HOME

      Чимин выключает закипевший чайник, заливая две кружки кипятком. На фоне играет тихая музыка, даря омеге внутреннее успокоение. Он сыплет по две ложки сахара в каждую кружку, тщательно перемешивая, а после ставит на стол.       — Когда вы собираетесь сказать Чонгуку? — спрашивает Тэхён, что всё это время сидел на подоконнике.       — Мы не знаем, как ему сказать, — отвечает ему лис, передавая кружку с горячим чаем. Тэхён с радостью берет её, прижимая к ней замёрзшие ладони.       — Вам нужно поторопиться. Чёрт только знает, как он отреагирует на эту новость.       — На самом деле, я до сих пор думаю, что это какая-то шутка.       — Это не шутка, а самое настоящее чудо! И об этом чуде вам нужно уже скорее рассказать Гуки. Или вы собираетесь его потом поставить перед фактом? — Тэ вопросительно смотрит на Чимина, делая глоток горячего чая.       — Просто… я даже представить не могу, как он отреагирует на новость, что у него будет братик или сестричка. И уже совсем скоро, — Чимин нежно улыбается, аккуратно обхватывая свой еле заметный животик. Хоть он и на пятом месяце, ребёночек внутри него маленький, совсем незаметный для окружающих.       — Возможно, будет ревновать, возможно, возненавидит его, или же, наоборот, полюбит и будет заботиться. Это зависит только от вас с Юнги, как вы объясните это Гуки. Вы же не собираетесь его заменять своим ребёнком или отдавать обратно в детский дом?       — Боже, Тэ! Что за глупости ты говоришь? — Чимин смешно выпучивает глаза, давясь напитком. — Нет, конечно! Откуда это вообще у тебя в голове?       — А что не так? Это то, что может подумать Чонгук. И это вполне себе нормальные мысли для ребёнка, которого забрали из детдома.       — Но мы так не поступим с ним! Мы любим его, почему должны обратно отдавать?       Тэхён лишь пожимает плечами и смотрит в окно.       — Возможно будет сильная метель, — тихо произносит он.       — Не возможно, а будет, —поправляет его лис, садясь на другой край подоконника. — По новостям с утра передавали.       Январь нынче берет своё, окутывая Сеул огромным слоем снега и морозами. Темнеет намного раньше, да и новости о метели не сильно радуют Чимина, ведь Юнги ещё не вернулся, а мысли о том, что он застрянет где-нибудь по дороге вообще пугают. Поэтому омега пишет ему сообщение, сразу же получая ответ, что его муж уже совсем скоро будет тут.       — Тебя Хосок заберёт? — интересуется лис.       — Не, он с Джином уехали в Кванджу, — тихо отвечает ему Тэ. — Я на такси поеду. Уже, кстати, вызвать надо, пока погода совсем не разыгралась.       Они сидят в тишине, пока Тэ переписывается с оператором. Они одновременно вздрогнули, услышав хлопок двери.       — Юнги уже приехал? — спрашивает Тэхён, выглядывая в окно.       — Я не слышал машины.       — А где Гуки?       Оба омеги срываются в детскую, обшаривают её глазами, но ребёнка в ней не видят.       — Гуки? — кричит Чимин на весь дом, но его встречает лишь оглушающая тишина.       — Чим! — зовёт лис Тэ с первого этажа. — Там следы от порога идут в лес.       — Что? — вскрикивает Мин, оседая на пол.       — Так, ты только не волнуйся, тебе нельзя. Мы его найдём, тем более, скоро Юнги подъедет. Мы вместе обшарим всё вокруг, но Гуки вернём.

