Приручить пламя

Когда ты оглядываешься назад, то ясно видишь ту самую точку невозврата. Тот миг, когда твоя жизнь переворачивается подобно песочным часам и начинает новый отсчет. Вот и Гермиона видела этот момент так ярко, словно кто-то окунул ее в омут памяти, жестко держа за шею, пока она захлебывалась своими воспоминаниями. Кажется, ещё миг, и тело прекратит содрогаться, потянув сознание в благословенную пустоту. Но агония все длилась, вытягивая крупицы надежды за порог ее собственного ада. Это началось 18 сентября. За день до ее двадцатого дня рождения. Осень еще не отвоевала свои права, и большая семья Уизли устроила семейный праздник во дворе Норы. Стол ломился от блюд, заботливо приготовленных Молли, а улыбки присутствующих могли посоперничать по яркости с лучами обеденного солнца. Повод был более чем счастливый, Чарли Уизли, наконец, вернулся домой. В Британии открыли второй заповедник валлийских драконов, и старший сын решил воспользоваться возможностью вернуться к семье. Разговор за столом тек плавно, словно ручей, и Гермиона чувствовала себя счастливой. После войны такие резкие приливы эндорфинов были нередки, и она любила прочувствовать эти моменты как следует. Мягкая улыбка все еще играла на ее губах, когда она, наконец, вслушалась в разговор сидящих рядом мальчишек. - ... такие идиоты. Я благодарил судьбу, что успел выхватить билеты на этот матч прямо у него из-под носа. - Восторгался Рон, смеясь и активно жестикулируя. - Это будет лучший день рождения. - Рон, погоди. - Остановила его девушка. - Чей день рождения? Я что, забыла про чей-то день рождения? В ответ ее парень лишь снисходительно покачал головой и рассмеялся. - Я имел ввиду твой день рождения, Миона. Девушка поёжилась от сокращения своего имени, она ненавидела, когда ее имя сокращали таким образом, но сейчас был более насущный вопрос. - Погоди, я все пропустила. - Гермиона отложила вилку и вытерла губы салфеткой. - Ты купил нам билеты на квиддич? - Она удивленно уставилась на Рона. - Здорово, да? Я знаю, ты не ценишь квиддич так же сильно как я, но это классный повод побыть вместе. Гермиона моргнула. В ее голове не могла уложиться эта мысль с первого раза. Ни для кого не было секретом, что она не то что "не ценила квиддич так же сильно". Она его вообще не любила. Ни на грамм. - Так, ммммм... - Все еще недоумевающая девушка склонила голову на бок. - А когда игра? - Гермиона, ты в порядке? - спросил Рон, посмотрев на нее как на дурочку. Это был первый раз в жизни, когда кто-то так на нее смотрел. - Завтра, конечно. Несчастная салфетка, которую Гермиона все еще держала в руке, была безжалостно зажата в ее маленький, но крепкий кулак. Костяшки пальцев побелели. За столом вдруг резко воцарилась тишина. Однако Гермионе в этот момент уже было все равно, что ее могли услышать. Она сделала глубокий вдох, чтобы не сорваться. - Рон. - Осторожно начала она. - Ты, возможно, забыл, но еще две недели назад мы договорились сходить на ужин к моим родителям. Это ведь был чудесный повод познакомиться с ними. В груди все еще трепыхалась надежда, что рассеянный Рон просто забыл об ужине, но теперь-то он придет в себя. Чуда, однако, не случилось. - Ну, детка! - Протянул рыжий. Глаз Гермионы дёрнулся. - Я помню, но такой шанс нечасто выпадает. А к родителям мы сможем прийти на ужин и позже, разве нет? Только представь, мы вдвоем на стадионе, захватывающая игра, азарт! Это же круто! Прикрыв глаза, девушка покачала головой, не в силах поверить в то, что только что услышала. - Нет, Рон. Не можем. Мои родители ждут нас завтра, мы договорились заранее, и отменять все сейчас уже поздно. Посчитав тему закрытой, девушка отпустила многострадальную салфетку и снова взяла вилку в руки, намереваясь доесть чудесное жаркое. Однако судьба была сегодня к ней неблагосклонна. А может быть к Рону, учитывая, что это он решил продолжать тыкать палкой в осиное гнездо. - Герм, послушай, - продолжил он под звук падающей на тарелку вилки. - Этот матч важен для меня. Эти билеты были проданы мгновенно, я не успел их купить. И чудо, что у меня всё-таки получилось их перекупить. В груди Гермионы начинался ураган, и в глазах блеснула искра гнева. Она не заметила, как сидящий рядом Гарри прикрыл глаза рукой, а Джинни покачала головой, поджав губы. - Рональд. - Прошипела она сквозь зубы. Кажется, это была последняя капля. - Ты слышишь вообще, о чем ты говоришь? Какой к чертовой матери может быть квиддич в мой день рождения! Родители приехали сюда всего на пару недель, у нас только все начало налаживаться, и ты хочешь, чтобы я променяла ужин с ними на дурацкий квиддич? Девушка тряхнула головой, сжимая и разжимая кулаки. Пальцы начало мелко потряхивать от адреналина, это был верный признак приближающихся слёз. - Вот! – Вдруг крикнул Рон, вскакивая с места, отчего тарелка громко звякнула, ударившись о солонку. – Только послушай! Ты всегда предпочитаешь мне кого-то! Каждый раз ты заставляешь меня жертвовать чем-то ради твоих увлечений. То твой дурацкий последний год, то теперь твой университет сжирает все наше время, то… Глаза девушки были похожи на два блюдца, настолько сильно они расширились от услышанного. Она поверить не могла, что Рон воспринимает все так. Она-то считала тему с ее обучением давно закрытой. Ей не оставалось ничего другого, как прервать его речь. Она встала с места, схватившись дрожащими пальцами за столешницу, и короткие ноготки процарапали по белоснежной скатерти. - Замолчи! – Крикнула она и крепко сжала зубы, переходя на шипение. – Ты несешь чушь, Рональд. И сейчас не лучшее время чтобы это обсуждать. - О нет, Герм! – Снова начал парень, заставив девушку скрипнуть зубами. – Знаешь что? Завтра я не собираюсь снова поступаться своими интересами ради тебя. Ты очень изменилась и я больше не узнаю тебя. Если так и дальше будет происходить, нам придется разойтись. Тишину можно было резать ножом. Даже мистер и миссис Уизли пораженно смотрели на своего младшего сына, не находя слов. После пары секунд молчания Гермиона громко выдохнула. - Жаль, что все происходит именно так, - проговорила девушка, опустив голову, - но это лучшее решение. Думаю на этом можно поставить точку. Гермиона отодвинула стул, разворачиваясь спиной к столу. - Прошу меня извинить. Мне нужно подумать. – И не обратив ни на кого внимания, она поспешила в сторону леса, цепляясь носками туфель за пожухшую траву. Мысли путались, а эмоции переполняли, вытекая излишками из плотно зажмуренных глаз. Она сидела, обняв колени, пытаясь взять себя в руки, но каждый раз терпела неудачу. Это было так глупо, плакать, хотя никто не умер. Но иррациональная печаль затапливала все ее сознание. Теперь было довольно ясно видно, что на самом деле их с Роном уже давно ничего не связывало, но они, как безумные, продолжали пинать этот хладный труп. Слова, так легко брошенные им, ранили ее сильнее, чем хотелось бы. Оттого уже тридцать минут она не могла успокоиться, погрузившись в рефлексию достаточно глубоко, чтобы не выплыть оттуда в ближайшие дни. Тихие шаги за спиной заставили ее сдавленно замычать. - Нет, Гарри. Я еще не готова это обсудить, Извини. - Гарри знал об этом, поэтому всё-таки остался в доме промывать Рону мозги. – Раздался за спиной голос, заставивший ее покрыться мурашками. – А со мной ничего обсуждать не нужно. Я пришел просто посидеть в лесу и принял тебя за чудной гриб. Гермиона сдавленно улыбнулась, вслушиваясь в скрип сапог из драконьей кожи. Чарли опустился рядом, и