Муза для композитора

По просторному номеру дорогого отеля носилось огромное количество стилистов, визажистов и парикмахеров. Мужчина, сидящий посреди комнаты в одних просторных бежевых брюках и обычной белой футболке, скучающе позевывал и изредка бросал взгляд на настенные часы. — Эй, Юнги! — окликнула заскучавшего мученика молодая девушка, — к твоему костюму подойдёт это. — Она бросила в Мина сатиновую рубашку кофейного цвета, ткань которой характерно поблёскивала в желтоватом свете ламп. — Скидывай футболку, одевайся и садись к Мэй, она приведёт в порядок твои волосы. — Хэсу, к чему всё это? Эта просто премия и я не обяза... — Обязан, Юнги, — улыбнувшись, проговорила девушка, сокращая расстояние между собой и продюсером. — Во-первых, мой муж всегда обязан выглядеть достойно — это, считай, личная придирка. — Не обращая внимания на толпу копошившихся людей вокруг, девушка села на колени к мужчине и провела кончиком своего холодного носа по его не менее холодной щеке. — Ну а во-вторых, мне нужен материал для следующего номера, так что твой образ должен затмить других, чтобы на обложке красовалась надпись: «Всемирно-известный музыкальный продюсер Мин Юнги – стал главной звездой музыкальной премии в Париже»! — Только ради твоего журнала, — улыбнувшись и несколько смягчившись, спокойным голосом проговорил мужчина, практически невесомо касаясь своими губами розовой щеки жены. — Отлично! А теперь бегом наводить марафет! Хлопнув Юнги по любимой аппетитной попке и подтолкнув его к визажистам и парикмахеру, Хэсу схватила со столика папку с документами и ноутбук. Усевшись в самом дальнем углу комнаты, чтобы никому не мешать, девушка принялась разбирать и отсортировывать присланные ей по почте статьи от собственных работников. Юнги никогда не возражал, когда Хэсу проявляла желание отправиться с ним в поездки по работе. По её словам: «смена обстановки давала хороший пинок к работе над собственными статьями и придавала мотивации и вдохновения». Когда мужчина должен был отправиться на какую-нибудь важную встречу, либо на музыкальную премию, Хэсу всегда давала советы по преображению, чтобы оно совпадало со всеми главными трендами сезона. Как никак, женой всемирно-известного музыкального продюсера являлась не менее известная глава модного журнала. — Хэсу, мне звонила мама, — сидя в кресле визажистов, заговорил Юнги достаточно громко, чтобы привлечь внимание супруги, — Хани заболела. Говорит, что температура. — Чёрт... — не отрываясь от ноутбука, шумно прошипела девушка, — передай, чтобы она вызвала доктора и не занималась самолечением! Когда приедем, я найду время и поведу её по больницам на полное обследование. Она стала чаще болеть. Меня это не устраивает. Юнги лишь утвердительно кивнул, ничего не ответив. Их дочь действительно стала намного чаще болеть, и, разумеется, это не устраивало никого. Девочки всего три года, а она, кажется, успела познать на себе болезни многих взрослых. — Кстати, с тобой поедет Юни, — всё также не отрываясь от работы, пратароторила Хэсу, быстрыми движениями пальцев редактируя текст статьи. — Кто такая Юни? — Юнги в непонимание сомкнул брови, глядя на девушку в отражение зеркала. — Фотограф от нашей редакции. Мне же нужны самые лучшие снимки, поэтому она поедет с тобой и будет ближе остальных к миру шоу-бизнеса. — Постой, ты взяла с собой фотографа из Кореи? Когда она прилетела? — Сегодня днём. Боже, Юнги, ну разве это важно? — наконец отставив ноутбук в сторону, Хэсу посмотрела в глаза Юнги через отражение в высоком зеркале. — Она не займёт много места. Пощёлкает и делов-то. Тем более, девушка всё мечтает о карьере певицы, поэтому, я смело могу заявить, что я — Мать Тереза, ну... или Санта Клаус. Исполняю мечты наивных дурочек. Юнги было хотел что-то сказать, но на его губы