Голос

There's no going back What we used to be, There's no room for us, No place for me. Tarja Turunen, песня «Never Enough».

Выходя из гримерной, я закрыла лицо маской и надела капюшон на голову. Я знала, где сейчас в такое время должна быть Аня, и именно к ней и я решила подойти. Она была в одной из гримерных, которую ей выделили для личных вещей и для отдыха. Я дернула ручку, оказалось, что дверь не заперта. Аня сидела за трюмо с зеркалом и с загадочным видом смотрела на свое отражение. Я встала за её спиной и сняла маску, а она, увидев мое отражение в зеркале, резко поднялась со стула и повернулась ко мне. -Кристина! Я так за тебя беспокоилась! Куда ты пропала? Я тебя весь вечер ждала, после премьеры, но ты так и не вернулась! А потом мне пришло письмо о том, что ты в безопасности и вернешься через десять дней! Я догадываюсь, кто его написал, но прошу, ответь, где ты была? Что произошло? Аня испуганно трясла меня за плечи, потом стала плакать и прижала меня к себе. Я не выдержала и тоже заплакала от какой-то безысходности, от всего пережитого мной. — Я места себе не находила, дни считала до встречи с тобой. Дитя, что произошло? -Аннет, это Призрак Оперы, это он все подстроил и у него я жила 10 дней. Прости меня, что не пыталась с тобой хоть как-то связаться! Я была в каком-то дурмане, я не могла собраться с мыслями. Мне было ужасно тяжело, Аня, правда. Я чувствую себя виноватой перед тобой и мне очень стыдно за свой поступок. Ты простишь меня? -Чтооо? Боже мой, дорогая моя! — она еще сильнее прижала меня к себе.- Он не причинил тебе вреда? -Нет, что ты, он был очень добр ко мне, и считаю, что он сделал все правильно. Только так я смогла по-настоящему его узнать. Многое стало для меня понятнее. Меня искали? — Когда ты пропала, директора подняли всех на уши и стали упрашивать Карлотту вернуться на сцену, потому что она «единственная и неповторимая». Та сказала, что её оскорбили, и она не намерена принимать такое отношение к себе. Но потом всё же согласилась, объясняя это тем, что урок директора вынесли и что настоящая прима всегда должна быть на своем месте, а не какие-то писклявые певички. Так же они пообещали ей, теперь все главные роли будут её и тебя больше не допустят до них.. Да и Карлотта стала намекать директорам, что, скорее всего, ты нашла себе спонсора после выступления и «показать себя» тебе больше не надо. Многие не поверили в это, но после того как Рауль стал искать тебя и спрашивать, куда ты пропала, многие стали говорить о том, что ты сразу двоих водила за нос. Мне жаль. -Ничего, это было предсказуемо. Карлотта просто позавидовала, поэтому я не злюсь на неё, сейчас у меня есть дела важнее, чем сводить с ней счеты. А Рауль? Он меня искал? -Да, искал. Он спрашивал меня, не знаю ли я, куда ты пропала. Я сказала, что практически ничего не знаю, показала ему письмо. Как оказалось, ему тоже пришло письмо, но с другим содержанием. В письме говорилось, что ему необходимо оставить попытки общаться с тобой и что ему не место рядом с тобой, а если он хочет развеяться, то много глупых певичек, способных разогнать его тоску. Так же там было написано, что если он будет и дальше искать встреч с тобой, то он не обойдется малыми жертвами. — Ему пришло письмо? Так вот что он имел в виду говоря, что всех предупредит.. Больше никому такие письма не приходили? -Точно! Директорам пришло письмо, что тебе было необходимо срочно уехать, поэтому ты будешь отсутствовать кое-какое время, поэтому они пока могут заменить тебя Карлоттой. Ты не знала, что Призрак и раньше писал им письма? Он требовал, чтобы ему вовремя выплатили жалование и чтобы ложа № 5 так и осталась зарезервирована за ним. -Они, конечно, не послушались? Не удивительно, хотя