Одушевленные

День был выходным, поэтому Венька отсыпался почти до обеда, а о вчерашнем приобретении вспомнил только когда зашел в ванную и увидел лишнее полотенце в корзине для белья, а заодно и армейский комбез на сушке. Вечером, перед тем как отправиться валяться с книжкой, а затем и спать, он дал Рыжему максимально четкие инструкции. Как разложить диван. Как сложить его обратно. Где взять чистое постельное белье и куда его утром убрать. А главное — перед тем, как на это чистое белье улечься, постираться, помыться и вообще привести себя в порядок. И переодеться во все чистое. Киборг справился с поставленной задачей превосходно — когда Вениамин заглянул в гостиную, выделенную DEX'у под комнату, тот стоял точно по центру по стойке «смирно», заложив руки за спину, и таращился в пустоту перед собой стеклянным взглядом. В точности как вчера на аукционе. К утру выводы сложились однозначные — новый владелец попросту не хочет нагружать себя лишними проблемами. Действительно, проще иметь подле себя нормально функционирующего и хоть относительно презентабельно выглядящего киборга, чем потом лишний раз тратиться на техобслуживание. Какая там у людей есть поговорка? Скупой платит дважды, кажется. А еще людям свойственно чувство брезгливости. Поэтому нечего удивляться, что изрядно осунувшаяся физиономия и общий потрепанный вид ценного оборудования Вениамина Игнатьевича раздражают. И… ему снова дают не максимально детальные приказы. Так, например, никаких указаний о форме одежды — футболка или рубашка — не поступало. А значит можно выбрать самому. И не светить незажившими шрамами. — Доброе утро, Рыжий, — приветственно улыбнулся Вениамин. — Давно проснулся? Пошли завтракать. Неужели человека может волновать, когда я проснулся? Или это для того, чтобы просчитать, какой работой меня еще можно загрузить?.. Но надо ответить. Зачитать реплику, предлагаемую процессором? Или добавить что-то от себя? — Доброе утро, Вениамин Игнатьевич. Время, потребовавшееся на восстановление системы, три часа сорок семь минут. Система готова к работе с пяти часов тринадцати минут утра. Врач удивленно покосился на помигивающие двумя зеленоватыми точками часы на стене. Потом на киборга. Потом снова на часы. Сейчас был почти полдень. — И ты все это время так стоишь? — осторожно уточнил он, уже, кажется, зная ответ. — Данное положение является оптимальным для выполнения приказов хозяев и приравненных к ним лиц. — Рыжий! — страдальчески простонал Вениамин. — Ну неужели твоя система не понимает, что если я сплю… Ты ведь можешь определить, спит ли человек или нет, даже не находясь непосредственно рядом с ним? Так вот, если я сплю, то я физически не могу тебе никаких приказов отдать! А значит, ты тоже можешь спать. Или лежать. Или сидеть. Или что-то еще делать, но не стоять вот так навытяжку. Ясно?! — Да, Вениамин Игнатьевич. Он сердится, потому что я все это время был готов к работе? Но ведь люди для того киборгов и приобретают — чтоб они хоть в пять вечера, хоть в три утра все их прихоти выполняли. Да, после отмеренного процессором на сон времени я провалялся еще часа полтора, а в установленную программой позицию встал только когда понял, что хозяин проснулся, но он-то этого знать не может. Тогда почему сердится? И почему вместо наказания поблажки делает? Непонятно… — Ладно, идем завтракать, — примирительно вздохнул Вениамин, первым направляясь на кухню. Завтрак удалось приготовить на редкость быстро — наверное, оттого, что яичницу с беконом и сыром, тосты и чай сложно испортить даже киборгу. А врач понял всю прелесть ощущения, когда ты можешь спокойно сидеть и только изредка давать советы, а не суетиться с готовкой и последующей уборкой самостоятельно. Вчера у Вениамина не было толком времени разглядывать Рыжего, а вот сейчас… Иным военная форма добавляла лет и убавляла килограммы — что далеко ходить за примером, он и сам на таких уже далеких военных сборах умудрялся выглядеть стройным и подтянутым, и серо-зеленый комбез весьма удачно скрадывал уже тогда небольшие «запасы на зиму» на животе. А вот киборгу униформа килограмм прибавляла, и