Хороший Плохой Безумный

Мозг генерировал десяток догадок: как вообще эта зажигалка оказалась у Билли. «ПХ» — это же Патрик Хокстеттер? Нелепое совпадение? Стечение обстоятельств? Или… тревожный сигнал? Но если допустить, что зажигалка на самом деле принадлежала Хокстеттеру, как она оказалась у Билла? По воспоминаниям первого допроса — парнишка ненавидел Патрика. Но ненавидел также, как многие другие. Украл, чтобы насолить? Из показаний остальных и того, что знал Бауэрс — Хокстеттер страдал легкой пироманией. Возможно, но всё же: с одной стороны — как-то мелко, с другой — почему нет, если вещь Патрику была дорога… Как сказала мать Билла, тот мотается где не попадя. Нашёл в лесу? Когда нашёл? Знал ли чья она? Но мало ли «ПХ» в Дерри? Может и не Патрик Хокстеттер вовсе. А что если знал? Вдруг видел уже мёртвое тело? Подошёл проверить. Напугался и сбежал, предварительно сцапал первое, что под руку попалось. Не сказал, опасаясь подозрений… Или случайно отнял в парке, когда на него самого напали? Или мальчик был свидетелем убийства Хокстеттера и его уже долгое время пасли? Носочек Роберт засунул в карман. Билли в опасности. Неважно как зажигалка оказалась у него, да и вообще связана ли она с делом. Довольно искать на авось, Роб бы уже нашёл, не будь это куда серьёзнее. Нужны радикальные меры. Хокстеттер, Крис, Хаггинс — всех их, помимо торговли, объединяло ещё одно — Генри Бауэрс. Ждать до утра нельзя. Роб отряхнулся и взял пистолет, чисто напугать мелкого ушлёпка. Он вытянет правду, если даже пулю тому придётся в ногу пустить. Дорога заняла не больше десяти минут. Хорошо, что глубокая ночь, иначе Роб точно бы аварию устроил. Что скажет Оскару, он не обдумывал. Мысли вертелись вокруг Билла. Как он? Что кушал за эти дни? Как спал? Оленёночек и так хил, а если его где-то заперли… Усиленно потрясти головой — выгнать ворох отвлекающих мыслей. Роберт нажал на клаксон, удерживая его. Бауэрс сразу проснётся и будет знать — кто приехал к нему. Так и вышло. Когда Грей уже стоял у входной двери и занёс руку, чтоб хорошенько стукнуть, её резко открыли. Повезло, мог и Бауэрсу по лбу постучать. — Ты, шизоид, на часы смотрел? — полусонно, полуозлобленно спросил Оскар. — Нет, разреши, воспользоваться твоими, — ответил Роберт. К последующему Оскар оказался не готов. Занесенную руку Грей выбросил вперёд и крепко обхватил Бауэрса за загривок. Рывок. Тело вытянули за порок, а затем вовсе выкинули наружу. Две секунды замешательства: Роб в доме закрывает замки, Оскар снаружи орёт, что убьёт его. Широким шагом Роберт прошёл в гостиную. Внимательный секундный осмотр — Генри не здесь. Значит спит — второй этаж. Роб завернул к лестнице… — Пап, что за шум был? Генри собственной персоной, стоял на середине спуска. Шок. Недоумение. Страх. На лице это отразилось поочерёдно в считанные миллисекунды. И младший-Бауэрс, хоть и дурак, но понял — по его душу. Сейчас за счёт лестницы Генри возвышался над Греем, только вот по ощущениям было с точностью наоборот: огромная угрожающая тень пожирала заживо. Смотря на высокую фигуру, мальчик чувствовал себя мышью перед голодным тигром. Ноги подкосились. Генри успел развернуться. Бежать наверх, запереться в комнате, а там из окна, в конце концов, сигануть. Отличный план. Который, Роб предвидел в испуганных глазах напротив и оказался гораздо быстрее. Ловко и быстро, одним движением он преодолел часть ступенек, выбросил руку вперёд и схватил Генри за лодыжку. Остаток пути на первый этаж посчитали кости мальчика. Роб на этом не остановился. Также за лодыжку потащил вопящего Генри в гостиную. Если б захотел, место где держал, одним движением сломал. И, кажется, своими воплями младший-Бауэрс этого и добивался. Аж уши закладывало. За дверью снаружи потасовку слышал матерящийся и орущий, как черт, Бауэрс. Раздался первый удар. Дверь дернулась. Ещё один. Похоже таранили с ноги. Тем временем, Роберт, за уже посиневшую лодыжку, поднял Генри и закинул на диван. Пацан тут же перевернулся на живот, собираясь улизнуть. Большая ошибка. Роб просто поставил ему меж лопаток колено, опустив весь немалый вес на бедолагу. — Выбирай, Генри: мне раздавить тебе грудак или украсить диван твоими мозгами? На этих словах Роберт достал пушку и ткнул дулом в щёку Генри. — Ты спятил! Ты спятил! Псих! Не надо! Пап! Папа! — захлебываясь слезами и задахаясь от удушья, Генри трепыхался, как пойманная в ловушку дичь. Из-за обуявшего ужаса он не знал, как поступить, даже не мог толком сформулировать мысль, что от него хотят и что сделать, чтобы остановить этот кошмар наяву. — Ненавижу задавать вопросы по сто раз, но для тебя, как альтернативно-одарённого, сделаю исключение: Патрик Хокстеттер, Реджинальд Хаггинс, Виктор Крис — что вас объединяло? И самое главное: как со всеми вами связан Билл Денбро? Если переспросишь, отстрелю тебе сначала ухо. Твёрдый и холодный в такой ситуации, даже не повышенный, голос чётко поставил вопросы. Генри всё понял. Особенно доходчиво чёрное дуло смерти, упиралось