Голос жизни

Более мутного назначения капитан Мэрион Райс в жизни не получала. Если не вдаваться в подробности, это можно было считать повышением. А вот если вдаваться — ситуация становилась двусмысленной, как вся эта планета. Квеш, ядовитая помойка на задворках пространства хаттов, уникальное явление в масштабах галактики, имеющее огромную стратегическую ценность… Людей мало, операции точечные, условия экстремальные; противник изучал местность и закреплялся на ней годами, имеет численное преимущество. С одной стороны, врагу такого назначения не пожелаешь. С другой — именно в таких местах меньше всего всяких крючкотворов, чьих-то выдвиженцев, любимчиков, подхалимчиков и прочего человеческого мусора. Здесь можно спокойно делать свое дело и рассчитывать на то, что результаты оценят по достоинству. Одно это уже устраивало капитана. А респиратор на лице или там кислотные дожди — это можно и потерпеть. Капитан машинально потерла скулу над респиратором. Она терпела. Уже больше месяца терпела. Любимчики с подхалимчиками, кстати говоря, обнаружились даже здешнем центральном штабе. Не в таких количествах, как на флоте, и калибром помельче — зато наглые. Наверное, считали, что ядовитая планета все спишет… Если бы не вчерашнее назначение, Райс, пожалуй, сама вскоре написала бы рапорт с просьбой отправить ее куда-нибудь на отдаленный форпост: дело делать, а не запутанные штабные статистики из пустого в порожнее переливать. Рывком наклонив спидер, капитан свернула с дороги — покрытие впереди было раскрошено, обломки плит торчали из земли, как сломанные зубы из челюсти ископаемого чудовища. Будь у нее выбор, она не стала бы терять время на покатушки по земле, но все, что летало в атмосфере, гарантированно засекалось республиканцами, поэтому выбора не было. Впереди ее ждал форпост Кара и криффов узел невнятной чепухи, произошедшей там четыре дня назад: проваленная операция против гарнизона республиканского промкомплекса, гибель командующего, якобы покушение солдат на ситха то ли по чьему-то приказу, то ли без… Со всем этим предстояло разобраться. В кратчайшие сроки. И взять, наконец, этот комплекс, будь он трижды неладен. А форпост оказался замаскирован весьма эффективно. Вынесенный на вершину сопки, негусто заросшей по ступенчатым склонам мощным корявым лесом, он совершенно не просматривался снизу. Только вскарабкавшись по каменистой тропе наверх, капитан различила среди камней и ржавых кустов металлические стены укреплений. Ядовитая природа этой планеты будто силилась поглотить, смешать с собой созданное чужаками: разноцветная патина въелась в стыки и места креплений, испятнала темно-серый металл, исчертила его потеками, сделав стены похожими на карты странных, фантастических ландшафтов. Какие-то местные формы жизни — ступенчатые скопления плоских полудисков с неровными краями — уже успели там и сям уцепиться за эти "карты", за опоры турелей, за ребристые основания антенн и излучатели полей, окончательно превращая форпост в часть сопки, на которой он был выстроен. Периметр, похоже, включал в себя еще и несколько деревьев, которые не тронули при постройке — весьма уместно для маскировки с воздуха. Поля-то не подержишь включенными непрерывно. Разумеется, гарнизон засек свое новое командование еще издали. Капитана встречали на входе в командный центр — двое без брони и без шлемов, но с оружием. Сержант и лейтенант. Райс заглушила спидер и смерила взглядом настороженные лица, полускрытые треугольниками респираторов. Когда она слезла с сиденья и подошла, оба солдата заученно сложили руки за спиной. — Лейтенант Хьелл, ответственный за внешнее наблюдение, сержант Митсон, инженер связи, в вашем распоряжении, капитан. — Райс, — сказала ему капитан. — Мэрион Райс. Посмотрела в