Строгая казнь стоит сотни допросов. — *Источник неизвестен*
*****
Когда неизвестный жрец бросился на меня, я инстинктивно зажмурилась и попыталась закрыться руками. У маленькой девочки, вроде меня, не было и шанса в бою с вооруженным взрослым мужчиной. Но стоило мне подумать об этом, как я услышала сильный хлопок, словно от взрыва. На самом деле это и был взрыв, меня обдало чем-то мягким и теплым. В следующее мгновение я услышала пронзительный крик, полный боли и отчаяния. — Что это было? — в панике прошептала я. Инквизитор или кем бы он ни был, пытавшийся атаковать меня, теперь лежал в луже крови. Его правая половина тела была чудовищно обезображена, рука с дубинкой оторвана, а сверху на нем лежали остатки одного из моих херувимов. — Юная леди, мы защищать. Взорвать себя. Убить врага, — механически ответил Шварц. Кровь и машинное масло из херувима были разбрызганы по всей комнате, большая красная лужа скапливалась под телом мужчины, который уже начал затихать. Множество книг и свитков оказались безнадежно испорчены. Я зажмурилась и уставилась себе под ноги. Чтобы я ни говорила о желании устроить кровавый карнавал, на самом деле я не представляла, что может быть столько крови. Это слишком реально, и куда более жестоко и страшно, чем я ожидала. Я глубоко вздохнула и вновь обратилась к исчислениям, но в этот раз мне было довольно сложно успокоить свое эфирное поле. Виной тому был обсидиановый жезл инквизитора. Я поспешила покинуть архив и направилась в покои Фердинанда. Но стоило мне выйти из комнаты, как раздался громкий крик: — Стоять! Сдавайся ведьма! - произнес неизвестный мне голос. Я увидела главу храма в сопровождении группы людей, которые двигались в моем направлении. Рядом с дряхлым главой храма шёл жирный, уродливый, похожий на жабу мужчина. Его одежда отличалась от одеяний жрецов экклезиархии, он напоминал злого министра, а на его шее висела инквизиторская инсигния. За ними следовали жрицы и несколько слуг, одетых также как и напавший на меня мужчина. Похоже, последний был просто одним из подчиненных инквизитора. Инквизитор снова повторил приказ, дополнительно усилив его психической силой. Я смогла отразить его в сторону. Уроки Фердинанда не прошли даром. Техника Жабы отличалась от используемой мной, но все же сила противника оказалась довольно серьезной. Я приготовился к жуткому напряжению прямого телепатического боя и прошептала мантры исчислений. — Сопротивляешься? — удивился инквизитор. В мой череп вонзился клинок ментальной энергии, отбрасывая меня назад. Я поняла, что не иду ни в какое сравнение с противником. Его сознание оказалось более старым, могущественным и опытным в таких вещах. Второй удар незамедлительно последовал за первым. Один из прислужников Жабы также попытался атаковать меня психической энергией. Еще один псайкер. Но слабее, чем Инквизитор, менее знакомый с техникой и хуже контролирующий свои способности. Их нападение прожгло мой череп и заставило вскрикнуть от боли, но мне удалось заблокировать эту атаку, когда в отчаянии я дала волю своей психической энергии и нанесла неприцельный удар. В бурлении экстрасенсорных волн задребезжали окна и затряслась мебель. По всему коридору начала распространяться изморозь. Глава храма согнулся пополам, его вырвало, жрицы также рухнули со стоном. Инквизитор выступил вперед, бросив меня на колени возобновленной ментальной атакой. Я почувствовала, как из носа потекла кровь. В глазах поплыло. Раздался взрыв и внезапно все прекратилось. Мой второй херувим пожертвовал собой, чтобы спасти меня. Он хотел взорваться вместе с Инквизитором, но его прислужники защитили Жабу собственными телами. Однако, это спасло мою жизнь. Оглушенный Инквизитор несколько секунд приходил в себя. Он взглянул на окровавленные тела своей свиты. — О-хо-хо, вот как… От его омерзительного