Одновременно проклят и благословен

Сложно было придумать что-нибудь глупее, но Люк спускался на тюремный уровень на крыше турболифта. Открыв панель в потолке и поднявшись на крышу кабины он привязался к металлической опоре и когда лифт резко понёсся вниз, и от встречного ветра выступили слёзы, Люк мог лишь молиться Силе о том, чтобы крепления выдержали. Он должен был дождаться охранника, входящего в лифт, и надеялся, что это займёт больше времени. Но он едва успел затянуть кабель, когда услышал шаги. Вероятность появления желающего попасть на тюремный уровень пассажира была не высока, учитывая, что не у всякого был туда допуск. Но при помощи внушения Силой... Охранник был уверен, что нажал на правильную кнопку и дверь, открывшаяся на другом уровне, была для него неожиданностью. Люк не ждал, чтобы увидеть результаты своей работы. Он отцепил кабели и стал ощупывать внутреннюю стену шахты - где-то здесь должна была быть техническая ниша. Внизу послышалось приглушённое ругательство, и сердце Люка беспорядочно забилось, когда он услышал, что имперец возвращается в лифт и закрывает дверь. Его пальцы скользили по стене - и вдруг нащупали пустоту. Это должно было быть то, что он искал. Лифтовые кабели издали зловещий скрип, поскольку кабина вот-вот должна была поехать снова и немного истеричный голос в его голове заметил, что какие бы планы на будущее у него ни были, в них явно не входило быть размазанным по стене шахты турболифта на какой-то неизвестной планете. С подскочившим к горлу сердцем Люк попытался втиснуться в тесную щель и успел убрать ноги именно в тот момент, когда кабина пронеслась мимо него наверх. Слишком близко, чтобы оставаться спокойным. Вздохнув от облегчения Люк постарался расслабить напряженные мышцы. Прохладный сквозняк шевелил волосы на затылке и он улыбнулся сам себе в темноте - по крайней мере систему вентиляции будет найти легче, чем эту нишу. И как только он окажется там, можно будет проползти по системе труб, затем найти нужную камеру, выбить решетку вентиляции, благодаря хитроумным устройствам изобретателей Альянса освободить Мон Мотму, затем застать охранников врасплох, подкравшись сзади, и наконец, убраться с планеты. Раз плюнуть. Нет проблем. Просто. Плохо, что просто не всегда означает легко. * * * Жара, песок и палящий воздух - всё это было ужасно знакомо. Дарт Вейдер совершенно не хотел возвращаться на Татуин, но видимо его желания мало волновали сны. Застряв где-то между сном и явью, Вейдер мог только досадливо сжать кулаки, узнав бескрайние пески родной планеты. Он посмотрел на дюну под ногами: слабый ветер создал песочные волны, как будто бегущие по пустыне и в пределах видимости не было ничего, кроме бесконечных дюн до самого горизонта. Даже с закрытыми глазами свет двух солнц врезался в память. Если бы он смотрел, то увидел бы сверкающее синевой безоблачное небо уходящее вдаль, дальше, чем он мог представить в детстве. Он услышал шум неподалёку, какое-то жужжание и топот. Настроение испортилось ещё больше, он обреченно открыл глаза и двинулся на звук. Ноги погрузились глубоко в песок, когда он добрался до гребня дюны и маленькая задумчивая часть него, на которую он обычно не обращал внимания, напомнила ему ощущение того, как песок просачивался сквозь пальцы. Жужжащий звук становился всё громче и остановившись на вершине дюны Вейдер посмотрел вниз. Потрясение уже граничило с насмешкой над самим собой, ведь он получил такой потакающий желаниям сон. Ибо у основания дюны, был стремительно кружащийся на песке маленький мальчик, который изображал, словно владеет световым мечом. Мальчишка был белобрысым и голубоглазым и в первый момент Вейдер подумал, что видит самого себя. Но потом он заметил различия: этот ребёнок был ниже и худее, с более короткими