***
Большой зал с потолком, украшенным картинами в стиле Божественного мира, и колоннами так и блистал помпезностью. Щиты военных сил украшали стены, напоминая, что и кто здесь является властью. Люди с волнением ждали, пока приведут подсудимого, от которого бросало в дрожь. Дверь отворилась, и ввели Эрена Йегера. Присутствующие объяли помещение тишиной, безмолвно наблюдая за человеком, которого считали монстром. Прикованный к столбу юноша явно нервничал, но это никого вокруг не волновало. Когда Дариус Закклай закончил речь, предупреждающую о последствиях, Хедель подошла к главнокомандующему военной полиции и передала бумагу с готовым текстом. Леви, следящий за людьми напротив, приметил Хедель с зеленоватым от синяков лицом. Это создало ненужные вопросы в его голове, учитывая, что девушку он не видел очень давно, лишь иногда пытаясь выцепить о ней информацию от общих знакомых. Хедель отвела взгляд и быстро отвернулась, не желая на себе лишнего взора. Найл Док просил об изучении и убийстве подсудимого, на что Хедель снова повернулась к присутствующим. Её удивила просьба. Хедель казалось, что лучше изучить неизведанное, стараясь как можно дольше не лишать жизни человека. Предложение разведкорпуса показалось ей более логичным, и мысленно она болела за них. Напряжённо наблюдая за командующим и капитаном, она встала за спину одного из солдат, стараясь быть не такой заметной. Стоило Леви заговорить своим ровным голосом, Хедель дрогнула. Он высказывался дерзко и несдержанно, что вызвало лёгкую и почти незаметную улыбку. Создающие лишнюю панику мужчины стали спорить о безопасности, хотя их это волновало меньше всего. Кулаки зачесались, последнее время Хедель хотелось всех бить, но здесь ей следовало держаться, и она молча наблюдала за процессом. Слово дали Микасе, Хедель следила за девушкой, она сразу поняла, что эта неизвестная ей Аккерман не позволит обидеть друга. В этой девушке она увидела частично себя, и переживаний за Йегера прибавилось. Док упомянул убийство разбойников, и Хедель задрожала. «— Неужели, если они убили тех, кто их обидел, они бесчеловечны?» Подступила тошнота, девушка часто задышала, чтобы успокоиться. Она была в корне не согласна с начальником, ведь ей тоже хотелось убить разбойника, что разрушил её изнутри. От этого хотелось оправдания ещё больше, лишь бы была возможность оправдать и свои желания. Отключившись и плавая в раздумьях, девушка не заметила, как суматоха увеличилась. — Целься! — крикнул командующий полицией, и молодой солдат поднял автомат. Хедель дёрнулась, услышав щелчок от оружия, через мгновение она уже следила за дорогим ей мужчиной, что избивал мальчишку в центре зала. От этого зрелища свело скулы, а кожа покрылась мурашками. Ей казалась эта жестокость неоправданной и бессмысленной, как будто Леви просто хотел выплеснуть всю скопившуюся злость. Где-то глубоко внутри она понимала, что всё не просто так, но придумать оправдание не получалось. По окончании суда Хедель поторопилась покинуть зал, стараясь не соприкасаться с людьми. Она уже жалела, что не послушала подругу, заступив сегодня на службу. Леви поспешил догнать девушку и, поймав её в коридоре, попытался ухватить за руку. — Не трогай меня! — девушка оттолкнула мужчину и убежала дальше по коридору. Леви на мгновение опешил, пока пытался понять, что происходит, к нему подошёл мужчина среднего роста в полицейской форме. — Тебе что от неё надо? — Рокки старался выглядеть крупнее, нависая над капитаном. — Тебе-то какое дело? — капитан скрестил руки, смотря в сторону. — Хедель и пальцем трогать не смей! Ей и без таких дерзких придурков, как ты, плохо. — Слышь, опухоль, — Леви остановил собравшегося уходить полицейского, — а что случилось? — Не твоего ума дело… Я просто предупредил, — полицейский удалился, не желая отвечать на вопросы капитана. — Сучий потрох… — возмутился брюнет и направился вдоль коридора. Мужчина вышел к лестнице и, пройдя пролёт, остановился, наблюдая за девушкой, что обнимала свои колени, сидя на лестнице. — Хедель, я рад тебя видеть… Девушка подняла глаза и, молча кивнув мужчине, отвернулась от него. — Что с тобой случилось? — капитан сел рядом, но, опираясь на недавний опыт, решил не трогать подругу. — Прости, я не знала, что ты тут будешь… Мне не стоило показываться в таком виде. — Это на службе