет с огурцами – это вкусно?       В итоге было принято решение сделать глазунью. Отравиться можно и потом, а сегодня больше хочется провести день без туалетных приключений. Поставив на плиту сковородку, Йохан вылил на неё остатки подсолнечного масла и оставил нагреваться, задумавшись о других вещах. Если быть точным – о Ёшино.       Йохана тронуло лёгкое раздражение — ему не нравилось зацикливаться на чем-то дважды, а особенно на подобном. Особенно, когда он уже не любил Ёшино в романтическом плане, однако его мысли то и дело возвращались к ней. Это нормально, у них ведь совместный ребёнок и они дружат – твердил Йохан сам себе, однако сам понимал, что дело не в этом. Само поведение Ёшино не давало ему покоя, да и их отношения очень странные. По совету Сэйю они нормально поговорили тет-а-тет, наверное, впервые после развода. В тот вечер Ёшино много плакала, что заставляло сердце Йохана буквально сжиматься от вины.       Ёшино призналась, что все ещё чувствует нечто неоднозначное к Йохану, однако он не мог ответить взаимностью. Вряд ли на жалости можно построить совместное будущее.       — Я все понимаю! — успокоившись, замахала руками Ёшино, — ты вовсе не обязан быть со мной, мне просто надо было выговориться, — она шмыгнула носом и посмотрела куда-то в пол, — я рада, что мы поговорили.       В тот момент она казалась такой беззащитной и уязвимой, как и всегда, когда она плакала, однако теперь Йохан не ощущал долга защищать её. Это было одновременно странным и таким.. невероятным? По крайней мере так казалось Йохану, раньше он бы не устоял перед таким зрелищем. Это послужило последним доказательством того, что все поменялось и как прежде уже не будет.       Разошлись они на более весёлой ноте – прошли сплетне-терапию. Поговорили о том, что поменялось в жизни, пообсуждали общих бывших знакомых. Короче говоря, перемыли всем кости. Йохану сначала было неловко обсуждать людей за спиной, однако негативного подтекста в их диалоге он не обнаружил и окончательно расслабился в компании Ёшино. Она даже заварила им чай – ягодный Йохану, а себе каркаде. Попили чай, поболтали и неловко попрощались. И вот уже какой день вся голова забита не работой, а тем разговором. Йохан поверить не мог, что совет его пятилетнего сына окажется таким действенным.       Йохан достал из холодильника пару сырых яиц и разбив их о край стола, вылил содержимое на раскаленное масло. Теперь только ждать и думать.       Наверное, их разрыв можно было предугадать ещё в самом начале. Сами отношения завязались очень быстро и спонтанно. Первая встреча оказалась такой забавной, что все ещё играет в голове Йохана яркими красками. Он просто сидел в своей машине, никого не ждал, а затем к нему на переднее сидение вихрем влетела неуклюжая девушка с всколоченными волосами, стопкой бумаг в руках и с телефоном, зажатый между ухом и плечом. Он её не знал, а она совсем не замечала своей ошибки, пока не посмотрела на водителя.       В тот момент она ужасно переполошилась, документы выскользнули из рук и заполнили собой весь салон. Под бесконечные извинения неизвестная девушка начала собирать бумаги, попутно с этим выронив телефон куда-то себе под ноги. Йохан нашел в этом что-то по-своему привлекательное, хотя до сих пор не знал, что именно. В любовь с первого взгляда он не верил, тогда это была обычная заинтересованность. И пойдя у неё на поводу, Йохан совершил самую большую ошибку – женился. Да, звучит комично, однако все произошло слишком быстро: всего восемь месяцев с их знакомства. Тогда они и подумать не могли, что страсть в их отношениях исчезнет так же быстро, как и началась. Словно вспышка в небе при грозе. Молодые, глупые, потерявшие голову от любви. Им было всего по девятнадцать.       