Шот третий. Дороги к Риму

В воскресенье утром… Ну, как утром? Часов в двенадцать, чтоб не соврать… меня разбудил звонок Даманского. – Привет! Ты спишь еще что ли? – звонко рявкнул мне в правое ухо голос друга. – Уху, – выдохнул я через нос и кивнул для убедительности. – Вот ты буржуй, – рассмеялся Ван. – Вставай давай! Нашел я твоего Андрея. Я резко открыл глаза, растеряв всю утреннюю негу. – И? Кто такой? Откуда? – Механик. На рембазе «Альфарайса» трудится. Недавно в подпольном казино проигрался. Ну и теперь откупается, как может. Думаю, лажу он тебе какую-то впарить пытался. Я бы не повелся, ну а ты сам смотри. В принципе, если хочешь, можем его на разговор позвать. Инфу вытрясем, а там решим, платить за нее или нет. – Вань, а ты не знаешь, кто его прессует. – Не, Влад. Я в те дела не полезу и тебе не советую. Это не наша с тобой тема. Я снова кивнул, понимая его правоту. – Ладно, Вань, спасибо. Я дальше сам. – Ты это… Я тебя сегодня на Полигоне жду! Я хохотнул, вспомнив про заключенное вчера пари. – Эх, Ваня, а мог бы и не напоминать. Глядишь, спас бы от меня своего Corvett’a. – Ага, помечтай, Влад. Фантазер ты, однако. Ладно, давай, до вечера. – Пока. Я перевернулся на спину, закинул руки за голову и уставился в потолок. «Механик из "Альфарайса"… Может ли он владеть инфой? Если да, то какой? Механик. Не юрист. Не бухгалтер. А механик. Проблемы с машинами? С путевками? Чушь. С такими проблемами их просто на границе завернут. А что еще может знать механик? Механик попавший в кабалу за долги. Похоже Ваня прав, и пацан просто денег хочет. А раз так, пусть принимает мои условия. Утром – стулья, вечером – деньги». Я снова взялся за телефон и набрал номер Андрея. После недолгой тишины в трубке раздался сухой женский голос: – Абонент отключил телефон или находится вне зоны действия сети. – Во как… – ответил я автоответчику и, сбросив вызов, прижал уголок телефона к губам. «Воскресенье. Утро. Отключил телефон, чтоб кредиторы не будили? Что ж, возможно… Я бы тоже так поступил». Однако я не смог дозвониться до него и позже, хотя набирал его раз пять, но каждый раз натыкался на одну и ту же запись, сообщающую, что «абонент не абонент». К вечеру я окончательно на это забил. В конце концов, это я ему нужен был, а не он мне. Вот пусть сам меня и ищет. А на Полигоне меня ждали Ваня, его сигнально-красный свеженький Corvette и толпа болельщиков в предвкушении баттла. Меня ждали гонка, адреналин и… победа! На меньшее я не согласен. Но мог ли я знать, что еще меня ждал там Рим? Я заметил его проходя первый прогревочный круг и едва не свернул себе шею, проезжая мимо. Моё рыжее наваждение стояло в первом ряду плечом к плечу с каким-то хмырем. Да. На этот раз никакой ошибки. Это был он, виновник моего безумия. Он улыбался своей белозубой распутной улыбкой, которую я, дурак, так и не решится поцеловать. Гонка обрела для меня новый смысл. Меня больше не интересовали ни Ван Дам, ни его Corvette, ни слава победителя. Мне просто надо было как можно быстрее добраться до финиша и постараться сделать это так, чтоб Рим увлекся, не заскучал и не ушел. И я старался, как мог. На каждом повороте я на долю секунды бил по тормозам, смещая центр тяжести вперед, и, вывернув руль, пускал GT в эффектный дрифт, сокращая тем самым радиус разворота в разы. Вану такой финт был недоступен. Полноприводные модели дрифтовать не умеют. Больше того, если он входил в поворот на большой скорости, центробежная сила неминуемо выталкивала его на внешний круг. А если сбавлял газ, терял драгоценные секунды. У меня была другая беда. С центробежной силой мог совладать мой спорткар, я на него полагался полностью. Но как совладать с силой притяжения? Рим притягивал мой взгляд так, что я едва ни сходил с трассы. Пока он еще попадался в поле моего зрения, я худо-бедно собой владел. Когда же на очередном круге я его не обнаружил, вся моя система дала сбой. Входя в занос на повороте, я затянул со скольжением, а когда опомнился, понял, что уже поздно. Машину тащило юзом прямо на обшитые старыми шинами отбойники. Пришлось доводить руль до полного разворота на 180 градусов и врубать заднюю передачу. Дальше больше. Разгоняя машину задом, я успел показать Ваньке Fuck в лобовое стекло, после чего по принципу дрифта по переднем приводе, выжал сцепление, вывернул руль и рванул ручник. Этого не ожидал даже мой GT. Взвизгнув, как девчонка, он все-таки развернулся мордой вперед, и с пробуксовкой рванулся к финишу, оставляя Даманского в аутсайдерах. Когда я выбрался на воздух, густо пропитанный запахом жжёной резины, меня догнал сзади раззадоренный гонкой Ван и с диким воплем, как первоклассник на перемене, запрыгнул мне на спину. Пронзительно свистя и размахивая над головой ключами от Corvett’а, он чуть ли не икал от смеха и орал: – Не вы видели? Видели чё творит?! Сукин сын! Corvette у меня отжал. Когда мне же удалось скинуть его с себя, Ванька схватил меня за руку, сунул в неё ключи от моего