***
Печать фуин вернулась на место, дверь в помещение с одной единственной колбой, излучавшей тусклый зеленый свет закрылась. Ребенок в прозрачном с зеленоватым отливом растворе открыл глаза: зелёный и голубой с вертикальным змеиным зрачком. В темном помещении с одной-единственной колбой мигнул тусклый свет. На письменном столе рядом со свитком лежала стопка листов с надписью «Лабораторный журнал, наблюдение за объектом Хэбимару». Никому не дано было знать, но колесо истории уже начало свой медленный ход.Пролог
2 апреля 2023 г. в 22:16
Подземная лаборатория Орочимару за полгода до нападения девятихвостого на Коноху.
Змеиный саннин творил. Он был вдохновлен. После окончательной расшифровки своего родного генома, змей понял почему ему настолько легко давался контроль чакры, да и все техники выходили довольно-таки мощными. Его структура генов была искусственной, отличной от генома всех известных ему кланов Конохи и других деревень, а материала за свою жизнь Орочимару собрал не мало. Ему было неприятно осозновать себя предметом селекции какого-либо маленького клана, не принадлежавшего какой-либо скрытой деревне или плодом разведки одной из медовых куноичи своей собственной деревни.
Саннин не хотел принимать того, что он был всего лишь очередным полезным геномом в копилку деревни, точно так же, как они поступили взращивая Минато Намикадзе.
Бескланогого, как же…
Невооруженным взглядом видно, что он носит в себе черты одного небезизвестного клана страны Ивы и основную стихию-райтон.
О, саннин имел удовольствие наблюдать как именно Четвертого Хокагэ воспитывали, как прививали ему идеалы, подносили техники на блюдечке, буквально ведя за ручку к становлению элитным джонином. Как же был рад змей, когда понял, что Минато принял пост. Пусть его радость и посчитали за разочарование, но он всегда был прекрасным актёром.
Предпологалось, что Третий Хокагэ Сарутоби Хирузен воспитает себе переемника из своего клана и передаст бразды правления ему; не хотел его бывший учитель, отдавать власть другому клану, ой не хотел, но не вышло. В тот день, когда проходила Иннагурация на пост Четвертого, саннин впервые за долгое время напился и решил провести расшифровку своего генома.
Результат был… Неожиданным. Его геном это «чистый лист», единственный геном на который можно привить абсолютно любые части генов какого-либо клана, просто встраивая в цепочку его генов нужные участки. Выяснив это, саннин долго смеялся, вспоминая попытки многих клановых девушек соблазнить его — ирьенина.
Орочимару к тому времени уже знал о последствиях приятного времяпровождения с женщинами. Ничего у верхушки деревни не вышло.
В теле самого саннина цепочки генов были установившимися, нельзя было уже ничего изменить. Поэтому, взяв себе ученицу, чтобы отвлечь внимание верхушки деревни от его задумки, гений начал творить. Белый змей решил вырастить себе новое тело, необходимыми геномами.
Методом проб и ошибок он создал подходящее оборудование, условия и эмбрионы. Сколько различных материалов саннин потратил на то, чтобы подобрать нужный питательный раствор, сколько пришлось провести различных опытов, сколько шиноби побывало на его разделочном столе…
Сейчас в скрытом помещении, в этой подземной лаборатории росли его клоны, тела которых он сможет занять при помощи техники Фуши Тэнсэй без всякого сопротивления. Из более чем ста образцов у него осталось не больше десяти относительно успешных. В которых в качестве стабилизатора выступала кровь клана Узумаки, но даже это не помогало.
Орочимару думал…
На прозекторском столе очередной шиноби, предоставленный корнем АНБУ. Повседневная, привычная работа каждый раз открывала новые горизонты. Но не сегодня. Сейчас мысли саннина занимал бракованный клон, отказавшийся рости в ускоренном темпе, застыв на стадии ребёнка (по показателям развития около полутора лет).
В этом странном клоне поровну смешались как его гены, так и гены неизвестного Узумаки, чью кровь предоставил Корень на исследование. Кроме того, произошли некоторые неконтролируемые мутации, в результате которых проявился удивительный эффект-альбинизм, к тому же, нечто странное было в каналах чакры, ведущих от глаз к мозгу, предположительно неизвестное додзютсу, поскольку у известных ему Учиха и Хьюга каналы выглядели несколько иначе. На данный момент этот экземпляр был лучшим его творением. Идеально развитое, для его возраста, тело, объем чакры, развитие скелета и мыщц. К тому же уже были заметны фиолетовые отметины вокруг глаз.
Глядя сейчас на несовершенного шиноби, разложенного на холодном металле стола, готового, чтобы скальпель саннина разрезал плоть для исследования Системы Циркуляции Чакры этого тела, мысли Орочимару снова и снова возвращались к резервуару с питательным раствором, в котором находился его идеальный змееныш.
