Вирус

      После страстной ночи я проснулся когда за окном уже во всю сияло солнце. Но не оно было виновником моего пробуждения. Мне было настолько жарко, словно я находился в сауне. Влажные волосы противно прилипли к лицу и, убрав их в сторону, я обнял Лиама и погладил рукой по груди.       Моё сердце словно замерло, а затем забухало с двойной силой. Вскочив, я отбросил одеяло и чуть не завыл от увиденного. Лиам неподвижно лежал на спине. Его кожа приобрела ещё более серый оттенок, а выступившие пятна побагровели. Он весь горел, и именно по этой причине мне было так жарко рядом с ним.       — Лиам… хороший мой… что с тобой? — дрожащими пальцами провел я по лицу в надежде, что он проснётся.       Но он никак не реагировал на мои прикосновения.       Его дыхание было быстрым и поверхностным. Положив голову на грудь, я ужаснулся тому насколько быстрым было его сердцебиение. Внутри меня все похолодело и сжалось в комок. Хотелось завыть от отчаяния. Неужели это все? Неужели так быстро наступил конец второй стадии и Лиам впал в кому? Неужели уже сегодня-завтра я попрощаюсь со своим любимым, родным человеком, со своим истинным? С тем, кто стал для меня смыслом жизни.       Закусив кулак, я заскулил, уткнувшись Лиаму в грудь. Страх и боль заполнили моё сердце. Я не готов был его отпустить. Слишком быстро, слишком… Я не успел насладиться им, не успел познать до конца.       Как? Как я смогу жить дальше без того, кто стал для меня воздухом?       Без него я просто не смогу дышать, не смогу радоваться жизни. Без него она мне будет не нужна.       Глотая душащие слезы, я соскочил с кровати и помчался в уборную. Сорвав с крючка полотенце, смочил его прохладной водой и вернулся на постель. Обтер им Лиама, а затем укрыл как одеялом. Нужно было хоть немного снизить температуру.       Натянув боксеры и футболку, порылся в рюкзаке и достал аптечку.       Возможно, Лиам хоть на короткое время придёт в себя, и я смогу дать ему таблетку.       Присев рядом, я убрал с его лба прилипшие пряди и провел пальцами по скулам.       — Не трожь… его… уб… людок, — вдруг проговорил Лиам, и его голова заметалась по подушке, — всех… пере… бью…       Похоже, он бредил из-за высокой температуры, а это значит, что он не впал в кому.       Прижавшись к нему, я примостился рядом. Легонько поглаживая обжигающую кожу на плече, резко замер и снова вскочил.       Ну, конечно! На третьей стадии не поднималась температура. Заболевший просто впадал в кому. Его сердцебиение и дыхание замедлялись, и начинался процесс мутирования.       У Лиама же было все наоборот. А значит, что это возможно ещё не конец. Но сильно обнадеживать себя этим я не стал. Возможно, были и такие случаи «перерождения».       Не зная точно, что с Лиамом, и если это все же оно, то как долго длится мутация, на всякий случай приготовил дробовик, спрятав его под подушкой.       Неожиданный стук в дверь напугал меня и я, вздрогнув, уставился на неё.       — Лекс, вы уже проснулись? — услышал я после повторного стука приглушённый голос Питера.       — Что-то случилось? — спросил я, открыв другу.       — Нико, похоже, отравился, — взволнованно ответил он, — его всю ночь выворачивало на изнанку. Я пришёл узнать, не находил ли ты в больнице что-то против отравления?       — К сожалению, нет, — ответил я.       — Лекс, что с тобой? — обеспокоенно спросил Пит, подойдя поближе, — ты плакал? У вас что-то случилось?       — Лиам… У него поднялась температура, — кое-как выдавил я и снова разрыдался.       — Тише, тише, — заключив меня в объятия, поглаживал по спине Питер, — может он просто простудился?       — Он принимает… ударную дозу… противовирусных, — всхлипывал я, — как он мог… простудиться? Я так боюсь… Так боюсь, что это уже оно… Что совсем скоро я потеряю Лиама.       — Тише, — продолжал успокаивать меня друг, — не стоит раньше времени паниковать. Возможно, это и правда всего лишь простуда. Я, к сожалению, не могу оставить Нико надолго одного. Ему совсем плохо. Но я попрошу прийти к тебе Фрэнки или Дилана, хорошо?       — Не надо, Пит, — покачал я головой, — лучше не стоит так рисковать. Если это то, что я думаю, то неизвестно сколько продлится мутация. Поэтом лучше предупреди всех, чтобы не приходили.       