трофея и прихлопнул по ним ладонью: – На, гадёныш, покатайся. Но учти, на следующем заезде я у тебя его назад отожму. – Ну, это вряд ли, – усмехнулся я. – Да точно те говорю. Ну что, айда в кабак по пися́рику? Отметим это дело? Я глянул на часы, делая озабоченный вид. – Не, Вань, я сегодня пасс. – Чё так? – немного растерялся он. – Да надо еще с одним человечком встретиться. – Оп-па-пулечки, – Даманский тоже глянул на часы и присвистнул, – А у твоего человечка еще одного знакомого человечка не найдется, – он сделал руками похабный жест, обозначающий женскую грудь, – Я бы тоже встретился. – Иди ты, – рассмеялся я и толкнул в плечо, – У тебя таких человечков в каждой сауне батальон. – Хочу свежего мяса, – зловеще провыл Ванька, скорчив уродливую гримасу. – Все отвали, – со смехом отпихнул его я и направился к свежевыигранному Corvett’у, однако остановился на полпути, обернулся и крикнул, – Э, Ван Дам? Ванька оглянулся, и я кинул ему ключи от своего GT. – На вот, потаксуй пока. Глядишь, к утру на пежо заработаешь. Он ловко поймал связку брелоков, выстрелил в меня указательным пальцем и рассмеялся: – Corvett’а не поцарапай, когда своего «человечка» катать будешь. Отогнав трофей на место импровизированной стоянки, я кинулся искать в толпе Рима. Это оказалось совсем нетрудно. Он будто сам искал меня. Стоя недалеко от сцены в компании все того же хмыря, он обводил взглядом присутствующих и, как только я появился в поле его зрения, замер, не сводя с меня глаз. Я осторожно кивнул ему, указав место, где буду его ждать. И он улыбнулся, давая понять, что понял. Быстро забежав за пустующую в этот день сцену, я осмотрелся. Место был довольно укромное, на самом краю Полигона. Вероятность того, что кто-то заглянет сюда посс… по нужде, конечно, была, но других укрытий поблизости все равно не было. Так что не до капризов. А через несколько минут появился Рим. Держа руки в карманах, он продефилировал вдоль прикрывающей нас деревянной дощатой стенки и, остановившись напротив меня, сдул со лба непослушную челку, которая, впрочем, тут же вернулась на свое место. – Привет, – почему-то шепотом произнес я. Мое сердце врубило форсаж, требуя ускоренного снабжения кислородом. Грудная клетка заходила ходуном. И мозг, словно во время гонки, приглушил все те инстинкты, которые отвечают за осторожность. – Привет, – тоже шёпотом, но явно меня передразнивая, ответил Рим. Потом оглянулся, придвинулся ко мне поближе и все так же заговорщически спросил: – От кого прячешься? Это стало его ошибкой. Он оказался так непростительно близко, что я не выдержал и, схватив его за загривок, притянул к себе, впиваясь губами в наглую улыбку. От неожиданности Рим затрепыхался, как пойманный дикий зверёныш, вывернулся и, оттолкнув меня, выпучил глаза. – С ума сошел? – он быстро огляделся, убедился, что нас никто не видел, и постучал пальцем себе по виску, – Репутацию испортить хочешь?! – Чем я могу тебе репутацию испортить? – не понял я. – Да не мне, – расхохотался Рим и закатил глаза к небу, – Себе испортишь, балда! – А… – растерянно отмахнулся я, – Рим, поехали ко мне? – Опять? – карие глаза удивленно сверкнули и тут прищурились, глядя на меня с упреком и недоверием. – Да. Я был абсолютно серьезен. Хватит уже этого детского сада. Да, я хотел быть с ним. Я хотел провести с ним ночь. Возможно не одну. Почему всем этим хмырям… Женатым! Хмырям!.. можно, а мне нет? Рим потоптался на месте, глядя в сторону и явно что-то прикидывая, потом повернул ко мне свою красивую мордочку и помотал головой. – Не, Влад, сегодня не смогу. Я здесь не один. И это надолго. На моем лице отразились все муки вселенной. Слова «я здесь не один» кнутом полоснули по сердцу, оставляя новый кровоточащий след. Опять не я, опять не со мной… Пора было признаться, что я дико ревновал этого пацана и мне была невыносима мысль о том, что снова кто-то будет возить его по гостиничным простыням. – Влад? Я поднял упавший к его ногам взгляд. – Ну, не сердись. Хочешь, я приеду к тебе завтра? – примирительно предложил мой рыжий истязатель и добавил, – В одиннадцать норм? – Норм, – эхом отозвался я, и тут же продолжил настаивать, – Рим, поехали сейчас? Пошли его к черту. Поехали со мной? Бровки пацана подтянулись домиком, и он снова помотал головой: – Я, правда, не могу. Давай, завтра. Он ткнул меня кулаком в грудь и уже готов бы умчаться к своему хмырю, как вдруг резко развернулся. – Деньги вперед! – Что? – Деньги вперед! Сейчас! Эта разбойничья фраза вывела меня из романтического ступора и я, вынув из кармана те три сотки, что не пригодились мне в прошлый раз, протянул их вымогателю. Тот потряс ими в воздухе и предупредил: – Назад не верну, даже если опять прогонишь! Я тебе не скорая помощь по ночам бесплатно мотаться! И еще, здесь на пятьдесят баксов больше. Их тоже не отдам. Так что придумай, на что ты их потратишь, – и задорно подмигнув, мое рыжее наваждение оставило меня одного мучиться в предвкушении грядущей встречи.