Круглосуточный магазин – лучшее место для свиданий

      Оглушающая и пронизывающая насквозь всё естество музыка нещадно давила на уши так, что от её громкости почти не удавалось различить слов песен, как и насладиться гармонией льющихся из мощных колонок звуков, однако находящихся здесь это ничуть не волновало.       Желающие расслабиться после тяжёлого трудового дня или же просто беззаботно провести время люди беспорядочно и разрозненно двигались и покачивались из стороны в сторону, полностью отдающиеся вибрирующим от своей громкости звукам и характерному ритму мелодии, в такт.       Между ними неторопливо, но от этого не менее уверено и даже, напротив, с мастерством, которому можно было позавидовать, умело маневрировала девушка.       Черты её лица едва ли являлось возможным различить, потому что они были тщательно скрыты под внушительным слоем густого, граничащего с эпатажем, но всё же не выходящего за рамки посетителей данного места, макияжа, что позволяло девушке не только не привлекать к себе ненужного внимания, но и удачно вписываться в общую массу, и всё же то, что она была привлекательной под всей этой мишурой, оставалось незыблемым фактом.       На девушке было короткое модное платье и дорогая обувь на высоком каблуке, стрижка её представляла собой укороченное каре – яркое, отражающее глубокий неон помещения.       Если внимательно к ней приглядеться, можно было заметить, что девушка выглядела не только уставшей, в её глазах сквозила ненависть и отвращение к самой себе же и всепоглощающая боль.       Торопливо и слегка нервно пробежавшись взглядом по находящимся спереди, особенно тем, кто располагался в зоне отдыха, на мягких кожаных диванах, девушка, испустив судорожный вздох, направилась прямиком туда, похоже, отыскав среди этого множества того, кто был ей нужен.       Когда она приблизилась к желаемой компании, та разразилась взрывом неудержимого хохота, и после несколько томных взглядов устремилось на подошедшую.       – Здравствуй, красавица, – вежливо поздоровался с девушкой один из мужчин и окинул привлекательную незнакомку опытным взглядом с головы до ног. – Решила составить нам компанию?       – Разве что одному из вас, – ответила та, и, хоть и пыталась как-то изменить свой голос, хорошо знакомому с ней настоящей человеку сразу бы стало понятно: перед ним – Ким Джиён.       Компания зашлась разношёрстным гулом, и уже другой мужчина произнёс, шлепком согнав со своих колен сидевшую на них прежде юную девушку, пошло прихлопнув обеими руками по своим бёдрам и растянувшись на диване с крайне фривольным видом:       – Мне? Так присаживайся, я уже подготовил место.       Джиён вся так и передёрнулась – внутренне, сохранив при этом внешне завидное хладнокровие: похоже, подобные ситуации были для неё не впервой.       – Зависит от того, как твоё имя, – сдержанно и без эмоций сказала она.       Мужчины рядом восторженно заулюлюкали и начали подтрунивать своего друга, и только говоривший первым неотрывно смотрел на Джиён все это время и невозмутимо улыбался.       – Кажется, я знаю, кто тебе нужен, – произнёс он и поднялся со своего места, обыденным, но при этом деликатным движением отодвинув от себя жмущуюся девицу. – Идём.       – Я никуда с тобой не пойду, пока ты не назовёшь своё имя, – бесстрашно сказала мужчине Джиён, и внутри сжалась от страха, заметив, как опасно сузились после её слов глаза стоящего на расстоянии вытянутой руки человека.       – Строптивая, – заметил кто-то с усмешкой.       Находящие рядом девушки позволили себе презрительные и кривые ухмылки.       – Я бы укротил, – вызвался мужчина, предложивший себя в качестве стула.       – Думаешь, по зубам? – смерила его высокомерным взглядом Джиён, не удержавшись от попытки оборониться.       – Братан, она тебя осадила! – выкрикнул кто-то из компании.       