девушка повернула к нему голову, все еще опираясь щекой о колени. Мужчина потянулся к карману косухи, вытаскивая что-то похожее на самокрутку, под удивленный взгляд девушки. Он усмехнулся. - О, не беспокойся. Это всего лишь Румынский табак. - Он вставил ее в рот и кончик сигареты тут же вспыхнул красным угольком. – Я довольно крепко подсел. Мужчина пожал плечами и затянулся, через пару мгновений запрокидывая голову выдыхая сизый дым вверх. Кажется, они впервые находились с ним так близко, и Гермиона могла рассмотреть его. Из всего семейства, Чарли был единственным, чьи волосы не были огненно рыжими. Жгучее румынское солнце, видимо, не терпело конкуренции и безжалостно выжгло его волосы до золотистого цвета. На лице, так же как и у других его братьев, красовалась россыпь веснушек, да и вообще он был сильно похож на родню. Хотя черты его лица были слегка грубее, возможно в силу возраста, но глаза все еще светились задорным блеском, как у Джорджа. Гермиона проследила, как его длинные пальцы поднесли сигарету ко рту и губы обхватили фильтр. Именно в тот самый миг в ее сознание прокралось зерно размышлений, от которых позже она сойдет с ума. Но сейчас она не заметила точку невозврата, слишком зациклившись на самобичевании. Чарли затушил сигарету о подошву и отшвырнул ее подальше одним щелчком. Он согнул ноги в коленях, опираясь на них локтями, и повернулся к девушке. - Рон еще дурачок. – Заговорил парень и Гермиона покачала головой, пряча взгляд в коленях. - И он сам поймет позже, каким был идиотом. Но одно он сделал верно сегодня. Не думаю, что из вас вышла бы чудесная пара. Ты сильнее. Девушка в ответ хмыкнула, снова поднимая лицо. - Это казалось правильным. Но я осознаю, что не подхожу ему. – Проговорила девушка, а Чарли только цокнул языком и покачал головой. - Уже неважно кто кому подходит, кто нет. Важно, что вместе вам было плохо. Вы сорвали пластырь, и теперь все будет хорошо. Гермиона кивнула, уставившись на готовящиеся к осени деревья. Сейчас они казались уставшими, несмотря на все еще зеленые кроны. Внезапный порыв холодного ветра заставил Гермиону поёжиться. Встав, парень протянул ей руку и, секунду помедлив, девушка вложила свою прохладную ладонь в его большую, мозолистую руку, позволив себя поднять. Он был таким теплым, почти горячим, будто внутри него бушевало пламя дракона. Она улыбнулась уголком губ в ответ на улыбку Чарли, и он потянул ее к дому, все еще сжимая ее ладонь. С Роном пришлось все-таки поговорить, хоть она и оттянула момент как смогла. Они, кажется, пришли к тому, чтобы остаться друзьями, хотя неловкость в их общении можно было пощупать. Несмотря на заверение всех Уизли в нормальности ее проживания в Норе, Гермиона все-таки решила переехать. Вернуться в старый родительский дом она не смогла и решила снять небольшую квартирку. Однако её нужно было как-то оплачивать, и помощь Чарли пришлась очень кстати. Устроившись к нему ассистентом, она смогла оплачивать свое скромное жилище где-то на окраине Лондона, в основном за счет разницы стоимости маггловской и магической валюты, ну и оставалось на довольно неплохую еду. Работа учебе не мешала и первое время Гермиона была просто в восторге от сложившихся обстоятельств. До некоторых пор. Быть частью большой компании было интересно, и Гермионе было совсем некогда скучать. После занятий девушка бросала сумку в своей съёмной квартире, переодевалась в более удобную одежду и трансгрессировала прямо в заповедник. Занималась она в основном документацией и драконов даже в глаза не видела. Гермиона сидела часов до девяти в крошечном кабинете, в маленьком строении среди посадок, с такой горой наложенных противопожарных чар, что он смог бы выстоять в самом центре того самого лондонского пожара. В первый раз она осталась допоздна, когда Чарли ввалился в кабинет почти без сознания в поисках мази от ожогов. Адреналин так ударил в голову, что Гермиона почти не замечала своих действий, накладывая охлаждающие чары на кожу мужчины, избавляя его от клочков обгоревшей одежды. Вымазав на него почти полную банку мази под насмешливым взглядом, Гермиона пустилась в уговоры, заставляя его обратиться в Мунго. Но, видимо, дипломат из нее вышел бы никакой. Поэтому они сидели на двухместном крошечном диванчике до полуночи, разговаривая об ожогах, драконах и увлечениях, и Гермиона даже не заметила, как крепко увязла. С того момента они часто засиживались в его кабинете. Гермиона стала делать свои домашние задания прямо там, пока он выполнял свою часть бумажной работы, увлеклась принесенной Чарли книгой о неотложной помощи, и с завидной регулярностью предоставлял ей себя для тренировок. С приходом зимы драконы стали агрессивнее. Холода не шли на пользу их характеру. И, хоть там и разводили только малышей, они все равно доставляли массу неприятностей. В один из наиболее тяжелых дней Чарли вытащил бутылку скотча, которую принес под курткой и наполнил небольшой бокал ровно на два пальца. Она не стала отказываться. Именно в тот вечер до расслабленного сознания девушки все-таки дошло, насколько Чарли ее привлекал. Все в этом мужчине нравилось ей, от золотистых выжженных волос до кончиков огрубевших пальцев. Он был строг, возможно, даже суров в том, что касалось работы, но с ней он был так вежлив и внимателен, что заставлял ее нежное сердечко сбиваться с ритма. Она все чаще замечала, как он в задумчивости проводит пальцем по губам, когда читает очередной отчет, или как курит, откинувшись на кресле и запрокинув голову вверх, и как горяча его кожа под ее пальцами, когда ей в очередной раз приходилось обрабатывать его шрамы. К рождеству нервы ее начали сдавать. Занятий в сочельник уже не было, и девушка прибыла в нору пораньше, чтобы помочь приготовить Молли предпраздничный семейный ужин. Она должна была остаться на ночь в Норе, чтобы встретить утро рождества вместе со всеми. Однако она была безжалостно выдворена с кухни, получив задание нарядить рождественскую ель. Настроение было довольно праздничное, несмотря на хмурое дождливое небо за окном. Она вешала очередной шарик, предпочитая справляться без магии пока позволял рост, когда за спиной вспыхнул огонь. Она не обернулась, тянувшись к высокой веточке, когда ее окутал знакомый аромат. Мазь от ожогов и табак. Губ коснулась улыбка. - Привет, Чарли. – Все еще не поворачиваясь, произнесла Гермиона, надеясь, что в ее голосе не так слышен её глупый детский восторг. - Не угадала. – Раздался за спиной совсем другой голос. – Еще попытку? Удивленная девушка развернулась, и ее кудряшка запуталась в веточке ели - Джордж? Прости, я не знаю, почему подумала, что это Чарли. – Она покачала головой, улыбнулась и снова отвернулась к елке, не замечая коварной улыбки рыжего парня. - Да бывает, Гермиона. Давай помогу. За предпраздничной суетой время пролетело незаметно. Чарли пришел последним, на ходу отряхивая куртку от пепла, когда в большой гостиной уже был накрыт стол. Все расселись по местам, и девушка бросила печальный взгляд на противоположный конец стола, куда Молли усадила своего старшего сына. Отблески зачарованных огней отражались от бокалов, делая атмосферу еще более уютной и сказочной. Беседа была легкой и приятной, как всегда в доме Уизли, и даже с Роном она могла общаться без прошлой неловкости. Молли уже раздала всем свои фирменные свитера, и он согревал ее словно камин. Девушка не вклинивалась в чужие разговоры, предпочитая слушать и наслаждаться моментом, из-под ресниц кидая взгляды на