Голос жизни

Сумерки. Ржавые, пепельные, зеленоватые тучи мало-помалу затянули рыжее небо — дождь собирался. Тот еще подарок судьбы — местный дождик: мало того, что ядовитая дрянь, так еще и каждый раз по-разному… Пошел дождь. Сумерки зашептались, загустели, быстро становясь мраком. *** — Криффовы помехи… Настрой связь, Митсон! — Дождь, командир. Антенны окисляются, вот и пищит, как… — Разговоры. Что там? — Тишина, командир. Тихий, тонкий, какой-то потусторонний писк полз из динамиков, наполнял помещение, иглой царапая нервы. Связист возился с настройкой, что-то крутил и передвигал на консоли, но все равно пищало. Хоть звук выключай. — Рано еще. Трех часов не прошло. — Заткнись. — Кара, я Глаз-четыре. У них тревога. Северная посадочная… западная, северо-за… я… — Какого?.. Митсон, убери помехи! — Невозможно, командир. Дождь. — Кара, я Глаз, как слышно? — Кара слушает, Глаз. — У них тревога по посадочным пло… а… север периметра погас, реакторный комплекс накры… ога… по… — Митсон!!! Глаз, я Кара, как слышно? — Делаю все возможное, командир! Тишина. Писк, шелест, шуршание. — …ыре, связь не… И опять тишина. — Конец связи, Глаз. Что там, будь оно проклято, происходит? Где ситх? Координаты мне дай. — Момент… — Ну? — Я его не вижу, командир. Нет сигнала. — Как нет? — Совсем нет, командир. Попытаться вызвать на связь? Мгновенное колебание. — Нет, подождем еще немного. Наладь связь с наблюдателями. Что хочешь делай, но связь чтобы была. — Но… — Выполняй, сержант. — Слушаюсь… Писк, шорох, меняющие тембр и тон. Сосредоточенное сопение. Шаги. — Дождь кончается, командир… Момент, я… я их переговоры поймал! — Что? Чьи? — Защита с частот противника куда-то делась. Давать звук? — Давай! И записывай все, потом от помех почистишь. — Есть запись. — …некому! Трупы, криосистема вся в дырах, консоли взорва… …сверху донизу обыскали, не… …мать, взрывай! Взрывай, я ска… Помехи. Ругань вперемешку с приказами. — Что за каша у них в эфире? Что там вообще поисходит, будь я проклят?! И смутно знакомым голосом сквозь писк и царапанье помех: — …недоразумение. Боюсь, все трое не очень хорошо себя чувству… — Я не понял. Это что, ситх? Наш ситх? — Кажется, да, командир. Его голос. — …ветую. Там у вас небольшая утечка из криосистемы. Рванете дверь — и сдетонирует прямо се… …го особенного не… …я? Что вы, никаких условий у меня нет. Просто осознайте, что ваши дела плохи, и сделайте вы… — Что он творит? Он по их каналу разговаривает? Будь он… вызывай, Митсон! Немедленно дай с ним связь! — Слушаюсь, командир! Игла на… Нет связи. Отклоняет запрос. — Еще вызывай! — Отклоняет, командир. Занят он — чушь по каналам противника несет. Пугает, по-моему… — Криффов спятивший выродок! Вызывай! Шаги. Помехи — писк и шуршание. — Ситх запрашивает связь, командир. — Давай! — …ла на связи, ребята. Я их тут напугал не… во… …не против? — Игла, я Кара, вы что там творите?! — …кий урок нашим прияте… …вер периметра открыт, высылай группу, часа через полтора весь северный комплекс рва… — Пленные есть? Игла, как слышите? — Я не глухой, Кара. Есть. Двое готовы, третий пока дышит. Помехи как-то резко почти исчезли. Голос из динамиков стал внятен и насмешливо-весел, будто нарочно для контраста со взвинченным напряжением собеседника. — Что значит — пока? — Значит, что если будете тянуть — перестанет дышать. Я ранен и блокирован в командном центре. Давайте быстрее, пока они тут не решили, что именно им делать — пытаться все-таки выбить меня, восстанавливать периметр или эвакуировать комплекс. И да, через полтора часа рванет реактор. — Не вздумайте взрывать! В динамике явственно хмыкнуло. — Он сам взорвется. Ничем не могу помочь. Пауза. Долгая пауза. Пустынный, угасающий писк на грани слуха. Чей-то рваный кашель там, за