в лицо. Место соприкосновения металла с кожей жгло и одновременно пронзало ознобом до самых костей. И Роб, как жнец нависал, собираясь забрать трусливую душонку в иной мир. Генри ревел. Понимал чего от него хотят, но не мог взять себя в руки. Не сомневался — Грей нажмёт на курок и отец не успеет помочь — он крут, но не быстрее пули. Слёзы душили, как и давящая сверху махина. Отсчёт пошёл: — Три… Два… Грохот. Что-то упало. Генри подумал — это конец, его мозги улетали далеко. Дышать стало легче. Это душу освободили от тела? Когда пелена с глаз сошла, дрожа, мальчик смог присесть. И тут он наконец увидел, как вокруг всё переворачивается вверх дном. Генри не раз наблюдал драки и не раз сам в них участвовал, но до сего момента, то был детский лепет. Он подумал, эти двое сейчас убьют друг друга. Роберт знал, что дверь Оскара не выдержит. Рассчитывал, что Генри начнёт говорить раньше, но Бауэрс вышиб ногой преграду и налетел с разбегу. Простреливать мальчишке голову Роб не собирался, также как и калечить его. Он даже в последний момент, перед тем как напал Оскар, перенёс собственный вес на другую ногу, не на ту, которой придавливал пацана, иначе реально б раздавил. Бауэрс вцепился как питбуль. Грей успел поставить блок и не получить по роже, но на ногах не устоял — полетел на пол — Оскара он потянул за собой. Парой ударов они обменялись, прежде чем поднялись почти одновременно. Роберт ещё сохранял благоразумие, начни он драться в полную силу, травм не избежать. Бауэрс думал о том же, решил, из-за стресса Грей свихнулся и его нужно вырубить, прежде чем тот окончательно потеряет контроль. Но вот беда — разве такого вырубишь, кроме как хитрой уловкой? В прошлый раз Роберт был уставшим и в принципе не ожидал подлянки с пойлом, а сейчас он стоит в боевой стойке, готовый ко всему. Несмотря на высокое телосложение, Грей был в идеальной физической форме, двигался словно кот, будто не весил вовсе. Легко и плавно отклонялся и отпрыгивал от ударов, либо блокировал их. Рассчитав время, Оскар совершил обманный манёвр и, поднырнув, вложил всю силу и дёрнул рукой, нанося удар в живот. Это сбило бы дыхание и за это промедление можно было бы послать противника в нокаут ребром ладони по шее. Через мгновение, изумившись, Оскар понял, что кулак врезался в камень. Как оказалось Роб просчитал эти действия. Позволил ударить себя. И тут Бауэрс понял свою ошибку — подошёл слишком близко, почувствовал как на шее сомкнулись крепкие пальцы. Одно движение и она будет сломана. Но Роб, совершив захват, собирался лишь придушить Оскара и, пока тот отдыхает, заняться дальше Генри. — Прекратите! Пожалуйста! Я расскажу! Расскажу, что знаю! Крик младшего Бауэрса заставил остановиться. Причём мальчишка почему-то сидел на полу в противоположной стороне помещения, где до этого был. На самом деле Генри пытался в драке помочь отцу, но первый раз, ему случайно влетело в под дых с локтя от папки, последний даже не заметил и хорошо, что удар смазанным оказался, иначе б Генри сейчас в отключке валялся, а вот во второй раз подсечку, только уже намеренно, сделал Роб и следующим же поджопником отпихнул подальше, чтоб не сломали дурачка случайно. Генри осознал самоубийственную, глупую попытку и решил, что больше не может ничего скрывать. Две пары глаз были обращены к нему. Одни в ожидании, другие — отцовские — в удивлении. — Хочешь сказать, что повод этого всего… — спросил Оскар, отпихнув от шеи руки Грея, и очертив глазами перевёрнутою гостиную, — помимо неадекватности Грея, есть и другой? — Наверное… не знаю… поможет ли это как-то… но я должен рассказать. Должен был сразу… давно хотел, но боялся. А потом то, что случилось с Патриком, расследование… думал не время… Миновал полуденный час. Тепло. Солнце ласкало землю нежным светом. Вскоре закончатся занятия и впереди ждут выходные, а значит коэффициент удовольствия возрастёт до предела. Но прежде, стоило решить одно дело: поквитаться. Хокстеттер сидел с разбитой скулой. Толком он не рассказал, да и не суть важна, за что наподдать мелким неудачникам. Совсем офонарели — толпой гасить одного. Непорядок. Надо указать сосункам их место. Банда ждала возмездия. Вчетвером они крутились на машине недалеко от школы, но пока неудачников в поле зрения не намечалось, поэтому параллельно разговоры были заняты как бы затусить и с пользой прокутить все выходные. — Бабла всё равно нет, никуда не свалишь… — зевнул Генри, откинувшись на сидении. — А зачем сваливать, вон Хокстеттеру какой дом родаки от дедка скопытившегося подогнали. Жратвы в консервах там, будто к зомби-апокалипсису готовились, — выдал идею Хаггинс, закидывая очередную чипсину в рот и облизывая сразу после толстые пальцы. — Тебе б только пожрать за чужой счёт, жиробас, — презрительно плюнул Хокстеттер, не поворачиваясь к Хаггинсу — был слишком занят выглядыванием будущих жертв. Рыгало стушевался, даже чипсы отложил. — Да не, Патрик, ты не подумай, мы своё принесём, — вмешался Крис, смех у него был слегка