Взгляд с пониманием

Алекс вылетел из школы со звонком на урок, который он полностью проигнорировал. Все же приступ панической атаки догнал Алекса в подсобке. Он начал задыхаться. Алекс не понял в какой момент Эндрю зашел, и он схватил его за руки ища успокоение и опору. В этот момент лицо Эндрю побелело. Он начал вырываться из рук Алекса, а Алекс, наоборот пытаясь подавить страх начал наваливаться на Эндрю и тогда они завалились на пол. Таким образом их страхи смешались. Сломанные мальчики, лежали и боролись, каждый со своим страхом. Один боялся остаться один, второй боялся прикосновений. В какой-то момент они совсем перестали понимать, что происходит и Эндрю ударил Алекса по голове с криком: -Убери руки! Алекс из-за панической атаки не понимал, где находится, и в его голове проступили черты подвала его старого дома. На фоне стены стоял его отец с тесаком в руках. Он смотрел на Алекса со своей ужасной ухмылкой и все повторял: -Я тобой разочарован, младший. Ты недостоин быть сыном Мясника. Я вырежу из тебя всю эту дрянь. Алекс кричал, и уже сам вырывался из-под Эндрю, но мальчики настолько смешались в их страхах, что у Алекса не хватило сил вырваться. И он с криком: - Не трогай меня, - Начал лихорадочно размахивать кулаками. Некоторые удары попадали в цель, Поэтому Эндрю немного откинулся назад и сам начал хаотично выкидывать руки вперед. Они боролись, но не друг с другом. Алекс с отцом, Эндрю с Дрейком. И наконец они начали отползать друг от друга вперед спиной. Когда прикосновения и удары прекратились, мальчики начали приходить в себя. Сначала очнулся Эндрю, он с ужасом смотрел на Алекса, на его стеклянные глаза, на ушибы по всему лицу и тонкую полоску крови, сочащуюся из носа. Затем он увидел, что глаза его друга начинают проясняться. Алекс сфокусировал взгляд на Эндрю. Рассеченная бровь, несколько гематом на скулах, на запястьях проступающие синяки. Они смотрели друг на друга в течение минуты и вдруг, каждый подумал, насколько эта ситуация может быть абсурдной, и они засмеялись. Этот смех был не истеричным, он был смехом облегчения. Они смеялись искренне, каждый лежал на своей стороне подсобки. Глаза были красным от слез, их пресс начинал побаливать, но смех не прекращался. Они смеялись и все стены рушились в этот момент, вся защита, которую каждый из них строил годами, опытом, болью, все рушилось, и они были не против, потому что сейчас их защищали стены подсобки от внешнего мира.