Муза для композитора

В недрах звукозаписывающей студии, где тени танцуют в приглушенном освещении, Юни, сгорбившись на стуле, рассматривает свои нежно-розовые ногти, нервно покусывая сухие губы. Она чувствует себя неуютно в этом чужом пространстве, наполненном незнакомыми людьми и непонятной техникой. А от присутствия Мин Юнги рядом с собой, сердце, кажется, и вовсе норовит выпрыгнуть из груди. В тиши студии Юнги колдует над битами новой песни. Его пальцы порхают по клавишам синтезатора, создавая сложную мелодию, которая пульсирует в воздухе. — Мне казалось, что тебе будет интересно понаблюдать за процессом, — не отвлекаясь от работы, бубнит продюсер, одним глазом поглядывая на девушку. Юни кивает, выпрямляясь на стуле, а Юнги шумно сглатывает, стараясь всеми силами не заострять своё внимание на дурманящем аромате женского парфюма, — необычное сочетание мятной свежести и сладких цветочных ноток. Так они и сидят какое-то время в тишине, пока Юнги наконец не заканчивает и, прокрутившись на стуле, не поворачивается в сторону девушки, попутно прося помощника принести ему кофе и набор жаренных куриных крылышек. — Хотелось бы ввести тебя немного в курс дела, — хрустит пальцами мужчина, измученно прикрывая глаза, — концепция альбома будет очень лёгкой и, я бы даже сказал, несколько наивной. Не хочется нагружать слушателя слишком сильно. Было бы славно, если бы люди, слушая песни, отдыхали своей душой. Для этой задумки идеально подошли голоса нескольких уже популярных исполнителей. На тебе же будет лежать важная миссия: я готовлю одну песню исключительно для твоего исполнения. Это будет колоссальный успех, даю тебе слово. С этим хитом ты выйдешь на новый уровень. О тебе заговорит мир. Юнги было приятно наблюдать за реакцией девушки: она старалась оставаться непоколебимой и отстранённой, но её вмиг вспыхнувшие глаза и пальцы, впившиеся в ткань лёгкой белой юбки, дали понять реальные эмоции. — Я готова усердно работать и помогать вам! — неловко улыбается Юни, пряча глаза в идеально чистый пол. — Это огромная честь для меня! Я, если честно, до сих пор не совсем верю, что всё это действительно происходит наяву... Юнги рассмеялся от зашкаливания умиления этой девушки. — Как я уже сказал, с тобой мы будем работать над одной песней. Тебе необязательно присутствовать целыми днями в студии, тем более у тебя есть и так своя работа и другие дела. Я буду работать над самой мелодией и дорабатывать текст. Как только буду удовлетворён окончательным вариантом, скину файл на почту и ты, если пожелаешь, внесёшь свои правки. А дальше остаётся дело за малым — репетиции, фотосессии к предстоящему выпуску, твоё продвижение в медиа и многое-многое другое. — Юнги, обводит задумчивым взглядом Юни с ног до головы, о чём-то раздумывая. — Поверь, нас ждёт весёлое времяпровождение. — Я и нисколько не сомневалась в этом, господин.