Саннин не знал в какой именно момент мысли об этом эксперементе всколыхнули что-то в его душе. Ни что и ни кто в его жизни не могло вызвать в нем таких странных, чуждых ему чувств, которые он идентифицировал как привязанность. Первой мыслью было уничтожить данный образец и продолжить работу над оставшимися клонами, но что-то его остановило. И с заметной периодичностью он подолгу стоял перед колбой и наблюдал за тем, как мерно вздымается грудная клетка малыша и как вверх поднимаются колонии пузырьков воздуха от его дыхания. На какой-то момент Орочимару замер над препарируемым телом, держа скальпель во внезапно задрожащей руке. В тишине подземной лаборатории было слышно только, как капли крови медленно стекали на каменный пол.
На змея снизошло озарение. Собрав все техники мира и обретя бессмертие, он просто не сможет их никому передать. И в чем смысл? Неужели его подсознание считает этого змеёныша потомком, тем кому он должен передать накопленные знания? Однако теперь… Поиск его истинного бессмертия вставал во главу угла.
Перемещение из тела в тело ненадежно. Оно разрушает тело донора приблизительно за три года. Этого достаточно чтобы подобрать или воспитать новое, но также слабость в последний год, накладывает ограничения на его возможности по использованию техник, что не позволяет вести некоторые эксперементы, более требовательные к контролю. За оставшееся сегодняшнему телу время необходимо создать идеальное тело. Иначе он просто не сможет нормально собирать техники и проводить исследования.
Органы шиноби были расфасованы по колбам и расставлены по одному ему известным местам. Испачканный кровавыми брызгами халат отправился в мусор вслед за перчатками. Руки были чисто вымыты и Орочимару покинул помещение.
Коридоры подземелья корня АНБУ, целая сеть подземных тунеллей под Конохой, сделанные при помощи дотона. Орочимару знает их лучше чем свои пять пальцев. Два поворота налево, один направо, прямо до развилки, левый проход и неприметная дверь.
Вот он снова здесь: просторное полутемное помещение, освещенное парой ламп с потолка, пол, выложенный плиткой без узоров, множество кабелей вдоль стен, несколько мониторов, ослеживающих показатели и два ряда резервуаров с подопытными разных возрастов. Колбы с эксперементами для корня, мерзость, неэстетично, топорно, искореженые геномы, плохо подобранные и не подходящие друг другу, отсутствие стабилизаторов, наихудшие препараты в его арсенале. Он не уверен даже в том, что хоть один процент из этих генетических уродов сможет пережить этот год.
Это его «удачные» эксперементы для Корня.
Шаги Орочимару громко отдаются почти в полной тишине основной лаборатории. Но сейчас, он направляется в скрытую, только для его лучших образцов, ее часть.
Саннин подходит к одной из дальних стен, скрытых в тени от оборудования, складывает серию печатей руками и активирует печать на крови прокусив один из пальцев. В свитках уничтоженного клана Узумаки есть и те печати, которые он смог выучить и выполнить, и это одна из немногих скрывающих печатей, доступных ему.
По стене расползаются чернильно-черные символы фуин и становится видна ещё одна дверь, за ней находятся его настоящие эксперементы.
Это помещение разительно отличается от предыдущего. Здесь всего одиннадцать колб с телами. Пять с правой стороны, пять с левой. Все провода, шланги, кабели убраны в кожухи под цвет стен, учёный обожал порядок и чистоту. Два вентилятора нагнетали чистый воздух в помещение. К каждой колбе подходил не один, а несколько проводов, тела в них были опутаны датчиками с ног до головы. Показания анализировало лучшее оборудование.
И, кажется большинство из его предпологаемых заготовок для тела прийдется уничтожить, потому как в его отсутствие изменения произошли лавинообразно, и мутации зашли далеко не в лучшую сторону.
Больше всего змея огорчало то, что геном Учиха был слабее Узумаки, из-за чего формирование доудзютсу не произошло…
Нет, вернее сказать теперь формирование какого-то доудзютсу в этих телах полностью исключено.
К тому же… Орочимару были несколько более удобны и привычны тёмные, незаметные цвета, а у большинства клонов шевелюры отливали почти всеми оттенками красного. Ученый отметил, что возраст стабилизировался на отметке восемнадцать — двадцать лет. И ни один из клонов не подходил ему.
С тяжелым вздохом Орочимару достал из подсумка свиток и по очереди произвёл запечатывание всех десяти колб.
Да, пожалуй дефектные тела он отдаст Данзо. Пускай обрадуется результатам его работы над геномом Узумаки и убедится в его лояльности.
Незачем знать старому интригану Третьему и его «лучшему» сокоманднику Данзо Шимуре о том, что Белый змей давно освободился от всех закладок на верность и подчинение и теперь, работает на себя и только на себя.
В помещении с единственным резервуаром прозвучал тихий смешок, заглушенный шумом приборов, поддерживающих жизнь в теле малыша. Подойдя к небольшому столу с документами, Орочимару положил свиток рядом с кистями для фуин. Бросил долгий взгляд на колбу с маленьким беловолосым змеенышем, развернулся так, что волосы очертили в воздухе полукруг, а серьги-накопители чакры зазвенели, и покинул помещение. Ему нужно было написать отчёт о проделанной сегодняшней ночью работе, а затем возиться с обучением надоедливой девушки.
Над Конохой медленно наступал рассвет…