Красная Камелия

Барти замер перед дверью в столовую. Он знал — внутри никого не осталось. Почти никого. Последние три часа все обитатели Нотт-мэнора слышали душераздирающие крики Камелии и никто не решился ей помочь. А теперь когда наказание было завершено, Темный Лорд отправился к себе, как и все остальные его приспешники. Помогать израненной девушке Реддл запретил, сказав, что она должна понять свою ошибку и осознать где находиться. Крауч шумно сглотнул и толкнул дверь в столовую, оказываясь в укрытом мраком помещение. В свете одинокой свечи, он разглядел силуэт подруги и поспешил подойти. К горлу подкралась тошнота, стоило ему ее увидеть. Его бывшая подруга в неестественной позе лежала в луже собственной крови. Нога изогнулась под странным углом, лиловые волосы сбились в несуразное облако, а глаза бешено вращались в глазницах. Ее трясло как от удара электрошокера и с губ срывались едва различимые хриплые, болезненные стоны. Барти опустился перед девушкой на корточки и она тут-же вздрогнула, пытаясь отползти и не замечая, как раны от режущих до сих пор кровоточат, оставляя кровавый след. — Камми... Камми, это я. — Он поднял руки, как-бы показывая что безобиден. — Я тебя не обижу, я пришел помочь. — Помочь?! — Ее голос срывался. — Уйди. Просто уйди. Руки испачканные в крови скользили по кафельному полу, но девушке все-таки удалось принять сидячее положение, оперевшись спиной о стену. Все тело ныло и единственное, чего ей хотелось спрятаться и разрыдаться после изощренных пыток Беллатрисы. Теперь то, что делал Даренн с дочерью, казалось ей легкой разминкой. Однако она осталась сидеть, смотря на бывшего друга с плещущийся ненавистью во взгляде. — Тебе надо обработать раны. — Предпринял еще одну попытку Слизеринец. — А тебе лучше свалить. — Выплюнула она, чужим, незнакомым голосом. — Ты мне противен. — Тогда почему ты не убила меня? — Потому-что для меня наша дружба что-то да значила. — Она и для меня многое значит. Камелия зажала рану на животе рукой и запрокинув голову к потолку — рассмеялась. Если раньше у нее и оставалась какая-то надежда и теплые чувства к бывшему другу, сейчас внутри девушки жила лишь ненависть по отношению к Краучу. Она смотрела на него и видела знакомое лицо, любимые ей соломенные волосы, но от человека, которого она знала ровным счетом не осталось ничего. Это был кто-то другой. — Значит. — Повторила Лестрейндж. — Ты поэтому смотрел как меня пытает Розье в Косой аллее, пытался обокрасть меня, пальнул заклинанием, а сейчас подставил Поттера? Я бы простила тебе все, но только не Джеймса. Из-за тебя он здесь, из-за тебя на моей руке метка, ты все разрушил. — Я не... — Что ты?! Что ты, Барти? Какие оправдания могут быть предательству? Я не понимаю чего тебе не хватало. Ты был отличником, у тебя были друзья, готовые пойти за тобой хоть в огонь, хоть в воду, а ты все это променял! И на что? На чокнутого фанатика и его последователей, которые бросят тебя при первой же возможности? С каждым словом голос становился все тише. — Когда война закончится и светлая сторона победит, я лично закрою тебя в Азкабане до конца твоей никчемной жизни. И Камелия искренне собиралась выполнить данное обещание. Она постоянно искала оправдания Барти, хотела его спасти, но больше она не будет совершать ошибки. Крауч предавал ее раз за разом. Он вступил в Пожиратели, он смотрел на нее в Косой аллее, он попытался выкрасть чашу и самое худшее — он рассказал о ее слабостях Волан-де-Морту. — Ты правда веришь, что «светлая» сторона победит? — Да. А теперь можешь идти и пересказать мои слова своему хозяину. — Презрительно усмехнулась девушка. — Что с тобой стало? Прошлый Барти никогда бы не склонил колени. — Как и прошлая Камелия. — Заметил Слизеринец и чуть наклонился, опаляя горячим дыханием мочку ее уха. — На твоем предплечье черная метка, ты служишь Темному Лорду, мы не такие уж и разные. Если бы у Лестрейндж были силы, она бы непременно влепила парню пощечину, но все что она могла — зажимать рану на животе и из последних сил удерживать уплывающее сознание. Потерять сознание сейчас, перед ним, означало бы проиграть. — Я тебя ненавижу и сейчас искренне жалею, что не убила тебя, когда была такая возможность. Барти вздрогнул, заглядывая в черные омуты. Он надеялся увидеть в ее глазах разгадку, намек на то, что девушка говорит это лишь из злости, только