они просто еще не знаю, что он может сделать. Карлотта опять сейчас всем и всеми руководит в Опере? — А ты как думала! — после этих слов Аннет замолчала. Самое главное, чтобы она не обиделась на меня, не хорошо я с ней поступила. — Аннет, ты простишь меня? Простишь за то, что не пыталась с тобой связаться? — Милая моя, самое главное, что ты жива и здорова! Тем более, Эрик меня предупредил. Не удивляйся, что я знаю его имя, он мое тоже знает. Было время, когда нам пришлось.. как бы сотрудничать. После этого я стала его бояться. Он опасный человек, Кристина, будь аккуратно с ним и осторожна — слишком эмоциональна его реакция на некоторые события, не вписывающиеся в его рамки жизни. Я закрыла лицо руками, не в силах произнести и слова. Столько изменилось за эти десять дней, я столько узнала о других, о себе. Мне казалось, что я попала в капкан, провела в нем столько времени, что свыклась с мыслью о том, что капкан — это всё, что ждет меня впереди. Но вот меня выпускают из него. А я не знаю, как дальше жить, что делать, я уже свыклась с этим положением и новое обстоятельство выбивает меня из колеи. Я должна поговорить с Раулем, тогда мне станет проще. Это единственное, что сможет меня спасти сейчас. Но прежде, я должна кое-что выяснить. -Аня, а почему Кристина стала жить с тобой? Куда пропал профессор Валериус и его жена? — Профессор умер четыре года назад, а через некоторое время умерла и его жена. Последнее время Кристина жила со мной. -А почему именно с тобой, Аня? — Потому что мой муж, точнее, муж мадам Жири, был знаком с профессором, и она была очень хорошо знакома с Кристиной. После смерти её мужа, она еще больше сблизилась с семьей профессора и Кристиной. Поэтому относилась к Кристине, как к родной. Я попала сюда, когда Кристина уже жила с мадам Жири, поэтому все знаю из воспоминаний моей предшественницы, — сказала Аня и тут же указала на брошь.- Это помогало мне выжить здесь и все помнить. -Ты обещала рассказать про камею, но нас прервали, — грустно улыбнулась я. -Теперь я хочу знать все, все до конца. Больше я не могу терпеть сюрпризы судьбы и должна быть готова ко всему. Аннет испуганно захлопала ресницами, не ожидая от меня таких слов. То ли моя настойчивость, то решимость все же заставила её продолжить наш разговор. — Прости, я совсем забыла..Увидев тебя, я обо всем забыла, так рада была тебя видеть.., — грустно произнесла она и села перед трюмо, угрюмо смотря на свое отражение.- Камея — это одна из трех частей украшения. Тот медальон, что я предлагала тебе одеть перед выступлением и камея - это, на самом деле, подвески к центральной части. Раньше это было одно общее украшение и стоило больших денег, потому, что отличалось необычностью стиля, да и ювелир, сделавший его, был очень известен в свое время. Оно принадлежало матери Кристины, уж не знаю, подарок это или оно ей от кого-то досталось. На толстой цепочке крепился кулон из трех частей — сначала шла роза, потом центральный медальон с каким-то рисунком на перламутре, украшенный камнями, а потом камея с женским профилем. Это все рассказала мне Кристина, Но как я думаю, она что-то потом додумала.. Как-то странно выглядело бы украшение из трех частей, да и как они между собой крепились бы? Я думала над этим и решила, что было три медальона, которые мама Кристины носила вместе. Отец Кристины хранил эти украшения, как память о любящей жене, а через какое-то время он отдал Кристине лишь две части и сказал хранить их. Она не знала, куда пропала третья, самая красивая часть, по её словам. Я стала разглядывать медальон, представляющий овальный камень с барельефным выпуклым изображениям, у себя на шее. На нем был изображен женский профиль белого цвета на темном фоне, обрамленный серебром. Камея.. По крайней мере, именно это приходило мне в голову, глядя на украшение на моей шее. Как красиво..