Круглосуточный магазин – лучшее место для свиданий

      – 5 минут и выбегаю, – раздался из динамика смартфона Хинаты, поставленного на громкую связь, искажённый голос Донхёка, сама же девушка в это время стояла перед зеркалом в человеческий рост и изучала своё отражение на наличие каких-либо изъянов – сегодня был её первый день в новой школе, и она должна была преподнести себя лучшим образом, будь то умение достойно держаться на людях или подобающий внешний вид.       – А ты не изменился, – заметила Хината, разгладив и без того ровную складку плиссированной юбки. – Это меня в тебе всегда восхищало.       – Ты о чём? – уточнил собеседник.       – О твоём умении следить за собой и в любой ситуации оставаться красавчиком, совмещённом с хулиганской натурой, – пояснила девушка.       Динамик смартфона отозвался приглушённым и кратким смешком, явно являющимся признаком довольства, и всё же Донхёк парировал:       – Я уже давно не такой.       – Ну да, точно, – согласилась Хината, поправляя волосы. – Как я могла забыть? Теперь ты маменькин сыночек и прилежный мальчик.       – Не извращай, – попросил парень. – Да, я хорошо учусь и стараюсь не огорчать маму, но это не делает меня ботаником и размазнёй. Я такой только потому, что думаю о будущем.       – То есть ты утверждаешь, – начала брюнетка, взяв с кровати школьную сумку и телефон, и, выключив громкую связь, закинула аксессуар на плечо, – что успех обеспечен лишь тем, кто идёт по пути, избранным тобой?       – Нет, – возразили на том конце. – Я имел ввиду не это.       – А было похоже, – не согласилась Хината и, направившись к выходу из своей комнаты, объявила. – Я вышла.       – Я тоже выхожу, – присоединился к подруге Донхёк.       – Тогда отключаюсь, – предупредила девушка.       – Угу, – согласился парень.       – Не слишком ли рано ты вышла, дочь моя добросовестная? – осведомилась госпожа Сон, отхлебывая кофе из огромной чашки и глядя поверх неё на энергично спускающуюся по лестнице девушку.       – И тебе доброго утреца, дражайшая мать, – вежливо поздоровалась с матерью Хината, продолжив свой путь до входной двери. – Не изволь беспокоиться, всё рассчитано с математической точностью: успею как раз к первому уроку.       – Если идти пешком, – заметила женщина.       – Именно, – подтвердила девушка.       – Но ты едешь на машине, – возразила её мать.       – Я иду с Донхёком, – парировала Хината, не останавливаясь.       – Исключено, – заявила женщина и начала приводить аргументы в свою пользу. – Тебе не знакома дорога до школы, ты давно не была в Корее и наверняка забыла, чтó тут и где находится, плюс ко всему дочери депутата парламента не должно расхаживать пешком, тем более на столь внушительные расстояния. А если дело в Донхёке, то ты спокойно можешь подвезти и его. Это не является проблемой.       У двери Хината остановилась и посмотрела на мать.       – Благодарю вас, госпожа депутат парламента, сердечно, но ваши аргументы меня не впечатлили, – сказала она формально, хоть и без должного уважения, а после перешла на неформальную речь. – Не забывай, что я не только твоя дочь. В первую очередь, я Хасэгава, а уж потом только Сон.       На скулах женщины проступили едва заметные блекло-красные пятна.       – Это тебе не стоит забываться, – предостерегающе произнесла она. – Я – твоя мать. Это я родила тебя, а не он. Если бы не я…       – «…меня бы сейчас здесь не было. Ты дала мне жизнь…» Да, да. Я ушла. И тебе хорошего дня, мамочка, – закончила девушка равнодушно и покинула дом, госпожа Сон выскочила за ней следом.       – Не смей мне перечить! – воскликнула она гневно вслед уходящей дочери. – Ты поступишь так, как я говорю, а иначе…       Хината остановилась. Она знала, что хочет сказать её мать, ссориться с нею не входило в планы девушки.       