вот теперь она действительно ненавидела его. Крауч самолично уничтожил все те чувства, которые еще теплились в груди Слизеринки. Теперь обратной дороги для них больше не было... — Уйди. — Вновь попросила она. — Просто уйди. И Барти ушел. Он скрылся за дверьми столовой, так не разу и не обернувшись. Камелия выдохнула и слезы покатились по ее щекам от безысходности и боли. Она находилась в логове змей, на ее предплечье красовалась метка Волан-де-Морта, а Джеймс все еще находился в лапах Реддла. Ей хотелось домой... Камелия предприняла еще одну попытку подняться. Не вышло. Слабость брала свое и все на что оказалась способна девушка, это чувствовать боль и надеяться на чудо. Чудо произошло только через пол часа. Рядом послышались шаги и Лестрейндж ощутила крепкую хватку у себя на талии и то, как ее поднимают с пола. Даже открыть глаза оказалось непосильной задачей. — Нам придется трансгрессировать, ты выдержишь? Лестрейндж лишь кивнула. Она расслабилась, доверчиво опустив голову на плечо своего спасителя и они с громким хлопком трансгрессировали в родовое гнездо Блэков. Регулус не говорил, он молча опустил девушку на диван в гостиной и снял с нее футболку, поморщившись от вида ее изувеченного тела и крови. — Кикимер! — Хозяин Регулус. — Склонился в поклоне домовик, появившись рядом с диваном, где без сознания лежала молодая девушка. — Надо позвать целителей. — Нет, мы должны сами, принеси все необходимое. Эльф тот-час исчез, исполняя приказ, а Блэк тем временем присел на краешек дивана, сжав дрожащие руки в кулаки. Он не хотел показывать слабости, но все его нутро сводило болезненной судорогой от одного лишь вида любимой. Он чуть не рухнул прямо в столовой Нотт-мэнора, когда Камелия переступила порог, оказавшись лицом к лицу с Темным Лордом. А когда его безумная кузина несколько часов испытывала самые отвратительные заклинания на Камелии, лишь чудо удержало его от желания броситься вперед и принять удар на себя. Парень еще никогда не слышал, чтобы кто-то так кричал... Большую часть времени он провел с закрытыми глазами, однако перед глазами все еще стояли картины, где эта хрупкая девушка извивается в луже собственной крови, обламывая ногти и неровности пола. Это был худший день в жизни Блэка. Его тошнило и казалось Регулус испытывает всю ту-же боль, что испытала на себе за этот вечер Лестрейндж. Он был готов принять ее наказание, он бы убил сотни людей, если бы ее это спасло. Он бы сделал все, лишь бы больше никогда не слышать ее криков. Парень немного наклонился и откинул с ее лица пряди лиловых волос. Сейчас она безмятежно спала и лишь грудь спрятанная под кружевным бра тяжело вздымалась и из приоткрытых губ доносились хрипящие звуки. Он не удержался и большим пальцем провел по щеке девушке. — Хозяин Регулус, могу я... — В гостиную вернулся домовик с аптечкой. — Да. Блэк отошел в сторону, наблюдая за манипуляциями эльфа. Кикимер с помощью магии залечил раны от режущих, потом влил в рот Камелии восстанавливающее зелье и принялся наносить мазь на гематомы и синяки. Регулус стоял рядом, поджав губы и скрестив руки на груди. — Где мама? — Она у Друэллы, сказала, что вернется завтра вечером. — Кикимер с сомнением посмотрел на молодого хозяина. — Как вы ей объясните появление в доме мисс Лестрейндж? — Я что-нибудь придумаю. Кикимер спорить не стал и перешел на руку, как вдруг замер, заметив на среднем пальце девушке родовое кольцо Блэков в виде змеи. Он пораженно взглянул на хозяина. — Вы и мисс Лестрейндж..? — К сожалению нет. — Честно признался Слизеринец, зажмурившись, словно от невыносимой боли. — Она влюблена в Гриффиндорца и у меня нет шансов. — Тогда почему она здесь? — Потому-что она дура. — Регулус занял место Кикимера на диване, как только тот закончил с лечением. — Самая удивительная и смелая дура. — Он не сдержался и коснулся губами холодной щеки. — Отдыхай, Камелия. * * * Приходила в себя Лестрейндж долго и тяжело. Голова гудела, мышцы ныли, но когда она попыталась приподняться и не почувствовала боли в ранах стало значительно легче. Камелия медленно оглядела помещение в котором находилась. Эта была небольшая гостиная, на стенах висело несколько портретов с нескрываемом интересом изучающих ее, большой книжный шкаф, камин и бокал с водой заботливо оставленный рядом с диваном. Камелия сделала глоток. Она попыталась вспомнить. Наказание от