Интересно, зачем маме Кристины было три медальона? -А что было изображено на второй части? Я так и не успела его рассмотреть, потому что ты его быстро убрала. — Роза. Кристина редко носила эту часть, этот медальон ей не нравился. Да, кстати, возьми его пока, вдруг пригодится, — она подошла к ящичку столика и достала медальон, после чего отдала его мне в руки. На фоне цвета слоновой кости была изображена черная роза, притягивающая к себе взгляд. — Как день и ночь… — А какой медальон — ночь? Тот, что у тебя на шее? — Нет, что у меня в руках, с розой. А тот, что на мне, она постоянно носила? — Да, практически не снимала его. Ты знаешь, как отец сказал Кристине, что только три части украшения приносят удачу и счастье и, когда она найдет третью часть, то счастье само к ней придет. — Опять легенда? Думаю, месье Дааэ просто продал центральную часть, потому, что она хоть что-то стоила, а два остальных медальона оставил как память, а может, чтобы Кристина их потом продала. Спасибо, что ответила на мой вопрос, Аня. — Что ты, это малое, что я могу сделать для тебя. Прошу, расскажи, что произошло у вас с Призраком Оперы? Я удивленно на неё посмотрела и даже как-то смутилась. Не подумала ли она что-то дурное? — Он повел себя благоразумно и обращался со мной, как с принцессой. Я знала, что он человек, а не дух. Мне было проще, чем Кристине, ведь я была готова к этому. Он столько времени живет там затворником, никому не нужен, никто о нем не знает, полностью посвятил себя музыке. Вот только музыка не поддержит тебя, когда нужен совет, не обнимет, когда тебе будет нужна помощь. — Она заменила ему всё, Кристина. Всё: любовь, ласку, теплоту, уважение, сострадание. Только она понимает его, только она принимает его таким, какой он есть. Музыка — вот что ему нужно по жизни. — Нет, Аннет, ему нужна любовь. Нужна, как воздух, как земля под ногами. Он чахнет без неё, рушится. Мне его жаль, Аннет, безумно жаль, но не только сострадание вызывает его вид во мне. Я не могу пока понять, что именно для меня значит его присутствие… Поэтому я должна встретиться с Раулем и поговорить обо всём — о жизни, детстве, о том расставании… — Это твое решение. Если считаешь, что так нужно, то действуй, я не буду препятствовать. А теперь, давай-ка пойдем домой. Ты столько пережила, нужно отдохнуть. Выйдя на улицу, я ощутила, как легкий ветерок обдувает мое лицо. Это было незабываемое удовольствие, которое я хотела как можно дольше растянуть. Я и забыла, как замечательно дышать вечерним воздухом, после тяжелого дня и уж тем более, после долгого заточения в сыром помещении. Даже сейчас в мои мысли встревал Эрик, чудилось, что он следует за мной по пятам, что он превратился в мою тень. «Ты просто понервничала, Кристина, это пройдет», — утешала меня Аннет, но её доводы не снимали камень с моей души. Да еще эта история с камей… Кто бы мог подумать, что все так запутанно и странно. А может Кристина специально сбежала, потому что догадывалась, что её ожидает? Кто знает, как на неё влияли эти украшения, ведь, в них точно было что-то другое, чужое..Скорее всего, она как-то узнала, что её ждет, и побоялась делать выбор. Не поверю, что обычное украшение имеет такую силу без посторонней помощи. Может, это «помощь» и забросила меня сюда? Тогда она может мне помочь вернуться обратно! Но как найти того или тех, кто сделал обычное украшением таким мощным предметом.. Аннет точно ничего не знает, а если и знает, то никогда мне не скажет — не в её интересах ради незнакомой девушки подставлять под удар свою судьбу. Хотя..