Посоветовав Питеру обратиться за помощью к здешнему продавцу, пожелал Нико скорейшего выздоровления и, попрощавшись, вернулся на постель.       Лиам все так же пылал, а его дыхание было частым и коротким. Влажное полотенце, к сожалению, не помогло снизить температуру, и я надеялся лишь на то, что в скором времени он все же придёт в себя, и я смогу дать ему жаропонижающее.       Но шли часы, а Лиам так и не очнулся. Лишь иногда бредил, метаясь по подушке, или судорожно комкал пальцами простынь.       Я не отходил от любимого ни на шаг. Укрыв его тонким одеялом, примостился рядом и тихо поскуливал, каждую секунду ожидая самого худшего.       Я боялся уснуть, хоть меня и клонило в сон. Я боялся, что могу пропустить его «перерождение», если сейчас с ним происходило именно это. Я не боялся смерти, я переживал, что он вырвется наружу и накинется на кого-то. Не хотел, чтобы его пристрелили как собаку. Я и только я должен был избавить его от мучений, забрав его жизнь.       Я бы мог и сейчас это сделать. Просто приставив дробовик к голове и стиснув зубы, нажать на курок. Но я не был уверен, что это именно процесс мутации. Меня все ещё останавливала повышенная температура и бред.       Так, в сомнениях, страхе и переживаниях, я провел первый день. За все это время я ни разу не притронулся к еде, от мысли о которой тошнота тут же подкатывала к горлу. Лишь пил воду и периодически во время бреда, ложечкой давал её и Лиаму. К счастью, он сглатывал её и ни разу не подавился.       Ближе к ночи из-за стресса усталость все же взяла свое, и я незаметно для себя погрузился в сон.       Проснулся внезапно и первым делом проверил, все ли нормально с Лиамом. Его состояние никак не изменилось. Он по-прежнему горел и быстро дышал. Обтерев его полотенцем, я снова пристроился рядом, и несмотря на притаившийся в груди страх, быстро провалился в сон.       За это ночь я просыпался наверно раз двадцать. Слушал сердцебиение, осматривал кожу, боясь увидеть на ней волдыри. Но состояние любимого было неизменным. И это немного успокаивало меня.

***

      Следующий день ничем не отличался от предыдущего. Я сидел или лежал рядом с Лиамом, прислушивался к его бреду, в котором он иногда звал меня. Поил водой и обтирал тело влажным полотенцем. И если бы не вода, которая закончилась ближе к вечеру, я бы так и просидел весь день в вагончике.       Взяв немного денег и закрыв дверь на ключ, я отправился на поиски торговца, чтобы прикупить воды.       — Лекс, подожди! — услышал я взволнованный голос Дилана, — как Лиам?       — Всё так же, — коротко ответил я, шагая по дорожке.       — Ты плохо выглядишь, — забеспокоился друг, — как ты себя чувствуешь?       — Я не спал практически всю ночь, — с лёгким раздражение сказал я, не желая тратить драгоценное время на пустую болтовню, — как я по-твоему должен выглядеть?       — Прости, — виновато произнёс Дилан, шагая рядом, — мы просто переживаем за вас. Может тебе нужна помощь?       — Нет! — резко отрезал я, — я справлюсь сам. Как там Нико?       — Вроде лучше, — ответил он, — Питер сказал, что его больше не тошнит, и он снова может пить воду.       — И чем он так отравился? — поинтересовался я.       — Питер думает, что паштетом, — объяснил Ди, — он то ли приоткрытый был, то ли просто слегка подпортился от такой жары. Нико утверждал, что он хорошо пахнет, да и на вкус нормальный был. А ночью ему плохо стало. Он даже глоток воды сделать не мог. Но слава богу все обошлось. Я надеюсь, и у вас все обойдётся.       — Не обойдётся, — бросил я, отвернувшись, — если не сейчас, то в ближайшем будущем Лиам переродиться, и мне придётся…       — Лекс…       — Оставь! — махнул я рукой и быстрым шагом направился вперёд по насыпной дорожке.       Отыскать торговую лавку оказалось не сложно. На пути мне постоянно попадались указатели, где что находилось и несколько таких и привели меня к магазинчику.       — Добрый вечер, — поздоровался я с довольно-таки симпатичным альфой средних лет.       — Вечер добрый, молодой человек, — весело поприветствовал меня продавец, — чем могу помочь?       — У вас есть вода?       — Конечно, — кивнул он, — сколько желаете?       — Бутылки четыре, — ответил я, рассматривая товар на полке позади хозяина лавки, — Дэни говорил, у вас можно прикупить что угодно?       — Если Дэни так сказал, — усмехнулся альфа, — значит так и есть.       — Я бы хотел пополнить запас патрон на дробовик, — подумав, сказал я, — ещё бы хотелось приобрести коктейль молотова. Это возможно?       — Разумеется, — кивнул он, — только скажи, когда он тебе нужен, и я все подготовлю. Видишь ли, я делаю их только на заказ, — подмигнул он мне.       — Хорошо, — ответил я подумав, — я точно не знаю, сколько мы здесь пробудем, но за день до того, как собираемся уходить я сообщу вам.       — Договорились, — довольно улыбнулся альфа, выкладывая на прилавок патроны, — и зови меня Большой Стен, раз уж ты приятель малыша Дэни.       — Скажите, вам приходилось видеть мутацию? — решил узнать я.       — Приходилось, — кивнул альфа, — и не раз.       — И как, перерождение происходит всегда одинаково?       — Да, всегда, — подтвердил Большой Стен, — больной впадает в кому, температура тела понижается, так же как и давление, сердцебиение замедляется иной раз до двадцати ударов. Все ждут летального исхода, а больной вдруг приходит в себя и накидывается на того, кто рядом.       — А бывали случаи, когда температура наоборот повышалась и учащалось сердцебиение? — с надеждой на отрицательный ответ, спросил я.       — Нет, — подумав, покачал головой альфа, — не припомню ни одного подобного случая. Да и ни от кого не слышал о таком.       — Скажите, а бывали ли случаи, что омеги рожали от заразившихся альф? — задал я ещё один со вчерашнего дня волновавший меня вопрос.       — Конечно, рожали, — усмехнувшись, ответил он, — никто же в начале не знал, что представлял из себя этот вирус.       — А дети рождались здоровые или уже заражённые вирусом?       — Здоровенькие, — добродушно улыбнулся Большой Стен, — даже от находившихся на последней стадии омег. И они не просто здоровенькие были, а ещё, я уверен, и иммунные против этого самого вируса.       — Откуда вы знаете? — недоверчиво спросил я.       — Так я до всего этого педиатром двадцать лет отработал, — объяснил альфа, — так же проводил небольшие исследования. Так что вполне могу утверждать, что этим детям вирус нипочем. Они — новый вид человека, и наша надежда на светлое будущее. Их следует беречь, как зеницу ока. А вам это зачем, молодой человек?       — Так, на всякий случай, — ответил я, как можно невинней, — сами понимаете, какие времена.       Слова хозяина магазинчика вселили в меня веру, что у нас может быть будущее. Я очень надеялся, что у нас с Лиамом получилось зачать ребёнка, который, по словам Стена, будет новым видом человечества, не реагирующим на этот вирус.       Расплатившись за воду и патроны, попрощался с продавцом и поспешил вернуться к Лиаму.       За то время, что я отсутствовал, состояние любимого осталось неизменным. Это меня немного порадовало. Я переживал, что ему вдруг станет хуже. Что сердце просто не выдержит такой нагрузки, и он сам досрочно покинет этот мир.       Снова устроившись под боком любимого, я размышлял о сказанных альфой словах. Хоть я теперь точно знал, что высокая температура у Лиама никак не была связана с болезнью, меня все же беспокоило его состояние. Чем оно было вызвано и не ускорит ли оно течение болезни?       Засыпал в эту ночь я вновь с тяжёлым и болезненным чувством в груди. Я очень боялся проснуться и узнать, что Лиама больше нет. Всю ночь из-за этого меня мучили кошмары, и я снова просыпался множество раз и боялся засыпать заново. Но под утро у меня все же получилось уснуть довольно-таки крепко.       Проснулся я от ярких солнечных лучей, пробивавшихся в щель между окном и жалюзи и скользившими по моему лицу. Сладко потянувшись, я даже не сразу сообразил, что что-то изменилось. Положив руку Лиаму на грудь, чтобы проверить его состояние, я вновь застыл, а потом вскочил в постели.       За ночь у Лиама спал жар, и его дыхание вернулось в норму. Откинув одеяло, я чуть было не взвизгнул. Неотрывно разглядывая любимого я ощутил, как сердце заскакало в груди, а по щекам потекли слезы.       