Родители Ёшино были категорически против их союза. Как-никак, Йохан – иностранец, они мало знают друг друга и тому подобное. В ходе большой ссоры, Ёшино оборвала все контакты со своей семьёй и стала жить у возлюбленного. Думая об этом сейчас, Йохан понимал, что родители его бывшей жены были правы.       Через некоторое время после свадьбы начались конфликты. Ёшино хотела более активного времяпровождения, а Йохан был заядлым домоседом и гулянки не любил. Появились разногласия по поводу ведения быта и домохозяйства. Совсем разные культуры и характеры. Однако зачатие ребенка ждать все равно не заставило. Беременность Ёшино словно дала их браку новое дыхание. Йохан старался проявлять заботу всевозможными способами, они выбирали одежду, комнату для будущего ребёнка, продали машину, чтобы купить квартиру побольше.       После рождения Сэйю некоторое время все было хорошо, по крайней мере, Йохану так казалось. Радость от того, что он стал отцом просто ослепила его. В один день, когда прошло уже несколько месяцев после выписки из роддома, Ёшино в слезах призналась, что не может полюбить этого ребёнка. Испытывает отвращение, когда держит его на руках или кормит и чувствует себя просто ужасно из-за этого. Неожиданная новость выбила Йохана из колеи. Он не понимал, как такое возможно. Как мать не может любить своего ребёнка? Выросший в любви и гармонии, Йохан не мог даже представить подобный сценарий. Слишком абсурдно, чтобы поверить. В те времена, он ни разу не слышал термина "послеродовая депрессия", да и если бы знал, то все равно не понял.       С того момента все пошло по наклонной с ещё большей силой. Йохан начал отдаляться от Ёшино – задерживаться в университете, проводить все меньше времени дома. Делал все, чтобы не думать о том происшествии. Если иногда проявлял заботу к жене, то делал это через силу. Одновременно с этим, ему было мерзко от самого себя, от неискренности, которую проявляет по отношению к Ёшино. Он испытывал слишком противоречивые чувства, но вовсе не романтическую любовь или страсть.       Таким образом они жили несколько лет. Когда Сэйю исполнился год, Йохан начал замечать значительные изменения в характере Ёшино. Она снова стала той яркой и открытой девушкой, начала показывать свою любовь к ребёнку, а с Йоханам они стали больше сожителями, чем возлюбленными. Точку в своих отношениях они поставили не задолго до четвёртого дня рождения Сэйю. Одним сентябрьским завтраком, Ёшино предложила подать на развод.       Ставя заветную подпись на документе, Йохан больше всего беспокоился о Сэйю. Как это на нем скажется? Что он будет думать? Ребёнок остался с Ёшино, Йохан мог навещать его, но он решил приходить только с согласия самого Сэйю, который долгое время не хотел видеть отца. Купленную квартиру Йохан оставил уже бывшей жене, сам начал снимать аренду ближе к университету. Связывался с ней только ради того, чтобы поговорить о Сэйю, но звонок редко когда превышал одну минуту. В их отношениях оставалось ещё много недоговоренностей, которые в итоге были разрешены одним разговором. Йохан раньше и подумать не мог, что решающую роль в этой ситуации сыграет его пятилетний сын.       Из неприятных воспоминаний Йохана вырвал запах гари со стороны плиты. Обратив туда свой взгляд, он грязно выругался и принялся выключать газ под сковородой. Ценой его раздумий стала горелая яичница.       — Обойдусь одним кофе, — пробормотал Йохан, утилизируя неудавшийся завтрак. Впрочем, он никогда не умел готовить.