помехами. — Что молчишь, капитан? Только попробуй меня здесь бросить. Я тебя наизнанку выверну. Молчание. Вздох. — Ждите. Высылаю поддержку. Конец связи. *** Взвод лейтенанта Ханта мок под кислотным дождем уже битый час. И сейчас лейтенант затруднился бы сказать, что ему нравится меньше — зрелище базы противника, напоминающей ошпаренный муравейник, или недовольные рожи собственных подчиненных. Это если не считать непрерывно висящего на связи капитана Келлера, отчего-то злого, как стая местных летучих тварей — того и гляди, ядом плеваться начнет. И то, что дождь уже кончился, настроения не улучшало. Капитан требовал занять северный сектор периметра. Со склона сопки, на котором засел отряд, весь этот сектор просматривался как на ладони. Системы защиты там были обесточены, боевые дроиды куда-то девались, охраны тоже практически не было, большую ее часть поспешно отвели куда-то внутрь комплекса — приходи да занимай. Так лейтенант и собирался сделать. Как только шаттл с соседней посадочной площадки наконец уберется. Вокруг шаттла суетилось без малого полсотни народу — не иначе, хаттские наемники решили, что с них довольно всего этого дурдома. Вовремя решили. Хант им даже завидовал. Кстати, наблюдатели передавали, что у остальных шатлов происходит то же самое. Погрузка, короче говоря. Когда там обещанный взрыв реактора? Примерно через час? Интересно, насколько примерно? Лейтенант предпочел бы, чтобы эти ребята провозились до самого взрыва. Собственно, уже сейчас поздновато лезть внутрь комплекса и вытаскивать оттуда придурочного ситха с его пленным. Но капитан требовал. Требовал пленного вытащить, а ситха прикончить. Последнее нравилось Ханту меньше, чем все остальное, вместе взятое. Он не хотел связываться с этим ситхом. Абсолютно. Невзирая на две дюжины стволов за спиной и на то, что ситх якобы ранен. Поэтому он попросту тянул время, даже не пытаясь обойти посадочную площадку стороной. А наемники, между тем, ожиданий не оправдали. Погрузка закончилась буквально через десять минут, шаттл поднялся на маневровых, убирая опоры, разложил крылья, круто пошел вверх, набирая высоту для перехода на основную тягу. Поодаль, из-за громоздких угловатых зданий комплекса, в темное небо точно так же всплыли еще два шаттла. Лейтенант отвел взгляд от неуклюжей водранской посудины. И очень вовремя. Над головой рвануло так, что он едва не оглох. В долине буквально рассвело. Ослепительно-желтый бестенный свет на миг выхватил из темноты угловатые серые стены комплекса, лизнул ржавые склоны сопок, озерцо черной отравы на дне долины — и погас, и взрывная волна ощутимо толкнула стоящего во весь рост лейтенанта, заставив покачнуться. Промешкав всего пару секунд, Хант отшагнул в сторону и скрылся за торчащим из почвы каменным зубцом: через полминуты обломки повалятся, и совершенно незачем торчать на их траектории. — Что за… — Готов поспорить, что это наш ситх развлекается. — Ну и чему ты рад? Сколько в трех шаттлах народу — прикинь примерно. Они все равно улетали. Вот и пусть убирались бы. Не республиканцы все-таки. — Да какая тебе разница? Сотней больше, сотней меньше. Тем более, что это даже не люди. — Разговоры отставить, — нахмурился Хант. Не то чтобы ему мешали разговоры. Просто прямо сейчас он предпочел бы не задаваться тем же самым вопросом: а почему бы не дать наемному сброду хаттов спасти свои задницы, раз уж они добровольно убираются с дороги? Ему не нравился этот ситх. Совершенно не нравился. Но приказ капитана Келлера все равно выглядел как-то чересчур… подло. — Аккдог, я Кара. Обстановку. — Со всех трех площадок ушли шаттлы, взорвались при переходе на основную тягу. Перед нами чисто, охраны на периметре почти нет, готовы занимать позицию. — Оставайтесь, где есть. После взрыва