Кто же спасёт меня?

      Се Лянь безумно беспокоился о мальчишке…       Сердце пробирало липким страхом при мысли о том, что Хунхун-эру могло стать хуже… Благодаря ему родители отделались лёгким шоком, но, когда мальчишка не смог устоять на ногах, стало понятно, какой ценой далось их полное выздоровление.       Вот только единственное, что они могли сейчас сделать — избавиться от солдат и бежать из деревни.       — Я сам с ними разберусь, тебе незачем марать руки, — выдыхает Се Лянь, останавливаясь перед дверью и оборачиваясь в сторону лучника.       — Не нужно тебе одному всем этим заниматься, разберёмся с ними, и всё, — качает головой Фэн Синь, и сам отлично понимая, что нельзя было просто вырубить тех солдат и надеяться, что пронесёт.       — Спасибо, но ты правда не должен…       — Ваше Высочество, Её и Его Величества также дороги мне, как тебе. И этот бешеный демонёнок тоже… — нервно улыбнувшись, замечает Фэн Синь. — Только сначала нужно узнать о том, знает ли ещё кто-то о нашем расположении и когда сюда может прибыть подкрепление.       — Угу… — прикрывая глаза, вздыхает Се Лянь и отворяет дверь.       Кучка солдат всё ещё сидели на полу, крепко связанные Жое, и когда дверь приоткрылась, все как один подняли головы, недоверчиво уставившись на Наследного принца.       — Жое, освободи им рты…       — Ваше Высочество? — стоило только открыть им рты, переспрашивает один из солдат. — Что ты удумал? Зачем ты нас связал и запер здесь?!       — А что я должен был сделать? Без разговоров сдаться вам с семьёй в руки? — усмехнувшись, интересуется принц. Звучат их вопросы, по крайне мере, очень смешно.       — Не делай глупостей… Сдавайся со всей твоей свитой, и, может быть, тебя не тронут, — Сяньлэ, правда, слышит какую-то дурную шутку в данном предложении.       — Как бывших жителей столицы Сяньлэ? — поднимая бровь, интересуется Се Лянь, вынимая меч из ножен. — Я хочу знать о том, кто вам рассказал, где искать мою семью… И когда прибудет подкрепление? В зависимости от вашего ответа я решу, что с вами делать.       — Давайте решим всё без жертв… Мы не видели вас, а вы нас, и разойдёмся мирно, — предлагает один из солдат, и Се Лянь чувствует, как от ярости к горлу подступает тошнота.       Родители… Хунхун-эр… Фэн Синь пострадали из-за ублюдков, которые предпочли новую власть прошлой и даже не пытались что-то изменить. Может, они и не должны были, но в таком случае, почему Се Лянь должен был продолжать заботиться об этих людях?       Он не должен… Никому не должен, кроме своих родителей и приближенных, которые ни разу не посмели предать его.       — Кто ещё знает о нашем местоположении среди ваших солдат? — интересуется принц, обращаясь к тому, что был более сговорчив.       — Никто… Мы по приезде сюда узнали о том, что в домике на окраине недавно кто-то поселился, — тут же отвечает солдат. — Мы никому не расскажем о том, что увидели, клянёмся.       — Жое освободи их… — кивая к своему плечу, выдыхает Се Лянь, и Фэн Синь даже дёрнуться не успевает, как его обдувает лёгким ветерком от резкого выпада, и все солдаты валятся на пол с ранами, никак не совместимыми с жизнью.       Он не собирался верить здесь никому…       — Ты же сказал… — хрипит воин, однако принц лишь вытирает меч о чужие чёрные одеяния и пожимает плечами.       — Я сказал о том, что подумаю, как поступить с предателями… Итог у вас был бы один, но этот, к вашему счастью, менее мучительный, — холодно говорит принц, отправляясь прочь из комнаты. — Фэн Синь, пойдём…       — Проклятый дух поветрия… — слышится приглушённый хрип из-за спины, но Се Лянь даже не оборачивается.       — Нам нужно уезжать… Как только дождь стихнет, поедем в соседнюю деревню, — заходя в комнату, выдыхает он.       И невольно улыбается, стоит увидеть, как юноша, укутанный в тёплое одеяло, устроился головой на коленях матушки и грелся лбом о её тёплую ладонь… Правда, всё равно приоткрыл глазик и внимательно осмотрел принца, стоило им зайти.       — Что там? — тут же интересуется отец, который пил очередную кружку чая.       — Всё хорошо, только нужно будет вам сейчас пересесть на край кровати, чтобы я Фэн Синю иголочки поставил, — мягко отвечает Се Лянь, дожидаясь, пока его просьбу выполнят, и со смешком замечая, как Хунхун-эр приподнялся чтобы посмотреть. — Фэн Синь, ложись поближе к стене, чтобы можно было потом ещё кому-то массаж сделать. Тебе нужно объяснять постановку каждой иголочки или просто хочешь посмотреть, как его протыкают?       — Если Его Высочеству будет не сложно мне объяснить, с радостью послушаю… — быстренько кивает юноша, подползая ближе.       — Пожалуй, приготовлю ещё чая… На это страшно даже смотреть, — вздыхает государыня, поднимаясь с кровати и отправляясь поставить чайник ещё раз.       — Значит так… — выдыхает Се Лянь, решая объяснять значение каждой точки, и как именно ставить иглы…       Несмотря на свой вспыльчивый и неусидчивый характер, который, казалось бы, должен был только мешать в получении знаний, Хунхун-эр всегда был не против узнать что-нибудь новое и отлично усваивал информацию. Принц не мог дождаться того момента, когда они будут учиться правильному обращению и сражению с оружием, ведь в самом деле юношу можно было бы назвать одарённым! Правда, Фэн Синь всё равно не позволяет Хуа Чэну попробовать поставить ему одну из иголочек…       Через полчаса получается вкратце рассказать про все поставленные иголки и заняться массажем расслабленного юноши. И всё же тому стоит больших усилий признать, что массаж проходит гораздо легче, чем в прошлый раз и благодаря иглоукалыванию разгон ци получается не таким неприятным, да и сам мальчишка едва не засыпает от тёплых, нежных рук, разминающих тело.       — Может, и твоей матушке эти иголки поставить? — задумчиво интересуется отец, подмечая, как быстро лучник расслабился и, кажется, даже решил вздремнуть.       В конце концов жена точно также висела на ленте и, кажется, даже поднималась позже, чем он…       — Я постараюсь поинтересоваться у матушки, только немного попозже… Когда приедем в другой дом, можно будет заняться этим без страха того, что кто-то резко придёт, и при условии, что матушка согласится.       — Конечно… — отец выглядел немного мрачным, и Се Лянь прямо-таки чувствовал, как нелегко придётся разминать его…       — Спать хочется… — выдыхает Хунхун-эр, и принц мягко улыбается, глядя на эту милую мордашку.       — Ложись давай, сейчас ещё нужно будет сделать массаж отцу и Фэн Синю… Ты успеешь отдохнуть, как следует.       — Спасибо… — мягко отзывается юноша, прикрывая глаза и чувствуя, как сознание медленно меркнет.        «Тебе спасибо» — невольно думает Его Высочество, заканчивая со всеми делами, должно быть, спустя час и оставив Фэн Синя спать рядом с мальчишкой, вместе с родителями и Цзянь Лань помогает собрать вещи в повозку.       К их удаче, дождь закончился довольно быстро, и можно было отправляться в путь без особых опасений. Единственное, что они совсем не успевали сделать — вернуть медицинские свитки, позаимствованные в библиотеке. Задерживаться здесь и посреди ночи пытаться найти библиотеку было слишком опасно, поэтому принц решил просто не напоминать о них и молча перетащить сонного юношу в повозку.       Хунхун-эр был вымотан настолько, что даже не пытался проснуться, когда его выносили из дома и поудобнее располагали в повозке рядом с государыней.       — Бедненький…       — Не переживайте, матушка… Мне кажется, что ему уже лучше, и он просто отдыхает, — мягко улыбается принц. — Фэн Синь, ты хочешь поспать или сядешь вперёд?       — Поспал уже… Ты куда?       — Сейчас вернусь, — кивает Се Лянь, быстро возвращаясь в дом, чтобы проверить, не забыли ли они чего, и закидать трупы тряпками, а после уронить на них догорающую свечу.       Заслужили… Они все заслужили подобный исход, и вряд ли кто-то смог бы сейчас убедить Се Ляня в обратном.       — Можем отправляться, — кивает принц, ступая рядом с повозкой, чтобы лошади было легче передвигаться, и то и дело поглядывая на мальчишку, голову которого матушка уложила себе на колени.

*****

      Хунхун-эр невольно жмурится, когда тепло вместе со светом опаляет лицо, и приходится немного повернуться, чтобы спрятать глаз, прижавшись лбом к чьей-то одежде.       Вот только почему она совсем не пахнет Наследным принцем? Мальчишка нехотя приоткрывает один глаз и хмурится, пару секунд рассматривая чьи-то черные одежды и мигом дёргаясь, когда до него доходит, кому они могли принадлежать!       — Тихо ты… Разбудишь же всех… — голос государя, раздавшийся прямо над головой, заставляет всё же поднять взгляд и быстренько осмотреться.       Его Высочество обнимал его со спины и, кажется, по-прежнему крепко спал, в отличии от только проснувшейся матушки, что продолжала обнимать рукой двоих юношей.       — Мы где… — едва слышно интересуется юноша, понимая, что лежат они на самой обычной циновке… Правда, зимнее одеяло всё же греет очень даже неплохо.       — Хунхун-эр, спать ложись… Тебе нужно отдыхать, — сонно замечает государыня, прикрывая глаза и чувствуя, как и сын заворочался. — Кто сейчас же не уснёт, очень сильно меня расстроит. Мой дорогой муж, Вас это также касается…       Хуа Чэн не может не улыбнуться, когда видит, как государь тут же закрывает глаза и приподнимает руку в примирительном жесте.       — Сплю, сплю…       — Я тоже… — закрывая глаз, тут же отзывается мальчишка.       Вот только уснуть никак не получается, особенно когда Его Величество также обнимает его одной рукой и в самом деле спустя несколько секунд начинает сопеть. Зато Хунхун-эр больше не чувствует холода, пробирающего до костей, и, должно быть, даже у него на душе за всю жизнь не было тепло так, как сейчас после смерти.       По щекам невольно текут слёзы то ли от облегчения, то ли от объятий самых дорогих для него людей.       — Ты чего там носом шмыгаешь? Ещё одеялом укрыть? — невольно хмыкает государь, пусть и чувствует, как мальчишка слегка отстраняется от его верхних одеяний видимо, чтобы не запачкать. — …Ничего не болит?       — Нет… — едва слышно бормочет мальчишка. — Простите пожалуйста.       — Всё в порядке, ложись, как тебе будет удобнее, и засыпай… — отец принца едва сдерживает смешок, когда мальчишка ложится лицом к его сыну, и тот тоже приоткрывает глаза, кажется, не совсем понимая, что происходит.       — Хунхун-эр? Всё хорошо?       — Угу…       — Ложитесь спать, а то Её Величество сейчас поднимется и мало места нам втроём будет, — вздыхает мужчина, наблюдая за тем, как Хуа Чэн утыкается носом в плечо Се Ляня и всё же успокаивается немного.       Наследный принц хмыкнул, стоило почувствовать, как мальчишка покрепче прижимается к крепкой груди и пытается спрятать в белоснежных одеждах свои слезящиеся глаза. При этом Хунхун-эр старался всё же сильно не обнимать его, словно боясь сделать больно или неприятно.       Се Лянь выдыхает с облегчением, когда ловит изящное запястье в свою руку и чувствует, что мальчишка уже совсем не дрожит. После чего перемешает ладонь на спину мальчишки, мягко поглаживая и чувствуя, как сам постепенно засыпает.       — Точно всё в порядке?       — Угу…       Се Лянь мягко кивает, укладывая голову на чужую макушку и, оглядевшись, понимает, что Фэн Синь с Цзянь Лань уснули в углу прямо за спиной отца, всё же вырубаясь… Правда, поспать удаётся всего несколько часов, а ближе к девяти его будит приятный запах рыбного супа, от которого даже желудок сводит.       Оказалось, что Хунхун-эр решил разогреть еды Фэн Синю, собирающемуся на работу, и родителям, что уже сидели за столом, однако решившими не будить его и позволить ещё денёк отдохнуть… И Се Лянь в самом деле был бы не против, будь его друг в лучшем состоянии.       — Я пойду с тобой… Тебе точно нужна помощь, а Цзянь Лань тоже не может каждый день работать, по крайней мере, потому, что она девушка.       — Ваше Высочество, давайте я с ним схожу, а вы отдохнёте? — осторожно интересуется мальчишка, однако поймав на себе строгий взгляд Божества, быстро замолчал.       — Тебе больше всех отдых требуется, Хунхун-эр, может, хотя бы тебе дома остаться?       — Я тоже хочу помочь… И чувствую себя намного лучше, — закивал юноша, ставя перед принцем и Фэн Синем тарелки и убеждаясь, что у родителей они уже стоят. — А где твоя девушка? Она будет кушать?       — У неё имя есть вообще-то… Цзянь Лань тошнит сильно с утра…       Матушка принца едва заметно нахмурилась и вопросительно переглянулась с юным лекарем, который поставил на стол ещё две тарелки и присел рядом с принцем.       — Может и правда, беременна? Хунхун-эр, а ты…       — Ваше Величество, мне в этом плане вообще ничего не известно… Я только раны обрабатывать умею и фиксирующие повязки накладывать, — предугадывая вопрос, сразу же отзывается мальчишка и от вида того, как тот сгорбился и почти не попытался спрятаться за Се Ляня, государь едва не улыбнулся.       — Нужно тогда попробовать поискать лекаря… Если это не беременность, и она чем-то отравилась? Кто знает, чем её кормили в том месте, где насильно держали? Это же не шутки… А если беременна ,тем более присмотр нужен, первая беременность очень тяжёлая, меня порой тошнило даже от запахов каких-то духов, — задумчиво замечает матушка.       — Постараемся найти кого-нибудь, Хунхун-эру тогда и правда лучше с нами сходить.       — Чем я помогу? — замечает мальчишка, заставляя принца засмеяться. — Это ж не раны…       — У тебя просто хорошо получается всех успокаивать, можешь гордиться, раз Фэн Синь доверяет тебе самое дорогое…       — Ваше Высочество, вы дороги мне ни капли не меньше, я же вас ему уже доверил.       — Но всё же своя жена и ребёнок должны быть ещё важнее…       — Хуа Чэн, мне кажется, что тебя всё равно на роды позовут. Крепись, — кивает государь, кажется, решив пошутить, однако юноша мог бы смело заявить, что ему не капельки не смешно!       — Пусть Фэн Синь идёт, его же ребёнок… — бурчит мальчишка, принимаясь за поедание супа и слыша, как матушка принца тихо хмыкнула.       — Мужчин не пускают на роды, — также спокойно замечает она. — Разве что будет совсем некому принимать их, тогда возможно, но это не благоприятно.       Се Лянь согласно кивает и всё же очень радуется тому, что у него обет непорочности. Ему было бы очень страшно присутствовать на родах своей супруги и видеть, как она мучается, но с другой стороны, разве смог бы он оставить своего любимого человека страдать в одиночку?       — А это вообще очень страшно? — осторожно интересуется лучник, обращаясь к Хуа Чэну и заставляя его ошарашенно взглянуть в ответ.       — Я откуда знаю?! Вот родит твоя жена и узнаешь, — едва придя в себя, усмехается мальчишка. — Тогда нужно и скорее бракосочетание проводить, а то тоже не очень благоприятно звучит рождение ребёнка не в семье! Ещё злые духи придут какие-нибудь…       — Ты их всех распугаешь, — фыркает Фэн Синь.       — Беременность и рождение ребёнка не столь страшно, сколько опасно, — вздыхает государь, и принц не может не взглянуть в его сторону с лёгким интересом. — Впрочем, при желании можно подготовиться, найти нужную литературу и хорошего лекаря.       — Жалко, что теперь нет у нас той богатой библиотеки… — вздыхает государыня. — Я столько с твоим отцом книг перечитала перед рождением, что даже вспомнить не смогла бы их точное количество.       Се Лянь невольно улыбается, пусть никак не может представить отца, читающего книги по родам и воспитанию детей. Звучало по меньшей мере странно… Пусть отец и очень любил матушку — в этом не было никаких сомнений, но разве не противоречило ли по церемониалу государю заниматься чем-то подобным?       — Что ты смеёшься и с матушкой переглядываешься? Хочешь спросить, так спроси… — усмехается отец, заставляя шатена тут же стереть улыбку с губ и выпрямиться.       — Что же ему уже и улыбаться нельзя? — возражает матушка, выгибая бровь. — Что такое наш дорогой сын?       — Нет. Ничего, просто отец так во всём этом вопросе осведомлён…       — Нужно же было нам как-то успокаиваться, — вздыхает государь, качая головой. — Тогда ты был особенно несносным и неспокойным ребёнком, мешал своей матушке спать, есть и даже ходить.       — Твой отец преувеличивает, просто мне было не очень хорошо, а так лекарь всегда отмечал, что ты был в меру активным и здоровым малышом… Если ты вдруг захочешь детей, можешь быть уверен — мы обязательно с ними посидим.       — Кхм… Не надо… — сдавленно отзывается Се Лянь, переводя взгляд на мальчишку, что уже поел и внимательно слушал родителей. — Ну, что идёшь или всё-таки дома посидишь? Отдохнёшь… Тут тепло и безопасно.       — Я хочу пойти с вами, если можно… — подаёт голос мальчишка, переводя взгляд в его сторону и заставляя невольно улыбнуться. Ну, разве мог Се Лянь заставлять его и дальше сидеть дома?       Тем более после того, как Хуа Чэн не меньше недели, сидел дома, пока принц болел и вёл себя не слишком адекватно…       — Можно… Только чтобы на неприятности не нарывался, — вздыхает принц. — Матушка, отец, мы уже пойдём? Спасибо за завтрак…       — Только будьте осторожны, — кивает государь, когда мальчишка поднимается следом за сыном и быстро благодарит их за завтрак, убегая за рюкзаком. Правда, Се Лянь почему-то резко бледнеет и хмурится…       — Я не помню, забирал ли я чернильницу для каллиграфии… Хунхун-эр, ты не помнишь?       — Вы, кажется, уронили её, когда увидели тех солдат… — тут же припоминает мальчишка и удивлённо смотрит на принца, стоит ему растереть точку между бровей. — Она же не такая дорогая… Можем новую купить, если хотите…       — Прости… Это же твои деньги были… — выдыхает Се Лянь.       — Всё хорошо! — испуганно замечает юноша. — Тем более, не стоит расстраиваться из-за чернильницы… Подумаешь, жил же как-то без каллиграфии и ещё проживу себе спокойно.       — Нужно будет посмотреть новую… Чем раньше начать исправлять твою манеру письма, тем будет лучше, — едва качнув головой, замечает Его Высочество, а мальчишка понимает, что спорить сейчас не стоит.       — Угу… — подходя ближе и натягивая мешок для вещей на плечи, соглашается он.       Выбранное для временного укрытия место тоже оказалось довольно красивым… В государстве Сяньлэ за время их путешествий встречалось очень много чудесных мест, которыми можно было бы любоваться сколько душе угодно, если бы не погоня, что следовала за ними по пятам.       