Кожа Лиама была розоватого оттенка, а пятна стали настолько еле заметным, что я с трудом мог их увидеть сразу.       — Лиам, — забрался я на него и уткнувшись лицом в шею — разрыдался, — родной мой… любимый… — нашептывал я, целуя его лицо.       — Что-то случилось? — сонно спросил он и, нехотя разлепив глаза, тут же зажмурился от яркого света.       — Ты… здоров, — всхлипывая ответил я, — понимаешь… здоров!       — Здоров? — переспросил он, обнимая меня за поясницу.       — Да, — кивнул я, — я не знаю как так получилось. Может, все же таблетки помогли, может твой организм сам справился. Но ты выздоровел. Смотри, — я взял его руку и поднял вверх, — видишь, кожа снова нормального цвета, и пятен практически не осталось. Боже, я так счастлив… так счастлив.       Я снова разрыдался, обнимая Лиама как можно крепче. Я боялся, что все это только сон и, отпустив его, снова проснусь в кошмарной реальности.       — Как такое возможно? — ошарашенно разглядывал себя Лиам, — я ни разу не слышал о том, что кому-то удалось побороть болезнь.       — Значит ты будешь первым, — улыбнулся я, — у тебя несколько дней была высокая температура, и я так боялся, что ты переродишься, и мне придётся тебя… — рассказал я Лиаму, — но сегодня ты пришёл в себя, да ещё и здоровым. Это прям чудо какое-то. А говорят его не бывает.       — У меня была температура? — удивлённо переспросил любимый, — я совершенно этого не помню. Мне казалось, мы заснули после… занятия любовью, и проснулся я как обычно утром.       — Нет, — покачал я головой и оставил короткий поцелуй на чуть потрескавшихся губах, — ты был в бреду несколько дней. Ты даже не представляешь, что я пережил, каких кошмаров себе не надумал. Я уже было решил, что это конец…       — Ну что ты, я не собирался покидать тебя так скоро, — нежно улыбнулся Лиам и, приподнявшись, захватил мои губы в мягком поцелуе, — не нужно больше слез. Теперь все страшное позади.       — Да, позади, — шёпотом повторил я, — я так сильно люблю тебя.       — Я тоже, родной мой, безумно тебя люблю, — так же тихо ответил он и обнял меня, прижимая как можно плотнее.       — Как думаешь, ты теперь иммунный против этого вируса? — спросил я, когда мы приступили к завтраку.       — Не знаю, — пожал плечами Лиам, — вполне возможно. Мы ведь, переболев большинством вирусов, приобретаем против них иммунитет. Возможно, и против этого тоже.       — А ты знал, что дети, родившиеся от заразившихся уже рождаются иммунными, — рассказал я Лиаму то, что узнал от Стена.       — Откуда ты это узнал? — поинтересовался он.       — Здешний торговец рассказал, — ответил я, допив свой кофе, — он раньше детским врачом был.       — Это же очень здорово, — сказал Лиам, помогая прибрать со стола.       — Да, — кивнул я, — они наше будущее. Как думаешь, у нас получилось зачать малыша?       — Очень может быть, — улыбнулся он и, обняв меня, поцеловал в висок, — тебе бы этого хотелось?       — Конечно, хотелось, даже очень, — кивнул я.       — И тебя не пугают нынешние условия?       — Пока ты рядом, я ничего не боюсь, — ответил я, уткнувшись носом в шею, — знаешь, в начале я собирался избавить от мучений нас обоих. Но потом я передумал и решил, если получится — родить. Тогда бы часть тебя всегда была рядом со мною, напоминала бы о тебе. Но сейчас, когда ты неожиданно поправился, мы сможем вместе растить нашего сына. Боже, я так счастлив! Я бы никогда не подумал, что в такое тяжёлое время можно быть настолько счастливым.       — Я тоже счастлив, солнышко, — поцеловал меня Лиам, — счастлив, что в тот день ты с друзьями оказался в том месте. Что мы так неожиданно нашли друг друга. Счастлив, что ты дал мне шанс узнать тебя, а, не разочаровавшись, сразу вышиб мне мозги.       — Не говори так! — возмутился я, — у меня и в мыслях не было сразу… Да я был счастлив, что нашёл тебя. И я бы до конца был рядом, — добавил я, оставив короткий поцелуй на шее, — да, нам срочно нужно рассказать о твоём выздоровлении друзьям. Я уверен, они порадуются за нас, — выпали я и, схватив Лиама за руку, направился к выходу.