займете, чтобы наверняка не зацепило. Игла на подходе. — Понял. Как ситх ухитрился самостоятельно выбраться из комплекса, лейтенант даже думать не хотел. — Пленного заберешь, если он будет. И это… убей его, Рэймор. Расстреляй эту тварь к криффовой матери. Он ранен, так что должно обойтись без жертв. Можешь считать это личной просьбой, по-человечески. — Понял. Конец связи, Кара. Не то чтобы Хант не понимал, что именно гложет его командование. Но… — Засек маячок ситха, командир. — Далеко? — Нет, метров сто, не больше. Он наверху, в обход как-то прошел. — А раньше почему не засек? — Не знаю. Может, он у него выключен был зачем-то… Лейтенант не спеша обвел взглядом группу, заглядывая в щитки герметичных шлемов, будто в лица. Приказ есть приказ. Обсуждению он не подлежит. — Все видели, чего он там натворил? — кивок в долину, в сторону притихшего комплекса, на дальнем крае территории которого суетились, готовились к чему-то дроиды и люди. — Поэтому стрелять наверняка. Так, как будто каждый из вас с ним один на один. Все поняли меня? Тогда — по двое наверх. Встречать будем. Ситх был один. Он шел не спеша, чуть припадая на одну ногу и помахивая в опущенной руке рукоятью меча, которую держал за самый конец. Обгоревшие края одежд шелестели короткой жесткой травой, сбивая с нее ядовитую росу. Неподалеку, где-то в роще, в корявых рыжих кустарниках что-то шуршало, резанул слух и скатился по склону скрипучий крик не то зверя, не то птицы. Хант вздрогнул, мысленно проклиная все на свете. Рано. Слишком темно, чтобы стрелять издали. А метрах в двадцати ситх догадался. Может быть, он догадался и раньше, но именно в этот момент перебросил меч из руки в руку, прихватив на сей раз за середину, и длинная рукоять с шипением выбросила в стороны два бледно-сиреневых, каких-то будто выцветших луча. Остановился. Приглашающе похлопал лучом по раскрытой ладони. Перчатка мгновенно прогорела, остатки лохмотьями повисли у кисти, луч подрагивал и стонал, упруго отлетая от живого, ничем не защищенного тела, будто от блок-поля или другого такого же луча. И невредимая ладонь ярким пятном белела в темноте, выхваченная из нее лиловатым отсветом оружия. За спиной лейтенанта кто-то тихо, сдавленно выругался. — Не стре… Но нервы у видавшего виды отряда сдали. Кто открыл огонь первым, Хант так и не понял, но уже через миг стреляли все, кроме него самого. Высокая узкая фигура впереди казалась отличной мишенью, почти как в тире, и ни один ситх на свете не выживет под таким обстрелом, тем более, что он ранен… Два сиреневых луча размазались в неровный, с провалами, светящийся круг, ситх подался в сторону и вперед, навстречу огню, упал, перекатился кувырком, как-то ненормально быстро перетек ближе — на два метра, на четыре, на шесть… Чиркали выстрелы, крутящийся меч стонал и всхлипывал от попаданий. Стрелять было рано, но прекращать огонь — поздно. И Хант, заставив себя не спешить, сбросил с плеча в руки винтовку — снайперский универсал-мод. Аккуратно, как в тире, выцелил голову вертящейся фигуры, ловя незаметный ритм ее движений, стремительных, рваных, похожих на пляску спятившей змеи… Ситх двигался совершенно непрерывно и слишком быстро приближался, да и темно было, но с такого расстояния промазать в него казалось невозможным. Странно было уже и то, что он вообще прожил эти секунды — двадцать два человека на такой дистанции просто не могли ни разу в него не попасть. Шагов с пяти он что-то сделал, лейтенант не заметил, что именно, — и половину отряда снесло с ног, будто взрывной волной, но Хант стоял дальше, его не зацепило этим ударом невидимой силы… и весь свой гнев на идиотский приказ, все отвращение к этой противоестественной твари в человеческом облике он вложил в единственный выстрел, на который у