волосами. Люк, подумал он и задался вопросом, чему тут удивляться - в конце концов в последнее время всё без остатка внимание Вейдера было сосредоточено на мальчишке. Почему бы этому не проникнуть и в его сны? Мальчик кружился вокруг , постепенно приближаясь, размахивая воображаемым мечом и имитируя сопутствующий ему жужжащий звук. Развернувшись, он оказался лицом к Вейдеру и взглянул на него расширившимися глазами. Несмотря ни на что, Вейдера развеселило потрясённое выражение на лице ребёнка. Он ждал, что Люк закричит от ужаса и убежит, но мальчик осторожно на него посмотрел, а потом широко улыбнулся. - Эй, - сказал Люк, - Что ты делаешь? Такой смехотворно наивный. Вейдер не знал, веселиться или тревожится от того, каким образом его воображение рисовало ребенка. - Что ты делаешь? - немного настойчивее переспросил Люк. - А что ты делаешь, молодой человек? - спросил в ответ Вейдер. Он пытался казаться менее пугающим, но вокадер искажал голос и делал его слова резкими и угрожающими. Люк наморщил лоб, как будто тщательно обдумывая ответ. - Я борюсь за то, во что верю. - сказал он наконец со странно взрослой убежденностью в голосе. Ребёнок подчеркнул сказанное решительным кивком и светлые волосы упали ему на глаза. Вейдер просто смотрел на него сверху вниз, не зная, как реагировать. Юная версия Люка вновь посмотрела на него и этот настойчивый и какой-то грустный взгляд, казалось видел его насквозь. Видение Вейдера немного содрогнулось. - Что ты делаешь? - снова спросил Люк, его голос теперь казался старше, как у того, взрослого Люка, который на Беспине кричал пытавшемуся его уничтожить отцу. - Что ты делаешь, отец? Как ты можешь? В Вейдере вспыхнул гнев. Как смеет мальчишка судить его, как он смеет перечить - разве ему не понятно, что всё, что делал Вейдер сделано лишь для того, что бы они были вместе? Всё преследование, вся награда - всё это лишь для того, что бы в галактике наконец был порядок и им с Люком не нужно было больше сражаться друг с другом. - Как ты можешь? - выкрикнул Люк и Вейдер почувствовал, как гнев возрастает. Сила пронеслась сквозь него волной слепой мощи и яростного гнева из-за того, что мальчишка бросает ему вызов даже теперь, когда он знает правду, знает, что они отец и сын, знает... - Отец! Сдавленный крик заставил Вейдера вновь взглянуть на сына и он увидел, что Люк задыхается. В ужасе Вейдер посмотрел на свой сжатый кулак, признал исходящее от него негодование, увидел, как лицо Люка превращается в лицо Падме с недоверием в глазах, ее беззвучно двигающиеся губы, ее меркнущее сознание... ...и Вейдер проснулся с затихающим криком, эхом отдающимся в голове. * * * Почти там. Почти свободны. Уже почти на судне. Почти покинули это Силой забытое место. Почти... Визг бластерного огня прогнал эти мысли и Люку захотелось выругаться на самом грязном хаттезе, но в присутствии бегущего рядом с ним лидера Альянса это показалось неуместным. Не то, что бы всё шло по плану. За ними гнались и обстреливали всю дорогу, но они уже приближались к спрятанному судну. И как оказалось, из одного сражения они сразу попали в другое. Он приказал отходить сразу, как только он и Мон Мотма выбрались из тюремного корпуса, и всё выглядело как хаотичное отступление. Добежав до угла, Люк замедлил шаг, дав знак Мотме держаться за ним, и осторожно приблизившись к краю, вгляделся в темноту. Группа штурмовиков стояла в переулке, стреляя в полузатемнённые фигуры солдат Люка, скрывавшихся за ненадёжным убежищем из ящиков, стоящих вдоль стены. Согласованным огнём они систематически уничтожали прикрытие повстанцев, искры летели от плавящихся металлических контейнеров и пар от испаряющейся дождевой воды образовывал странный туман, разделявший противников. Отступив за угол, Люк взглянул на дождливое небо, задаваясь вопросом, что же, ситх побери, ему теперь делать. Солдаты повстанцев не могли даже сделать рывок в сторону корабля, это подставило бы их под выстрелы слишком надолго. И только Люк и Мотма были вне зоны огня...