***

      Поспав от силы тридцать минут, Йохан начал лениво собираться на работу. Вообще-то время ещё было, но ему предстояла ещё уйма дел. Например, устроить ежедневный утренний созвон со своей матерью, живущей в Берлине. Ну, для них это будет ночной созвон, ведь Японию и Германию разделяют семь часов разницы. Такую привычку Йохан выработал после того, как уехал со своей родины. Слишком сложно было расстаться со своей семьёй, поэтому пришлось выкручиваться так.       Мама Йохана была коренной казашкой, живущей в СССР, а отец – немец, который пахал на исправительных работах. Родители рассказывали лишь то, что они бежали из Казахской ССР с помощью родителей отца Йохана, а семья матери была под семью замками и никогда не поднималась между ними. Впрочем, было понятно, что они отреклись от своей дочери.       Йохан всегда считал своей родиной Германию, хотя культура Казахстана его тоже интересовала. Особенно ему нравилась казахская кухня и традиции, о которых он узнал от матери. Да и сама она сохраняла некоторые обычаи даже в чужой стране. Это вызывало у Йохана гордость. Он до сих пор помнит её реакцию на развод. Сначала негодование, а потом, узнав причину, ещё долгое время сетовала на своего непутевого сына. Объяснила о послеродовой депрессии, о том, как было сложно Ёшино в тот период. Она по профессии медсестра, с отличием окончившая медицинский университет, поэтому знала, о чем говорила. Это был момент, когда Йохан понял, что сам все разрушил.       Одетый и обутый, Йохан уже стоял на улице и слушал долгие гудки кнопочного телефона под ухом. Не прошло и минуты, как с того конца послышался такой знакомый и родной голос: — Доброе утро, Йохан!       Самая обычная фраза вызвала на его лице неподдельную улыбку. Отец.       — Доброй ночи, па, — улыбаясь, как дурак, произнес Йохан. Они слышали друг друга каждый день, но радость хлестала так, словно они не созванивались лет сто, — а где мама?       — Спать пошла, — чуть хрипло произнес он, — устала сегодня, с шести утра на ногах! Еле уложил её.       Йохан улыбнулся ещё шире. Такие милые старики у него.       — Вот и правильно, — кивнул сам себе он, ища в кармане сигарету, — совсем не отдыхает небось?       За трубкой недовольно фыркнули. — Все на благо людей.       Йохан тихонько засмеялся. Ворчливость отца всегда его забавляла. Наконец, нащупав в кармане сигарету, он аккуратно вынудил зажигалку. На улице было раннее тёмное утро, никто не заметит. Йохан аккуратно поджёг табак, как вдруг...       — Опять куришь, черть! — заголосили в трубке. От неожиданности он выронил сигарету в снег и закашлялся. На той стороне послышался добродушный смех, — опять попался, чертёнок.       — Да как ты...       Его оборвали на полуслове. — Отцовское чутье. Лучше скажи, когда ты к нам с внуком приедешь, а?       Втаптывая ботинком окурок в землю, он задумался. А ведь действительно – когда? Раньше, Йохан строил целые планы, куда сводит уже немного повзрослевшего Сэйю, а сейчас... Работы навалом, у самого дитя уже здесь друзья появились, занятия. Да и скоро в школу уже пойдёт и времени не будет.       — Что насчёт Нового года? На Рождество у нас с твоей мамой дела будут, а вот на тридцать первое декабря... — зная о чем думает Йохан, размышлял в слух отец, — а то я внука ни разу не видел, плохи дела. Все вокруг нянчатся со своими, а я с носом.       Йохан опять улыбнулся. За время жизни с его мамой, отец хорошо приспособился к странным выражениям.       — Подумаю над этим, — опять кивнул Йохан пустоте, — насчёт Сэйю не знаю, но сам я точно приеду.       — Вот и отлично. Поговорите там, договоритесь и к нам, — с другого конца подавили зевок, — только не забудь.

