Красная Камелия

Когда уходит родная душа, начинает сдавать и тело. — Камми, вставай. — Склонился над ней Римус. — Да за что мне все это?! Мало было этих троих, которых по утрам не разбудить, теперь еще одна... Камми! — Еще пять минут, мам. Камелия завернулась в одеяло и спрятала лицо на груди Джеймса, который прижал ее к себе, спасая от ответственного старосты. Римус посмеялся и оглядев четверых друзей не желающих вставать на первый урок, вытащил палочку, произнеся несложное «Агуаменти». Их окатило ледяной водой и все четверо повскакивали со своих кроватей, ошарашенно глядя на невинно улыбающегося Лунатика. — Садист. — Бросил Сириус, направляясь к ванной. — Извини, Бродяга, я первая! Камелия обогнала парня и захлопнула дверь перед лицо возмущенного Сириуса. — Может ну ее? Возьмем какую-нибудь другую девчонку в команду, не такую наглую... — Вы меня слишком любите, чтобы променять! — Любим! — В унисон воскликнули мародеры. Камелия быстро приняла душ, почистила зубы, нанесла крема и расчесалась. Большая часть ее вещей каким-то странным, невообразимым образом перебралась в комнату парней, хотя свою одежду она почти перестала носить, таская рубашки Джеймса и Сириуса, ну и иногда их спортивные штаны, которые уменьшала и укорачивала с помощью трансфигурации. Парни кажется были не против, хотя однажды Сириус заикнулся, что как-нибудь начнет брать у нее вещи, чтобы все было по-честному и Лестрейндж с самой милой улыбкой ответила, что ее платья и чулки, всегда в его распоряжении. — Ну наконец-то! — Обрадовался Джеймс, когда девушка все-таки соизволила выйти из ванной. — Когда мы съедемся, напомни мне построить две ванные комнаты. — Ха-ха. — Закатила глаза Лестрейндж. — Только в твоих мечтах. — Кажется моя очередь! — Питер вскочил с кровати, прошмыгнув за дверь. — Да вы блять издеваетесь?! — Возмутился Сириус. Камелия с Джеймсом и Римусом уже покатывались от смеха, пока Бродяга прожигал яростным взглядом дверь в ванную, словно надеясь ее испепелить. И так каждое утро... Лестрейндж крикнула парням, чтобы отвернулись и когда те послушно выполнили ее просьбу, быстро переоделась в джинсы на высокой посадке и черную майку. Наконец после того, как все собрались пятеро мародеров вывались из комнаты в оживленную гостиную. Уже никого не удивляло, что Слизеринка выходит из комнаты парней почти каждое утро и они вместе шествуют на завтрак. Заметив близнецов, Камелия помахала им рукой и те подошли к компании, обнимая подругу с двух сторон. — Доброе утро, змейка! — Одновременно пробормотали они. — Ну, Поттер, рассказывай, как тебе живется с нашей подружкой? — С хитрым выражением лица склонился к нему Гидеон. — Так будто моя мечта исполнилось. — Фу. — Картинно скривился Сириус. — Слишком слащаво, Сохатый. — А мне кажется это милым. — К всеобщему удивлению сказала Лестрейндж, а потом усмехнувшись, добавила. — Наш олененок мечтает всю жизнь провести в одной комнате с нами, засыпать под храп Хвоста и чтобы Луни каждое утро будил его поцелуйчиками. Парни засмеялись, а Джеймс подхватив Камелию закинул ее себе на плечо, смачно шлепнув по заднице обтянутой узкими джинсами. — А-а-а-а! — Закричала она, пытаясь ногами нащупать землю. — Бешеный олень, срочно вызывайте отлов диких животных! Его надо усыпить. Проходящие мимо студенты улыбались и тихо посмеивались, на тщетные попытки Лестрейндж выбраться из крепких рук Гриффиндорца. Так они и вошли в Большой Зал, Камелия на плече Джеймса и хохочущие с ее праведного гнева парни. От отборнейшего мата даже у Бродяги уши свернулись трубочкой. — Спасибо за пополнение словарного запаса, мисс Лестрейндж. — Донесся до нее голос Слизнорта. — Мистер Поттер, может уже отпустите свою сокурсницу? — Ммм... — Джеймс сделал задумчивое лицо и покачал головой. — Нет, не думаю. — Поттер! — Возмутилась Камелия, сильно хлопнув его по спине. — Я не могу разговаривать с деканом своего факультета находясь к нему... не лицом. Джеймс в ответ только повернулся спиной к профессору, тем самым разворачивая Лестрейндж к нему лицом. Девушка обреченно вздохнула и невинно захлопала глазками, заметив веселые смешинки в глазах декана. Кажется он был совсем не против происходящего, но должность вынуждала его быть серьезным. — Попрошу вас выражаться