с другой группой имперцев на хвосте. Если Люк что-нибудь не придумает, причем быстро, их всех уничтожат. Отчаянно соображая, Люк закусил губу. Как раз в то время, когда ему нужен был блестящий план, его ум был пуст, словно поверхность Дюнного моря. Он не мог взять на себя всех этих штурмовиков, не мог справиться со всеми сразу. Для начала, у него не было оружия... Если только... Он снова посмотрел за угол. Системы судна были включены - ходовые огни мигали красным и синим. Очевидно, кто-то включил их, а потом вышел помочь товарищам, когда появились штурмовики. Это могло быть роковой ошибкой для его солдат. За исключением...Люк мог представить себе средства управления в кабине, в данный момент смотрящие как раз в сторону сражения. Он был в кабине пилота всего лишь один раз, но он знал основное расположение приборов: средства управления полётом, навигационная панель...орудийные установки. И он знал, что тяжёлые корабельные бластеры были установлены в носовой части кабины, которая в данный момент указывала прямо на штурмовиков. Сможет ли он сделать это? Он не был уверен, но когда он впился ногтями в ладони и сосредоточился, один из повстанцев вскрикнул от боли, когда хлипкое прикрытие взорвалось перед их лицами. Смерть отражалась в Силе, давя на Люка, которого и так подгоняли вина и страх. Он сконцентрировался сильнее и почувствовал, как лоб покрывается потом. Он мог сделать это..., он должен сделать это... ноги предательски дрожали и он присел на корточки, что бы не сползти по стене, едва замечая руку Мотмы на плече и её тихий вопрос о том, что с ним. Он отмахнулся от неё и представил себе пульт управления орудием, переключатели...красные огни, меняющие цвет на зелёный, подсвечивающие надпись "Вкл." С ослепляющей вспышкой из орудия открылся огонь. Если бы он не был готов, он бы выпрыгнул из собственной кожи от грохота оружия, выстрелившего в такой близи. Штурмовики приняли всю силу удара, тех из них, кто стоял ближе, отбросило назад, тех, кто стоял дальше, горящими бросило на землю. Резкий запах плавящихся металла и пластика заполнил воздух. Люк почувствовал тошноту, когда смерть штурмовиков через Силу донеслась до него. Он был так глубоко сосредоточен, что казалось, чувствует дрожь Силы от внезапных смертей, внезапно оборванные крики боли. Ты сделал это, казалось, шептала Сила и было непонятно, одобрение это или порекание. Повисла жуткая тишина. Подавив холодящее кровь ощущение внутри, Люк открыл глаза и увидел, что Мон Мотма смотрит на него со странным, почти испуганным выражением лица. Дождь заливал лицо и ему пришлось отвести взгляд. - Хорошо, коммандер, - величественно кивнув, сказала она в конечном счёте, и, протянув руку, помогла ему встать. Люк завернул за угол, нервничая из-за повисшей тишины. На одно ужасное мгновение ему показалось, что его солдаты тоже погибли, пораженные выстрелом, предназначенным для штурмовиков. Но это было не так - повстанцы медленно вышли из своего укрытия и молча посмотрели на трупы. Один из них взглянул на Люка, не произвольно дёрнув стволом бластера. - Сэр, - спросил он, узнав Люка - Что случилось? Люк открыл рот, что бы ответить и понял, что он просто не знает, как ответить. - Силой мысли я заставил орудие выстрелить, - сказать такое вслух казалось слишком смешным. Он вдруг почувствовал, что сказав такое - будет равносильно тому, что бы объявить себя другим, отличным от товарищей - поставить себя на пьедестал, на котором он не хотел стоять. Был не готов стоять. - Сэр...коммандер. Вы...? И всё, что он смог сделать, это слабо улыбнуться.