My sin, my soul

— Прости меня, папочка, ибо я согрешила, — в исповедальной раздался женский голос, сопровождаемый смешком. В ответ донесся глубокий вздох, скрадываемый тканью, разделяющей говорящих. — Элис, пожалуйста... Я прошу тебя, отнесись к этому с уважением, — печально ответил молодой мужчина. Девушка закатила глаза и скорчила рожицу, но, понимая, как это важно для брата, попробовала настроиться на более возвышенный лад. — Извини, Крис. Это просто... неловко и, кажется, бессмысленно. — Я знаю, милая. Постарайся ради меня. Элис кивнула, убрала прядь волнистых волос за ушко, закинула ногу на ногу, покашляла и наконец-то начала говорить, стараясь скрыть щемящую тоску за смешливым тоном. — За последний месяц я трахнула, кажется, пять или шесть парней и парочку девушек. Твой Бог интересуется подробностями или ему только в общих чертах надо? — Не думаю, что детали ему важны, — сухо ответил близнец. — Да, наверное, он же и сам может посмотреть. Выпила приблизительно литров двенадцать джина... По крайней мере, помню двенадцать. Выкурила сорок пачек сигарет и штук пять косяков. Снюхала граммов тридцать кокаина — существенно меньше, чем в апреле! Потанцевала на барной стойке, посмотрела собачьи бои. В цирк сходила — это тоже грех? — В цирк — не грех, сестра моя. Все ли это? — голос Кристофера был мягок и ровен. — Да. Это все, — она ответила слишком быстро и слишком равнодушно, чтобы брат, за пару столетий вместе узнавший о ней все, смог ей поверить. — Элис, Бог простит тебя, если ты будешь с ним откровенна. — Черт бы тебя!.. Ой. Девушка прикусила губу и закрыла глаза. Она отчаянно не хотела, чтобы ее брат знал о еще одном ее увлечении. Она была уверена, что Крис разочаруется в ней. Она знала, что эта правда, такая привычная для нее и такая страшная для него, ранит ее маленького близнеца. Она была старше его всего лишь на четыре минуты, но всегда воспринимала его как младшего, как ребенка, которого надо защищать. Защищать от внешнего мира и от самой себя. — Крис, скажи мне... Ты правда веришь, что Бог прощает нас? Даже таких, как мы? Монстров, бездушных созданий тьмы? Парень прикусил губу и закрыл глаза. Он отчаянно не хотел, чтобы его сестра знала о его сомнениях. Он был уверен, что Элис разочаруется в нем. Он знал, что эта правда, такая привычная для него и такая страшная для нее, ранит его маленькую близняшку. Она была старше него всего лишь на четыре минуты, но он всегда воспринимал ее как младшую, как ребенка, которого надо защищать. Защищать от внешнего мира, от самой себя и от него с его метаниями — Да, милая. Бог справедлив и милостив. Он знает, что мы не выбирали этот путь. Пока мы ведем себя как люди, а не как монстры, он любит нас. Элис печально улыбнулась. Его убежденность, его упрямая наивность забавляла ее и вызывала уважение. Она могла быть спокойна за брата: вера спасет его и, даже если никакого Бога и нет, создаст для него личного Господа. Но еще она знала, что никогда не расскажет ему о своем пристрастии и, даже если какой-то Бог все-таки есть, не получит у него прощения. Она не видела, как зеленые глаза близнеца наполнялись слезами, отчаянием, тоской. Она не знала, что он умел лгать гораздо убедительнее, чем она. — Это все твои грехи, сестра? — мягко и спокойно переспросил он. — Да, отец Кристофер, это все, — на этот раз она почти убедила его. — Раскаиваешься ли ты в них? — Да. Да, раскаиваюсь, — и это звучало искренне. — Тогда Бог отпускает и прощает твои грехи. Элис криво усмехнулась, вышла из исповедальни и почти бегом добралась до выхода. Крис уже ждал ее там. — Я думала, ты не телепортируешься в церкви, — она изогнула бровь. — Я стараюсь. Но я не мог отпустить свою сестренку без прощального объятия, — широко улыбнулся он. Она окинула его взглядом. Худой, темноволосый, высокий, с резкими чертами лица и мягким взглядом, он был самым привлекательным из всех мужчин в мире. Как ему шла сутана! Она так торопилась уйти из церкви именно для того, чтобы избежать объятия с ним... "И об этом он тоже никогда не узнает", — упрямо стиснув зубы, подумала она, прижимаясь к нему. Он погладил ее по спине. От него пахло ладаном, медом и травами. От нее — дорогими духами, табаком и чем-то неуловимым, ассоциирующимся с хищником. — Пожалуйста, постарайся поменьше пить, курить и нюхать. Да, твое тело неуязвимо, но это разрушает твою душу, — прошептал он ей на ухо. По шее, спине и рукам пробежали мурашки. — Я постараюсь. Но обещать не могу. Пора бежать, — она ловко выскользнула из его объятий и, привычно оглянувшись по сторонам, исчезла. Он еще долго стоял, прислонившись к двери, задумчиво разглядывая свежие, но хмурые деревья, умытые вчерашним дождем, пока сумерки не превратили все в размытые тени и невнятные, тревожащие очертания.