по тише, мисс Лестрейндж. — Конечно, сэр. Слизнорт ушел, а ребята наконец добрались до стола Гриффиндора по пути перехватив с собой Барти сонно бредущего на завтрак. Джеймс отпустил Лестрейндж и та незаметно вытащив палочку, наколдовала на голове Поттера оленьи рога и принялась за еду, краем уха слушая разговоры друзей. — Кстати! — Воскликнул Джеймс, расправившись с рогами. — Мы всей компанией собираемся на рождество в Годриковой Впадине, мама просила, чтобы я передал тебе приглашение и то, что она испечет черничный пирог. Камелия честно хотела согласиться. Ей нравилась атмосфера дома Поттеров. Родители Джеймса были воплощением всего того, чего хотела Лестрейндж в детстве, да и сейчас наверно... но она обещала Барти. Они и так в последнее время стали реже видеться, а все из-за новых друзей Камелии и точно таких-же новых друзей Крауча в лице Слизеринцев. — У нас планы, Гриффиндорец. — Отчеканил Барти. — Я не у тебя спрашивал. — У нас правда планы, я не смогу... — Виновато опустила голову девушка. — Но может на каникулах я загляну, но исключительно ради пирога! — Ловлю на слове. Камелия потянулась к кофейнику, когда заметила стремительно вышагивающую к ним Макгонагалл. Лицо женщины было как никогда серьезным, отчего девушка невольно выпрямила спину, но как выяснилось, направлялась она не к ней. Декан Гриффиндора остановилась возле близнецов. — Мистер Пруэтт. — Обратилась она к Фабиану. — Прошу, пойдемте со мной. — Это не я! — Тут-же поднял руки парень. — И вообще, он первый полез. — Я иду вас не наказывать, возьмите свои вещи, вас ожидает директор. — На секунду в глазах женщины промелькнуло сочувствие. — Ваш брат тоже может пойти с нами. — И Камми с Барти. — Добавил он. Минерва оглядела студентов и видимо решив, что сейчас не лучшее время для споров — кивнула. Камелия быстро запихала в рот остатки сэндвича и пожав плечами, поспешила за друзьями, которые недоуменно переглядывались. Остановившись у директорской башни, женщина назвала пароль и стала подниматься. Внутри поселилось нехорошее предчувствие. И оно лишь усилилось, когда в кабинете девушка обнаружила таких-же ничего непонимающих Лили Эванс и Мэри МакДональд. Директор даже не предложил ребятам лимонные дольки, указав им на стулья, стоящие вдоль стены. Помимо них здесь еще осталась Макгонагалл. — Все вы знаете, что началась война. — Издалека начал директор, заставив Лили и Мэри вздрогнуть. — Волан-де-Морт набирает армию и сеет ужас по всей Британии. — Дамболдор взял небольшую паузу. — Сегодня ночью ваша сокурсница Марлин МакКиннон погибла вместе с семьей. Над домом была обнаружена черная метка. В кабинете повисла гробовая тишина. Камелия почувствовала как задрожали ее руки, как в горле встал ком но она не позволила слезам вырваться. Не сейчас... не при Фаби. Она перевела взгляд на побледневшего друга, который уставился на директора так, словно у того выросла вторая голова. Лили и Мэри всхлипнули и разрыдались в объятиях друг-друга. Макгонагалл отвернулась, незаметно стерев выступившие слезы. Даже Барти побледнел, сжав кулаки. Это была слишком болезненная тишина, которую разрезал не верящий крик Фабиана. Он рухнул со стула на пол, не замечая слез катившихся по его лицу. — Нет! Нет! Нет! Вы что-то напутали, директор! Она... она не могла... — Парень взвыл и этот вопль был похож на крик умирающего зверя. — Она... Марлин сказала... она обещала, что приедет после рождества. Гидеон и Камелия опустились на пол, заключив Фабиана в объятия, а тот сжав в руках кофту брата все продолжал кричать, что это ошибка, что она обещала вернуться. Лестрейндж сжалась от невыносимой боли лучшего друга и обняла его со спины, не позволяя себе слабости. Она не могла расклеиться сейчас, когда больше всего была нужна Пруэтту. Но перед глазами настойчиво стояла счастливая блондинка. Они же совсем недавно сидели у озера и Марлин заплетала ей косичку, отвлекаясь лишь для того, чтобы поцеловать Фабиана. А теперь она мертва... мертва. Ей вспомнились все моменты, когда Гриффиндорка постепенно вливалась в их компанию. Когда они вместе сидели в «трех метлах», сплетничали об отношениях Андромеды и Теда. Марлин была замечательный человеком и она черт возьми ничего не сделала, чтобы ее убили. Она была всего