Красная Камелия

— Я сказал нет! — А я сказала да! — Нет! — Да! Барнаби сложил руки на груди и отрицательно покачал головой, пока Камелия роясь в его шкафу уже доставала оттуда джинсы и футболку. Он все никак не мог понять, когда эта девушка, студентка, стала командовать в его собственной доме. И почему несмотря на свои препирательства он с улыбкой соглашается на очередную ее затею. — Это ужасная идея. Я плохой советчик. — Ты и не нужен мне как советчик, будешь моим грузчиком. Я что сама все пакеты должна нести? Магвайр закатил глаза и сдался, выставив Лестрейндж за дверь, чтобы переодеться. Девушка с победной ухмылкой завалилась на диван. До возвращения в Хогвартс оставалось пару дней и она планировала обновить гардероб, затащив Барнаби с собой в магазины. Наконец после двухчасового спора — он сдался. После долгих размышлений, Камелия решила взять деньги со счета, который для нее открыл Джозетт. Все-таки он и правда не чужой человек и почему она должна отказываться от денег из-за каких-то дурацких принципов? Он хотел помочь, а она приняла помощь. Тем более она не просила его об этом. Через пару утомительных минут, из комнаты вышел профессор одетый и готовый покорять Косую аллею. — Я все еще не понимаю как ты уговорила меня на это. — Ты не можешь устоять перед моими красивыми глазками! — Это уж точно. — Магвайр протянул ей руку. — Хватайся, вредина. Они с громким хлопком трансгрессировали. Годрикова Впадина, дом Поттеров. Джеймс маялся от безделья, сверля взглядом потолок. Обычно на каникулах, в те дни, когда родители были заняты, он писал письма Эванс, отправляя их одно за другим и получая обратно не распечатанными. Но в этот раз, следуя плану Лестрейндж он должен был сидеть сложа руки, не проявляя и малейшего внимания к старосте. Это удручало. «Может написать Лестрейндж?» Поттер вздрогнул от собственной мысли. Какого черта? Писать девушке с которой просто спишь — это уже перебор, да и она неправильно поймет. Однако вопреки собственным мыслям, он взял пергамент и перо, задумавшись, что хочет ей сказать... Привет, Лестрейндж. Как поживаешь, огонек? Надеюсь ты хорошо отметила рождество. Если вдруг интересно, я... Джеймс скомкал очередной лист и со вздохом упал на кровать. Нет, это глупость. Глупо писать Лестрейндж когда их ничего не связывает. И почему-то от мысли что он не может ей просто так написать, стало нестерпимо больно. Если бы кто-нибудь год назад сказал, что он, Джеймс Поттер будет лежать в своей комнате и пытаться придумать письмо для Слизеринки, он бы ни за что не поверил. Да он бы специалистов из Мунго вызвал. — Сохатый! — Ворвался в комнату Сириус. — О..ого... — Запнулся он, увидев несколько десятков скомканных листов. — Все серенады своей Эванс пишешь? — Почти. — Уклончиво ответил он. — Ты ворвался сюда так, словно собирался что-то сказать. — А, да! Твои предки вернулись. Миссис Поттер просила позвать тебя обедать. Джеймс кивнул и легким взмахом палочки уничтожил все улики. Они с Сириусом, живущем здесь уже неделю спустились на первый этаж, откуда доносился аппетитный аромат приготовленной пасты. Флимонт как и всегда восседал во главе стола, читая газету, а Юфимия носилась по кухне, словно не семью собиралась кормить, а встречать министра. — Все как и всегда очень вкусно, миссис Поттер. — Улыбнулся Сириус. — Спасибо, мой мальчик. — Женщина тепло улыбнулась, поцеловав парня в макушку, отчего он залился несвойственным ему румянцем. — Мне уже начинать ревновать? — Наигранно нахмурился Джеймс. — Думаю да. — Кивнула Юфимия. — Сириус очень воспитанный мальчик, а от тебя не одного комплимента не дождешься. Да