глаза, выдохнула усталый шорох из респиратора. Судя по глазам, ничего хорошего лейтенант не ждал. То ли от нее, то ли, наоборот, для нее. — Мне нужны планы местности, сводки наблюдения за последнюю пару недель, позывные, допуски и пароли форпоста. И вся информация о последней операции капитана Келлера. Вообще вся. Вплоть до личных записок, если он их вел. Кстати, а как именно он был убит? И где? Я могу увидеть тело? Сержант с лейтенантом как-то странно переглянулись. Новое командование явно не имело привычки тянуть резину. — Разумеется, командир. Мы оставили его в медблоке на консервации. — Ну так ведите. Через несколько минут Райс, вертя в руках снятый в помещении респиратор, имела сомнительное удовольствие созерцать труп своего предшественника в заполненном консервантом металлическом ящике "холодильника". Выглядел труп вполне обычно. Не считать же за необычность дико вытаращенные перед смертью глаза? Разве что рот, ближе к середине прихваченный двумя швами… Впрочем, капитан уже знала, зачем эти швы. По пути Хьелл успел рассказать ей. — Обещал наизнанку вывернуть, я сам слышал, — подтвердил сержант. — И вот, вывернул… Ну, не совсем, конечно, наизнанку. Но горло вырвал. Через рот. Вместе с трахеей, бронхами и кусками легких. Шагов с трех, даже ближе подходить не стал. Я сроду не думал, что такое вообще возможно. Райс поморщилась. Захлопнула ящик и задвинула обратно в холодильник. Все упиралось в ситха. Что ни затронь — все вело к нему. Хотя бы потому, что он был единственным очевидцем самой операции. А заодно — главным действующим лицом и, возможно, причиной ее провала, случайного или намеренного. — Это правда, что его пытались прикончить? — Правда, командир, — подтвердил опять же сержант. — Я сам слышал. Капитан Келлер отдал приказ лейтенанту Ханту, командующему штурмовой группой. Сказал — личная просьба, мол. По-человечески… — Так приказ или просьба? Митсон забавно развел руками: — Сказал — просьба. Личная. И Райс поняла, что ей абсолютно не хочется знать, насколько объективны были причины этой "просьбы". Но вникнуть в них, тем не менее, придется. Причем как можно скорее и самым внимательным образом. — Из группы кто-нибудь выжил? — Да, командир. Лейтенант Хант был найден у подножия высоты четырнадцать вчера вечером. Находится в медблоке, в капсуле жизнеобеспечения. — Давайте-ка навестим его. — Он без сознания, командир. — Я догадалась. Ведите. Следуя за Хьеллом и Митсоном по тесным, заставленным какой-то аппаратурой помещениям медблока, капитан отметила, что все-таки это место производит довольно приятное впечатление, невзирая на тесноту. Во всем здесь была заметна какая-то… организованность, что ли. Строгая, рациональная упорядоченность. Хотя часть медблока, примыкающая к помещению "холодильника", явно служила не лазаретом, а чем-то вроде исследовательской лаборатории. Кстати, тоже верное решение, в общем-то. А собственно медицинская часть медблока оказался практически пуста. Четыре активные капсулы, целый ряд неактивных. Аппаратура вдоль стен подмигивает индикаторами и свернутыми голоэкранами… — Кто здесь командует? — Лорд Нуар, — будто бы нехотя ответил лейтенант. Надо же. Как интересно. — Ситх? Он что, медик? — Насколько я понимаю, не совсем, командир. Вернее, не только. Какой-то ученый, по биологической части, ну, и по медицинской заодно. Я не вдавался в подробности. Райс кивнула, разглядывая погруженные в колто фигуры людей. Действительно, почему бы и нет? Мало ли ситхов-ученых… и то, что они ученые, не мешает им быть отличными убийцами. Но в этом свете приказ-просьба покойного Келлера становился совсем уж подозрительным. Убивать единственного квалифицированного медика и крайне ценную боевую единицу, каковой по умолчанию является любой ситх? И это — посреди