тотчас начали наносить блеск, поэтому он замолчал и быстро забыл об этом. Где-то через час мужчина был полностью готов. Дорогой бежевый костюм идеально подчеркнул все достоинства красивой фигуры. Чёрным отросшим волосам придали некой небрежности и лёгкости, укладывая их назад, оставив спереди лишь пару вьющихся прядей. Финальный образ вышел до одури хорошим, раскрывающим Юнги со всех наилучших сторон. — Мой малыш Мин самый сексуальный и самый горячий мужчина во всей этой чёртовой Вселенной... — эротично прошептав хвалебные слова на ухо мужу, Хэсу несильно прикусила его раскрасневшуюся мочку, жадно шарясь руками по его крепкому телу. Юнги широко заулыбался, затягивая жену в глубокий мокрый поцелуй. Все разошлись, сейчас они были одни в своём номере. За окнами кипела жизнь ночного Парижа. Далеко не каждый раз молодым людям удавалось побывать наедине и поэтому они старались насладиться этой выпавшей минутой свободы сполна. — Телефон! — отстраняясь от Юнги, громко вскрикнула Хэсу, услышав звуки звонящего мобильника, — это наверняка Юни! Добравшись до звонящего гаджета, девушка сразу же взяла трубку, отвечая бодрым дружелюбным голосом: — Да, Юни, здравствуй! Я предупредила работников отеля, что ты поднимешься. Да, проходи! Наш номер 289. Да, на пятнадцатом этаже. Всё, ждём! Отбросив телефон в сторону, девушка столкнулась со взглядом Юнги, который, как правило, обычно не сулил ничего хорошего. — А почему бы тебе меня не поснимать? — выгнув одну бровь и при этом тяжело вздохнув, поинтересовался он. — Хотя не говори, сам знаю: «Директору и главному редактору журнала это не положено»? Я прав? — Прав, — кивнула головой девушка, обходя стороной длинный белоснежный диван, подходя к Юнги вплотную, — поэтому я посылаю вместо себя профессионалов. Не таких как я, разумеется, но тоже стоящих! — она только хотела дотянуться до Юнги и чмокнуть его в аккуратный носик, но в дверь несколько раз неуверенно постучали, вынуждая девушку поменять геолокацию и впустить гостью в номер. Внутрь комнаты вошла невысокая молодая девушка с вьющимися длинными волосами цвета жареной карамели. На ней было короткое белое платье, не прикрывающее худые коленки; матовые каблучки на высокой шпильке и совершенно неподходящая к образу огромная чёрная сумка, по всей видимости, с нужной аппаратурой. — Д-добрый вечер, г-госпожа... — заикаясь от сильного волнения, полу-шёпотом произнесла девушка, прежде чем низко поклониться. Хэсу не сдержала какой-то странной полуухмылки. Она с любопытством рассмотрела девушку со всех сторон, подмечая, что она явно заморочилась над своим образом. — Юни, думаю, что не нужно, — улыбнувшись одной стороной губ, проговорила девушка. — Не нужно было так наряжаться. Помни, ты, на этом мероприятии — не звезда. Ты — простой персонал. — Я помню, госпожа... Из-за угла показался и Юнги. Он с таким же любопытством разглядел молодую девушку, появившуюся в дверях их номера. Черты её миловидного лица показались ему и неземными, и до жути обыкновенными одновременно. Её лисьи глаза смущённо бегали по комнате, а как только наткнулись на мужчину, молча наблюдавшего за ней, так сразу же зажмурились и начали бегать по предметам интерьера ещё быстрее, вызывая тем самым у Юнги усмешку, разрушившую образовавшуюся тишину. — Юнги? — Хэсу перевела строгий взгляд в сторону супруга, вскидывая вверх свои густые брови. — Знакомься, это — Пак Юни, твой фотограф на сегодня. После произнесённых слов, девушка сразу же поклонилась, собственно, как и мужчина. — Ладно, нам уже пора, — Юнги взглянул на экран телефона, проверяя время. — Водитель подъедет через две минуты. Мы пойдём. — Хорошего вечера, — мазнув губами щеку мужа, и, незаметно от Юни, ущипнув Юнги за аппетитную попку, прошептала Хэсу. — Повеселитесь и наделайте мне сочных кадров!