Она тоже заложница этого измерения и, думаю, желает выбраться отсюда не меньше моего. Значит, она не причастна к истории с украшением. В любом случае, это кто-то из окружения Кристины — все же надо было как-то приблизиться к камеям, чтобы наделить их силой. Сама Кристина не стала бы этого делать — зачем ей наделять украшения силой, а потом сбегать? Если бы она могла «заколдовать» украшения, то разрешить проблему с Призраком, ей было бы раз плюнуть. Может, тогда Мэг все подстроила? Она лучшая подруга Кристины, та ей безраздельно доверяла, да и Мэг не спросила у меня, почему я с ней заговорила на другом языке? Ах, да, мы же не виделись с ней после выступления. События последних двух недель смешались у меня в голове, и я уже не могла вспомнить, в какой последовательности со мной случались те или иные события. Мне действительно надо отдохнуть, сейчас я не в состоянии мыслить трезво. Я легла спать, пытаясь вырвать из памяти все то, что произошло со мной, чтобы нормально выспаться. Но как только я закрывала глаза, мне тут же казалось, что кто-то тихо зовет меня, потом шорох усиливается и над самым ухом звучит до боли знакомый голос: «Кристина, вернись, Кристина!» Я вскакивала, пытаясь отогнать от себя это наваждение, но смогла заснуть только под утро. На следующий день я осталась дома, потому что Аня решила, что там я пока не нужна. Вечером, она взбудораженная вбежала ко мне в комнату. -Кристина, что сегодня было! Призрак Оперы прислал директорам письмо о том, что тебе нужно дать роль графини в опере «ILL Muto», а Карлотта пусть довольствуется ролью немого пажа. Звучало это как-то так: «Пора дать мадмуазель Дааэ до конца покорить публику, господа. И я считаю, что вы не можете этому препятствовать, поэтому вы обязаны предоставить роль графини в новой постановке этой талантливой певице, а роль пажа отдать бездарной Карлотте, которой очень пойдет молчать, дабы не пугать публику своим кваканьем». А нашей «примадонне» пришло письмо о том, чтобы она не смела выступать в новой постановке или её ждет беда, хуже смерти. Она тут же побежала к директорам, чтобы выяснить, чья эта может быть злая шутка. Предположив, что это Рауль ей написал, чтобы тебя продвинуть, она решила эту новость всем рассказать, да не успела — как раз пересеклась с Раулем, который так же пришел к директорам, чтобы узнать, нет ли вестей о тебе. Он заверил приму, что не писал этого и сам находится в таком же положении — ему тоже угрожает неизвестный. Но есть и неприятные новости — про нашего Призрака все больше разговоров. Помнишь, когда на Карлотту упала декорация? Теперь все уверенны, что это сделал Призрак Оперы. — Это же правда он сделал. И ты это и без меня знаешь, — уныло произнесла я. — Не перебивай меня. Так вот рабочий сцены, Жозеф Бюкэ, ну вечный пьяный прощелыга, стал перед балеринами набивать себе цену, рассказывая небылицы про Призрака. Они конечно, поверили каждому его слову. Стал им рассказывать, что лично видел, как Призрак орудует своим лассо. — Лассо? -А ты не знала? Один из самых главных козырей Эрика — Пенджабская удавка, которой он мастерски владеет. Она продолжение его руки, Кристина, и горе тому, кто встанет на его пути. Эрик способен с помощью этой удавки мгновенно убить, сломав шею, а может и мучить человека, продлевая его агонию. -Он тебе сам это рассказал? -Не совсем. Меня проинструктировали..