Лицо «братана» исказилось, губы тронула нервная улыбка.       Грубо отодвинув соседей в стороны, он пошатнулся и неровно поднялся на ноги, и, благодаря этому движению, Джиён смогла точно определить степень его опьянения.       Девушка призвала на помощь всё своё самообладание, чтобы не попятиться и не сбежать отсюда подальше – ей во что бы то ни стало нужно было закончить начатое.       Уязвлённый мужчина стал приближаться, а сердце Джиён испуганно затрепетало.       – Сейчас я покажу, как укрощают… – начал он со злобной усмешкой и уже потянулся вперёд, чтобы схватить девушку за руку, однако его запястье перехватил другой мужчина.       – Угомонись, – велел он. – Она пришла не к тебе, а значит и не твоя забота.       – Да что ты? – чуть ли не взвизгнул его собеседник, оторвав от Джиён своей превосходящий взгляд и переведя его в спокойные глаза напротив, попытался высвободиться из хватки, резко дёрнув рукой. – К тебе что ли?       – Ко мне, – согласился мужчина и посмотрел на незнакомку. – Меня зовут Пак Хаджун.       – Так запросто?! – диву дались члены его компании.       Мужчина не удостоил ни одного из них даже взглядом, смотря лишь на Джиён и пропуская сказанное мимо ушей.       – Ну, что? – спросил он её.       Девушка одобрительно кивнула.       Мужчина отпустил руку своего знакомого и развернулся для того, чтобы уединиться с Джиён.       – Пошли, – велел он.       Девушка хотела последовать совету мужчины, как вдруг заметила, что оскорблённый дважды решил отомстить своему обидчику.       Лицо его исказилось жестокостью и недовольством, и он поддался вперёд.       Джиён не знала, стоит ли предупреждать Хаджуна о недобрых намерениях его оппонента, но, к счастью, выбирать и не потребовалось.       Каким-то чудесным образом мужчина разгадал коварный замысел и преспокойно уклонился от атаки.       Джиён испытала ностальгию – похожим образом от пакета с её вещами совсем недавно уклонилась Хината.       Не ожидавший такого расклада, находящийся в состоянии алкогольного опьянения нападавший, плюхнулся вниз и проскользил по гладкому полу вперёд, под ноги танцующим.       Видевшие это действо, невольно поморщились, а Пак Хаджун бросил небрежно:       – Сколько раз мне ещё нужно повторить, чтобы ты за мной последовала? Или ты хочешь, чтобы все узнали о связующем нас обстоятельстве?       – Нет, – поспешила ответить Джиён.       Словно ожидавший такого ответа мужчина удовлетворённо кивнул, и они вместе куда-то направились.       – Подойди ко мне, – попросил Хаджун Джиён, опёршись спиной о стену коридора с приглушённым освещением, чуть расставив в стороны ноги немного шире своих плеч.       – Чего? – изумилась девушка и встала в позу. – С чего бы?       – Хочешь, чтобы это сделал я? – спросил мужчина, и из его уст этот вопрос прозвучал как предложение.       Джиён ещё ничего не успела ответить, как Хаджун, оттолкнувшись от стены лопатками, поддался вперёд и, спустя всего мгновение, оказался прямо перед девушкой, прижимая, хоть и не очень рьяно, её к стене.       Та смутилась и попыталась оттолкнуть от себя извращенца.       – Что ты себе позволяешь?! Я не за тем сюда пришла, чтобы меня облапали или ещё чего похуже! Я…       – Не дёргайся, – попросил в девичью шею мужчина приглушённым и более тихим, чем прежде, голосом, и кожа, опаляемая тёплым дыханием с приятным – как ни странно! – привкусом алкоголя, покрылась мурашками. – Я не собираюсь делать с тобой то, о чём ты подумала, это – мера безопасности для того, чтобы нас не накрыли. Пусть, кто увидит, считает так же, как и ты.       И действительно, заглянувшая за угол пара, заметившая эту картину, поспешила удалиться в поисках другого уединённого для себя места.       – Вот видишь, – продемонстрировал свою правоту мужчина, изображая, что поглаживает тело Джиён, хотя, на самом деле, незаметно опустил руку в свой карман и извлёк оттуда приличную пачку купюр. – Где товар? Я сам достану.       