Как же хотелось иногда забыть о том, чтобы скрываться от преследователей и своего же народа… Но разве дозволено Духу Поветрия даже думать о чём-то подобном? Вряд ли…       — Ваше Высочество, как вы себя чувствуете? — неожиданно спрашивает мальчишка, смотря на него с явным беспокойством.       — Всё хорошо, а что такое? — интересуется Се Лянь, крепче перевязывая ленту, что скрывала лицо.       — Вы выглядите грустным… — искренне замечает Хунхун-эр, и принц не может сдержать лёгкой улыбки.       — Просто переживаю, что вы оба заболеете, может, вам пойти домой, а я работу подыщу?       — У тебя до сих пор невылеченные раны, как ты собрался с ними работать? — нахмурившись, напоминает Фэн Синь, наблюдая за тем, как юноша решает повернуться спиной к дороге, идти впереди, немного обгоняя их и при этом смотря на принца напротив.       — Я прекрасно себя чувствую! Могу хоть целый день с Эмином танцевать или какие-нибудь трюки показывать…       — Я дам тебе по шее… — вздыхает лучник, и Се Лянь невольно улыбается, когда мальчишка показывает ему язык.       — Как вы работали, пока меня рядом не было?       — Мы один раз сходили с ним… Едва не поседел, когда твой демонёнок взял все наши деньги и решил в Игорный дом зайти.       — Я пошёл с мечом, а деньги даже не думал тратить… — с совершенно невинным взглядом замечает юноша.       — Меч можно было бы заложить и тоже получить деньги, а в Игорном доме до последнего не знаешь, выиграешь или проиграешь, — нахмурившись, пытается донести Фэн Синь, однако мальчишка лишь легко пожимает плечами и переводит взгляд на принца.       — А разве нельзя тогда купить несколько мечей, ставить их и при больших выигрышах какую-то часть тратить на покупку ещё одного меча? Тогда будет не жалко проиграть их…       — Хунхун-эр, давай лучше пока попробуем найти более надёжную работу? — мягко замечает принц, и Хуа Чэн согласно кивает, прекращая баловаться и решая идти рядом с ним. — У нас же ещё есть деньги на еду, и здоровье отца восстановилось.       — Какого хрена он со мной пререкается, а тебя безоговорочно слушается?! — возмущённо интересуется Фэн Синь, правда здесь скорее всего не на принца, а на неугомонного мальчишку, которому только слово скажи, а он тебе десять!       — Он не всегда меня слушается… Но разве не у всех людей свой взгляд на какие-то определённые ситуации? — мягко улыбается Се Лянь, переглядываясь с довольным кивающим мальчишкой и лучником.       — А если у меня другой взгляд на необходимость обучения каллиграфии? — подаёт голос Хуа Чэн и, судя по весёлому взгляду, хочет задать ещё несколько вопросов принцу, после которых лучник бы его точно прибил, как…       Они слышат крик, подходя ко входу к рынку. Наследный принц сразу же замечает, как много собралось на улице народу, и решает посмотреть, что происходит… Вот только никак не ожидает увидеть, что солдаты хватают за руку какую-то старушку с девочкой и отводят к кучке собравшихся людей, стоящих у стены дома с перевязанными руками.       — Что же делается такое… В чём вам обычные люди провинились?! Мы же раньше жили в одном государстве! — возражает какой-то юноша, также связанный, и Се Лянь невольно сглатывает, понимая, о чём идёт речь…       Вот только никто из людей, стоявших рядом с ними, даже не пытается помочь…       — Пока люди Юнань умирали от жажды, вы жили замечательно в столице, и теперь хотите сказать, что ничем не заслужили подобного отношения к себе?! — фыркает кто-то из толпы, и Се Лянь переводит взгляд на солдат… Трое… Нет! Четверо… И что же им делать?       Вот только сразу же вспоминает о взрывном характере Хунхун-эра и оборачивается в сторону, где должен был стоять мальчишка… Но не находит его!       — Где Хуа Чэн?! — испуганно оборачиваясь в сторону Фэн Синя, интересуется принц, вот только того тоже не находит нигде поблизости… — Фэн Синь?!       Его резко толкают плечом, словно кто-то решил резко обернуться, и принц чувствует, что пахнет чем-то горелым… В прямом смысле этого слова!       — Пожар! Пожар! Скорее помогите!       Се Лянь не может разглядеть за спинами собравшихся зевак, что именно произошло, однако замечает, как за спинами отвернувшихся на шум и побежавших тушить пожар солдат верёвки на запястьях «пленников» молниеносно разрезает сабля со сверкающим алым глазом на рукоятке.        «Быстро же сориентировался!» — радуется принц и сам старается выбраться из толпы и убраться подальше вместе ранее закованными людьми, что бросились врассыпную. Солдаты, увидев подобную картину, выкрикнули:       — Ах, вы! Стоять! — вот только следом последовали другие крики.       — Что загорелось?!       — Кажется, один из свитков в книжной лавке! Огонь перебросился на бумагу, скорее нужно потушить, иначе пожар распространится на соседние отделы!       Солдаты, разрываемые обстоятельствами, видимо решили, что пленники всё равно далеко не убегут и всё-таки направились в сторону пожара, а Се Лянь увидел Хунхун-эра, берущего на руки ту самую девчушку и скрывающегося со старушкой в первом попавшемся переулке.       — Давайте мне сумку, я помогу… — мягко кивает принц, догоняя их и закидывая на плечи широкий мешок, видимо, с кучей вещей. — Где Фэн Синь?       — Он сказал, что солдат отвлечёт… — тут же замечает мальчишка, когда им указывают направление, и они выбегают на какую-то улицу с жилыми домами. — Где вы живёте?       — Вот тот дом! — они всё же успевают помочь им скрыться и видят, как к этому же дому спешат ещё несколько людей, что были связанны у стены.       — Ты в порядке? — Се Лянь внимательно осматривает юношу, но не замечает у него каких-то повреждений.       — Всё хорошо, Ваше Высочество… Лучше будет вернуться домой, пока солдаты ищут людей из бывшей столицы.       Наследный принц невольно кивает, следуя рядом с мальчишкой обратно в переулок, который отделял жилые дома и ларьки лишь парой зданий, и всё же было бы неплохо ещё как-нибудь отвлечь солдат…       Се Лянь потирает точку между бровей, пытаясь придумать, что им делать… Как в него кто-то неожиданно врезается и сбивает с ног. Это ж как нужно было ослабнуть, чтобы простой смертный смог сбить его, пусть даже и на бегу? Вот только ни извинений, ни возмущения Хунхун-эра не следует, что кажется принцу слегка странным, зная непростой характер юного ученика.       А стоит поднять голову и осознание приходит мгновенно… Это не он настолько ослаб, что простой смертный смог сбить его с ног, просто тем человеком оказался… Му Цин? Шатен невольно подумал, что успел обо что-то приложиться головой и не почувствовать этого, но учитывая с каким шоком Хунхун-эр глядел на человека перед ним, Се Ляню всё-таки не казалось?       — П-простите, Ваше Высочество… — едва слышно выдыхает юноша, сам только-только отошедший от шока, и принц спешит подняться, замечая, что бывший друг был не один… С женщиной, явно незрячей и придерживавшей его под руку.       — Ты сказал Его Высочество…? — удивлённо повторяет она.       — Матушка, нам нужно срочно бежать отсюда…       Се Лянь кивает, уступая дорогу и с некоторым удивлением смотря в след юноше.       — Вы в порядке? — осторожно интересуется мальчишка, вот только шатен и сам себе вряд ли смог бы ответить на данный вопрос.       — Нужно… Разобраться с теми солдатами… — замечает принц, переводя взгляд в сторону улицы и решая поспешить на помощь Фэн Синю. — Пойдём, потом разберёмся!       Получается, что Му Цин всё же нашёл свою матушку и сейчас помогал ей? Должно быть, ему помогли отыскать её, учитывая, что во время побега из дворца и ещё несколько лет скитаний, слуга ни разу не упоминал о том, что наведывается к своей матушке. Вот только судя по тому, что она переспрашивала у него, с кем они столкнулись, видимо, зрение всё-таки оказалось полностью потеряно, да и глаза, прикрытые белой дымкой, выдавали слепоту.       — Вот вы где! — слышится окрик откуда-то сзади, и принц оборачивается.       Фэн Синь выбегает из другого переулка и подходит к ним, пытаясь отдышаться и отряхнуться от пыли…       — Это пиздец! Я тебе голову оторву! — тут же рявкает лучник, резко хватая мальчишку за шиворот и встряхивает, словно мешок с картошкой. У Се Ляня сердце замирает, когда Хунхун-эр зажмуривается, как перед ударом и резко сжимается… Вот только проходит несколько секунд, а ему так и не прилетает в самом деле. — Ты с ума сошёл?! Кто так делает?!       — Фэн Синь отпусти его… Ты чего, он же маленький! — хватая друга за руку, мягко просит принц, и тот, поглядев на сжавшегося в плечах Хунхун-эра, видимо и сам решает отпустить его обратно на землю. — Что случилось?       — Он поджёг несколько лавок с книгами и шелками! — сверкая недовольным взглядом, сообщает он.       Вот только Наследный принц Сяньлэ уже ставит его рядом с собой и поглаживает по плечу.       — Зато у нас получилось отвлечь солдат и спасти людей… — невольно улыбается Сяньлэ, замечая, как Хуа Чэн осторожно смотрит на Фэн Синя. — А почему ты весь в пыли?       — Он меня толкнул на одного из солдат и сбежал! Благо, подумали, что я не при делах…       — Вот так лучше не делать, — кивает принц, беря напряженного мальчишку за руку и мягко улыбаясь. — А теперь отдай мне Эмин… Ты обещал не пользоваться магическими силами! Управление оружием на расстоянии может тоже их расходовать!       — Я немного… Чтобы у всех получилось сбежать в разные стороны, — тут же убеждают его, однако оружие протягивают без особых пререканий.       — Всё хорошо, не расстраивайся… Пойдёмте куда-нибудь подальше отсюда, — мягко улыбается Се Лянь, направляясь в сторону рынка и тут же замирая от крика, вновь раздавшегося позади…       — Постойте… — значит, Му Цин уже отвёл свою матушку в безопасное место. Обернуться, всё-таки приходится…       Всё же Се Лянь уже не так сильно злился на своего бывшего слугу и за его уход, и за тот случай на благословенных землях… Изначально поведение Се Ляня оставляло желать лучшего, особенно когда им не заплатили, потому что кто-то осквернял каменную статую, и он вспылил из-за своей гордыни.       — Ваше Высочество, прости… Ты сильно ударился? — подходя ближе и обращаясь всё-таки, как требовалось, интересуется мечник и с удивлением замечает Фэн Синя. — Ты тоже здесь?       — Что он опять умудрился натворить? — тут же интересуется лучник, обращаясь к Се Ляню, и тот едва успевает помахать рукой и отрицательно покачать головой, как слышится звук удара…       Хуа Чэн молнией вырвал руку из ладони принца и ударил Му Цина кулаком в лицо… Вот только тот мгновенно сообразил, во время падения сбивая мальчишку с ног и набрасываясь на него, когда ко всему этому безобразию присоединился лучник с возмущённым криком:       — Даже не смей бить его!       Се Лянь с ужасом в глазах и с полным непониманием того, что успело произойти за долю секунды попытался остановить:       — Постойте… Му Цин… Фэн Синь… Хуа Чэн прекрати! — вот только все трое совершенно не обращали на него внимание и даже умудрялись переругиваться между собой!       — Вот же малявка…       — Ублюдок! Ты ублюдок! — рычит мальчишка, ударяя Му Цина коленом в живот, когда того решил попридержать Фэн Синь, и он вроде как хотел их двоих оттащить, вот только теперь без возможности защититься оказался бывший слуга принца.       — Пожалуйста, хватит… — подходя ближе, громче замечает Се Лянь, однако Му Цин резко бросается уже на Фэн Синя, и становится понятно, что разнимать их сейчас было бы не лучшей идеей, учитывая ещё не зажившие раны. Если кто-то его толкнёт в грудь — этих троих некому будет останавливать.       Но не дождавшись какой-либо реакции во-второй раз, принц всё же врывается в драку и ловит за шивороты Му Цина и Фэн Синя, пока мальчишка лежит на земле весь в пыли.       — Играете в идиомы! Быстро! — тоном, не терпящим возражений, приказывает Се Лянь.       — Ваше Высочество…       — Что… — пытаясь откашляться от пыли, решает поинтересоваться Му Цин, как ему прилетает ногой мальчишки под ребро, и Се Лянь очень сильно радуется тому, что забрал у него Эмин за несколько секунд до драки.       — Хуа Чэн! Я непонятно выразился?! — повышает голос Наследный принц, и мальчишка вздрагивает, словно приходя в себя и наконец-то переводя взгляд на него. — Играете, пока вся пыль не уляжется! Это не обсуждается! Начинаем! Хороший товар не бывает дёшев, дешёвый — не бывает хорош.       — Хороший мужчина не бьёт жену, хороший пёс не лает на кур, — немного погодя, хмуро выдаёт Фэн Синь, заставляя мальчишку вопросительно поглядеть на него.       — Курица разговаривает с уткой, — сквозь сжатые зубы, выдыхает Му Цин, переводя взгляд на мальчишку, и Се Лянь замирает, стоит тому снова кинуться на его бывшего слугу с кулаками!       — Сам ты курица! — рычит Хунхун-эр, заставляя Фэн Синя задрожать от смеха, закрывая лицо ладонью.       Се Лянь вновь бросается разнимать этих двоих, вот только и сам получает чьей-то ногой в живот отчего боль пронзает всё тело.       — Это поговорка такая! Он не пытался тебя оскорбить… — выдыхает принц, оттаскивая мальчишку в сторону и видя, как Му Цин вытирает кровь с разбитой губы.       — А мальчишка-то не промах! — хмыкает Фэн Синь, и Се Лянь рявкает.       — Продолжаем! Ещё одна драка, и все получите!       — Как звезды вокруг луны.       — Луна, став полной, пойдёт на убыль …       Хунхун-эр поднимает удивлённо-непонимающий взгляд на принца, когда на него вновь смотрят слуги принца.       — Ваше Высочество, я ничего не понимаю…       — Нужна идиома, начинающаяся на «убыль», — подсказывает принц, ожидающе поднимая бровь и отпуская мальчишку, стоит осознать, что тот больше не кинется на Му Цина.       — Давайте, я больше не буду драться, пожалуйста…? — осторожно интересуется юноша, смотря на него с такой обречённостью в глазах, что приходится устало вздохнуть.       — Стойте здесь и продолжайте, мы сейчас вернёмся… — беря Хунхун-эра за руку, вздыхает принц и слышит удивлённый голос Му Цина.       — А…? Разве так можно было?!       — Да, но только не тебе… — фыркает Фэн Синь и тут же замолкает, когда Его Высочество оборачивается на них. — Убыль…? Убыль… Что у нас начинается на убыль…       Се Лянь прямо-таки чувствует, как сжимается юноша, когда его за руку ведут в сторону рынка, и сердце принца всё же тает при мысли о том, что тот мог себе надумать.       — Ты зачем кинулся на него?! — удивлённо, однако всё же менее строго спрашивает он.       — Потому что он урод… — бурчит мальчишка, облизывая свою разбитую губу и чувствуя, как ему даже стоять тяжело от понимания того, что он разгневал Его Высочество. — …Простите…       — Всё в порядке, — заворачивая за угол и принимаясь отряхивать одежду мальчишки от пыли, вздыхает Се Лянь. — Он тебя сильно побил?       — Неа… — тут же качает головой, стараясь отвести взгляд и всё же не смея сейчас спорить и отказываться от помощи Его Высочества. — Простите…       — Хунхун-эр, всё хорошо, успокойся… — мягко выдыхает принц, беря его за запястье и решая обтряхнуть ещё и волосы. — Кому-то придётся по возвращению домой искупаться… Всё. Не расстраивайся и больше не дерись с ним, пойдём обратно…       — Среди цветов и под луной … — хмуро говорит Му Цин, однако резко оборачивается на вернувшегося принца и юношу, который следовал за ним.       Только сейчас получилось разглядеть его получше и неожиданно осознать, что тот кажется ему знакомым… А не тот ли это юноша из армии, который был с Се Лянем в ночь столкновения его с Нежными Объятьями?       — Успокоились? Можете заканчивать, как насчёт идеи пообедать? Му Цин, ты давно здесь живёшь? Может, зайдёшь к нам в гости, заодно умоетесь, а то твоя матушка будет переживать, если заметит, что что-то не так…       — Я хотел перед тобой извиниться, что сбил тебя с ног… — нахмурившись, вздыхает Му Цин и правда, не знает, что ответить на предложение о том, чтобы зайти к ним в гости. — Моя матушка жила в этой деревне уже полгода, мне только сегодня сообщили о том, где её можно найти…       — Получается, что твоя матушка тоже была в числе тех людей, и ты стоял и смотрел?! — удивлённо решает поинтересоваться Фэн Синь и видит, как бывший друг закатывает глаза.       — Нет… Мы стояли в толпе!       — Всё-таки нескольких минут видимо было недостаточно… — холодно замечает принц, выгибая бровь и прямо-таки чувствуя, что эти двое сейчас опять могут сцепиться.       Хунхун-эр ощущает, как всё внутри пробирает морозом от холодного тона Его Высочества… И не может вспомнить, чтобы принц когда-то так с ним разговаривал, как в принципе ещё с кем-то. Однако, подобное вовсе не отталкивает, скорее заставляет поднять взгляд и попытаться запечатлить прекрасное лицо в своей памяти на всю оставшуюся жизнь.       Наследный принц Сяньлэ однозначно был самым прекрасным из Божеств, и неважно, сияла ли на его лице мягкая улыбка или же были строго сведены брови, а губы сжаты в тонкую линию.       — Отлично, пойдёмте домой… Му Цин, пойдёшь с нами? Твоя матушка же всё равно заметит, что что-то не так, если придёшь с разбитой губой ещё и весь в пыли… — старается улыбнуться Се Лянь, поглаживая напряженного мальчишку по плечу и предполагая, что ему нехило влетело от Му Цина, раз тот выпрямился по струнке и явно старался подавать вид, что всё хорошо.       — Спасибо… — выдыхает юноша, переводя взгляд куда-то в конец переулка и видимо всё-таки соглашаясь заглянуть к ним.       — Только сначала нужно зайти за чернилами и заживляющей мазью… — поглаживая мальчишку по спине, кивает Се Лянь и тут же слышит неуверенный голос Фэн Синя.       — Там, кажется, только одна лавка с книгами была…       Его Высочество приподнимает брови и переводит взгляд на Хунхун-эра, видимо постепенно осознающего свою промашку… А, возможно, выбор поджечь тот отдел, где и должны были продаваться чернила, был сделан вовсе не случайно.       — Видимо кто-то ужасно не хотел заниматься каллиграфией… — невольно хмыкает Се Лянь, замечая виноватый взгляд мальчишки, что тут же убрал руки за спину и слыша приглушенный голос Му Цина:       — Скорее всего кто-то специально устроил поджог, чтобы отвлечь внимание… Страшно представить, сколько книг поглотил огонь.       — Мне вариант с каллиграфией кажется более правдоподобным, да Хуа Чэн? — фыркает Фэн Синь, только сейчас сообразив, из каких соображений мальчишка ларёк выбрал!       — Не понимаю, о чём ты говоришь…