незнакомец.

После ночи, липкой и влажной, он кое-как открывает глаза. Шум, бившейся в голове глухим рокотом, мешал как следует оценить обстановку. Ясность разума никак не желала приходить и причиной тому были опустевшие запасы кофейных зёрен, не пополнявшиеся со дня его ухода. Но новое лицо, которое, улыбаясь самой обаятельной улыбкой, маг не мог не заметить. Незнакомец, поправив шляпу, склонил голову в знак приветствия. От него доносился кисловатый аромат сока и чего-то еле уловимого. Разобрать это мог только парфюмер. Эспрессо надеялся, что в столь ранний час никто не посмеет его потревожить. Неприятное осознание того, что порядки успели смениться и его лаборатория хоть и не потеряла своего статуса, но ему уже не принадлежит, приходит довольно запоздало. Ровно в тот момент, когда незнакомец пододвигает чашку из сервиза, которого маг никогда раньше не видел. — Либо Вы так хорошо угадываете чужие предпочтения, либо мне не нужно представляться, — он подносит напиток к губам и делает небольшой глоток. — Ваша бывшая коллега рассказала мне, какое кофе вы предпочитаете, но судя по ее веселым глазам, доверять этой информации не стоило. Поэтому я сделал ровно наоборот. Эспрессо кивает: — Правильное решение. — Мне стоит представляться? — С минуту на минуту сюда ворвутся две несносные бестии и первые слова, что они мне скажут, разумеется, будут об их новом коллеге. Вы что-то добавили от себя? — Интересное предположение, — он смеется. — Учитывая, что «две несносные бестии» уже как пятнадцать минут топчутся под дверью, не решаясь войти именно из-за моего нахождения здесь. Отвечая на второй вопрос… Чернослив. Удивлен, что Вы заметили. Эспрессо мысленно отмечает, что очаровательный незнакомец в шляпе, явно отдающей предпочтение старой моде, но не такой старой, как предпочитает Эклер, скорее всего, занимается зельеварением и хорошо знает свое дело. Но чем ему мешало его оборудование и почему на его месте теперь котел, заставший, судя по его неприглядному виду, рождение магии и, возможно, станет свидетелем и ее конца, он понять не мог. Немного декораций: раскинутых по углам связок трав; эликсиров, всех цветов и оттенков; кукол, натыканными иголками — и хоть сейчас собирай ведьминский шабаш. — Неплохо, — с неохотой выдает маг. — Чернослив, правда, на мой взгляд, был лишним. В ответ тот лишь улыбается уголками губ. На критику он смолчал, но не из-за затаенного раздражения. Интересно. Эспрессо не мог сказать, был ли мастер зелий коренным парфидийцем, в чьих жилах течет магия с появления на свет, или же он прибыл из далеких краев, о которых вряд ли когда-либо обмолвиться. Но впечатление он производит прямо-таки загадочное. Увидев его на улице, маг бы подумал, что это турист, обвешавший себя в как можно большее количество волшебных безделушек, дабы выразить свое единение с городом. Эспрессо отодвигает стул и шаркает к двери. Чужой взгляд, исполненный любопытством, упирается в ему спину. Им еще предстоит многое узнать друг о друге.