Так же незаметно, как были извлечены деньги, Хаджун поменял их местами с «товаром».       Сделав это, он отстранился от девушки и стал поправлять свою одежду.       Курьерша последовала его примеру.       – Ты молодая, – заметил Хаджун, вот уже в который раз изучающе скользнув на этот раз почти полностью серьёзным взглядом по девичьему лицу, – и красивая. Зачем тебе это? Такие серьёзные проблемы?       – Какое тебе до этого дело? – огрызнулась Джиён, но покидать своего собеседника не спешила.       – Любопытно, – ответил мужчина. – Ладно, не хочешь отвечать – не надо. Бывай, красавица, и будь осторожна. В наших кругах не все такие, как я.       Он развернулся, чтобы уйти, однако Джиён его остановила.       – Где ты этому научился? – спросила она испытующе и уточнила. – Ты смог предугадать его движение и уклонился с такой лёгкостью…       Мужчина усмехнулся.       – Ты знаешь, кто я? – спросил он и сам же ответил на свой вопрос. – Хотя откуда тебе это знать?       Девушка ждала ответа, и Хаджун повернулся к ней лицом.       – Что ты знаешь о преступных группировках? – спросил он.       Слева от Хинаты послышался активный девичий шёпот:       – Литературу и музыку поменяли местами! Как думаешь, с чем это связано?       – Ты правда не знаешь? В этом году состоится очередной Сеульский Международный фестиваль искусств, и госпожа Пак хочет выдвинуть от академии конкурсанток.       – Но разве от нас не будет выступать Ким Джиён? Она же – лучшая скрипачка академии.       – Думаешь, госпоже Пак достаточно одного претендента?       – Не думаю! Но ведь Ким Джиён не потерпит соперниц из собственной академии...       – Ну да, чего это я? Точно…       – С этого места поподробнее, – вполголоса, чтобы не слышал учитель, но и полностью не переходя на шёпот, попросила Хината, повернувшись к ближайшей из одноклассниц.       – Госпожа Хасэгава! – от неожиданности во весь голос вскрикнула, вздрогнув, та, и резко обернулась.       В сторону девушек устремились не только любопытные взгляды одноклассниц, но и учительский, Хината испустила тяжёлый выдох, отвернувшись от собеседницы с лицом, выражающим отчаяние.       – Простите... – виновато и смущённо произнесла нарушившая дисциплину девушка и, бросив ещё более раскаивающийся взгляд на Хасэгаву, склонилась над партой и участливо прошептала. – Простите, госпожа Хасэгава!       Стоящая у доски учительница, поправила сползшие с переносицы очки, переведя взгляд с соседки Хинаты на неё саму.       – Ну надо же, – выразила она своё удивление. – Вы в академии совсем недавно, а уже пользуетесь популярностью как у учениц, так и у многих преподавателей. И я бы даже похвалила вас, однако такая популярность может оказывать как положительное влияние, так и быть, ну или стать в процессе, пагубным. Позвольте поинтересоваться, госпожа Хасэгава, чем вы так притягиваете сверстниц? С учителями-то всё более-менее понятно…       – Вы не поверите, – ответила сильным голосом девушка, посмотрев на женщину прямым взглядом; привлёкшая к ней ненужное внимание соседка, угнувшись так, что почти касалась лбом парты, беспрестанно шептала слова извинений, – но мне самой интересно это узнать. Я не знаю, что именно во мне притягивает людей, но, увы или к счастью, так происходит. Скажу лишь, что намеренно не делаю ничего для того, чтобы кому-то понравиться, для этого мне лишь требуется оставаться Хинатой Хасэгавой.       – Хороший ответ, – похвалила женщина, глядя на Хинату с нескрываемым интересом, и, к всеобщей неожиданности, перевела тему, – вы уже вступили в один из клубов?       – Ещё не довелось, госпожа, – вежливо ответила брюнетка.       – Как насчёт того, чтобы вступить в клуб логики? – предложила женщина, сдержано улыбаясь.       