***       Он соскальзывает с очередного камня, ныряя своим маленьким носиком в снег. Маленький лисёнок сразу же вскакивает на ноги и бежит дальше. В голове лишь одна мысль: у его пап скоро будет ещё один ребёнок. Чонгук совсем не хотел подслушивать, это вышло случайно. Он услышал лишь несколько фраз, а вопрос дяди Тэ ввёл его в ужас «Вы собираетесь вернуть его в детский дом?»       Чонгук хоть и маленький, хоть ему только пять, он прекрасно понимает, что говорили про него. И ему страшно.       Он не знает, куда он бежит, но инстинкты внутри него кричат: «Беги! Они хотят от тебя избавиться!» Именно поэтому он продолжает бежать. Он петляет между деревьев, скулит, в очередной раз не вписавшись в поворот и задевая телом жёсткую кору. Сильный ветер и снег заставляют щуриться.       Чонгук не знает, как далеко и как долго он бежит, но резко тормозит, когда в нос ударят совершенно незнакомый аромат, что приближается к нему.       Чонгук пятится назад, тихо поскуливая, когда к нему навстречу выходит большой белый волк. Он рычит на лисёнка, готовясь к прыжку.       Гуки замечает в корнях одного из стволов деревьев нору и быстро забегает в неё, прижимаясь всем маленьким тельцем к задней стенке.       Незнакомый волк кидается следом, головой пролазя в нору, громко клацая зубами. Он рычит и роет лапами, чтобы добраться до лисёнка.       Вдруг Чонгук слышит ещё одно рычание. Кто-то сносит белого волка с ног, встаёт перед норой, загораживая проход. Чонгук скулит, совсем тихо. Хочет попробовать проскочить мимо волков. И у него практически получается, пока второй волк не хватает его за холку и не пихает под своё брюхо.       Белый волк скалится, в любой момент собираясь сорваться. Черный волк тоже пригибается ниже, готовясь к прыжку, рычит пронзительно. И, видимо, белого волка что-то пугает при виде второго. Он голову низко склоняет и задом уходит прочь.       Чёрный волк вытаскивает из-под себя лисёнка, рычит на него, заставляя Чонгука ушки и хвостик от страха к себе прижать. Он скулит совсем тихо, трясётся от холода. В волке признаёт папу Юнги, жмётся к его лапам, пытаясь согреться. Волк снова рычит на лисёнка, после хватает его за холку и бежит в сторону дома с трясущимся комком в зубах.

***       Чимин встречает их не в состоянии найти себе места. Он опускается на колени в коридоре, принимая из пасти Юнги Чонгука. Лисёнок трясётся в его руках, поскуливает и пытается вывернуться из тёплых объятий. И у него это получается: лисёнок убегает в свою комнату и прячется под кровать.       — Выходи, — как гром звучит Юнги, проходя в комнату. Альфа дышит яростно, осматривая комнату. — Кому сказано, выходи! — рычит он, не наблюдая перед собой одного маленького проныру.       — Юнги, ты его так напугаешь ещё больше, — журит его Чимин, проскальзывая вслед за мужем в комнату. — Гуки, солнце, выходи. Давай поговорим.       — Напугаю? Это он нас напугал, Чимин! А если бы я не успел? Тот волк был не гибридом. Я вообще не понимаю, откуда в наших лесах дикие волки, их специально вывезли за пределы города на несколько километров.       — Но он же не просто так убежал, что-то явно случилось. Гуки, маленький мой, выходи! — омега слышит тихий скулёж из-под кровати, подходит к ней, опускаясь на ковёр. — Маленький, выходи. Мы не будем тебя ругать!       Юнги ложится на пол, протягивая руку под кровать. Ребёнок сначала не даётся, но Юнги умудряется взять его за лапку и вытянуть из-под кровати.       Альфа прижимает к себе вырывающегося ребёнка, что укусить его пытается, гладит между ушек, раскачивается в стороны, шепча ласковые слова.       — Гуки, маленький наш. Ну всё, никто больше не будет тебя ругать, — он выцеловывает его мордочку. — Знаешь, как мы испугались, что ты потерялся, мы же волнуемся за тебя. Зачем ты убежал? — шепчет он, перебирая мягкую шёрстку. Лисёнок поскуливает в его руках, медленно успокаиваясь. — Давай, маленький наш, перекинься.       Не сразу, но Чонгук всё же принимает человеческий вид, сразу же прячась личиком в шее волка. Тот ещё сильнее прижимает к себе ребёнка, утыкаясь носом в его волосики. Чимин подсаживается к ним ближе, протягивая мягкий плед.       — Солнышко, что случилось? — тихо спрашивает омега, заворачивая плачущего Гуки в плед и сажая к себе на ноги. Ребёнок ещё пуще начинает плакать, что-то неразборчиво бормоча себе под нос.       — Я не хочу обратно! Не хочу чтобы папы меня отдавали, — слышат взрослые, переглядываясь между собой.       — Боже, Кнопочка, кто тебе сказал такую глупость? — хмурится Юнги.       — Д-дядя Тэ, — плачет мальчик, кулачками растирая слёзы по лицу.       — Он услышал наш разговор с Тэ. Мы обсуждали мою беременность.       — А при чём тут детский дом?       — Он спрашивал, не собираемся ли мы вернуть его назад, раз не говорим про ребёнка, — шепчет в ответ Чимин, раскачивая в своих объятиях Чонгука. Юнги закатывает глаза, бормоча что-то нецензурное о Тэхёне.       — Маленький мой, посмотри на меня, — волк обращает на себя внимание ребёнка, вытирает его щёчки и берёт за маленькие ручки. — Послушай меня внимательно, мы никому и никогда тебя не отдадим. Понимаешь? — Чонгук медленно кивает, всё ещё всхлипывая. — Дядя Тэ просто не так сказал и за это от меня ещё получит. Кстати, где он? — интересуется Мин, смотря на мужа.       — За ним такси приехало, иначе он бы не попал домой сегодня.       — Ясно. Так вот, Гуки, послушай меня. Скоро у тебя появится младший братик или сестрёнка.       — В-вы не будете меня больсе любить? — его глаза снова начинают заполняться слезами. Юнги перетягивает его к себе на колени, снова принимаясь раскачивать.       — С чего ты это взял, Кнопочка? Мы будем любить тебя так же. Никому не отдадим, просто теперь вас будет двое. Когда малыш подрастёт, вы будете вместе играть, смотреть мультики, гулять.       — Ты против, Гуки? — заикаясь, спрашивает Чимин, хоть он и понимает, что отказ Гуки никак не сможет исправить ситуацию, ребёнка они никуда не денут.       — Вы будете меня любить? — в очередной раз спрашивает лисёнок, в ответ получая «Да!» в унисон. — Тогда нет, — шепчет ребёнок, шмыгая носиком. — А когда малыш появится?       — Весной, солнце, — с облегчением выдыхает Чимин. Он нежно гладит рукой щеку мальчика, после целуя в лоб.

***       Чонгук тянется на носочках, заглядывая в люльку. Смотрит на маленького ребёнка, что сейчас спит крепко. На голову лисёнка опускается рука, взлохмачивая волосы.       — Познакомься с ней, — шепчет Юнги, поднимая Чонгука на руки. — Это Нана, твоя младшая сестрёнка.       — Нана, — также шепча произносит мальчик, уже сверху осматривая ребёнка, завернутого в пелёнку. — А когда мы будем с ней иглать? — Гуки смотрит на Юнги, что тепло ему улыбается и целует в лоб.       — Она ещё совсем маленькая. Немножко придётся подождать, — Юнги выходит с мальчиком на руках из комнаты и идёт в сторону кухни. Сажает мальчика за стол. Чимин ходит по кухне заваривая чай. Его уже выписали пару дней назад из больницы. — Чимин-и, сядь, я сам всё сделаю, — говорит омеге Юнги, усаживая его за стол.       Альфа накрывает на стол, пока две пары глаз неотрывно за ним наблюдают.       — Чонгуки, — когда уже всё готово, зовёт Юнги, — ты у нас уже большой и всё понимаешь. Послушай меня внимательно, хорошо? — лисёнок ему активно кивает, жуя вафли и болтая ногами. — Нана сейчас совсем маленькая и совсем ничего не умеет, поэтому ей нужно немного больше внимания, — мальчик снова ему кивает, правда, слегка неуверенно.       — Мы не будем больсе вместе играть? — спрашивает он, смотря по очереди то на Юнги, то на Чимина.       — Это не так, кнопочка, — отвечает ему Чимин. — Мы хотим сказать, что Нана сейчас будет часто плакать, и за ней нужно будет постоянно смотреть. Мы не хотим, чтобы ты обижался на нас, солнце, — Чимин хочет ещё что-то сказать, но его прерывает плач из комнаты. Омега тут же уходит из комнаты.       — Мы хотим сказать, что очень любим тебя, — говорит Юнги.       Через несколько минут к ним возвращается Чимин, держа на руках проснувшуюся малышку.       — Хочешь взять её на ручки? — спрашивает омега у альфочки. Тот часто-часто кивает, и Юнги пересаживает его себе на колени, после показывая, как правильно нужно сложить руки, страхуя своими. Чимин аккуратно перекладывает Нану в детские руки и берет со стола свой телефон, чтобы сделать пару фотографий.       Чонгук забывает как дышать, осторожно прижимая к себе малышку. Он первый раз видит её настолько близко, поэтому внимательно рассматривает её личико. Девочка делает то же самое, медленно зевая. Чонгук ярко улыбается, восторженными глазами смотря то на Нану, то на Чимина.       — Она такая маленькая! — произносит мальчик.       — Ты тоже такой когда-то был, — говорит ему Юнги, что своими руками держит Чонгуковы.       — Правда?       — Правда-правда. У нас даже фотографии есть, — подтверждает Чимин, нежно улыбаясь, наблюдая за детьми. Чонгук осторожно тянется и касается губами лба малышки. Она что-то булькает и начинает хныкать, чем пугает лисёнка.       — Не беспокойся, — успокаивает его Чимин, забирая Нану обратно. — Она просто так говорит нам, что кушать хочет.       Чонгуку этого объяснения вполне хватает, чтобы не заплакать от досады. Он с энтузиазмом наблюдает за приготовлением смеси для малышки, а потом и за самим кормлением.