взгляда у меня по коже пробежали мурашки, отчего я невольно сделала несколько шагов. Мне стоило больших трудов не закричать: «Не смотри на меня!». Инквизитор ранее наблюдавший за происходящим с ухмылкой, помрачнел. Я почувствовала как вокруг него сгущается энергия варпа. — Богомерзкая ведьма, властью Священной Инквизиции ты будешь трижды проклята за свои действия, связи и верования, — начал произносить он первые слова отлучения. В одной руке он крепко сжимал амулет в форме аквилы, а в другой начал концентрировать психическую энергию, после чего взмахнул рукой. Шар психической силы вылетел из его руки и устремился в меня. Я поднялась на более высокие уровни исчислений и повторила его действия. Я тоже взмахнула рукой и запустила собственный шар психической силы, крепко сжимая свой амулет с золотой змеей. Встретившись с белесым шаром инквизитора, мой голубоватый шар отклонил его. Раздался взрыв. — Как смела какая-то еретичка противостоять мне? — недовольно сказал инквизитор, концентрируя вокруг себя ещё больше энергии варпа. Я внимательно следила за его руками и делала то же самое. Это было лучше, чем если бы в ход пошли кулаки. Если бы инквизитор напрыгнул на меня и ударил, я бы мгновенно проиграла, но в псайкерской дуэли я могла хотя бы потянуть время. — Как долго ты сможешь противостоять мне, используя жалкое еретическое колдовство? Засмеявшись, инквизитор принялся стрелять в меня шарами психической силы один за другим, словно лев, набросившийся на маленького зверька. — Ха! Я сбила их, но моё дыхание стало тяжелым, а по спине побежал холодный пот. Не знаю, сколько шаров психической силы мне удалось отразить, но инквизитор перестал их запускать и с отвращением посмотрел на меня. Похоже, я продержалась дольше, чем он ожидал. Но я всё ещё могла продолжать. Я сжала кулак, чтобы не выронить амулет Фердинанда, и пристально уставилась на графа. В этот момент его взгляд упал на мой оберег. Его глаза округлились и потемнели от ярости, а глава храма, все еще сидевший позади него, стал ярко-красным от гнева. — Е-Е-Е-Р-Е-Е-Е-ЕСЬ!!! Ее душа прогнила до основания! — истерично заорал он. С ловкостью, которую было сложно ожидать от человека его возраста, он рванул в мою сторону и сильно ударил меня обсидиановым жезлом, а затем сорвал амулет с моей шеи. От удара я отлетела, а мою голову как будто сдавило стальными тисками, эта боль была даже сильнее, чем боль от удара. Потеряв амулет, я также потеряла контроль над психической силой. Неконтролируемая энергия Варпа хлынула из меня мощным потоком. В следующий момент вся сила обрушилась на инквизитора и главу храма. Глаза Жабы расширились, словно он не мог в это поверить, а затем он упал на колени. Инквизитор попытался пошевелить дрожащими руками, но обнаружил, что они не двигаются, как будто к ним привязали гири. Я не собиралась позволить ему сделать что-либо ещё. — Инквизитор Биндевальд?! — испуганно завопил глава храма. Услышав голос главы храма, я перевела взгляд на него. — Даже не надейся, что один и тот же трюк подействует на меня дважды! Преподобный Инквизитор Биндевальд снял с меня твои мерзкие чары и вернул мне память! Он также дал мне этот нуль-жезл, чтобы я мог сокрушить врагов Бога Императора! Его жезл выглядел также как и у прислужника инквизитора, который напал на меня в библиотеке. Обсидиановый посох в руках главы храма начал поглощать мою психическую силу, от чего он самодовольно ухмыльнулся. Я продолжила концентрировать вокруг него энергию варпа, но вся она всасывалось в жезл. — Кха…она застигла меня врасплох. Подумать только, что эта еретичка может быть так опасна, — пробормотал инквизитор. На краю своего поля зрения, я увидела как инквизитор с трудом поднялся на ноги. Его лицо снова расплылось в самодовольной гримасе от предвкушения скорой победы. — Это бесполезно, нас защищает