нервный и глуповатый, Хокстеттера он побаивался. — Вы ж знаете, я тут на подработку в наш местный магазин заделался: в общем, халявный хавчик будет и… — Виктор запустил руку в карман, выудил оттуда коробочку и продемонстрировал с хваставством всем друзьям, — гондоны уже есть! — Девок бы нормальных, чтоб их использовать, — двусмысленно высказался Генри, за что получил одобрительные смешки, — да травки для полного веселья. — Твой псих-папаша тебя на бутылку посадит, если узнает, — заржал Рыгало. Пока не понял, что смеётся один: Бауэрс-младший сверлил убийственным взглядом, Виктор благополучно отвернулся, рассматривая в данный момент внезапно ставший красивым пейзаж, а вот Хокстеттер улыбку не сдерживал — только он мог так делать, хамить и колоть в ответ, и порой пугал похлеще Генри, хотя в данный момент и продолжал выслеживать неудачников. Хаггинс свой болезненный тычок под дых конечно же получил. — Есть кое-что покруче травки, — продолжая лыбиться, поделился мыслями Патрик, в кои-то веки оторвав взгляд от поля охоты. В руке он вертел излюбленной зажигалкой, играя огнём. Когда внимание он к себе привлёк, поозирался и, удостоверившись в отсутствии посторонних глаз, достал из внутреннего кармана жилетки маленький прозрачный пакетик с белым содержимым. — С этим не только можно охренеть как развлечься, но и заработать о-го-го. — Откуда ты достал это дерьмо?! — посерьезнел Генри. — Где достал, там ещё много и нужны рабочие руки. — Крутяк! — Хаггинс протянулся, жестом прося посмотреть поближе, и Патрик положил пакетик ему на потную ладонь. — И сколько платят? — оживился Крис, наблюдая как у Рыгало не получается полными пальцами захватить края и открыть. — До–Ху — … — Кто бы не был тот барыга он самоубийца, если решил заняться подобным в Дерри! — грубо перебил Генри, отнял пакетик у Хаггинса, так и не дав открыть, и швырнул обратно в Хокстеттера. — Выбрось и больше не заводи этот разговор! У Патрика изменилось выражение лица, — совсем чуть-чуть, но эта малая перемена отражала недружелюбную сущность его души. Он промолчал. Пакетик убрал в карман. Настроение у парочки одинаково испортилось. Атмосфера ухудшилась: остальным стало некомфортно от заискрившегося напряжения в воздухе, тошно и немного страшно. А ещё Крис и Хаггинс не знали на чью сторону вставать и кого поддержать во внезапно возникшем конфликте. С одной стороны возможность хорошо заработать, а с другой — это же чертов Генри Бауэрс — сын ненормального, но в то же время крышующего косяки шерифа. — Хэй, пацаны, мы ж не решили, что по тёлкам, — вмешался в тишину Виктор. Хотел перевести тему, пока немой конфликт не разросся. В конце концов им отдыхать вместе, — Кого позовем? Те, что были в прошлый раз, больше с нами не пойдут, спасибо Хок, больной, ты, ублюдок… Лошадиный гогот парней разнёсся на всю округу, спугнув всех птиц с ближайших деревьев. — Пфф, зато какой опыт, — ухмыльнулся Патрик, придавшись воспоминаниям и звонко цокнув языком. — Они его никогда не забудут. Генри общее веселье не поддержал. Перепили они тогда и вели себя как тупые животные, хотя сравнивать с животными — это оскорбление последних. Нормальных девок перепугали. — И на красивых проституток бабла ноль, — мысли вслух недовольно высказал Генри. Порой, после подобных выкрутасов, появлялись сомнения в дружбе, особенно с Патриком. Слишком часто тот играл с огнём, во всех смыслах. Вдруг, всё-таки случится, что он в один момент пересечёт черту дозволенного? Как тогда поступить? Помешать или к черту его? Но Генри гнал эти мысли, говорил себе, что такое поведение временно и для подростков нормально сходить с ума. — А может кого с нашего района? — продолжал сыпать предложениями Хаггинс. — Видели сестру Тозиера? Сочная баба! И пока в колледж не отъехала. — Дурак что ли? Сеструху этого педика? — захихикал Крис. — Да она страшная, как он сам. Тебе потом в кошмарах мерещиться будет, как ты с этим чмошником трахаешься. Генри это повеселило. Неприятные мысли в миг отпустили и он решил, улыбаясь, снова вклиниться в разговор. — Отлично, умник, ну вот кого из наших вообще можно? — спросил он у Виктора. — Только чтоб на рожу пакет надевать не пришлось? И вновь ржач. — Грету можно — безотказная ж тёлка, — сально протянул Вик. — Или правильную монашку Рибсон! Точно! Не пора ли её уже распечатать? Генри скривился. — Первую не трахал разве что ленивый: речь о тебе Рыгало — сардельку хоть видишь свою? — Отвали, Генри! — рявкнул тот незамедлительно в ответ, прежде чем понял на кого огрызнулся. Хаггинс вмиг прикусил нижнюю пухлую губу и натянул кепку на глаза, как будто это могло бы его спасти. — Чего ты вякнул? — Генри отреагировал как обычно агрессивно. Драться он сейчас не хотел, но если б пришлось, начистил бы Рыгало лоснящуюся рожу. — Ничего… — буркнул Хаггинс под нос. Удовлетворившись таким поведением, Генри продолжил: — А Рибсон не даст будь ты последним мужиком на планете… Наступила пауза, где каждый обдумывал, что ещё можно предложить. — А зачем все эти