Надо же, по обыкновению спокойный Шанкс развел панику на пустом месте. Да, ноги покрылись молниями, да, покалывает. И что? Не умираю, не корчусь в муках адских. Псих.
Я раздражённо ударила мальчишку по макушке, слишком уж бесцеремонно он ощупывал женские ноги. О. я его уже била тогда, в первый день нашего знакомства, но с того времени нашей подготовкой активно занимались все, кому не лень, и я значительно выросла в силе. Останется шишка, точно. Если не останется попрошу Крокуса добавить. Багги тоже хотел подойти, но после сошествия моего кулака на макушку его друга решил держаться в стороне на безопасном расстоянии.
— Ай! За что?! — Рыжий ухватился за голову пытаясь заглушить боль — Я о тебе беспокоюсь, а ты.
— А я в порядке, нечего было лезть под юбку без спросу — мальчишка залился густым алым цветом, его лицо практически слилось с волосами, будь те немного светлее. — Нормально всё, сколько раз тебе ещё сказать? — я отпихнула руку Шанкса, вновь протянувшегося к белесым отметинам — если что-то случиться скажу Крокусу, ты-то чем поможешь? Даже первую помощь нормально оказать не можете.
Последнее предложение я произнесла осуждающе, да и адресовано оно было не только Шанксу, но и Багги. Про таких говорят два сапога пара? Оба ни в какую не хотят учиться медицине, даже базовой, на уме лишь драки да корабли. Мы двинули дальше в тишине, каждый думал о своём важном. Лично я думала о том, что не очень отличаюсь от парней и не хотела бы учиться лишнему, но имею своё сознание взрослого и прекрасно осознаю ситуацию этого мира. Мир стоит на краю масштабной войны, а наш капитан — чуть ли не главная причина и сила, противоборствующая правительству. Мир в преддверии войны. По коже пробегает табун мурашек от одной только мысли что я нахожусь чуть ли не в её центре.
Вернулись к кораблю мы уже к темноте. Команда развела на берегу костёр и вовсю отдыхала, мало кто обратил внимание на появившихся на горизонте детей, разве что Рейли прописал нотации за такую задержку. Люди танцевали у костра, пили и играли музыку, это затягивало, прекрасный вид на редкие мирные будни пиратов. Группа детей устроилась на бочках, недалеко от общего веселья, они тоже оживлённо болтали и поедали свои порции позднего ужина, они обсуждали планы на завтра, шутили и смеялись как взрослые, предвкушали радость капитана при виде сокровищ. Девчушка спрыгнула с бочки, стоило начаться новой мелодии, она потянула мальчишек за собой, ближе к взрослым, ближе к костру. Дети влились в общий хоровод из танцующих пиратов. Какой-то матрос решил поиграть в джентльмена спьяну и перехватил черноволосую за талию, повёл её на манер аристократа, ведущего партнёра по паркету, но слишком уж криво и неловко он это делал, так что партнёршу быстро увел кавалер подходящего возраста. Шанкс еле касаясь положил свою руку поверх платьица, будто боясь прикасаться к существу напротив, но повел, на удивление, ровно, практически в точности повторяя движения того танца, какой отплясывала Буру в пещере. Где-то на заднем фоне, под общий хохот и неодобрительный детский крик подкинули Багги, а двое детей шли вокруг костра, повторяя танец раз, другой, наконец рыжий остановился и наигранно поклонился, Буру ответила реверансом. Всё, как полагается на вальсе, только под ногами мягкий горячий песок вместо твердого паркета, партнёры одеты ни разу не в бальные костюмы, а вокруг не зеркальная комната, а пьяные мужчины, косо поглядывающие под ноги в надежде не придавить младших.
Удалось просидеть на празднике чуть ли не до полуночи, но кто-то из старших всё-таки выудил троицу из толпы и заботливым пинком под мягкое место отправил в кровать. Корабль, освещенный лунным светом, бликующие волны за бортом, шум прибоя и приглушённые звуки разговоров создают чертовски приятную атмосферу. Мы шли бок о бок слегка пошатываясь от усталости, но всё ещё весело горланя одну из любимых песенок, когда наши голоса наконец стихи мы стояли и смотрели на бескрайнее море. Так тихо. Я хотела было перевести взгляд на луну, завтра она должна уже стать полной, но в глазах потемнело. Белая пелена застелила весь обзор, не давая ни одному лучику голубого света проскочить в моё сознание. Мальчишки уже развернулись уходить и о чем-то оживленно болтали, а я стояла вцепившись в фальшборт, не в силах отпустить его и шагнуть в эту белесую пустоту.
— Буру! Ты идёшь? — окликнул меня Багги. Ох, они уже у входа в каюту.