и от твоего отца тоже. Буду только Сириуса кормить. — Я же просто читал. — Возмутился Флимонт. — Что я уже не так сделал? — В том то и дело что ничего. — Миссис Поттер подмигнула Сириусу, подложив ему еще пасты с морепродуктами. — Кушай, кушай, мой мальчик. — Бродяга, ты меня подставляешь! Сириус не сдержал счастливой улыбки. В доме Поттеров царил такой уют, что им просто невозможно было не проникнуться. Здесь царило спокойствие и счастье, когда как в его собственном доме угнетало абсолютно все. Бесконечные скандалы, правила, этикет, головы домовых эльфов и полное отсутствие тепла и любви. Когда он сбежал из дома, думал, переночует одну, две ночи, однако мистер и миссис Поттеры радушно приняли Сириуса, словно он был их вторым сыном. Уже на второй день, Юфимия твердо решила, что до окончания школы Блэк будет жить с ними. Флимонт совсем не был против, а Джеймс едва ли до потолка не прыгал от такой новости. Сам же Сириус не хотел навязываться. Он привык справляться со всем в одиночку и не мог нагло пользоваться добротой четы Поттеров, однако после долгих убеждений — сдался. Все-таки ему больше не к кому было идти. Был конечно дядя Альфред, но у него могли появится проблемы поддержи он предателя крови. — Сынок, помнишь ты говорил о новой метле? — Не отрываясь от газеты, сказал Флимонт. — Тут пишут, что первую партию завезли в «все для квиддича». — Ты серьезно? — Джеймс выхватил газету. — Бродяга, мы сейчас же должны попасть в Косую аллею, пока все не разобрали! Всего двенадцать метел! — Сохатый, твой энтузиазм меня пугает. — Он прав, милый. Дай Сириусу поесть, смотри какой худенький. — Бродяга, это важней еды! Пошли! Я обещаю куплю тебе что-нибудь в кафе, только пошли! — С едой миссис Поттер ничего не сравнится. Все-таки долго спорить с лучшим другом Блэк не смог. Если Поттер загорался, его уже невозможно было потушить. Поэтому через десять минут, они стояли в камине с летучем порохом и Сириус обреченно поглядывал на недоеденную пасту. Юфимия ему улыбнулась, пообещав разогреть обед после их возвращения. Косая аллея была переполнена студентами вышедшими на каникулы. Из магазинчиков и кафе то и дело выходили радостные подростки, смеясь и переговариваясь о своем. У витрины магазина «все для квиддича» толпились первокурсники с упоением глядя на последнюю модель метлы. — Пошли быстрей! — Вот и не жалко тебе деньги тратить на этот кусок дерева! — Ты ничего не понимаешь, Бродяга! — Джеймс потянул его к магазину, не переставая рассказывать о всех прелестях новенького «Нимбуса». — Фух, еще остались! Поттер забежал в магазин, расталкивая толпу подростков. Добежав до стеллажа, он схватил последнюю метлу и выложив на кассе за нее целое состояние, вышел из магазина с через чур довольной улыбкой. Сириус только закатил глаза. Ему нравился квиддич, но Сохатый — единственный кто болел им так сильно. — Теперь мы можем вернуться? Моя паста еще... — Твоя паста еще..? — Призывая друга продолжить предложение, протянул парень. — Это что Лестрейндж и профессор Магвайр? Услышав фамилию сокурсницы, Джеймс стал быстро-быстро оглядываться ища ее в огромной толпе магов и волшебниц. Наконец взгляд светло-карих глаз зацепился за розоволосую ведьму, смеющейся над какой-то шуткой мракоборца. Поддавшись непонятному инстинкту, Поттер сделал несколько шагов на направлению к ним, чтобы лучше видеть и слышать их. — Камми, я заебался, вот честно! — Простонал Барнаби, лениво следуя за девушкой. — Еще парочку магазинов... — Зачем тебе столько одежды? Тут на пять лет хватит! — Потряс он пакетами. — Ну пожалуйста! — Состроила молящее выражение лица девушка. — Ненавижу