тебя так? — мужчина наклонился, пытаясь всмотреться в лицо, на котором не было живого места. — Это пустяки, — Хедель повернулась и, неловко улыбнувшись, пожала плечами. — Леви, я… Я не могу передать, как я рада, что мы говорим. — Я, если честно, тоже… — Хочу сказать тебе больше, хочу обнять и почувствовать твоё тепло… — девушка поёжилась. — Но я не могу… — Почему? — Я не могу сказать, — Хедель посмотрела в окно напротив лестницы и прикрыла глаза. — Мне надо идти, у меня дела, но я надеюсь, мы встретимся позже. — Посмотрим… — Ты же теперь не будешь прятаться? — Я не знаю… Леви улыбнулся, но Хедель на него не смотрела. Ей не хотелось смотреть ему в глаза, не хотелось смотреть, как он уходит, не хотелось, чтобы он видел её такой.***
Быстро забежав в комнату и громко хлопнув дверью, Хедель скатилась вниз. Дышать было тяжело и хотелось плакать. Катарина, сидевшая за столом, подбежала, чтобы успокоить подругу. Она взяла её лицо в свои руки и легонько сжала. — Смотри мне в глаза! — она наблюдала за плавающими глазами, что постепенно фокусировались на ней. — Вот так… Не прекращай. Хедель задержала дыхание и, смотря в голубые глаза, стала успокаиваться. — Я видела Грегори… — еле слышным шёпотом произнесла рыжеволосая. — Ты ходила в подвал? — Нет… — Тогда как? — Он стоял на улице и говорил с друзьями. — Может, перепутала? Ты сейчас… как это сказать… — Катарина замялась, ей не хотелось произносить вслух слова, что могут показаться обидными. — Не ошиблась, он мне даже помахал, — от осознания начало подташнивать, и Хедель прижалась к подруге, желая почувствовать себя в безопасности. — Я узнаю, почему его выпустили, ты только не переживай, — девушка гладила рыжие волосы, прижимая подругу ближе. — А ещё ты была права. Мне не стоило выходить на службу сегодня. На суде было много людей, я запаниковала. — Но ты всё равно молодец, ты справилась, — отпрянув и снова посмотрев в зелёные глаза, Катарина улыбнулась. — Там был он… От этого мне стало не по себе, мне следовало подождать, пока заживут синяки. — Кто «он»? — Леви… Он ко мне подошёл. — А ты что? — А я вела себя как дура, испугалась и убежала, а потом и слова сказать толком не смогла. — Та-а-ак, нам явно нужно выпить чаю, хотя, возможно, что-то покрепче! Чувствую, ваша канитель закружит с новой силой… — Катарина встала и направилась к кружкам. — Он стал серьёзнее, красивее и строже, а я… — Хедель встала и, сев на кровать, облокотилась руками на спинку, наблюдая за облаками за окном. — Куда уж серьёзнее? Ты вот стала прекраснее, чем полтора года назад, я думаю, он локти кусает, что потерял такое сокровище! Хедель хихикнула, её душа дрожала и ликовала одновременно. Но увидеть его и заговорить спустя столько времени… Это было способно перекрыть всё остальное. Опустившийся на Парадиз вечер казался в этот раз уютнее. Хедель смотрела на огонёк в лампе и отпивала чай. Мысли блуждали беспрерывным потоком, и девушка уходила всё глубже внутрь себя. Она не сразу заметила, что её соседка оделась и собралась к выходу. — Хедель, я схожу в тюремный корпус и всё разузнаю, не уходи в себя слишком глубоко. Девушка лишь кивнула, даже не взглянув на соседку. Катарина скрылась за дверьми, сделав несколько шагов по коридору, она остановилась. — А ты куда? — её рука упёрлась в мужское плечо, и она строго посмотрела на Леви. — Тебе какая разница? — мужчина скрестил руки. — Если ты к Хедель, то нельзя, я не пущу. — Я тебя спрашивать не собирался. — Леви, мне очень надо сходить в полицию и узнать, почему выпустили говнюка Грега. У меня нет времени сидеть рядом с вами, пока ты будешь утолять свою потребность в общении. — Я тебя и не просил, — капитан двинулся дальше по коридору, откинув плечом руку. Катарина обогнала его и встала у двери, бросив строгий взгляд на мужчину: — Сначала я узнаю. Она, может, не захочет разговаривать, — девушка скрылась за дверью, не спрашивая, что думает гость на этот счёт. Ожидание заняло несколько минут, из-за двери слышались явные пререкания. Но дверь всё же открылась, и Катарина пустила мужчину внутрь. Леви сел на стул напротив кровати, где сидела Хедель, и, бросив взгляд непонимания на Катарину, вопросительно развёл руками. — Я не оставлю её наедине с мужиком, — строго заметила Катарина. — Катарина, всё в порядке, — Хедель погладила руку подруги. — Ты можешь