Из-за поворота показался красный кабриолет и, свернув в сторону компании школьников и проехав чуть дальше, остановился.       Чонхван был повёрнут лицом в ту же сторону, поэтому ему посчастливилось увидеть покидающего машин, стриженного почти наголо мужчину не очень приятной наружности, которая показалась парню смутно знакомой.       Друзья говорили о чём-то, но школьник их не слушал, пытаясь припомнить, где и когда мог видеть этого человека, как и то, почему воспоминание о нём было настолько важным.       Если бы не произошло следующее событие, парню, возможно, так и не удалось бы вызвать в своей голове необходимое воспоминание, однако ему посчастливилось второй раз за этот день.       Водитель окликнул своего недавнего спутника, и тот обернулся.       В тот самый момент Чонхвана словно пронзила молния: у мужчины на одной стороне лица, как раз той, что ранее парень не мог видеть из-за положения предыдущего, красовалась вызывающая татуировка.       Это был тот, за кем он следил некоторое время назад.       Руки школьника непроизвольно сжались в кулаки, он сурово свёл брови к переносице, а мужчина, вернувшись к машине и приняв из рук своего водителя забытую вещь, криво ухмыльнулся, небрежно уронив скупые слова благодарности, махнул на прощание рукой и направился дорогой, выбранной ранее.       Машина уехала, и Чонхван, не отдавая себе отчёта, направился в сторону мужчины с татуировкой, однако был остановлен чьей-то рукой.       Словно выйдя из транса, парень, хотя и всё ещё заторможено, словно не понимая, где находится и кто перед ним, посмотрел на своего потенциального собеседника.       – Друг, всё в порядке? – сдержано, но всё же обеспокоенно спросил мягко удерживающий его Хюнджэ.       Чонхван проморгался и посмотрел в сторону, однако там уже никого не было.       Школьник снова повернулся к своему собеседнику.       – Да, – ответил он, пытаясь изобразить на своем лице невозмутимость, – просто задумался.       – Кого ты там увидел? – спросил Мёнсо, от которого так же, как и от флегматика, не утаилась траектория взгляда друга.       – Никого, – стал отрицать Чонхван. – С чего ты взял, что я кого-то увидел?       – Там точно кто-то был! – встрял в разговор Сунхи, желая поддержать лучшего друга. – Раз Мёнсо говорит, значит, так и было.       – Да с чего вы вообще так решили?! – начал распаляться Чонхван и отрезал. – Никого там нет.       – Возможно, уже, – согласился Мёнсо и продолжил упрямо отстаивать свою позицию, – но, определённо, был!       – Да почему ты так думаешь?! – держал оборону Чонхван.       – Да потому, что ты врать не умеешь, – парировал Мёнсо.       – Вот именно! – поддакнул Сунхи, скрестив на груди свои руки.       – Давайте не будем раздувать из ничего ссору, – предложил Хюнджэ, мягко касаясь плеч находящихся рядом Чонхвана и Мёнсо. – Если Чонхван говорит, что ничего не произошло, значит, так и есть.       – А Мёнсо считает по-другому! – заступился за друга Сунхи.       – Скоро урок начнётся, – перевёл тему Хюнджэ, посмотрев на время. – Если не хотите опоздать, давайте вернёмся в школу.       – Конечно, – согласился Чонхван и направился в сторону школы, ему нужно было успокоиться.       – Эй, Со Чонхван! Погоди! – окликнул его Сунхи.       – Если не хочешь говорить об этом сейчас – хорошо. Но, в другой раз, мы обязательно это обсудим! – пообещал Мёнсо.       – Угу, – неопределённо промычал Чонхван в ответ.       – Вот это, блин, да! – вот уже в который раз искренне восхитилась Черён, вырвавшись вперёд подруги. – Она сама тебя пригласила! Ты представляешь, какое это небывалое дело?!       – Не-а, не представляю, – честно ответила Хината, про себя поощрительно улыбаясь детской непосредственности этой оказавшейся такой жизнерадостной с открытой нараспашку душой девушки.       – Иронизируешь? – слегка обиделась та и остановилась, выпятив вперёд свои пухлые губки.       – Нет, честно, – заверила её брюнетка и напомнила, чтобы у подруги не осталось никаких сомнений. – Я же недавно здесь – откуда мне знать о всех тонкостях и характерах каждого из учителей?       – И правда, – покорно согласилась Черён и озарила Хинату лучезарной улыбкой. – Но за эти несколько дней ты стала мне настолько близкой, что у меня ощущение, будто ты здесь всю жизнь и ходишь в академию вместе со мной с самого начала.       С этими словами девушка кинулась подруге на шею и крепко её обняла.       – Так, а почему поменяли уроки местами? – пользуясь случаем, решила утолить своё любопытство Хината, терпеливо выдерживая не ослабляемые ни на секунду объятия.       – Точно не знаю, – задумчиво произнесла Черён, – но у меня есть два предположения. Первое: госпожа Пак решила устроить глобальное прослушивание или что-то в этом роде, охватывающее сразу всех учениц академии, и для этого попросила сместить все уроки музыки в один, максимум – два – так ведь удобнее, согласись? И, второе: Ким Джи… ён всё же добилась единоличного права на участие в Фестивале от академии, уже выбрала произведение, и теперь наши уроки всегда будут спарены, так как мы будем аккомпанировать ей вплоть до самого выступления.       На имени бывшей обидчицы Черён немного запнулась, но переборола себя и с достоинством закончила высказывание своих мыслей. Говорила она быстро, так что по окончании разговора ей пришлось громко и жадно схватить ртом воздух, и разомкнуть руки, обвивающие подругу, сложившись пополам.       Хината задумалась, инерционно опустив свою руку на девичью спину, и начала её заботливо поглаживать.       – Вот, значит, как… – произнесла она, что-то обдумывая, и на её губах появилась полуулыбка. – Что ж, если один из твоих вариантов верен, такой расклад меня вполне устраивает – каждый из них мне на руку.       – Хината? – вопросительно, с лёгким недоумением посмотрела на подругу Черён. – Ты что-то задумала?       – Можно и так сказать, – позволила себе улыбнуться брюнетка, и вместе со своими одноклассницами девушки вошли в музыкальный класс.       Хоть он и был довольно большим по размеру, народу внутри было столько, что чтобы попасть из одной части в другую, пришлось бы приложить немалые усилия.       В дальнем углу, там, где стоял рояль, было наиболее многолюдно, и Хината заметила причину такого столпотворения, а вслед за ней – знакомую русую макушку. К счастью, Черён не смогла бы её разглядеть даже при всём желании, так как рост не мог ей этого позволить.       – Ну и толкучка! – поразилась она, вертя головой в разные стороны.       – Похоже, твой первый вариант оказался верным, – заметила Хината, приблизившись к подруге и, обогнув её, вышла вперёд, взяв девушку за руку, чтобы они не разминулись, и защищая от натиска.       – Спасибо, – поблагодарила Черён, признательно улыбаясь, и девушки направились дальше, к более просторному месту, которое приметила брюнетка, естественно, находящееся на достаточном расстоянии от нежелательного лица.       Они ещё не успели нормально перевести дыхание, как в класс впорхнула госпожа Пак.       Взором опытного учителя окинув класс изнутри, она изумилась своим потрясающе поставленным голосом:       – Как же вас много! Но ничего, постараемся оперативно со всем разобраться и продолжить заниматься каждый своими делами.       – Так здесь вся академия, – громко заметила одна из девушек и осведомилась, – но, учитель, зачем вы нас здесь всех собрали?       – Чем меньше будете меня отвлекать, тем раньше об этом узнаете, – пренебрежительно фыркнула женщина и замахала своей музыкальной кистью в прогоняющем жесте. – А теперь быстро потеснились!       – Было бы куда, – заметил кто-то.       – Найдёте. Не действуйте мне на нервы, – с раздражением попросила госпожа Пак и начала помогать девушкам расчищать территорию, подталкивая то одну, то другую в спину. – Во-о-от, вот та-ак… Отлично! Вот, видите? Всё у вас получилось.       – Не без вашей помощи, – раздалось из толпы, и часть её заразилась весельем.       Женщина сочла эти слова комплиментом.       – Конечно, я вам помогаю! Я заинтересована в этом не меньше вас, а, может быть, даже больше, – пояснила она свой жест «доброй воли».       – Так, а суть в чём? – спросила одна из стоявших неподалёку от Хинаты с Черён учениц. – В чём мы можем быть заинтересованы, если даже не знаем, о чём речь?       – Терпение, дамы, – попросила госпожа Пак и, согнав с места пианиста Джиён, взобралась на возвышение с ногами, выпрямившись в полный рост для того, чтобы её было хорошо видно всем. – Да простят меня Великие!       Среди учениц послышались приглушённые смешки, а женщина, тем временем интенсивно прочистив горло, повысила свой голос ещё сильнее, сделав и вовсе громогласным и прервав даже самые тихие разговоры в отдалённых уголках музыкального класса.       – Я ПОПРОШУ ТИШИНЫ И ВНИМАНИЯ! Отлично. Все вы прекрасно знаете – а кто не знает, тот сейчас узнает – что скоро состоится Сеульский Международный фестиваль искусств среди молодёжи, и я очень хочу выставить претендентов от нашей прекрасной женской академии…       Она сделала паузу и осмотрела внимательным и испытующим взглядом всех своих учениц, позволив им осмыслить сказанное ею, а после спросила без каких-либо прелюдий:       – Кто хочет участвовать?       Незамедлительно в воздух взметнулась – не без показушного изящества – тонкая рука Джиён, словно она уже была в курсе этого сбора, а чуть позже наравне с ней то тут, то там поднялось ещё несколько рук, однако, почти сразу же, все они опустились.       Если бы одна из желающих не находилась рядом с Хинатой, девушке бы оставалось только гадать, что стало причиной столь резкого и внезапного отказа, однако девушке воочию довелось увидеть причину этого синхронного сбоя.       Рука ученицы, изъявившей желание принять участие в фестивале, была опущена чужой, принадлежащей находящейся рядом девушке, и последняя предостерегающе зашипела, пресекая дальнейшие попытки первой высвободиться:       – Не навлекай на себя неприятности! Не знаешь, что Ким Джиён не любит соперниц?       – И что с того? – бесстрашно парировала недовольная ученица, не оставляя своих попыток противостояния. – Я хочу, и я буду уч…       Фраза оборвалась, так как рот девушки был мягко, но уверенно закрыт маленькой узкой ладошкой.       – Онни, – произнесла её обладательница виновато, но непоколебимо, – послушай сонбэ, я наслышана о коварстве этой девушки. Она никогда не простит тебе этого и сделает всё возможное, чтобы твоя жизнь превратилась в ад.       Желающая по-прежнему всё ещё оставалась недовольной, однако заметно расслабилась: по всей видимости, у неё были очень доверительные отношения с младшей. Также Хината предположила, что девушки – первогодки, и, как и другие их сверстницы, ещё не все осведомлены о скверном характере Ким Джиён.       Брюнетку переполнила горючая несправедливость.       Пока госпожа Пак безуспешно пыталась выявить причину столь резкой смене настроений, она уверенно подняла свою руку.       Стоящая рядом Черён, плотно запечатав свой рот ладошками, опасливо вскрикнула, стоящие рядом девушки обратили к Хинате взгляды, но, если и хотели, ни одна не посмела притронуться к высоко тянущейся руке японки. И лишь их обеспокоенный и пугливый шёпот достигал ушей Хасэгавы:       – Госпожа Хасэгава, не стоит…       – Это же Ким Джиён, она не простит вас! Вы и так у неё не на хорошем счету…       – Пожалуйста, измените своё решение, не нужно…       – Не губите себя, госпожа…       – Спасибо! – благодарно и чуть ли не истерично воскликнула госпожа Пак, заметив руку Хинаты, а после окинула взглядом толпу девушек ещё раз. – И это что – всё?! Две участницы от всей академии?       – Одна, учитель, – скрежетнула зубами Джиён. – Думаю, Хасэгава подняла руку из-за своего недержания. У неё проблемы в этом плане, вы не знали?       Многие неодобрительно загудели, и тут даже Черён не смогла удержаться от гневного комментария, наверное, озвучивающего мысли подавляющего большинства:       – Вот же стерва!       – Попрошу не выражаться, – сказала госпожа Пак и уточнила, обращаясь к Хинате. – Это правда?       – Вам должно быть виднее, стоит ли доверять тому, кто всеми возможными способами пытается уменьшить количество своих потенциальных соперников, – смело сказала брюнетка, глядя на жаждущую ответа женщину. – Кому, как не вам знать, на что способны ваши ученицы.       Госпожа Пак одобрительно хмыкнула.       – Вы мне нравитесь, – сказала она и задумалась. – Но почему я не видела вас на своих занятиях прежде?       – Я недавно перевелась, и мне ещё не посчастливилось посетить один из ваших уроков, – вежливо ответила Хината, решив умолчать о том, что на самом деле такая возможность у неё была, но она не хотела пробуждать в памяти неприятные воспоминания – теперь девушка не любила уроки музыки, хотя некогда сгорала от нетерпения перед посещением каждого из них.       – Какая вежливая, – словно озвучила свои мысли вслух госпожа Пак, ибо говорила тише обычного, а после обратилась к Хинате уже своим обычным тоном. – Так вы хотите сказать, что не боитесь, как сами сказали, «тех, кто всеми возможными способами пытается уменьшить количество своих потенциальных соперников», и, несмотря ни на что, готовы принять участие в Фестивале?       – И не только я, госпожа, – сказала девушка и посмотрела на стоящую рядом ученицу, ранее желавшую принять участие в мероприятии.       Уже успокоившаяся девушка пугливо забегала глазами, ища помощи и поддержки, и, моля, посмотрела на младшую.       – Не бойся, – обратилась к ней Хината голосом тише обычного, – если ты действительно не передумала, и в процессе что-то пойдёт не так, я защищу тебя, обещаю.       Увы, мозг девушки был уже хорошо обработан.       Пугливо оглядываясь на Джиён, она отчаянно отрицательно затрясла головой, отказываясь от своего желания.       – Прошу вас, не надо, – произнесла первогодка одними губами, и этого оказалось достаточно, чтобы Хината от неё отстала.       – Извините, – немного склонилась брюнетка в извиняющемся жесте, обращаясь к госпоже Пак, – мне, видимо, показалось. У девушки, наверное, рука затекла, и она её разминала, а я приняла это за желание участвовать в фестивале.       – Жаль, конечно, но что поделать, – понимающе кивнула женщина и обратилась уже ко всем. – В таком случае, если больше желающих нет, попрошу всех, кроме кандидаток, освободить помещение.       Но ученицы никак не хотели следовать этому указанию. Каждой из них было интересно узнать, чем закончится противостояние двух Богинь.       – СПАСИБО ЗА ВНИМАНИЕ! – включила свой «громкоговоритель» госпожа Пак. – Я СКАЗАЛА: ВЫЙДИТЕ ОТСЮДА ЖИВО, ЕСЛИ НЕ ХОТИТЕ ОГРЕСТИ!       Девушки резко оживились и торопливо задвигались в сторону выхода, женщина удовлетворённо кивнула, Хината вместе с Черён подошли к ней ближе.       Чонхван, внутренне сгорая от нетерпения, так как даже издалека, ещё находясь снаружи, заметил волнующую его личность, на удивление терпеливо вошёл в магазин следом за своими друзьями – то была его третья удача. Сделать это первым, несмотря на всю величину желания, ему не удалось, так как опередить возбуждённых Сунхи и Мёнсо едва ли представлялось возможным.       Находящийся в курсе Хюнджэ, к тому же обладающий прекрасной памятью на лица, вежливо улыбаясь, пропустил друга вперёд.       – А сейчас пошутить можно? – поинтересовался он учтиво.       – Даже не думай, – запретил Чонхван.       – Как будешь готов – говори, – попросил парень, подмигнув и продолжив мягко улыбаться.       – Обязательно, – то ли с сарказмом, то ли на полном серьёзе едва ли не сквозь зубы, ответил Чонхван.       – Всё будет хорошо, не волнуйся, – дружески хлопнул его по спине флегматик, а, когда парень обернулся и с укором на него посмотрел, будучи полностью искренним, развеял все его сомнения. – Я сейчас на полном серьёзе: мы же обусловились – никаких шуток.       Чонхван тяжело вздохнул и, благодарно кивнув, вошёл внутрь.       Пока Хината с наслаждением поглощала рамэн, Донхёк неодобрительно, но, по-дружески нежно, на неё смотрел.       – Всё ещё ешь эту вредность?       – Угу, – согласно кивнула брюнетка. – Это – моя любимая еда.       – Отрава, скорее, – выразил своё мнение парень.       – Не занудствуй, – попросила Хината и, намотав на палочки приличную порцию, сунула её Донхёку, – лучше попробуй.       Парень был бы рад отказаться, но выбор у него был небольшой – либо он немедленно транспортировал бы лапшу в рот, либо увеличивающаяся в размерах капля жидкости ярко-оранжевого цвета капнула бы на его школьные брюки.       – Ну как? – участливо поинтересовалась девушка после того, как друг проглотил содержимое своего рта.       – Лучше, чем ожидал, – придирчиво ответил Донхёк.       Хината состроила рожицу и продолжила трапезу.       – У Рюджин не спрашивал? – спросила она в перерыве между пережёвыванием, и, хотя с момента обсуждения этой темы прошло довольно много времени, друг сразу понял, о чём именно спрашивает девушка.       – Она приезжала только на выходные, – сказал Донхёк, задумчиво глядя на ёмкость с лапшой, – теперь приедет не скоро. Ей не часто удаётся выкроить время.       – А ты к ней ездишь? – поинтересовалась Хината.       – Конечно, – участливо ответил парень. – Если хочешь, в следующий раз и тебя с собой возьму – мне показалось, вы неплохо поладили.       – О, ещё как, – подтвердила Хината и слегка запоздало ответила. – Хочу.       – Значит, договорились, – заключил школьник.       – Ну а ты, я надеюсь, придёшь? – скосила на него глаза Хасэгава.       – Естественно! – улыбнулся Донхёк. – Ты за кого меня принимаешь?       – А нам можно? – послышалось рядом, и парень посмотрел в направлении голоса, Хината же на подошедшую к ним компанию внимания не обращала.       – Сунхи, прекрати... – смущённо попросил Чонхван, испытывая стыд за своего друга, и вышел вперёд, закрывая его собой. – Это не вежливо…       Услышав знакомый голос, Хината прекратила есть и развернулась.       – Шли бы вы отсюда, парни, – спокойно предложил Донхёк. – Послушайте своего друга.       – А что не так? – провокационно спросил Мёнсо.       – Мёнсо... – беспомощно позвал Чонхван, и был перебит брюнеткой.       – Почему бы и нет, – ответила она на ранее заданный вопрос, однако равнодушно. – Приходите все. Можете и друзей позвать.       У Чонхвана отвисла челюсть, его же друзья, за исключением отсутствующего Хюнджэ, были просто в восторге.       – Как скажешь! – польщённо воскликнул Сунхи.       – Когда и куда приходить? – улыбнулся Мёнсо, собственнически расположив свою руку на плече друга.       – Позже напишу, – сказала девушка, глядя на Чонхвана.       – Обменяемся номерами?! – воодушевлённо взвизгнул Сунхи, торопливо достав из кармана свой телефон.       – У меня уже есть один, – оповестила Хината.       – Правда? Откуда? – удивился Мёнсо.       – Только не обмани! – предостерегающе наставил на девушку палец Сунхи.       – Можете не беспокоиться, – заверила их брюнетка, последний раз скользнув взглядом по обеспокоенному лицу Чонхвана, и вернулась к своей лапше. – А до тех пор оставьте нас в покое.       Хотя парни и были разочарованы столь скорым завершением беседы, всё же ушли, Донхёк же не смог сдержать недоумения.       – Ты уверена? – тактично спросил он.       – Будет весело, – с предвкушением ухмыльнулась брюнетка. – Вот увидишь.