Красная Камелия

Я любила, а когда любишь, то готов на все. Понимаешь, на все. Даже жизнь отдать. Олег Рой. Эдельвейсы для Евы.

Камелия опустилась на колени перед могилой припорошенной снегом и возложила на нее венок из белых кадупул. У нее наконец появилось время придти на кладбище и отдать дань уважения тому, кто пожертвовал собой спасая ее. После той битвы у хижины все происходило слишком быстро, они с Сириусом сразу бросились на поиски Джеймса и девушка даже не пришла проститься с Барнаби. С человеком ставшим ей старшим братом. Крепким плечом, на которое она всегда могла положиться. На надгробной плите, серебряными буквами была вырезана эпитафия: Что год, то новая утрата — И гибнут силы без конца! Еще меж нами нет собрата, За правду честного бойца. А ниже... Барнаби Улик Гамп Магвайр. — Ты не должен был умирать. — Сказала она бесчувственной и ледяной могильной плите. — Я должна лежать здесь, Барнаби, не ты... зачем..? Она осеклась, так и не договорив. Внутри все разрывалось от противоречивых чувств. Барнаби погиб, спасая ее. Он отдал жизнь, хоть и не должен был. Камелия прикрыла глаза, вспомнив их первый разговор, первую совместную пробежку, его приход в «три метлы», когда она еще работала там официанткой. Наверно именно в тот момент они подружились, осознав, как сильно похожи их судьбы. Оба сбежали от своих чистокровных семей, пошли в аврорат, желая стать теми, кем бы им никогда не позволили стать родители. Затем ей вспомнился рождественский бал, когда после ссоры с Регулусом, Барнаби закружил ее в танце и плохое настроение в миг улетучилось... — Добрый вечер, профессор. — По всей видимости для тебя он не очень добрый. — Поразительная проницательность. — Не вздумай грустить из-за всяких идиотов. — Мракоборец подошел к ней ближе и так, чтобы никто не увидел, заправил прядь розовых волос ей за ухо. — Потанцуем? Как сразу после рождества они сбежали в Лондон в квартиру к Магвайру, их совместные попытки приготовить еду, споры и долгие разговоры по ночам. Барнаби так много для нее сделал. Он привел ее в аврорат, познакомил с Аластором, благодаря ему она стала считаться лучшей из новобранцев. А она позволила ему отдать жизнь. Знал ли он тогда, что помогает будущему Пожирателю Смерти..? Нет. Знал бы, пустил непростительным в лоб. В груди предательски защемило и Лестрейндж прикусила внутреннюю сторону щеки, стараясь не разрыдаться, но несколько слезинок скатились по бледным щекам, упав на могильную плиту. Как-бы она хотела отмотать время назад и изменить все. Запереть Барнаби и Джеймса дома, а ту хижину взорвать к чертям собачьим. — Прости меня... пожалуйста прости. — Дрожащими губами произнесла девушка. За ее спиной послышался хруст снега из под сапог. Камелия быстро вытерла слезы и обернулась, хотя и так знала, кто пришел. Аластор выглядел лучше, чем на том поле, но магический шрам, который тянулся вдоль лица теперь останется с ним навсегда. Как и то, что осталось от носа. В Мунго его подлатали как могли, но все-таки иногда даже магическая медицина бессильна. — Хорошо выглядишь. Грюм на заявление своей воспитанницы только фыркнул и не заботясь о холоде, сел рядом с ней на землю, смотря на надгробье. Он тоже не был на похоронах. Когда хоронили Барнаби, Аластор лежал под не хилой дозой всевозможных успокоительных, а узнал мракоборец о произошедшем только на следующий день, когда к нему в палату заявился побитый, не выспавшийся и через чур дерганный Сириус. Он рассказал, чем закончилась их миссия. Барнаби погиб, Джеймса схватили, а его лучшая воспитанница убила Джагсона. Грюм сам убивал не раз и не по наслышке знал что такое отнять жизнь, даже жизнь Пожирателя Смерти. Это меняет. Некоторых сразу, других постепенно. Однако сильнее всего мракоборца ранила смерть Магвайра. Он всегда знал, что привязанность на их работе не приведет к добру, Но мужчина сам нарушил собственное