рискованной операции? Зачем?! А Хьелл указал на крайнюю капсулу: — Лейтенант Хант, командир. Капитан обежала взглядом сыроватое, массивное лицо человека в капсуле: твердый подбородок, крупные губы, неоднократно сломанный и небрежно выправленный нос, плотно сомкнутые, беспокойно вздрагивающие веки. Короткий рваный шрам на скуле. Неряшливая щетина. Светлое пятно от лицевого щитка шлема на коже, красноватой от космического загара. Прямые брови, напряженно сведенные к переносице… Не лицо, а послужной список. Почему-то казалось, что солдату в капсуле что-то снится. Что-то напряженное или страшное. Райс никогда не лежала в "банке" и не знала, снятся ли в ней людям кошмары. Но если судить по выражению лица Ханта — еще как снятся. — Вы знаете, как скоро с ним можно будет поговорить? — К сожалению, понятия не имею. Позвать кого-нибудь из медперсонала? — Успеется. Скажите-ка мне, лейтенант… — Райс помолчала немного, подбирая слова. — Что побудило капитана Келлера отдать людям такой рискованный приказ? Да еще и в самое неподходящее время? — Затрудняюсь ответить, командир. — Ну, а ваше личное мнение? — К сожалению, снова затрудняюсь ответить. Капитан усмехнулась, снизу вверх глядя Хьеллу в лицо. Он не доверял новоявленному командиру. Что, кстати, было вполне понятно и характеризовало его как человека, по меньшей мере, неглупого. — Понимаю, лейтенант. Вполне понимаю. Ну что ж, тогда подготовьте мне материалы о том, как у нас в данный момент обстоят дела, и все об этой вашей операции. Личные файлы капитана Келлера — в том числе. Раз у вас нет мнения о его мотивах, мне придется составить собственное. Лейтенант видел: она действительно понимает. В том числе и причины "отсутствия" у него мнения. Или думает, что понимает. — Где я могу найти этого вашего ситха? — Вероятнее всего, он у себя. Он был серьезно ранен, хотя вчера его уже видели… — Ранен? — не дослушала Райс. — Насколько серьезно? И почему он тогда не здесь? Хьелл развел руками: — Похоже, у ситхов свои методы самоисцеления… Но капитан опять не дослушала: — Или он просто ждет, что кто-то попытается закончить начатое Келлером?.. Впрочем, это я спрошу у него, а не у вас. К вам у меня больше нет вопросов — пока что. Через полчаса будьте готовы ввести меня в курс дел. — Разрешите вопрос, командир, — внезапно подал голос Митсон. — Разумеется, я слушаю. — Ваши вещи со спидера… — Вещи подождут, — отмахнулась Райс. — Помогите мне найти ситха и можете быть свободны. Она смотрела на сержанта. Но боковым зрением увидела, как неловко застыл повернувшийся к выходу Хьелл — будто налетел на что-то, — а потом вытянулся и заложил руки за спину, так толком и не закончив начатое движение. Митсон проследил за его взглядом и тоже вытянулся — с опозданием на пару секунд. Райс обернулась. И после долгого, пристального взгляда небрежно-привычно повторила движение своих спутников: вытянулась, заложив руки за спину. Там, в дверях, шагах в шести от нее, стоял ситх. Судя по всему, стоял уже давно, расслабленно привалившись плечом к какой-то консоли и скрестив руки на груди. Слушал. Интересно, и сколько услышал?.. По приветливой улыбке тонких, пепельно-сизых от порчи, плотно сомкнутых губ судить об этом было невозможно. Поймав взгляд капитана, лорд Нуар отлепился от аппаратуры, которую подпирал все это время. — Свободен, свободен, лейтенант. У тебя есть задание — вот и отправляйся выполнять его. Тебя, Митсон, тоже касается. Оба ретировались с явным облегчением. И Райс вполне понимала их, учитывая недавнюю расправу над капитаном Келлером, свидетелями которой им пришлось стать. А вот самой ей придется иметь с этим человеком дело в любом случае. Подняв голову и сложив руки за спиной, она снизу вверх смотрела на ситха, остановившегося в двух шагах от