***

Элис телепортировалась прямо в роскошное кресло, на полу возле которого стояла переполненная пепельница. Привычно закурив, она раскинулась поперек кресла, сбросила кеды и уставилась в потолок. Когда сигарета, догорев, обожгла ее палец, кожа которого моментально восстановилась, девушка вынырнула из потока мыслей и образов и, изящно соскользнув по бархату, пошлепала на кухню. Налила в бокал крови из донорского пакета, дежурно подавила порыв выдвинуть клыки — расслабляться никогда нелья, — задумалась, добавила немного льда и щедро плеснула водки. "Всего лишь бокал, чтобы отвлечься", — мысленно оправдалась она и залпом выпила свой инфернальный коктейль. Пройдя в элегантно обставленную спальню, она рухнула на мягкую кровать. В клуб или в бар, вот в чем вопрос. Или приват у любимой стриптизерши? Позвонить одному из постоянных любовников? Или, может, просто остаться дома, заказать роу стейк, посмотреть фильмец? Ничего не хотелось. Что ж, и на этот случай всегда есть запасной план — она взглянула на прикроватную тумбочку, заваленную вибраторами, игрушками, смазками. Этого тоже особо не хотелось, но надо же чем-то заняться. Лениво повернувшись набок, она затянулась электронной сигаретой с вишневым вкусом, облизнула губы и закрыла глаза. Чем хороша невозможность что-то забыть в сочетании с насыщенной сексуальной жизнью — порно ей не нужно. Чем, с другой стороны, плоха... это уже совершенно другая история. Закрытый загородный клуб, свечи, задернутые бархатные шторы. Пахнет дорогими сигаретами, элитным пойлом, спермой, потом, возбуждением. Стройная девушка с нежной кожей, покрытой синяками, стоит на столе на четвереньках, прикованная к ножкам за запястья и лодыжки. Она дрожит от усталости и боли, но глаза замутнены похотливой пеленой, смазка капает и стекает по мрамору на пол. Сзади ее грубо трахает подтянутый блондин в черной маске, звонко шлепая по заднице. Элис подходит к ней, берет за подбородок и смотрит сверху вниз. — Как тебя зовут? Похотливая улыбка, влажный язычок тянется к тонким пальцам. — Как вам больше нравится, госпожа. — Тогда будешь Кристиной. — Как прикажете, госпожа. Кристина облизывает пальцы Элис, ее рот жаркий и влажный, как тропики. Чувственно сосет их, играет блудливым языком. Грубые толчки сзади заставляют ее практически заглатывать пальцы, и вот уже Элис жадно трахает ее горло рукой. Девушка застонала, дебютные волны возбуждения отдались теплом и напряжением внизу. Она сжала бедра, оттягивая первое, самое сладкое прикосновение. Блондин, ухмыляясь, привязывает к ноге Кристины вибратор, сразу же врубает на полную мощность и трахает еще ожесточенней. Кристина кричит, извивается, кусает пальцы Элис. Та отнимает руку и мокрыми пальцами проводит по шее, ключице и груди, оставляя влажный след на фарфоровой коже. Хватает твердый сосок, трет, пощипывает, дразнит. Кристина на грани, стоны все громче, глаза закатываются. Экстаз, дрожь, стон, переходящий в торжественный, животный вопль. Аплодисменты. Пять секунд на отдышаться, ведь парень в маске и не думает останавливаться, только выключает вибратор. "Интересно, под чем они", — думает Элис, но это неважно. Ее глаза вспыхивают дьявольским огнем, ведь Крис прокусила себе губу, и солоноватый запах заполняет сознание вампирши. Клыки немного выдвигаются, и она не может остановить это, но никто не заметит. Она падает на колени перед столом, жадно целует девушку, слизывает капли, врывается в ее рот, переплетается языками. Элис издала полувздох-полустон, сорвала с себя майку, начала трогать теперь свои соски, возбуждение уже невыносимо, клитор пульсировал, требуя прикосновений. Она изввивалась, сжимая небольшую грудь, изо всех сил стискивая бедра. Слизав всю кровь, вытекшую из ранки, она отрывается от влажного рта Крис. Хочется еще, но позволить этого себе она не может. Вместо этого она заставляет себя нежно собрать рыжие волосы девушки в хвост, завязать резинкой с руки. Пульсирующие артерии на изящной шее. Она закрывает глаза и горячо шепчет в маленькое ушко. — Давай посмотрим, что еще ты умеешь облизывать, детка. — Вам понравится, госпожа. Усмехнувшись, Элис ложится на стол, забирается под Кристину. Та опускается с ладоней на локти, из-за чего ее задница поднимается выше и получает звонкий шлепок. На мгновение замерев, девушка продолжает насаживаться на член джентльмена в маске, привычным движением рта задирая платье Элис. Под ним нет белья, но Крис, своенравная девчонка, не приступает к главному. Она дразнит, покусывает и облизывает внутреннюю часть бедер, подбирается совсем близко к нужной точке, а затем уводит язык правее, чем нужно. Но очередной грубый толчок сзади нарушает ее маленькую игру, заставляя проехаться губами прямо по клитору. Элис вскрикивает и вцепляется ногтями в упругую задницу блондина. Не выдержав, она заметалась по кровати в поисках смазки и любимого вибратора, имитирующего язык. Наконец-то нашла, судорожно выдавила на него смазку и, кое-как стянув джинсы и трусы, включила на среднюю мощность. Немного шершавый, горячий механический язык был послушен и сразу начал вылизывать вагину, лаская и теребя клитор. Элис протяжно застонала, выгнулась в пояснице, пронзенная разрядом наслаждения. Кристина обхватывает крупный клитор припухшими губами, втягивая его в рот, инерция движения анонимного визитера заставляет ее дергать горошину вперед, что доставляет Элис огромное удовольствие. Блндин, резко вытащив член, со стоном бурно кончает на левую ягодицу девушки, и другая, отпустив наконец его задницу, ловко поворачивает голову, ловя губами густую жидкость, капающую с разгоряченного тела. Аплодисменты. Элис облизывается, пошло причмокивая, а Кристина теперь может уделить больше внимания ей и начинает вылизывать клитор вдвойне быстрее. Элис близка к оргазму, тугой узел в животе вот-вот взорвется, руки сжали грудь. Она опять поднимает руки, вставляет два пальца во влажное влагалище Крис и, несмотря на неудобную позицию, быстро двигается внутри. Девушка вскрикивает, отрываясь от клитора, обдает его знойным дыханием. Так близко, так близко! Ладан, мед, травы. Горячее дыхание в ухе, мурашки по коже. Жар стройного тела. Элис, сотрясающаяся в судорогах, закричала в экстазе, мощная волна удовольствия закружила ее, подняла в небеса и сбросила в ад.