заморочки? — вдруг спокойно, словно действительно не понимая, задал вопрос Хокстеттер. — Дал разок по морде, зажал и делай свои дела. Хаггинс и Крис приглушённо хихикнули. — Хокстеттер, ты что совсем животное? Или ты парашей своей закинулся всё-таки?! — в голосе Генри слышалось не просто раздражение, а злость. Патрик совсем не фильтровал ни речь, ни поведение, и становился только хуже, отчего конфликты возникали на ровном месте всё чаще, как сейчас. — Прекращай дебильные шутки, не смешно уже. Хокстеттер вдруг отвернулся, чтоб плюнуть на землю, но тут он поднял взгляд и глаза его аж засияли. — Не смешно сейчас будет одному заикающемуся засранцу, — оскалился он и указал вперёд. — Гляньте. И один ведь топает, тупица. Все мигом вспомнили зачем они вообще тут ошивались. Быстро повыпрыгивав из машины они побежали вслед за Биллом. — А за что они вообще тебя? — решил на бегу наконец поинтересоваться Виктор. — Их общая рыжая шлюха жопой вертела и всячески зазывала, видимо неудачники не удовлетворяют совсем. Подкатил к ней за школой, когда курить попёрлась, до дела даже почти дошло, а она давай орать, как резаная. — Ты о Марш, что ли? — удивился Крис. — Генри ты ж вроде с ней сосался? Слухи правдивы, что та ещё шалава? — Так что между вами произошло? — спросил Генри, проигнорировав адресованный к себе вопрос. — В том то и дело, что ничего! Явилась группа мелких пидрил во главе с заикой и весь кайф обломали! Вшестером, суки, на меня налетели! — Хера, черти, — выплюнул Хаггинс. Хотя возможно это лёгкие — толстяк уже еле бежал. — Сейчас сучонок за всю компанию схлопочет, — предвкушал Хокстеттер. До Билла осталось каких-то десять метров. — Эй, Б-б-б-билли! — окрикнул Генри, издевательски передразнив речь. Билл даже не обернулся. Рванул с места. Если б было куда свернуть, во дворы забежать и спрятаться, но он был фактически на поле, как на ладони. А пацаны, как гиены, со всех сторон его окружили. Первым накинулся Хокстеттер. Пнул прямо в щиколотку. Билл вскрикнул и плашмя упал на траву, сразу прикрывая голову. Но следующий пинок последовал в живот. Дальше ноги, спина. Все отметились. — Патрик, погоди, нельзя тут, из окон видно ж всё. Проблем не оберёмся, — испугался вдруг Рыгало, только сейчас вспомнив, где они. — Своё он получил. Уходим, — приказал Генри. — Неа, хочу чтоб уродец усвоил урок, — Патрик присел перед Биллом и схватил его за грудки. — Иди-ка сюда. — П-пус-стите, к-козлы! Билл начал вырывать и пинаться, но его за ноги обхватил пришедший на помощь Хаггинс. — Вик, помоги поднять, — пыхтя и вывёртывая чужие запястья, крикнул Патрик. Втроём они скрутили и подняли без усилий не слишком-то и тяжёлую ношу. Направляющим был хохочущий Хокстеттер. — И куда вы его? — спросил Генри, следуя за ними. Ему всё это не нравилось. Но просто сбежать он не мог. А остальные пацаны слишком раззадорены, чтоб сейчас их останавливать. — А чего далеко ходить? — ухмыльнулся Патрик, — Школа ж пуста. Орать Биллу не дали: Хокстеттер удерживал рот и верхнюю часть туловища, Крис, ровно посередине, обхватывал за живот, и замыкал Хаггинс — держал за ноги. Гоготали как ненормальные и болюче щипали мальчишку, пока несли. Школьный туалет в дальнем крыле часто пустовал, именно туда держали путь хулиганы. И всё же по дороге их срисовал уборщик. Крикнул, чего это они тут делают, когда занятия уже закончились. — Мы просто играем! — угорая, ответил Патрик. Остальные, нёсшие Билла закивали. Уборщика данный ответ устроил, на самом деле плевать ему было, единственным, брошенным в спину банде, был указ не мусорить. Билл вырывался, пытался показать, что он нежелательный участник игр и узнавать какого рода они будут он не хотел, но брыкания — один против четверых бесполезны. В нужный туалет завалились толпой. Как только дверь закрылась, отрезав от внешнего мира, Билла как мешок с картошкой бросили на пол. Болезненный всхлип вызвал новую волну смеха. — Ну что, рожей в толчок его опустим? — начал потирать ладони Хаггинс. — Опосля, — Хокстеттер плотоядно провел языком по зубам. Вид его и даже смех изменились, будто слетела маска для общества, которая и так трещала по швам, явив мерзкую садистскую натуру. Билл уже поднялся, выход наружу перекрывали четверо уродов, но он рискнул: бросил в наступающих своей раскрытой сумкой, вещи фейерверком полетели в разные стороны. За секундную заминку Билл планировал прорваться, но куда там, четвёрка его зажала и вновь оттолкнула от спасительного выхода. Патрик достал баллончик с лаком для волос, сегодня умыкнул из магазина. Излюбленная зажигалка всегда наготове. Щелчок. Вспыхнул огонёк. Одно нажатие кнопки на баллончике и вот Билл убегает от столпа огня на него направленного. — Любишь барбекю, Заика? Выбери на себе место для прожарки! Или я сделаю это сам… — Пошёл нахуй, патлатый падла! — зло заорал Билл, кое-как уворачиваясь. Волосы около уха всё же чутка подпалило. Остальные наблюдали, хохоча. Патрик бегал по маленькому помещению за другим мальчишкой, выпуская в него огонь