тебя. — Не ври, ты меня любишь. Камелия схватила профессора за руку, а тот со слабой улыбкой пихнул ее плечом. Джеймс подавился. Любит? Какого черта тут происходит? Рядом стоял Сириус с не менее озадаченным лицом. Но если шок Бродяги можно было объяснить удивлением на тесное общение между студенткой и профессором, то шок Джеймса смешанный с гневом и ревностью — не поддавался никаким объяснениям. Он с открытым ртом смотрел на весело щебечущую парочку и мечтал подойти и потребовать от обоих объяснений. Только вот как он это объяснит, было не ясно. Лестрейндж и Магвайр уже почти скрылись за поворотом, как Поттер поспешил за ними, а Сириус попытавшийся схватить друга за руку не успел его остановить. — Какая встреча. — Натянуто улыбнулся Джеймс, преградив им дорогу. — Добрый день, профессор Магвайр. Камелия. — Мистер Поттер. — Кивнул ему Барнаби. — Мистер Блэк. Камелия сложила руки на груди, сверля недовольным взглядом Джеймса. «И чего она так смотрит? Я помешал им..?!». Парень быстро оглядел парочку. Они стояли непозволительно близко друг к другу и явно не чувствовали себя сковано. «Что между ними и как давно это что-то длится?». — Мы просто проходили мимо и... — Попытался вмешаться Сириус. — Мы можем поговорить, Камми? — Перебил друга Джеймс. Лестрейндж несколько секунд сомневалась. Ей нисколько не нравился настрой Гриффиндорца и она чувствовала, все это закончится ссорой, ну или как минимум после разговора у обоих останется неприятный осадок, однако выбора у нее не было. Она неплохо изучила упрямого Поттера за время их общения и откажись она от разговора, парень начнет выяснять отношения прямо при Барнаби. — Тебе повезло. — С мягкой улыбкой обратилась она к профессору. — Перекуси пока, а потом заглянем еще в пару магазинов и домой. — Я тебе точно не нужен? — С недоверием оглядев Гриффиндорцев, уточнил он. — Все будет нормально. — Тогда я жду тебя в кондитерской Шугарплама. Камелия сдержанно кивнула и повернулась к двум мародерам. Сириус откровенно не понимал такого поведения друга, а вот сам Поттер был готов взорваться на месте. От его слуха не укрылось, как Лестрейндж сказала, что после магазина они отправятся «домой». И давно эти двое живут вместе? Что их вообще связывает? — Какого черта? Ты и профессор? На старичков потянуло? — Сохатый, полегче... Камелия на мгновение растерялась, не сразу найдя что ответить. Таким она еще не видела Гриффиндорца, а видела она его разным. Расстроенным, счастливым, грустным, пассивным, но не злым. Он конечно бывал невыносимым, ревнуя ее то к Сириусу, то к Регулусу, но сейчас он выглядел так, словно в любую секунду мог наброситься и придушить ее на месте. — Это не твое дело, Поттер. — Наконец очнулась она. — Блять, да это же ненормально! Он старше тебя лет на десять! — А какое собственно твое дело? Не влюбился ли ты случайно? — Сохатый никого кроме своей рыжеволосой старосты не замечает. — Сириус попытался шуткой разрядить напряжение, буквально пульсирующее между этими двумя. — Влюбиться в тебя?! Мерлин упаси... — Тогда какого черта ты лезешь туда, куда тебя не просят? — Лестрейндж наклонила голову. Ей хотелось сказать так многое, только вот при Сириусе она не могла. Все-таки их секрет, все еще было секретом. — Если так хочешь знать, мы не спим с Барнаби. Мы друзья. — Друзья. — Выплюнул Поттер. — А что скажет Дамболдор узнав о такой крепкой дружбе между профессором и студенткой? Камелия осеклась, готовая проклинать себя всеми известными проклятьями. Если Джеймс окажется настолько глупым, чтобы рассказать Дамболдору об их общение с профессором и Магвайра уволят — она никогда себе