***

Плечи Юнги адски болят, а разум перегружен от разных задач и дедлайнов. Тяжело вздохнув, мужчина несколько раз прокручивает ключ, а после толкает дверь, проходя внутрь дома, ожидая тишины, которая обычно встречала его по приезде домой поздним вечером, ведь Хани уже давно должна спать в это время, а Хэсу либо всё ещё быть на работе, либо же тоже отдыхать. Но на этот раз его встречает другой звук: звук тихого бормотания. Когда Юнги проходит в гостиную, его взгляд цепляется за умилительную картину: Хэсу, даже не переодевшись, свернулась комочком на диване, мирно посапывая, в то время как Хани, сидя рядом, тихонько напевала себе под нос какую-то колыбельную, её маленькие ручки были зарыты в тёмные волосы матери. Их лица освещал лишь яркий свет от включенного телевизора, по которому шла детская программа. — Папа! — вдруг закричала радостно девочка, заметив пришедшего с работы родителя. Хани, перепрыгнув мирно спящую маму, рванула к отцу, запрыгивая с разбегу к нему прямо на руки. Юнги, подставив свободную руку ко рту, прикладывает указательный палец к губам, прося дочку быть чуточку тише. Но это всё равно не помогает. Хэсу, медленно приподнявшись на локтях, переводит сонный взгляд в сторону мужа и дочки, потирая тыльной стороной ладони свои красные уставшие глаза. — Я хотела уложить её, но, кажется, у нашей принцессы это вышло чуточку лучше, — устало улыбается она, поднимаясь с дивана, — я и не думала, что она усыпит меня первой. Девочка просится на пол, и как только Юнги ставит Хани на ноги, она сразу же подбегает к матери и хватает её за руку, подводя ближе к отцу. С горящими глазами смотрит на то, как родители нежно целуют друг друга после тяжёлого рабочего дня, а после заливается звонким радостным смехом, когда взрослые набрасываются и на неё с поцелуями и щекотками. — Как ты? — интересуется Юнги, глядя на то, как Хэсу начинает расправлять складки на своей голубой рубашке. — Сегодня был второй день наиутомительнейших съёмок Гука для новой коллекции «Calvin Klein»... — мычит неразборчиво девушка, стягивая резинку со своих волос, — как ты с ним работаешь вообще? Такого нудного и прилипающего человека, знаешь ли, я не видела очень давно. — Неужели с ним может кто-то сравнится? — выгибает вопросительно брови продюсер, не сводя с жены заинтересованного взгляда. — Ты, — озорно хмыкает девушка, поднимая дочь на руки и начиная медленно идти с ней до лестницы, ведущий на второй этаж, — только когда был моложе. Был похуже Гука, когда пытался меня добиться. Юнги улыбается, вспоминая те далёкие и беспечные времена, когда он, ещё никому неизвестный музыкальный композитор, записывающий свои треки на старом компьютере в грязной крохотной комнатке, пытался всеми возможными способами добиться внимания зазнайки Ким Хэсу с факультета журналистики. Они были молодыми и глупыми, и Юнги не станет отрицать, что то время он по праву считает лучшим временем своей жизни. После рождения Хани, конечно. — Как прошло прослушивание для начинающих? — шёпотом спрашивает девушка, когда слышит скрип двери, ведущую в детскую. Юнги присаживается на детский розовый стульчик, наблюдая за тем, как Хэсу, сидя около маленькой кроватки, приглаживает пальцами мягкое одеяло, наконец укладывая Хани спать. С минуту молчит, не до конца понимая суть заданного вопроса. Когда до него наконец доходит, удивлённо вскидывает брови вверх, фокусируя зрение на лице супруги. — Откуда ты..? — Юнги, — спокойно смотрит ему прямо в глаза, — пожалуйста, перестань делать всё возможное, чтобы я в тебе разочаровалась. Из тебя никудышный секретный агент. Тем более, если мне не изменяет память, ты сам мне напрямую заявил о своём желании посотрудничать с ней. Так что, как она? Явилась? Других то трейни, надеюсь, тоже взяли? Иначе, знаешь ли, вся эта история с прослушиванием весьма неправдоподобна. Хэсу переводит свой взгляд на дочку. С мягкой улыбкой смотрит на то, как Хани уже во всю дремлет, сжимая ручками мягкую игрушку. Невесомо поцеловав девочку в розовую щёчку, девушка поднимается с места, выходя из комнаты. Юнги, с какое-то время полюбовавшись своей сладостью, тоже выходит из детской, направляясь в их с Хэсу спальню. — Тебе неприятно её участие в альбоме? Только честно. — Серьёзно спрашивает мужчина, глядя на то, как Хэсу начинает не спеша расстёгивать пуговицы на своей рубашке. — Не унижай меня такими вопросами, Мин Юнги, — подавляет усмешку девушка, открывая высокий платяной шкаф, намереваясь повесить мятую вещь на деревянную вешалку. — Мне давно не семнадцать. Я могу разделять деловые отношения с романтическими. Коль она привлекла тебя своим голосом, то хорошо. Рада, что она сможет внести свои краски в твою работу. Закрыв деревянную дверцу, Хэсу медленно, словно кошка, подходит к Юнги, сидящему на краю кровати, вплотную. Оставаясь в одном бюстгальтере и чёрных деловых брюках, протискивается сквозь раздвинутые ноги мужа, обхватывая своими руками любимое вечно бледное лицо. — Я люблю тебя... — первым не выдерживает Юнги, укладывая свои широкие ладони на её тонкую талию, щекотя подушечками пальцев мягкую кожу. — Люблю и всегда любил, ты же знаешь? — Знаю, — слишком довольно улыбается она, по-хозяйски усаживаясь на одно колено супруга, обнимая длинными руками его шею, — и ты, будь добр, помни, что я готова всё отдать ради нашего счастья. Хэсу тихо хохочет, когда чувствует, как руки Юнги перемещаются на её спину и расстёгивают застёжку лифчика. Мягкая ткань скатывается на пол, обнажая нежную кожу. Юнги наклоняется к жене, его дыхание опаляет её шею. Он накрывает её губы своими, жадно и требовательно целуя. Его язык танцует с её, пробуждая внутри обоих огонь желания. Хэсу обхватывает талию супруга руками, прижимаясь как можно ближе, чтобы услышать стук сердца. Прикосновения Юнги как разряд тока, посылающий волны возбуждения по всему телу. Его руки скользят по её изгибам, разжигая в ней неутолимое пламя похоти. Когда его губы достигают её груди, Хэсу издаёт тихий стон. Юнги ласково гладит её вставший от возбуждения сосок, вызывая в ней огромную волну удовольствия. Девушка выгибается в спине, подставляя всю себя умелым губам и пальцам супруга. Они и забыли, что это такое — страстный животный секс. А, особенно, — после напряжённого рабочего дня.