дальний конец стола. - О,- вдруг встрепенулся Чарли. – Джордж это твои духи с амортенцией? Девушка вскинула голову, во все глаза уставившись на Джорджа. О нет. Нет-нет-нет. - О да. – Закивал довольный Джордж, отвечая на вопрос Чарли и улыбнулся во весь рот. – Я долго работал над формулой. Думаю выпустить новинку ко дню всех влюбленных. Все испытания прошли успешно. Никто безумно не влюбился, только любимый аромат, ничего больше. И он посмотрел на нее своими чертовыми хитрыми глазами, наслаждаясь ее шоком. Девушка сглотнула, прикидывая в уме, какими словами будет умолять Джорджа молчать. Разговор снова оживился, всех очень заинтересовала новая разработка. Несмотря на кучу вопросов с разных концов стола, близнец умудрялся кидать на девушку хитрющие взгляды. Их «тусовка» закончилась только в первом часу ночи, уже гораздо позже того, как старшее поколение удалилось в спальню. И, хотя ей удалось заручиться молчанием Джорджа, ей все равно было неспокойно, и сон никак не приходил. В комнате было душно и слишком жарко. Девушка встала с кровати и босиком вышла из комнаты в поисках глотка свежего воздуха. Она вывалилась на заднюю террасу и глубоко вдохнула холодный зимний воздух. Кожа моментально покрылась мурашками, но этот холод так приятно окутал ее разгоряченное алкоголем тело, что Гермиона удовлетворенно замычала, шагая по холодным доскам. - Ты сумасшедшая, Гермиона. – Вдруг раздалось справа, и девушка подскочила на месте, тихо пискнув. На потрепанном плетеном кресле сидел Чарли, крутя между пальцев очередную самокрутку. Он сидел в серых спортивных штанах, черной свободной футболке и накинутой на плечи куртке. Гермиона застыла на месте, как олень на трассе. Сейчас вот-вот грузовик на бешеной скорости собьет несчастное животное. Но она как загипнотизированная смотрела на него не в силах оторваться. Чарли плавно встал с места, стянул свою тяжелую кожаную крутку с плеч и накинул на девушку. Гермиону укутал самый потрясающий запах на свете. Она глубоко вдохнула, прикрывая глаза. - Спасибо… Мне просто не спалось. В комнате душно. – Почему-то начала оправдываться девушка. Чарли поджал губы, но затем усмехнулся, привалившись к перилам спиной. Он снова невербально поджог самокрутку и затянулся. Гермиона могла часами наблюдать за тем, как он курит, самая мощная пропаганда курения в его исполнении. - Почему ты куришь? – Вдруг спросила она, склонив голову, все еще не отрывая взгляда от его лица. Была бы она более трезвой, заметила бы, как откровенно она пялится. Чарли задумался на мгновение и дернул плечом. - Это как поставить жизнь на паузу. – Ответил парень. – Пока ты куришь, успеваешь подумать, отдохнуть. Отвлечься. Хотя на самом деле это просто дурная привычка. Снова пауза. Девушка сглотнула вязкую слюну. Сейчас она была готова наплевать на все и прижаться к этим великолепным губам своими, но неуверенность в себе была сильнее алкоголя. - Я бы тоже хотела поставить жизнь на паузу. – Вдруг проговорила она почти шёпотом. Да, она бы действительно этого хотела, чтобы наконец налюбоваться этим мужчиной. Гермиона наблюдала, как сильнее вспыхнул уголек самокрутки, как Чарли медленно выпрямился, возвышаясь над ней. Сердце пропустило удар. Девушка облизала губы, задержав дыхание, а он склонил голову, приближаясь к ее лицу. Уверовав в Бога и Мерлина, Гермиона приоткрыла губы, ожидая, наконец, прикосновения. Но Чарли остановился в сантиметре от ее губ и выдохнул серо-голубой дым прямо ей в рот. Инстинктивно она втянула в себя его дыхание, прикрыв веки. Легкие обожгло. Выдохнув, девушка распахнула свои карие глаза, впиваясь взглядом в его голубые. Мгновение было разрушено внезапным приступом кашля. Гермиона уткнулась лбом в его грудь, проклиная себя за то, что испортила такой момент. Чарли тихо рассмеялся, и она ощутила его руки на своих плечах. Он слегка сжал ее плечи, а Гермиона старалась не растечься лужицей у его ног. - Ты слишком хорошая девочка, Гермиона. – Тихо проговорил, опаляя дыханием ее щеку. От его слов ноги подогнулись, а в животе завязался тугой узел. Он осторожно коснулся губами ее макушки и отстранился, крепко беря ее за руку. - Пошли в дом. Ты простудишься. Гермиона плелась за ним, словно маленькая девочка и вдруг словила себя на мысли, что это ей нравится, ощущать себя под защитой кого-то, столь властного. Чарли оставил ее возле дверей комнаты, стягивая свою куртку с ее плеч. - С Рождеством, Гермиона – прошептал он, прежде чем уйти. - С Рождеством, Чарли. – Ответила Гермиона, когда он развернулся, чтобы уйти. С того момента Гермиона возвращалась к воспоминаниям об этой ночи очень часто, прокручивая в голове все в мельчайших подробностях, доводя себя почти до отчаяния. До Нового года Гермиона продолжала ходить в заповедник, отравляя себя все сильнее. Находиться рядом с Чарли было настолько же больно, насколько необходимо. Вокруг него обычно не крутилось никаких женщин, по крайней мере на работе, хотя иллюзий на счет их отношений девушка все равно не питала. Она лишь надеялась, что в их окружении не найдется легилимента, способного обнаружить ее постыдные фантазии о нем. В Новый год они решили посетить один из ночных клубов, и Гермиона решилась, во что бы то ни стало, соблазнить Чарли. Она надеялась, что с разовым сексом ее помешательство должно пройти. Хоть у нее не было достаточно опыта в соблазнении, да и в сексе тоже, она надеялась, что сможет воплотить свой план в жизнь. Для этого ей пришлось пройтись по магазинам в поисках откровенного, но не вызывающего наряда. А так как она в этом ничего не смыслила, ей пришлось взять Джинни. Девушка была удивлена, но слишком рада для того, чтобы спрашивать о внезапной перемене в поведении подруги. Они посетили целых семь магазинов прежде, чем обе девушки были удовлетворены. И теперь Гермиона стояла возле барной стойки, в своем потрясающем белом платье с пышной юбкой и открытыми плечами, нервно сжимая бокал, и неотрывно смотрела на отрывающегося на полную катушку Чарли, в компании коллег по заповеднику. Девушка впивалась в него глазами, поглощая коктейль за коктейлем, не в силах просто приблизиться к нему. Мысли скакали с одной на другую, словно маятник, раскачиваясь от самоуничижения до уверенности в себе и за секунду обратно. Ее озабоченность им довела Гермиону до сумасшествия, с этим нужно было заканчивать. Выпив еще два крепких коктейля, она с показной уверенностью двинулась в самый центр зала. Музыка обволакивала ее словно кокон, огни мерцали, танцуя на ее платье свой причудливый танец, и она вторила им, отдаваясь полностью. Оказывается, отпустить себя не так сложно, как казалось. Движения давались легко, словно она всю жизнь только и делала, что танцевала. В своем порыве она не замечала почти ничего. Её щеки раскраснелись, дыхание сбилось, а кожа покрылась испариной, и она не знала, как привлекательно выглядит сейчас. Когда ноги уже начало ломить, она решила передохнуть, утолив жажду очередным коктейлем. - Я и не знал, что ты умеешь так отрываться, Гермиона. – Прозвучал знакомый голос над ухом. Она обернулась, уставившись на Чарли своими блестящими от алкоголя и адреналина глазами. - Я тоже не знала. – Улыбнулась она, обхватывая губами соломинку и втягивая голубую алкогольную жидкость. – А где остальные? Чарльз оглядел танцпол беглым взглядом. - Ну, моя маленькая сестра, кажется, решила опорочить свою честь вместе с коварным Гарри Поттером, и они вместе улизнули уже полчаса назад. – Гермиона усмехнулась, но говорить Чарли