***

      Йохан всей душой ненавидит ходить пешком. Он бы предпочёл такси, но ему жаль таксистов, поэтому он идёт на своих двух к университету. Не то чтобы тут далеко, однако это не отменяет того факта, что он идет. Ходьба для слабаков и бедных. Йохан воспринимал себя слабым и бедным, поэтому шёл.       Просто идти он не любил ещё больше. Думать – отличное занятие, которое не всегда приводит к хорошим выводам. Зато мозги не атрофируются (их просто уже не спасти).       Темой для мозгового штурма стал его сын и странное поведение оного. В последние дни он заметил очень интересные изменения в его интересах. Если раньше Сэйю увлекался битьем своей головы о стену, то теперь он резко научился читать и стал прям интеллигентом. Химию читает, понимает всё. Сначала Йохан даже подумал, что его отсутствие так хорошо влияет на него, однако потом решил просто думать о своём ребенке, как о малолетнем гение. Не мог же он регрессировать из прошлого, да?  Это уже граничит с откровенным бредом.       Поддерживать уже имеющийся интерес не составляло труда. Любопытно только одно – как Сэйю научился читать? Этот вопрос он и задал Ёшино при их недавнем разговоре по душам. Она призналась, что не задумывалась об этом и даже не учила его алфавиту, что натолкнуло на вполне вероятную мысль. Малолетний гений, который научился читать самостоятельно. Поразительно.       Иногда Йохану даже казалось, что он разговаривает со взрослым, а не с мальчиком пяти лет. Все секреты свои выбалтывал. Его советы, манера речи, словесные обороты... В книжках начитался? Похоже на то.       Однако, в некоторые моменты, он ведёт себя, как настоящий несмышлённыш. Говорит глупости, по-наивному улыбается, использует свое природное очарование. Йохан и сам такое часто поворачивал с родителями в детстве, используя свои глазки-сапфиры. Чтобы не расстраивать Сэйю, он решил сделать вид, что повёлся. Это стоило ещё одной солнечной улыбки этого маленького чуда.       Пешеходный переход. Людей ещё немного, но постепенно они начинают вылазить из своих квартир-коробок на двенадцатичасовую смену. Проходясь взглядом по макушкам рядом стоящих людей, он вспоминает одну особу, которая его заинтересовала. Йохан достаёт телефон из кармана, начинает писать сообщение во встроенном мессенджере.       >Доброе утро, прекрасная девушка из кафе, имени которой я не знаю! Вы не ответили на вчерашнее сообщение, но ничего страшного. И на позавчерашнее тоже... Ну, у каждого свои дела! Хорошего вам дня и поменьше неадекватных клиентов!       `Сообщение просмотрено`       Пока писал, Йохан пропустил зеленый свет и теперь опять ждал. Писал он той девушке из кафе. В первую очередь его заинтересовала её славянская внешность и забавный акцент. А ещё безразличие к его персоне. Она дала ему свой номер по какой-то счастливой случайности, но затем добавила в тотальный игнор. Кажется, Йохан опять решил разбить себе сердце. Как всегда. Как обычно.

***

      Ёшино намыливала в руках хрупкую посуду, оставшуюся после завтрака. Эксперименты она решила оставить на потом, приготовив обычный любимый завтрак Сэйю – кашу. Ну, точнее, раньше он с ума от неё сходил, лишь бы овсянку поесть. Сейчас же он с видимым отвращением ел её, хотя и пытался это скрыть. С Ёшино такие фокусы не прокатили, но она ничего не сказала на это. Может, разонравилась? Если есть одно и тоже на завтрак, обед и ужин то, естественно, что продукт перестанет нравится так, как раньше. Да и у детей переменчивые вкусы. Примером послужила та же самая ненавистная ранее морковка.       Сэйю вообще как-то сильно поменялся. Исчезла его привычка биться головой о стены по приколу (хотя, это даже хорошо), целовать Ёшино перед сном и утром, проситься на улицу в холодную погоду и просыпаться с первыми лучами солнца. Ощущение от него исходило совсем другое, нежели раньше. Ёшино лишь оставалось смотреть на то, с какой скоростью взрослеет её сын. А ведь ему лишь пять лет...       