Реддла, пытки чокнутой женушки ее брата, Барти и уплывающее от боли сознание. Дальше была пустота. Лестрейндж приняла сидячее положение и спустила ноги с дивана, когда осознала, что находится в чьей-то футболке, явно не подходящей ей по размеру. — Эй... — Она закашлялась и снова сделала глоток. — Есть кто-нибудь? Ответа не последовало и тогда девушка опираясь на стену, медленно стала двигаться к выходу из гостиной под проницательными взглядами портретов. Сомнений не осталось — она в доме чистокровных магов и почему-то родовое гнездо какого-то мага, относится к ней как к «своей». Обычно в домах с родовой защитой, магия пытается избавиться от чужака, даже если этот «чужак» был приглашен хозяевами, а сейчас магия этого места принимала ведьму. — Ты зачем встала? — Раздался голос справа от нее. — Тебе надо лежать. — Рег..? Камелия встретилась с серыми глазами, напоминающее штормовое небо и невольно шагнула навстречу к парню, на что он наоборот отступил. Она непонимающе приподняла бровь, заметив несколько отчужденное и холодное отношение Блэка, а парень тем временем молча прошел мимо и скрылся на кухне. Девушка последовала за ним. — Ты меня спас. Регулус просто пожал плечами. — Вальбурга не будут против, что я здесь..? — Ее нет дома. — Коротко бросил Слизеринец и поставил перед Лестрейндж тарелку с фруктами. — Ешь. Спорить девушка не решилась. Она медленно поднесла к губам дольку яблока, пытаясь понять, чем заслужила молчаливый гнев Блэка, который прежде всегда был с ней добр. Он на нее не смотрел, уставившись в столешницу. От непривычной для них тишины стало несколько неловко. — Я тебя обидела? — Прямо спросила девушка. Регулус промолчал. — Да в чем дело?! — Не выдержала она и вскочила на ноги и тут-же зашипела от резкой боли в районе живота. — Черт. — Идиотка без инстинкта самосохранения. — Подлетел к ней парень, помогая вернуться за стол. — Как ты еще дожила до своих лет? Камелия не сдержала улыбки, вспомнив, что когда-то нечто подобное ей говорил Джеймс... от мыслей о парне, внутри снова что-то заболело и она сжала губы в тонкую линию. Джеймс... он все еще был там. Лестрейндж тряхнула головой, возвращая свое внимание Регулусу, снова отошедшему на безопасное расстояние. — Почему ты злишься на меня? — Неужели не понятно? — Его слова были пропитаны ядом. — Кто в здравом уме добровольно присоединится к Темному Лорду? Тебе жить надоело? «Так вот в чем проблема...» — Прости конечно, Рег, но это не твое дело. Я благодарна тебе за помо... Она так и не договорила, когда Блэк с силой стукнул кулаком по столу и вибрация дошла даже до девушки. Камелия вздрогнула, не ожидая такой реакции. Обычно Регулус являлся примером спокойствия и рассудительности, но сейчас он выглядел через чур напряженным и готовым кинуться на подругу, подобно дикому зверю. — Ты блять не понимаешь во что ввязалась! — Поверь, я понимаю побольше твоего. И у меня не было выбора, Волан-де-Морт забрал Джеймса. — Да плевать я хотел на твоего Гриффиндорца! Меня волнуешь только ты и твоя безопасность! Как ты прикажешь мне тебя защищать, когда ты позволила себя заклеймить?! — Я не просила тебя о защите. — Меня и не нужно просить. Я как любил тебя, так и люблю. Камелия зажмурилась. — Тогда ты должен понимать почему я пошла на это. Регулус молчал несколько секунд. — Лучше бы твой Гриффиндорец умер. Забыв о боли, Камелия подошла к Слизеринцу и влепила ему мощную пощечину, отчего его голова повернулась в сторону. Она не верила собственным ушам. Регулус не мог этого сказать, только вот его глаза говорили за него. Он действительно считал, что умри Джеймс всем стало бы только легче. — Не смей так говорить. — Я говорю правду. — Он схватил ее за плечи, вдавив девушку спиной в кухонный гарнитур. — Из-за него на твоем предплечье метка, из-за него ты в лапах Темного Лорда, из-за него ты продала свою душу, заключив сделку с самим дьяволом. Если бы он умер, ты бы пострадала, но была жива, а сейчас твоя жизнь находится в постоянной опасности. Думаешь Темный Лорд тебя не убьет, раз ты так ему нужна? Если он заметит хоть намек на предательство, уже завтра ты будешь кормить червей на кладбище. И то если повезет. Камелия попыталась вырваться из стальной хватки друга, но слабость после пыток Беллатрисы еще не прошла и все что она могла — это стоять, смотреть в серые глаза напротив и чувствовать обжигающие слезы