о том, что честь Джинни уже была опорочена, не стала. – Рональд слегка перепил, и я отправил его домой вместе с Джорджем и Анджелиной. Хотя я не уверен, что они останутся вместе с ним до конца. А Джо и Сэм вон там, - он указал на самый темный диван в углу зала. – Они слегка заняты. Действительно. На коленях у его коллег сидело по девушке, и парни были больше увлечены их декольте, чем разговорами. - То есть, мы тут по сути одни остались? – Уточнила Гермиона. – До полуночи еще полчаса! На возмущение девушки, Чарли лишь рассмеялся и покачал головой - Я не против остаться и присмотреть за тобой, если ты еще хочешь повеселиться. От его взгляда подкашивались колени. Её тело, подогретое алкоголем, так чутко реагировало на него, что от одного касания она могла вспыхнуть, словно спичка. -Я хотела бы остаться с тобой. – Ответила Гермиона и, словно опомнившись, встряхнула головой. – В смысле, если тебе это действительно не внапряг. Оставаться одной в клубе - не самая здравая мысль, верно? - Верно. – Улыбнулся парень, забирая почти пустой коктейльный стакан. – Иди, потанцуй. Я буду здесь. Она улыбнулась ему и снова окунулась в танцующую толпу. Теперь она танцевала для него, и она готова была хлопнуться в обморок от осознания, что он смотрит на нее. По телу бегали мурашки, и волнами накатывало возбуждение. Она ощущала на себе его взгляд и словно пьянела еще сильнее. Возможно ли это? Он поманил ее к себе, и девушка, не задумываясь, двинулась к нему, как мотылек на огонь. Он улыбался ей, и за эту улыбку она отдала бы полжизни. - Я хочу отойти на улицу, успеть до полуночи. – Он наклонился к ее уху, и она как наркоман жадно вдохнула его запах. – Ты справишься без меня? Он внимательно вгляделся в ее лицо, и Гермиона уверено кивнула. Парень улыбнулся и развернулся, пробираясь сквозь толпу к выходу из зала. Голова немного кружилась, и девушка решила дождаться Чарли возле бара, попросив бармена налить стакан воды. Возможно, хватит с нее алкоголя на сегодня. Она счастливо улыбалась, пока в ее личное пространство не ворвался особенно развязный парень. Он довольно грубо схватил её за коленку, опираясь о стойку спиной. - Привет, детка. – Язык незнакомца заплетался, он был сильно пьян. – Скоро полночь. Не составишь компанию под бой Биг-Бена? Гермиона резко дернулась, отстраняясь от него. - Нет. Я тут не одна. – Она попыталась оттолкнуть его руку, но хватка была сильной. – Отпусти меня, черт возьми! На лице парня расплылась ухмылка. - Ну не ломайся, я уверен, тебе понравится. – Он приближался к её лицу, а в груди зарождалась паника. Тело неожиданно сковывает, словно петрификусом, и единственное, что она может, это в ужасе смотреть на пьяное нечто и ждать конца. Он пахнет перегаром и каким-то сильным парфюмом, купленным в переходе у торговца «эксклюзивами» . Её начинает мутить от осознания неизбежного, кажется, еще секунды его присутствия и содержимое ее желудка окажется прямо на его пестрой безвкусной рубашке. И когда все кажется уже неизбежным, все заканчивается. Чарли вырастает из-под земли, резко сдергивая пьянчужку со стула, вставая между ними, словно барьер, а Гермиону трясет, словно последний пожухший листик на позднем октябрьском ветру, и она не слышит, что он говорит. В любом случае это работает, и еще мгновение спустя на нее смотрят его встревоженные глаза. - Ты в порядке? – Он приближается к ней, и она вдыхает его аромат: сигареты, кожа, виски и мазь от ожогов. Не находя сил она утыкается ему в шею, кивая. Музыка стихает, и на сцену выходит какой-то человек. Он говорит, но Гермиона не разбирает слов, утопая в океане его аромата и тепле тела. - Чарли, забери меня. – Она говорит тихо, но он все же слышит ее сквозь шум заведенной толпы. – Я хочу уйти. Он помогает ей встать с барного стула и обнимает за талию. Когда пара начинает идти сквозь толпу к выходу, люди начинают обратный отсчет. Они доходят до лестницы наверх, когда толпа взрывается криками и аплодисментами, но Гермионе уже все равно. Она сжимает руку Чарли сильнее, ощущая, как она горит изнутри. Словно в тумане она забирает свою одежду, и они, наконец, покидают шумный клуб, вывалившись в непривычную суету. Почти из каждого кафе, что встречается по пути к точке трансгрессии, доносятся радостные крики и смех. Люди поздравляют незнакомцев на улице, а она лишь плотнее прижимается к парню. Наконец они находят подходящий тихий переулок и с громким хлопком исчезают, чтобы в ту же секунду появиться в другой части Лондона. Девушка оглядывается по сторонам, пытаясь понять, где находится, но Чарли уверенной походкой ведет ее в сторону своей квартиры. Она еще ни разу не была у него дома, ожидая, что его место обитания похоже на типичную холостяцкую берлогу. Но ожидания разбиваются вдребезги, стоит ее ноге в полуботинке на каблуке преодолеть порог. Стоит мужчине открыть дверь, и в узком коридоре вспыхивают настенные бра. Кроме настенной вешалки и небольшой обувницы, мебели в коридоре больше не было, только арочный проход в гостиную справа и кухню-столовую слева. Гермиона вздрагивает, когда ее плеч касаются теплые руки, и Чарли виновато улыбается, но все-таки помогает ей снять пальто. Оставив свою обувь под вешалкой, девушка прошла вслед за хозяином в небольшую гостиную. Одного взмаха палочки оказалось достаточно, чтобы пламя в камине занялось, наполняя комнату веселым и уютным потрескиванием крупных поленьев. Тепло окутало её как пушистое одеяло, и Гермиона почувствовала, что снова пьянеет. - Подожди пару минут. – Говорит Чарли, сажая девушку на большой строгий диван перед камином. – Я принесу чай. Он спешно собирает разбросанные по низкому журнальному столику журналы и девушка с ухмылкой замечает среди научных изданий журнал «WitchPLAY», хотя Чарли не кажется смущенным. Он скрывается на кухне, позволяя девушке получше осмотреться. Помимо дивана тут имеется уютное большое кресло, рядом с небольшим шкафом, полным книг, и торшер с теплым, желтым светом, пробивающимся из круглого белого плафона. Гермиона встала, наслаждаясь ощущением мягкого бежевого ковра под ногами, и подошла к окну, скрытому тяжелыми портьерами в тон обивки дивана. Она разглядывала полупустую улицу, когда ее внимание отвлек звон чашек, и Гермиона не смогла сдержать улыбку. Они сидели на диване, наслаждаясь поздним мятным чаем, и усталость брала верх. Девушка отставила цветастый бокал со сколотой эмалью на ручке и сладко потянулась. - Мне, кажется, пора.