нее. Высокий. Худой. Вернее, поджарый какой-то — как гончая-тук’ата с бесплодных пустошей Коррибана. Сутулится — одно плечо чуть выше другого. Лабораторный халат поверх серых с красным одеяний. Обычный такой лабораторный халат, белый, расстегнутый… И меч на поясе, под левой полой этого халата. Длинная черная рукоять с короткими плоскими зубцами-лезвиями на обоих концах, схваченная десятком металлических колец. А ситх по-прежнему улыбался. Стянул халат, бросил на консоль банки, в которой беспокойно хмурился лейтенант Хант. — С прибытием, капитан. Меня зовут Нуар. Хотя вам, наверное, уже сказали? Капитан кивнула. И коротко представилась: — Райс. Под пристальным, каким-то прилипчивым взглядом красных глаз ей было неуютно. Да и вообще все это лицо, слишком худое, слишком резкое, будто из грязноватого льда вырубленное, как минимум не внушало доверия. Темно-каштановые волосы с проседью по вискам, зачесанные назад. Сизые тени, черные ломаные нити порчи, чем-то похожие на кровеносные сосуды — сплошь: на лбу, на висках, на веках, на острых высоких скулах, в уголках тонких почерневших губ. Глаза безумного, кровяного цвета. Темная сторона Силы безраздельно владела этим человеком. А он даже и не пытался скрывать это. Маску, например, носить. Впрочем, а с чего бы ему стесняться? — Очень приятно, капитан. Нет, действительно приятно. Более чем. Особенно после занудливого тупицы Келлера… Насколько я понял, вы хотите получить ответы на кое-какие вопросы? — Совершенно верно, лорд Нуар, — Райс расцепила руки и несколько вызывающе сложила их на груди. Красноглазый ситх беспардонно разглядывал ее с высоты своего роста и улыбался. Радиовышка, чтоб его. Антенна гиперсвязи. Смешно ему, нахалу длинному. Завести, что ли, обувь на утолщенной подошве?.. Не то чтобы капитан была совсем уж малявкой — вполне среднего роста она была, даже чуть выше среднего, но легкое худощавое сложение отнюдь не добавляло ей внушительности. Особенно в глазах радиовышек вроде этого Нуара. А Нуар примиряюще развел руками — как будто сам чувствовал, какое неприятное впечатление производит на собеседницу: — Я весь к вашим услугам, капитан. Спрашивайте. Холода в серых глазах Райс было, как в стратосфере. Спокойное, сдержанное внимание, безукоризненная корректность — чистейший лед, на пару километров вокруг не оставляющий места никаким двусмысленным улыбочкам. — Я знаю, что четыре дня назад вы были ранены. Серьезно ранены. Насколько серьезно? Ситх приподнял бровь в ответ на придирчивый взгляд, обежавший его с головы до ног. — Это то, что интересует вас больше всего? — Нет. Это то, что я хочу узнать в первую очередь. Райс была готова к тому, что ситх не пожелает отвечать. Укажет ей ее место. Даже оскорбится. Но он ответил охотно: — Хорошо, раз вам так хочется, давайте не считать это моим личным делом. Сканирования я не проводил и тем более в капсулу не лез, так что всех мелочей не припомню. Около двух десятков бластерных ожогов, в основном в корпус и голени, из них половина — поверхностные. Проникающее в грудную клетку, осколочный перелом четырех ребер, левосторонний пневмоторакс с коллапсом легкого на две трети объема, разрыв левого легкого в нижней четверти. Синяки со ссадинами, надеюсь, перечислять не надо? Капитан не была медиком. Но в медицине, разумеется, кое-что смыслила — на базовом уровне, в рамках первой помощи при самых распространенных ранениях. Так вот: с этим не живут. С тем, что непринужденно перечислял сейчас красноглазый. Вернее, живут, но только пару часов и без сознания, после чего — либо в банку с колто на недельку, а то и на две, либо смерть безо всяких шансов. В банку ты не лез, говоришь… — Спасибо, лорд Нуар. Нет, синяки не надо, в перечисленном и без них достаточно интересного. Кстати, а почему вы не