правило, он привязался к Лестрейндж и привязался к Барнаби, которого помнил еще семнадцатилетним щеглом, впервые переступившим порог аврората. Он тогда ничего не умел, кроме как спускать деньги, пить и соблазнять девчонок. На глазах Аластора этот несносный мальчишка превратился в сильного мужчину, верного солдата и просто сильного человека. Боль от его потери навсегда останется в сердце мракоборца, пусть он и научился скрывать ее куда лучше остальных. Он не плакал, не кричал, но боль следовала за ним по пятам. — Ты позвала меня сюда, а сама молчишь как рыба. — Спустя двадцать минут напряженной тишины, заметил мужчина. — То тебя заткнуть невозможно, то... — Барнаби погиб из-за меня. — Выпалила девушка. — Что ты несешь? — В меня летело непростительное и я замешкалась, Барнаби шагнул вперед и принял удар на себя. Он погиб из-за моей нерасторопности, только я виновата в его смерти. «Идиотка...» — мысленно застонал Грюм. Он знал как все было, уже успел просмотреть воспоминания Боунса с миссии и вины в смерти Магвайра не девушке не было, только вот она как самый законченный невротик предпочитала винить себя. Аластор не любил проявление чувств, но все-таки сжал плечо девушки. — Не смей винить себя. Барнаби сделал то, что посчитал нужным. Это его выбор. — Нет, он... — Замолчи, Лестрейндж. — Рявкнул Аластор. — Хочешь винить себя? Пожалуйста, но не смей подставляться, продолжай жить, не оглядываясь на прошлое. Если не ради себя, то ради Магвайра. Камелия промолчала. Она не собиралась жить... ее жизнь закончится ровно в тот момент, когда она снова переступит порог Нотт-мэнора. Это решение она приняла еще после слов Реддла, только ей нужно было немного времени, чтобы попрощаться с Барнаби и последний раз вдохнуть свежего воздуха, пока ее руки не запачкает кровь. — Ладно. — Отмахнулась девушка. — Я позвала тебя не для этого. — Тогда в чем дело? Органы скрутили тугим узлом и Лестрейндж пришлось подавлять тошноту от мысли, как отреагирует Аластор. Он может и не был самым доброжелательным и милым мужчиной в мире, но он яро отстаивал свои принципы и всегда предпочитал поступать по совести. Что он скажет, узнай о планах своей подопечной? Камелия лишь надеялась, что сможет унести ноги прежде, чем ей в лоб прилетит «Авада». — Я виделась с Волан-де-Мортом. — Ты что?! — Вчера я трансгрессировала домой и попросила отца устроить мне встречу с Волан-де-Мортом, мы поговорили. — И ты все еще жива..? — Непонимающе уставился на девушку мракоборец. — Ты посадила стольких его сторонников, одного убила... что-то тут не сходится. — Ты многого не знаешь. Еще в школе я помирилась со своим братом, который как ты знаешь Пожиратель Смерти. — Грюм с каждым словом бледнел все сильнее. Про Северуса девушка решила умолчать, как и про крестражи. — Он рассказал, что Волан-де-Морт мной заинтересовался, он хотел, чтобы я примкнула к ним... — Ты же не... Аластор схватил ее за предплечье. — Нет. Еще нет... — Еще?! — Грюм вскочил на ноги. — Что ты блять несешь?! — Пожалуйста выслушай меня, ладно? — Он не ответил и тогда Камелия продолжила. — Он забрал Джеймса, чтобы контролировать меня, если я не вступлю в Пожиратели Смерти, Волан-де-Морт убьет его. Он убьет Джеймса из-за меня, я не могу... Камелия всхлипнула, смотря на своего наставника. Ей не нужно было его одобрение, ей просто нужен был кто-то, кто будет знать, что она не предала Орден, что она до сих пор сражается за правое дело. Она не могла пойти к Сириусу или мародерам, не могла рассказать об этом близнецам или Тонксам. Они не поймут. Никто не поймет. — Я встретилась с Волан-де-Мортом и он сказал, что отпустит Джеймса, если я преклоню колени и получу метку. У меня нет выбора. — Выбор есть всегда! — Да и какой же?! — Она тоже вскочила на ноги. — Оставить Джеймса там и дать ему умереть? Да я никогда себе этого не прощу и уйду вслед за ним. Он единственный человек