немало. Будь парень человеком, Венька бы сказал, что у него истощение. Не в критической, конечно, стадии, но достаточно серьезной. Для человека. Для киборга же… Огромную стопку инструкций врач еще не изучил, а бóльшую их часть изучать и не собирался. Разве что полюбопытствовать, насколько далеко шагнула вперед наука в повышении человеческой выносливости. Впрочем, ему-то эта выносливость не особо нужна была — по крайней мере, в заложенном производителем виде. И тестировать киборга по пунктам он не собирался. — Рыжий, — в Вениамине боролись природная и приобретенная за годы врачебной практики деликатность и осознание, что завуалированного вопроса киборг попросту не поймет. — Скажи, сейчас тебе энергия поступает в пределах нормы? Киборг отложил вилку, перевел на него пристальный взгляд и Венька, хоть и понимал, что это лишь заложенная в программу реакция на обращение к киборгу хозяина, все равно почувствовал себя сволочью. — Нет. — А в армии ты в последнее время питался в пределах нормы? — Нет. — А насколько не в пределах? — страсть армейских складских к экономии на всем, что можно, особенно, если это что-то уже не нужно, Вениамину была хорошо известна. Хотя бы по рассказам Станислава. Да и складские везде одинаковые — в государственных больницах, где работал сам Венька, тоже любили задавать вопросы в духе «А зачем вам столько дезинфекта?» или «А почему это мы должны вам выдавать лекарства с запасом?». — Последний месяц питание поступало в 40% от установленной нормы. К чему этот разговор? С чего столько интереса, что со мной было раньше и каково мне сейчас? Когда будет совсем не в пределах и с утратой рабочих качеств, система сама оповестит хозяина. А раньше владельцы обычно и не пытаются что-то предпринять и как-то улучшить ситуацию. Скорее наоборот… — Вот же… экономы! — ругнулся Венька и спросил, встревоженно сдвинув брови: — Я ваших армейских норм не знаю, но… Тебе сейчас хоть получаемой энергии хватает? Снова сердится. На этот раз точно на меня. Что мне потребуется некоторое время, прежде чем я полностью восстановлюсь, и система будет гарантированно работать не в минус… — Да. Получаемая энергия больше расходуемой. — Вот и хорошо, — облегченно выдохнул Вениамин. — В любом случае, шанса отощать еще больше со мной у тебя не будет. Я вообще как врач против всяческих экстремальных диет и якобы лечебных голоданий. А как человек считаю, что еда должна быть прежде всего вкусной. Или сердится все же не на меня? А на то, что я из-за кого-то в таком состоянии? В каком? Какая человеку разница? И какой смысл вот так дотошно расспрашивать, если система функционирует нормально. И не произошло никаких изменений, которые повлияли бы на рабочие качества? Или он опять меряет меня человеческими критериями? Тогда хорошо бы эта привычка у хозяина никуда не девалась… После завтрака Вениамин начал операцию под кодовым названием «Переведи боевого киборга на мирные рельсы». Научить пользоваться посудомоечной машиной. Стиральной. Моющим автоматическим пылесосом. Объяснить, какие средства куда заливать и чем отбеливатель отличается от кондиционера для белья, а жидкость для мытья посуды от таблеток, которые в посудомоечную машину закладываются, и почему ярко-зеленое полотенце нельзя стирать с белыми рубашками… И тихо радоваться, что киборг не задает вопросов «Зачем?» и «Почему?». Следующим этапом налаживания межличностно-машинных отношений было продумывание и озвучивание списка всего того, что киборгу разрешено делать по умолчанию. Веньке очень не хотелось проверять на практике, хватит ли программы Рыжего на то, чтобы разбудить его в три часа ночи с вопросом, сколько кусков сахара положить ему за завтраком в чай. В конце концов, Вениамин попросту выдал киборгу инструкции ко всему, что имелось в квартире, с наказом ознакомиться и запомнить, а сам с чистой совестью ушел отдыхать. Методично копаться в инструкциях скучно и нудно. Ведь и так все понятно. Но прочитать необходимо. Приказ. Ведь может проверить. Так что придется читать. И это необходимо, чтобы знать границы дозволенного. Знать, как пакостить нельзя. И придумать, как можно.