А что будет дальше? Он ведь будет расти и расти, в школу скоро пойдет, уже первого апреля следующего года. Вдруг обижать будут? Давление от сверстников? Хотя с ним в один год поступят дети друзей Ёшино, но это не очень успокаивало. Вдруг в разные классы попадут? А когда вырастет кем станет? Может, учёным? Он читать любит, Ёшино даже не знает, как он научился. Удивительный ребёнок. Как мама, Ёшино не хотела, чтобы Сэйю слишком рано познал взрослый мир, но вряд ли это возможно.       — О чем я думаю? Ему всего пять, — прошептала себе под нос Ёшино.       Она с сожалением вспоминала, как раньше не могла даже взять его на руки. Невероятное отвращение к этому нечто. Ёшино пыталась полюбить его, но осознание, что это человек, вылезший из её тела... Слишком жутко и нереально. Свои роды она вспоминала, как страшный сон. Тот день был пропитан одной лишь болью. Роды семь часов, потом кесарево, а затем на её руках оказывается ребёнок, которого она столько времени выталкивала из своей матки.       Во время беременности она думала о том, как будет заботиться о своём малыше, как будет любить и ухаживать. Опустошение, посетившее её тогда можно было сравнить с чёрной дырой. Просто невозможно. Все дни до выписки она провела в слезах, да и по прибытию домой это настроение не оставляло её. Ёшино старалась держаться лишь при Йохане, а потом опять слёзы, тревога и желание навредить себе и Сэйю.       Признаться Йохану о своём состоянии было худшим решением в жизни Ёшино, однако, иначе она бы не узнала, что её муж не самый лучший возлюбленный. Он просто начал её избегать, разбивая ей сердце вновь и вновь. Она ненавидела его за это, отлично видела неискренность, хотела высказать всё, что думала, но силы на скандалы отсутствовали. Её постоянно преследовали мысли, что с ней что-то не так.       Сэйю был тихим малышом. Ночью не плакал, да и днём не особо, лишь тогда, когда Ёшино забывала его кормить. Перетерпев ещё пару месяцев этого громкого ужаса, она собрала всю волю в кулак и записалась к психологу. Приятная женщина многое ей объяснила, а так же дала понять, что Йохан больше не привлекает Ёшино в романтическом плане. Благодаря еженедельным сеансам, она смогла вновь видеть мир яркими красками, а в голубых глазах Сэйю она находила спасение.       Развод не стал для Ёшино каким-то переломным моментом, он наступил для неё ещё давно. Решение было обоюдным, ребёнок остался с Ёшино, хоть и мог видеться с отцом. Однако Сэйю отказался от такого права. Он иногда был свидетелем ссор своих родителей, когда таковые случались. Чаще всего они бывали из-за разногласий в воспитании дитя, что иногда приводило к нескольким дням бойкота. Он не хотел видеться с ним до недавних пор. У детей такое быстро забывается, так что Ёшино не посчитала это удивительным.       Единственное "но" – Ёшино чувствовала себя весьма неловко рядом с Йоханом. Неоднозначные чувства. Ненависть, печаль, дружелюбие. Она хотела просто общаться с ним, быть знакомыми. Йохан был интересным собеседником, но не мужем. Её изумление от внезапного разговора по душам было выше всяких слов. Пока Йохан изливал ей свои чувства и эмоции, она пребывала в прострации.       Он. Заговорил. Первым.       Ей это снится. Однако, когда она начала плакать, то быстро поняла, что это реальность. Его извинения реальны, как и их разговор.       Следующие дни в компании Йохана не были такими неловкими, как раньше. Это действительно тронуло её, ведь обычно инициатором всех идей и разговоров становилась она. Вот что одинокая жизнь делает с людьми.       Из комнаты Сэйю, Ёшино услышала весёлые детские крики и улыбнулась. Теперь всё хорошо.