Император — сказал глава храма, тихо посмеиваясь, пока я выпускала все больше энергии Варпа. В следующий момент обсидиановый жезл издал слабый хлопок и изнутри посоха появилось синеватое свечение. По гладкой поверхности жезла пробежала сначала одна трещина, затем другая. — Нуль-жезл? Как такое возможно? — пробормотал потрясённый глава храма. Я не стала обращать на него внимания, а, пристально глядя на обсидиановый посох, продолжила направлять на него энергию Эмпирей. Прямо на моих глазах обсидиановый жезл покрылся множеством мелких трещин, ослепительно вспыхнул и рассыпался, превратившись в черный песок. Глаза главы храма округлились, а губы тряслись, когда он наблюдал, как черный песок сыпется сквозь его пальцы. Он был не в силах поверить в увиденное. Тем временем я продолжила направлять свою магическую силу на главу храма. — Да кто ты такая… Кха! Глава храма впился в меня налитыми кровью глазами, его снова вырвало. На этот раз кровью. Он упал, схватившись за грудь, и принялся надрывно кашлять, отхаркивая собственные легкие. Я заметила, как кожа на моих руках покраснела и начала пузыриться. Я с ужасом вспомнила о предупреждениях Фердинанда и попыталась закрыть разум для Имматериума. Подняв с земли амулет Фердинанда, я вновь и вновь шептала мантры исчислений и молитвы — Услышь мои слова, Владыка Перемен, ибо я смотрю в Бездну, и рву ткань реальности… — шептала я. Я сосредоточилась на потоках Варпа, которые распространялись по всему моему телу, толкая их в центр. С трудом мне удалось очистить свой разум и взять под контроль потоки Имматериума. Кожа перестала пузыриться и к ней постепенно начал возвращаться нормальный цвет. Сразу после этого силы покинули моё тело и я стала падать, словно марионетка с обрезанными нитями. Глава храма находился при смерти, его жрицы уже были мертвы из их глаз текли тонкие ручейки крови, подорванные тела прислужников инквизитора также не подавали признаков жизни. Единственным, кто не получил серьёзных травм, был сам Инквизитор Биндевальд. Внезапно, посреди всего этого хаоса, я услышала голос главного жреца. — Майн, я бы предпочел не видеть тебя так часто, за столь малый промежуток времени… Главный жрец осмотрел коридор, и слегка приподнял брови. В тот момент, когда мы встретились с ним взглядом, он прищурился. Думаю, он понял, что я позволила своей психической силе буйствовать. Я тяжело сглотнула, опасаясь, что он, как и обещал, привяжет меня к стулу и станет рассказывать ужасные истории о том, как из-за психической силы лопается кожа, но Фердинанд лишь потёр висок и повернулся к корчившемуся главе храма. — Глава храма, я хотел бы, чтобы вы объяснили мне, что здесь произошло. Похоже, в храме посетитель, которого я никогда раньше не видел, и я должен спросить, кто же он такой. Однако, глава храма не стал отвечать на вопрос, а лишь сжал губы, пытаясь сдержать кровавый кашель и уставился на главного жреца. Биндевальд тоже перевёл взгляд на главного священника, при этом демонстрируя своё высокомерие. — Разве мне нужно называть своё имя какому-то жрецу? Я нахожусь здесь с законного разрешения. — В таком случае, я бы хотел увидеть это разрешение. Биндевальд молча указал на висевшую у него на шее инсигнию. Глава храма, чьё лицо было перекошено из-за того, что его рвало кровью, похоже, оказался вдохновлён подобным поведением инквизитора и вновь обрёл самообладание. Он встал и вытер со рта кровь. — Главный жрец, только не говорите мне, что вы намерены противодействовать Священной Инквизиции? — Ни в коем случае, я просто получил известие о беспорядках в храме и поспешил проверить эти слухи. — Это Майн виновна в том, что она нарушила покой храма и напала на инквизитора. Немедленно схватите ее! Глава храма с ненавистью указал на меня пальцем, после чего вновь зашёлся кровавым кашлем. Сплюнув кровь, он указал