из баллончика, но в какой-то момент кнопка заела, слишком долго и сильно на неё давили, нужно было отпустить и встряхнуть. Патрик остановился и этого мгновения хватило: Билл, заметив неполадки, ловко развернулся и хлёстко хлопнул по чужой руке — зажигалка улетела куда-то в кабинку к унитазу. Без промедления, следующий пинок по колену ногой, Хокстеттер чуть согнулся, переживая мгновение боли, чтобы затем ему ещё и точно в пах зарядили. Билл не сдерживался, ввалил от души, в такой ситуации не посчитал зазорным бить в такое уязвимое место — любые грязные средства хороши, когда ты слабее противника. Хокстеттер вопил, а Билл рванул к окну, пока остальная троица глазами хлопала. Мальчишке удалось запрыгнуть на подоконник, уже схватился за ручку, но тут три пары рук его сцапали и грубо скинули обратно на грязный пол. Попинали за товарища всласть. Как раз и Патрик очухался. — Сука! — тычок по пояснице. — Охуел по яйцам бить?! Билл почти не сопротивлялся и не прикрывался. Не мог понять где ему больнее. Было тяжело дышать. Он на грани сознания пребывал. — Патрик, — вмешался Генри. — Угомонись. Отключился он. Пошлите уже. — Да брось, притворяется, — ответил Хокстеттер, жестом прося остальных пацанов приподнять Билла на ноги. — В конце концов, я же должен быть отомщён. Будучи не изобретательным, Патрик слегка замахнулся и вернул удар промеж ног. Билл реально завизжал. Больше его не держали, позволили грохнуться. Смотрели сверху вниз и хохотали над тем, как корчится от боли. — Живой, Денбро? — спросил Хаггинс, утирая от смеха слёзы. — Голосок стал ещё тоньше! — Ага, запищал, как свисток чайника! — добавил Крис, гогоча. — Да что ему будет, — Хокстеттер вальяжно прошёлся вокруг Билла, тыкая его в бедро носком ботинка. — Вообще странно, что там есть яйца, педики обычно только очком пользуются. Мгновение тишины, а затем оглушительный истеричный ржач опять заполнил небольшое помещение. — Вик, — позвал Хокстеттер, отсмеявшись. — Дай-ка гондоны. Все ещё улыбаясь, парень подчинился, даже не спросив зачем. — Ты чего удумал? — а вот Генри, что до этого стоял в стороне, причём даже не смеялся, решил поинтересоваться. Не хотел он себе признаваться, допускать мысль насколько ему некомфортно сейчас тут находиться, настолько, что аж подташнивало. Не мог пока понять почему. — Не ссы, сейчас ржачно будет, — сказал Патрик, вскрывая прозрачнаю фольгу на упаковке зубами, — Пацаны, поднимите его. — Да он реально в отрубе, ха-ха! Эй! — мясистая рука Хаггинса ударила мальчика по щеке. — Просыпайся, спящая красавица, а то веселье пропустишь! Билл едва стоял на ногах. Сознание немного у него прояснилось, но только двигаться он не мог. Хаггинс и Крис крепко и больно обхватили чуть выше локтей, подняли и припечатали носом к стене. — Х-хват-тит уже, — прохрипел Билл. Он вяло и безуспешно дёргался, слишком болело побитое тело, чтоб до́лжно сопротивляться. — Отпус-стите. Хокстеттер тем временем, гадко улыбаясь, ловко разорвал зубами пакетик, выудил презерватив и со знанием дела накатал его на баллончик, предварительно закрыв тот крышкой. — Сама вселенная тебе благоволит, Заика: колпачок куносообразный сегодня попался, — ухмыльнулся Патрик. Остальные, увидев, стояли выпучив глаза и открыв рты. Виктор и Рыгало ожидали дальнейших действий с благоговейным страхом и душевным трепетом. И Билл, поняв, что слишком тихо стало, обернулся. В глазах мгновенно отразился ужас от понимания, что с ним хотят сделать. — Пусти! — страх придал сил. Билл начал пинаться, оттолкнулся ногой от стены, хотел тем самым уронить с собой Криса и Хаггинса. Но куда там, те как клещи вцепились, да и в весовой категории слишком большая пропасть. А дальше уже вмешался Хокстеттер. Он просто навалился сзади, локтем надавил на загривок, отчего Билл больно упёрся носом в стену. Обездвижен мальчик оказался полностью. Поэтому предпринял крайнюю меру на побег. Он заорал. — Заткнись, сука! — рявкнул Хокстеттер, вопль Билла заставил аж вздрогнуть от неожиданности. Хорошо, удалось быстро сориентироваться. Слова подкрепились действиями. Крик вышел двухсекундный, прежде чем Патрик, убрав руку с задней стороны шеи, зажал Биллу рот. Всё действие происходило не больше минуты. По виду, Хокстеттеру порядком надоела вся эта возня, даже в таком фиксированном положении пацан умудрялся трепыхаться и мешать ему. Патрик выругался. Нащупал нос и закрыл Биллу и его, вслух рассудив, пусть попробует без воздуха подрыгаться. Не видя альтернативы и за неимением большего количества рук, Патрик зажал под мышкой самодельную взрослую игрушку, и в таком положении вцепился в чужой ремень. Расстегнул довольно быстро. Следом принялся сдирать штаны вместе с бельём. — Ты чего исполняешь?! — рявкнул Генри. — Совсем ебанулся?! Заканчивай, нахуй! — Бля, хули ты-то орёшь?! — Помоги лучше портки с него стянуть! Патрик пыхтел и никак не мог справиться одной рукой. Билл вопил в душащую его ладонь и старался дёргать бедрами, уходя от отвратительных прикосновений. — Я не буду в