лишь подростком с целями и мечтами, она хотела стать журналистом, хотела детей, а теперь... — Примите мои соболезнования. — Искренне сказал директор. — Я решил, что вам лучше узнать это от меня, а не со всеми, когда выйдет статья в газете. — Марлин... Фабиан всхлипнул и вырвавшись из объятий друзей вылетел из кабинета, чуть не снеся дверь, когда открыл ее с ноги. Гидеон и Камелия извинились, помчавшись за парнем и никто в этом хаусе не заметил немного виноватый вид Барти. Он не был там, но он знал о готовящемся нападение на чету МакКиннонов. — Где он? — Оглядывая пустой коридор, испугался Гидеон. — Идем со мной! Камелия побежала в Большой Зал и найдя мародеров помчалась к ним. Джеймс вскочил со скамьи, заметив красные глаза возлюбленной и ее через чур испуганный вид. — Дайте карту! — Почти взмолилась она. — Пожалуйста... это срочно! Фаби! Нам надо найти Фаби! Я расскажу все потом. Язык заплетался, а руки предательски тряслись, когда она взяла карту. Выбежав из Большого Зала, девушка произнесла заветное «Торжественно клянусь, что замышляю только шалость» и карта открылась, показывая сотни и сотни имен. В таком хаосе было почти невозможно найти одно единственное имя. — Он... — Лестрейндж запнулась. — Он на астрономической башне. И этот страх отразившейся в глазах двух друзей было нельзя не с чем спутать. Они бросились к лестнице и перепрыгивая по две-три ступеньки побежали наверх, мысленно молясь всем известным богам, чтобы Пруэтт не сотворил глупость. Они запыхались, Гидеон несколько раз упал, но они все еще продолжали бежать. Фабиан нашелся на астрономической башне. По его лицу текли слезы и он колотил кулаками стену, отчего его костяшки превратились в кровавое месиво. Слишком много боли. Он буквально задыхался в ней, не зная как жить, как дышать дальше. Марлин была не просто его первой девушкой, она была его единственной девушкой. Они планировали свадьбу сразу после выпуска, планировали детей, планировали завести собаку... Марлин хотела золотистого ретривера и купить домик где-нибудь в глуши. Подальше от городской суеты. Но ничего этого не будет. Фабиан сильнее заколотил кулаками по каменной стене, но физическая боль не избавляла от душевной. — Брат... — Гидеон обхватил его за плечи, оттаскивая. — Брат, послушай меня. — Она мертва! Моя Марлин мертва! — Фабиан оттолкнул брата. — Ее убил этот мерзкий ублюдок, она не заслужила! Она хотела жить, хотела семью, она... — Фаби... — Я не могу! Не могу! Не могу! — Он носился по чертову балкону словно дикий зверь в клетке. — Мне нечем дышать. — Схватился за горло. — Я умираю. Я хочу умереть, хочу к своей девочке. И Фабиан снова рухнул на колени, вцепившись руками в волосы. Он плакал, выл, пытался вырваться из объятий друзей и все повторял ее имя. А потом он вдруг затих. Просто сжался в комок на каменном полу и затих, невидящим взглядом уставившись в стену. Камелия незаметно подтолкнула к нему пачку сигарет. Они сидели на башне в полной тишине. Курили и оплакивали отважную Гриффиндорку, которая не должна была уйти так рано. Камелия не могла заставить себя посмотреть на друга, уж лучше истерика в которой он бился чем то, что происходил с ним сейчас. Полностью отрешенный вид и пустота навеки поселившаяся в его сердце. На волосах появилась едва заметная седина, а глаза такие пустые, словно дементор высосал из него всю душу. Фабиан затянулся слишком сильно, когда в голове всплыл облик счастливой Марлин. Словно намерено делая себе больно, он вдруг подумал, что больше никогда не увидит ее улыбки. — Ты наконец-то здесь! — Фабиан втянул девушку в дом, нежно поцеловав ее в уголок губ и Марлин заметно расслабилась. — Идем, все уже за столом. — Вдруг я им не понравлюсь? — Ты не можешь не понравится. Фабиан так мечтал сделать ее счастливой. Он вспомнил как знакомил ее с родителями, как знакомился с ее родителями, как они лежали и смотрели на звезды, как вместе делали уроки и до конца не осознавал, что больше ничего не будет как раньше. Все это казалось страшным сном от которого он никак не мог проснуться. — Я хочу побыть один. — Сорванным от криков голосом процедил он. Камелия и Гидеон переглянулись. Они не хотели оставлять его одного, особенного после того, как напридумывали себе всякого, найдя