во всей моей дерьмовой жизни, которого я так люблю. Он и есть моя жизнь! Мы не сможем его спасти, времени только до заката, а наша группа ополченцев никогда не справится с армией Волан-де-Морта. Нам не победить, не имея человека внутри. — Он заставит тебя убивать. — Главное что Джеймс будет жив. — И ты готова пожертвовать своей душой? — Ради него? Хоть тысячу раз. Аластор сокрушенно опустил плечи, смотря на восемнадцатилетнюю девчонку. Он в который раз убедился, что детям нет места на войне... Камелия должна читать модные журналы, влюбляться и жить на полную катушку, а не стоять над пропастью, готовая отдать душу темному волшебнику, который уничтожит в ней свет, который еще светил. А Камелия лишь могла думать о времени. Оставалось шесть часов до того, как она должна вернуться в Нотт-мэнор и преклонить колени перед тем, кого презирала всем своим нутром. Она даже не думала о других вариантах, не собиралась сбегать. Джеймс должен был выжить и плевать, если ради его спасения ей придется лишиться души. — Мерлин... — Застонал Грюм. — Ты не можешь... — Я не могу оставить его там. У меня нет выбора! Представь если бы забрали самого близкого тебе человека, разве бы ты так не поступил? Не отдал свою жизнь взамен того, кого любишь больше всего на свете? Аластор молчал пару секунд. — Да. Ради тебя я бы так и поступил. Она не сдержалась. Слезы покатились по бледным щекам и она прильнула к груди своего наставника, дрожа в его объятиях. Грюм прижал ее к себе крепче, до хруста костей, успокаивающе гладя девушку по нежно-лиловым волосам и вдыхая аромат табака и черники. Возможно это последний раз, когда он сможет ее обнять. — Я же никак не смогу тебя переубедить? — Нет. — Тогда в следующий раз мы увидимся уже на разных сторонах. — И я все равно не смогу поднять палочку против тебя. — Как и я против тебя, Лестрейндж. Камелия всхлипнула, еще крепче прижавшись к груди мракоборца. — Никто не должен знать, среди нас до сих пор есть предатель и если он поведает Волан-де-Морту, что я остаюсь на стороне Ордена, меня просто убьют. — Я сохраню твой секрет. — А я постараюсь передавать тебе информацию. — Не надо. — Покачал головой Аластор. — Не подставляй себя больше чем нужно, тебе убьют если заподозрят в предательстве, просто вытащи Поттера и возвращайся домой. Лестрейндж кивнула, хотя они оба понимали, что вернется она не скоро, если вообще вернется... Камелия еще несколько долгих секунд пряталась в объятиях своего наставника, а затем решительно отошла и бросив последний взгляд на могилу названного брата, трансгрессировала прямиком к Нотт-мэнору. Она застыла перед красивым зданием, прощаясь с тем, что казалось никто не сможет у нее отнять. Камелия всегда хотела быть хорошей, бороться за правое дело, но вот она стоит в шаге от прыжка в новую жизнь, которая ей совсем не нравится. И это был не ее выбор, ее просто лишили возможности решать, поставив на весы жизнь Джеймса и ее собственную. Но она всегда будет выбирать Поттера. В конце-концов из них двоих, именно он заслуживает выжить... Добрый, сильный и храбрый Гриффиндорец. Камелия лишь продолжала мечтать, что когда-нибудь у нее будет шанс оправдаться в глазах любимого человека, а даже если нет — главное, что он выживет. Остальное для нее не имело никакого значения. — Камелия. — Позвал ее бывший однокурсник. — Финн. — Кивнула она, делая шаг к лестнице. — Темный Лорд уже ждет тебя, он сказал тебя встретить. Камелия печально вздохнула и вложила ладонь в руку Нотта, чтобы он помог ей подняться. Они вместе вошли в поместье и медленно двинулись в сторону столовой. Каждый шаг отдавался болью во всем теле, она словно шла на эшафот, только на этом эшафоте убьют не ее, а ее душу... — Никогда не думал, что ты окажешься на нашей стороне. — Поверь, я тоже не предполагала такого исхода. Возможно я была слишком самонадеянна. «Идиотка...» Дальше они шли в полном