главному священнику на брызги крови на полу, и продолжил. — Ты только посмотри на это. Она атаковала меня психической силой уже во второй раз. Она явно сделала это со злым умыслом. Ее смерть будет крайне долгой и мучительной. Главный жрец слегка вздохнул и подошёл ко мне. — Майн, ты снова позволила своей психической силе неистовствовать, — сказал он так, чтобы могла слышать только я. — Были смягчающие обстоятельства. — Похоже на то, — пробормотал Фердинанд, — Это можно понять, просто осмотревшись. Направленный на меня взгляд главного жреца был грустным и полным сочувствия. В нём читалось, что он не сможет защитить меня. — Главный жрец… я буду наказана? — В конце концов, ты напала на главу храма и инквизицию. Я предполагаю, что ты закончишь свою жизнь в машине покаяния… — Если бы я только выложилась изо всех сил и убила своей психической силой главу храма и эту жабу до того, как главный жрец пришел. Это позволило бы избавиться от всех улик, — шутя сказала я и пожала плечами. На лице главного жреца промелькнула вспышка боли и он кивнул. — К сожалению, поскольку ты оказалась столь неумела и не смогла сделать всё должным образом, тебе уже слишком поздно скрывать доказательства. Несмотря на то, что главный священник был самым надёжным из всех людей, которых я знала, даже он сказал, что не сможет меня спасти. Раз так, то ждать помощи больше было неоткуда. — Ха-а-а… в конце концов, даже ваш защитный амулет оказался бесполезным, — прошептала я, все еще сжимая цепочку с подвеской в виде золотой змеи, обвивающей серебряный глаз — Хмм… А ведь это и правда могущественная защита — протянул главный жрец, и его грустный и сочувственный взгляд сменился лёгкой улыбкой, — Однако, это лишь в том случае, если ты готова доказать, что принимаешь эту защиту. Я уверенно посмотрела на главного священника. Если имелся способ спасти мою и мои книги, то я была готова сделать всё, что было в моих силах. — Как доказать? — Пожертвуй душу нашему владыке. — Императору? — непонимающе наклонила я голову. — Нет. Изменяющему Пути, Великому Заговорщику, Архитектору Судеб… У него много имен, но ты понимаешь о ком я. — Я готова. Если это поможет, то я готова! — Это всё, что я хотел услышать, — сказал главный священник. Мне показалось, что я услышала чей-то тихий смех в своей голове. — Я принимаю твою жертву, — тихо прошептал голос. — Кто ты? — мысленно спросила я. — Ты знаешь, кто я, — ответил голос. — Или, по крайней мере, должна это знать… Я посмотрела вверх на лицо главного священника, и он одарил меня злобной ухмылкой, какую я у него никогда раньше не видела. — С той могущественной защитой что у тебя теперь есть, мы можем воспользоваться этой возможностью, чтобы устранить тех, кто противостоит нам. Главный жрец довольно улыбнулся, после чего, повернулся ко мне спиной и направился к главе храма и инквизитору. — Главный жрец, что ты делаешь? — спросил глава храма, посмотрев на меня. Словно насмехаясь над высокомерным главой храма, главный жрец с хитрой улыбкой стянул с себя кожаные перчатки. Его пальцы заканчивались длинными и острыми когтями, как у хищной птицы. — Ч-что ты… Я увидела как над плечом Фердинанда появилось необычное существо, напоминающее сотканного из света змея с крыльями. Несмотря на его необычность, оно была прекрасным. — Тутеларий… — прошептала я. Я читала о концепции хранителей в гримуаре Фердинанда, но и подумать не могла, что когда-нибудь увижу одного из них. Главный жрец что-то пробормотал и взмахнул рукой, телекинетический удар, значительно усиленный хранителем, отбросил главу храма на несколько метров. Он упал и заскрежетал зубами. — Главный жрец! Что это значит?! — закричал глава храма. — У меня возникнут проблемы, если вы сейчас умрёте. Вот и всё. — У-умру? Оставив главу храма, который был шокирован, главный жрец повернулся к