этой хуйне участвовать! — крикнул Генри и сделал шаг назад. Это неправильно. Ему миллион раз мог не нравится заика-Билл-Денбро, но поступать с ним так — это мерзко… отвратительно… бесчеловечно. — Тогда и не мешай, а на шухер, блядь, встань! — гаркнул порядком озлобленный Патрик, аж слюной брызнул. Глаза его были как у обдолбанного. А ширинка красноречиво выпирала. Генри отпрянул ещё дальше. Это не его дело. Он должен уйти. В конце концов Денбро сам виноват. Он первый напал на Патрика, вообще часто тявкает на тех, на кого не стоило бы, вот пусть и расхлебывает. Смотреть на это младший-Бауэрс не собирается. Он действительно отошёл к двери, приоткрыл её и выглянул в коридор. Ни души. Ни одной сволочи, что могла бы мимо пройти и помочь, да просто спугнуть этот кошмар, творящийся внутри. Генри ждал, кто-нибудь ведь должен пройти. Не обязательно сюда, просто мимо… просто повод… Одним глазом он следил за происходящим. И слышал. Билл кажется заревел. Тонко так, приглушенно. Генри не хотел этого слушать. Лучше выйти, но ноги приросли к полу. Хокстеттер добился своего. Штаны и трусы таки стянулись до колен. Парни рядом гоготали как бешеные гиены. Патрик только улыбался. Руку с лица Билла он не убрал. — Так и быть, дыши через нос, — разрешил Хокстеттер. Продолжил бы душить, Билл бы отрубился, а так неинтересно. Орудие давно готово. Патрик смачно пару раз харкнул на кончик конусного носика баллончика, затянутого в презерватив, приставил к нужному, больше незащищенному одеждой месту, и надавил. У Билла от ужаса распахнулись глаза. Первый миг он молчал, а следом протяжно и очень болезненно замычал в сжимающую рот ладонь. — Надо же, почти наполовину, аха! — в голосе через край лило удовольствие и энтузиазм. Патрик весь покрылся испариной от предвкушения. — Аха, этот придурок ревёт, — заметил Виктор, хохоча. — А чего ещё ожидать от педика — хуже бабы! — поржал Хаггинс. Неподходящее по размеру с силой надавило на анус. Билл откровенно плакал, но его крепко держали за руки и не давали свести ноги, пока внутрь насильно впихивался чужеродный предмет. — Аха, чёрт, парни, реально вошло. Член вообще как по маслу скользить будет. Патрик рваными дерганием всаживал баллончик, а сам, даже не стесняясь, тёрся сквозь штаны сзади о Билла. — Ты бы расслабил дырку, — на ухо шлепнул он, — и так порвался малясь. А впереди у тебя ещё несколько заездов. Но тяжело в учении как говорится… Последнее Хокстеттер произнёс громко для остальных, вызвав одобрительное улюлюканье. А дальше, в подтверждение слов, орудие вогнали ещё глубже, Билл едва сознание не потерял, по бёдрам потекло тёплое. — Бля, охуеть, хлюпает весь! Держите его крепче, я сейчас! У Билла от боли подкашивались ноги. Звук расстегивающейся ширинки заставил трястись сильнее. — Ты серьёзно выебешь его? — голос Виктора звучал удивлённо, насмешливо и одновременно предвкушающе. — Более чем… мы же собирались повеселиться, вот и оттянемля по полной, — Патрик ещё держал Биллу рот, другой свободной рукой достал и вскрыл новый презерватив, и уже раскатал по своему давно вставшему члену. — Пасть его заткнуть чем-нибудь надо, кусается падла и ладонь обслюнявил всю. — Это пойдёт? — Рыгало протянул Патрику платок, который достал из-за пазухи. — Я чур следующий, — занял место Виктор. — Генри, как там на шухере? Вдруг промелькнула тень. Она влетела в Хокстеттера и сильно толкнула его. Парень запнулся, не ожидав, и шлепнулся на задницу. — Отпустили его, блядь, живо! — твёрдо приказал появившийся Генри. Рот у Билла наконец был свободен, но он охрип и от стресса не мог кричать, горло спазмом свело. Крис и Хаггинс стояли с выпученными глазами, но хватку не ослабили. Взгляд они перевели на поднявшегося с пола Хокстеттера. — Генри, что ж ты ссыкун такой? — с натянутой улыбкой хмыкнул он. — Мы ж просто играем. — Мы в школе, урод! Достаточно! — процедил сквозь зубы Генри, проигнорировав оскорбление в свой адрес. — Отпускай! — Брось, этот чмошник никому ничего не скажет, — улыбнулся Патрик. — Можешь быть первым, если неймётся. На всех хватит. От одной мысли об этом Генри передернуло. Даже не от того, что перед ним парень, а принципе взять кого-то вот так без согласия. — Меня плохо слышно? Вы. Этого. Не. Сделаете. Фальшивая улыбка слетела с лица Хокстеттера. — Будут аргументы посерьёзнее, а, Бауэрс? — Мой отец шериф, которому я вас сдам — весомый аргумент? Рыгало и Виктор в лице изменились. После услышанных слов, не сговариваясь, убрали руки и отступили на шаг, будто не они тут несколько минут мальчишку удерживали. Билл без поддержки грохнулся на коленки. Как смог натянул футболку на оголенную часть тела. И всхлипнул. Тихо совсем. — Уёбывайте отсюда, мать вашу, — всем сразу приказал Генри. Хаггинс опустил кепку на лицо и ушёл первым, почти сразу за ним последовал Крис. Хокстеттер цыкнул. Только сейчас соизволил заправить в штаны стоящий член, предварительно с сожалением стянув презерватив, он явно хотел бросить им в Билла, но Бауэрс-младший предостерёг его