- С плохо скрываемым сожалением сказала Гермиона. Чарли лишь хмыкнул. - Ты оставила камин открытым, когда уходила? - Нет, конечно. – Покачала она головой. – Но у меня рядом с домом есть закуток для трансгрессии. - Нет. – Просто ответил парень, а брови Гермионы удивленно взлетели вверх. - Нет? – Глупо повторила она. - Нет. – Чарли забрал чашки со столика и скрылся на кухне, оставив девушку недоуменно смотреть ему в след. Он появился через минуту, поманив ее наверх. Она приподняла бровь, а Чарли закатил глаза. - Ты должна знать, что для трансгрессии нужен чистый разум, а ты выпила, по меньшей мере, коктейлей семь. Я не готов рисковать твоим расщеплением. Поспишь у меня сегодня, а завтра спокойно отправишься домой. Не имея больше ни сил, ни желания для сопротивления, девушка благодарно улыбнулась и поплелась наверх следом за другом. На втором этаже было всего две двери. Чарли махнул рукой, указывая на дальнюю дверь. - Там ванная, извини, но тут она только одна. – Он прошел чуть дальше, открывая вторую, пропуская ее внутрь. - Тут моя спальня. Сегодня ты будешь спать тут. Большая кровать была застелена светлым вязаным покрывалом, в котором безошибочно угадывался стиль Молли Уизли, и Гермиона невольно улыбнулась. Помимо такого манящего предмета мебели, тут был большой комод, тумбочка, с лежащей на ней потрепанной книгой, и красивые светильники с теплым ласкающим светом. - Довольно аскетично. – Подала голос она, наблюдая за Чарльзом, который что-то сосредоточенно искал в комоде. - А ты ожидала кучи шмоток и грязных носков, разбросанных по ковру? – Он усмехнулся. - Нет, но как минимум скелет огненного шара во всю стену, например. Чарли улыбнулся, протягивая пушистое темно-синее полотенце и белую футболку. - Для меня это всего лишь место ночевки. – Пожал он плечами. – Я живу на работе, ты знаешь это. Я уступлю тебе душ, Иди первая, я пока постелю себе на диване. Девушка кивнула, подавив в себе желание предложить разделить кровать. Это могло закончиться неловким отказом и еще более неловким утром. Упругие струи теплой, почти горячей воды стекали по ее телу, убаюкивая уставший разум. Она провела под душем чуть больше времени, чем ожидала, надеясь согреться, но не такого тепла жаждало ее тело. Наконец, девушка покинула заполненное паром помещение одетая в его футболку и от осознания этого факта бабочки в ее животе танцевали что-то латиноамериканское. Футболка была короткой, и стоило девушке потянуться вверх, та тут же оголила бы её филейную часть. Отличный наряд для соблазнения, но весь запал испарился, стоило ей окинуть взглядом мужчину, показавшегося на лестнице. Чарли успел переодеться, а точнее раздеться. Она много раз видела его без рубашки, но сейчас на нем были лишь домашние, низко сидящие серые штаны, из-под резинки которых виднелась полоска его черных трусов. Еще ни разу Гермиона не видела его настолько сексуальным. Жар разлился по ее телу, отражаясь на щеках и шее, и Гермиона неловко прижала к себе влажное полотенце и черный кожаный гартер, на котором была закреплена ее палочка. Пауза затягивалась, и она переступила с ноги на ногу, слегка сжав бедра. - Я воспользовалась твоим шампунем, ты не против? - Нет, конечно. – Ответил Чарли. Его голос был хриплый и низкий, отчего по телу Гермионы пробежали мурашки. Она прикрыла глаза в попытке взять себя в руки. - Если… - начала она, не зная как продолжить. – Если тебе станет неудобно, мы… мы могли бы поменяться. – Ой, не так она хотела завершить это предложение. - Не беспокойся обо мне, Гермиона. – Парень подошел ближе, и девушка судорожно вздохнула. Бастион ее самоконтроля мог рухнуть в любой момент. – Спи сладко, малышка. Он поцеловал ее в макушку и скрылся за дверьми ванной комнаты, оставляя девушку наедине со своими чувствами. Гермиона недолго ворочалась в постели, усталость брала свое, но прежде чем сознание погрузилось в сон, оно вдоволь поиздевалось над своей хозяйкой, подкидывая все новые и новые образы одного рыжего мужчины, что спал с ней в одной квартире. Так близко, но абсолютно недостижимо. Когда Гермиона проснулась, за окном все еще было темно. Приходя в себя, девушка осознала несколько вещей. Первое, это был самый яркий сон в её жизни. Второе, она только что готова была кончить во сне. Она лежала на спине, широко раскинув руки, пытаясь выровнять сбившееся дыхание и чувствовала, как намокло ещё совсем недавно чистое белье. На нее волной обрушались эмоции, справиться с которыми она была уже не в силах. Калейдоскопом в голове пронеслись возбуждение, разочарование, одиночество и всепоглощающая тоска и, спрятав лицо в подушку, она заплакала. Никогда еще она не чувствовала себя такой глупой, разбитой и напуганной. Она всегда гордилась своим холодным умом, но сейчас ее разум подводил, грязно играя против неё самой. За спиной тихо скрипнула дверь, и ее спины коснулась теплая большая рука. - Я услышал, как ты плачешь. – Тихо проговорил Чарли, и девушка молилась всем известным в мире богам, чтобы он не убирал руку. – Что случилось, малышка? Не в силах ответить, Гермиона наслаждалась звуками его голоса и теплом руки. Дав ей еще минуту, Чарли вздохнул и развернул девушку к себе, склонившись над заплаканным лицом. Её непослушные кудряшки разметались по подушке, а глаза блестели от слез, ловя отблески уличных фонарей. - Я хочу, чтобы ты ответила мне. – Его голос был серьезен и строг, и девушка снова всхлипнула, покачав головой. Сил не честный ответ не было, но она привстала, порывисто обнимая его, утыкаясь носом в шею. Он пах собой, так уютно и тепло. - Я не могу больше, Чарли. – Тихо ответила девушка, прижимаясь к нему сильнее. Мужчина притянул ее к себе на колени, поглаживая по спине. Волна возбуждения снова накатила на нее, выбивая мысли из головы. - Прости меня. Пожалуйста, прости, я не знаю, как с этим бороться. Это слишком для меня. – Она бормотала в его шею, не совсем сознавая, что говорит. – Я не могу это контролировать. А теперь и эти сны. Боже. Кажется, я схожу с ума. - Какие сны, Гермиона? – Мягко спросил он. – О чем ты говоришь. - О тебе, конечно. – Сквозь слезы ответила девушка. – Ты снишься мне все чаще и это так ярко… В течение минуты в комнате слышались лишь всхлипывания Гермионы. Груз этого признания начал давить, мешая дышать. - Ты такая глупенькая. – Чарли тихонько рассмеялся и отстранился от девушки. Её руки безвольно упали на колени, словно у тряпичной куклы. Она низко опустила голову, надеясь, что ее волосы скроют пылающие от стыда щеки, но он не дал ей возможность закрыться. Он приподнял ее подбородок пальцами, заставляя посмотреть в глаза. - Прости, что тебе пришлось так долго мучаться, малышка. – Его голос был мягкий, убаюкивающий. В нем хотелось раствориться. И она попыталась, прикрыв глаза, поэтому мягкие губы на ее губах стали неожиданностью. Он был на вкус как солнце, как теплое лето и мягкий плед, как кружка какао, как капли воды в засуху. В голове взрывались фейерверки. Не осознавая своих действий, она снова обхватила его шею руками, притягивая ближе, в попытке соединиться в одно целое. Он касался ее только через футболку, но это было так ничтожно мало для нее, и Гермиона нетерпеливо поерзала у него на коленях, выбивая из мужчины тихий стон. Чарли оторвался от ее губ, прижимаясь своим лбом к ее. - Я не могу поступить с тобой так, пока ты все ещё пьяна. – Его голос был хриплый и тихий, запускающий в ее теле искры электричества. - Нет, пожалуйста. – Гермиона в панике вцепилась в его плечи. – Пожалуйста, не оставляй меня, не сейчас. Девушка снова нашла его губы, вцепившись в них глубоким поцелуем. Она почувствовала его улыбку и отстранилась, пряча лицо в его шее. - Теперь, Гермиона, я ни за что тебя не оставлю. – Услышав его шёпот, она выгнулась в его руках, прижимаясь еще ближе. Теплая мужская рука легка к ней на колено и двинулась вверх по бедру и под футболку, прямо на ребра. Тихий стон сорвался с ее губ, и глаза девушка закатились. Это было в тысячи раз круче всех фантазий и снов, которых за это время накопилось немало. Чарли осторожно положил ее на кровать, нависая над ней. - Есть столько вещей, которые я хочу сделать с тобой. – Сказал мужчина, проведя носом по её шее. – Но не сейчас, малышка. Я хочу, чтобы ты все осознавала. Он прошелся поцелуями вдоль ключицы, пока руки плавно поднимали футболку вверх, оголяя грудь с твердыми сосками. - Мерлин, ты такая красивая. - Снова сбивчивый шёпот и горячий рот накрыл острую вершинку, осторожно сжимая ее губами. В её тело будто ударила молния, она застонала, выгибая