его на астрономической башне. Ему сейчас была нужна поддержка. — Идите. Я ничего с собой не сделаю, Марлин бы не одобрила. Уже к вечеру все знали о случившимся. Камелия едва держась на метле влетела в открытое окно спальни мародеров и села на подоконник. В их комнате царила точно такая-же атмосфера как и во всем замке. Марлин знали многие, ее любили, уважали, с ней хотели дружить и именно с ее смертью все ощутили, что война действительно пришла. Сириус пил прямо из горла. Они когда-то встречались с МакКиннон и пусть расстались не лучшим образом, Блэк чувствовал к ней теплые чувства. Остальные молчали даже не зная что сказать. Они учились вместе с первого курса, каждый день виделись в гостиной и сидели за одним столом. Странно понимать, что девчонка, которая еще совсем недавно громко смеялась — мертва. — Ты в порядке..? Джеймс подошел к Камелии, взяв ее лицо в свои руки. Она закусила губу и отрицательно покачала головой, а когда он ее обнял — заплакала. Тихо, беззвучно. Лестрейндж держалась целый день, старалась оставаться сильной, но рядом с Джеймсом ей необязательно быть сильной. Он принимал ее слабости, которые девушка тщательно прятала. — Я просто не верю... Ее родители не поддержали Волан-де-Морта, но Марлин... она то ничего не сделала. Она была ребенком. Джеймс крепче сжал ее в своих объятиях позволяя просто побыть девушкой с чувствами, эмоциями и слабостью. Камелия вцепилась руками в его футболку, чувствуя как к их объятиям присоединились остальные мародеры. Они простояли так минут десять, а потом сели на полу полукругом, передавая друг-другу бутылку огневиски. — Марлин была первым человеком с которым я познакомился в Хогвартсе. — Признался Питер. — Я искал купе в поезде и все они были заняты, а она позвала меня к себе познакомив с Лили и Мэри. — Она была такой. — Согласился Римус. — Всегда всем помогала, ее даже хотели назначить старостой, но Лили обошла ее по очкам. — О, я помню как она разбила мне нос кулаком, когда мы расстались. — Тепло улыбнулся Сириус воспоминаниям. — Просто взяла и сломала мне нос. — Я помню это! — Сделав несколько глотков, ответил Джеймс. — Ты тогда еще две недели с опухшим лицом ходил, не захотел идти к Помфри. — Я ее раньше плохо знала. — Камелия забрала бутылку и устроила голову на плече Джеймса. — Считала сплетницей, а потом когда они с Фаби начали встречаться и Марлин узнала об отношениях Теда и Меды, но никому не сказала. Наоборот, она их поддержала. Давайте выпьем за Марлин. — За Марлин! Чуть позже, мародеры вышли из комнаты оказавшись в непривычной тишине гостиной. Здесь по-прежнему было много студентов, но все они молчали, смотря на установленный мемориал. У камина повесили фотографию Марлин и все приносили к ней открытки, цветы, мягкие игрушки и свечи. Рядом с мемориалом сидели Лили и Мэри в объятиях друг-друга. Гарри Мэтлок наигрывал на гитаре любимую песню МакКиннон, даже Макгонагалл зашла, положив к куче подарков одну белую орхидею. Мародеры сели на диван, плотно прижавшись друг к другу. Когда-нибудь Хогвартс оправится от этой утраты, студенты забудут об этом жутком дне, но тупая боль в сердце останется навсегда. Камелия притянула колени к груди, чувствуя, как Джеймс нежно поглаживает ее по спине, негромко подпевая Гарри. Вскоре пели уже все, стирая непрошеные слезы. — Эй, там близнецы... — Римус кивнул в сторону лестниц. Камелия обернулась, как и все присутствующие. От жалостливых взглядов обращенных на Фабиана, парню стало только хуже, но Лестрейндж поспешила его обнять и спрятать от посторонних. Он уткнулся носом ей в шею громко всхлипнув. — Мы уезжаем. Девушка только сейчас заметила в руках близнецов дорожные сумки. Все еще обнимая Фабиана, она посмотрела на Гидеона и тот лишь покачал головой, мол он сам ничего не понял, просто собрал вещи вслед за братом. — Я не могу здесь оставаться. — Отстранившись, прошептал парень. — Не сейчас... мне нужно время. — Хочешь я поеду с вами? Вещи потом домовики принесут. — Не надо. Я... я должен побыть с семьей. Камелия понимающе кивнула и запечатлев на лбу лучшего друга поцелуй, взяла с него обещание, что он обязательно ей будет писать. Фабиан согласился, а потом вместе с Гидеоном покинул гостиную Гриффиндора, а вместе с ней и Хогвартс.