воспользовались реанимационной капсулой? Ситх небрежно пожал плечом: — В моем случае это навредило бы, а не помогло. И Райс кивнула, принимая к сведению. — Насколько я понимаю, все это — результат покушения на вашу жизнь по приказу капитана Келлера? — Нет. Внутренняя охрана комплекса постаралась. А это, как вы его назвали, покушение добавило к списку четыре-пять попаданий, не больше. Ребята немного перенервничали, когда в меня стреляли. Вот и получилось так… неудачно. Почему-то у капитана возникло странное подозрение, что ситх вполне доволен тем, о чем ей рассказывает. Весело ему, будь он проклят. Шутник нашелся. А еще она никак не могла взять в толк, каким же образом он в таком состоянии умудрился угробить взвод отнюдь не худших солдат. Не говоря уже о Келлере. И через четыре дня выглядеть абсолютно целым и невредимым, не проведя даже сканирования. Впрочем, ладно. Ситхи — они на то и ситхи. У них все не как у людей. — Вы знали о том, кто именно отдал приказ стрелять в вас? — Откуда бы? Мне уже потом лейтенант сказал, — небрежный кивок в сторону капсулы. — Но был момент, когда мне показалось, что Келлеру очень хочется бросить меня там, в комплексе. За полтора часа до взрыва реакторного ядра. Думаю, он именно так бы и поступил, но для верности решил подстраховаться. — А в итоге вы уничтожили группу, которая должна была закрепиться на периметре противника, и тем самым свели всю операцию на нет. После чего убили самого Келлера. Довольно… — капитан замялась на мгновение, подбирая слово, — странным способом, кстати. Ситх снова пожал плечом, по-прежнему разглядывая собеседницу с каким-то ироническим любопытством. — Это чем же он, по-вашему, странный? Я его предупреждал. И потом, если бы я заранее знал, что его замена окажется вот такой — я бы его уже давно прикончил. Безо всяких предупреждений и поводов. Райс поневоле нахмурилась. Все эти двусмысленные намеки, улыбочки и прочие попытки вывести ее из себя, в конце концов, начали надоедать. Но выходить из себя было нельзя. Хотя бы потому, что выглядеть это будет бессмысленно и жалко. Да и идти на поводу у кого бы то ни было капитан не собиралась. В принципе. К тому же — лучше это, чем трупы с вывернутыми наизнанку дыхательными путями. Пусть развлекается, если ему так неймется. Лишь бы свое дело делал. И не мешал другим делать свое. — Кстати, о причинах, лорд Нуар. По-вашему, у капитана Келлера были объективные основания ненавидеть вас? Настолько, чтобы пытаться убить вопреки долгу, чести и здравому смыслу? — Объективных оснований у разумных существ вообще не бывает. Они всегда субъективны. Как и все, созданное разумом. А Келлер ваш просто неврастеник. И дурак. — Это вы мне свои основания называете. Субъективные. А я спрашивала о его основаниях. — Да нет, дурак он вполне объективный, — хмыкнул Нуар. — Я что, по-вашему, в этом виноват? Райс начала-таки злиться, но держала себя в руках. Только космического холода в ее взгляде разом добавилось: — Попрошу посерьезнее, лорд Нуар. Умственные способности покойного Келлера теперь уже несущественны. Существенны только причины, которые побудили его отдать людям приказ стрелять в вас. Именно в это время и в этом месте. Ситх улыбнулся холоду, которым окатила его Райс. Вкрадчиво так улыбнулся, поощряюще. — Я был ранен и сообщил ему об этом. Вот он, видимо, и решил, что группе не составит труда добить меня. А вообще — мы с ним во мнениях не сходились. Во многом, давно и основательно. Окончательно его взбесило, как я понимаю, то, что я не стал выполнять его идиотские инструкции. Вообще-то капитан весьма сомневалась, что в Нуара стреляли из-за этого. Причина действительно слишком уж идиотская: гизке понятно, что лорд ситхов никому здесь ничего не должен, особенно каким-то там капитанам. У