спину, чтобы теснее прижаться к его горячему влажному рту. - Такая чувственная девочка. – От каждого слова в животе будто завязывался узел, а стоны все чаще слетали с её губ. – Посмотри на меня. Гермиона распахнула бездонные, черные из-за расширившихся зрачков глаза, уставившись на Чарли своим затуманенным похотью взглядом. Весь мир сузился до его рук, она горела под ним, рассыпаясь в пепел, и она хотела умирать так снова и снова, в его руках. Он снова накрыл ее губы своими, и, пока она тонула в его поцелуе, рука Чарли двинулась вниз, задевая чувствительные соски, живот и дальше, туда, где она больше всего нуждалась. Он невесомо дотронулся до нее сквозь промокшее кружево, заставляя девушку сжать бедра, зафиксировав там его руку. Усмехнувшись сквозь поцелуй, он снова оторвался от её губ, чтобы посмотреть в омуты её притягательных глаз. - Я позабочусь о тебе. – Его голос был уверенным и строгим, и Гермиона подчинилась, расслабившись, позволив ему шире раздвинуть её ноги. Он снова накрыл её грудь своим ртом, выбивая новые стоны, когда рука снова опустилась между ног, на этот раз сдвигая белье в сторону. Он провёл вдоль её промежности одним пальцем, аккуратно надавливая на клитор. - Какая мокрая, - прошептал он куда-то в район её чувствительной груди, - с ума можно сойти. Ей показалось, что в этот миг через неё сплошным потоком прошлась целая вселенная. Человек просто не может чувствовать столько сразу. Это не был первый её секс, но еще ни разу она не ощущала это так ярко и всепоглощающе. В голове не осталось ни одной мысли, никакой связи с реальностью. Только его руки, его губы и голос. И если он прикажет ей умереть, её сердце моментально остановится. Его пальцы все кружили вокруг клитора, сжимая и надавливая, плавно подводя её к краю. Он даже не пытался проникнуть внутрь, но сейчас этого было достаточно, чтобы от его тихого: «кончи для меня» она провалилась за край. Яркий оргазм накрывал ее волнами наслаждения еще несколько мгновений, прежде чем отступить, оставляя её в полузабытье в теплых крепких объятьях. - Спи, моя девочка. – Шептал он, поглаживая девушку по спине через опущенную футболку, и Гермиона не смогла ослушаться. Утро принесло с собой головную боль и дикую жажду. Гермиона сдавленно замычала, перекатываясь на живот, накрывая голову подушкой, пока в голове стучали тысячи отбойных молотков. Даже не вздрогнув, она ощутила на своих ногах теплую ладонь. - Доброе утро. – Ехидный голос Чарли ворвался в её сознание очередной порцией боли. Она заскулила, поглубже зарываясь в подушку. - Я принес тебе зелье. Давай, вылезай. Чарли стянул с неё подушку, и девушка из последних сил приподняла больную голову, позволяя мужчине влить в неё мятную освежающую жидкость. Прошло всего пару секунд, прежде чем благословенная тишина окутала голову, и девушка счастливо выдохнула, растянувшись на простынях. Но с приходом облегчения всплыли и картинки её ночного приключения, услужливо подкинутые коварной памятью. В очередной раз Гермиона уткнулась лицом в мягкий матрас, пряча пунцовые щеки. Атмосфере стыда добавляло и то, что Чарли никуда не ушел, наблюдая за её муками совести. - Мне очень жаль. – Наконец пробубнила Гермиона, не поднимая голову от матраса, отчего звук был приглушенный и еле слышимый. Чарли тихонько засмеялся. - Я знал, что так будет. – Веселился он, наблюдая, как неловко девушке. – На столе стоит наш завтрак, и я хочу, чтобы мы сначала поели, прежде чем поговорить. Вставай. Она удивленно вскрикнула, когда на её задницу со звонким шлепком опустилась его ладонь и подняла на него глаза, но увидела лишь удаляющуюся фигуру. Отрезвленная голова лихорадочно искала варианты побега, но не находила. Пути к отступлению были отрезаны, и даже палочка, лежавшая на тумбочке еще вчера ночью, пропала, оставив черный ремешок гартера лежать в одиночестве. Беглый осмотр помещения привел к выводу о том, что палочка была не единственной пропажей. Своего вчерашнего платья она так же не наблюдала, из-за чего спускаться на кухню Гермионе пришлось все так же в его футболке. Она появилась в дверном проеме, неловко переступая с ноги на ногу, сминая край своей такой откровенной одежды, на секунду позволив себе насладиться моментом, затолкав неловкость за двери сознания. Но то ли двери были слишком хлипкие, то ли неловкость слишком сильной, но она моментально вернулась, заставив её щеки снова покраснеть. Ещё никогда она не чувствовала себя такой неловкой. Чарли обернулся на девушку и тепло улыбнулся, указав ей на деревянный стул с ярко-желтой подушкой. Примостившись на стуле и окинув взглядом кухню, Гермиона с приятным удивлением отметила не только наличие холодильника, но и кофе-машины. Поставив перед девушкой чашку с чаем, мужчина сел напротив неё, пододвинув к ней небольшой молочник. Пожевав губу, девушка разбавила свой чай молоком и благодарно кивнула, отодвинув предмет в сторону, принявшись монотонно размешивать напиток. Тишину на кухне разбавлял только редкий стук ложечки о стенки её чашки, и, казалось, Чарли это все только забавляло. Он не спешил начинать разговор, поедая еще теплые тосты. Неуверенно протянув руку, девушка взяла с тарелки теплый подсушенный хлеб и аккуратно помазала его сливочным маслом и стоящим тут же жидким, золотистым медом. - Вкусно. – Наконец нарушив тишину, кивнула девушка, прожевав кусочек тоста. – Спасибо. - Рад, что тебе понравилось. – Улыбнулся Чарли. Напряжение внутри увеличивалось обратно пропорционально количеству чая в её кружке, и когда показалось белое дно, нервозность достигла пика. Мысленно она уже составила план действий, и, уже закончив разговор с Уизли, уволилась, нашла другую работу и пару месяцев игнорировала общие субботние обеды в Норе. Девушка поставила бокал на стол и глубоко вздохнула, собирая крупицы своего мужества, в панике растерянного, где-то по пути от спальни до кухни. - Слушай, Чарли. Я…- Начала Гермиона, решившись положить конец этому неловкому утру, но была прервана. - Не знаю, что ты там себе надумала. – Пока Чарли говорил, её девичье сердечко пропустило парочку ударов, и девушка приготовилась умереть от затапливающего её стыда. – Я не сомневаюсь, что ты уже спланировала детальный побег из моей жизни, но я не хочу ловить тебя потом по всему магическому Лондону. Поэтому мы выясним все прямо сейчас один раз. Хорошо? Гермиона подняла на него затравленный взгляд и кивнула. Она была похожа на первокурсницу, которую поймала после отбоя лично МакГонагалл. - Что ж. Тогда я начну. – Чарли встал, поманив пальцем стеклянную пепельницу, скользнувшую к нему на стол с полки со специями, и закурил. – Я зацепился за тебя еще со времен турнира трех волшебников. Но тогда ты была еще несовершеннолетней, а я жил в Румынии, а когда вернулся, ты встречалась с моим младшим братишкой, до сих пор хочу ему врезать, чтобы ты знала. Я собирался дать тебе время привыкнуть ко мне прежде, чем попытаться совратить тебя. Но ты решила сделать это первой, и я безумно рад, что все вышло именно так. У Гермионы зашумело в ушах от его слов, а глаза расширись до размера кнобов на двери в его спальню. Она поморгала, впиваясь в него взглядом, ожидая продолжения, но он молчал. Она откашлялась и открыла рот, чтобы что-то сказать, но впервые просто не нашла слов. Когда докуренная сигарета была безжалостно вдавлена в толстое дно пепельницы, он поднялся с места и, хищно ухмыляясь, подошёл к ней, упираясь руками в стол и спинку стула. – А теперь, когда мы это выяснили, - он