***

Всю дорогу от отеля, до концертного зала, пара молодых людей молчала, даже боясь посмотреть в глаза друг другу. Юни всё кусала свои маленькие губы, ломая тонкие пальцы, а Юнги просто не сводил глаз с ночного Парижа, прожигая суровым взглядом затанированое окно автомобиля. Тяжело выдохнув, мужчина всё-таки перевёл взгляд на девушку, окидывая её с ног до головы. Мина спасало лишь то, что в салоне авто было относительно темно, и не водитель, ни сама Юни не могли поймать его за такой незначительной шалостью. А ведь смотреть на девушку ему действительно приносило немалое удовольствие! Её губы подрагивали от волнения и смущения, а пухлая грудь соблазнительно вздымалась во время частого дыхания. Худые девичьи пальчики всё поправляли и поправляли подол короткого платья, которое открывало вид на шикарные аппетитные ножки. Поймав себя на подобных мыслях, Юнги мысленно дал себе хлёсткую пощёчину. Наверняка, так сказывалось долгое воздержание, и всего-то. Он и забыл, когда он в последний раз занимался с Хэсу сексом. Раньше, до рождения Хани, да и в целом когда они оба не были завалены работой, они трахались настолько часто и настолько долго, что все соседи знали. Впрочем, может быть ему приглянулась и не сама Юни вовсе. Просто внешность. Просто как мужчине. — Господин Мин, — тихий голос выбил Юнги из мыслей. — Приехали. Юнги посмотрел в окно. Действительно, снаружи, по две стороны от широкой красной ковровой дорожки, ведущей ко входу в огромное здание с высоченными колонами, было нескончаемое множество журналистов с фотоаппаратами в руках. Тяжело выдохнув, мужчина вопросительно взглянул на девушку. — Ах, да, — опомнилась спустя пару секунд она, — я пойду первая. Выбежав из автомобиля без помощи охранников, девушка зажмурилась от вспышек камер, что в момент направились на неё. Пристроившись к толпе журналистов, она дрожащими руками достала свою камеру из сумки. Протерев подолом объектив, приготовилась выполнять свою работу. Следом из автомобиля вышел и Юнги под оглушительные крики фанатов. Тысячи вспышек вмиг направились в его сторону. Помахав всем одной рукой и немного попозировав, он послал воздушный поцелуй Юни, глядя прямо на её камеру, вызвав своим действием, кажется, сердечный приступ у бедной девушки. Перехватив фотографа из толпы, Юнги зашагал быстрыми шагами в сторону входа. Девушка, быстро передвигая своими каблучками, чуть не свалилась лицом прямо на этот шикарный красный ковёр, не то от темпа передвижения, не то от волнения и осознания того, что она идёт за руку под вспышки десятков камер с одним из самых влиятельных людей в музыкальной индустрии. Кто там говорил, что мечты не сбываются? — Всё, можно расслабиться, — отпуская руку Юни, шумно выдохнул Юнги, оглядываясь по сторонам. — Ох, я прям вижу, как уже завтра всюду будут эти заголовки: «Мин Юнги и его любовница, которую он представил в качестве личного фотографа» Юни было неловко. Ужасно неловко. Как минимум потому, что она не поняла как, но они остались совершенно одни и сейчас стояли в огромном тёмном холле, где не было освещения. — Ну... ваша жена напишет опровержение, — прошептала она, прикусывая кончик языка. — Напишет... — согласно кивнул мужчина, вновь исследуя девушку взглядом и всё больше ловя себя на мысли, что её лицо ему действительно симпатично. — Пойдём в зал, там