Перед глазами появились цвета, размытая общая картина была переполнена жёлтыми и серыми тонами. Я моргнула несколько раз пытаясь отогнать наваждение, но оно лишь чётче поступило перед моими глазами. Вот мои руки, а вот неизвестный мне мужчина, высокий, красивый. Но, я же не двигаюсь, да и тем более не стою напротив удивлённого дозорного! Всё, что я сейчас должна видеть — прекрасное синее море, чистое бескрайнее небо с прилегающими к нему звездами и прекрасная луна! Мои ладони сильнее сжали дерево, рядом скрипнула палуба оповещая о присутствии кого-то позади.
— Буру? Тебе всё-таки плохо? — Шанкс. Слышу его дыхание над ухом, практически вижу его обеспокоенное выражение лица, он кладёт мне руку на плечо и заглядывает под шторку чёрных волос. — Да ты побледнела! Ещё и эти следы на ногах не проходят, надо сказать Крокусу! Багги!
— Всё хорошо, с глазами что-то просто, устала, наверное — я перехватила запястье соскальзывающей с плеча руки, в отдалении слышала шаги спускающегося на берег Багги — Помоги дойди до гамака, не вижу ничего.
Я не видела его лица, перед глазами была огромная рука мужчины, испещреная мелкими ранками и мои ловкие, отточенные движения. Шанкс как-то слишком сильно сжал мою ладонь в своей, такая большая уже, ребенок растет и наверняка волнуется. Ладно, скоро Багги приведет Крокуса и всё будет хорошо, я вовсе не против осмотра и была бы рада узнать что-нибудь новенькое о своем теле, оно явно отличалось не только от местных, но и от людей моего мира. Хотя бы тем, что я не расту. Нет, ногти, волосы растут, а вот в размерах сама по себе не увеличиваюсь, будто мой возраст замер во времени.
Шанкс осторожно вел меня под руку, будто боясь ненароком сломать хрупкое детское тельце. Я почувствовала как с кожи пропал освежающий ветер, мы зашли в комнату. Сердце пропустило удар, другой, ноги подкосились и если бы не мальчишка, подхвативший моё тело за плечи, я вписалась бы лицом в пол. Я чувствовала как сильные руки ребенка аккуратно подняли меня, слышала как в комнату вбегает Багги, как заходит Крокус своими широкими, тяжёлыми шагами, как они о чем-то взволнованно говорили, неуверенный, тихий голос Шанкса совсем над ухом и прерывистое попискивание Багги где-то в стороне. Платье было бесцеремонно снято большими теплыми руками, к моей груди прикоснулся холодный металлический диск и сердце издало свой последний стук.
Ощущать себя после остановки сердца — не самое приятное чувство, я из последних сил нервно улыбнулась, ощущая, как меня укладывают на пол и как Крокус начинает в спешке проводить массаж сердца. Это было последнее что я запомнила: Сильные руки мужчины на своей грудной клетке и маленькие, в сравнении с ним, ручонки мальчишек, схвативших меня за запястья. Глаза тогда были ещё мутными, хотя и дозорный уже исчез из моего сознания.
***
Очнулась я в мед отделе, видела пятнами, не могла пошевелить и пальцем, лишь тихо выдохнуть и улыбнуться. Рядом обнаружилось рыжее пятно, валяющееся чуть ли не в обнимку со мной, а около кровати развалилось синее. Дышать было трудно, в попытках втянуть больше воздуха я даже забыла, что дышать мне и вовсе не надо. В сознании будто кто-то хорошенько покопался, хоть убей, а некоторые воспоминания никак не желали всплывать в памяти, даже некоторые моменты после попадания на Оро Джексон как будто кто-то свернул в плотный сверток и вынес из моего разума. Я судорожно попыталась вспомнить самое дорогое — образ женщины, заменившей мне маму. Это воспоминание, её улыбка, прикосновение её шершавых пальцев хранилось в самых глубинах памяти Буру. О... Как она была счастлива, когда смогла воспроизвести столь нужный её сердцу образ, она не заметила, как, тихо улыбнувшись, вновь ушла в беспамятство, а сердце, на этот раз, дождавшись полной отключки хозяйки, снова решило пошалить. Оно остановилось внезапно, тихо, заглушая свой голос постепенно, наравне с тем, как коченело тело маленькой девчушки, как её пальцы каменели в руках юноши, готового отдать ей любой свой орган, даже своё здоровое сердце, всю свою здоровую от серповидно-клеточной анемии кровь. Она тихо коченела в объятиях спящего подростка, а когда старшие заметили, что голос ребенка стих, было уже поздно.
***
Я вновь проснулась почувствовав небывалый прилив сил, резко распахивая глаза навстречу соленой воде и уже так привычно вдыхая её, давая заполнить легкие, стать частью меня. Океан вновь окутал меня своими объятиями, а тело камнем шло на дно, затвердевшие конечности отказывались нормально слушаться, а глаза с грустью уловили огромную тень корабля, уходящую далеко, в следующие приключения, но уже без меня. Я дернулась за кораблём, но мир погрузился во тьму. Морской король сомкнул свою пасть, не давая и шанса пробиться обратно, унося на самое дно ласкового океана.