склонился к её уху, проведя носом по все еще красной щеке, - позволь мне рассказать о том, что я хочу с тобой сделать. Сердце девушки билось где-то в горле, а в животе завязался узел возбуждения, заставляя белье намокнуть. - Сегодня ты проведешь день в моей постели, раз уж у нас обоих сегодня выходной. И я намерен выжать все из этого дня. Пошли, малышка. Он взял её руку, крепко сжав, и потянул её наверх. Но Гермиона и не думала сопротивляться, кто в здравом уме смог бы противостоять столько властному тону. Чарли завел её в уже знакомую спальню и развернул её к себе. Он смотрел на неё с неприкрытой жаждой и не встретил сопротивления, когда потянул её футболку вверх. Шагнув к ней еще ближе, он вдохнул её запах, кончиками пальцев проведя от шеи вниз, слегка задевая уже твердые от возбуждения соски. Его ласка запустила в её теле заряды электричества. Она судорожно вдохнула, прикрывая глаза. Он наклонился к её лицу, наслаждаясь такой интимной близостью, и осторожно провел кончиком языка по её губам. Она вздохнула, раскрывая губы, и Чарли тут же грубо впился в них поцелуем, выбивая почву у неё из под ног. В голове больше не было ни мыслей, ни страхов. Он оторвался от её губ только для того, чтобы тут же прильнуть поцелуем к её шее, аккуратно прикусывая нежную кожу и Гермиона тихо застонала, больше не в силах сдерживаться. Покрывая поцелуями её тело, Чарли опустился перед ней на колени, поднимая на неё покрытый пеленой похоти взгляд. Только за это Гермиона готова была отдать всё, что имела. Подцепив пальцами резинку её белья, мужчина медленно, с наслаждением потянул её трусики вниз, окончательно оголяя девушку. Уже ненужный кусочек кружева был отброшен в сторону, а поцелуи продолжали разжигать пламя на коже её бедер. Не прерывая зрительного контакта, он поднял её ногу, ставя её на кровать, вынуждая Гермиону вцепиться пальцами ему в плечо. Она пошатнулась, когда вдруг почувствовала, как его горячий язык прошелся вдоль её половых губ, задевая клитор. Из горла вырвался протяжный стон наслаждения. Гермиона горела. Упиваясь этим безумством, она запустила пальцы в его волосы, то ли в попытке не упасть, то ли от желания притянуть его еще ближе к себе. Её ноги дрожали от этой чувственной пытки, и когда наслаждение готово было вот-вот переполнить её, толкнув к оргазму, он отстранился, поднимаясь с колен. Девушка всхлипнула, распахнув глаза. Сейчас она готова была умолять его, лишь бы он закончил то, что начал, но Чарли лишь снова приник к её губам. Она целовала его, ощущая свой вкус на его губах, цепляясь за мужчину, словно он мог исчезнуть. Крепкие мужские руки изучали её тело, а она лишь выгибалась ему навстречу, желая просто раствориться в этом моменте. Наконец он опрокинул её на кровать, забираясь на неё следом, стягивая свои домашние брюки. Гермиона не успела удивиться отсутствию на нем трусов, когда горячее тело вдавило её в матрас. Она обняла его за плечи, прижимаясь к его груди и нетерпеливо двигая бедрами. - Тебе так не терпится, малышка? – Голос Чарли запустил новую волну возбуждения и она захныкала, нетерпеливо заерзав под ним. – Может, ты попросишь меня? Она почувствовала, как головка его члена остановилась у самого входа, но он не спешил. - Пожалуйста. – Она не была способна говорить громче шепота. - Что, малышка? – Продолжал дразнить он, задев головкой клитор. – Что мне сделать? - Пожалуйста. – Снова повторила девушка. – Войди в меня, мне так нужно… Чарли заполнил её медленно, погружаясь до конца в нежное податливое тело. Девушка закинула ноги ему на бедра, притягивая еще ближе. Чарли уткнулся лбом ей в плечо, замерев на несколько секунд. - Какая ты узкая…- прошептал он и подался назад, чтобы снова толкнуться. Каждым толчком он вырывал стоны, которые сцеловывал с её губ, а Гермиона сжимала его плечи, впиваясь в его смуглую кожу пальцами, оставляя следы белых полумесяцев. Она двигалась ему на встречу, совершенно не осознавая, что делает, утопая в чистом наслаждении, как в наркотическом угаре. Его толчки стали резче и чаще, а её стоны тоньше, когда он опустил руку туда, где соединялись их тела и его пальцы закружили вокруг клитора. Девушка выгнулась, а он обхватил губами сосок, сжимая его и лаская кончиком языка. - Ты хочешь кончить, Геримона? – Ворвался в её разум его голос. - Да! Да, пожалуйста, да. – Слова бессвязно вырывались из ее рта, она была готова шагнуть за грань наслаждения. - Посмотри на меня. Послушно распахнув веки, Гермиона посмотрела в его почти черные глаза, и этого взгляда было достаточно, чтобы в голове взорвалась сверхновая, запуская волну наслаждения по всему телу. С губ сорвался полу-крик, полу-стон, ей казалось, что в эти мгновения она не существовала, что она полностью сгорела в его пламени. Он последовал за ней почти сразу, оставив красный след на её груди. Они медленно приходили в себя. Дыхание восстанавливалось и сознание прояснялось. Чарли перекатился на бок, крепко прижав девушку к себе, и утыкаясь в её спутанные кудряшки. Гермиона развернулась, чтобы спрятать лицо в его груди, и её свободная рука тут же медленно огладила его руки, перебираясь на грудь и спину. - Как себя чувствуешь? – Он нарушил тишину, и она зажмурилась, наслаждаясь звуками его голоса. - Хорошо. – Ответила Гермиона, вмиг осознавая, что это слово недостаточно точно описывает её состояние. – Больше, чем хорошо. Черт, вообще-то потрясающе. Чарли низко рассмеялся, убирая свою руку с её талии только для того, чтобы начать нежно поглаживать её разгоряченное тело. Она все еще чувственно отзывалась на ласки, прижимаясь щекой к его груди. Другой рукой мужчина зарылся в её волосы, массируя голову, заставляя девушку судорожно вздохнуть. - Я так много раз представлял это. – Вдруг снова заговорил он. Гермиона вскинула голову, чтобы заглянуть в его глаза, ища признаки лжи. Их взгляды встретились, и его губ коснулась нежная улыбка. - Ты такая красивая. Гермиона улыбнулась в ответ, проведя кончиками пальцев по его щеке и губам. - Давно хотела это сделать. – Чарли только усмехнулся в ответ и накрыл её губы своими, утягивая в долгий поцелуй.

***

В камине вспыхнуло зеленое пламя, и через мгновение из него устало вывалилась девушка, тут же скидывая с себя туфли. Через несколько секунд из такой же вспышки вышел и её парень, с самодовольной улыбкой. Гермиона только покачала головой и плюхнулась на диван, вытягивая ноги и откидывая голову на подлокотник. - Слава Мерлину. Я думала, этот вечер не кончится никогда! – Она потерла лицо ладонями, из-за чего голос был слегка приглушен. Но Чарли все равно её услышал. – Я никогда не чувствовала себя так неловко. Услышав смех, она окинула мужчину недовольным взглядом и снова уставилась в потолок. - Я говорила, что сегодня не лучший день для шокирующих признаний. Надо было еще подождать. Чарли покачал головой и, сев рядом, положил её ноги на свои колени. - Ты говоришь так уже больше двух месяцев. Когда ты собиралась им сказать? – Он начал осторожно массировать её ступни, наблюдая как напряженное лицо Гермионы расслабляется. – Тем более, сегодня твой день рождения, разве можно было подобрать время лучше? - Я клянусь, твоя мама считает меня дрянью. Она так посмотрела на меня… какой ужас! - Если ты не прекратишь, - заговорил он, заставляя её вздрогнуть. Это был его особенный голос. Голос, сулящий ей неприятности. – Я отшлепаю тебя, малышка. Сильно. Она задохнулась. Волна мурашек пробежала по её коже, вызвав у мужчины коварную усмешку. - Ты отлично справилась