***       Четырёхлетняя девочка бегает туда-сюда между стеллажами с детской обувью. Её волосики заплетены в две милые маленькие косички, а из-под капюшона с заячьими ушками, торчат её собственные волчьи рыженькие ушки. Она восторженно подпрыгивает, размахивая своим пушистым хвостиком. И возможно, она так бы и продолжила бегать по магазину, если бы ее не схватили за мягкий капюшон и не остановили.       — Папочка, как её выключить? — спрашивает десятилетний Чонгук, крепко держа сестрёнку за крохотную ручку. Малышка снова натягивает капюшон на голову, что-то звонко напевая про зайчиков.       — У неё нет кнопки, малыш, — смеётся Чимин, рассматривая перед собой детскую обувь. — Какие ты хочешь себе ботиночки? — обращается омега к старшему ребёнку, хихикая от того, как лисёнок пытается держать возле себя непоседливую сестрёнку за кофточку.       Мальчик осматривает полки, показывая пальчиком на сине-зелёные ботиночки с рисунком звёздочек. Чимин сразу спрашивает у консультанта нужный размер и ждёт, когда тот его принесёт.       Нана громко взвизгивает и всё-таки вырывается из хватки брата и бежит к выходу прямо в руки к Юнги. Тот подхватывает девочку, целуя в румяную щёчку.       — Опять балуешься, — улыбается альфа.       — И в кого она такая непоседа, — интересуется Чимин, усаживая Чонгука на пуфик и помогая мерить ботиночки.       — Очевидно же, что в тебя, — мягко смеётся Юнги на укоризненный взгляд и надутые щёки своего мужа.       — Иди покажи папе, — произносит Чимин, когда Гуки сам застёгивает молнию на ботиночках. Лисёнок крутится вокруг себя, а после подходит к альфе и ждёт его слов.       — Мне нравится, — в итоге произносит Мин, подкидывая Нану в воздухе, от чего девочка снова взвизгивает и смеётся. — Тебе удобно? Нигде не жмёт? — Чонгук в ответ отрицательно машет головой, подходя к одному из напольных зеркал.       — Зайчик! — разносится по помещению, заставляя всю семью вздрогнуть. Нана вырывается из рук отца, пытаясь спуститься на пол, чего в итоге и добивается. — Банни Чанни, Чанни Банни! — выкрикивает малышка, подбегая к зашедшему с родителями мальчику. — Зайчик Банни! — голосит девочка, обнимая мальчика поперёк талии. Альфочка, что прижимает свои заячьи ушки к голове, сначала заторможенно моргает, после заливается румянцем и обнимает девочку в ответ.       — У неё точно должны быть внутри где-то батарейки, — прерывает тишину Чонгук, ни грамма не удивлённо смотря на сестрёнку. Она всегда так себя ведёт, когда видит его одноклассника, которому не повезло родиться зайчиком. А почему не повезло? Потому что Нана в восторге от всего, что имеет хоть что-то общее с этими пушистыми задницами, как назвал это один раз дядя Тэ. Мальчик машет рукой однокласснику, получая в ответ яркую улыбку.       Бан Чан вырывается из стальных объятий девочки и подходит к другу, приступая рассказывать что-то про новый мультфильм, который начали показывать по телевизору.       — Папа, папа, папа, — дёргает Чимина за рукав маленькая волчица, привлекая внимание. — Когда я вырасту, мы с Банни поженимся! — Чимин в ответ хихикает, немного нервно посматривая на родителей зайчонка. Те в ответ лишь мягко улыбаются.       — Сначала тебе нужно вырасти, — говорит ей Намджун, отец Бан Чана. — А потом уже поговорим, — и смеётся, слыша громкое «Ну, пап!» от сына.       Юнги обнимает Чимина со спины, уже оплатив покупку. Он улыбается смотря на своих любимых, целуя Чимина в загривок, от чего у омеги бегут мурашки по коже.       После они все уходят в детское кафе отмечать успешное окончание учебного года у Чонгука с Бан Чаном.