тишине. В столовой уже собрались все, кого Темный Лорд пригласил на обряд посвящения. Нотты как хозяева поместья, Лестрейнджи, Малфои, Регулус Блэк и конечно Волан-де-Морт, который махнул рукой, призывая девушку подойти ближе. Она так и поступила, вздрогнув, когда дверь — единственный выход — захлопнулась за ними с Финном. — Я так полагаю ты приняла решение, девочка. — Для начала я хочу увидеть Джеймса. — Выдавила она. — Откуда мне знать, что он жив? — Справедливо. Пойдем со мной. Реддл поднялся со своего кресла и Пожиратели Смерти тут-же выпрямились, склонив головы. Камелия не смотрела на знакомые лица, боясь увидеть разочарование в глазах Рабастана или того-же Регулуса. Она молча последовала за Волан-де-Мортом в подвалы Нотт-мэнора, чувствуя, что готова сорваться на бег, в надежде увидеть любимого... — Прямо и по коридору. — Сказал ей Реддл, остановившись на последней ступени. Камелия обогнула Волан-де-Морта и бросилась вперед, быстро перебирая ногами. Она петляла по темному тоннелю, напоминающий пыточную из средневековья. Наконец она увидела Поттера, привязанного к стулу и спящего. На его лице красовалось несколько ссадин, у носа засохшая кровь, но его грудь мирно вздымалась. Он был жив. — Джеймс! — Она побежала к нему, ударившись о невидимую стену. — Это защитный барьер. — Пояснил Темный Лорд. — Он не пропустит тебя внутрь, как и не выпустит его оттуда. Ты можешь хоть кричать, но твой Гриффиндорец тебя не услышит и не увидит. — Он подошел ближе, встав рядом с девушкой. — Засучи рукав, девочка, я выполнил свою часть обещания, твоя очередь. — Вы обещали его не трогать. — Он сопротивлялся, сломал Яксли руку и отправил двух моих бойцов в больницу. Пришлось немного его утихомирить. — На удивление спокойно добавил Волан-де-Морт. — Засучи рукав. Камелия с трудом оторвала взгляд от Джеймса и шумно сглотнула, встретившись лицом к лицу с антагонистом двадцатого века. Он стоял непозволительно близко. Руки не слушались, но она все-таки засучила рукав и протянула руку Волан-де-Морту, смотря прямо в красные глаза. Змиеподобный человек выдавил из себя ухмылку, поднося палочку. Предплечье пронзила адская боль и девушке потребовались все силы, чтобы не закричать. Казалось метка отпечатывалась на мышцах, артериях и костях. Она сжала зубы и зажмурилась, ожидая когда боль пройдет. Боль отступила только через пару минут и теперь на предплечье красовалась темная метка. Тошнота подкралась к горлу. Мир жесток. Людям, чтобы выжить приходиться подстраиваться. Многие чистокровные семьи склонили колени перед Волан-де-Мортом, им пришлось прогнуться, отступиться от своих принципов, Камелии же пришлось полностью сломаться, чтобы поклясться в верности тому, кого она ненавидела больше всего на свете. — Теперь отпустите Джеймса. — Нет. Лестрейндж отступила на шаг назад. — Нет..? — Я не обещал, что отпущу его, девочка. Я сказал, что он будет жить. И пока ты выполняешь свою роль и остаешься верной мне, он будет жив. Камелия задохнулась и покачала головой в неверии. Она вчера была слишком дезориентирована, чтобы думать о формулировках и вот во что все это вылилось. Волан-де-Морт собирался держать Поттера здесь, как гарант ее преданности. Пока она выполняет его волю, парень будет жить. «А на что рассчитывала? На честную сделку от Реддла?» «Тогда ты законченная идиотка, Камми.» — Он не может все время находиться привязанным к стулу. — Сдалась девушка понимая, что Реддла ей не обыграть. — Как только ты оправдаешь мои ожидания, я смягчу твоему Гриффиндорцу условия проживания. — Он шагнул еще ближе, что девушка смогла почувствовать его дыхание у себя на лице. — Но как только в твоей красивой головке закроется мысль предать меня, я выпотрошу Гриффиндорца и заставлю тебя на это смотреть. Тебе ясно? — Да, мой Лорд. — Смиренно опустила голову Лестрейндж. На его губах заиграла ухмылка. — Прекрасно. А теперь ты