Letters of the Dead.

Сделав глоток кофе из своей жестяной кружки, Роб посмотрел на розовеющее небо. Ещё полчаса и солнце появится, а лагерь начнёт просыпаться. Привычная суматоха охватит его жителей и уже будет невозможно остаться один на один со своими мыслями. Ему этого не хватало — возможности побыть в одиночестве. Именно поэтому Роб вставал в лагере самым первым и встречал лучи нового рассвета наедине с самим собой. Выпив ещё кофе, Хилл прикрыл глаза, подставляя лицо ласковому ветру. Несмотря на тепло, в воздухе отчётливо ощущался запах осени. Ещё несколько дней и сентябрь вступит в свои права, принося с собой дожди и холод. Не то чтобы Роба это сильно волновало, он привык к неудобствам с детства. Но вот женщинам и детям придется нелегко. Впрочем, если положить руку на сердце, судьбы всех женщин и детей обоза его совершенно не волновали. Тесс Хантер и, пожалуй, вдова Паркер. Вот те две девушки, чье благополучие Хилл был готов поставить выше своего. И если в отношении первой из них он испытывал привязанность сердечную, то вторая была ему как сестра. Одинокая и гордая, Мэйлин Паркер напоминала Робу его самого. Она не трепалась попусту как все остальные в обозе, не комментировала его чувства к Тесс, хотя и давно все поняла. Зато Мэй всегда делала так, что, прогуливаясь с подругой, они непременно оказывались у его повозки. Эти моменты он ценил больше всего. Даже несколько секунд в обществе Тесс были подарком. — Доброго утра. Вижу, ни я один люблю ранние подъемы. Раздраженно выдохнув, Роб обернулся. В его сторону шел новенький — пастор Кинг. Раздражение сменилось почтительностью к сану священника и Хилл вежливо кивнул мужчине. — Прошу прощения, что нарушил ваше уединение. Нас ещё не представили. Дейв Кинг, священник. Подойдя ближе, пастор протянул руку для обмена приветствием. — Роберт Хилл. — И… все? — невольно улыбнулся Кинг. — Вполне достаточно, на мой взгляд. Лишь сказав, Роб осознал насколько грубо прозвучали его слова. Поморщившись от досады на самого себя, вновь встретился взглядом со священником. — Все мы здесь бежим от того, кем были раньше. — Пожалуй, лучше и не скажешь. — Дейв кивнул, став серьезнее. Роб вдруг поймал себя на мысли, что, возможно, из пастора выйдет неплохой собеседник. Очевидно, что он умен, начитан, да и наверняка повидал многое при своей профессии. В их партии не так много подобных людей. От размышлений Хилла отвлек шорох травы и чрезмерно широкая улыбка Кинга. Оборачиваясь, он уже знал кого увидит. Робко улыбаясь, Тесс стояла у его фургона, держа в руках тарелку с печеньем. Из её прически как обычно выбивались непослушные локоны, красиво обрамляя личико. Сердце Хилла защемило от любви к этой девушке. Так сильно, что он даже потер грудь рукой, проверяя не вывалилась ли оно, случаем, на дорогу. — Роб… доброе утро. Я вот… испекла для тебя печенье, — щечки Тесс разрумянились от волнения и она стала ещё красивее. — Спасибо, — ответ прозвучал хрипло и Хилл поспешно кашлянул. — А вы, пастор Кинг, не хотите печенья? — Хантер, похоже, только сейчас заметила внушительную фигуру священника, наблюдающего за ними с явным интересом. — Не откажусь, — кивнул Дейв. — Наверняка тебе пришлось встать пораньше, чтобы его приготовить. — Да я всегда рано встаю. От того, насколько мило прозвучала эта ложь, Роб даже улыбнулся. В обозе все знали, что Тесс соня и встает одной из последних. Хорошо, что пастор человек новый. Внезапно из-за спины Кинга появилась Мэй. Девушка явно шла со стороны реки, где умывалась. Её длинные черные волосы были перекинуты через плечо, а в руке она как обычно сжимала пучок трав. Карие глаза вдовы распахнулись в удивлении при виде их компании. — Мэй! — радостно воскликнула Тесс и кинулась к подруге. — Доброго утра. Чудесная погода, не правда ли? От Роба не укрылось как пастор воодушевился при виде Мэй и теперь уже сам вскинул брови. Опасный путь, учитывая, что вдову большинство переселенцев опасались, считая ведьмой. Пусть и делали это за спиной девушки. Маркуса тоже со счетов не спишешь — в случае чего, он может устроить пастору весёлую жизнь. — Тесс, не могла бы ты представить меня своей подруге? Раз уж мы все здесь. Хмыкнув, Роб сунул в рот одно из печений Тесс, и оно моментально растаяло на языке. Священник привык добиваться своего. И ведь не откажешь в просьбе. — Меня зовут Мэй Паркер. Я вдова и, по совместительству, местная ведьма. Если вдруг понадобится какое-то зелье — милости прошу, святой отец. Для вас сделаю абсолютно бесплатно. Глядишь, после смерти моей грешной душе это зачтется. Губы Роба растянулись в улыбке: Мэй в своем репертуаре, не упустит возможности показательно взбрыкнуть. Между тем пастора сей выпад ничуть не смутил. Улыбаться он не перестал, но голубых глаз эта улыбка совершенно не затронула. — Рад нашему знакомству, Мэй. Что же касаемо душ, то, будьте уверены, я здесь исключительно за тем, чтобы следить за ними. — Удачи в этом неблагодарном деле, святой отец. Поджав губы, Мэй быстро ушла, прихватила с собой Тесс. Прежде чем обе девушки скрылись за фургоном, Роб успел поймать теплый взгляд Хантер и её ласковую улыбку. В груди моментально разлилось солнце. Сегодня они покидают форт, значит в течение дня у него будет масса возможностей понаблюдать за ней издалека. За Тесс вообще всегда теперь лучше приглядывать. Особенно после вчерашнего случая. Его даже передернуло от ярости, когда Хилл вспомнил как те двое касались Тесс, а кофе внезапно стал горчить. Сплюнув, Роб выплеснул напиток в ближайший куст. — Прошу меня извинить, Роберт, нужно подготовиться к общему собранию. Увидимся там. Кивнув, Хилл молча смотрел на уходящего к озеру пастора, но мысли его блуждали исключительно вокруг Тесс и её утреннего подарка. Опустив взгляд, Роб посмотрел на тарелку с печеньем и криво улыбнулся. Надо найти для них коробку понадежнее, чтобы мыши или муравьи не добрались. Есть не больше одной в день, так их хватит надолго. Игнорируя привычный шум просыпающегося лагеря, Роб залез в свой фургон, аккуратно придерживая тарелку.