с этим. – Продолжал Чарли, возобновляя поглаживания, теперь не ограничиваясь только ступнями. – Я уверен, что все прекрасно отреагировали. Хоть и были немного удивлены. Кстати все, кроме Джорджа. Он знал? Гермиона согласно промычала, сползая пониже, позволив своему парню забираться под подол её платья. - Он узнал в Рождество. – Пустилась она в объяснение. – Я наряжала елку, а он подкрался сзади. Он пах тобой, и я поздоровалась, а потом ты вдруг спросил его о духах с амортенцией. Я готова была провалиться сквозь землю. Чарли снова тихонько рассмеялся, продолжая поглаживать её ноги, постепенно забираясь под подол. - Я спросил его об этом, потому что весь вечер от него пахло твоим шампунем и булочками с корицей. Сначала я уже подумал, что вы просто тайно встречаетесь, но запах был слишком навязчив. Тепло улыбнувшись, Гермиона прикрыла глаза, медленно тая под его пальцами. - Мне пришлось пообещать ему себя в качестве подопытного для новой его разработки за его молчание. – Тяжело вздохнула она, слегка приподнявшись, чтобы Чарли было удобнее стянуть с неё платье. – С содроганием жду этого момента. Надеюсь, это не будет что-нибудь опасное. - О, теперь он не посмеет. Он знает, что я с ним сделаю, если он причинит тебе вред. – Он провел пальцами по её голому животу и отстранился, чтобы стянуть свою синюю водолазку. – А еще лучше вообще откажись. Теперь его молчание не нужно. От ощущения его ладоней на своих бедрах и талии, Гермионе было все сложнее выстраивать свои мысли в логические цепочки. - Это нечестно, и ты знаешь это. – Её голос опустился почти до шёпота, когда его рука скользнула ей за спину, ловко расстёгивая застежку её бюстгальтера. Он дразнил её, кончиками пальцев гладя её по плечам и груди, ловко обходя уже напряженные соски. - Ну, я думаю, он поймет. – Чарли навис над ней, оставляя легкий поцелуй на губах. – Джордж и честность обычно редко стоят в одном предложении. Девушка прижалась губами к его шее, проведя рукой по его груди и животу, прямо до пояса его грубых джинсов. Возбуждение настойчиво росло в её теле, подталкивая её действовать смелее. Чарли согнул ногу в колене, опираясь между её ног, и Гермиона тут же заерзала, создавая такое нужное трение. Она почувствовала его ухмылку на своих губах, а он двинулся вниз, прокладывая дорожку поцелуев прямо к груди. Искра возбуждения пробежала по телу, оседая внизу живота пламенем, когда его горячий рот накрыл розовую горошинку. Чарли слегка прикусил её зубами и с её губ слетел первый сладкий стон. - Кажется, кто-то возбудился, да, малышка? Гермиона согласно промычала, спровоцировав звонкий шлепок по бедру. - Немного. – Ответила она, стараясь скрыть свое сбитое дыхание. - О, даже не пытайся. Я знаю твое тело наизусть. Чарли опустил руку вниз, слегка касаясь её белья, которое уже было влажным. - Посмотри на себя. – Зашептал он на ухо. – Уже мокрая. Маленькая похотливая девочка. Гермиона снова тихо застонала. Он знал, как завести её с пол оборота. За все те месяцы, что они вместе, он действительно хорошо её изучил и знал, как сильно ей нравится, когда он говорит все эти грязные вещи. Чарли снова подразнил её сосок языком, сжимая другой между пальцев, и победно улыбнулся, когда Гермиона выгнула спину ему навстречу. Ловко расстегнув металлическую пуговицу, её ручка пробралась в его белье, обхватывая напряженный член, и победная улыбка расплылась на её губах. - Ох. Хочешь проявить инициативу, да? – Он оторвался от её груди, пристально посмотрев в глаза. Она знала, что так он ищет согласия. Гермиона закусила губу, залюбовавшись его глазами с расширенными от возбуждения зрачками с искрами похоти. - Тогда на колени, малышка. – Только от его тона она задрожала, готовая полностью подчиниться ему. – Я хочу твой рот. Отстранившись, он позволил ей встать с дивана, наблюдая с какой трепетной готовностью она опускается перед ним на колени. Чарли помог девушке стянуть с него джинсы вместе с трусами и откинул голову на спинку дивана, когда она лизнула головку. Наслаждаясь звуками его сбитого дыхания, Гермиона опустилась ртом на его член, скользя по стволу влажными губами. И, хотя она не могла взять его в рот полностью, ей нравилось думать, что ему нравится это так же, как и ей. Его пальцы опустились ей на затылок, сжимая волосы в кулак, и она подавила желание засунуть руку в трусики. Она действовала неторопливо, то втягивая его, то дразня языком головку, и победно улыбнулась, когда с его губ слетел стон. Сил сдерживаться больше не было. Чарли толкнулся ей в горло несколько раз и, зарычав, притянул её к себе на колени. - Хорошая девочка. – Его шёпот заставил её выгнуться, прижимаясь к его голой груди. – Ты отлично справилась с моим членом ртом. Ты уже готова принять его в себя, м? Казалось, ответа он не ждал. Он завел её руки за спину, крепко обхватив запястья одной рукой, а другой сдвинул её трусики в сторону, проникая в неё сразу двумя пальцами. Девушка вскрикнула. - Конечно, готова. – Продолжал мурлыкать Чарли. – Ты всегда готова для меня, правда, малышка? - Да! – Тут же отозвалась Гермиона, стараясь насадиться на его пальцы сильнее. – Пожалуйста, Чарли! - Что «пожалуйста»? – Он издевался. – Что хочет моя девочка? Издав разочарованный стон, девушка сильнее задрожала на нем, но рука мужчины крепко удерживала её. - Я хочу тебя! Пожалуйста! – стоны уже неконтролируемо вырывались из её рта, и она вскрикнула, когда он сильнее согнул пальцы внутри неё. - Я здесь, малышка. Тебе мало? - О, Боже мой! – Борьба между стыдом и возбуждением продолжалась, но Чарли развернул ладонь, что бы большим пальцем дотронуться до клитора и она сдалась.- Чарли, прошу тебя! Трахни меня, пожалуйста. - Все что угодно, для тебя, моя принцесса. Он вытащил пальцы из её податливого тела, чтобы мгновения спустя насадить её на себя. На секунду Гермиона задохнулась от ощущения восхитительной наполненности, однако он не дел ей времени на передышку. Продолжая сжимать её запястья за спиной, он обхватил её ягодицу другой рукой и сжал, помогая ей двигаться. Откинув голову назад, Гермиона прыгала на его члене, стараясь увеличить темп, но ей было мало. Чарли снова звонко шлепнул её по заднице и отпустил её руки, чтобы резко снять с себя и уложить животом на диван. Она нетерпеливо захныкала, когда он поставил её на колени, срывая её трусики и открывая себе потрясающий вид на её тело. - Ох, малышка. Такая ты красивая, такая открытая. Гермиона сильнее прогнулась в пояснице, получив очередной шлепок и застонала, когда он снова заполнил её на всю свою длину. Восхитительно пошлые звуки шлепков тела о тело заполнили комнату. Он брал её нещадно, сильно и грубо, так, как она любила, приближая её к краю с каждым безжалостным толчком. Она приблизилась совсем близко, дрожа и срываясь на крик. - Давай, Гермиона. – Чарли опустил руку на её пульсирующий клитор, обведя и нежно сдавливая.- Кончай со мной. Этого хватило, чтобы накопившееся наслаждение обрушилось на её тело с силой цунами. Она не услышала собственного крика, утопая в своем оргазме, потеряв на несколько долгих секунд связь с реальностью. Толкнувшись в неё еще несколько раз, Чарли кончил следом, сжимая её талию до синяков. Они приходили в себя лежа на диване перед разожжённым камином, наслаждаясь ленивыми ласками, и Гермиона снова поймала чувство эйфории, запечатлев этот момент в своей памяти. Она гладила своего мужчину по лицу, нежась в его руках, растекаясь как мороженное, с удивлением осознавая, что смогла приручить пламя.