этого не простит. За такой короткий срок он стал ей не просто учителем, а другом... нет, не так. Он стал для нее старшим братом. Братом, которого у нее никогда не было. — Ты же не серьезно? — Внезапно севшим от волнения голосом, спросила девушка. Она в отчаянии перевела взгляд на Сириуса и тот невольно сделал шаг вперед, поравнявшись с девушкой. Он нихера не понимал, но готов был защищать Лестрейндж от лучшего друга, даже если бы это значило — поссориться с ним. Джеймс часто творил херню, но эту херню он бы и сам себе объяснить не смог. Просто увидев ее, в объятиях другого он готов был убивать. — А почему нет? Думаю директор оценит, что профессор необычайно дружен со студенткой. — Сохатый, остынь. Но Джеймс словно и не видел Блэка. Только побледневшее от страха лицо Лестрейндж. И почему она так боится за профессора? Кто он ей? Эти вопросы пробуждали новую волну гнева и злости. Неужели ей не хватает секса с ним? Зачем еще Сириус, Регулус, теперь Магвайр и еще десятки парней с которыми она флиртовала? Ревность душила и он не мог объяснить причин ее появления. Они же по сути друг-другу никто. — Долго будешь молчать? — Олень ты безмозглый, Поттер. — Почти шепотом процедила Камелия. Она не хотела говорить следующие слова, но ради Барнаби сказала. — У нас похожие истории жизни, он помогает мне. С ним я чувствую себя не такой одинокой, понимаешь? Не все в жизни сводится к сексу. А если ты думаешь членом, не значит что и все остальные. Джеймс замер. Хотелось врезать себе по морде, чтобы мозги встали на место. Он не впервые обижает Лестрейндж совсем не желая этого. От разочарования плещущегося в ее глазах стало нестерпимо больно. Хотелось убежать от этого взгляда черных словно ночь глаз или встать на колени и молить о прощении. Все что угодно, лишь бы не видеть ее разочарования. — Огонек, я... — Не трогай меня! — Она отпрыгнула, когда он попытался подойти и встала за спину Сириуса, выглядывая из-за его плеча. — Моя жизнь тебя не касается, больше не подходи ко мне, пожалуйста. Она развернулась и с гордой осанкой покинула парней. Джеймс смотрел ей вслед, готовый рвать на себе волосы. Камелия вызывала в нем столько противоречивых чувств и он их слишком боялся, неосознанно пытаясь оттолкнуть девушку. Только вот делая это, он немедля хотел вернуть ее назад. Пытка какая-то. — Подожди здесь, Сохатый. — Куда ты? — Хочу спросить у Камелии по поводу Андромеды. — Бросил Сириус, побежав вслед за девушкой, скрывшейся за поворотом. — Камми, постой! Камелия остановилась и не заметив рядом с Блэком Джеймса, заметно расслабилась. Она тяжело вздохнула и кивнула в сторону безлюдного переулка. До места они добрались в полной тишине размышляя о своем. Лестрейндж закурила, надеясь дымом вытравить все мысли о Поттере из головы. — Ты извини за него. — Если мы будем говорить о Джеймсе, то можешь проваливать. Сириус поднял руки — капитулируя. Наверное сейчас был не лучший момент для разговора. Лестрейндж все еще находилась как на иголках после разговора с Поттером, но Блэк не мог ждать. Он узнал о побеге любимой кузины из газет и очень разволновался. Где она? С кем? И не убили ли ее Сигнус с Друэллой? — Я хотел узнать кое-что... — Он неловко переступил с ноги на ногу. — Андромеда... она тебе не писала? Я бы и сам ей написал, но у меня адреса нет. — С ней все хорошо. — Заверила его девушка, затягиваясь. — Меда прислала мне письмо пару дней назад, оно вроде было у меня с собой. Камелия пошарила по карманам и не найдя конверта, полезла в рюкзак. К счастью пергамент нашелся там. Сириус нетерпеливо открыл письмо и забегал глазами по строчкам. «Камми, думаю