***

Кристофер уже час молился в своей крохотной келье. Молился не по уставу, не заученным текстом, молился всем сердцем, всем своим существом. Пожалуйста, Господи, прости Элис, это ведь не ее вина, ты же знаешь, Господи, как ей тяжело, ты же знаешь, мы не выбирали... Пожалуйста, сохрани ее душу, спаси ее от зла, от искушений, спаси ее... Измученный, израненный, исступленный, с синяками на коленях, заживавшими и тут же появляющимися снова, он наконец оборвал молитву и, не снимая одежду, рухнул в ледяную, жесткую кровать. Табак, изысканные духи, опасность. Горячее дыхание на шее, мурашки по кожи. Жар стройного тела. Он помотал головой, отгоняя навязчивое видение. Она прижимается к нему, и он, гладя ее по спине, чувствует отсутствие лифчика. Боже, нет, только не это опять... Клыки выдвигаются, его разрывает желание поцеловать ее, совсем не по-братски, в губы, ощутить ее язык на своем. Узел закрутился в животе, орган постыдно запульсировал. "Плоть слаба, это все дьявол, дьявол проверяет меня на прочность". Ее соски прижимаются к его груди, такие твердые, что чувствуются через ее и его одежду. Он сжал виски руками, борясь с воспоминаниями, но предательски возбужденный член окатил белье жидкостью, принося мерзкое, незаслуженное, порочное удовольствие.