докажешь мне свою преданность, пойдем наверх. Они вернулись в столовую, где уже не осталось никого кроме Беллатрисы, Рудольфуса, Рабастана и Регулуса. Камелия зацепилась взглядом за последнего пытаясь понять почему он здесь а не в Хогвартсе, но ее мысли прервал голос Волан-де-Морта, велящий Рудольфусу привести некого пленника. Камелия задрожала, устремив взгляд в пол. Докажи свою преданность... она знала, как доказывают свою преданность, Северус и Рабастан успели с ней поделиться. Ей придется убить и девушка честно оценивая силы, понимала, что не сможет этого сделать даже для смягчения условий Джеймса. Поднять палочку и убить волшебника лишь из-за его крови? Это кто угодно, но точно не она. Тем временем Рудольфус вернулся с человеком, на чьей голове находился мешок. Камелия отступила, как вдруг уперлась в грудь Волан-де-Морта. Ловушка. Она не знала куда деться, чувствуя себя отвратительно, а Реддл тем временем кивнул Лестрейнджу и тот стянул мешок с пленника. Девушка замотала головой, прикрыв рот рукой. Барти... Он стоял на коленях, избитый, с распухшим и синим лицом. Он дрожал словно испытал на себе несколько «Круцио» подряд. Рука не спасла и всхлип все-таки сорвался с бледных и потрескавшихся губ Камелии. Она в отчаянии мотала головой, надеясь, что видение исчезнет... только черт возьми не Барти. — Мой Лорд, что происходит? — Не своим голосом спросил Крауч. — Ты думал я не знаю, что ты передал информацию о предателе мисс Лестрейндж? — Я... простите, мой Лорд! — Он склонил голову к полу. — Я не предавал вас, просто хотел, чтобы она была в безопасности! Простите меня! Прошу вас, мой Лорд! Волан-де-Морт лишь презрительно фыркнул. Он не обратил и малейшего внимания на стенания своего поддонного, лишь вытащил палочку Лестрейндж и вложил ее в дрожащую руку девушки. — Убей его. Камелия сжала древко и направила кончик на бывшего лучшего друга. Он смотрел ей в глаза и она видела в них то, что когда-то полюбила. Теплоту и искреннее сочувствие. Барти жалел, что она оказалась здесь, перед таким выбором. — Я не... Реддл сжал плечи Камелии и его губы коснулись мочки ее уха. — Это он рассказал мне о твоих слабостях, он посоветовал мне обратить внимания на Джеймса, он сказал, что ради него ты пойдешь на все. Он давно предал тебя, отомсти ему. Камелия всхлипнула. Внутри нее все разрывалось от боли. Барти клялся, что никогда не причинит ей вреда, но лучше бы он пытал ее «Круциатусом», чем сделал то, что сделал. Это оказалось намного больней. Она посмотрела в некогда любимые глаза, надеясь увидеть там отрицание, что он бы так не поступил, но Крауч смотрел виновато. Он действительно сдал их Реддлу. Из-за него на ее запястье зияет черная метка. Из-за него Джеймс находился в лапах Волан-де-Морта. Это все из-за него. Боль сменилась яростью и на кончике ее палочки заискрился зеленый огонек. Злость и гнев с легкостью бы позволили ей убить того, кого она долгие годы считала лучшим другом, только вот верность всегда была ее самой сильной стороной. Даже верность такому жалкому ублюдку. Ее ахиллесова пята. — Я не могу его убить. — Ты меня разочаровываешь, девочка. — Реддл отстранился. — Крауч, ты можешь идти, твое наказание за предательство примет твоя подруга. — Мой Лорд, не... — Я сказал иди, пока я не передумал! Барти поднялся и смиренно отступил к груди, бросив один единственный взгляд на девушку, которую любил больше всех на этом свете и которую потерял. Она на него не смотрела, опустив голову и передав палочку Рудольфусу. Уже за дверью, парень услышал голос Темного Лорда , заставивший его почувствовать горечь во рту. — Беллатриса. — Позвал свою верную последовательницу Реддл. — Ты давно хотела поиграть с нашей новой знакомой. Покажи ей, что бывает с теми, кто предает мое доверие. — Это честь для меня, мой Лорд. — В глазах миссис Лестрейндж полыхнул опасный огонь. — Готова покричать, Камелия?