него было время. Наверняка. Ситх, не глядя, взмахнул рукой в сгоревшей перчатке, клубок коротких ломаных молний бросился лейтенанту в лицо — и все закончилось. Во всяком случае, для него. — Ну, и что это было? Хант с трудом разлепил веки. Ног он не чувствовал. Вообще половины тела не чувствовал. В ушах, казалось, сидели две раскаленных иглы, от которых мозг едва не плавился, но слышать это почему-то не мешало. Видеть тоже, хотя сфокусировать взгляд было трудновато. И он видел человека, сидящего рядом с ним на корточках — темный силуэт на фоне бурого неба, забитого рваными, вылинявшими комьями туч. Ситх?! — Ну? Или ты решил со мной не разговаривать, лейтенант? Лейтенант видел: в него действительно попали. Не раз. И даже не десять. Легкая броня ситха была расстреляна буквально в лохмотья. Не поймешь, сейчас ли ребята постарались — или он уже пришел сюда в таком виде, с республиканцами в этом трижды проклятом комплексе он ведь тоже не разговоры разговаривал… Кое-где в прорехах и трещинах неестественно белела невредимая кожа, местами обрывки склеились от крови и влипли в ожоги, плохо различимые в темноте, но Хант повидал слишком много подобных ранений, чтобы с чем-то спутать эту картину. Слева, на ладонь ниже сердца, выстрелом вообще был выжжен или вырван клок, в открытой ране виднелись красноватые треснувшие кости, какие-то мелкие осколки, клочья, комья спекшейся крови; между ними, в глубине, заставляя их вздрагивать, в такт дыханию натягивалась и спадалась тугая, сизая, какая-то омерзительно живая пленка… Хант сглотнул и отвел взгляд, уставившись в склоненную над ним маску. — Где… все? — Здесь, — ситх миролюбиво развел руками. — Там же, где и были. Собственных увечий он будто вовсе не замечал. Не чувствовал. И от этого зрелище становилось особенно жутким. Лейтенант молчал, стараясь не закашляться. Не знал, как отвечать на этот вопрос. Ядовитый воздух разъедал горло — ситх снял с него шлем, наверное, чтобы видеть лицо, через пару часов отравление обеспечено… Хотя какое там отравление. Узнав то, что хочет узнать, он наверняка добьет лейтенанта. Добьет предателя. Он действительно оказался ранен, как и обещал капитан Келлер. Страшно ранен. Но двадцать два человека умерли за несколько минут, умерли предателями, глупо, бесполезно, позорно… Просто потому, что стреляли по приказу своего командира в своего союзника. В одного выродка по приказу другого. А третий, ничем не лучший, не отменил приказа стрелять. — Так чья это была идея, мм? Твоя? Или Келлера? — Келлера… — выдавил лейтенант. — Он приказал. А я подчинился. Люди ни в чем не виноваты. Они мой приказ выполняли… Не трогайте их, лорд Нуар. Ситх опять развел руками, жест получился небрежным, снова каким-то издевательски-мирным: — Я уже не трогаю. Кстати, вы чуть меня не убили. Особенно ты со своим последним выстрелом. Я даже удивился. Попозже бы огонь открыли — и обязательно убили бы. Терять было нечего. — Я промахнулся? — Да. У лейтенанта почему-то полегчало на душе. Медленно, как-то устало опираясь руками о колени, ситх поднялся. Ну еще бы не устало: изрешетили его так, что ему упасть и умереть полагалось бы, вообще-то. Сейчас, наверное, добьет… Но он только подобрал шлем Ханта и выбросил его прочь, на крутой каменистый склон. Отцепил от пояса плоскую "таблетку" маячка, кинул солдату на грудь. — Ладно. Счастливо оставаться. Он успел сделать шаг или два, когда голос раненого догнал его. — Лорд Нуар… — Что? — Добейте меня. Ситх хмыкнул: — Не хочу. Если жаждешь умереть — до склона метров пять. Но лучше попытайся выжить. Мне интересно, получится или не получится. Кстати, может, тут еще кто-то жив, я не проверял. И в следующий раз не держи ситха на прицеле так долго. Ситх почувствует. Раньше, чем ты успеешь выстрелить.