недобрым взглядом. — Эй, сучка, — Патрик обратился к сидящему на полу Биллу, он хотел подойти и возможно пнуть, но Генри на пути стоял. — Баллончик оставь себе на память. Но не думай, что я с тобой закончил. Он противно заржал и покинул наконец злополучный туалет. Генри выдохнул. Он сам до чёртиков испугался. Но гнев оказался сильнее страха. Этого не должно было случиться. Нужно было раньше помочь. — Билл? — было странно произносить это имя вслух. Кажется это впервые, когда Генри обратился не обзывательством и не каверкая имя. — Давай… я помогу… ну это… та штука… вытащить… — Отъебись, — голос на удивление спокойный, тихий. И что странно, не заикающийся. Бауэрс-младший вздрогнул. Не то, чтобы он хотел благодарности, понимал, что это чересчур, но он терпеть не мог, когда с ним так разговаривали. И уж точно не Денбро так вякать. — Не советую об этом рассказывать, мой папаша шериф, — голос Генри дрожал. Он не хотел угрожать, но если Билл пойдёт в полицию и расскажет обо всём отцу… нужно было действовать на опережение. Это подло и гадко, но своя шкура ближе к телу, тем более Билл не настолько сильно пострадал, как мог бы. — Тебе никто не поверит и вдобавок засмеют, а рискнешь тявкать, в следующий раз реально по кругу пустим. И нам за это ничего не будет! Генри слабо пихнул Билла в плечо. Чувствовал себя он как дерьмо последнее. Естественно из-за страха, он врал. Он бы никогда… Но для Денбро эта самая ложь была во благо, правда легче от этого не стало. На выходе Генри вдруг остановился. — Кровь сильно идёт? — тихо спросил он. — Давай я за дверью подожду, а потом отвезу тебя домой? Или… в больницу? Это противоречило предыдущим словам, но Генри сделал бы это, не хотел, но сделал бы, если б Денбро хоть какой-то знак дал, что ему нужна помощь. Но тот промолчал. Он был в сознании, просто игнорировал всё вокруг. И всё-таки Билл взгляд поднял. От расползшейся в нём тьмы передернуло. — Дверь закрою. Приведи себя в порядок и вали домой. На сердце лежал тяжкий груз. Генри с одной стороны был рад наконец уйти подальше, не видеть результат действий друзей и… своих бездействий. В машине молча ждала троица. Без дальнейших разговоров они отъехали подальше от людных мест. Мотор заглушён. Целая минута гнетущей тишины. — Ебанутый пидарас, ты знаешь как это называется?! Генри заорал, что аж едва связки голосовые не порвал. Выпустив сидевший гнев наружу, он с размаху врезал Патрику по лицу. — Да! Ты, Бауэрс-младший — трусливое хуйло! Последний в долгу не остался. Кулак полетел в ответ. Они принялись мутузить друг друга на переднем сидении. А другая парочка только паниковала на заднем, не пытаясь вмешаться. Вскоре устав набивать рожи в замкнутом пространстве, Патрик и Генри кубарем выкатились из машины со стороны водителя. По комплекции Генри был мельче, но зато он знал достаточно хитрых приёмов. Отец показывал и отрабатывал на нём: лучший способ понять приём — это ощутить его эффект на собственной шкуре. Так и сейчас, оказавшись на земле, Генри не позволил Патрику встать — так бы потерялось преимущество. Стерпев пару ударов, Генри извернулся и ловко ухватил противника за шею. Пару маневров и вот он больше в недосягаемости для ударов, а Хокстеттер кряхтит и задыхается. — Сука, — харкаясь и плюясь, Патрик дергался, но безуспешно. — Удушающий захват запрещён законом! — Пожалуйся шерифу! — Генри давил. С удовольствием давил, теперь он сто процентов понял, какой Хокстеттер урод и что не исправится никогда. Но пусть хотя бы почувствует какого это быть беспомощным. Бауэрс-младший отпустил только когда Патрик начал терять сознание. Жаль не обоссался. Унизить его по полной программе хотелось. Отбросил от себя, словно кусок дерьма, коим тот и был, и плюнул напоследок прицельно в висок. Следующими на очереди пара ссыкливых шестерок. Стояли мялись, боясь вмешаться, больше не такие смелые, когда противник может угандошить. — Ещё раз задумаете что-то подобное, я… — Папе пожалуешься? — послышалось снизу. Патрик держался за шею и улыбался. Изо рта у него, как у псины бешеной, слюни текли. — Что ты можешь без своего старикана? Думаешь, хоть один тебя боится или уважает. Да ты ж, шваль, похуже пидрил-неудачников! — Доигрался ты, Хок, — Генри засучил рукава. — Знаешь, что сейчас будет? — Смена власти. Патрик на земле бросился вперед и схватил Генри за лодыжки. Резко, со всей силы дернул на себя и тут же опрокинул Бауэрса-младшего спину. Последний не ожидал такой подлянки, воздух из лёгких вышибло и парнишка дезориентирован оказался. — Хули встали?! — рявкнул Патрик на Хаггинса и Криса. — Мочите этого гондона! На этом всё. Парочка слишком ведомая и подчинялись они тому, кого больше боялись и кто в данный момент сильнее. Они помогли. Отмудохали Генри сполна. Возможно он частенько унижал их, напоминая всякий раз о своем превосходстве, и вот так запросто скинуть его с пьедестала было до одури приятно. — Иди расскажи всё папочке, ссыкло, — издевательски произнес Хокстеттер и со злостью наступил лежащему Генри