будет больше материала для съёмок. Они подошли к огромным дверям, ведущем к месту церемонии. Заверив охранников, что с ним проходит обыкновенная журналистка, которая лишь выполняет свою работу, Юнги вальяжно прошёл внутрь, даже не дожидаясь копашившуюся где-то сзади девушку. Пройдя в зал, Юни застыла на месте, словно вкопанная, широко раскрыв рот. Масштабы, развернувшиеся в этом здании, действительно поражали! Огромная сцена озарена светом ярких софитов. На ней уже во всю выступал со своей песней сам Гарри Стайлс, от чего Пак хотелось завизжать прямо на месте! Красивые гости, новейшее оборудование, популярные мировые исполнители — этот день абсолютно точно запомнится девушке на всю оставшуюся жизнь! Ещё и сам Юнги очень близко... о чём ещё, чёрт возьми, можно мечтать? — Господин Мин, — окликнула мужчину Юни, — а вы когда выступаете? Усмехнувшись, Юнги ответил: — Я приглашён в качестве гостя, а не певца. Я пойду на своё место, а ты, будь добра, выполняй свою работу. Девушка покраснела. Поклонившись, она мелкими, но достаточно быстрыми шагами отправилась в сторону, где стояли остальные фотографы и видеографы, даже не заметив, как в это время её удаляющийся силуэт провожала пара заинтересованных чёрных глаз. — Ну до чего милая... — прошептал Юнги, непроизвольно облизывая свои губы. Артисты сменялись на сцене один за другим. В интервал три-четыре номера организаторы прерывались на вручение главных музыкальных наград. Юнги было интересно наблюдать за происходящим, было радостно пообщаться со знакомыми знаменитостями, но, всё же, его глаза никак не могли прекратить стараться найти в толпе фотографов миниатюрную фигуру, облечённую в струящееся белое платье. В то время, когда на сцену вышла новая популярная американская певица, чтобы исполнить свою первую и уже нашумевшую песню, мужчина наконец смог найти глазами малышку Пак Юни. Она стояла недалеко от него, в углу зрительских мест. Повесив сумку с фотоаппаратом на плечо, Юни, прикрыв глаза, плавно двигала бёдрами в такт мелодии, подпевая прекрасному голосу исполнительницы. Юнги застыл. Окаменел и раскрыл рот, заворожённо прислушиваясь к еле слышному из-за посторонних звуков пению своей «музы». По коже прошла волна покалывающих приятных мурашек, распространяющихся по телу трепетным огнём. Стараясь незаметно поглядывать на девушку и вслушиваясь в её красивое пение, Юнги поймал себя на мысли, что, чёрт возьми, ему хочется жить! Ему хочется писать песни, создавать новые музыкальные шедевры, хочется творить, творить и ещё раз творить!.. Когда выступление закончилось, и молодая поп-дива ушла со сцены под бурные аплодисменты, оставляя после себя активное обсуждение своего выступления, Юнги встретился взглядом с мило улыбающейся Юни, что также стеснительно глядела ему прямо в глаза. Мужчина улыбнулся в ответ, не в силах увести свой взгляд от девушки... что-то внутри обоих перевернулось и по непривычному затрепетало в сердцах... Юнги вдруг ужасно сильно захотелось скорее вернуться домой, в Корею, в свою студию, и заняться созданием новой музыки. Глядя на Юни, внутри Юнги просыпалось необъятное вдохновение и разный спектр эмоций! Ужасно приятное чувство... — Из неё бы вышла неплохая певица... — подумал про себя мужчина, помечая в голове, что нужно обязательно не забыть заняться этим вопросом на досуге.