на всякий случай. Дело в том, что в Индии существует культ кровавой богини Кали, жрецы которой называют себя тхагами. Они делятся на душителей, кинжальщиков и отравителей. Тхаг — душитель может совершенно незаметно подкрасться к жертве и, улучив подходящий момент, резким движением правой руки набросив петлю на шею обреченного, подчинить своей власти. Легкое движение пальцев, известное лишь тхагам, — и человек падает замертво. Эрик в совершенстве знает это мастерство, Кристина. Его лассо не знает неудачи, поэтому ничто и никто не может его испугать. -Неужели нет никакого спасения от этого оружия? — Если держать руку на уровне глаз, то нельзя будет сильно стянуть удавку. Это, конечно, лишь мера, а не способ противостояния. — Скажи мне честно — он много убивал на своем веку? Ты что-то знаешь об этом? Аннет побледнела, отвела глаза и судорожно стала теребить свое платье. — У каждого есть темная сторона, моя дорогая, тем более, если тебя считают изгоем. Он много путешествовал: был в Персии, Российской империи, Скандинавии.. Особенно он прославился в Мазендеране, когда расправлялся с людьми в угоду правителя страны и его жены. — Палач…Да, он говорил об этом, — грустно произнесла я. Ну вот все и стало на свои места. Даже как-то грустно осознавать, что человек, которого я только узнала — убийца. — Он начал другую жизнь, пойми, и осознал свою вину. Не будь строга к нему, но будь аккуратна — он помнит свое прошлое слишком хорошо и ему нечего терять. Какая-то тоска овладела моей душой, мне не хотелось больше говорить на эту тему и тем более, вспоминать об этом. Я не хочу воспринимать его как монстра и убийцу, пока не узнаю его лучше. Поэтому я решила расспросить Аню про то, как она узнала про письмо директорам и про Рауля — самые нейтральные темы, которые успокоят меня. -Откуда ты все это узнала? Почему Рауль у тебя не спросил, что со мной? — Я сама зашла к директорам, чтобы заверить их, что ты вернулась. А насчет Рауля… Скорее всего, он подумал, что я ничего не знаю, как и он. Да, если честно, он мне не совсем доверяет, думая, что я прикрываю твои «грешки». — Что же твориться..Зачем он все это затеял? — я стала нервно ходить по комнате.- А что ты сказала директорам? — Что с тобой все в порядке, и ты готова приступить к своим обязанностям. — Нет, я не в порядке! За меня все решают, думают, что мне делать! — А что за тебя решают, радость моя? Тебе помогают стать великой, только и всего. Точнее, стать Кристине великой.. — Конечно, все, что я делаю, я делаю на благо Кристины! — сказала я, судорожно засмеявшись.- Надоело, как мне все это надоело! — Я воспринимаю тебя не как Кристину, поверь. Разве это плохо, что многие не замечают, что ты не Кристина? Разве нам нужны проблемы? Тем более, ты же хочешь домой — придется потерпеть. — Моя задача сделать выбор, верно? Что-то зависит от того, какой выбор и в чью пользу я его сделаю? — Не знаю, Кристина. Думаю, какое бы ты решение не приняла, тебя все равно вернут домой. — Тогда я не понимаю, зачем меня держать здесь, если мой выбор не важен. А ты? Когда вернут домой тебя? — После того, как все закончится. Я свой выбор уже сделала и давно. — Жалеешь о нем? — Нет, не жалею. Я была слишком слаба для другого шага, это был не мой путь. Я боялась чего-то нового, мой страх решил за меня, — Аннет стала промокать глаза кружевным платком трясущимися руками, но слезы все равно текли по её щекам. Я обняла её, пытаясь хоть как-то успокоить. — Думай о том, что скоро ты вернешься к своей дочери, Аня, и тебе станет легче. Я рядом с тобой и ты всегда можешь на меня положиться, — сквозь слезы проговорила я. Мы стояли, обнявшись с Аней, рыдая навзрыд сами не зная почему. Я настолько с ней сроднилась, настолько привыкла к ней, что теперь и не знала, как расстанусь с ней. Я глотала слезы, пытаясь унять боль в груди. Слишком много всего накопилось, слишком сложно сделать выбор. Мне нужно найти человека, что создал камею или сделать выбор. Хотя, ну найду я того, кто все это затеял и что? Он повторит слова Аннет о выборе. Чье это должно быть решение — мое или Кристины? Кто из нас решает свою судьбу? Уже не важно, что я хочу, важно, что я могу сделать.