Женщина горделиво выпрямилась во весь рост и удовлетворённо улыбнулась.       – Хорошая девочка, – похвалила она дочь.       Вышедший из дома Донхёк, успевший застать окончание разговора, сочувственно вздохнул.       В кабинет класса 2-1 постучали и вошли внутрь.       – Доброе утро! Извините за опоздание, можно войти? – произнёс Чонхван и вежливо поклонился учителю.       – Ученик Со? И Вам доброго утра, – взаимно поприветствовал парня стоящий у доски учитель и позволил. – Проходите.       Парень последовал к своему месту, а мужчина тем временем, что-то царапая мелом на доске, заговорил спокойным голосом:       – Честно говоря, ума не приложу, в чём тут может быть дело…       – Эй, псс! Со Чонхван! – бодро зашептал сидящий на ряд дальше Чонхвана Сунхи, привлекая внимание друга к собственной персоне.       – …Вы ведь всегда были и продолжаете оставаться достаточно сильным учеником, – продолжал свою речь учитель, – примером для подражания многих...       Чонхван уселся за парту и, принявшись доставать принадлежности, необходимые для урока, исподтишка бросил взгляд на своего, как обычно, взлохмаченного друга, показывая, что хорошо видит и слышит его.       – Я допускаю, что у каждого могут быть какие-то проблемы или трудности в семье… – не прекращая писать, говорил учитель.       – Что на этот раз: кошка или тётушка? – с азартным блеском в глазах протараторил Сунхи, навалившийся на парту по направлению к Чонхвану, тот улыбнулся.       – …но не каждый же второй раз из двух, – наконец закончил учитель и, развернувшись к классу, устремил на Чонхвана поверх широких прямоугольных очков взгляд, выражающий заинтересованность.       Парень слегка стушевался и произнёс виновато:       – Извините.       – Дело не в этом, – отмахнулся от него мужчина и, снова обратившись к доске, продолжил дополнять свои записи. – Я говорю это всё не потому, что хочу услышать извинения, я не упрекаю Вас, ученик Со – мне действительно интересно знать причину Ваших опозданий.       – Ну так чё? – не унимался Сунхи, перевалившись через парту ещё сильнее. – Чонхван!       – Не упади только, – попросил друга вполголоса сидящий позади Хюнджэ, однако парень пропустил его слова мимо ушей.       – Старушка или собачка? – продолжал строить догадки шатен, ёрзая от нетерпения и незаметно для самого себя понемногу продвигаясь вперёд. – Чонхван, ну скажи! Мы вообще-то пос…       – Ты щас грохнешься! – одновременно громко прошипел его сосед справа, их четвёртый друг, заметив, что парта всё больше наклоняется вперёд вместе с парнем, но было уже слишком поздно.       – Так что, Со Чонхван, подéлитесь причиной Вашего опоздания с любопытным старикашкой? Если, конечно же, это только не секрет, – произнёс учитель синхронно с друзьями и снова обернулся, чтобы увидеть лицо Чонхвана.       В тот же самый момент Сунхи с характерным грохотом упал на пол вместе с не сумевшей выдержать его веса и неустойчивого положения партой со всем её содержимым.       – …порили, – закончил парень уже вслух удивлённо.       Класс разразился неудержимым взрывом хохота, учитель неодобрительно нахмурился, переведя взгляд с предмета своего интереса на нарушителя дисциплины, а последний, бодро вскочив с пола и даже не отряхнувшись, широко улыбнулся и ответил, будто только что ничего не случилось и это именно к нему обращались:       – А он у нас местный супергерой, вы не знали? То кошек с деревьев снимает, то бабушек через дорогу переводит, сумки им доносит, и всё в этом ключе.       – Вот лучше бы, – начал учитель, не сводя глаз с наглого мальчишки, – ученик Ли, Вы брали пример со своего одноклассника, а не нарушали дисциплину и ломали школьное имущество.       Одноклассники снова засмеялись, а Сунхи, не испытывая ни малейшего зазрения совести, начал оправдываться:       – Да я не виноват! Эта парта… она, похоже, бракованная: у неё ножки разной длины и она постоянно шатается. Честное слово! Я всегда знал, что когда-нибудь это случится!       – Так сказали бы об этом кому-нибудь из учителей или подложили что-нибудь под не достающие до пола ножки. Во всяком случае, что-нибудь да можно было придумать, не безвыходное положение, – справедливо заметил учитель.       – Но… – начал парень, попытавшись предпринять ещё одну попытку оправдаться, но мужчина его перебил.       – Спасибо, но достаточно, ученик Ли. Я Вас услышал. Сделайте уже что-нибудь со своей партой и продолжим урок.       С этими словами, учитель вернулся к письменам на доске и, по всей видимости, позабыл о своём интересе к причине опоздания Чонхвана. Тот же, когда Сунхи, всё ещё продолжая недовольно бурчать оправдания, поставил парту на место и уселся за неё, повернулся к другу и прошептал, улыбаясь:       – Это была кошка.       – ЮХУ! – воскликнул Сунхи во весь голос, триумфально вытолкнув вверх сжатый кулак.       Взгляды всех присутствующих, в числе которых был и учитель, снова обратились к нему, и парень был вынужден придумать отмазку.       – В смысле: она стоит, смотрите, – быстро нашёлся он и уселся на своё место. – Подложу пару бумажек – и будет как новая.       Учитель осуждающе покачал головой и, в очередной раз, повернулся к доске, взгляды одноклассников стали скучающими – их интерес был окончательно утрачен.       – Я выиграл! – возбуждённо прошептал Сунхи Чонхвану. – Я знал, что это была кошка! А знаешь, почему? Да потому что, согласно моей статистике, чаще всего ты достаёшь откуда-то кошек!       – Но я не доставал её на этот раз, – опроверг парень.       – Не важно! – заявил Сунхи. – Главное, что я оказался прав. А это значит...       Он повернулся к своему соседу справа.       – Гони сюда бабки, Мёнсо!       – Погоди, – остановил его тот и обратился к Чонхвану. – Что именно произошло? Что ты сделал?       Сунхи скривился.       – Спас, – ответил Чонхван, дробя предложения на более короткие и следя за расположением учителя, чтобы не попасться. – От мальчишек. Они издевались над ней. Я забрал кошку и отдал её знакомой аджумме.       – Вот так вот! – зашептал Мёнсо громче и состроил довольную рожицу. – Сунхи, выкуси! А я тебе говорил, что он заходил к аджумме!       – Но он ничем не помог ей! – запротестовал шатен.       – А вот это, друг мой, не имеет значения. О помощи речи не шло, – ликуя, улыбнулся сосед. – И, если мы оба оказались правы, никто никому ничего не должен.       – Какой тогда в этом смысл?! Для чего вообще мы спорили?! – агрессивно зашептал Сунхи.       – Для проверки интуиции, – подсказал молчавший до этого Хюнджэ, пряча улыбку.       – Бред! – негодуя, фыркнул Сунхи.       Все друзья, кроме Сунхи, добродушно заулыбались.       В женской академии Нари была перемена.       В классе 3-2 было необычайно многолюдно. Причиной тому послужило появление новой ученицы, прибывшей из Японии и уже успевшей зарекомендовать себя в качестве умницы и красавицы, ибо девушка смогла всего лишь за один урок расположить к себе не только учителей, но и одноклассниц.       Она притягивала к себе нескончаемые любопытные взгляды и стала главной темой для обсуждения сегодняшнего дня, однако никто не решался к ней подойти – было в брюнетке что-то такое, чего все побаивались. Эта девушка словно окружила себя невидимым барьером, не подпускающим к себе никого на расстояние полутора метров, так что ученицы академии довольствовались наблюдением издалека.       