***

      Я с разбегу плюхнулся на кровать, израсходуя на это все свои детские силы. Меня окружает слишком много книг! Там биология и химия от Сенку, а там... ещё одна биология! Но от Йохана. Что они тут делают? Слишком сильное психологическое давление, отстаньте от меня!       Они были разложены на полу, образуя из себя бермудский треугольник знаний и страданий. Я не хочу туда, поэтому лучше мне их не читать. Слишком много информации для моего маленького несмышлённого мозга. Мне всего пять лет!       Вам интересно, почему я так пытаюсь отгородиться от книг, в которых раньше души не чаял (вообще-то я и раньше испытывал к ним отвращение)? Просто совсем скоро(через.. почти неделю?) у нас будет встреча с Сенку, а я не дочитал до конца ни одну из его книг. Мне либо лень, либо я сплю, третьего не дано, простите. Дело в том, что я уже устал от всей этой учебы. То выучи, то перескажи, то пойми. Я несамостоятельная калоша, чего они от меня хотят? Мне дана прекрасная жизнь в теле ребёнка, которую я убиваю на химбио. Люблю жить.       — Хей, Никита-а! — я услышал голос, слышать который никто не пожелает во второй раз после первого знакомства, — ой, а что тут происходит?       Ого, кажется, Рей в хорошем настроении. Ужас какой, такое ни к чему хорошему не приводит. — Убей меня.       — Да я бы с радостью, но...       — Можешь не продолжать, я помню о Клятве, — отмахнулся я, — чего хотел? Новое промежуточное задание появилось?       Рей завертел головой вправо-влево, ожидая ещё вариантов ответа, но я просто молча смотрел на него. Не выдержав, он вручил мне какой-то странный свёрток с принтом ссущих корги и с подписью «Тая». — Что это?       — Твоя дорогая подружка прислала тебе посылку, что же ещё, — пожал плечами Рей, — служба Системной доставки была благосклонна к ней в тот день.       Посылка? Вау! Первая посылка Таи для меня. Мне тоже надо что-то отправить? Но что? Это так приятно, ещё и со упаковкой заморочилась (правда, этот порыв мне остался непонятен). Мило и неожиданно.       — Открывай быстрее! — хихикая, торопил меня Рей. Какое-то у меня плохое предчувствие...       Я быстро разорвал свёрток, мысленно принося извинения бедным корги. Какой изверг вообще выберет этот принт? Бесчеловечно. Внутри была странная коробочка с какой-то.. мазью. Противоаллергенная? От ожогов и ссадин? Просто крем для рук? Что это?       — Погодите-ка, это же... — до меня начало доходить. Такая шутница, как Тая не могла отправить мне обычную мазь!       — Да, смазка, — подтвердил мои предположения Рей, уже не сдерживая смеха от «оригинальной» шутки Таи.       Моё возмущение нельзя было передать одними словами. Да всего спектра эмоций не хватит, о чем тут говорить-то. Я этой мелкой устрою при встрече, мало не покажется! И что, что она старше меня ментально? Её интеллект равен интеллекту дождевого червя.       — Она знает, что мне пять лет?       — Тая сказала, что это тебе на будущее, — пытаясь побороть дикий смех, сказал Рей, — она как только узнала о твоём Любовном интересе, так сразу..       Очередная реплика Рея прервалась хохотом. Я перевёл взгляд на тюбик. Что за бред... Какой ещё секс, если я умру молодым на его глазах? Нам будет примерно по четырнадцать лет! Да и я не собирался настолько вживаться в роль его возлюбленного. Стану хорошим другом и умру, делов-то.       — Отправить предмет в архив Системы, — сомнительный предмет исчез из моей руки, — я просто не доживу до нашего первого секса, это бесполезная посылка. Рей, ты бесполезный.       Рей действительно попытался сделать оскорбленное лицо, но смех опять выдавал его с головой. Вот же идиот. Представляю, как там Тая умирает со смеха.       — К слову, а чего это Тая мне посылки шлёт? Разве она не должна быть на миссии? — вдруг поинтересовался я.       — У неё какие-то нарушения в программе произошли, поэтому она ждёт перепрограммирования в комнате отдыха, — пожал плечами Рей, — так как тебе подарок? Она очень старалась.       Теперь все понятно. У неё произошли сбои в программе, её IQ упал до нуля и она прислала мне смазку. Все стало на свои места! Бедная Тая, мне даже немного жаль её. С айкью дождевого червя, наверное, сложно жить.       Эти проделки Таи напомнили мне мою младшую сестру Жанну. Студентка факультета прикладной математики и информатики, мечтающая стать востребованным программистом. Она была в нашей семье любимицей. Родители выделяли именно её, относились куда лучше, давали внимание. Нет, я не нуждался в сюсюканьях, даже удобно, когда предки не следят за каждым твоим шагом. Однако чувство обделённости мне не нравилось. Словно я был пазлом, в котором не хватало пары кусочков. Вместе с тем, завидовать Жанне мне и в голову не приходило. Отличная учёба и посещение всевозможных секций отнимало у неё слишком много сил и энергии, чтобы назвать её жизнь пресладкой.       Ближе к восемнадцати я перестал об этом переживать. Все равно скоро съеду и с родителями можно не видеться вообще.       Съехал. Да только не учёл одного момента – свою доставучую младшую сестру. Когда она была маленькой, то любила приходить ко мне в комнату и слушать, как я читаю. Те вечера были самыми уютными в моей жизни, потому что читать под её сопение было очень успокаивающе. Позже эта традиция забылась. Жанна погрязла в учёбе, я потерял былую страсть к чтению. Мы выросли, однако теперь она хотя бы раз в неделю приезжала в мою однушку и привозила с собой всяких продуктов и новый вкус чая. Меня это раздражало, но из раза в раз я все равно открывал ей дверь, запуская в помещение. И опять мы пили чай и разговаривали о учёбе и временах прошлых лет.       Моё детское лицо исказила грустная улыбка. Я бы сейчас мог пожалеть, что так часто отталкивал её, но прошло уже слишком много времени, чтобы думать об этом. Да и я её никогда больше не увижу. Бессмысленное занятие.       Рея в комнате уже не было, видимо, понял, что я ушёл в свои мысли и по-быстрому слинял. Я перевёл взгляд на окно, где яркие лучи солнца освещали ещё сонный Токио.       Может, мне стоит прожить хотя бы эту короткую жизнь нормально? Семья, друзья, средний заработок родителей, внимание, плюшки от Системы. Неплохой набор для хорошей жизни.       Что-что, а пробовать новое я не боюсь!