инквизитору. — Инквизитор Биндевальд, почему бы нам не устроить дуэль? — Почему ты знаешь моё имя, мерзкий еретик? — Потому что мой Бог, поощряет жажду знаний! — сухо ответил Фердинанд. Я была впечатлена осведомлённостью Фердинанда и очень рада, что он был моим союзником. Главный жрец стал концентрировать энергию варпа вокруг своих рук. Глаза инквизитора округлились и, почувствовав опасность, он воздвигнул ментальный щит. Количество психической энергии, что концентрировал Фердинанд было столь большим, что у меня перехватило дыхание. Его навыки намного превосходили мои или те, что ранее использовала жаба. Руки Фердинанда заискрились разрядами молний. Одна из них угодила в ментальный щит инквизитора и взорвалась. Главный жрец обратился к хранителю, а затем произнес мантры высших исчислений, его эфирное поле расширилось и энергия Варпа хлынула с новой силой. Молнии Фердинанда и ментальный щит инквизитора столкнулись друг с другом. Однако это была неравная битва. Мои глаза обожгло ослепительной вспышкой, а когда зрение вернулось. Я не увидела ни инквизитора, ни его мертвых прислужников, ни трупов жриц. Взрыв психической силы не оставил от них даже пепла и только запах озона, и черные следы на стенах указывали на недавнее сражение. Благодаря тому, что Фердинанд отбросил главу храма своей первой атакой, тот выжил. Похоже, он был испуган столкновением двух мощных псайкеров. Его лицо застыло от ужаса, а глаза широко распахнулись. — Майн, вот как следует уничтожать улики. Будь внимательна, если собираешься это повторить, — сказал главный священник, холодно смотря на главу храма. Старик взвизгнул и отчаянно пополз прочь, но главный жрец догнал его всего за несколько шагов. Я была рада, что Фердинанд на моей стороне, и мне бы совершенно не хотелось, чтобы он когда-нибудь стал моим врагом. — Майн, измени его воспоминания, — продолжил он, указывая на главу храма. — Эээм… Что? Я не умею. — Конечно же умеешь, ты уже делала это, пусть и неосознанно. Попробуй повторить то, что было на проповеди. Я попыталась успокоиться, обратившись к исчислениям я заглянула в Варп, черпая новые силы. После моей «жертвы» это было намного проще делать, чем раньше. Я начала читать текст молитвы, как во время проповеди: — Отринь прочее и внемли мне. Ибо я несу слово просвещения и проницательности, что освещает самые темные уголки нашей галактики. И в своем великолепии приносит дар перемен… Коридор начал покрываться тонким слоем инея, синий свет вырвался из моего амулета и пролился над головой главы храма. Тот сразу же затих, а затем пронзительно заорал: — Да будет благословлена святая, что несёт благодать! — провозгласил он, падая предо мной на колени. В моей голове снова раздался тихий шепчущий смех. — Аха-ха-ха, великолепно… Прими же мои дары… — вещал вкрадчивый голос в моем сознании. Мое тело пронзила жгучая боль, как во время первых приступов. Перед глазами вспыхнули цветные огни, а сознание пронзило сотнями игл. Но внезапно судороги прекратились, послышался треск одежды. Моей одежды! И у меня из-за спины выросли два изумрудно-синих крыла. — Что же, теперь ты и вправду похожа на святую, — усмехнулся Фердинанд. — Похоже, наш господин и вправду имеет на тебя грандиозные планы. Думаю тебе следует подготовиться к новым проповедям… *** В назначенный день, двери на балкон храма распахнулись. Я вылетела на своих крыльях в окружении херувимов. Багровые лучи заходящего солнца освещали улочки города, над которым я парила, читая молитвы. — …Красное солнце сгорает дотла, день догорает с ним. На пылающий город падает тень. Перемен! — Требуют наши сердца… Из моего амулета лился синий свет благословления, люди на улицах падали на колени в приступах экстаза, плача от счастья и указывая на меня пальцами. — Да будет благословлена святая, что несёт благодать! — скандировали они...