Неожиданно для всех, к парте Хинаты подошла полненькая девушка в очках, взгляды присутствующих молниеносно обратились к ней.       По поведению подошедшей было отчётливо видно, что она нервничает или даже боится, и всё же, спустя некоторое время, наверняка показавшееся школьнице невыносимо долгим и растянувшимся в бесконечность, девушка заговорила.       – П-привет, – сказала она неуверенным и дрожащим от волнения голосом и замолчала, ожидая, когда Хината соизволит оторваться от чтения и перевести свой взгляд на подошедшую к ней девушку.       Брюнетка не повела даже бровью, продолжив своё занятие и игнорируя стороннее присутствие рядом, шёпот окружающих девушек учениц стал оживлённее.       – Привет, – громче и уже более уверенно произнесла смелая девушка, зажмурившись и сделав неустойчивый шаг в сторону новенькой, тем самым нарушив границу территории, через которую все боялись переступить.       Несколько учениц ошеломлённо охнули.       В край осмелев, девушка повысила голос почти до крика:       – Привет! Моё имя Дунг Черён! Я бы хотела с тобой дружить!       Воцарилась абсолютная тишина, но вдруг одна из учениц прыснула. Вслед за этим по классу прокатился живой разношёрстный гомон, сквозь который пробился громкий и осуждающий шёпот:       – Она с ума что ли сошла? Они же совершенно на разных уровнях!       – Ей, похоже, жить надоело – не видит, что новенькая не настроена на общение.       – Боже, ну и дура!       Лицо Черён до самых корней волос залила краска. Вцепившись в полы своего пиджака мёртвой хваткой, девушка пристыженно опустила голову, не зная, как вести себя дальше, критикующий шёпот не унимался. И только в голове Черён возникла мысль о побеге, журнал, находящийся в руках новенькой, с шумом упал на парту.       Ученицы вздрогнули и затихли. Это же сделала и напуганная Черён.       Ни на кого не глядя, Хината спросила, не меняя положения:       – Тебе нравятся дынные булочки?       Ученицы снова зашептались:       – Она что-то сказала!       – Это она кому?       – Что она сказала?       – Какие булочки?       – Что? – тихо переспросила Черён, опасаясь, что вопрос был адресован не ей.       Громко, чтобы слышала каждая из присутствующих, Хината сказала:       – Я спросила у своей подруги, нравятся ли ей дынные булочки.       На глаза Черён навернулись слёзы. Чтобы не разрыдаться, девушка прикусила губу.       – Ну так что, Дунг Черён, тебе нравятся дынные булочки? – спросила Хината, повернувшись лицом к однокласснице и глядя только на неё одну.       – Конечно не дынные булочки, но тоже неплохо, – сказала Хината, прожевав кусок пуноппана.       – Попробуй с этим, – предложила Черён, протягивая подруге банановое молоко.       Девушка приняла милую бутылочку и, отпив, произнесла:       – Интересно попробовать с дынной булочкой.       – Ты настолько сильно их любишь? – спросила Черён, неловко переминаясь с ноги на ногу.       Брюнетка кивнула и предположила, глядя на покачивания девушки:       – В туалет хочешь?       – Нет! – горячо опровергла та и замямлила, опустив глаза. – Я просто…       – Ну так усядься, – предложила Хината и продолжила свою трапезу.       Глаза Черён заискрились благодарностью, когда она устремила их на сидящую напротив девушку.       – Правда можно?! – не веря услышанному, спросила она.       – Конечно, – брюнетка пододвинулась к краю выступа, освобождая подруге ещё больше места. – Присаживайся.       – Спасибо! Ты такая хорошая! – искренне восхитилась Черён и, довольная, уселась рядом.       – Это не так. Просто, видимо… – начала Хината, но её бесцеремонно оборвали.       – Так вот, значит, как выглядит наша новая знаменитость, – раздался позади девушек громкий и уверенный, наигранно весёлый женский голос, однако знающий мог различить в нём что-то сродни зависти или же раздражения. – Как совсем не жаль, что это продлится недолго.       Черён вздрогнула. Лицо её изменилось, на нём появилось выражение ужаса.       Хината это заметила, но вида не подала. Взамен девушка, игнорируя присутствие нежданной гостьи, закончила:       – …люди, которых ты встречала до меня, хуже.       – Да что ты, – произнесла обладательница уже знакомого голоса, и за спинами Черён и Хинаты послышались приближающиеся шаги, – а ты, похоже, ангелочек?       Черён напряглась всем телом, а Хината, как ни в чём не бывало, продолжила разговор.       – Как, говоришь, это называется? – спросила она, кивнув на остатки рыбного пирожка в своей руке.       Черён хотела ответить, но не нашла в себе сил, так как страх перед наступающей сзади девушкой был велик. Вместо того, чтобы сказать что-то членораздельное, она открыла рот лишь для того, чтобы сразу же его закрыть, губы её плотно сжались.       Хината посмотрела на подругу и заметила, что дыхание той становится чаще и тяжелее, а в глазах уже начинают искриться слёзы.       – Тебя не учили здороваться со старшими по положению, а, горюша-Черён? – пропела подошедшая почти за спинами сидящих на выступе девушек.       Черён задрожала и вскочила со своего места, а после резко развернулась и низко поклонилась.       – Здравствуйте, госпожа лучшая ученица! Прошу…       Во время этого Хината плавно поднялась со своего места и, приблизившись к подруге, мягко накрыла её губы ладошкой.       – Не говори того, что говорить не должна, – сказала она мягко.       Глаза Черён округлились, по щекам потекли слёзы.       Хината развернулась, встав перед ней и тем самым закрывая девушку собой, и оказалась лицом к лицу с незваной гостьей.       Ей оказалась высокая и весьма симпатичная шатенка с родинкой у левого глаза, наклонившая голову набок и горделиво вздёрнувшая носик кверху.       Позади самоуверенной красавицы, чуть поодаль, стояла толпа учениц, однако никаких действий не предпринимала, из-за чего было сложно определить её настроение.       – Подумаешь, защитница выискалась, – усмехнувшись, произнесла шатенка. – Отвечу тебе в твоей же манере: не делай того, о чём можешь крупно пожалеть.       – Не знаю, кто ты такая и чем тебе не угодила Черён, но с этого дня ты больше не будешь ею помыкать и вытворять то, что заблагорассудится, – сказала Хината бесстрашно и почувствовала на своём предплечье чужие пальцы, с силой впившиеся в кожу через ткань одежды.       – Не надо, пожалуйста, – моля, зашептала Черён. – Это же Ким Джиён, она…       Лицо шатенки исказилось. Она поморщилась и, явно сделав над собой усилие, снова прилепила на губы приторно слащавую улыбку.       – Я ослышалась, – начала Джиён, обращаясь к Черён, но не сводя хищного взгляда с Хинаты, – или ты только что действительно произнесла моё имя?       Черён хотела ответить, но Хината подняла в воздух руку, давая тем самым понять, чтобы девушка не беспокоилась, и она позаботится обо всём сама.       – Как ни странно, – сказала брюнетка невозмутимо, глядя своему оппоненту прямо в глаза, – на этот раз слух тебя не подвёл – видимо, ты ещё не совсем безнадёжна, старшая.       На лице Джиён, возле носа, от раздражения дёрнулся мускул, однако ей удалось сохранить внешнее спокойствие.       – Сейчас я разговаривала не с тобой, – сказала она, притворно улыбаясь.       – Вот незадача, – парировала Хината, лицо её выражало равнодушие. – Смотрела-то ты на меня, старшая. Вот я и подумала, что вопрос адресован мне. Ты ведь не опустилась бы до уровня тех невеж, которые при обращении не просто не называют имя собеседника, но и не смотрят в его сторону, открыто демонстрируя свою гордыню, правда? Ты же всё-таки лучшая ученица.       