***

      Йохан шёл по давно знакомой улице, которая хоть и была далеко от университета, но лишь она могла привести к заветному заведению. Если быть точнее, то речь идёт о том самом кафе с библиотекой, куда они с Сэйю ходили в прошлый раз. Настроение было отличным – всего три семинара, один из которых – лекция. С последней пары он разрешил уйти студентам пораньше, благодаря чему у него появилось больше свободного времени. Каким-то он смог сдать отчёт и документы вовремя, а на тетради и ему, и студентам было как-то плевать.       Ответа на сообщение Йохан так и не получил, однако сейчас это было неважно. Он уже стоял у входа в кафе под названием «Имбирь».       — Да здравствует вкусный кофе, — пробормотал себе под нос Йохан, переступая порог заведения.       В нос сразу ударил запах свежей выпечки и кофейных зёрен, а глазам предстал пустой зал. У кассы стояла женщина в возрасте, у которой Йохан попросил айс-американо. Ну и что, что на улице холодно? Самое то для такой погоды. Бариста мигом сделала его заказ и уже через пару мгновений, он сидит в удобном кресле и разбирает очередную партию документов.       Слегка приглушённый свет и тихие разговоры официанток за кассой не мешают методичной работе. Пальцы быстро перебирают бумаги одну за другой, а ручка то и дело скользит на месте подписи. Благодаря сильной концентрации Йохану удаётся разделаться с ними куда быстрее, чем он ожидал.       Донельзя довольный собой, он обратил свой взгляд на кассу, где вместо толпы официанток, теперь стояла та самая девушка. Встретившись с его взглядом, она быстро уткнула глаза в пол и проигнорировала приветственное махание рукой Йохана, скрывшись в другом помещении. Он лишь пожал плечами. Ожидаемо.       Больше на документах концентрироваться не получалось. В голове этот безразличный взгляд и мысли о том, как же начать нормальное общение с этой девушкой. Номер телефона есть, но игнор его не устраивал, как ответ.       Раз уж они оба здесь, то почему бы не поговорить? С Ёшино сработало. Может, он обидел её чем-то? Надо проверить!

***

      — Что вам от меня нужно? — девушка скрестила руки под грудью, недовольно смотря на мужчину.       Они стояли на пустой улице около кафе. Йохан нашёл в себе смелости позвать эту официантку на деловые переговоры и, на удивление, она согласилась.       — Я бы хотел познакомиться с вами, — аккуратно начал он, — однако, если вы не хотите общения, то я пойму. Просто...       Договорить Йохану не дала смачная пощёчина по лицу. Неожиданная, быстрая и невероятно сильная. Девушка явно не была настроена на переговоры.       — Против! У тебя ребёнок и жена! Хочешь сделать меня своей любовницей?! — совсем без акцента начала говорить официантка, — катись к чёрту!       Йохан ещё пару секунд стоял в ступоре, пока девушка стремительно приближалась ко входу в кафе. Его со школьных времен никто не бил, особенно девчонки. Это что-то новое.. и очень интригующее.       — А зачем ты тогда дала мне свой номер телефона? — опомнившись, крикнул ей вслед Йохан.       — Я не просчитала все риски, — рявкнула она в ответ и дверь кафе с громким звоном колокольчиков захлопнулась.

***

      > Добрый вечер, неизвестная официантка, заставившая мои щеки покраснеть (точнее, одну щеку, но так звучит лучше)! Раз уж ты отказалась меня слушать в тот раз, то скажу тебе здесь. У меня !нет! жены. Есть !бывшая! жена и ребёнок, с которым ты видела меня в прошлый раз. Надеюсь, теперь ты не думаешь, что я решил поиграть с твоими чувствами и сделать моей любовницей! Спасибо за твой автограф на моей щеке!♡       > Умри.