катящиеся по ее щекам. — Отпусти, Рег... — Жалостливо попросила Лестрейндж. — Пожалуйста отпусти. И что-то в ее голосе, заставило Слизеринца сделать шаг назад. Камелия обхватила себя за плечи, где еще несколько секунд были руки Регулуса и скатилась на пол, уткнувшись носом в свои колени. Она слишком много плакала в последнее время, но чувства одурманивающие ее похлеще наркотиков требовали выхода на свободу. — Мне больно, Рег... Поттер находится в плену, я каждый чертов день переживаю за своих друзей втянутых в войну, на моем предплечье горит метка Волан-де-Морта и когда мои друзья узнают, они возненавидят меня. Барнаби заменивший мне семью — мертв из-за меня, а я убила человека. Я просто больше не могу. Лучше бы я умерла. Регулус обнял девушку и она уткнувшись носом ему в грудь разрыдалась окончательно. В связи с последними событиями у нее почти не было времени подумать об убийстве Джагсона. Только вот чувство, что в ту ночь все безвозвратно изменилось никуда не делось. Камелия убила человека, пусть и Пожирателя Смерти. Она стала убийцей. На ее руках кровь, которую не смоет время. — Хозяин Регулус, хозяйка Камелия. — Появился в столовой домовик и замер, заметив двух Слизеринцев на полу в объятиях друг-друга. Камелия медленно отстранилась, вытирая слезы. — Ты назвал меня хозяйкой? Лестрейндж выглядела растерянной, переводя взгляд с друга на эльфа. Домовые эльфы служащие чистокровным семьям безвольные создания и слышать от Кикимера такое обращение к себе было странным. У них с Регулусом конечно были родственные узы, благодаря бракам их предков, но... Кикимер посмотрел на ее кольцо на пальце. Камелия повторила его действие. — В чем дело, Кикимер? — Твердо спросила девушка. Врать хозяевам эльфы не могли. — Кольцо на вашем пальце принадлежит благородному дому Блэков. Магия поместья считает вас невестой хозяина Регулуса, а значит хозяйкой дома. — Какого черта, Рег?! Лестрейндж попыталась снять кольцо, как на ее руку опустилась ладонь парня. — Не надо. Не снимай. — Ты себя то слышишь? Я нашу вашу фамильную ценность! — Она изумленно хлопнула ртом. — Мерлин, Рег... я люблю Джеймса и это... — Я знаю что ты его любишь и уже давно оставил свои попытки привлечь твое внимание. Да магия дома считает тебя моей невестой, но это же ничего не значит. — Он врал, на самом деле это значило очень многое. — Оно защищает от большинства проклятий и порч, но дело даже не в этом. Кольцо символизирует любовь, самое искреннее чувство на планете и раз уж мне не суждено жениться по любви, пусть оно будет у тебя. Камелия мысленно застонала, только этого ей сейчас не хватало. Сотни проблем и Регулус со своими безответными чувствами, как вишенка на торте. Она оставила свои попытки снять кольцо и с сожалением коснулась щеки Слизеринца. Ей действительно было жаль, что он полюбил именно ее. Ту, которая никогда не ответит взаимностью. — Я... — Ничего не говори. — Попросил Регулус, поднимаясь на ноги. — Зачем ты пришел, Кикимер? Домовик вытянулся по струнке, опомнившись. — Благородный дом Блэков посетил гоблин из банка Гринготтс. Он ищет мисс Лестрейндж. — Зачем? — Удивилась девушка. — Простите, хозяйка Камелия, Кикимеру неизвестно. Лестрейндж недоуменно нахмурилась и они втроем прошли в гостиную, где на диване их дожидался гоблин. Камелия вспомнила его. Он уже приходил к ней, изложив завещание Селестии Лестрейндж. — Главный клерк лондонского отделения Гринготтса — Ранрок, если не ошибаюсь? — Все верно, мисс Лестрейндж. Я рад снова вас видеть, пусть и при таких обстоятельствах. — При каких «таких»? — У мистера Магвайра было завещание написанное еще пять лет назад, за два месяца перед своей скоропостижной кончиной, он его переписал. — Камелия задрожала, понимая, зачем ее навестил гоблин. — Приношу свои соболезнования. Девушка не ответила, устроившись в кресле. Барнаби упомянул ее в своем завещании? От этого стало нестерпимо больно. Если умершие могут наблюдать за живыми, погибший мракоборец наверняка кусает локти, жалея, что вообще когда-то связался с той, кто теперь попомнила армию чертова Реддла. — Настоящим изложено, последняя воля Барнаби Улика Гампа Магвайра: я завещаю Камелии Селестии Лестрейндж свой счет в банке Гринготтса в размере шестидесяти тысячи галлеонов, реликвии и артефакты хранящие в моем сейфе и квартиру по адресу Англия, Лондон, район Ковент-Гарден, улица Бау-стрит.