Стоящие позади Джиён, зашептались. Теперь их настроение сформировалось, и склонялось оно явно не в пользу той, с кем они сюда пришли.       Стиснув кулаки от досады, шатенка с силой сомкнула челюсти, призывая себя к самоконтролю, однако её выдавало побелевшее от гнева лицо, видимое лучше всех стоящей рядом Хинате, которая даже не думала давать своему оппоненту фору и решила воспользоваться столь щедрым подарком.       – Госпожа лучшая ученица, – обратилась брюнетка к Джиён наиграно вежливо, однако всё с тем же холодным равнодушием во взгляде, – у тебя всегда такой светлый тон кожи или сегодня ты переборщила с тоналкой, желая скрыть последствия проведённой за зубрёжкой ночи?       Толпу разрезали отдельные смешки и результаты неудачно скрытых усмешек, Джиён напряглась сильнее, улыбка стёрлась с её губ.       – Что ты себе позволяешь? – потребовала она, с ненавистью глядя в глаза стоящей напротив брюнетки. – Только сегодня перевелась в академию и уже пытаешься что-то из себя выстроить? Не выйдет. Не пытайся никому ничего доказать, здесь каждый знает своё место, и я…       Хината перебила шатенку смешком.       – Мне не нужно ничего из себя, как ты сказала, "выстраивать" и никому ничего доказывать, – произнесла она и лёгкая, безмятежная улыбка тронула её губы. – Я всегда такая, госпожа лучшая ученица.       Зазвенел школьный звонок.       Хината неторопливо развернулась к Черён и взяла девушку за руку.       – Идём, подруга, – сказала она, – мы и так задержались здесь дольше, чем оно того стоило.       – Хината! Берегись! – предупреждающе закричала Черён, желая предостеречь подругу, так как Джиён сорвалась с места и бросилась в их сторону, явно намереваясь навредить опозорившей её новенькой, однако Хината ужé была в курсе покушения.       Переместив руку на плечо Черён, брюнетка сделала шаг в сторону и немного отклонилась, легонько потянув девушку на себя – для неё всё происходило словно в замедленной съёмке, она чётко видела каждое движение нападавшей.       Неудачно рассчитав силу и траекторию падения, а также другие возможные исходы своей задумки, в частности, неблагоприятные, Джиён, утратив опору и равновесие, полетела вниз и упала, больно ударившись открытыми коленями о твёрдую и шероховатую поверхность крыши, вместе с тем счесав почти вовремя выставленные вперёд ладони.       Не обращая внимания на плоды своей работы, Хината потянула оглядывающуюся на Джиён Черён к выходу с крыши, толпа перед ними почтительно расступалась, а стоящая на четвереньках шатенка запрокинула голову вверх и истошно завопила.       В голове её беспрестанно звучали не сказанные слова Хинаты:       «Госпожа лучшая ученица, ну как же так? Осторожнее нужно быть».       Последний урок отменили, так как директор спонтанно решил провести учительское собрание.       Черён осталась в школе – сегодня она должна была посетить свой клуб по интересам, и Хинате пришлось отправиться домой одной – так думала девушка, однако, держась на почтительном расстоянии от территории женской академии, её кое-кто поджидал.       – Ха Донхёк, ты сумасшедший? – спросила брюнетка, подойдя к парню, спокойным тоном, хотя на самом деле была готова хорошенько протрусить своего друга за столь нелепый поступок.       – Возможно, но почему ты спрашиваешь меня об этом именно сейчас: я же ничего не делал, лишь только стоял себе да дышал, – ответил Донхёк, наиграно непонимающе приподняв брови.       – Да уж, клиника, – шутливо поставила диагноз девушка и ласково потрепала друга по волосам, проходящие мимо девушки зашептались, глядя на парочку. – А вообще я серьёзно: зачем ты пришёл сюда? Твоя школа ведь в другой стороне. К тому же, у меня должен был быть ещё один урок, пришлось бы ещё дольше ждать. Знал что ли?       – Да нет, – ответил парень простодушно, но под настойчивым взглядом подруги сдался. – Ну, может, предположил.       – У ваших тоже было собрание? – поинтересовалась брюнетка.       Донхёк кивнул и, поведя взглядом по тому, что происходило за спиной подруги, предложил:       – Может пойдём уже? А то тут народ скапливается.       Хината обернулась и увидела толпу учениц, активно перешёптывающихся и обсуждающих её и Донхёка.       В их словах было мало осуждения, напротив, они восхищались Хасэгавой: и умница, и красавица, и ещё "парня" такого себе отхватила! Девушка начинала понимать, что, непроизвольно, сама того не желая, становится в глазах сверстниц авторитетом.       Чтобы не подставлять себя и своего друга, а также не вводить в заблуждение девушек академии, она громко произнесла:       – Мы не встречаемся, нечего глазеть, – и, не желая видеть реакцию на свои слова, взяла Донхёка за рукав рубашки и потянула подальше от этого места.       И только через мгновение девушка сообразила, что последнее действие было ошибкой – ученицы позади восторженно заверещали.       – Да, блин, – выругалась она от досады и отпустила одежду друга.       – А ты им нравишься, – заметил Донхёк. – Как тебе удалось в первый же день добиться расположения столь многих?       – Самой интересно, – честно призналась Хината.       Через некоторое время мимо друзей проехала дорогая машина ярко-красного цвета.       За рулём сидел молодой человек в солнцезащитных очках, с модной стрижкой.       Мимолётно увидев Хинату, внутри него что-то щёлкнуло, и парень зацепился за девушку взглядом, продолжив отслеживать в зеркале заднего вида хрупкий силуэт вплоть до тех пор, пока тот окончательно не скрылся из поля зрения.       – Показалось? – спросил молодой человек самого себя и сам же ответил, напряжённо улыбнувшись. – Да, скорее всего.       Лишь только он подъехал к воротам женской академии, к машине рваной походкой, явно являющейся признаком недовольства, подлетела Джиён. Взгляд её метал искры.       – Почему так долго?! – со злостью осведомилась она и, усевшись на переднее сидение и громко хлопнув дверью, выплюнула. – Поехали!       Ученицы из фан-клуба девушки, стоящие в воротах кучкой, улыбались и махали руками, желая Джиён хорошей дороги.       Взглянув на спутницу, парень мило улыбнулся и нарочито громко произнёс, чтобы его могли слышать девушки у ворот:       – Конечно, юная госпожа, как пожелаете!       Услышав это, ученицы возбуждённо заверещали, и молодой человек, одарив их на прощание обворожительной улыбкой, вжал в пол педаль газа.       – Откуда ссадины? – кивнув на сбитые колени Джиён, поинтересовался он.       – Не твоё дело! – огрызнулась девушка.       – Как день? – спросил парень шаблонно, уже не отрывая взгляда от дороги.       – Тебя не касается, – грубо ответила собеседница.       Отъехав на достаточное расстояние, молодой человек свернул на обочину и резко затормозил. От неожиданности девушка ударилась лбом о панель.       – Ай! Больно вообще-то! – капризно объявила она. – Поаккуратнее никак?       – Поаккуратнее? – переспросил её водитель.       – Да! – согласилась Джиён и с упрёком уставилась на него. – Можно и так водить, представляешь?       – У тебя, я смотрю, сестрёнка, зубки прорезались? – улыбнувшись, заметил молодой человек.       – Что? – переспросила девушка уже не так уверенно.       – Я говорю, – произнёс парень и повернулся к своему пассажиру, продолжая улыбаться, – у тебя зубки прорезались, сестрёнка?       