него договор с командующим легиона, лордом Коросом; свои собственные дела и свои интересы. Гарнизону форпоста он просто помогает — в обмен на кое-какую ответную помощь и потому, что ему не лень. Может не помогать. Должна быть какая-то другая причина. Веская причина. Очень веская. И вряд ли Нуар скажет ей, какая именно. Придется доискиваться самой… если ее вообще возможно доискаться. А ситх перебросил через плечо на грудь длинный хвост темно-каштановых с проседью волос и задумчиво потеребил кончик, по-прежнему изучая запрокинутое к нему лицо Райс. Незаметный, заученный жест выдавал давнюю привычку. Дурную привычку. Это, конечно, не ногти грызть, но неосознанное нервическое движение в исполнении красноглазого лорда выглядело неуместно до забавного. — Сомневаетесь, капитан? И правильно сомневаетесь. Вы так мило меня допрашиваете, что я даже не прочь сознаться, в чем причина на самом деле. А капитану как-то внезапно полегчало — то ли от механически-дерганного жеста, которым Нуар щипал собственные волосы, то ли от чего-то еще. Это же нормально, что красноглазый оказался слегка эксцентричен. У настолько порченых всегда слизни в башке. И то, что он проверяет на прочность выдержку нового капитана — тоже нормально. Подумаешь, двусмысленные намеки с улыбочками… детский лепет. Мог бы и похуже что-нибудь выкинуть, если бы захотел. И Райс, неожиданно для себя самой, улыбнулась ему, вместив в эту улыбку все свое непонятное облегчение: — Я так и знала, что мы с вами найдем общий язык, лорд Нуар. В конце концов, я здесь человек новый, в отличие от вас, и ваша поддержка была бы для меня очень ценна — ну, вы понимаете. — Поддержка? Вам? — ситх, казалось, удивился. Вернее, умилился. — Судя по той беседе, часть которой я имел удовольствие наблюдать, вы и сами отлично справляетесь. Скоро все они тут даже дышать без вашего приказа не станут, готов поспорить. Он что, решил, что она с людьми боится не справиться? Нет, серьезно?! Снова стало неприятно. Резко. Почти так же, как было — только уже без прежнего чувства неуверенности. Райс мало-помалу начала осваиваться с этим человеком. Как с артиллерийским обстрелом в горячей точке: сначала вздрагиваешь на каждом шагу, а потом перестаешь обращать внимание. — Я не это имела в виду. Впрочем, неважно. Вы обещали рассказать, что толкнуло капитана Келлера на покушение. Ситх примиряюще развел руками, явно почувствовав перемену в настрое собеседницы. — Он лез в мои дела. Я возражал. Ему не нравилось, что я возражаю. Да и дела мои не нравились. И я сам. Но это уже его проблемы… с совершенно закономерным результатом, заметьте. Райс, которая уж понадеялась было на конкретику, в придачу к неприязни ощутила еще и разочарование. Впрочем, ждать большего было бы глупо. Так он все и рассказал, ну-ну… Спасибо и на том, что хотя бы в общих чертах что-то прояснилось. — Благодарю, лорд Нуар. Не буду больше вас задерживать. Ситх в очередной раз дернул многострадальные волосы: — А жаль. — Вы не могли бы известить меня, когда лейтенант Хант придет в сознание? — Хотите, я его прямо сейчас в чувство приведу? Секундное колебание. — Но ведь это повредит ему? — Не то чтобы повредит. Скорее, неприятных ощущений добавит, а в целом ничего смертельного. И тонкая улыбка на остром, изъеденном черной порчей лице стала вкрадчивее, заметней: тук’ата чуяла кровь. Тук’ате хотелось облизнуться. Капитану Райс совершенно не нравилось, что на нее облизываются. Пусть даже в переносном смысле. — Не стоит, — сказала она, спокойно глядя в красные, иронически прищуренные глаза. — В этом нет необходимости. Просто дайте мне знать, когда с ним можно будет поговорить. На этом Райс повернулась и ушла, оставив ситха провожать ее взглядом. Взгляд ощущался спиной, физически, как бластерный прицел.