идти. — Но я вернусь очень быстро! Так быстро, что никто и моргнуть не успеет, понятно? — Всё понятно… — Хедель улыбнулась, провожая взглядом подругу. — У твоей соседки не всё в порядке с головой? — Она просто переживает. — Ты расскажешь, что случилось? — Леви протянул руку, но Хедель, одёрнувшись, прижалась к стенке. — Не надо, я не готова… — Я догадываюсь, что случилось, и, наверное, ты не захочешь моей помощи, но всё же… Кто это сделал? — Можно мы не будем говорить об этом? — Как скажешь… Просто мне хочется избавить мир от свиньи, которая посмела довести тебя до такого состояния. — Расскажи лучше, как ты? Признаюсь честно, иногда я следила за тобой, но наблюдать издалека и видеть здесь и сейчас — это разные вещи. — Моя жизнь однообразна, я убил ещё больше титанов, а ты, наверное, спасла больше кошек. Какой счёт? — Осталось спасти шестьдесят четыре, — Хедель улыбнулась и приобняла себя руками. — Неплохо за этот год. А спасение ещё одного кота может войти в твои планы? — Какого? — Моего кота. По долгу службы мне придётся уехать на неопределённый срок в заброшенный замок за стенами. — Он был первым в списке. Я не могу посчитать его дважды, это не честно. Но я с радостью помогу тебе, — Хедель всё же решилась притронуться к манящей коже и лишь на мгновение погладила мужскую руку. — Я буду благодарен, а Кот будет счастлив. Мне кажется, он скучал по тебе. — Я думала, он меня забудет, — Хедель посмотрела в серо-синие глаза, желая утонуть в них. — Он тебя никогда не забудет… — Леви сомневался, что говорит о питомце, девушка тоже уловила это. Дверь резко отворилась, запыхавшаяся Катарина влетела, осматривая пару, сидящую на тех же местах. — Сидите? — казалось, что она выдохнула с облегчением. — Сидим, — посмеялась Хедель, наблюдая за подругой, что важно обошла Леви. — У меня нет конкретных новостей, дорогая, — Катарина покачала головой, пытаясь сдерживать злость и печаль, заполонившие её разум. — И не надо сейчас, — рыжеволосая бросила быстрый взгляд на капитана, надеясь, что он не задаст лишних вопросов. — Что ж, я думаю, мне пора. Зайду завтра. — Зачем это? — уточнила соседка. — Кота вам отдам на попечение, но временное, — Леви поднял палец в знак уточнения и направился к двери. Катарина пошла за ним, чтобы закрыть дверь, но Леви потянул её за собой в коридор. — Кто это сделал? — Если Хедель не сказала, не думаю, что стоит… — Не беси меня, Катарина, я могу быть несколько вспыльчивым. — Знаю я, наслышана, — девушка ухмыльнулась, скрестив руки. — Ты ходила в участок, зачем? — Грега выпустили, подержали два дня всего, а потом приказ пришёл, и он просто ушёл жить дальше! — Катарина заметно закипала от злости. — Он её… — слово застряло в горле, Леви не смог его произнести. Катарина лишь кивнула. Леви ударил кулаком в стену, отчего девушка дёрнулась, наблюдая за образовавшимися трещинами. Ничего не сказав, капитан скрылся за стеной. Проводив его взглядом, девушка вернулась в комнату. Хедель стояла у окна и злобно сверлила подругу взглядом. — Ты ему сказала? … — Как ты могла? Я же просила! — Девушка чуть ли не сошла на крик. — А вдруг он сможет помочь? Это говно выпустили и даже ничего не сделали! — Но не ему… Как мне смотреть ему в глаза? — Обычно, дорогая. Леви поймёт, — Катарина подошла ближе и, взяв подругу за руки, погладила их.***
Ночной Парадиз окутало тьмой и слабое освещение играло на руку. Леви скрылся в переулке, на улице было прохладно, но подступивший жар не давал насладиться свежестью. Мужчина скрывшись во мраке следил за другим мужчиной, Леви решил, что ему следует изучить как и чем живёт Грегори Штольц, отныне самый ненавистный человек. Леви считал, что ему не следует в порыве эмоций предпринимать что-либо, необходимо продумать всё до мельчайших деталей и решить как именно разрушить этому человеку жизнь. Убить его казалось слишком простым решением, хотелось разрушить Грегори во всех сферах жизни, это он мог устроить, даже если будет далеко. Сейчас капитан смотрел на блондина и не понимал, как тот может спокойно пить в баре, смеяться и продолжать смотреть людям в глаза. Так Леви понял, что для Штольца жизнь продолжалась как прежде, от этого осознания кровь закипала сильнее. С наблюдением пришло: таким людям жить нельзя. Если полицейское правосудие не работает даже для своих, то оно свершится самосудом.