Джиён похолодела и непроизвольно сглотнула, а молодой человек придвинулся к ней ближе, и, хотя вполне дружелюбная улыбка не сходила с его губ, глаза, открывшиеся из-за спустившихся с переносицы очков, оказались не просто злыми – вселяющими ужас.       – П-прости меня, братик, – поспешила извиниться девушка и, на всякий случай отодвинувшись подальше настолько, насколько это было возможно, попыталась оправдаться, – у меня был нелёгкий день.       Некоторое время они неотрывно смотрели друг другу в глаза, он – не мигая, доминирующе, она – часто-часто из-за накатывающихся слёз, и парень, пододвинувшись ещё ближе, потянулся к ней рукой.       – ПРОСТИ МЕНЯ, ДЖИСУ!!! – завопила Джиён, плотно зажмурившись и неистово вжавшись в сидение. – Я НЕ ЗНАЮ, ЧТО НА МЕНЯ НАШЛО!!! КЛЯНУСЬ, Я БЫЛА НЕ В СЕБЕ!!! БОЛЬШЕ ТАКОЕ НЕ ПОВТОРИТСЯ!!!       Сквозь темноту раздался щелчок ремня безопасности, вошедшего в паз, и Джиён, дрожа и трепеща ресницами, приоткрыла глаза, чтобы взглянуть на брата.       – Вот так, – сказал тот удовлетворённо и, улыбаясь уже вполне естественно, ласково потрепал сестру по голове. – Пристёгиваться нужно, глупышка.       – Ты не злишься? – шмыгнув носом, спросила Джиён, недоверчиво глядя на брата и вцепившись в опоясывающий её ремень безопасности.       – Ты извинилась, – уклончиво ответил Джису, вернув двумя пальцами очки на законное место, мило улыбнулся и констатировал. – Хорошая девочка.       Неощутимо для себя самой, но заметно для парня, девушка вздохнула с облегчением.       – Так что с коленями?       Из динамика послышался очень низкий, но на удивление приятный смех, непроизвольно Хината улыбнулась тоже.       – Вот это моя девочка! – похвалил Кано дочь.       – Но я не преследовала подобной цели, – немного смущённо вежливо сказала девушка.       – А тебе и не нужно, – заметил отец. – Забыла, кто ты?       – Нет, – улыбнулась Хината.       – Ну, вот, – указал мужчина.       – Как обстановка в клане? Когда я смогу вернуться? – участливо осведомилась девушка, облокотившись о парапет небольшой смотровой площадки.       На том конце воцарилось молчание.       – Кано, – поторопила Хината, вслушиваясь в тишину, с каждой вновь прошедшей секундой становящуюся звенящей.       – Мы делаем всё, что в наших силах, детёныш, – наконец, ответил мужчина, голос его был уставшим. – Ты же знаешь, я никогда не вру, особенно тебе. И, как только ситуация стабилизируется, я сразу же сообщу тебе, а пока что…       Девушка кивнула, хотя и отец не мог этого видеть, а после, натянуто улыбнувшись, закусила губу.       – Я понимаю, – сказала она, – просто очень… Я очень скучаю, папа.       – Я тоже, – ответил незамедлительно Кано, слова его были наполнены любовью. – Я тоже очень по тебе скучаю, детёныш.       – Папа… – начала Хината, но осеклась – у ближнего дерева мелькнула высокая поджарая фигура.       Девушка обострила все свои чувства и, из-за концентрации, голос её изменился.       – Я перезвоню, – пообещала она сухо.       – Что такое? – насторожился отец. – Опасность?       – Нет, я так не думаю, – спокойно ответила дочь. – Не сомневайся во мне.       – Никогда, – согласился мужчина.       – Отключаюсь, – предупредила девушка.       – Пусть Рюдзин всегда будет с тобой, – попрощался мужчина.       – Пусть он будет благосклонен к клану, – завершила их личную церемонию прощания Хината и отключилась.       – Ничего себе, это действительно ты, – произнёс молодой человек, выходя на свет, на губах его цвела улыбка.       Некоторое время девушка молчала, изучающе и внимательно глядя на лицо напротив, после чего сказала, заметно расслабившись:       – И тебе привет, Ким Джису.