на спину. — О да, и дырку пробитую Денбро сходи залижи, перед тем как я его нормально выебу. Остальные поддержали и поржали. Затем троица во главе с новым лидером ретировалась прочь. Генри не стал рассказывать. Не о себе, не о произошедшем в туалете. По сути, он был соучастником, не оправдание, что он лично не держал, а в ступоре пребывал. Он ведь знал, какой Патрик отбитый и что рано или поздно тот перешёл бы черту. Генри не жалел, что теперь он не с ними. Единственное, нужно было сделать ещё одну вещь: троица должна отстать от Билла раз и навсегда. Будет трудно — Генри теперь был для них персоной нон грата и голоса никакого не имел, но это не невыполнимая задача. План был тупой, но эффективный. Бауэрс подгадал момент, знал, где и когда те будут караулить: пусть лидер новый, но методы использовал старые и проверенные. Урод. Пришлось намеренно устроить драку с Денбро. За что их обоих оставили после уроков. Ещё Генри хотел поговорить наедине, но Билл о произошедшем не обмолвился, грубо послал только. Потом Билл пошёл домой, а Генри ныкался незаметно позади и провожал. Трио он заприметил до того, как Билл попал в их поле зрения. Генри юрко подбежал и схватил мальчишку за портфель, для пущего эффекта на землю уронил и грубо приказал валить другой дорогой, поскольку сам он хочет сегодня идти здесь и не намерен делиться своим путём с каким-то заикой. Генри знал, вёл он себя как сволочь конченная, но не умел по-другому выражать эмоции. Да просто объяснить — разговоры не его конёк. Билл закатил глаза и послал его, но направился другими дворами. А Генри вышел к пасущемуся трио баранов. Пора было заканчивать этот цирк. Плевать, что те уроды скажут и подумают. Козырь на руках именно у Генри и он к любым нападкам был целиком и полностью готов. — Какие люди, — попривествовал Хаггинс. — Мы ждали не тебя, — улыбнулся Крис. Две шавки около нового хозяина так и лаяли на старого. Генри и ухом не повёл. Безразлично. Единственное о чём жалел: уйма потраченного времени с этими уродами. — Пусть я ссыкло, как вы говорите, и прикрываюсь папашей, — нечего рассусоливать. Генри пошёл с козырей. Но в этот раз сам веря в свою ложь. И победа теперь будет его. — Но да, мой ёбаный папаша — шериф этого сраного города! И я на полном основании прикроюсь им! Расскажу ему всё: и о Денбро, а тот подтвердит, я поговорил с ним, и ещё о наркоте Хокстеттера! И когда Бутч разозлится, меня он всё равно прикроет, а вот вас, тварей, найдёт с каким извращенцем в одной камере закрыть! — Стукачом решил стать? — прищурился Хокстеттер. — Да, — отзеркалил выражение Генри. — Это мой город. Гадить и беспределить в нём не позволю. Парни промолчали. Хокстеттер скрипнул зубами. Крыть ему было нечем. Он резко развернулся, чтоб свалить. — К Денбро не смейте подходить, — бросил в спину. — Ни к кому из их компании. Уёбывайте из Дерри, раз так нравится хуйнёй заниматься. Парни ничего не ответили. Смотались. Оставили Генри одного. Бутча они всё же боялись. Дальше всё встало на круги своя. Будто не произошло ничего тем ужасным днём. — Я должен был с самого начала припугнуть их тобой, пап, — всхлипнул Генри. — Должен был рассказать. От Билла они отстали сразу. Я проверял и ещё неделю втихую его до дома провожал, правда спалился, и Билл частенько с хвоста меня сбрасывал. Патрик всё-таки начал заниматься той поебенью с наркотой. Но я не видел, чтобы он у нас торговал. Вик и Рыгало втянулись с ним. Большего я не знал, ведь я для них был больше никто. И ещё… я Биллу про это рассказал… что эти долбоёбы в нехорошее дело влезли и… не знаю зачем это сделал, думал, может ему… легче будет. Генри сделал паузу, потёр покрасневшие глаза. — А потом Патрика убили и ты мне рассказал как. Я подумал, что это наркодельцы и что на нём всё закончится. Потому что Хаггинс прибежал сразу ко мне и ныл, что они в полнейшем дерьме, рассказал что и в новой банде Патрик беспредел устроил — общаг спёр… я подумал, — Генри нервно хихикнул, — это прям карма свыше. — А нахрена рассказал о подробностях Тозиеру? — грозно спросил до этого молчаливый отец. — Этот придурок хотел в парке на месте преступления фоток наделать, я его случайно заметил. Ну и само как-то вышло. Незадолго до смерти, Хокстеттер, как мне передали, отделал одного парня, который в город приезжал про должок напомнить… просто вдруг Очкастый к тем типам бы попал. Вот я и решил припугнуть его. — Господи, — Оскар не верил своим ушам. Он тяжело опустился на диван. — Идиот. Непонятно кому было адресовано: сыну или себе. — Я сожалею… — прошептал Генри. А Роб… Роб не проронил ни единого звука, пока слушал. До боли стискивал в кармане носочек своего мальчика. Затем молча поднялся и направился к выходу. Ему нужно вновь покурить. Осмыслить. Успокоиться. Не будь Хокстеттер и остальные уже жмурами, на куски бы эту падаль разорвал. Гнев лился через край. И ещё Роб не был уверен, что не забьёт щенка Бауэрса до смерти. Нужно успокоиться. Обдумать всё раскрывшееся и понять: куда всё-таки делся Билли.