ты уже все знаешь из газет, но если нет — Я СБЕЖАЛА ИЗ ДОМА! Как мы с Тедом и собирались, мы рассказали родителям о помолвке и отец уже подобравший мне в женихи Мальсибера распсиховался. Мне поставили выбор и я выбрала любовь. Тед сдувает с меня пылинки и я несмотря на все обстоятельства счастлива! Пару дней мы гостили у его родителей и это просто замечательные люди. Мистер и миссис Тонкс приняли меня в семью! А вчера мы переехали в дом бабушки Теда. Он требует капитального ремонта, но у нас все получится. Остальное расскажу при встрече. Надеюсь твои каникулы проходят не хуже! С любовью, Андромеда.» Дочитав, Сириус облегченно выдохнул. Он волновался за кузину, ведь совсем не знал Тонкса, однако решил довериться выбору Андромеды. Вряд-ли бы из-за плохого парня, она решила разорвать все отношения с семьей. С семьей Блэков — но все-же семьей. — Сириус... — Камелия осторожно положила руку на его плечо. — А как ты? — Я в порядке. Лестрейндж насмешливо оглядела Гриффиндорца. — Мне то не ври. Нельзя быть в порядке после побега из дома. — Это будет долгая история. — Я никуда не спешу. — Немного приврала она, протягивая ему сигареты. Блэк с благодарностью принял пачку. — Барнаби подождет, а Поттер... ему не помешает остыть. Сириус едва заметно улыбнулся. Ему хотелось выговориться. Конечно, он рассказал лучшему другу о своем побеге, но в общих деталях, не упоминая ничего конкретного и не затрагивая тему того, что его подвигло на побег. Каким бы прекрасным другом Джеймс не был, он не сможет понять почему Сириус всерьез раздумывал над вступление в Пожиратели. Джеймс Поттер видел мир в черно-белых тонах. Для него существовало только добро и зло. Правильный и неправильный выбор. — Я пришел на ту встречу в поместье Малфоев. Видел как... твоему брату поставили метку. — Камелия шумно сглотнула. — Я даже хотел поддаться, но услышав их разговоры просто не смог. Мне стало так противно, что я не выдержал и сбежал. — Ты сделал все правильно. — Ты говорила, что не существует правильного выбора. — Вспомнил он. — Не существует. Это правильный выбор для тебя. Сириус прислонился к стене и прикрыв глаза — принялся рассказывать о происходящем в том отвратительном поместье. Он видел, как перед принятием метки, каждый новый Пожиратель на глазах Волан-де-Морта убивал магла. Рабастан, Люциус, Эван, Амикус и Алекто, все они — так легко отняли жизнь. А все что ощущал Сириус — тошноту. Ему хотелось блевать. Забиться в угол и плакать. Просто стереть из памяти убийство не в чем неповинных людей. — Я не понимаю как моя семья может его поддерживать... Маман едва ли в рот этого больного ублюдка не заглядывает. Отец восхищается им, а Рег... я не знаю, что он думает, но родители имеют на него огромное влияние. Я не хочу, чтобы он стал Пожирателем. По щеке Гриффиндорца скатилась одинокая слеза. — Ты сделал свой выбор. Теперь очередь Регулуса. Больше они ничего не сказали друг-другу. Лестрейндж подошла ближе и крепко обняла парня, а он носом уткнулся ей в шею, пытаясь успокоиться. Почему-то открываться Камелии было просто. Сириус не сомневался — она поймет. Обязательно поймет и никому не расскажет, ведь сама была на его месте. И от этого осознания становилось легче дышать. Сириус никогда и никому не показывал своей слабости. Держал все в себе и был вечным клоуном. Только боль копилась. Но рядом с Камелией он ломался, открывался, представая самим собой. — Я рядом. — Прошептала она, нежно поглаживая кудрявые волосы. — Я всегда буду рядом. Ты можешь придти ко мне поговорить, или просто помолчать. Ты не один, Сириус. — И я тоже рядом, Камми. Всегда буду рядом.